Текст книги "Брокингемская история. Том 1"

– Я вам его не спихивал! – возмутился Милдрей, – Вы сами перехватили его у меня из-под носа и благополучно завалили! Если бы это дело вёл я, преступник уже давно был бы арестован.

– Так кто же, по-вашему, совершил это убийство? – поинтересовался у него Маклуски.

– На мой взгляд, всё тут и так ясно! – Милдрей снисходительно улыбнулся, – Давайте взглянем на ситуацию со стороны: Известно, что Стринджер проводил в своём доме какие-то тайные сборища, подробности которых нам неизвестны. О чём это может говорить? Только об одном: Здесь явно замешаны какие-то женщины! – он лукаво подмигнул собеседникам, – А раз Стринджер держал эти дела в такой большой тайне – значит, в них принимали участие некие высокопоставленные дамы, чьи мужья занимают важные посты в правительстве. Среди этих важных шишек нам и следует искать заказчиков убийства…

– А вы что скажете по этому поводу? – обратился Доддс к Смайлу.

– Мне почему-то кажется, что женщины тут ни при чём, – возразил тот, – Скорее уж Стринджер крупно задолжал какому-то криминальному авторитету – например, проиграл ему в карты или проспорил. (Недавно про похожий случай писали в одной жёлтой газете.) Он пытался защититься от кредитора, ставил на окна и двери решётки, запирался у себя в комнате по ночам – но ничего не помогло…

– Ну а ваше мнение каково? – осведомился Маклуски у сержанта Стори.

Высокий широкоплечий сержант ненадолго задумался. Казалось, на его честном открытом лице были написаны все его мысли… Впрочем, этих мыслей было не так уж и много.

– Я считаю, что все преступления совершаются по пьяному делу, – уверенно высказался он, – Так всегда и бывает: Выпили лишнего, повздорили, подрались – вот тебе и убийство!

Начальники двух конкурирующих отделений полиции дружно расхохотались. Хлопнув сержанта по плечу, Милдрей озорно заметил:

– Наш Стори всегда думает о выпивке – вот она и мерещится ему за каждым углом!

– А вам, судя по всему, мерещится кое-что другое, – не замедлил с комментарием Маклуски.

– Но если судить непредвзято, – добавил Доддс, – то версия Стори ничуть не более глупа, чем две предыдущих!

Сержант аж выпрямился во весь свой могучий рост от гордости…

Вопреки опасениям пессимистов, прибытие двух знаменитых лондонских детективов не внесло в повседневную жизнь дома Стринджеров неразрешимых бытовых проблем. Поскольку лифт в доме отсутствовал, детективам с саквояжами пришлось добираться до своих новых аппартаментов на шестом этаже пешком, поднимаясь с этажа на этаж и проходя по коридорам от одной лестницы к другой. Но вот все сложности остались позади, и высотный номер наконец принял новых постояльцев… Прославленных детективов не смутил вид пустых стен и голого бетонного пола. Они тут же извлекли из саквояжей свои бывалые раскладушки и разложили их в двух разных углах комнаты, придав ей тем самым чуть более обжитый вид…

Весь вечер им пришлось провести в этой комнате за изучением материалов Брокингемского расследования. Дабы не отвлекаться от важного дела, детективы вежливо отклонили любезное приглашение Смайла пожаловать на общий ужин в обеденный зал. (Он заранее предупредил их о том, что Харрисон не блещет особыми кулинарными талантами.) За окном уже наступила вечерняя темнота, в доме постепенно затихли шаги, стуки и голоса – а Доддс и Маклуски всё сидели на раскладушках и перелистывали толстые Брокингемские тома… Внезапно в коридоре послышались чьи-то шаги, и в дверь кто-то решительно постучал.

– Это – я, Смайл! – донёсся из-за двери знакомый голос, – Что-то мне нынче не спится – слишком много мыслей в голове. Вот я и решил к вам подняться и ими с вами поделиться…

Детективы охотно впустили к себе своего алексвиллского коллегу. Тот вошёл в комнату, неся в руках пустую алюминевую фляжку и большую металлическую кружку… Гостю была предоставлена для сидения одна из раскладушек, а Маклуски с Брокингемским томом пересел на подоконник.

– И всё-таки старик Стринджер не идёт у меня из головы, – признался Смайл несколько минут спустя, когда коллеги залили немного виски в обе принесённые им ёмкости, – Вот ведь запутанная история! Сдаётся мне, расследование уже никогда не сдвинется с той точки, в которой сейчас оказалось… – он ещё немного отхлебнул из металлической кружки.

– Ну да, разумеется! – ответил недоумевающий Маклуски, – В этом деле нам уже давно всё ясно. Куда же ещё ему сдвигаться?

– Как всё ясно? – Смайл в удивлении сделал ещё один глоток, – Вы уже знаете, кто и каким образом совершил это убийство?

– Догадаться об этом было несложно, – подтвердил Доддс, – Да, мы уверены, что знаем всё. Но для пущей надёжности нам осталось задать вам ещё парочку уточняющих вопросов…

– Я вас внимательно слушаю! – заверил Смайл.

– Начнём с более простого, – снова взял слово Маклуски, – Вы упомянули, что доктор Хилл в последние дни перед убийством Стринджера жаловался на упадок сил и прописал сам себе постельный режим… А не могли бы вы уточнить: За сколько именно дней до убийства у него начались эти странности со здоровьем?

– Насколько я понял из рассказа Харрисона, примерно недели за две, – ответил Смайл.

– Ага! – воскликнул торжествующий Доддс, – То есть, как раз после того, как Стринджер изменил своё завещание?

– Можно сказать и так, – согласился Смайл, – Да, своё последнее завещание старик составил за пару недель до гибели… Вы считаете это совпадение неслучайным?

– Отнюдь не случайным, – усмехнулся Доддс, – Оно скорей абсолютно закономерно… Тогда мы зададим вам второй вопрос: А можем ли мы быть уверены в том, что доктор Хилл является специалистом по нервным заболеваниям?

– Сам я в этом шибко сомневаюсь, – признался Смайл, – Не похож он что-то на психиатра… На днях я пытался у него выпытать, каким конкретным видом нервного расстройства страдал Стринджер. Хилл отделался лишь туманными рассуждениями о сознании и подсознании. Сдаётся мне, он – обычный шарлатан… Харрисон как-то показал мне книжку, которую Хилл в своё время подсунул Стринджеру якобы для психологической разгрузки. Я её немного полистал – там одна мистика, чертовщина, алхимия и астрология. Разумеется, настоящий врач не должен увлекаться подобной чепухой…

– Название книги? – уточнил Маклуски.

– Что-то вроде «Влияние звёзд, планет, Луны и Солнца на поведение больных», – припомнил Смайл, – Забавно, правда? Доддс, что с вами?

А Доддс в это время рухнул спиной на свою раскладушку с толстым Брокингемским томом в руках. Из его горла донёсся сдавленный булькающий звук… (Судя по всему, он мужественно боролся с переполняющим его чувством юмора.)

– Я с вами согласен, Доддс, – кивнул головой Маклуски, – Да, давненько нам не встречалось такого забавного убийства!

– Ну и что же забавного вы в нём находите? – вскричал в недоумении Смайл.

– Прошу меня простить за неэтичное поведение! – Доддс, подавив приступ хохота, снова принял сидячее положение, – Речь идёт об убийстве – а я тут хихикаю… Очень нехорошо с моей стороны! Однако давайте признаем: Хоть наш доктор Хилл и порядочный мерзавец, но своё убийство он совершил весьма остроумно! Маклуски, вы готовы ознакомить Смайла со всеми подробностями этого дела?

– А при чём здесь я? – опроверг Маклуски, – Сегодня это – ваша обязанность! Смайл, взгляните-ка на часы: Полночь уже наступила?

– Пока нет, – сообщил Смайл, бросив взгляд на свои золотые.

– Ну что ж, тогда рассказывать придётся мне! – вынужден был смириться с судьбой Доддс, – Эх, Смайл, ну что вам стоило зайти к нам на полчасика попозже…?

– Я вас внимательно слушаю! – заверил начальник полиции, залпом осушая металлическую кружку, – Давайте ближе к делу: Каким образом этот тип совершил своё убийство?

– Прежде всего мы должны развеять ваши сомнения насчёт профессиональной принадлежности доктора Хилла, – начал излагать Доддс, отложив свой толстый Брокингемский том на край раскладушки, – Судя по всему, он – настоящий специалист по нервным заболеваниям. Стринджер действительно пригласил его к себе, чтобы излечиться от одной неприятной болезни… Вы наверняка о ней слышали, но вряд ли вам когда-нибудь доводилось близко сталкиваться с теми, кто от неё страдает… Между тем её симптомы были у Стринджера налицо: Он ходил ночами по комнате и тряс решётки; он пугался следов на снегу; он читал книжки о том, как влияют на больных Солнце, Луна, звёзды и планеты… Да, старик Стринджер был серьёзно болен. На учёном языке его болезнь называется сомнамбулизм. Проще говоря, он был лунатик, – (послышался стук падающей на пол металлической кружки), – Всем известно, как ведут себя лунатики по ночам: Они расхаживают по дому, вылезают в окна и гуляют по карнизам, а наутро просыпаются в полной уверенности, что всю ночь якобы пролежали у себя в постели. Зная о своих проблемах, Стринджер пригласил к себе доктора Хилла. От Харрисона и прочих посторонних он свою болезнь скрывал, опасаясь нежелательных разговоров… А теперь представьте себе, какое потрясение испытал Стринджер в одно прекрасное зимнее утро: Выглянув в окно, он заметил на настенном карнизе следы собственных домашних кроссовок! Оказывается, среди ночи он встал с постели, надел кроссовки, открыл окно и выбрался на карниз; побродив по нему туда и обратно, он снова залез в комнату, снял кроссовки и улёгся спать дальше. Всё это он проделал настолько бесшумно, что даже не разбудил Харрисона, спавшего в комнате этажом выше. (В оправдание Харрисона следует заметить, что зимней ночью его окно наверняка было закрыто, а это слегка приглушило шумы, доносящиеся с улицы.) Неудивительно, что это происшествие потрясло старика до костей мозгов! Он вдруг осознал, как далеко зашла его болезнь. Но Харрисон об этом не догадывался. Он обратился в полицию с полной уверенностью, что ночью до хозяина пытались добраться какие-то неведомые враги… Как и следовало ожидать, усилия полиции ни к чему не привели, а Стринджер сделал всё возможное, дабы замять это дело. Со своей стороны Хилл успешно ему помогал: Он распорядился срочно приварить решётки к окну и к двери, а заодно и уничтожить следы на снегу до прибытия полиции. Теперь вы легко поймёте, почему решётки запирались не изнутри, а снаружи, и почему ключи от них всегда находились у Хилла… Допустим, решётки стояли бы внутри комнаты, а Стринджер каждую ночь сам бы их запирал. Спасло бы это его от прогулок по карнизам? Вряд ли… Лунатики слишком настойчивы, когда рвутся на улицу. Старик наверняка сумел бы ночью отыскать ключ и отпереть замок на решётке. Но теперь, когда решётки установлены снаружи, он лишь слегка их потряхивает, а затем идёт спать дальше… Одним словом, Хиллу удалось избавить пациента от кое-каких неприятностей. В благодарность за это тот завещал ему кое-какую мелочь из своего имущества… В данный момент у нас нет желания углубляться в имущественные проблемы. Предположим для простоты, что Хилл совершил убийство с целью поскорее завладеть этим наследством… Пока завещание не было изменено в его пользу, Хилл всячески оберегает старика и каждую ночь тщательно запирает оконную решётку. После составления нового завещания он меняет тактику и перестаёт её запирать. Для виду он по-прежнему всякий раз перед сном выбирается на карниз и колдует с ключами над замком; на самом же деле он просто вешает раскрытый замок на решётку. (Проверить его никому в голову не приходит.) Преступный замысел оказался не только остроумен, но и эффективен – уже через две недели он принёс свои закономерные плоды. В одну прекрасную ночь Стринджер снова взялся за старое: Он вылез в окно, прошёлся по карнизу до кирпичной стенки и залез на неё по боковым скобам… Смайл, вы верно подметили: Если бы высота этой стенки составляла всего полметра, по ней легко прошёлся бы любой нормальный человек. Когда же прогулки происходят на двадцатиметровой высоте, они обычно заканчиваются печально – у ходящего фатально кружится голова при взгляде вниз. Но лунатику всё нипочём! Он бродит по стенкам в бессознательном состоянии и вообще ни о чём не думает. Поэтому старик Стринджер спокойно дошагал почти до середины кирпичной стенки… Только здесь он наконец свалился и разбил себе затылок о твёрдую поверхность земли.

– Смайл, у вас имеются какие-то возражения? – осведомился Маклуски.

Начальник полиции поднял кружку с пола, налил в неё ещё немного виски из алюминевой фляжки, опрокинул его себе в рот и сказал:

– Да, кое-чего я до сих пор не понимаю… Предположим, лунатик способен спокойно пройтись по узкой кирпичной стенке. Но тогда бы он так же спокойно вернулся по ней назад! Почему же Стринджер грохнулся со стенки и разбился насмерть?

– Резонный вопрос! – согласился Доддс, – Вы правы: Если предоставить лунатика самому себе, то дело вряд ли дойдёт до трагического исхода. (Ему даже в бессознательном состоянии присущ инстинкт самосохранения.) Но доктор Хилл и не собирался пускать дело на самотёк… Как только Стринджер составил новое завещание, Хилл стал каждую ночь бдительно нести ночную вахту у окна своей комнаты и терпеливо дожидаться, когда же его пациент возобновит свои ночные прогулки. (Этим и объясняется его так называемое недомогание, из-за которого он сам себе прописал постельный режим. Если он всю ночь не смыкает глаз, то днём его закономерно клонит в сон. Вот наш доктор и отсыпался в течение дня после каждой своей ночной вахты!) Наконец, его терпение приносит плоды: Стринджер всё-таки залезает на кирпичную стенку и отправляется на свою ночную прогулку… Хилл следит за ним из своего окна. Он дожидается, пока его пациент отойдёт как можно дальше. (Утром его тело должны найти на достаточном расстоянии от стены дома – это снимет с его обитателей все подозрения в убийстве.) Но вот Стринджер доходит до середины стены. Тогда Хилл открывает окно и…

– Но позвольте! – вскричал Смайл, – Хилл не мог свалить старика со стены! Харрисон уверен, что он вообще не выходил из своей комнаты!

– Не выходил, – не стал возражать Маклуски, – Но для того, чтобы свалить человека со стены, вовсе не требуется толкать его руками. Это можно сделать и на расстоянии – для этого существуют всевозможные пистолеты, пулемёты, арбалеты, рогатки и прочие дистанционные приспособления.

– Но Харрисон в ту ночь не слышал никаких выстрелов! – запротестовал Смайл, – А точно попасть в Стринджера из какой-нибудь рогатки в ночной темноте было просто нереально. (Он тогда находился метрах в тридцати от окна Хилла.)

– Мы и не собираемся с вами спорить, – не стал упорствовать Доддс, – По нашему мнению, Хилл свалил Стринджера со стены наиболее простым и безопасным способом… Он весьма остроумно решил возникшую перед ним проблему, разбив её на две промежуточных задачи, каждая из которых решалась по-своему. Перед Хиллом стояла ясная цель: Стринджер должен был упасть со стены, дойдя до её середины. Проблема заключалась в следующем: Человек, больной сомнамбулизмом, легко дошагал бы до середины стены, но он бы с неё не упал. С другой стороны, обычный человек легко упал бы со стены, но он бы не сумел пройти по ней так далеко… Доктор Хилл решил проблему предельно просто: Он добился того, чтобы до середины стены дошёл лунатик, а упал с неё уже нормальный человек. Иными словами, он в нужный момент превратил своего пациента из лунатика в обычного человека…

– Каким же образом? – вскричал потрясённый Смайл.

– Неужели вы ещё не догадались? – подосадовал Маклуски со своего подоконника, – Он просто разбудил Стринджера, позвав его по имени!

– Скорее всего, так оно и было, – подтвердил Доддс, – Да, Хилл открывает окно и негромко произносит: «Эй, Стринджер!» Старик вздрагивает и просыпается… Он обнаруживает, что стоит в ночной рубашке в каком-то неизвестном месте, а вокруг простирается непроглядная темнота. По всей вероятности, он так и не успел понять, где находится. Один неверный шаг – и он летит вниз головой с двадцатиметровой высоты… Волею судьбы он свалился со стены в наружную сторону. Впрочем, если бы он упал во внутренний двор, это мало что изменило бы. (С этой стороны стены почва ничуть не мягче, чем с той.) Харрисон услышал предсмертный крик хозяина и выглянул на улицу. Он даже успел заметить, как Хилл высовывается из соседнего окна… Но доктор абсолютно ничем не рисковал. Он был твёрдо убеждён, что тайна смерти старика Стринджера так и останется неразгаданной…

– Необычная история; не правда ли? – обратился к Смайлу Маклуски, – А вы недавно утверждали, будто в вашем Алексвилле происходят лишь банальные криминальные разборки! Честно говоря, проделки доктора Хилла не вполне вписываются в привычную нам картину совершения преступлений. По сути, он убил своего пациента. Но формально это будет совсем не просто доказать… Убить человека, всего лишь позвав его по имени? С таким методом убийства мы сталкиваемся впервые!

– К счастью, нам и не требуется никому ничего доказывать, – нашёл повод для оптимизма Доддс, – Мы с Маклуски работаем не в прокуратуре и даже не в полиции Алексвилла. Здешние убийства уж точно не входят в нашу сферу ответственности… Дальнейшим расследованием этого дела придётся заняться вам, Смайл! Если сможете, добудьте улики против Хилла и передайте их в суд…

– …но мы этим делом больше заниматься не будем! – решительно закончил его мысль Маклуски, – Завтра с утра, после оглашения завещания, мы с Доддсом немедленно покидаем Алексвилл и продолжаем нашу командировочную поездку!

– Но послушайте… – начал было Смайл.

И тут в ночной тишине вдруг резко прогремело нечто наподобие раската грома. Гулкое эхо мгновенно разнесло этот звук по всем уголкам дома… Все трое собеседников невольно подскочили на своих раскладушках и подоконниках.

– Чёрт побери! – Смайл опасливо осмотрелся по сторонам, – Что такое это было? Похоже на выстрел из пистолета…

– Очень даже похоже, – в задумчивости подтвердил Маклуски, – На сей раз вы попали в точку!

– Ну что за невезение! – в сердцах воскликнул Доддс, – Чует моё сердце: Мы опять влипли в какую-то дурацкую историю!

VIII. Простреленная голова

В комнате повисла напряжённая тишина. Все трое присутствующих поднялись со своих мест, опасливо поглядели по сторонам и настороженно прислушались к доносящимся из глубины здания звукам. А звуки эти были отдалёнными, смутными и противоречивыми… Похоже, кое-кто из обитателей дома был разбужен грохотом выстрела и пытался в меру сил прояснить обстановку на одном из нижних этажей.

– Смайл, а не стоит ли вам спуститься вниз и проверить, всё ли там в порядке? – не поскупился на дружеский совет Маклуски.

– Пускай этим занимается Милдрей! – ловко ушёл от ответственности начальник отделения полиции Алексвилла-2.

В этот момент Доддс, волею случая оказавшийся возле боковой стены, жестом подозвал коллег к себе. Подойдя поближе, те смогли расслышать откуда-то снизу чей-то возмущённый окрик: «Эй, кому там заняться нечем?»

– А вот и Милдрей объявился! – моментально узнал знакомый голос Смайл.

Между тем голос Милдрея продолжал доноситься из глубины здания: «Стори, подойдите вон к той двери и постучите посильнее! Ну, что там? Смайл не реагирует? Может быть, это его пристрелили? Или он позорно удрал при первых признаках опасности? Надо будет доложить об этом в Мэскот. Пускай начальство устроит ему взбучку за пренебрежение служебными обязанностями!»

– Вот ведь бессовестный интриган! – не смог удержаться от комментария Смайл.

– Надо полагать, Милдрей и Стори пытаются достучаться до вас в вашей комнате, Смайл, – смекнул Маклуски, – Кстати, на каком этаже расположены ваши аппартаменты?

– На третьем, – припомнил Смайл, – Мы же с вами сейчас находимся на шестом, но слышим Милдрея вполне отчётливо… Ну и лужёная глотка у моего коллеги, нечего сказать!

– Мощность глотки Милдрея играет в этом деле далеко не самую важную роль, – не преминул заметить Доддс, – Не забывайте: Вот за этой стенкой проходит сквозная шахта для предполагаемого лифта – а ваш коллега, судя по всему, стоит возле двери той же шахты тремя этажами ниже. Его голос доходит до нас через эту шахту – вот почему он так хорошо нам слышен!

А реплики Милдрея всё продолжали доноситься с третьего этажа: «Стори, подойдите к соседней двери – той самой, на которой раздвинуты решётки! (Я пока постою тут, возле лестницы. Если злоумышленник попытается удрать наверх, я постараюсь его задержать.) Ну, что там? Дверь незаперта? Вот ведь неприятность…» – (голос Милдрея мгновенно превратился в строго официальный), – «Именем закона я призываю всех, находящихся в данном помещении, немедленно сдаться властям! Ваше сопротивление бесполезно. Дом окружён нарядом полиции на боевых бронетранспортёрах. Наши сотрудники имеют право открывать огонь на поражение без предупредительных окриков, если их жизни угрожает опасность. Проявите благоразумие и воздержитесь от необдуманных действий, которые могут быть чреваты человеческими жертвами… Стори, что там такое?» – (голос Милдрея опять утратил официальность), – «В комнате никого нет? А ну-ка дайте мне посмотреть…» – (голос постепенно замолк – вероятно, удалившись от лифтовой шахты).

– Ну вот, я так и знал! – саркастически ухмыльнулся Смайл, – Пока он торчал в коридоре и вопил на весь дом, злоумышленник успел куда-то улизнуть… Что за раздолбай этот Милдрей, честное слово!

– Возможно, вам требуется срочно прийти к нему на помощь? – прозрачно намекнул Маклуски.

– С какой стати? – опроверг Смайл, – Он утверждал, что дом Стринджеров якобы относится к его сфере компетенции; не так ли? Вот пускай и разбирается со всеми здешними происшествиями!

Все трое ещё немного походили по комнате. Но теперь звуки из глубины дома были различимы далеко не так отчётливо, как прежде, когда они распространялись по лифтовой шахте… Впрочем, несколько минут спустя звуки снова стали громкими и отчётливыми. Чьи-то тяжёлые шаги протопали по коридору шестого этажа, а в дверь кто-то настойчиво постучал снаружи… Присутствующие в комнате невольно вздрогнули от неожиданности и машинально потянулись к своим табельным пистолетам.

– Доддс-Маклуски, с вами всё в порядке? – послышался из-за двери голос Милдрея.

– Да-да, мы – на месте, – подтвердил Маклуски, – А что такое случилось?

– Вы разве не слышали выстрела? – загрохотал из коридора возмущённый Милдрей, – Пристрелили старшего брата Стринджера! (Чтоб ему пусто было!)

– Ну кто бы мог подумать…! – только и смог сказать потрясённый Доддс.

– Милдрей, а вы уверены, что его точно пристрелили? – уточнил на всякий случай Маклуски.

– Никаких сомнений! – заверил начальник полиции Алексвилла-1, – Если не верите, сходите сами посмотрите! У него во лбу – дырка от пули шириной в полголовы.

– Я имел в виду: А уверены ли вы, что это – не самоубийство? – пояснил свою мысль Маклуски.

– Никаких самоубийств! – без тени сомнений заявил Милдрей, – Пистолет спокойно лежит на столе в пяти метрах от тела. Очевидно, что положить его туда после выстрела у него возможности не было… В общем, паршивая история! – совсем упал духом он, – Мы со Стори пытались достучаться к Смайлу. (Его комната как раз примыкает к той, которую занимал убитый.) Но Смайл не откликается. Не исключено, что он каким-то образом замешан в это тёмное дело и уже успел задать стрекача.

– Смайл находится у нас в комнате, – в корне пресёк неуместные инсинуации Доддс, – Мы готовы подтвердить его алиби: В момент выстрела он сидел на одной из наших раскладушек.

– Ах, так он, оказывается, здесь? – обрадовался Милдрей, – Смайл, вы ещё долго собираетесь сосать лапу? Скорей спускайтесь вниз и начинайте расследование!

– Но мы же выяснили, что дом Стринджеров расположен на территории, подотчётной вашему отделению полиции! – напомнил невидимому собеседнику Смайл.

– Ничего подобного! – вскричал в негодовании Милдрей с той стороны двери, – Этот дом всегда стоял на вашей территории, а не на моей!

– Но тогда с какой стати вы прибыли сюда на оглашение завещания старого Стринджера? – не без ехидства осведомился начальник полиции Алексвилла-2.

– Я просто решил вам помочь, – не затруднился с ответом Милдрей, – Но выполнять за вас всю работу я не намерен! Если вы сию же минуту не приступите к расследованию, я доложу в Мэскот, что вы манкируете своими служебными обязанностями!

– А я доложу, что это вы постоянно мешаете мне их исполнять! – не полез за словом в карман Смайл.

Эмоциональная перебранка двух начальников местной полиции, стоявших по разные стороны двери, продолжалась в течение ещё нескольких минут. Затем Милдрей всё-таки удалился, посулив своему коллеге крупные неприятности от начальства из Мэскота… Когда его недовольный голос затих где-то вдалеке, Смайл наконец смог вернуться к своей металлической кружке. Снова наполнив её виски из фляжки, он осушил её одним глотком и не без раздражения произнёс:

– А ведь с него станется – он и в самом деле наябедничает на меня в Мэскот! И мне действительно устроят нахлобучку за пренебрежение служебными обязанностями. (Ведь дом Стринджеров точно находится на подотчётной мне территории.) Пожалуй, придётся мне всё-таки браться за это расследование… (Никуда не денешься от этого проклятого служебного долга, чтоб ему пусто было!) Может быть, вы хотите мне чем-то помочь? – он с надеждой посмотрел на своих столичных коллег.

– Смайл, имейте совесть! – возмутился Маклуски, – Маклуски и Доддс – это вам не бригада дежурных оперуполномоченных по уголовным делам из Убойного отдела! К вашим трупам мы никакого касательства не имеем. Сами расследуйте ваши убийства, а нас в них не впутывайте!

– Ну вот, так всегда и бывает! – вздохнул Смайл, – Когда приспичит, ни от кого помощи не дождёшься…

Прославленные столичные детективы охотно отперли дверь и выпустили своего алексвиллского коллегу в коридор. Пожелав ему удачного расследования, они заперли дверь обратно и снова погрузились в напряжённые размышления над текущей ситуацией…

Пару минут спустя тишину прервал голос Маклуски:

– Доддс, а ведь совсем недавно вы с уверенным видом предрекали, что во второй половине июля преступность в нашей замечательной стране якобы резко пойдёт на спад… Сегодня у нас какое число? Ночь с девятнадцатого на двадцатое; не так ли? Июль уже перевалил за середину – а нас тут подстерегло очередное убийство!

– Возможно, речь идёт о так называемом остаточном явлении, – высказал предположение Доддс, – Я думаю, нам осталось продержаться ещё лишь несколько дней – и все тяжкие правонарушения окончательно сменятся привычными мелкими недоразумениями типа пропавших карандашей и пилок для ногтей… Ну и угораздило же нас припереться в Алексвилл в такой неудачный день! – он ещё немного прошёлся вдоль стены, примыкающей к лифтовой шахте, но никаких важных звуков оттуда теперь не доносилось, – Интересно, имеет ли сегодняшнее убийство какое-либо отношение к оглашению завещания Стринджера-отца, накануне которого оно произошло? – подумал вслух он.

– Возможно, что и имеет, – не стал исключать Маклуски, – А вот к нашему Брокингемскому расследованию – вряд ли.

– Тогда нам нет никакого резона помогать Смайлу в его расследовании, – сделал вывод Доддс; впрочем, в его голосе всё же промелькнуло едва уловимое сожаление.

В напряжённых размышлениях прошло ещё несколько томительных десятков минут. Наконец, Смайл вернулся и постучал снаружи в дверь… Когда его снова впустили в комнату, он первым делом направился к своей фляжке, которую при уходе оставил лежать на раскладушке.

– Похоже, дело – дрянь, – безо всякого оптимизма подытожил он, ставя на пол принесённый с собой портфель и наливая из фляжки в металлическую кружку очередную порцию виски, – Милдрей оказался прав: У старшего брата Стринджера действительно прострелена голова. Из прочих обитателей дома нам удалось разыскать и вызвать на третий этаж лишь троих: Харрисона (с первого этажа), доктора Хилла (с пятого) и нотариуса Пирсона (с четвёртого). Пока не установлено местонахождение двух других братьев. Комната младшего (на пятом этаже) заперта, и никаких признаков жизни внутри неё не слышно. А вот комната среднего (на четвёртом этаже) открыта, и в ней почему-то зажжён свет, хотя самого хозяина комнаты нигде не видать… Даже не знаю, с какого боку подступиться к этому делу! – он залпом осушил свою кружку, – Я уж и не припомню, когда на моей территории в последний раз происходили какие-то убийства… (Не считая, конечно, дела старого Стринджера.)

– Народная мудрость гласит: Не знаешь, как поступить – поступай по инструкции! – поспешил к нему на выручку Маклуски, – Кстати, какой порядок действий в подобных случаях рекомендует ваша должностная инструкция?

– Срочно известить об убийстве наше полицейское начальство в Мэскоте, – припомнил Смайл, – а затем как можно скорее прибыть на место убийства и не покидать его до приезда дивизионного врача и прочих специалистов из Мэскота.

– Самый главный пункт инструкции вы уже выполнили – вы уже находитесь на месте убийства, – нашёл повод для оптимизма Доддс, – Дело осталось за малым: дождаться прибытия дивизионного врача и прочей публики.

– Однако сперва я должен известить их об убийстве, иначе они и не догадаются приехать, – обратил внимание Смайл, – Но каким образом я смогу это сделать? В доме у Стринджеров телефонного аппарата нет, а отлучиться обратно в участок я не могу, поскольку не имею права покинуть место убийства. Получается какой-то порочный заколдованный круг…

– Попросите Милдрея – пускай в Мэскот позвонит он, – предложил напрашивающийся выход Доддс, – Ему ведь ничто не мешает вернуться в собственное отделение полиции; не правда ли?

– Уже просил, – вздохнул Смайл, – И Милдрей ответил, что он в мои дела вмешиваться не собирается, поскольку убийство произошло на подотчётной мне (а не ему) территории… Но, может быть, в Мэскот вместо меня позвоните вы? – осторожно закинул удочку он.

– Если вы подкинете нас до своего отделения полиции, мы охотно исполним вашу просьбу, – пообещал Маклуски, – А вот шагать в такую даль на своих ногах нам как-то не хочется…

– Я уже понял, что вы только о своём удобстве и думаете! Просить вас о чём-то серьёзном бесполезно, – смирился с судьбой Смайл, – Остаётся одна надежда: Завтра с утра Харрисон собрался куда-то в город за покупками. Если я передам ему записку для моего сержанта, он сможет занести её по дороге к нам в участок… В Мэскот тогда позвонит мой сержант Бакстер. (Я поручу ему это сделать в тексте записки.)

– Но не боитесь ли вы отпускать Харрисона одного в город? – поставил вопрос ребром Доддс, – А вдруг именно он и угрохал старшего Стринджера? В этом случае он наверняка не замедлит воспользоваться удачной возможностью, чтобы срочно взять руки в ноги…