Текст книги "Брокингемская история. Том 2"

– Насколько мне помнится, мы занесли информацию Эванса к себе в записные книжки, – припомнил Маклуски.

Достав из карманов свои верные блокноты, детективы без проблем отыскали в них необходимые записи.

– Итак, этого профсоюзного деятеля зовут Тейлор, – прочитал по первоисточнику Доддс, – Основные приметы: носит чёрные очки, жизнерадостен, общителен, любит посудачить в компании о своей профсоюзной деятельности; наотрез отказался вступить в общество трезвости…

– Вот и прекрасно! – удовлетворённо кивнул головой Маклуски, – Нам будет очень любопытно познакомиться с этим общительным и болтливым Тейлором… Но как бы нам сперва его найти? Попробуем для начала пройтись по округе! Глядишь – зверь сам выбежит на ловца, как ему и полагается по пословице…

Мастера проведения поисковых мероприятий целенаправленно обошли несколько ближайших дворов и в конце концов выбрались на соседнюю улицу. Чутьё не обмануло двух прославленных детективов: На тротуаре в нескольких метрах от проезжей части они заметили некого незнакомого джентльмена. Тот сидел на асфальте, подложив под себя собачий коврик уже знакомого им типа… Ни один дипломат не смог бы назвать этого джентльмена аккуратно подстриженным, безукоризненно выбритым и одетым по последней моде. Рядом с ним на асфальте лежала перевёрнутая шляпа, а в ней можно было разглядеть несколько мелких монеток и десяток засохших апельсиновых корок (вероятно, брошенных в шляпу каким-то шутником). Джентльмен был мрачен, задумчив и молчалив. В руках он держал небольшую картонку, на которой было кое-как нацарапано несколько слов. Разобрать их смысл было возможно лишь с очень близкого расстояния… (Обычно на подобных табличках излагается история бедствий её владельца и призыв к окружающим о материальной помощи.)

– Судя по всему, это и есть один из подопечных нашего Тейлора, – безошибочно определил Маклуски, – Ну что ж, попытаемся кое о чём его спросить!

– Прочитайте сначала текст у него на табличке! – предложил Доддс, – А вдруг там написано, что этот тип страдает глухотой или немотой?

– Нет-нет, по виду этот хмырь здоровей нас с вами, – решительно опроверг Маклуски, – Если он от чего-то и страдает, то скорей уж от скуки…

Детективы твёрдыми уверенными шагами приблизились к джентльмену, сидящему на собачем коврике. Не дав ему времени опомниться, Маклуски сразу задал самый главный вопрос:

– Где Тейлор?

Джентльмен поднял голову и настороженно оглядел нежданных гостей. Те продолжали сохранять предельную невозмутимость и олимпийское спокойствие… Их уверенный в себе и полный достоинства вид произвёл должное впечатление на собеседника. Он немного подумал и пришёл к выводу, что эти лица имеют право задавать подобные вопросы и получать на них ответы… Слегка приглушив голос, джентльмен произнёс:

– Подъедет минут через пятнадцать.

Молча кивнув головами, детективы направились к ближайшей скамейке и без лишних слов на неё уселись. Их ожидание оказалось недолгим: Не прошло и четверти часа, как зверь действительно выбежал на ловца – вернее, даже не выбежал, а залихватски выехал на чёрном лакированном автомобиле. Вынырнув из не слишком плотного транспортного потока, автомобиль резко свернул на тротуар и остановился возле джентльмена, сидящего на коврике. Из передней дверцы бодро выскочил некий незнакомый тип в чёрном пиджаке и в затемнённых очках на носу. Со стороны могло показаться, будто он желает подбросить ещё несколько монеток в перевёрнутую шляпу… На самом же деле он поступил в точности до наоборот: поднял шляпу, с интересом осмотрел её содержимое и деловито пересыпал все монетки в какой-то мешок, предусмотрительно оказавшийся в салоне автомобиля. (Что касается апельсиновых корок, то их он не преминул выкинуть в ближайшую мусорную урну.) Поставив пустую шляпу на прежнее место возле владельца, незнакомец в тёмных очках уже был готов запрыгнуть обратно в машину… В этот самый момент к нему и подошли два скромных сотрудника Центральной полиции.

– Приветствуем вас, Тейлор! – твёрдо и решительно произнёс Маклуски, – Мы очень рады с вами познакомиться! Эванс рассказывал нам про вас немало хорошего…

– Ах, так вы, оказывается, от Эванса! – смекнул сообразительный Тейлор, – Наверно, вы желаете устроиться к нам на работу? В последнее время мы значительно расширили наш штат. У нас отбою нет от новых сотрудников, – он указал на джентльмена, сидящего на собачем коврике.

– Нет-нет! – развеял неясности Доддс, – Мы просто хотим побеседовать с вами о кое-каких служебных тонкостях… Эванс говорил, что вы никогда не откажетесь поделиться с коллегами своим профсоюзным опытом.

– Он прав: Этим добром мне ни с кем поделиться не жалко! – радушно улыбнулся профсоюзный деятель, – Тогда – милости прошу в машину! Куда бы нам с вами съездить для разговора по душам? Может быть, в ресторан? Денег нам должно хватить… – он поправил лежавший на полу салона большой холщовый мешок.

– Ресторан нам не потребуется, – заверил Маклуски, – Мы отлично проведём время и в соседнем дворе! Там как раз торчит из земли один симпатичный столик с двумя скамейками… Раскочегаривайте машину, Тейлор – а мы подскажем вам, куда ехать!

– Ничего не имею против симпатичного столика с двумя скамейками! – не стал спорить профсоюзный лидер.

Все трое оперативно расселись по свободным сидениям. Гостеприимный Тейлор, снова оказавшийся за рулём, в один момент завёл автомобиль и врубил газ. Через несколько минут он, следуя указаниям своих пассажиров, уже подруливал к пресловутой трансформаторной будке.

– Но позвольте: А как же я смогу здесь припарковаться? – выразил недоумение он, – По всему двору расставлены знаки, запрещающие стоянку и парковку!

– Вот и пристройтесь возле какого-нибудь знака! – дал ценный совет Доддс, – Никто и не подумает, что вы тут якобы стоите или паркуетесь. (Со стороны всё будет выглядеть так, будто вы якобы неспеша выкатываете машину из гаража.)

– А вот и наш столик! – обрадовался Маклуски, заметив рядом с будкой знакомый силуэт, – К счастью, он ещё никем не занят. Значит, сейчас его займём мы с вами… Тейлор, у вас найдётся пустой стакан?

– Разве что один, – доложил профсоюзный лидер, заглянув к себе в «бардачок».

– Не волнуйтесь: Одного стакана вам хватит! – успокоил его Доддс.

Оставив автомобиль возле запрещающего знака, трое решительных спутников поспешили занять пустующий столик. Тейлор со своим стаканом уселся на одну из скамеек, а два детектива – на другую. Маклуски бережно извлёк из-за пазухи специальный сосуд округлой формы, аккуратно отвинтил на нём крышечку и отлил в стакан Тейлору немного ароматной, бодрящей и развязывающей языки жидкости.

– Мы с Эвансом – давние соратники по профсоюзному движению, – принялся рассказывать болтливый Тейлор, периодически отхлёбывая виски из стакана, – Я бы сказал, что он не лишён способностей к организационной работе. Я неоднократно призывал его бросить к чёртовой бабушке свою железную дорогу и целиком посвятить себя профсоюзным делам. Не сомневаюсь, что на этом поприще он проявит себя во всей красе… Вы со мной согласны?

– Нам сложно судить о возможных перспективах Эванса как деятеля профсоюза, – проявил взвешенный подход Маклуски, – Признаемся честно: Для нас ваше профсоюзное движение – нечто вроде тёмного леса… Например, мы с большим удивлением узнали от Эванса о том, что на свете существует какой-то профсоюз уличных нищих, к которому вы имеете некое отношение.

– Не некое, а совершенно определённое, – поправил Тейлор, – Собственно, я сам же его и основал… Позвольте, а что удивительного вы в этом находите? Каких только профсоюзов у нас в стране не существует: и горняков, и моряков, и токарей-слесарей, и библиотекарей, и даже каких-то творческих работников… Смешно, не правда ли? – он вылил себе в глотку очередную порцию виски, – Как вы думаете, что это за творческие работники, чьи интересы защищает этот творческий профсоюз? Я вам объясню: Тут имеются в виду всякие там художники, поэты, актёры, режиссёры, композиторы и подобная им братия… А теперь я хочу вас спросить: Много ли народу видит результаты их работы? Да о чём тут говорить! Девяносто процентов нашего населения не читает книг, не ходит на выставки и не посещает театры. Воздействие этих так называемых творческих работников на народные массы можно смело приравнять к нулю. Тем не менее у них существует какой-то профсоюз, который делает вид, будто защищает права каких-то трудящихся… Абсурд, не правда ли? Совсем другое дело – работники нашей отрасли! Уличные нищие всегда на виду. Их можно встретить в любом людном месте, в любое время дня и ночи. Они всюду стремятся к контакту с широкими народными массами. Они пробуждают в людях самое прекрасное чувство – чувство милосердия…

– А мы уж было подумали, что вы заговорили о чувстве юмора, – заметил к слову Доддс.

– Да, они пробуждают в людях чувство милосердия, – продолжал словоохотливый Тейлор, – Между прочим, подобного не удаётся добиться ни одному так называемому творческому работнику… Строго говоря, это наших работников следует называть творческими! В своей работе они демонстрируют столько творческой смекалки, что ни одному актёру и не снилось… А между тем наш профсоюз так и не смог добиться, чтобы власти признали за ним официальный статус. Абсурд? – он в негодовании потряс своим полудопитым стаканом, – Прочие профсоюзы ничем полезным не занимаются. Они лишь жиреют на профотчислениях да сидят с умным видом на профсобраниях. О правах трудящихся они и не вспоминают… Вот потому-то они и в почёте у властей! Не секрет, что различные министерства сами подкармливают этих так называемых профлидеров… Вы спросите: А почему? Я вам отвечу: Потому, что боятся выступлений трудящихся. Все эти профлидеры как раз и сдерживают гнев народных масс, а заодно и проводят в них нужную верхам политику. Одним словом, большинство профсоюзов так или иначе состоит на службе у работодателей… Но наш профсоюз не таков! – заверил Тейлор, снова отхлёбывая из стакана, – Именно поэтому мы и не смогли добиться официального статуса… Это тем более забавно, что наш профсоюз гораздо больше других заботится о работниках своей отрасли. Мы устраиваем для них курсы начальной подготовки и переподготовки, поскольку в стране нет ни одного учебного заведения по нашему профилю. Только мы одни можем объяснить начинающим уличным нищим, как правильно зарабатывать деньги. (Обычно в эту профессию приходят совсем неподготовленные кадры.) Мы делаем многое и для правильной организации производственного процесса… Положа руку на сердце, ни в одной другой сфере деятельности вопросы организации не играют такой важной роли, как в работе уличного нищего… Хотите наглядный пример? Извольте! Итак, представьте себе… Погодите! У меня почему-то закончилась выпивка, – он наконец обратил внимание на свой опустевший стакан.

Вздохнув украдкой, Маклуски налил профсоюзному лидеру ещё одну порцию так называемого виски из Данди. Приободрившийся Тейлор с ещё большим воодушевлением возобновил свой проникновенный монолог:

– Итак, вот вам пример из нашей реальной практики: В подземном переходе стоят две старушки, в двадцати метрах одна от другой. Обе одеты совершенно одинаково – в платочке, в очках, с клюкой и всё такое прочее. Однако в часы пик одна из них собирает подаяния едва ли не в пять раз больше, чем другая… Парадокс? На первый взгляд, по-другому это и не назовёшь… Обвинять одну из них в нерадивости оснований нет – обе трудятся с одинаковым рвением. Но, с другой стороны, одинаковое предложение не может рождать разный спрос на двух концах одного подземного перехода… И в чём же, как вы думаете, оказалась загвоздка? До верной разгадки нам удалось додуматься далеко не сразу… А дело было предельно просто: Наши две старушки всего лишь неудачно расположились – они стояли у одной и той же стены туннеля. Представьте себе картину: Вот человек спускается в переход; ему на пути попадается старушка с протянутой рукой. Человек проникается милосердием и опускает монетку в протянутую руку… Но вот он проходит ещё двадцать метров и натыкается на вторую точно такую же старушку. «Ну как же много их тут развелось!» – думает этот тип и спешит прошмыгнуть мимо. На второй порыв милосердия у него ни хватает ни душевных сил, ни денежных средств. Вы спросите: А как же те прохожие, которые шли по переходу в противоположную сторону? (Ведь им вторая старушка должна была встретиться раньше первой.) Отвечу: Они в часы пик вообще не могут пробиться к старушкам – этому мешает плотный поток пешеходов, идущих во встречном направлении. Вот вам и всё объяснение! Докопавшись до разгадки, мы быстро нашли верное решение. Одну из старушек мы переставили к другой стенке – а дальше дело покатилось само, как по маслу! Поэтому я никогда не устаю повторять: Первым делом позаботьтесь, чтобы вашим клиентам было удобно отдавать свои деньги! Наш профсоюз стремится вникнуть во все тонкости производственного процесса и организовать его так, чтобы он приносил максимальную отдачу… Но у нас хватает и других проблем – например, с обеспечением трудящихся рабочей экипировкой. Помните того парня на тротуаре, к которому я подъезжал двадцать минут назад? Одет, как с иголочки, словно двадцать лет просидел на этом рабочем месте в одном и том же тряпье. А между тем вся форма на нём – сменная. Он отбарабанит свою вахту и передаст одежду другому…

– А коврики у ваших работников тоже сменные? – не смог не задать вопрос Доддс.

– И коврики тоже. Мы закупили их целую партию в каком-то зоомагазине, – подтвердил Тейлор, – В общем, вы и сами уже поняли: Заботы о рабочем инвентаре целиком ложатся на плечи нашего профсоюза. Многие наши работники не имеют подходящей рабочей экипировки. На службу они являются чуть ли не в галстуках с костюмами, гладко выбритые и наодеколоненные. Перед тем, как выпустить таких горе-работников на смену, приходится порой по два дня выдерживать их на каком-нибудь чердаке и доводить до подходящего рабочего вида… Сложнее всего дела обстоят с мужчинами работоспособного возраста. Если молодая женщина ещё может как-то зарабатывать, ходя по улице с малолетними детьми, то с мужчинами такой номер обычно не прокатывает… Чтобы прохожие подали молодому мужику деньги, тому требуется изображать из себя безрукого, безногого или на худой конец обгорелого. Но наши работники ради пользы дела готовы даже на это! (Кстати, вы наверняка и сами замечали, как мало на улицах встречается безногих женщин – раз в сто меньше, чем безногих мужчин.) Могу похвастаться: Этой зимой мы подготовили целую безногую группу для работы в метро! Специально приглашённый диктор научил наших работников говорить громко, отчётливо и без запинок. (В метро нужен зычный голос и хорошая дикция, чтобы твои призывы услышал и правильно понял весь вагон.) Пригласили мы и профессионального акробата – он показал нашей безногой группе, как следует правильно ходить на костылях по движущемуся вагону. Математики-алгоритмисты помогли нам распределить работников по линиям метрополитена и подобрать им оптимальные маршруты поездок… В общем, мы подошли к делу предельно основательно! На мой взгляд, минувший зимний сезон наша безногая группа отработала в целом неплохо.

– А что произошло по окончании зимнего сезона? – уточнил заинтригованный Маклуски.

Тейлор, хлебнув ещё немного виски, с лёгкой грустью развёл руками:

– Увы, спрос себя исчерпал… Проще говоря, примелькались наши безногие в метро. К концу зимы пассажиры вообще перестали подавать им даже однопенсовые монеты. В лучшем случае им лишь уступали сидячие места…

– Пробраться в час пик на сидячее место в вагоне метро – тоже неплохое достижение, – подхватил интересную тему Доддс, – К слову, среди бывалых пассажиров бытуют свои маленькие хитрости, помогающие им путешествовать в подземке со всеми удобствами… Для примера могу познакомить вас с одной из них! Представьте, что некий скромный интеллигентный клерк проживает где-то на окраине Лондона, на третьей или четвёртой станции метро от конца. Каждое утро ему приходится добираться в переполненном вагоне до своей конторы, расположенной в центре города. Итак, наш клерк выходит из дома и спускается в подземку… Нетрудно догадаться, что в утренний час пик все поезда в сторону центра под завязку заполнены пассажирами. Отыскать там свободное сидячее место не под силу и Шерлоку Холмсу… Как бы вы посоветовали поступить нашему клерку, дабы добраться до работы не в стоячем, а в сидячем положении? Я вам намекну: Эта проблема имеет очень простое, но довольно остроумное решение – клерку требуется всего-навсего сесть на поезд, следующий в противоположном направлении. Не секрет, что по утрам основная масса пассажиров стремится попасть с окраин Лондона в его центр – ну а те поезда, что уже проехали центральные районы, доезжают до конца линии практически полупустыми… И вот наш клерк со всеми удобствами усаживается в опустевший вагон и без проблем доезжает до конечной станции; затем переходит на противоположную сторону платформы и садится на поезд, направляющийся в центр города. Поскольку этот поезд только что выехал из депо, он ещё совершенно пуст. Наиболее энергичные и целеустремлённые пассажиры без труда отыщут в нём свободные сидячие места. (А нашему скромному клерку не занимать энергии и целеустремлённости.) Таким вот образом некоторые особо сообразительные пассажиры умудряются даже в утренний час пик прокатиться в метро сидя, а не стоя… Чудесный способ; не правда ли? К его неизбежным издержкам следует отнести разве что необходимость выходить из дома на двадцать-тридцать минут пораньше. (Именно столько времени займёт у вас поездка от своей станции до конца линии и обратно.)

– Существует и другой остроумный способ путешествия в переполненном вагоне метро, – взял слово Маклуски, – Задачу пробиться к сидячему месту можно решить и с другого конца: не брать это место штурмом, а заставить прочих пассажиров добровольно вам его уступить… Оговорюсь сразу: Этот способ подходит исключительно для лиц женского пола в возрасте от четырнадцати до примерно пятидесяти пяти лет. Перед тем, как спуститься в метро, вам потребуется приобрести небольшое нехитрое приспособление, которое в последнее время уже начало продаваться в некоторых столичных магазинах. Эта штука называется «Женская подушка на живот для поездок в транспорте – имитатор беременности». Итак, вы приобретаете данное приспособление, укрепляете его под одеждой на животе и с гордым видом входите в переполненный вагон… Как бы ни было испорчено наше современное общество потребления, но в нём ещё живы рыцарские традиции и правила хорошего тона: Ни одному порядочному типу не придёт в голову отпихивать беременную женщину от свободного сидячего места. Вам нет нужды о чём-либо просить окружающих; при виде вашего большого живота они сами перед вами расступятся и галантно предложат: «Не угодно ли вам присесть, мэм?» (Я упускаю из рассмотрения вариант, что в момент вашего появления все без исключения сидячие места в вагоне уже заняты другими беременными женщинами… Подобный казус крайне маловероятен.) И вот вы усаживаетесь на мягкое сидение и с комфортом доезжаете до места назначения… Пожалуй, в дороге вам всё же не помешают разумные меры конспирации. Например, вам вряд ли стоит снимать имитатор беременности сразу, как только вы проберётесь на сидячее место. Не следует вам также прилюдно доставать из сумочки и демонстративно читать какую-нибудь юмористическую или сатирическую книгу… Всем известно, что весёлое чтиво беременным противопоказано. Оно может вызвать приступы резкого продолжительного хохота – а это в свою очередь может привести к энергичным сокращениям мышц живота, что чревато преждевременными родами. Если прочие пассажиры заметят, что вы держите в руках какую-то весёлую книжку, они наверняка заподозрят, что вы не слишком опасаетесь преждевременных родов. Стало быть, вас вряд ли можно считать всерьёз беременной… Боюсь, что в следующий раз вам уже не уступят место в переполненном вагоне, какую бы большую подушку вы себе на живот ни присобачили бы.

– Да-да, всё это очень интересно, – рассеянно произнёс Тейлор, делая ещё один глоток из своего стакана, – Но я продолжу про наших безногих! После того, как они закончили работать в метро, мы переквалифицировали их на другой вид деятельности. Потребитель нынче любит разнообразие: В одном месте охотнее подают безногим, в другом – эпилептикам, в третьем – каким-нибудь старушкам с детьми. Мы оперативно отслеживаем все колебания рынка и стараемся успевать со своими новыми предложениями. Например, минувшей весной мы выбросили на рынок новую специальность – нищий-больной, страдающий трясением всех членов…

– Что-то вроде болезни Паркинсона? – уточнил Доддс.

– Я уже не помню, как эта штука правильно называется, – небрежно махнул рукой Тейлор, – Медицинские работники подсказали нам, что именно следует написать в табличке. Наш работник сидел на асфальте и держал эту табличку в зубах. (Руки и ноги у него были заняты – он ими непрерывно тряс.) На первых порах он приносил нам недурной доход, но долго на этом месте всё равно не продержался – впал в депрессию и запил. (Возможно, переутомился от непосильного труда.)

– Стало быть, весь заработок ваших работников идёт к вам в карман – точнее, в мешок? – полюбопытствовал Маклуски.

– Ну что вы! – горячо запротестовал Тейлор, – Мы – не какие-нибудь капиталисты, которые наживаются на труде пролетариев! Со своих работников мы собираем лишь профсоюзные взносы… Тому парню, что сидел на тротуаре, мы платим фиксированную подённую зарплату – а всё, что он зарабатывает сверх этого, уходит в профсоюзную кассу. Точно так же обстоит дело и с многими другими нашими работниками.

– Но не боитесь ли вы, что они утаивают от вас часть своей дневной выручки? – выразил обеспокоенность Доддс.

– Это вряд ли, – усмехнулся Тейлор, – Как я вам уже намекнул, вся одежда на таких работниках – сменная. В конце дня они сдают нам её обратно… Если им и удаётся в течение дня прикарманить себе парочку-другую пенсов, вся эта мелочь всё равно попадёт в наш общий мешок. (При сдаче смены работники переодеваются полностью, с головы до ног. Утаить от нас даже одну маленькую монетку им не под силу.) Правда, некоторые особо шустрые типы умудряются прямо во время работы проесть или пропить часть своего заработка, – (Тейлор, скорчив суровую нелицеприятную гримасу, опрокинул себе в рот остаток виски из стакана), – Если такие фокусы выходят наружу, мы немедленно избавляемся от подобных работников. (Я имею в виду: избавляемся по-хорошему – увольняем без выходного пособия.) Обычно наши ребята имеют стационарное, строго определённое рабочее место, которое им запрещается покидать до конца рабочего дня. Впрочем, есть у нас и амбулаторные работники – типа тех, кто ходит по вагонам метро… Проконтролировать их дневной заработок уже не так просто. А потому мы применяем к ним другую схему оплаты труда: В конце дня они сдают в профсоюзную кассу заранее определённую сумму, а всё остальное оставляют себе. (Если работник утверждает, что его дневной заработок оказался меньше заранее определённой суммы, мы его немедленно увольняем. Мы и не подумаем разбираться, по какой причине случилась недостача – то ли этот тип утаил от нас часть заработка, то ли просто мало заработал. В первом случае он нечист на руку, во втором – профессионально непригоден… Обе этих категории работников нам совершенно не нужны.) Наверно, вы спросите: А на какие цели уходят собранные с наших работников профсоюзные взносы? Я вам отвечу честно и без недомолвок: На разные. Некоторая часть денег идёт на оплату руководящих профсоюзных работников. (Тем тоже нужно на что-то жить.) Остальные средства расходуются на расширение производства, на закупку рабочего оборудования, на аренду различных помещений… Нужны нам средства и для того, чтобы откупиться от конкурентов или отстоять свою территорию от посягательств правоохранительных органов. Сотрудничаем мы и с некоторыми медицинскими и юридическими учреждениями… Например, у наших безногих или обгорелых частенько спрашивают историю болезни или удостоверение личности. Пока они не предъявят публично все положенные бумажки, им могут отказать в подаянии. (Потребитель нынче пошёл образованный и въедливый. Он хочет точно знать, кому и за что он платит свои деньги.) Предвидя подобные нюансы, мы заранее закупили несколько видов историй болезни со всеми положенными подписями и печатями, а также кучу всевозможных удостоверений. Теперь наши больные выходят на смену вовсеоружии, с полным комплектом всех необходимых документов… Налажены у нас кое-какие связи с производством. Например, в последнее время перед нами встала проблема нехватки грудных детей. Всем известно, что профессиональный нищий зарабатывает гораздо больше, если держит на руках грудного ребёнка… Но где нам взять столько детей? Далеко не у всех наших работников имеются собственные дети. Позаимствовать детей напрокат у частных лиц или каких-нибудь приютов тоже не всегда удаётся… И тогда мы решили обратиться на пластмассовые и резиновые заводы с предложением заключить контракты на поставку искусственных грудных детей. (Когда ребёнок со всех сторон завёрнут в пелёнки, не так-то просто определить, настоящий он или нет.) В общем, работы нашему профсоюзу хватает… Постойте, а куда делась моя выпивка? – Тейлор в изумлении уставился на свой пустой стакан.

Два прославленных детектива обменялись между собой вопросительно-многозначительным взглядом.

– Пожалуй, мы уже наладили необходимые дружеские контакты. А теперь нам самое время приступать к делу! – высказал ценное соображение Доддс.

– Ну что ж, приступим! – произнёс Маклуски, принимая суровый неподкупный вид, – Тейлор, вы обмолвились, что ваши работники сотрудничают с медицинскими и юридическими учреждениями… А не пытались ли вы, чего доброго, сотрудничать с органами охраны правопорядка?

– Только этого нам ещё не хватало! – воскликнул Тейлор, – Да и каким образом мы бы смогли с ними сотрудничать?

– А очень простым, – пустился в объяснения Маклуски, – Ваши подопечные целыми днями находятся на улице и от нечего делать глазеют по сторонам. Не исключено, что у них на виду может произойти какое-либо нарушение правопорядка. В этом случае ваши работники вполне могли бы помочь нашей доблестной полиции своими ценными свидетельскими показаниями. Скажем, где-нибудь по соседству вдруг случится пьяная драка или ограбление… или угон автомобиля…

Тёмные очки Тейлора сами собой приподнялись на его носу.

– А при чём здесь угон? – явно занервничал он, – Вы намекаете на что-то конкретное?

– Именно на конкретное мы и намекаем, – подтвердил Маклуски, – Откроем вам карты: Вон в том доме проживает один наш знакомый. Минувшей ночью из его гаража был угнан его личный автомобиль… Мы поставим вопрос ребром: Не могли ли ваши подопечные ненароком оказаться свидетелями этого преступления?

– Боюсь, что нет, – поспешно опроверг Тейлор, – Я выражаю вашему знакомому свои искренние соболезнования… Но взглянем правде в глаза: Если угонщиков не удалось поймать с поличным, то полиция вряд ли станет всерьёз заниматься этим делом. В конце концов в Лондоне за год угоняют больше автомобилей, чем имеется сотрудников во всех правоохранительных органах…

– А теперь мы откроем вам ещё один секрет, – планомерно продолжал Доддс, – Тот наш знакомый, у которого угнали автомобиль, является сотрудников Центральной полиции и возглавляет так называемый Отдел Расследований, – (стакан Тейлора сам собой свалился со столика наземь), – Он вправе воспользоваться услугами лучших детективных работников Британии, – (Маклуски скромно кивнул головой), – Он настроен весьма решительно и твёрдо намерен довести расследование до логического завершения – то есть, вернуть угнанный автомобиль и привлечь преступников к уголовной ответственности. (В случае необходимости он готов написать жалобу самой премьер-министру.) Так что поиски автомобиля, несмотря на весь ваш скептицизм, будут проходить по полной программе! В их успешном итоге сомневаться не приходится.

– Первые результаты расследования уже налицо, – подхватил нить рассуждений Маклуски, – Неподалёку от места угона был обнаружен некий коврик. Он как две капли воды похож на те, которыми пользуются ваши подопечные, Тейлор! Судя по всему, очередным шагом следствия будет облава на ваших подопечных с целью их последующего допроса… Кстати, известно ли вам о существовании закона насчёт усиления борьбы с бродяжничеством и попрошайничеством?

– Нас эта борьба не касается, – произнёс Тейлор, поднимая стакан с земли; было заметно, что рассказ собеседников навёл его на кое-какие невесёлые размышления, – Законов нынче выходит много, но толку от них всё равно мало.

– Ну, не скажите! – не согласился Доддс, – Не так уж и много, и не так уж и мало… Но очевидно другое: Особое недовольство правоохранительных органов обычно вызывают те задержанные, которые занимаются попрошайничеством под прикрытием какой-либо полупод-польной структуры, не имеющей официального статуса…

– Да чёрт бы побрал вашего приятеля! – не выдержал Тейлор, – Не много ли шума он поднял из-за своей ржавой развалюхи? Не проще ли ему будет купить себе новый автомобиль взамен угнанного?

– Для нашего знакомого возвращение угнанного автомобиля – вопрос исключительно принципиальный, – разъяснил Маклуски, – Конечно, начальник Отдела Расследований не может допустить, чтобы у него из-под носа кто-то угонял машину. (Это сильно уязвляет его профессиональное самолюбие.) Пока автомобиль не будет найден, наш знакомый ни за что не успокоится.

– А вдруг его тачка будет обнаружена в какой-нибудь придорожной канаве? – осторожно закинул удочку Тейлор.

– В этом случае наш знакомый даст расследованию немедленный отбой, – выразил уверенность Доддс, – Собственно, его целью является лишь возвращение автомобиля, а поиски угонщиков не входят в сферу его профессиональных интересов.

– Тогда дело не стоит и выеденного яйца! – вздохнул с облегчением Тейлор, – А ну-ка подождите меня здесь! Я вернусь через пару минут…

Резко вскочив со скамейки, он в один момент пересёк двор и нырнул в крайний подъезд дома напротив – того самого, куда совсем недавно уже пытались наведаться два прославленных детектива.

– Как ни странно, он даже не спросил нас про номер угнанного автомобиля, – заметил к слову Доддс.

– К чему лишние вопросы? Он и без того знает, о каком автомобиле идёт речь, – сделал очевидный вывод Маклуски, – Между прочим, наш профсоюзный деятель побежал на уже известный нам чердак! Вот в окне на лестничной площадке восьмого этажа промелькнул его чёрный пиджак…