Текст книги "Брокингемская история. Том 2"

– Ширлинг прав: Ни к чему создавать на ровном месте скученность и толчею! – заметил по ходу дела Маклуски, – Большое скопление народа приводит к появлению так называемого эффекта толпы, а в толпе действуют уже совсем иные законы, чем в нормальном цивилизованном демократическом обществе… Я вам рассказывал, как однажды меня направили на телефонный узел для выяснения обстоятельств отключения одного нашего телефона? Да, дело происходило в Манчестере, где я по молодости лет работал в одной шаражкиной конторе. Как-то раз там вдруг перестал работать один телефонный номер… Меня, начинающего следователя Маклуски, немедленно откомандировали на местный телефонный узел для проведения оперативного расследования. Между тем в то утро обстановка на улицах Манчестера была непростой… Незадолго до того местный парламент под давлением партии народных популистов принял какой-то дурацкий закон: Абонентская плата за пользование телефоном для коммерческих организаций была немного повышена, но одновременно были введены льготы по оплате телефонов для пенсионеров и инвалидов. Когда я подошёл к телефонному узлу, все подступы к нему оказались заняты пенсионерами, инвалидами и их сообщниками. Вся эта банда дружно явилась сюда, чтобы документально оформить свои новые льготы. (Никто не мог допустить, чтобы кто-то другой раньше него получил возможность платить за телефон на пару пенсов в месяц меньше.) Я был до глубины души удивлён, как много пенсионеров и инвалидов проживает в нашем городе и как дружно все они явились в одно и то же место в одно и то же время… (Насколько я понял из разговоров собравшихся, все они занимали тут очередь ещё с вечера и намеревались твёрдо стоять до победного конца.) Мне требовалось зайти в здание узла через служебный вход, подняться на второй этаж и обратиться за разъяснениями в один кабинет. Но до служебного входа я так и не добрался. Сделав пару шагов, я окончательно увяз в самой гуще народных масс… Две каких-то ненормальные тётки повисли у меня на плечах с криком «Он хочет пролезть без очереди!» (Разумеется, они вообразили, будто я явился на узел по тому же поводу, что и они.) Ко мне подошли два суровых широкоплечих типа и поинтересовались, кто я вообще такой: инвалид или пенсионер? Они прозрачно намекнули, что могут быстро перевести меня в первую из этих категорий… (Но за инвалидным удостоверением мне всё равно придётся обращаться в другое место.) В общем, до служебного входа мне дошагать не удалось. Я был рад, что успел выбраться обратно прежде, чем меня линчевали на ближайшем фонарном столбе… Чтобы выполнить порученное мне задание и попасть в кабинет на втором этаже, мне пришлось проникнуть на телефонный узел с заднего двора и залезть в здание через плохо запертое окно. В конце концов я всё-таки очутился на втором этаже и провёл там полномасштабное расследование. В результате я установил, что указание на отключение нашего телефона дала небезызвестная миссис Уошинг, которая перепутала нашу некоммерческую организацию с магазином «Круглосуточный»… Впрочем, об этой истории я вам совсем недавно уже рассказывал.

– Отлично помню ваш рассказ, – подтвердил Доддс, – Между прочим, а вот и Ширлинг!

Действительно, начальник полиции Болтли снова появился из КПП. Он твёрдыми уверенными шагами направился к своему автомобилю, а на его лице было написан сдержанный оптимизм.

– Боюсь, вам двоим не удастся посетить лагерь, – сообщил он коллегам, приблизившись к их импровизированной курилке, – Сегодня на проходной дежурит Боллз, а он наотрез отказывается пропустить вас на внутреннюю территорию.

– Что ещё за Боллз? – удивился Доддс, – Может быть, нам стоит сказать ему парочку тёплых слов?

Срочно закончив перекур и взяв в руки саквояжи, лондонские детективы в сопровождении Ширлинга решительно направились к проходной. Зайдя на КПП, они смерили своим цепким профессиональным взглядом несговорчивого вахтёра и не смогли удержаться от снисходительной усмешки… Боллз стоял поперёк прохода, как бы загораживая его от непрошенных гостей. Он был одет в форму Службы Исполнения Наказаний и имел весьма задиристый и агрессивный вид… Впрочем, от проницательных глаз двух знаменитых детективов не смогла укрыться некоторая настороженность, с которой он поглядывал на своих оппонентов. Очевидно, его непримиримая позиция была основана на факторах эмоционального свойства, а отнюдь не на осознании своей безусловной правоты…

– Ну, мы вас слушаем! – обратился к вахтёру Доддс, – На каком основании вы отказываете нам в доступе на вашу территорию?

– Я не обязан пропускать в лагерь всех, кого ни попадя, – в запальчивости ответил Боллз, – Вот Ширлинга я знаю и его пропущу – а вас не знаю и знать не хочу!

– Ну так знайте: Мы прибыли к вам из Центральной полиции! – приоткрыл карты Маклуски.

– Это ещё бабушка надвое сказала! – дал отпор Боллз, – Любой проходимец может назваться сотрудником Центральной полиции. Верить вам на слово я не собираюсь!

– Ах, вот оно что! – сообразил Доддс, – Вы сомневаетесь, что мы с коллегой являемся сотрудниками Центральной полиции? Тогда убедитесь!

И два прославленных детектива наглядно продемонстрировали упорному охраннику свои служебные удостоверения.

– Ну и что с того? – произнёс Боллз, взглянув на документы, – А где сказано, что вы имеете право посещать объекты Службы Исполнения Наказаний?

– Надеюсь, этот значок вам знаком? – осведомился Доддс, указывая на небольшой оттиск в углу своего служебного вкладыша, – Вот, извольте убедиться: Мы с коллегой имеем доступ на объекты типа вашего лагеря!

– А имеется ли у вас конкретное задание на посещение нашего объекта? – в последней надежде осведомился Боллз.

– Ну ещё бы! – заверил Маклуски, – Доддс, достаньте из саквояжа парочку бланков за подписью Директора Центральной полиции и покажите этому недоверчивому типу!

– А я не говорил, что вам не доверяю! – окончательно струхнул Боллз, – Похоже, связываться с вами – себе дороже будет… Ладно, чёрт с вами – проходите! – он отошёл в сторону, освобождая проход, – Но саквояжи вам придётся оставить здесь! С ними я вас на нашу внутреннюю территорию не пропущу, – предупредил он, обратив наконец внимание на багаж посетителей.

– Это ещё почему? – поинтересовался Доддс.

– А откуда я знаю, что за ерунду вы носите в своих саквояжах? – ответил охранник, – Мне невдомёк, какие мысли крутятся у вас в голове, – он с недоверием покосился на головы оппонентов, – Вдруг вы задумали протащить на нашу территорию оружие и раздать его нашим заключённым? Вот Ширлинга я хорошо знаю и во всём ему доверяю. Он может проносить через проходную всё, что пожелает… А вас я не знаю и знать не хочу!

– Ага! – смекнул Доддс, – Стало быть, Ширлингу разрешено проносить в лагерь любой багаж? В таком случае это – его саквояж! – он демонстративно поставил свой груз на пол, – Ширлинг, заберите наконец ваши дурацкие баулы! Мы уже замучались таскать их за вами… Маклуски, отдайте ему другой! (Хватит изображать из себя верных носильщиков!) Теперь мы свободны от багажа и сможем без проблем пройти через проходную…

Детективы с гордым видом прошествовали мимо обескураженного Боллза и вышли с другой стороны КПП. Через несколько секунд к ним присоединился и Ширлинг, волоча в обеих руках по большому саквояжу… Здесь Доддс и Маклуски забрали у начальника полиции свой драгоценный багаж и снова взяли его в свои цепкие натруженные руки.

– Я вам сразу сказал: Никаких проблем на проходной у нас не будет! – напомнил Ширлинг, излучая из себя неиссякаемый оптимизм, – Ну, куда теперь направимся? – он с деловым видом огляделся по сторонам, – Насколько я узнал, сейчас у наших бродяг по расписанию значится рабочее время. Их как раз вывели на улицу рыть канавы… Если мы слегка пробежимся по территории, то всех их застанем за работой с лопатами в руках.

– Именно так мы и сделаем! – принял решение Доддс, – Для начала я предлагаю подняться вон на тот пригорок и осмотреть оттуда фронт предстоящих работ!

Трое решительных спутников двинулись в путь по неровной извилистой тропинке, взбегавшей на вершину небольшого, но довольно крутого холма. Внутренняя территория трудового лагеря «Железный занавес» на первый взгляд почти ничем не отличалась от какого-нибудь природного заповедника или туристического комплекса… Правда, вместо привычных палаток тут были установлены деревянные строительные вагончики с решётками на окнах. (Некоторый диссонанс с безмятежной окружающей действительностью также представляли заросли колючей проволоки поверх серого дощатого забора.) Сверху припекало жаркое летнее солнце; вокруг деловито порхали бабочки и стрекозы; в траве у подножья холма монотонно стрекотали кузнечики… Картину всеобщего благодушия дополнял некий небритый угрюмый тип в пёстрой униформе, растянувшийся в траве где-то на полдороге к вершине пригорка, на краю недорытой канавы. (Вместо подушки у него под головой лежала собственная лопата.) Разумеется, начальник полиции Болтли не мог спокойно пройти мимо нерадивого арестанта.

– Эй, почему загораем? – грозно поинтересовался он у отдыхающего, – Почему не копаем? У вас тут что – трудовой лагерь или парк отдыха?

– Всё в порядке, начальник, – небрежно ответил заключённый, даже не удосужившись пошевелиться, – С самого утра пашу, как папа Карло. Только пять минут назад присел на секундочку… Сейчас небольшой перекур – а потом снова за работу!

Ширлинг остановился и более внимательно осмотрел загорающего арестанта. Пока он размышлял над своей следующей репликой, его два спутника с саквояжами успели дошагать до самой вершины холма… Ширлингу пришлось срочно их догонять, оставив перевоспитание нерадивого арестанта на долю его непосредственных надзирателей, которые наверняка и сами загорали где-нибудь в ближайших кустах.

Очутившись на вершине, трое работников полиции с интересом осмотрелись по сторонам. С этой точки обзора окружающий пейзаж выглядел особенно живописно: Где-то далеко внизу маячила крошечная будка КПП; от неё в обе стороны разбегалась серая лента забора; поверх него лениво шевелил зелёной кроной бескрайний лес. На этом зелёном фоне чётко выделялся рыжеватый квадратный силуэт – служебный автомобиль Ширлинга, припаркованный в каких-то зарослях под какими-то деревьями.

Повернувшись в другую сторону, охотники за бомжами осмотрели противоположный склон своего холма. У его подножия они разглядели сразу несколько групп арестантов в пёстрых робах, без особого энтузиазма копавшихся лопатами в земле. Всего этих пёстрых фигурок было около двух десятков…

– Ширлинг, какие предложения у вас будут? – поинтересовался Маклуски, – Как вы полагаете: К кому из этой публики нам стоит обратиться за информацией о майоре Грэггерсе?

– Минуточку! – Ширлинг энергично закрутил головой по сторонам, – Сейчас мы мигом вычислим, кто из них нам нужен… Я могу по одному выражению лица определить, насколько человек предрасположен к совершению правонарушений. Не стану скромничать: Меня называют лучшим физиономистом во всей полиции Болтли!

– А мы думали: Во всём мире! – не смог скрыть разочарования Доддс, – Да, ваше профессиональное чутьё нам хорошо известно. Вы всегда предельно оперативно принимаете решение об аресте подозреваемых…

– …но большинство из них вы потом так же оперативно выпускаете обратно, – дополнил коллегу Маклуски.

– Ага! – обрадовался Ширлинг, заметив у подножия холма ещё одну группу арестантов, – Вот эта парочка наверняка сможет кое-что нам рассказать… Какие злодейские рожи у этих двух типов; не правда ли? Я почти не сомневаюсь, что они были замешаны в похищении майора Грэггерса!

– Ширлинг, оставьте ваши глупости! Посмотрите-ка лучше сюда! – дёрнул коллегу за рукав Доддс, – Вон там копошится в канаве ещё один субъект… Сдаётся нам, он располагает самой исчерпывающей информацией о судьбе майора Грэггерса!

– Пожалуйста, не смешите меня! – воскликнул Ширлинг, – Я даже отсюда вижу, что этот тип не способен ни на что серьёзное. Он и лопату толком воткнуть в землю не умеет… Нет-нет, нам не стоит тратить на него наше драгоценное время!

– Между прочим, Ширлинг, – сообщил Маклуски, бросив взгляд назад, – какие-то подозрительные типы подошли к вашей служебной машине… Интересно, с какой целью?

Ширлинг повернул голову и даже присвистнул от возмущения. Действительно, возле припаркованного на окраине леса автомобиля с деловым видом расхаживали два неизвестных джентльмена в форме охранников лагеря «Железный занавес». Они дёргали машину за ручки, заглядывали через стекло в салон и вообще демонстрировали повышенный интерес к припаркованному транспортному средству… Произнеся себе под нос кое-что неразборчивое, Ширлинг молнией устремился в направлении КПП, а оба его коллеги принялись неторопливо спускаться с холма в противоположную сторону, к замеченному ими в канаве человеку.

Остановившись на краю канавы, они более внимательно осмотрели арестанта. Тот был повёрнут к ним спиной и даже не заметил их прибытия… Пёстрая арестантская роба не совсем удачно сидела на его угловатой фигуре, да и сам он как-то неуклюже орудовал лопатой, без особого толка втыкая её в землю. (Было очевидно, что он совсем недавно познакомился с этим орудием труда и ещё не успел как следует к нему приноровиться.)

– Он? – вполголоса осведомился у коллеги Маклуски.

– Точно он! – ответил Доддс, – Разве что немного оброс…

Арестант повернул к нежданным гостям своё давно небритое лицо и бросил на них настороженный взгляд.

– Добрый день! – обратился к нему Маклуски, – Хорошая сегодня погодка; не так ли?

– Невероятно! – воскликнул арестант, роняя лопату, – Да ведь это же – Доддс и Маклуски!

– Да, это мы, – подтвердил Доддс, – Оставьте вашу лопату в канаве, Грэггерс, и вылезайте сюда! Мы хотим задать вам парочку каверзных вопросов…

– Прежде всего мы бы хотели узнать, за что вас сюда посадили, – задал первый вопрос Маклуски.

– Да чёрт бы побрал этот дурацкий трудовой лагерь! – не смог сдержать эмоций майор Грэггерс, выбираясь из канавы, – Эти болваны приняли меня за бродягу и привезли сюда на трудовое перевоспитание. Никто не поверил, что я возглавляю полицию Гленвича и Бриндвича! Я был одет в штатское и не имел при себе удостоверения личности… Нет, это не лезет ни в какие ворота! – возмутился он, обмениваясь со столичными коллегами тёплыми дружескими рукопожатиями, – Оказывается, все лица, не имеющие при себе документов, теперь считаются бродягами и подлежат немедленному задержанию… Ну что за нелепость! Хотел бы я знать, какой болван издаёт такие идиотские приказы…?

– Самокритика у вас на высоте! – высказал одобрение Доддс, – Между прочим, это – ваш собственный приказ об усилении борьбы с бродяжничеством и попрошайничеством.

– Мой приказ? – переспросил Грэггерс, – Да, тогда это меняет дело… Ах ты, зараза! – поморщился от досады он, покосившись через плечо назад, – Сюда идёт охранник Пим. Он заметил, как я вылез из канавы, и теперь начнёт читать мне нотации. Честно сказать, с ним я особенно не в ладах…

Тем временем бдительный охранник уже успел выбраться из кустов, в которых до того загорал, принять грозный вид и неспеша приблизиться к месту событий.

– Эй, что это ещё такое? – недружелюбно обратился он к своему подопечному и к обоим визитёрам, – Почему не работаем? Почему отвлекаем заключённого? Он и так хуже всех в лагере копает канавы!

– Доддс-Маклуски, да объясните же ему наконец, кто я такой! – воскликнул в отчаянии Грэггерс.

– Ваша фамилия меня совершенно не интересует! – презрительно хмыкнул Пим, – Вы попали сюда в качестве нарушителя законов – в этом качестве и будете тут сидеть до самого освобождения. А посторонним лицам, – он не без намёка посмотрел на детективов, – на нашей территории делать нечего! Если вы будете продолжать тут шляться, я…

– Центральная полиция! – представился Доддс, сунув Пиму под нос своё служебное удостоверение, – Как видите, называть нас посторонними лицами было бы не вполне уместно. Мы прибыли сюда в рамках расследования исчезновения майора Грэггерса, начальника полиции Гленвича и Бриндвича.

– Ваше расследование меня не касается! – отрезал Пим, – А если вы будете продолжать отвлекать нашего заключённого, я позову сюда начальника лагеря!

– Хорошая мысль! – обрадовался Маклуски, – А мы как раз думали, кого бы нам за ним послать…

– Пим, постарайтесь долго не задерживаться! – предупредил охранника Доддс, – Передайте начальнику лагеря, что мы ждём его на этом самом месте ровно через десять минут… Задание вам понятно? Тогда выполняйте!

Озадаченный Пим отправился выполнять задание, а столичные детективы вместе с Грэггерсом со всеми удобствами устроились на травке за обрубком большой ржавой трубы, укрывшись тем самым от назойливых солнечных лучей. Свои драгоценные саквояжи Доддс и Маклуски поставили на землю перед собой, дабы они всегда находились на виду и не могли быть внезапно похищены посторонними лицами.

– А пока этот тип ходит за начальником, вы, Грэггерс, как раз успеете ввести нас в курс дела, – прозрачно намекнул Доддс, – Итак, мы ждём подробного рассказа о ваших приключениях!

– Я даже не соображу, с чего начать, – попытался собраться с мыслями Грэггерс, – Кстати, какое сегодня число?

– Шестое августа, – проинформировал его Маклуски, – Можем вам напомнить: Примерно месяц назад к вам в контору явился некий тип по фамилии Дрид…

– Эту фамилию я запомню на всю оставшуюся жизнь! – воскликнул Грэггерс в порыве нахлынувших чувств, – Эх, попадись мне сейчас этот тип, я бы точно засадил его в какой-нибудь трудовой лагерь! А дело было так: В начале июля, примерно седьмого числа, этот Дрид явился в нашу гленвичскую контору к Джойсу. Разумеется, Джойс тут же отослал его ко мне в Бриндвич… На следующий день Дрид пришёл уже ко мне, а я тогда как раз оказался на рабочем месте. Прямо с порога этот тип говорит: «У меня к вам – строго конфиденциальное дело! Вы должны гарантировать мне полную безопасность». Хоть я и увидел его тогда впервые в жизни, я сразу сообразил: Что-то он темнит! У него была такая хитрая физиономия, что…

– Какая именно? – уточнил Доддс, – Вы хорошо запомнили его внешние приметы?

– Ну ещё бы! – вздохнул Грэггерс, – Его рожа до сих пор стоит у меня перед глазами. Я готов дать его подробное описание, если вдруг понадобится… Поймайте его и приведите ко мне – и я его немедленно опознаю!

– Но у него действительно был какой-то особенный нос? – осведомился Маклуски.

– Истинная правда! – подтвердил Грэггерс, – Нос такой особенный, что так и хочется заехать по нему кирпичом!

– А в чём конкретно заключалась эта особенность? – продолжал допытываться Доддс.

Немного подумав, Грэггерс нетерпеливо махнул рукой:

– Послушайте, ну не всё ли вам равно? Нос у Дрида был какой-то необычный; но какой именно – сейчас и не вспомнишь… Давайте я всё-таки продолжу! Мы с ним уединились в комнатке по правой стороне коридора, и он говорит: «Я прочитал в газете объявление: Полиция призывает обращаться к ней по поводу ограбления в гостинице Бембриджа трёхмесячной давности. Ну так вот: Я обладаю кое-какой интересной информацией на сей счёт. Открою вам секрет: Мне точно известно, где сейчас находятся похищенные деньги».

– Эка он куда загнул! – с сомнением покачал головой Маклуски.

– Я ему говорю: «А почему бы вам тогда не обратиться непосредственно к бембриджской полиции?» – продолжал Грэггерс, – И этот тип отвечает: «Потому, что я точно знаю: Похищенные деньги находятся здесь, в окрестностях вашего Бриндвича! Если вы гарантируете мне безопасность и обещаете выплатить вознаграждение, я готов хоть сию секунду вас туда проводить». Я говорю: «Да-да, я вам всё гарантирую и всё обещаю. Но давайте ближе к делу: Где находятся деньги?» Он как-то подозрительно на меня покосился и спросил: «Постойте! А могу ли я доверять вашим словам? Действительно ли вы являетесь достойным доверия?» «Ну ещё бы!» – заверяю я, – «Я вхожу в число сорока главных следователей по Брокингемскому делу и тоже принимаю участие в расследовании Бембриджского ограбления. Если хотите, я готов показать вам специальную отметку в своём служебном удостоверении!» Полез я в карман за удостоверением… и вдруг вспомнил: Несколько дней назад я оставил его на фирме «Анаконда» в Мэлфаксе как бы в залог, когда получил оттуда во временное пользование кое-какие секретные документы. Но мои объяснения вряд ли удовлетворили бы этого мнительного типа… И тогда я ему сказал: «Дорогой друг, мне требуется совершить срочную служебную поездку в Мэлфакс! Честное слово, ваше предложение меня очень заинтересовало. Но я действительно обязан немедленно побывать в Мэлфаксе… Если у вас имеется желание, я готов прихватить вас с собой в эту поездку. А по дороге мы с вами как раз успеем обсудить кое-какие сопутствующие нюансы!» Он немного помялся, но в конце концов согласился… И вот мы с ним выходим из участка, запрыгиваем в мой автомобиль и на всех парах мчимся в Мэлфакс. По дороге я задал ему несколько каверзных вопросиков насчёт ограбления в Бембридже, и он довольно толково на них ответил. Я убедился, что он и впрямь владеет какой-то эксклюзивной информацией с той стороны баррикад… Прибыв в Мэлфакс, я прямой наводкой проследовал на «Анаконду», сдал туда эти несчастные секретные документы и получил обратно своё удостоверение. Сунул я его Дриду под нос и сказал: «Вот, смотрите! Эта отметка означает, что я имею высшую степень допуска ко всем секретным материалам, в том числе и по ограблению в Бембридже. Надеюсь, теперь вы перестанете сомневаться в моей надёжности?» Он замолчал и погрузился в напряжённые размышления. Пока мы двигались из Мэлфакса обратно в Бриндвич, он продолжал о чём-то размышлять. А потом вдруг сказал: «И всё-таки у меня остались кое-какие сомнения… Если я сейчас открою вам место хранения украденных денег, как бы вы не присвоили себе вознаграждение за их обнаружение! Давайте сделаем так: Пригласите сюда ещё двоих сотрудников полиции такого же высокого ранга, как и вы! Только в их присутствии я смогу быть полностью откровенным».

– И как же вы поступили? – поинтересовался Доддс, – Наверно, тут же надели на него наручники и строго сказали: «Дорогой друг, довольно пудрить мне мозги!»

– Возможно, это был бы наилучший вариант, – согласился Грэггерс, – Но все мы, как говорится, умны задним числом… Нет, тогда мне и в голову не пришло его задержать! С одной стороны, он пока не совершил ничего предосудительного; с другой стороны, в его изоляции как будто не было необходимости. (Он и не пытался от меня улизнуть, а наоборот сам прилип ко мне крепче любой пиявки.) С третьей стороны, я был просто обязан выяснить, что за важную информацию он собирается нам сообщить… В том, что он хорошо осведомлён о подробностях Бембриджского ограбления, у меня не было никаких сомнений. Я решил, что он как-то связан с похитителями денег и по какой-то причине надумал заложить их полиции… К слову, я как бы походя намекнул этому Дриду, что полиции якобы известны номера похищенных банкнот. (Разумеется, я не мог открыто ему признаться, что все эти деньги были помечены особыми значками.) И что бы вы думали? Он, ничуть не смутившись, ответил: «Значит, вы узнаете эти банкноты. Готов поручиться: Мне известно место, где хранятся те самые деньги, что были похищены из бембриджской гостиницы!» Итак, мои намёки не сбили его с толку. Похоже, речь действительно шла о Бембриджских банкнотах – этот тип ничуть не сомневался в их подлинности. Что я мог ему ответить? Я сказал: «Дорогой друг, я постараюсь как можно скорее вызвать сюда ещё двоих следователей самого высокого ранга. Ни о чём не беспокойтесь! Отправляйтесь пока в гостиницу, а завтра утром приходите снова. Надеюсь, к тому времени ситуация немного прояснится…» Когда Дрид ушёл, я принялся основательно чесать себе репу. К утру следующего дня план действий уже созрел в моей голове: Я принял решение вызвать себе на подмогу вас двоих. Вы входите в число сорока главных Брокингемских следователей – значит, ваш статус ничуть не уступает моему. Возразить против вашей кандидатуры Дриду было бы нечего… С другой стороны, втроём мы бы уж точно справились с этим типом. Если бы он вздумал и дальше водить нас за нос, мы бы быстро нашли на него управу! Итак, я позвонил вам в Центральную полицию. Ваш шеф ответил, что вы будто бы выехали в командировку куда-то в Крукроуд. В этот Крукроуд я дозвониться не сумел. (В тамошнем отделении полиции никто почему-то не снимал трубку.) Тогда я отправил туда телеграмму на ваше имя и срочно вызвал вас к себе в Бриндвич. В ожидании вашего прибытия я буквально места себе не находил – а попутно мне приходилось кормить завтраками этого мнительного Дрида и убеждать его, что два следователя Центральной полиции вот-вот к нам прибудут… Но вот закончилась рабочая неделя и прошли выходные, а о вас по-прежнему не было ни слуху, ни духу. В понедельник ваш шеф суверенным видом заявил, что вы будто бы уже отправились ко мне… Опасаясь, что по дороге в Бриндвич вас могло занести в Болтли или в Клошби, я на всякий дал туда телеграммы и ещё раз вас поторопил. Наконец, до меня дошли слухи, что вас действительно видели где-то в Болтли… Я посадил Дрида к себе в машину и немедленно рванул в Болтли. Но там выяснилось, что вы уже успели оттуда уехать… Я снова звоню в Лондон – и ваш шеф снова отвечает, что вы должны прибыть в Гленвич с минуты на минуту. Признаюсь честно: Мне почему-то показалось, что он немного лукавит…

– Интуиция вас не подвела! – подтвердил Доддс, – На самом деле мы в тот момент находились на рабочем месте и помогали «Махорке» искать пропавшие секретные документы.

– Пришлось нам с Дридом с пустыми руками возвращаться в Бриндвич, – продолжал Грэггерс, – На следующее утро я опять звоню в Лондон – и ваш шеф в очередной раз отвечает, что вы уже выехали в Гленвич и должны прибыть туда с минуты на минуту. У меня отпали последние сомнения: Вы наверняка надолго застряли в своей Центральной полиции! Если не принять решительных мер, я ещё нескоро дождусь вашего прибытия… Дрид уловил моё настроение и сам всерьёз заволновался. «Как это понимать?» – воскликнул он, – «Не может такого быть, чтобы два следователя полиции не могли за неделю доехать от Лондона до Гленвича… Грэггерс, вы меня обманываете! Вы строите мне какую-то ловушку!» «Ничуть не бывало!» – отвечаю я, – «Дорогой друг, вам не стоит волноваться! Раз мои коллеги задерживаются, мы можем сами их навестить. Как вы смотрите на небольшое путешествие в столицу?» Дрид что-то недовольно проворчал, но в итоге согласился. И вот мы с ним садимся на поезд и едем в Лондон как обычные частные лица. (Естественно, я был одет в штатскую форму одежды.) Прямо с лондонского вокзала мы рванули к вам в Центральную полицию. Сняв номера в гостинице «Центральная», мы на ночь глядя заглянули в ваше общежитие. Дежурный сообщил нам, что вы действительно числитесь в какой-то иногородней командировке… Для очистки совести мы наутро попытались нагрянуть к вам на рабочее место – там нас уверили, что теперь-то вас точно здесь нет. Позвонив Джойсу и своей секретарше, я узнал, что накануне вы и в самом деле побывали у нас в Гленвиче и Бриндвиче… Что мне оставалось делать в такой ситуации? Я от души чертыхнулся и снова потащил Дрида на вокзал… В середине дня мы вернулись в родные пенаты. Вас по-прежнему не видно ни в Гленвиче, ни в Бриндвиче… От Джойса я узнал, что вы намеревались посетить Клошби. Я велел ему немедленно созвониться с тамошним полицейским участком и срочно затребовать вас в Бриндвич. Своей секретарше я дал задание отправить ещё одну телеграмму в Клошби… Ну уж теперь-то я был уверен, что ваше появление не заставит себя долго ждать! Дрида я заверил, что Доддс и Маклуски непременно прибудут в Бриндвич ближе к вечеру. Тот принял это к сведению и отправился отдыхать в гостиницу, пообещав заглянуть ко мне в участок в конце дня. Но когда он снова возник у меня в кабинете, от вас по-прежнему не было никаких вестей – не считая сообщения Джойса о том, что вы якобы занялись в Клошби каким-то расследованием и отнюдь не торопитесь с возвращением. Тут уж Дрид не выдержал и закатил мне фирменный скандал: «Грэггерс, вы уже целую неделю водите меня за нос! За это время вы могли бы уже десять раз встретиться с вашими лондонскими коллегами. Я не могу поверить, что это простое дело могло само по себе растянуться на такой долгий срок. Скорее всего, вы готовите мне какую-то хитроумную западню!» «Вы неправы, дорогой друг!» – отвечаю я ему, – «Наша работа редко обходится без затяжек и проволочек. Чем проще дело, тем дольше оно как правило тянется…» «Я больше не могу ждать!» – нервно вскричал Дрид, – «Если мы до конца дня не встретимся с этими следователями, я выхожу из игры!» «Тогда у нас остаётся только один выход – самим отправиться за Доддсом и Маклуски в Клошби!» – предложил ему я. «Но учтите: Это будет моя последняя поездка в вашей компании!» – предупредил этот тип. И вот мы садимся в мой служебный автомобиль и на ночь глядя выезжаем в сторону Болтли. Мы успели проехать километра два и ещё не добрались до съезда к Клошби… Вдруг Дрид говорит: «А что это за два типа бредут по обочине нам навстречу? Может быть, это и есть те следователи, которых мы ищем?» «Нет, не думаю», – ответил я, – «Вряд ли Доддс и Маклуски стали бы среди ночи топать пешком по автомобильной трассе. Они бы наверняка догадались дождаться утра и сесть на автобус». «Но всё равно остановите!» – предложил он мне, – «Мне тут пришла в голову одна мысль…» Я послушно затормозил и встал на обочине дороги. «Уф, как здесь душно!» – пожаловался этот хмырь, – «Давайте-ка откроем дверцы!» Я открыл свою дверцу и повернулся к нему… А он вдруг как вытащит из сумки баллончик с газом и как распылит мне его прямо в нос! Я толком и понять ничего не успел. Помню только, что рухнул под кресло, как мешок, и мгновенно отключился…

– Грамотная работа! – высказал одобрение Доддс, – Дрид правильно сообразил, что распылять усыпляющий газ в замкнутом пространстве рискованно. (В этом случае он мог и сам заснуть за компанию с вами.) Вот он и решил попросить вас открыть дверцу…

– Нет, как вам такое понравится? – продолжал возмущаться Грэггерс, – Я за свой собственный счёт катаю этого типа на служебном автомобиле – а он так по-свински со мной поступает? За все годы работы в полиции мне ещё никто не пускал в нос никаких усыпляющих газов… Честно сказать, до того дня я был уверен, что эти газы вообще на меня не действуют. Возможно, тогда я был сильно утомлён. (Несколько последних суток я откровенно недосыпал, обслуживая этого неблагодарного типа.) Не исключено, что я заснул не от газа, а от чрезмерной усталости… Так или иначе, но спал я долго. Когда я снова очнулся, то обнаружил, что лежу на матрасе в незнакомом помещении с решётками на окнах. (Это была комнатка размерами два на два метра, а мой матрас был в ней единственной мебелью.) За окном было уже светло. Выглянув в него, я увидел вокруг лишь кусты, деревья да верхушки каких-то палаток. Я до сих пор понятия не имею, что это было за место…