Текст книги "Брокингемская история. Том 1"

– Показания свидетелей ещё больше укрепляют нашу гипотезу, – высказал сдержанный оптимизм Маклуски, – Особенно меня обнадёживает то, как Тодд описывает своего соседа по гостинице: Оказывается, у того был какой-то необычный нос… (Правда, насчёт наличия у этого типа кепки в показаниях Тодда не сказано ни слова.) Мы можем с уверенностью предположить, что этот велосипедист с большой дороги как раз и есть тот самый загадочный клиент, который на прошлой неделе явился к Грэггерсу и до сих пор от него не отстал.

– Что же касается второго подозреваемого, – продолжил мысль коллеги Доддс, – то он явно неспроста очутился в этом туристическом лагере под Болтли. Сдаётся мне…

Впрочем, докончить фразу он не успел. Где-то рядом вдруг раздался истошный крик, от одного звука которого оба детектива непроизвольно присели на пол и схватились за пистолеты. Едва они подняли головы, как крик повторился… Затем совершенно одинаковые монотонные истошные крики продолжили раздаваться с периодичностью ровно в пять секунд.

– По-моему, кричат со стороны стола, – осторожно высказался Доддс.

Маклуски со всеми мерами предосторожности подкрался к столу и аккуратно выдвинул его нижний ящик… Внутри ящика оказался большой телефонный аппарат старинной конструкции. Очевидно, он и испускал эти истошные крики вместо так называемых вызывных сигналов. (Всем известно, что некоторые аппараты в зависимости от своей конструкции могут при вызове не просто звенеть, но также гудеть, пищать, свистеть и производить кое-какие иные звуки.) Как только Маклуски поднял трубку с аппарата, истошные крики тотчас прекратились.

– Клошби, почта и полиция! – твёрдым уверенным голосом представился он.

– Мне нужен Берд, – донёсся из телефонной линии чей-то суровый немногословный голос.

– Один момент! – ответил Маклуски.

Выйдя из здания на улицу, детективы обнаружили, что Берд и Джиллет с интересом разглядывают добытый ими велосипед и даже предпринимают попытки на нём прокатиться.

– Берд, вы разве не слышали, как у вас телефон заорал? – обратился к почтарю Маклуски, – Между прочим, именно вас и попросили подозвать к аппарату!

Берд отправился отвечать на звонок, а два лондонских детектива и начальник полиции Клошби снова уселись на лавочку возле входа.

– Интересно, кто такой звонит? – подумал вслух Джиллет.

– Судя по голосу, это был Джойс, – безошибочно определил Маклуски, – Но поскольку он не пожелал представиться, я тоже сделал вид, будто его не узнал. (Возможно, он звонит Берду по какому-то частному делу и не хочет предавать его широкой огласке.) А вам, Джиллет, мы хотим сообщить следующее! – он пристально посмотрел на своего провинциального коллегу, – Мы с Доддсом только что изучили показания ваших свидетелей…

– Изучили и убедились? – с самодовольной улыбкой уточнил Джиллет.

– В чём? В том, что вы – раздолбай? Да, убедились! – подтвердил Доддс.

– Совершенно верно! – поддержал коллегу Маклуски, – Теперь у нас исчезли самые последние сомнения: Именно этот тип с рюкзаком вместе с этим типом на велосипеде и пристукнули вашего Хоу!

– Но этого не может быть! – выразил протест Джиллет, – Когда Хоу упал с дерева, этих двоих уже не было в Клошби!

– Тем не менее они являются его убийцами, – настоял на своём Доддс, – Подумайте сами: Разве убийца обязан находиться рядом со своей жертвой в момент убийства?

– А разве не обязан? – засомневался Джиллет.

– В вашем голосе ощущается недоверие. Похоже, вы скептически настроены к высказанной нами мысли, – безошибочно определил Маклуски, – Значит, если кто-то погибает в полном одиночестве, вы готовы сразу признать это самоубийством? Нужно будет провести один любопытный эксперимент: Мы с Доддсом оставим вам отравленный виски и срочно дадим дёру из Клошби… Когда Вайн и Кингсли зафиксируют вашу смерть от чрезмерного употребления самопальных напитков, мы уже успеем добраться до Лондона. Наше алиби будет налицо – а майор Грэггерс наверняка решит, что вы покончили с собой, не сумев разобраться в деле Хоу.

– Можно поступить ещё проще: подорвать ваше здание почты и полиции на мине замедленного действия, – внёс ещё одно предложение Доддс, – Грэггерс наверняка решит, что это – наиболее подходящий для Клошби способ самоубийства, ввиду отсутствия глубоких речек и длинных верёвок.

– Мина замедленного действия? – в задумчивости переспросил Джиллет, – Но при чём тут какая-то мина, если Хоу всего-навсего свалился с дерева?

– Причиной его гибели явилась своеобразная мина, – намекнул Маклуски, – Она сработала, как только Хоу на неё наступил…

– Одна из веток на дереве была подпилена, – уточнил Доддс.

– А кто её подпилил? – поинтересовался Берд, выходя из здания и тоже присаживаясь на лавку.

– Об этом вам пускай расскажет Маклуски! Сегодня это входит в его обязанности, – удачно сообразил Доддс.

– А я и не собираюсь увиливать! – заверил Маклуски.

Встав с лавки, он принялся по своему обыкновению методично расхаживать перед слушателями то в одну, то в другую сторону. Нетрудно догадаться, что всё внимание Джиллета и Берда было приковано к нему и к произносимой им речи…

– Главным героем нашей истории, как вы уже поняли, является покойный Хоу, – начал свой рассказ Маклуски, – Я не собираюсь строить догадки о его жизненной философии и мировоззрении. Вам этот тип был знаком куда лучше, чем нам с Доддсом… Но бесспорны два факта: во-первых, Хоу мечтал разбогатеть и уехать в Лондон; а во-вторых, он любил забираться на деревья и сидеть на них. Ему одному известно, какими делами он там занимался… Возможно, у него был поэтический склад ума, и он смотрел оттуда по ночам на звёзды. Возможно, у него был прагматический склад ума, и он что-то прятал там, среди веток и листьев. Как бы то ни было, пристрастие к древесному альпинизму и довело Хоу до печального финала… А история эта началась в ночь с четвертого на пятое июля, ровно за двое суток до трагической кончины нашего главного героя. Сейчас я изложу вам примерную реконструкцию произошедших событий! (В её точности теперь сомневаться не приходится.) Итак, четвёртого июля в Клошби объявляется некое лицо с большим рюкзаком за плечами. Оно разбивает палатку неподалёку от известного вам дерева и располагается в ней на кратковременное проживание. Одновременно в ваши края приезжает на велосипеде ещё одно постороннее лицо… (Для пущей краткости я в дальнейшем буду называть этих типов соответственно туристом и велосипедистом.) Среди ночи они встречаются друг с другом на лоне природы. Сойдя с тропинки немного в сторону к какому-то большому дереву, они присаживаются на небольшом симпатичном брёвнышке для конфиденциального разговора. К сожалению, они не предвидели одного: В тот момент на этом дереве уже сидел наш Хоу… Той ночью он был свободен от дежурства на электростанции. Решив немного прогуляться, он забрёл к своему любимому дереву и удобно разлёгся на его нижней ветке. Он был совершенно неразличим в густой листве и к тому же полностью скрыт окружающей темнотой. Турист и велосипедист, усаживаясь на брёвнышко под дерево, даже не догадывались о присутствии постороннего. Со своей стороны, Хоу тоже не захотел известить нежданных гостей о своём присутствии. Лёжа на большой нижней ветке, как в своеобразном шезлонге, он из любопытства прислушивается к разговору двух незнакомцев… Но этот разговор вдруг приобретает такой неожиданный оборот, что Хоу едва раньше времени не свалился с дерева. Турист и велосипедист в своей беседе упоминают какие-то умопомрачительные денежные суммы. Как можно понять, у них на руках находится целых полтора миллиона фунтов стерлингов наличными, – (Джиллет и Берд невольно подпрыгнули на лавке), – Затаив дыхание, Хоу продолжает подслушивать… Наконец, турист и велосипедист заканчивают разговор и расходятся в разные стороны. Напоследок они уславливаются встретиться завтра в том же месте и в тот же час… Немного подождав, Хоу слезает с дерева и в задумчивости возвращается домой. (А живёт он в подсобке при местной больнице.) Увы, он не учёл одного – турист поставил свою палатку буквально за соседними кустами… Хоу был уверен, что оба недавних собеседника уже далеко. А между тем один из них в тот момент находился всего в двадцати метрах поодаль… Высунув нос из своей палатки, турист отчётливо слышит, как кто-то спрыгивает с дерева по ту сторону кустов. Это наводит его на подозрения, что при его приватной беседе с велосипедистом присутствовали чьи-то длинные посторонние уши… Дальнейший ход событий, по нашему мнению, выглядел следующим образом: Сутки спустя, в ночь с пятого на шестое, Хоу снова оказался на том же дереве, предвкушая послушать ещё одну интересную беседу туриста и велосипедиста. (Больше всего его волновал вопрос о том, как же они всё-таки решат поступить со своими полуторами миллионами.) В назначенный час оба собеседника появляются и снова усаживаются на то же брёвнышко… Но Хоу не мог знать, что перед этим они уже успели обменяться последними новостями и обсудить сложившееся положение. Судя по всему, на сей раз турист уже заранее засел в кустах возле дерева и сумел заметить, как Хоу на него залезает. Встретившись с велосипедистом на некотором отдалении от дерева, он сообщает ему самую главную новость: На дереве уже сидит какой-то незнакомый джентльмен. Похоже, накануне он тоже там сидел и слышал весь их разговор… Как бы вы посоветовали поступить туристу и велосипедисту в столь щекотливой ситуации? Возможно, вы предложили бы им подыскать для своего разговора другое брёвнышко… Но наши два приятеля решили, что им будет недостаточно просто избавиться от присутствия постороннего лица. Они посчитали необходимым его жестоко проучить… Обсудив шёпотом план предстоящих действий, они подходят к бревну, садятся на него и как ни в чём не бывало начинают заранее отрепетированный разговор. Турист говорит: «Послушай, а стоит ли нам тащить полтора миллиона с собой? А что, если мы оставим их временно здесь, в Клошби, в каком-нибудь надёжном тайнике? Например, уложим их в коробочку и привяжем её к веточке вот этого самого дерева, под которым мы сидим… Листва тут густая и зелёная. За ней наши денежки никто и не разглядит! Ну а где-нибудь через недельку мы вернёмся и отвяжем коробочку обратно…» Велосипедист для виду немного размышляет и спрашивает: «Но сумеем ли мы потом сами отыскать нашу коробочку на этом огромном дереве?» «Нет ничего проще!» – отвечает турист, – «В нужном месте я положу под дерево камень. С его помощью мы быстро найдём коробочку – она будет висеть аккурат над ним!» На том и заканчивается этот хитроумный разговор… Турист и велосипедист поднимаются с бревна и снова расходятся в разные стороны. Через некоторое время Хоу слезает с дерева и отправляется в обратный путь. В ту ночь он находился на дежурстве по электростанции. Ему пришлось временно покинуть своё рабочее место, чтобы подслушать разговор туриста и велосипедиста… Вернувшись обратно на электростанцию, Хоу застаёт там разъярённого Вудса, нагрянувшего с неожиданной проверкой. Тот объявляет Хоу, что увольняет его с работы за самовольную отлучку с дежурства… Впрочем, это вряд ли сильно огорчило нерадивого работника. Хоу уже предвкушает, как на следующую ночь доберётся до заветной коробочки и станет обладателем полутора миллионов фунтов… Разумеется, он не стал целиком посвящать начальника в свои замыслы, а лишь туманно пригрозил: «Вы ещё пожалеете! Завтра я кое-что сделаю, и вы обо мне ещё услышите!» Нам трудно судить, что именно собирался сделать Хоу со своими полуторами миллионами – купить на них квартиру в Лондоне, электроподстанцию в Клошби или свою бывшую больницу номер 1. Но о самоубийстве он в тот момент уж точно не помышлял… Развязка этой истории наступила на следующий день, шестого числа. Велосипедист оставляет свой велосипед у товарища и на автобусе отправляется в Бриндвич, а затем и в Гленвич. Турист же ещё на пару часов задерживается в Клошби, прежде чем объявиться в туристическом лагере под Болтли. Перед отбытием из Клошби он проделывает здесь самое важное дело – лезет на любимое дерево Хоу и привязывает на одну из верхних веток пустую коробку из-под обуви. Заодно он аккуратно подпиливает эту ветку так, что место подпила совершенно не бросается в глаза. Спустившись на землю, турист подкладывает под дерево специально притащенный из соседней рощи валун – он должен помочь Хоу отыскать злополучную коробочку и тем самым угодить в хитро замаскированную ловушку. (Разумеется, сам турист больше на дерево лезть не собирался. Камень под деревом был выложен им исключительно ради удобства Хоу.) Наконец, турист сворачивает палатку, грузит её в свой большой рюкзак и спешно покидает ваш гостеприимный Клошби… Ну а следующей ночью, с шестого на седьмое июля, Хоу снова приходит к своему любимому дереву, чтобы в полном одиночестве безо всяких помех заняться поисками полутора миллионов… Накануне он тайком от Вудса прихватил с электростанции фонарик. С его помощью он довольно быстро отыскал то, что хотел. Забравшись на одну из верхних веток, он водит фонариком по сторонам… Световой луч выхватывает из темноты картонную коробочку, привязанную к тонкому концу ветки. Опьянённый близостью победы, Хоу пытается подобраться к коробочке. Он упорно ползёт по ветке, не сводя глаз с заветного картонного параллелепипеда… На вид ветка выглядит вполне крепкой. Но как только Хоу преодолевает место подпила, она обламывается, и он летит вниз головой с пятнадцатиметровой высоты. Волею злодейки-судьбы он попадает лбом точно в злополучный камень-валун… (Неудивительно, что наутро Лоуренс обнаружил его безо всяких признаков жизни!) Конечно, устроители этой хитрой ловушки не могли предвидеть, что их жертва погибнет прямо на месте. Очевидно, это и не входило в их планы. Они хотели лишь немного проучить дерзкого типа, вздумавшего подслушать их секретный разговор… (Не исключено, что они вообще не знали, кто такой это был. Разглядеть лицо Хоу в здешней кромешной темноте было практически невозможно.) Но вышло то, что вышло – а в результате начальнику полиции Клошби пришлось проводить расследование по поводу инцидента с летальным исходом. Как и следовало ожидать, ничего путного из этого расследования не получилось. И если бы не мы с Доддсом… Впрочем, на этом мой рассказ можно закончить! – Маклуски прервал свои хождения вдоль лавки и победоносно посмотрел на слушательскую аудиторию, – Возможно, вы хотите задать мне ещё какие-то вопросы?

– Вопрос у меня только один: Что же всё-таки стало с этими полуторами миллионами? – проявил естественное любопытство Джиллет.

– К данной истории это прямого отношения не имеет, – уклончиво ответил Доддс, – Хотя у нас уже имеются кое-какие подозрения на сей счёт…

– Я бы сказал: смутные подозрения, переходящие в твёрдую уверенность, – уточнил Маклуски, – Да, найдётся нам, о чём потолковать с Грэггерсом, когда он наконец вернётся из Лондона!

– А разве Грэггерс в Лондоне? – удивился Берд, – Позвольте: Я же совсем недавно принёс вам телеграмму от него, и она была отправлена из Бриндвича!

Озадаченный Маклуски вытащил из кармана злосчастную телеграмму и наглядно убедился в том, что она помечена сегодняшним числом. (Вообще-то это была даже не телеграмма, а собственноручная записка Грэггерса на телеграфном бланке.)

– Да чёрт бы побрал этого Грэггерса! – воскликнул в сердцах Маклуски, – Его телеграммы никогда не приходят вовремя. Мы получаем их либо на пять суток позже, чем требуется, либо на сутки раньше, чем их ждёшь! Похоже, сегодняшняя телеграмма дошла до нас не с обычной почтой, а каким-то нестандартным путём…

– Мне передала её секретарша Грэггерса, – сообщил Берд, – Она попросила вручить её вам лично в руки, чтобы избежать задержек на почте. (Телеграфом она добиралась бы до нас не менее суток.) Между прочим, когда я перед отъездом заходил в полицейский участок Бриндвича, Грэггерс как раз попался мне навстречу. Он сразу обратился ко мне с вопросом: «Какого чёрта эти два раздолбая делают у вас в Клошби?» Судя по всему, он имел в виду вас двоих.

– Ох уж этот Грэггерс! – устало вздохнул Доддс, – Оказывается, сегодня днём он уже вовсю разгуливал по своему бриндвичскому участку? А ведь накануне, когда мы заглядывали туда в его поисках, нам было сказано, что его не будет в Бриндвиче по крайней мере двое суток…

– Погодите! – сообразил вдруг Маклуски, – А для чего сюда звонил Джойс? Наверно, чтобы поторопить нас поскорее прибыть в Бриндвич?

– Именно так, – подтвердил Берд, – Но не волнуйтесь: Я навесил ему на уши лапшу! – хитровато ухмыльнулся он, – Я сказал, что вы будто бы расследуете у нас какое-то важное дело и выехали куда-то в соседний район, а вашего возвращения якобы следует ожидать лишь ближе к вечеру.

– Но почему вы сразу не подозвали нас к телефону? – не понял Доддс.

– Я подумал так: Если бы вы захотели поговорить с Джойсом, вы бы сразу так и сделали, а не стали бы звать к аппарату меня, – объяснил почтарь, – Я мигом смекнул: Судя по всему, Доддс и Маклуски не желают, чтобы Джойс их сейчас беспокоил. Значит, мне следует им подыграть… Но неужели я что-то сделал не так? – забеспокоился он, заметив странные выражения на лицах столичных детективов.

– Ладно, оставим эту тему! – махнул рукой Маклуски, снова принимая деловой и решительный вид, – С расследованием дела Хоу мы уже покончили, и уже ничто не мешает нам вернуться в Бриндвич… Вы говорите, Вудс сегодня заступил на дежурство по своей подстанции? Вот и славно! Теперь он уже не сможет принять участие в нашем прощальном ужине. Ну а после ужина мы с Доддсом оперативно отбываем в Бриндвич…

Как и следовало ожидать, прощальный ужин в здании почты и полиции (с участием Доддса, Маклуски, Берда и Джиллета) протекал в настолько дружеской и непринуждённой обстановке, что затянулся несколько дольше запланированного срока. Когда два столичных детектива наконец двинулись в путь, навьюченные своими большими саквояжами, над Клошби уже давно опустились очередные душные июльские сумерки… Поскольку в междугороднем автобусном сообщении уже наступил перерыв до завтрашнего утра, двум мастерам сыска и розыска не оставалось ничего другого, кроме как добираться до Бриндвича пешком. Пройдясь по просёлочной дороге местного значения, они свернули на трассу, соединяющую Болтли и Бриндвич… В тот поздний час она была совершенно свободна от автомобильного транспорта. Идти по ней с саквояжами в руках было легко и раздольно. А путь предстоял неблизкий – около пяти километров…

– Послушайте, Маклуски! – произнёс Доддс, когда этот путь был преодолён уже более, чем на половину, – Как вы полагаете, этот…?

Впрочем, его вопрос прозвучит куда более уместно в рассказе не об этой, а о следующей истории.

V. Двойное исчезновение

– Послушайте, Маклуски! – произнёс Доддс, когда путь до Бриндвича был преодолён уже более, чем на половину, – Как вы полагаете: Этот турист с большим рюкзаком не мог бы…?

– Не задавайте риторических вопросов! – ответил его спутник, шагавший по той же дороге чуть сзади, – Разумеется, мог! Сдаётся мне, этот тип способен на многое…

Дальнейший путь до Бриндвича проходил в полнейшем молчании. Два прославленных детектива напряжённо размышляли над создавшейся ситуацией, одной рукой неся свои большие саквояжи, а другой героически сражаясь с назойливыми комарами… В этот поздний час трасса Болтли-Бриндвич была совершенно свободна от автомобильного транспорта. Это позволило знаменитым столичным детективам использовать её в качестве пешеходной дорожки… Впрочем, однажды им навстречу всё же попался один несущийся во весь опор ненормальный автомобиль. К счастью, мастера сыска и розыска успели вовремя отпрыгнуть в сторону и избежать столкновения, а затем невозмутимо продолжили свой путь в прежнем порядке.

Но вот наконец впереди показались долгожданные огни – это были ночные фонари на окраинах Бриндвича. Вскоре детективы уже заходили в хорошо известную им гостиницу. Разбудив дремавшего за стойкой дежурного, они оперативно сняли у него свободный одноместный номер на втором этаже.

– Вот мы и дома! – подвёл итог Доддс, зевая во весь рот, – Маклуски, можете доверить свой саквояж мне – я оттащу его в наш номер вместе со своим, пока вы будете звонить в полицейский участок!

– Не торопитесь! – остановил его Маклуски, – Спросите-ка у дежурного, который сейчас час!

Дежурный подтвердил, что на дворе уже наступила полночь. В связи с этим оба саквояжа на второй этаж потащил Маклуски, а звонить в участок пришлось Доддсу. (После двадцати четырёх ноль-ноль почётная обязанность вести официальные служебные переговоры снова была возложена на него.) Всего на гостиничном телефонном коммутаторе оказалось два прямых провода с местным отделением полиции: один – с кабинетом начальника, а другой – с дежурной частью. И хотя шансы застать на месте Грэггерса в столь поздний час выглядели довольно сомнительно, Доддс всё же решил сперва позвонить ему в кабинет… Как ни странно, трубку на том конце провода сняли почти мгновенно.

– Доддс, это вы? – услышал он в трубке бодрый голос Мэри Роббинс, секретарши майора Грэггерса, – Как хорошо, что вы объявились! Майор не велел мне уходить с работы, пока вы не выйдете с нами на связь. Я принесла с собой книжку потолще и с самого вечера сижу её читаю. Но теперь я наконец смогу уйти домой…

– А как же книжка? – забеспокоился Доддс.

– Я уже почти её дочитала – осталось всего несколько страниц, – успокоила его секретарша.

– А где сам Грэггерс? – поставил вопрос ребром Доддс.

– Не знаю. Куда-то уехал, – ответила Мэри Роббинс.

– Как это понимать? – возмутился Доддс, – Он прислал нам в Клошби телеграмму с призывом срочно явиться к нему в Гленвич, а сам опять куда-то слинял? Это не лезет ни в какие рамки здравого смысла и хорошего тона!

– Скорее всего, он и дожидается вас в Гленвиче, – сообразила секретарша.

– А ну-ка попытайтесь связаться с тамошним полицейским участком! – предложил ей Доддс.

Ему пришлось подождать возле трубки ещё минут пять, пока секретарша в своём кабинете колдовала над своим собственным коммутатором. Наконец, она сообщила, что в кабинете Джойса в Гленвиче никто трубку не берёт (наверно, Джойс уже отправился домой), а в дежурной части уверяют, что Грэггерс не появлялся у них с пяти часов вчерашнего вечера.

– Да чёрт бы побрал этого Грэггерса! – сказал в сердцах Доддс, – Может быть, Джойсу известно, куда бы мог провалиться его начальник? А ну-ка попробуйте позвонить ему домой!

– Боюсь, это будет нелегко, – ответила секретарша, – Как-никак Гленвич – другой город, а междугородние неслужебные звонки из моего кабинета правилами не предусмотрены.

– Тогда свяжитесь ещё раз с дежурной частью Гленвича и попросите соединить вас с квартирой Джойса по коммутатору! – отыскал остроумное решение проблемы Доддс.

Прошло ещё не менее десяти минут прежде, чем он услышал в трубке заспанный голос Джойса:

– Доддс, есть ли у вас совесть? Какого чёрта вы поднимаете меня с постели среди ночи?

– Я выполняю вашу собственную просьбу, – не затруднился с ответом Доддс, – Берд известил нас с Маклуски о том, что вы якобы просили нас немедленно прибыть в Бриндвич. Мы только что сняли номер в бриндвичской гостинице и теперь спешим у вас узнать: Так какого чёрта мы вам понадобились?

– Я выполнил указание Грэггерса. Это он велел мне вызвать вас из Клошби в Бриндвич, – разъяснил Джойс, – Кстати, в Клошби мне сперва ответил какой-то странный голос. Мне почему-то показалось, что он похож на голос Маклуски…

– Все голоса на свете чем-то похожи один на другой, – не стал возражать Доддс, – Но не будем отвлекаться от главного! Так для чего мы так срочно понадобились вашему Грэггерсу?

– Понятия не имею! Меня он в свои замыслы не посвящал, – ответил заспанный и сердитый Джойс, – Вчера он неожиданно вернулся из Лондона и сразу закатил скандал: Почему Доддса и Маклуски опять нигде нет? Я ему доложил, что вы оба отправились в Клошби, а он приказал немедленно с вами связаться и вызвать обоих в Бриндвич… Скорее всего, именно там он вас и дожидается.

– Но в Бриндвиче Грэггерса нет, – поставил его в известность Доддс, – Здесь все уверены, что он находится в Гленвиче.

– Вот ведь дурдом! – устало вздохнул Джойс.

– В общем, мы своё дело выполнили: прибыли в Бриндвич и вышли с вами на связь, – подвёл итог разговора Доддс, – Теперь очередь за вами! Разыскивайте своего неуловимого начальника и извещайте его о нашем прибытии… Ну, спокойной вам ночи!

Окончив беседу с Гленвичем, Доддс оперативно поднялся на второй этаж в гостиничный номер, только что снятый им на пару с Маклуски, а тот высказал коллеге претензии за чрезмерно затянувшуюся болтовню по телефону… Других задержек прославленные детективы себе не позволили. Пять минут спустя их знаменитые раскладушки уже были разложены в разных углах номера, а отбой объявлен.

Впрочем, спокойно поспать им в ту ночь не было суждено. Примерно десять минут спустя их разбудил настойчивый стук в дверь и голос дежурного: «Доддса и Маклуски к телефону! Срочный звонок из Лондона!»

– Да чтоб их всех…! – сказал в сердцах Доддс, поспешно выбираясь из раскладушки.

Спустившись на первый этаж и снова приложив к уху телефонную трубку, он услышал в ней знакомый голос:

– Маклуски, это вы?

– Да, шеф, это – я, Доддс, – подтвердил прославленный детектив, не в силах скрыть удивления, – Но как вы нас здесь разыскали?

– Если понадобится, я достану вас хоть из-под земли, – усмехнулся шеф.

– И откуда вы вообще звоните? – полюбопытствовал Доддс, – Неужели из дома? Но тогда телефонный узел пришлёт вам огромный счёт за междугородний звонок! – попытался побыстрее закончить разговор он.

– Нет, я звоню из собственного кабинета, – опроверг шеф.

– Невероятно! – поразился Доддс, – Вы специально пришли на работу среди ночи, чтобы с нами связаться?

– Нет, я просто немного задержался на рабочем месте, – пояснил шеф, – Вчера вечером меня пригласили в кабинет Директора на торжественную посиделку по случаю обнаружения документов «Махорки»… Мне почему-то запомнилось, что посиделок было две. Но все прочие её участники уверяют, что она была одна, – поделился сомнениями он.

– Раздвоение восприятия – типичный застольный синдром. Он должен скоро пройти, – обнадёжил начальника Доддс, – Пару недель назад нечто подобное приключилось с нашим коллегой Трейси из Отдела Разработок: На совещании у Директора он вдруг ляпнул, что его сектор якобы уже установил на Большую Установку целых двадцать датчиков второго типа. Как он объяснил потом своим сослуживцам, он в тот момент ещё не успел отойти от торжественного банкета, устроенного днём ранее по случаю победы Отдела Разработок в квартальном конкурсе лучших отделов… На самом же деле он имел в виду двадцать датчиков первого типа, которые были вмонтированы на установку ещё в прошлом году. (Эту историю нам рассказал позавчера Уэлч из нашей службы ВОХР, который всегда первым узнаёт всё, что происходит в стенах Центральной полиции.)

– По окончании посиделки, перед уходом домой, я забежал к себе в кабинет за вещами, – продолжал тем временем шеф, – Я уселся за стол и немного задумался… Но пять минут назад на столе вдруг зазвонил телефон и меня разбудил. Это оказался Джойс из Гленвича. Он спросил, не у нас ли находится майор Грэггерс. Мне пришлось послать его ко всем чертям. (По-моему, Джойс совсем спятил. С какой стати он звонит в мой кабинет в первом часу ночи? Неужели он думает, что в это время здесь ещё кто-то работает?) Он и сообщил мне о том, что вы двое только что звонили ему из какой-то гостиницы и спрашивали насчёт Грэггерса. Сперва Джойс думал, что Грэггерс находится в Бриндвиче, но там его не оказалось. Потом он решил, что Грэггерс мог отправиться за вами в Клошби… Джойс позвонил туда, но там ответили, что Грэггерс у них сегодня не появлялся. Тогда Джойсу пришло в голову, что его начальник мог снова сгоряча укатить в Лондон…

– Он прав: Никто не знает, какие фокусы способен сгоряча отколоть этот Грэггерс, – поддержал начальство Доддс.

– В общем, я послал Джойса на все четыре стороны, а потом решил позвонить вам, – продолжал шеф, – Я связался с дежурной частью полицейского участка в Гленвиче и попросил вызвать по коммутатору местную гостиницу. Оттуда ответили, что Доддса и Маклуски среди их постояльцев не значится. Тогда я догадался, что вас занесло не в Гленвич, а в Бриндвич. Я попросил дежурную часть участка в Гленвиче связаться по коммутатору с дежурной частью участка в Бриндвиче – та и дозвонилась до вашей гостиницы по третьему коммутатору… Итак, я жду вашего доклада! Как у вас обстоят дела?

– В целом – неплохо, – не стал сгущать краски Доддс, – Мы с Маклуски продолжаем прилагать энергичные усилия в попытках выйти на контакт с Грэггерсом. Надеюсь, завтра в этом вопросе появится наконец хоть какая-то определённость.

– Тогда я ещё раз выйду с вами на связь завтра, – принял важное стратегическое решение шеф, – Ждите моего звонка на том же месте примерно в три часа! Вам всё понятно? Тогда работайте! – и в трубке весело забибикали короткие сигналы.

Повторно поднявшись в свой гостиничный номер, Доддс подробно ознакомил коллегу с сутью состоявшегося разговора. Впрочем, вскоре он заметил, что его объяснения проходят впустую: Маклуски как-то подозрительно похрапывал на своей раскладушке, хотя и согласно кивал при каждом его слове… В этой связи Доддс решил отложить доклад о разговоре с шефом до утра и поспешил ещё раз объявить отбой.

Наутро Маклуски с интересом выслушал доклад коллеги сразу по окончании планового завтрака и в целом воспринял его не без сдержанного оптимизма.

– Вот и славно! Мы как раз успеем управиться со всеми здешними делами до трёх часов пополудни, – нашёл повод порадоваться он.

– Как знать, как знать… – проявил присущий ему скептицизм Доддс, в задумчивости разглядывая пустую консервную банку из-под только что съеденного минтая в томатном соусе, – Значит, вы прихватили эту баночку у Берда?

– Именно у него, – подтвердил Маклуски, – Берд клянётся, что приобрёл её в одном интересном магазине в Гленвиче.

– Мы обязательно проверим эту информацию, – пообещал Доддс, – Надеюсь, к трём часам это уже будет сделано.

Но вот наконец прославленные детективы покинули свой гостиничный номер, переполненные трудовым энтузиазмом и жаждой новых творческих свершений. Вновь оказавшись на первом этаже возле телефона, они для очистки совести ещё раз позвонили в местный полицейский участок сразу по обоим прямым номерам. Результаты оказались вполне предсказуемы: В кабинете Грэггерса никто трубку не снял, а дежурная часть ответила, что их начальник по-прежнему отсутствует на рабочем месте. Что же касается секретарши, то накануне она надолго задержалась в участке для выполнения какого-то важного задания и заработала себе очередной отгул. Сегодня она придёт на работу лишь во второй половине дня. (А может, вообще на неё не придёт.)