Текст книги "Брокингемская история. Том 1"

– За этим материалом следует небольшая приписка Горенса, – продолжал Доддс, – «Мне удалось поговорить с некоторыми другими хозяйственными работниками «Махорки». Все они в один голос утверждают, что Элисон, Брент и Кларенс были на редкость дружны между собой. (Это подтверждает и их поведение на последнем разговоре с замхозом, где они единым фронтом выступили на защиту своих интересов.) Из этого я рискну сделать один важный вывод: Их ссора в пятницу вечером была очевидной инсценировкой».

– Шальные догадки Горенса нередко оказываются пророческими, – в задумчивости высказался Маклуски, – Стало быть, наши три весёлых друга инсценировали драку, чтобы выманить Лича с проходной? Ну что ж, вполне правдоподобная гипотеза! А что ещё пишет нам Горене?

– Мне осталось зачитать вам лишь его краткое резюме, – сообщил Доддс, перевернув последний из своих листков, – Оно звучит так: «Предчувствия мне подсказывают: Мы найдём ответ на все интересующие нас вопросы, если хорошенько встряхнём водопроводчика «Махорки» – то есть, ответственного за водопроводные и канализационные люки!»

– А кто у нас водопроводчик? – спросил сам себя Маклуски, – Кларенс? Но позвольте: А чем он выделяется из этой компании? С какой стати Горене указал нам на него, а не на Элисона и не на Брента?

– Я тоже теряюсь в догадках, – признался Доддс, ещё раз пересмотрев все материалы из облезлой папки, – На первый взгляд Кларенс ничем не отличается от Элисона или Брента – разве что фамилией и исполняемыми обязанностями…

– Так может, в обязанностях-то и зарыта собака? – высказал неожиданную догадку Маклуски.

В комнате на какое-то время воцарилось напряжённое взрывоопасное молчание. Пару минут спустя его нарушил голос Доддса:

– Будем рассуждать последовательно! Мог ли Милкине пройти мимо ВОХРушников на проходной так тихо и незаметно, что они не обратили на него внимания?

– Поверить в подобное невозможно, – ответил Маклуски, – А мог ли он все четыре минувших дня незаметно просидеть в своей конторе и никому не попасться на глаза?

– Это ещё более невероятно, – согласился Доддс, – Стало быть, Милкине каким-то образом прошмыгнул на внешнюю территорию в обход ВОХРушников… Но каким именно образом? Перепрыгнул через забор с украденными документами подмышкой?

– Подобный подвиг не под силу и чемпиону мира по прыжкам в высоту, – трезво оценил ситуацию Маклуски, – Похоже, объяснить незаметное исчезновение Милкинса с охраняемой территории возможно лишь одним путём – допустить, что ему кто-то помог.

– Например, хозяйственные работники Элисон, Брент и Кларенс, – подхватил мысль коллеги Доддс, – Вот вам самый простой вариант: Милкине, крепко сжимая в руках папку с похищенными документами, забирается в мусорный ящик. Мусорщик Брент заботливо захлопывает над ним крышку и от всей души желает ему приятного пути… Утром в субботу на «Махорку» приезжает очередной мусоровоз. Он загружает ящик к себе в кузов, везёт его на городскую свалку и вываливает туда, а Милкинсу остаётся лишь выбраться из ящика и не потерять свою папку в огромных залежах прочего мусора…

– А если отставить шутки в сторону? – призвал коллегу к порядку Маклуски, – Мне всё-таки кажется, что Горене неспроста заговорил про водопроводчика. Конечно, его шальные догадки сродни гаданию на кофейной гуще… Но ведь Горене всегда считался мастером по поискам иголок в стоге сена; не так ли? – проявил присущий ему оптимизм он.

– Вполне возможно, что Кларенс действительно помог Милкинсу незаметно покинуть территорию родной конторы, – не стал исключать Доддс, – Допустим, они вдвоём залезли в какой-то люк где-то в районе тридцать третьего корпуса, проползли по какому-то малоизвестному подземному ходу и выбрались на поверхность уже с другой стороны секретного забора…

В упорных напряжённых размышлениях прошло ещё несколько десятков минут. Мастера сыска и розыска синхронно потянулись в карманы за своими верными курительными трубками. Вскоре в комнате помимо задумчивой тишины повисли также серовато-синеватые клубы табачного дыма… Завершился же мозговой штурм двух прославленных детективов вполне ожидаемо: Доддс вдруг очнулся от раздумий, вытащил изо рта давно погасшую трубку и произнёс:

– Кстати, не слишком ли мы углубляемся в это постороннее дело? Завтра Горене вернётся с овощной базы и продолжит своё расследование. Так стоит ли нам с вами сегодня напрасно напрягать извилины?

– Разумеется, не стоит, – охотно согласился Маклуски, – «Махорка» считает ворон и теряет направо-налево свои документы – а мы тут должны выпрыгивать из штанов от усердия, чтобы ей помочь? Нет-нет, пускай на это не надеется!

– А чтобы шеф зря не переживал, завтра утром мы изложим ему какую-нибудь промежуточную версию, – принял важное стратегическое решение Доддс, – По большому счёту, ему тоже нет дела до того, кто и как спёр с «Махорки» эти бумажки. Ему требуется лишь одно – отчитаться перед начальством и спихнуть с шеи лишние заботы.

– Между прочим, докладывать шефу об итогах расследования завтра придётся мне, – мысленно заглянул в будущее Маклуски, – А какое у нас завтра число? Тринадцатое? Ну вот, я так и знал! – не смог сдержать досады он.

– Я вам от всей души сочувствую, – не без злорадства улыбнулся Доддс.

– Конечно, мы с вами не являемся суеверными и не верим ни в какие дурные приметы, – продолжил свою мысль Маклуски, – Нам прекрасно известно, что неожиданные неприятности случаются с нами не только по тринадцатым числам… Но с другой стороны, возглавлять нашу совместную работу в несчастливый день – удовольствие небольшое, – проявил всесторонний подход он, – Как ни крути, тринадцатое число – день особый, который бывает всего двенадцать раз в году.

– Вам нет причин особо переживать по этому поводу, – обнадёжил коллегу Доддс, – Да, в этом месяце тринадцатое число выпало на вашу долю… Но в следующем оно достанется мне – и так далее, в порядке очерёдности. Поскольку мы с вами возглавляем нашу совместную работу попеременно, так же попеременно нам будут выпадать и несчастливые дни.

– А вот не спешите с выводами! – возразил Маклуски, – Будем рассуждать последовательно: Всего в году – двенадцать месяцев. Соответственно, тринадцатых чисел – тоже двенадцать. Одно из них приходится на наш отпуск, когда мы не заняты следственной работой. Итого на рабочий период остаётся одиннадцать – нечётное число. И как бы мы с вами ни старались, нам не удастся разделить их поровну на двоих, если делить их нацело…

– И что же вы предлагаете? – заинтересовался Доддс.

– Выход очевиден: Один из этих несчастливых дней следует поделить на две части, – не затруднился с ответом Маклуски, – Допустим, завтра я возглавлю нашу совместную работу с полуночи до двенадцати ноль-ноль, а вы – с полудня до следующей полуночи. Послезавтра, четырнадцатого числа, я опять заступлю на капитанский мостик на целые сутки. Ну а далее мы с вами, как обычно, будем меняться на этом посту через каждые двадцать четыре часа… Подобный подход представляется мне наиболее удачным. А вам?

– Но вы уверены, что делёж суток пополам, с полуночи до полудня, окажется справедливым? – засомневался Доддс, – Ведь из первых двенадцати часов подавляющая часть времени приходится на ночные и ранние утренние часы, когда мы с вами спим и ни в какой следственной работе не участвуем…

– Однако завтра утром мне придётся докладывать шефу об итогах нашего расследования ещё до двенадцати часов дня, – напомнил Маклуски.

– Тогда я, пожалуй, соглашусь с вашим предложением! – не стал упорствовать Доддс.

Утром следующего дня два прославленных детектива снова явились в кабинет к своему начальнику отдела. На сей раз облезлую папку с материалами расследования нёс с собой Маклуски…

– Ага, явились? – кивнул подчинённым шеф, пока те рассаживались по свободным стульям с другой стороны его стола, – Очень хорошо, что я вас разыскал! Тут для вас как раз имеется небольшая работка, – он взял со стола какой-то мудрёный многостраничный документ, – Сегодня утром мне всучили его в нашем секретариате…

– Что это такое? – насторожился Доддс.

– Распечатка с телефонного узла, – пояснил шеф, – Этот узел каждый квартал выставляет нашей конторе счёт за разговоры с городских телефонов. На сей раз их калькуляции показались нашим связистам завышенными. Они доложили об этом высшей администрации, и та поручила нашему Отделу Расследований прояснить суть дела… Некоторые цифры и вправду выглядят просто возмутительно, – он заглянул наугад в один из листков, – Например, вот эта! – он ткнул пальцем в одну из позиций распечатки, – Что за болтуны целых сорок минут чесали языками по телефону в самый разгар рабочего дня? Доддс-Маклуски, вы не помните, чей это номер? Он почему-то кажется мне знакомым…

– Да ведь это же – ваш собственный номер! – смекнул Маклуски, указав на телефонный аппарат на столе перед шефом, – А номер вызываемого абонента, судя по всему, принадлежит всё тому же телефонному узлу… Ну да, так и есть! Шеф, вспомните: В прошлом квартале вы как раз звонили этим телефонным бюрократам и сорок минут ругались с ними по поводу их диких калькуляций за предыдущий квартал! (Я имею в виду: за тот квартал, что предшествовал прошлому.)

– Ах, вот как? – попытался собраться с мыслями шеф, – То есть, телефонный узел выставил нам дикий счёт за то, что мы были несогласны с его прошлыми дикими счетами? Но тогда нам следует подойти к ним лично и высказать свои претензии с глазу на глаз, без телефона!

– Доддс, просмотрите-ка распечатку на предмет наличия подозрительных калькуляций! – предложил коллеге Маклуски в попытках отвлечь начальника от нежелательных мыслей, – А я пока изложу вам итоги проведённого нами вчера расследования кражи секретных документов с «Махорки», – обратился он к шефу; тот с интересом повернул голову в его сторону, – На основании материалов, собранных Горенсом, а также собственных умозаключений, мы с Доддсом пришли к выводу, что кражу осуществили Милкине и Брайтон.

– А кто это такие? – полюбопытствовал шеф.

– Временный начальник бывшего отдела режима и его бывший подчинённый, – пояснил Маклуски, – Реконструкция произошедших событий не вызвала у нас затруднений… В самом деле: Каким же образом эта парочка могла похитить свои секретные документы? Очевидно, Брайтону эта задача не по зубам. Он не имеет служебного иммунитета и всегда подвергается обыску при проходе через свою вторую проходную. (К слову, в тот вечер, восьмого июля, на этой проходной дежурил Барбер – наш главный специалист по поимке несунов. Он с одного взгляда способен определить карман, в котором спрятан незаконно выносимый предмет. Как он говорит, этот карман обычно оттопыривается немного иначе, чем тот, в котором лежат законно выносимые вещи.) А вот Милкине обладает иммунитетом от обысков на проходных. Ему-то как раз несложно пронести мимо охраны любой документ – хоть секретный, хоть не очень… Именно он и стал непосредственным исполнителем похищения, – без тени сомнений заключил Маклуски, – В пятницу, восьмого числа, он задержался на работе дольше обычного. Он терпеливо дожидается, пока большинство работников «Махорки» покинет территорию родной конторы. В начале восьмого он выходит из своего тридцать третьего корпуса, неся с собой папку или скоросшиватель с документами… В этот момент три хозяйственных рабочих затевают притворную драку с задней стороны тридцать третьего корпуса. Шум и крики докатываются до третьей проходной, на которой в тот вечер дежурила бригада Лича. Бдительные сотрудники ВОХР спешат на звуки драки и разнимают драчунов… В этот момент Милкине с документами и проскакивает через третью проходную, оставшуюся без надзора буквально на несколько минут. Как нетрудно догадаться, он заранее договорился с тремя драчунами, чтобы те устроили потасовку неподалёку от проходной и облегчили ему задачу.

– С теоретической точки зрения этот манёвр следует отнести к разряду «отвлечение путём завлечения в иное место», – не преминул отметить Доддс, временно оторвавшись от просмотра своей распечатки.

– Мы изначально заподозрили, что ссора Элисона, Брента и Кларенса была инсценировкой, – похвастался Маклуски, – Её совпадение по времени с исчезновением документов сразу навело нас на верную догадку… Между прочим, в этой истории было ещё одно настораживающее совпадение: Всего за пару дней до этого все трое наших драчунов были оштрафованы за распитие спиртных напитков на рабочем месте по доносу всё того же Милкинса. Очевидно, и этот инцидент тоже был инсценировкой, – снисходительно усмехнулся он, – Его смысл лежит на поверхности: Если у следствия вдруг возникнут подозрения в том, что наша весёлая троица была заодно с Милкинсом, эти трое ребят всегда смогут возразить: «Как заодно? Да ведь этот хмырь на днях застукал нас за распитием спирта! Мы его терпеть не можем и ни за что не стали бы ему помогать!» Но эти хитрости шиты настолько белыми нитками, что могут ввести в заблуждение разве что малолетних школьников…

– То есть, документы похитили Милкине и Брайтон? – сообразил наконец шеф, – Но почему тогда…?

– Вполне резонный вопрос! – заранее предвосхитил возражение начальника Маклуски, – В самом деле: Если Брайтон тоже принимал участие в похищении, то для чего он тогда на следующее утро помчался на работу и обнаружил исчезновение документов? На первый взгляд его поведение кажется странным и нелогичным. Впрочем, только на первый… Будем рассуждать логически: Если бы Брайтон не проявил служебного рвения в субботу, он бы всё равно появился на рабочем месте в следующий понедельник, и пропажа была бы обнаружена всего с двухдневным опозданием. Очевидно, подобная задержка не имела бы особого значения. Скорее всего, Милкине покинул Лондон с крадеными документами уже в пятницу поздно вечером. Убедившись, что его сообщник находится в безопасности, Брайтон на следующее утро спешит на рабочее место и как бы обнаруживает пропажу. Его замысел несложно понять: Чем скорее до начальства дойдёт весть о краже документов, тем скорее оно примет решение о расформировании отдела режима, и тем скорее сам Брайтон сможет под благовидным предлогом уволиться с «Махорки». Так что эта странность на поверку оказывается не такой уж и странной…

– Да-да, это всё понятно, – кивнул головой убеждённый шеф, – А как насчёт…?

– У нас уже готов ответ на это возражение, – заверил Маклуски, – Вы хотели спросить: А для чего Милкинсу понадобилось отвлекать ВОХРушников от проходной, если он мог совершенно свободно пройти через неё с любыми документами? Мы можем ответить так: Милкине не мог допустить, чтобы его увидели на проходной с какой-то папкой или скоросшивателем подмышкой. Это неминуемо навело бы на него подозрения, как только стало бы известно о пропаже документов… А теперь он, вернувшись месяц спустя из отпуска, сможет с невинным видом заявить: «Какие ещё документы? Нет-нет, восьмого июля я ушёл с работы совершенно пустой!» И следствию будет нечем его крыть…

– Кое-кто наверняка поспешит задать нам ещё один каверзный вопрос, – снова взял слово Доддс, – А для чего Милкине похитил из своего отдела режима помимо секретных документов ещё и несекретный отчёт Брайтона (к тому же, неоконченный)? Ответ очевиден: Похоже, Милкине надеялся, что и этот отчёт тоже найдёт своего покупателя на чёрном рынке.

– Попутно мы выскажем ещё одно соображение: Вся тайная подоплёка произошедших событий может быть известна Кларенсу, который до позавчерашнего дня числился на «Махорке» смотрителем водопроводных и канализационных люков, – поделился с начальником ценной мыслью Маклуски, – По ряду причин мы склонны считать его мозговым центром этой небольшой компании из трёх весёлых драчунов. Стоит нам хорошенько его встряхнуть – и мы получим ответы на все интересующие нас вопросы.

– Погодите! – спохватился вдруг шеф, – «Махорка» говорила, что у неё пропал начальник отдела режима и какие-то секретные документы; так ведь? Вы уже нашли кого-то из них? – (прославленные детективы отрицательно замотали своими умудрёнными головами), – Но тогда вашу работу нельзя признать успешной! Прошло уже пять дней – а телега всё на прежнем месте: ни Милкинса, ни документов. Это – непорядок! – неодобрительно высказался он, – Если бы вы трудились с полной отдачей, наши дела не находились бы сейчас в таком состоянии, в каком они сейчас находятся…

– А в каком ещё состоянии они могут сейчас находиться? – не понял Доддс.

– Отговорки вам не помогут! – строго предупредил шеф, – Я ставлю вопрос на ребро: Как вы собираетесь искать то, что пропало у «Махорки»?

– Никаких проблем! – заверил Маклуски, – Милкине сам вернётся на рабочее место четыре недели спустя, после окончания своего отпуска. А с документами всё будет ещё проще, поскольку нам известны их похитители… Осталось лишь выявить круг общения Милкинса и Брайтона – и мы без труда выйдем на новых владельцев похищенных документов. Кстати, почему бы не поручить это задание Горенсу? – риторически поинтересовался он, – Сегодня вечером он вернётся с овощной базы, хорошо отдохнувший и изголодавшийся по работе. Первым делом он как пить дать заглянет в наше общежитие, чтобы проведать нас с Доддсом – а дежурный тут же передаст ему нашу записочку с новым заданием. Оно будет несложным: проверить, имеется ли у Брайтона загородный дом где-либо в провинции. (Эту информацию можно без труда получить в отделе кадров той же «Махорки».) Свой ответ Горене оставит у того же дежурного, а нам останется лишь позвонить в общежитие из любой точки нашего очередного командировочного маршрута и…

Его рассуждения прервал неожиданный телефонный звонок. Резко встрепенувшись, шеф открыл глаза и снял трубку с аппарата.

– Да, это я, – представился он своему далёкому телефонному собеседнику, – Да, наш отдел занимается этим расследованием. Да, нас интересует новая информация по этому делу… Погодите! Я сейчас передам провод главному следователю! – он протянул трубку Маклуски, сидящему по другую сторону стола.

– Маклуски у аппарата! – вступил в разговор тот, – Да, я вас внимательно слушаю… Ага, вот как? Где расположено это место? На какой глубине? С какой стороны был нанесён удар? Есть ли ещё какие-либо подробности? – он временно умолк, настороженно прислушиваясь к монотонному стрекотанию из телефонной трубки, – Благодарю вас за подробный рассказ! Ваши сведения безусловно пригодятся нам для завершения расследования. Всего хорошего! – произнёс он пару минут спустя и положил трубку на рычаг, – Спешу вас обрадовать: Наши предположения полностью оправдались! – обратился он к шефу, – Как мы и предвидели, ключом к решению всех проблем действительно оказался водопроводчик…

– Стало быть, «Махорке» удалось сцапать Кларенса и хорошенько его допросить? – смекнул Доддс.

– Кларенс тут ни при чём, – опроверг Маклуски, – Речь идёт о новом смотрителе водопроводных люков, назначенном на его место… Если вы ещё не догадались, я поясню: Нам позвонил замсек «Махорки». Он сообщил, что сегодня утром новый водопроводчик, Бедфорд, открыл наконец люк, расположенный с задней стороны тридцать третьего корпуса, и обнаружил в нём нашего Милкинса.

Потрясённый Доддс, не в силах совладать с нахлынувшими на него противоречивыми эмоциями, с грохотом упал со стула вместе со своей распечаткой. Шеф в недоумении посмотрел на него и в замешательстве произнёс:

– Как это понимать? То есть, Милкине просидел в этом люке с прошлой пятницы?

– Совершенно верно, – подтвердил Маклуски, – Патологоанатомы полагают, что он (Милкине) был убит примерно четыре с половиной дня назад. (Это как раз соответствует пятничному вечеру.) Под левым глазом у него имеется свежий фингал, а на затылке – черепно-мозговая травма, полученная от удара головой о твёрдую поверхность. Именно она и стала причиной его неожиданной смерти.

– Мы уже заранее предвидели подобный поворот, – похвастался Доддс, поднимаясь с пола и снова усаживаясь на свой стул.

– Теперь картина событий окончательно прояснилась, – приступил к докладу Маклуски, – Очевидно, наши три весёлых драчуна повстречали Милкинса вечером в пятницу возле тёмной подворотни тридцать третьего корпуса, когда он уходил с работы домой. Они уже давно питали к нему глубокую неприязнь. На днях он застукал их за распитием спиртных напитков – это и стало последней каплей, переполнившей чашу их терпения… Подкараулив Милкинса вечером после работы, трое драчунов набрасываются на него с кулаками. Один меткий удар под глаз – и начальник отдела режима камнем падает на асфальт, стукается об него затылком и на месте отдаёт концы. (Согласно показаниям очевидцев, Милкине не отличался могучим телосложением и был довольно хлипок на вид.) Драчливая троица, не предвидевшая такого поворота, приходит в замешательство… Между тем со стороны третьей проходной уже доносятся чьи-то суровые голоса – это Лич со своей бригадой отправился на поиски нарушителей порядка, едва заслышав шум потасовки возле тридцать третьего корпуса. Как теперь быть нашим драчунам? Нужное решение находится быстро: Кларенс отпирает один из своих подшефных водопроводных люков и сбрасывает туда тело Милкинса. Но это ещё не избавляет наших драчунов от всех неприятностей – ведь дотошный Лич не успокоится до тех пор, пока не выявит источник шума и не выяснит его причину… И тогда наша троица прибегает к остроумной инсценировке: Все трое устраивают между собой притворную драку с криками, воплями и взаимными оскорблениями. Введённый в заблуждение Лич задерживает нарушителей порядка и составляет соответствующий рапорт. В ближайший рабочий день всех троих драчунов с позором увольняют с «Махорки» – это и позволяет им оперативно смыться подальше от места событий, пока тело Милкинса ещё не обнаружено в водопроводном люке.

– Мы с самого начала были уверены, что эта драка в подворотне была инсценировкой! – не упустил случая напомнить Доддс.

– То есть, один из пропавших предметов уже найден? – сообразил наконец шеф.

– Не только один, – поправил его Маклуски, – Из того же люка, с глубины пяти метров, был извлечён скоросшиватель с неоконченным отчётом Брайтона. (Как выяснилось, наша весёлая троица помимо Милкинса скинула в канализацию и его скоросшиватель, дабы не оставлять после себя лишних улик.) Среди листов отчёта оказались зашиты и все пятнадцать пропавших из отдела режима секретных листов. (Замсек сообщил мне, как они правильно называются: пятнадцать листов серии «А». По его данным, аналогичные документы должны иметься в наличии и у нас, в Секретном отделе Центральной полиции.) Таким образом, недостача секретных материалов на «Махорке» уже благополучно устранена.

– Ах, вот как? – попытался собраться с мыслями шеф, – Значит, Милкине и Брайтон хотели стащить документы из своего отдела режима, но этому помешали какие-то драчуны?

– Разумеется, Милкине не имеет ни малейшего отношения к похищению этих документов, – уточнил Маклуски, – Доддс, вы желаете что-то добавить?

– Да, конечно, – подтвердил Доддс, раскрывая на нужном месте распечатку телефонных переговоров, – Обратите внимание вот на эту позицию: 8 июля, 18.42; длительность разговора – две минуты. Номер звонящего, как я сейчас проверил по своей записной книжке, принадлежит общежитию гостиничного типа, в котором до недавнего времени проживал Брайтон. (Когда-то это здание принадлежало нашей Центральной полиции. Теперь его отхапала себе «Махорка», но телефон в коридоре на первом этаже по-прежнему числится за нами.) Что касается номера вызываемого абонента, то он соответствует телефону отдела режима фирмы МХРК. Поскольку звонок был совершён с аппарата, формально принадлежащего Центральной полиции, на аппарат, установленный в другой конторе, телефонный узел посчитал его неслужебным и включил в свою распечатку как подлежащий оплате. (Как известно, служебными звонками считаются лишь те, что были совершены с наших аппаратов в полицию или другие силовые структуры, а также в кабинеты высшей администрации «Махорки». Все прочие считаются неслужебными, и за них телефонный узел сдирает с нас поминутную оплату… Я бы назвал эту ситуацию парадоксальной и, не побоюсь этого слова, абсурдной. Сотрудники «Махорки» болтают друг с другом по телефону – а оплачивать их болтовню приходится Центральной полиции… Впрочем, нам с вами не привыкать к абсурдам и парадоксам в стенах родной конторы!) Итак, незадолго до семи вечера Брайтон позвонил Милкинсу в отдел режима – а уже в начале восьмого тот отправился домой и подвергся нападению в тёмной подворотне… Как вы полагаете: О чём они могли говорить между собой за несколько минут до ухода Милкинса с рабочего места?

– Обсуждали план похищения документов? – блеснул догадкой шеф.

– Боюсь, им бы не хватило двух минут для такого серьёзного разговора, – резонно заметил Маклуски, – Нет-нет, Милкине тут совершенно ни при чём! План похищения документов Брайтон разработал самостоятельно, без ведома начальника. По сути, спереть секретные материалы с «Махорки» не так уж и сложно – достаточно просто пронести их мимо поста охраны на проходной, не привлекая внимания дежурных. К сожалению, сам Брайтон по какой-то причине не пользуется доверием ВОХРушников, которые всякий раз тщательно осматривают проносимый им багаж. А вот если бы документы решил спереть Милкине, он бы беспрепятственно пронёс через проходную хоть целый секретный архив, прикрываясь своим служебным иммунитетом… Удачное решение само просится Брайтону на ум: спереть документы лично, а Милкинса использовать в качестве прикрытия. И вот в пятницу, восьмого числа, Брайтон заканчивает работу в положенное время и возвращается в общежитие. Милкине же задерживается в конторе допоздна… Около семи часов Брайтон звонит из общежития Милкинсу в отдел режима и просит захватить с собой его (Брайтона) скоросшиватель с незаконченным отчётом, оставленный в его рабочем столе. На первый взгляд просьба выглядит невинной и незамысловатой. Брайтон встретит Милкинса возле второй проходной, заберёт у него скоросшиватель и немного поработает над отчётом дома в предстоящие выходные, как он уже неоднократно поступал ранее… Не почуяв подвоха, Милкине охотно соглашается. Уходя из отдела режима, он прихватывает с собой скоросшиватель Брайтона. Ему и в голову не приходит, что помимо неоконченного отчёта Брайтон подшил в свой скоросшиватель ещё и пятнадцать секретных листов серии «А»… Тем временем Брайтон в нетерпении дожидается начальника с внешней стороны проходной номер два. Его ближайшие планы легко поддаются реконструкции: Если всё пройдёт удачно, он успеет до конца выходных сбыть с рук секретные материалы. В понедельник он придёт на работу и как бы обнаружит их пропажу, а Милкине тогда уже вовсю будет загорать на каких-то далёких заморских курортах. Когда он вернётся из отпуска месяц спустя, подробности событий вечера восьмого июля уже давно улетучатся из его дырявой памяти… Но вот проходит час, другой, третий. Над второй проходной опускаются поздние июльские сумерки – а Милкинса всё нет и нет…

– И где же он тогда был? – не понял шеф.

– В водопроводном люке, – напомнил ему Доддс.

– Так и не дождавшись своего начальника, Брайтон начинает сходить с ума от беспокойства, – продолжал Маклуски, – Может быть, Милкине забыл о просьбе подчинённого, не стал брать с собой скоросшиватель и покинул контору через первую или третью проходную? Чтобы проверить свою догадку, Брайтон на следующее утро спешит на работу. Как ни странно, скоросшивателя с отчётом и секретными листами он в своём столе не обнаруживает. Выходит, Милкине всё-таки прихватил их с собой при уходе… Но почему он не встретился с ним у второй проходной? Может, он заметил секретные листы среди безобидных черновиков для отчётов и сам решил их спереть? Или он сразу побежал в госбезопасность, чтобы настучать на своего подчинённого? Устав теряться в бесплодных догадках, Брайтон счёл за благо поскорее уволиться с горячо любимой конторы и срочно взять руки в ноги… Собственно, вот и вся наша история!

– Я уже знаю, какой вопрос зададут нам скептики: А не сильно ли рисковал Брайтон, когда просил начальника принести ему скоросшиватель? – снова взял слово Доддс, – А вдруг начальник повнимательнее его полистает и наткнётся-таки на секретные листы? Ответ на это будет такой: Нет, риска тут не было практически никакого. Всем нам известна старая житейская мудрость: Те, кто по долгу службы следят за соблюдением другими всевозможных режимных требований, сами никогда этих требований не соблюдают. Разумеется, Милкинсу бы и в голову не пришло проверять выносимые им самим документы на соответствие каким-то там нормам секретности… Ко всему прочему он в тот день пребывал в предотпускном настроении и вообще не был способен здраво соображать, – снисходительно усмехнулся он.

– Я бы сказал, что на «Махорке» туго соображают не только отпускники, – заметил Маклуски, – Как вам это понравится: Они только сегодня наконец догадались заставить своего водопроводчика заглянуть в свои собственные люки! А ведь если бы это было сделано ещё в понедельник, мы бы уже два дня назад смогли узнать, какая забавная история приключилась у наших соседей в прошлую пятницу поздно вечером…

– Лучше поздно, чем никогда, – машинально откликнулся шеф, размышляя о чём-то своём, – Стало быть, наше расследование успешно завершено. Мы уже отыскали всё, что пропало у «Махорки»… Ну кто там опять трезвонит? – он привычным движением сорвал трубку со внезапно зазвонившего телефона, – Грэггерс, это снова вы? Ну как же вы мне надоели со своими Доддсами и Маклусками! – не смог сдержать эмоций он, – Я вам уже четвёртые сутки подряд объясняю: Они уже выехали к вам в Гленвич! Они должны прибыть туда с минуты на минуту! Если вы не перестанете меня донимать, я попрошу Министерство, чтобы вам отключили телефон… Не за что! И вам того же, – он с грохотом опустил трубку на аппарат, – Вот ведь настырный этот Грэггерс! – пожаловался он своим подчинённым, – Как про таких говорится: Заставь козла огород городить, он…

– Пусти козла в огород – он себе и лоб расшибёт! – поспешил к начальнику на выручку Доддс.

– Так больше продолжаться не может! – шеф вытер пот со взмокшего лба, – Чтобы Грэггерс перестал меня терроризировать, вы двое сию же минуту отправитесь к нему и выясните наконец, чего ему от вас нужно!

– Но стоит ли нам идти на поводу у этого Грэггерса? – попытался воззвать к голосу разума Маклуски, – Он звонит вам всего раз в сутки. Следующего его звонка нам стоит ожидать лишь завтра утром…

– Я не собираюсь его ожидать! – парировал шеф, – Командировка у вас не закрыта? Тогда немедленно отправляйтесь в Гленвич в рамках старой командировки!