Текст книги "Рожденный Богом"

– 24 —

Все как во сне: огромное поле покрыто изумрудной травой вперемешку с таким разнообразием цветов, что казалось глаза, обрели способность различать в тысячу раз больше красок. Сейчас здесь лето – оно всегда здесь, даже если в мире людей, стоит лютая зима. В небе парили птицы, над поляной носились мошки и жуки, что как»«Боинги»» плюхались на цветы и забирались в них, заставляя те пригибаться чуть ли не к земле.

– Последние метры, – Петр Михайлович, обнял дочь за плечи и посмотрел на Илью.

– Да… метры, – посмотрел юноша на каменные столбы, что возвышались в паре километров.

– Это не дальше чем несколько шагов, учитывая, сколько ты прошел, чтобы достичь этого места.

– Твой первый шаг к новой жизни, внучек.

– Не бойся, Илья, еще несколько минут и все закончится, – приободрил его Стрибов.

– Пошли? – ласково посмотрела на юношу Леля.

Врата были не просто большими – огромными. Казалось их сюда специально поставили, чтобы небо подпирать. Вот только какие великаны сумели это сделать – сие загадка. Каждая колона необхватный каменный столп и таких тут много. Они образуют правильный круг, ограждая постамент, который находится в его середине. Черный плоский монолитный камень, такой гладкий, что лучи, отражаясь от него, запускали в глаза солнечных зайчиков. Три невысоких, но широких ступени ведут к нему, и стоит взойти по ним, как взгляд упирается в два углубления, очертаниями напоминающие ладони.

– Лишь Избранный, поднявшись по этим ступеням, Взойдет на Небесный трон, – произнес Родов, глядя прямо перед собой.

– Приложи длани. Вознеси жертву Небу. Взойди, – Николай Трофимович, так же смотрел вперед, будто боясь что-то пропустить.

– Время, – коротко сказал Виктор Ильич, и в это время солнце достигло своего пика.

Оно озарилось яркой вспышкой, разбросав лучи, которые вошли в землю, траву, цветы, мошкару, жуков и пронзили насквозь, заставляя всех и вся замереть на месте. Лучи также ударились о колонны Небесных врат, принуждая те вздрогнуть и издать глухой стон, как будто они очнулись от многолетнего сна.

Илья в секунду, когда наступил истинный полдень, а не то, что наши часы показывают, почувствовал, как изнутри начала разливаться тепло. Оно возникло в животе и начало быстро распространяться по всему телу, заставляя кожу покраснеть, а пальцы, что до этого сжимали ладошку Лели, напрячься и раскрыться против воли хозяина.

Все это длилось не более полуминуты, но Волосов будто проглотил металлический кол: тело вытянуто в струну, руки разведены в стороны и напряженны до поболевших кончиков пальцев, он стоит на мысочках чуть пошатываясь, потому что его только-только начало отпускать.

Через несколько минут Илья сумел выдохнуть и осторожно сделать пару судорожных глотков воздуха. Потом попросту рухнул, так как ноги уже не могли удерживать его.

Иле понадобилось еще мину пять, на то чтобы окончательно придти в себя и встать. Все это время к нему никто не прикоснулся и не помог – он должен сам.

– Теперь ты совершеннолетний, – ласково произнес Власий, глядя на внука.

– Осталось принести жертву.

К нему подошел Родов и протянул небольшой нож: простая деревянная рукоять и небольшой, но острое лезвие, переливающиеся голубым на солнце.

– Ты знаешь, что делать, – посмотрел на него Виктор Ильич.

Волосов-младший, действительно знал. Он осторожно вступил на первую ступень, ведущую к постаменту, и быстрым движением рассек левую ладонь. На камень закапала кровь.

Вторая ступень и кожа правой ладони разошлась в стороны, мгновенно становясь алой.

Третий шаг, окровавленный нож падает на землю, а ладони опускаются на постамент, четко входя в углубления, словно он были сделаны по его меркам.

В безоблачном небе прогремел гром, а земля затряслась мелкой дрожью. На длинный, длинный миг все вокруг погрузилось в абсолютно белый цвет, а когда Илья вновь смог видеть, то перед ним, на постаменте, возвышался трон.

Каменный, небесно-голубого цвета, с высокой спинкой, на которой изображен Алатырь-камень и занесенный над ним молот. Резные подлокотники украшены белыми и синими драгоценными камнями, которые больше напоминают нахлынувшие волны и пену, а может небо и облака.

– Осталось только произнести Имя, – тихо произнесла Леля.

– Только посмей, и она сдохнет, – раздался резкий голос и все присутствующие обернулись.

– Ты?! – шокировано произнес Власий.

Между колонами, что предваряли проход к трону, стоял, с победным оскалом, Хозяин.

– Чего они так долго?

– Не знаю, – уже в который раз повторил Вол.

Он и вправду не знал. Уже прошло более получаса, а из Ворот до сих пор никто не показался. Это заставляло и так не железные нервы напрягаться до состояния почти лопнувшей струны.

Рог и злыдни обходили деревья уже по бесчисленному кругу, а к ним так никто и не приблизился, даже животные куда-то исчезли, словно понимая, что им здесь делать нечего.

Вол нервно поигрывал ножом, когда ближайшие кусты вздрогнули, и в них послышалось копошение. Главный отморозок напрягся и бросил взгляд на Толстяка. Тот весь подобрался, будто готовясь к резкому броску. Остальные злыдни замерли, не забыв вытащить ножи, а в руках у Когтя оказалась бита. У Рога из оружия были только собственные когти, да и то не все, поэтому он стоял за спинами отморозков.

В кустах еще немного пошумело, повозилось, и они расступились, выпуская…

– Ирод?! – сказать, что все были ошарашены, ничего не сказать.

У всех случился кратковременный ступор. У Пса так вообще челюсть отпала, так он и стоял с открытым ртом. В ответ на них смотрел брат, друг, товарищ – Ирод, живой и здоровый.

– Ка… Ка… Как? – наконец нашелся Вол.

– Ты же мертв? – дрогнувшим голосом выдал Толстяк.

Ирод осмотрел себя с ног до головы, постучал по голове, похрустел пальцами.

– Кто вам сказал? – удивленно поинтересовался он. – С утра был жив.

– Мы же сами видели, как тебя Убийца порвал, – нервно сглотнул Коготь.

– Гонишь, – не поверил злыдень.

– Не, мы все видели, – поддакнул Негру.

– Странно. Однако вот я… перед вами, – Ирод расставил руки и неспешно стал приближаться к остальным. – А вы тут что делаете?

– Охраняем, – немного отойдя от шока, произнес Вол. – Исполняем клятву данную Лешему.

– Понятно. Хорошая древесина, – пройдя мимо братьев, подошел Ирод к Воротам и похлопал по одному из стволов. – Интересно, что там, – кивнул он на проход.

– Нам туда путь заказан, – с некой долей разочарования произнес Толстяк.

– Только Отцы могут войти, – подтвердил Пес.

– Интересно, – прищурившись, Ирод отошел на пару шагов назад и пригляделся к Воротам.

Пока злыдни то недоуменно, то радостно, разговаривали с живым братом, Рог взобрался на толстый сук и оттуда наблюдал за ними. Все это ему не нравилось: сам Ирод, который ненавидел татя, запах который появился с его приходом, то, как отморозок рассматривает Ворота и… То ли Рогу казалось, то ли в кустах был кто-то еще?

Тать взобрался еще выше, и оттуда ему удалось увидеть, что в густых зарослях валяется связанное тело. Руки и ноги оплетены жесткой веревкой, а во рту кляп. Пару секунд спустя тать с ужасом понял, что видел связанного раньше.

– Это же второй голубок, – только и выдохнул он, и тут же в мозг ударилась память. Рог вспомнил, где он слышал этот запах и при каких обстоятельствах.

Медлить было нельзя, Ирод как раз повернулся к нему спиной. Лесное существо, как можно тише начало спускаться. Злыдень был всего в трех метрах от дерева – пустяк, – когда тать набросился на него.

Отморозок только было открыл рот, чтобы вновь спросить, как рухнул на землю. На нем, сверху, сидел Рог и как сумасшедший вгонял с тело когти, стараясь порвать его.

Забытые вновь опешили, но прежде чем они подбежали к брату и свихнувшемуся татю, Ирод страшно взревел и, оттолкнувшись руками от земли, буквально взлетел и врезался спиной в толстый ствол дерева.

Рог вздрогнул, а тело уже оказалось распластанным по стволу.

– Дурак, – только и услышал он, как в живот вошло что-то твердое и тяжелое. Потом еще и еще. Будто каменный таран врезался в его тело, заставляя агонизировать болью.

– Ирод, нет! – закричал Вол и бросился на помощь Рогу.

Никогда бы он подумал, что сделает такое, но сейчас они выполняют одно дело. Значит, пока все не закончится вражда между злыднями и татями прекращена. Вот только Ирод этого не знает и беспощадно избивает их союзника, будто пытаясь вогнать его тело в дерево.

– Уйди! – рявкнул оживший брат и оттолкнул Вола.

Сила была такая, что главный злыдень отлетел на несколько метров и ударился о сосну. Вот такого обращения уже не смог выдержать Толстяк. Как так: начальство бьют, а он стоит в стороне – непорядок.

Только это уже мало, что решало: напал бы Толстяк или нет, это бы ничего не изменило. Прежде чем кто-то что-то успел сделать, Рог упал на землю, а к отморозкам резко повернулся Ирод, одновременно доставая из-за пазухи пистолет.

Толстяк даже пяти шагов не успел сделать, как ноги сами остановились, а он недоуменно уставился на брата.

– Ты чего?

– Это Убийца, – вымолвил Рог, прежде чем в лесу прозвучал первый выстрел.

– А ты кого думал увидеть, старый дурак? – язвительно спросил Хозяин.

– Да как ты смеешь?..

– Смею. Еще как смею, – прервал он Власия нетерпеливым взмахом руки. – Думал, я всю жизнь буду прозябать под твоим началом?

– Ты умрешь, – холодно заметил Волосов-старший и потянулся к поясу, где должна висеть обсидиановая плеть. Вот только там было пусто.

– Забыл?.. – удивленно посмотрел на него Господин. – Пора тебе на пенсию, уже ничего не помнишь, – расхохотался он.

– Ты собственно кто? – приблизился к Повелителю Илья и посмотрел в глаза.

Господин встретился с ним взглядом, и было видно, как он вздрогнул. На него смотрел не просто пацан, а Творец во всей своей силе и могуществе. Не сразу, но ему удалось совладать с мелкой дрожью и даже выдержать юношеский взгляд.

– Я тот, кто займет твой трон и будет властвовать на Небе, – нарочито нахально ответил Хозяин и ударил Илью в живот.

Волосов-младший согнулся пополам и пытался вздохнуть, только плохо у него это получалось. Боль разливалась по всему телу, и не мог он видеть, как закованная в чешую рука поднялась и обрушилась всей своей силой на спину. Иля вздрогнул и подкошено рухнул на землю.

– Стоять! – рявкнул Повелитель, когда Отцы ринулись к Илье. – Еще шаг и Мора умрет, – палец указал в сторону.

Только сейчас все увидели, что на поляне кроме этого чешуйчатого урода есть еще народ. Небольшая, узкая клетка, в которой стояла маленькая девочка: светлые волосы растрепаны, на щеке виднеется ссадина, платьице порвано в нескольких местах. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, стояло маленькое существо – карлик в балдахине. В руке у него был большой нож, или маленький меч, который был направлен на Марусю.

– Серебряный между прочим, – как бы невзначай сказал Хозяин.

– Убьешь ее… и никто… тебе не поможет, – с трудом произнес Илья, поднимаясь.

– Все равно, – отмахнулся Господин, тем не менее, поворачиваясь к нему лицом.

Теперь он мог спокойно заглянуть ему в глаза, словно после небольшой драки понял, что не стоит бояться Творца, пока ОН не Взошел.

Илейка смотрел на тварь, утирая кровь с разбитой губы, и чувствуя, как стонет позвоночник – удар был очень сильным.

– Морриган нельзя убить, – произнес юноша.

– Еще один дурак, – усмехнулся Господин. – Мне и не нужно. Я только пройду к трону, а дальше делайте что хотите.

– Только Избранный может сесть на него, – напомнил Родов.

Хозяин осмотрел Отцов и Дочь таким взглядом, словно он в детском саде объясняет логарифмическое уравнение, а его не понимают. Потом рассмеялся, громко и неистово.

– Избранный?! – переспросил он сквозь смех. – Избранный нужен, чтобы трон появился, а сесть на него может любой.

– Тогда что мне мешает?.. – сделал пару шагов к трону Илья.

– А то, что ты… пацан, даже имени своего не знаешь. Без этого это всего лишь красивое кресло… Так как тебя зовут? – наклонился Господин.

Мимолетное превосходство сменилось удивлением, а потом и удрученностью от осознания того, что он, действительно, до сих пор не знает, как его зовут. С мольбой в глазах он посмотрел на Отцов, надеясь, что они дадут ему ответ.

– Они не скажут. Не имеют права, – нахально положил ему руку на плечо Повелитель. – Сам, все сам… Это ведь ты придумал эти ограничения… А знаешь, что ты еще придумал?.. Не помнишь?.. После того как Избранный возложит длани, никто стоящий на этой поляне не сможет воспользоваться своей истинной сущностью и силой. Так что… – извеняюще развел он руками.

В следующую секунду Илья влетел в каменный столб и рухнул на землю, чтобы в тоже мгновение подлететь над головами остальных и вернуться на твердую землю, ударившись ребрами и вывихнув руку. Не останавливаясь, Хозяин подскочил к Отцам и несколькими ударами раскидал их. Ведь мало кто мог ему сопротивляться. Сейчас, когда их сила замерла, пока кто-то не сядет на трон, они оставались просто людьми, со всеми вытекающими последствиям. Хозяин-то пользовался физической силой, которой у него было предостаточно – на это был и расчет. Поэтому он ждал, пока Илья поднимется по ступеням и положит руки на постамент. Теперь ему никто не помешает Взойти на Небесный трон.

– Не смей! – закричала Леля и бросилась наперерез, пытаясь оттолкнуть Господина от трона.

Несмотря на видимую хрупкость, Дочь была довольно сильной, ведь ее подпитывала Природа. Хозяин отлетел в сторону, но тут же вскочил на ноги и ринулся на девушку. Леля не успела увернуться, как когтистая лапа ударила в плечо, которое тут же онемело. Тяжелый кулак ударил ее в лицо. Грудь и живот, заставляя согнуться. Тут же страшный удар пришелся в подбородок. Леля только и успела, что охнуть, как голова дернулась вверх, и тело последовало за ней. Избитая девушка упала на траву, недалеко от Ильи.

– Как же я люблю запах крови на обед, – удовлетворенно прорычал Повелитель, шумно втягивая воздух.

Только недолго ему пришлось довольствоваться победой, сразу с нескольких сторон на него бросились Родов, Власий и Солнцев. Стрибов и лесник присоединились секундой позже. Однако и им досталось.

Род был схвачен за горло и брошен на Велеса. В ушах у Виктора зазвенело, когда удар пришелся в голову. Перед глазами вспыхнули круги, а по ногам, словно бревном ударили – Солнцев упал. Стрибова схватили за руку и бросили на траву через бедро – банальный прием, правда, тут же добавили ногой по ребрам. Леший держался дольше всех, но Господину удалось схватить за бороду и дернуть вниз. Дядя Митя по инерции последовал за головой и наткнулся на подставленное колено. Тут же бороду дернули вверх, и в шею был нанесен удар. Схватившись за горло, лесник повалился, стараясь сделать вздох.

Все это время Мразь стоял и наблюдал за происходящим. Ему нравилось то, что он видел и где-то внутри вспыхивал маленький костерок желания, взять да и врезать кому-нибудь. Только приходилось подавлять эту глупость. Отцы не были бы Отцами, если бы просто так сдались.

Да, Повелитель силен, но и Боги, пусть и в простых телах, на что-то способны. По крайне мере выдержать еще один бой. Вон, с какой злостью в глазах они поднимаются.

Действительно Отцы поднимались: кое-где с кряхтением и оханьем – тела все-таки не мальчишек двадцатилетних, а старцев почтенных. Илья тоже поднялся и помог встать Лели.

– Ты как?

– Нормально, – только и отмахнулась она. Вот только невдомек Илейке, что все гораздо хуже: Леля чувствовала, что сломано несколько ребер, которые теперь упираются в легкие, грозясь при любом движении проткнуть их.

Хозяин стоял, растопырив руки в стороны, и клыки были обнажены в хищном оскале, а в глазах металось бешеное веселье. Напротив него нестройным рядом Отцы. Пошатываясь и поддерживая друг друга, старались создать живую стену, дабы не пропустить врага к трону.

– Эх! – крикнул Повелитель и неожиданно побежал на них.

Те, кто хоть раз был в боулинге или видел по телевизору, знает, что бывает, когда шар врезается в кегли. Вот и тут вышел завидный страйк – Господин хоть и сам упал, зато и остальных потянул за собой. На траве образовалась куча: руки, ноги, головы, когти, одежды мелькали с такой частотой, что трудно было что-то разглядеть. Средь всей этой свары раздавалось утробное урчание, а кое-где и радостные крики. Вот только ни одному из Отцов они не принадлежали.

– Я слишком долго готовился к этому, чтобы кучка стариков и пацан с девчонкой могли меня остановить, – прорычал Повелитель, ударом ноги отбрасывая Солнцева к каменным столбам.

– Тварь, – люто закричал Родов и бросился на врага.

Выстрел прогремел так громко, что по силе мог бы перекрыть гром. Петр Михайлович удивленно расширил глаза и пролетел мимо Хозяина, упав на траву. Леля закричала, увидев, как его спина окрашивается в темный цвет крови.

Теперь все разом посмотрели на вновь прибывших.

– Ярило?!

– Веснов?!

– Георгий?! – раздались недоуменные голоса Отцов.

Лишь пару секунд спустя они различили, что за его спиной стоит еще один человек.

– Гошка?!.. Петровский?! – удивленно посмотрел Илья на них. – Зачем ты его привел? – кивнул он на Александра.

– Это не я – он меня привел, – горько произнес Веснов, показывая связанные руки.

– Саша?! – удивлению не было предела.

– Не называй меня так – дурацкое имя. Лучше зови…

– Убийца, – выдохнул Волосов-младший.

– Да, – хищно улыбнулся Петровский, направляя дуло пистолета на Илью.

Шоковая ситуация: один из лучших друзей – оборотень. Причем во всех смыслах этого слова. Юноша медленно поднял руки над головой, одновременно делая шаг в сторону, загораживая собой Лелю.

– Зачем тебе все это?

Убийца улыбнулся и покачал в воздухе черными четками.

– Одного шарика не хватает… Одной сущности до завершения… Твоей, – сверкнул глазами волколак и нажал на курок.

– 25 —

Злыдни даже сделать ничего не успели, как Ирод подло расстрелял их, чуть ли ни в упор. Толстяка отбросило назад с такой силой, что он влетел в кусты и замер там. Коготь врезался в дерево, а на спине у него появились два отверстия, из которых фонтанчиками брызнула кровь. Негру сначала прострелили руку, а когда он повалился на землю, к нему подошел оборотень и прострелили обе ноги. Брыс пытался убежать. Он даже добежал до деревьев и начал петлять между ними, но прогремел выстрел, и отморозка бросило на тонкую березку. Деревце хрустнуло под тяжестью и сломалось, падая на затихшего злыдня.

– Теперь с тобой, – оскалившись, подошел волколак к Рогу и перевернул его носком ботинка.

Тать, опрокинулся на спину, раскидав руки. На одну из них наступил оборотень и прижал к земле.

– Лучше бы молчал, все остались бы живы, – с укором произнес Убийца и нажал на курок.

Тать только захрипел, изогнувшись дугой, когда пуля пробила ладонь и оторвала два пальца. Убийца наступил на вторую руку и взвел курок.

– Нет, – голос был еле различим, и даже если бы волколак его услышал, то не стал бы слушать.

Второй одиночный выстрел заставил все вокруг умолкнуть. Казалось, что и ветер замолк, перестав шуметь средь деревьев и кустов, разгоняя опавшую листву.

Волколак подошел к кустам и вытащил из них связанного Веснова.

– Теперь мы прогуляемся, – вытащил он складной нож и… разрезал веревки на ногах пленника. – Пошли, – толкнул его в спину.

Георгий сделал два шага и с криком повалился на землю. Ноги, привыкшее за два дня к тому, что находятся без движения, да еще и стянуты, теперь оживали, медленно продвигая кровь по венам.

– Хватит валяться, – рывком поднял его Петровский за шкирку, – на том свете отдохнешь, – и потащил его к Воротам.

– Тебе все равно не пройти, – прохрипел Веснов. – Только Отец…

– Заткнись, – бросил его возле деревьев Александр, а сам подошел к ним вплотную.

Даже если бы Гоша хотел, он бы не смог бежать, пока Убийца за ним не смотрит. Во-первых, потому что руки все еще связанны, а без их помощи тяжело подняться. Во-вторых, ноги не двигаются, и так болят, что хочется кричать. Приходится себя сдерживать, выпуская воздух сквозь сжатые зубы. В-третьих, толку от того, что он убежит? Ему надо задержать оборотня, пока все не закончится, а там и умирать не жалко.

– Говоришь, только Отцы могут? – усмехнулся волколак, отдирая большой кусок коры.

Дерево с неохотой отдало часть себя, тем более что совсем недавно залечила эту рану. Под корой оказался голый ствол с нанесенным на него линиями, которые складывались в старые буквы: «Смерть – лишь начало».

Теперь пришла пора открыть замысел Убийцы, ради которого он раскрыл свое присутствие, тем самым подставив под реальную угрозу весь план хозяина. Ярил прав – лишь Отец может войти в Ворота… либо тот, кто знает нужные слова.

Помните, как Власий открывал деревья. Надпись не просто набор букв и слов, составляющих фразу Велеса. Это некого рода его печать, нанесенная на Ворота и любой, кто знает, как ею воспользоваться, может пройти.

Убийца подошел к Рогу, ткнув того ногой под ребра и, наклонившись, испачкал руку в его крови.

– Смотри, – издевательски произнес он, и вымазал кровью надпись.

Сок Забытого, смешался с соком дерева и слова на мгновение вспыхнули зеленоватым цветом, чтобы тут же погаснуть. Вместо этого, между двух деревьев, появились Ворота: тонкая прозрачная пленка, которую трудно разглядеть даже вооруженным глазом.

– Добро пожаловать, – усмехнулся оборотень и вновь поднял Гошку за шкирку. – Пошли.

– Охренел?! – взревел Хозяин, держась за плечо.

– Не торопись. Ты мне обещал мальчишку.

– Да забирай, – махнул рукой Господин и вновь двинулся к трону.

Вновь раздался выстрел, только теперь в воздух.

– По-моему, ты забыл кое-что. Стоит тебе сесть на трон, как Отцы обретут силу и толку мне от пацана уже никакого.

– И что? – недопонял Повелитель.

– Придется подождать, пока я с ним разберусь, – холодно ответил Убийца, отталкивая Веснова в сторону.

– Дети, – охнул Леший.

– А»«детей»» больше нет, – осклабился Петровский начиная принимать свое истинно обличие.

Он рухнул на колени и начал с себя одежду, пока полностью не остался голым – хорошо на поляне тепло. Тело пошло волдырями, которые лопаясь, выпускали наружу густую черную шерсть. Грудь и лопатки, начали покрываться красной чешуей, которая наползая друг на друга, создавала прочный панцирь. Лицо Александра удлинилось, превращаясь в волчью морду: из-под тяжелых надбровных дуг блеснули оранжевые глаза, с красным вертикальным зрачком; рот разодрали острые клыки, которые с трудом помещались там. Пальцы на руках и ногах стали длиннее и оканчивались теперь когтями. Сзади вылезло нечто голое и длинное, с заостренным шипом – хвост.

Вся метаморфоза не заняла и минуты, поэтому никто ничего даже сделать не успел. Волколак, издав утробное урчание, медленно поднялся на задние лапы и встал почти вертикально. Вот такого точно никто не ожидал, ведь считалось, что оборотни не могут стоять, а тем более ходить как люди.

– Ты мой, – прорычал он и бросился на Илью.

Небо и земля несколько раз менялись местами, и скоро было не понятно, что где находится: толи птицы летают по земле, толи трава растет на небе. Тело изнывало от ран и боли, которые они с собой привели.

– Думал убежать! – с радостью в голосе подскочил к нему Убийца и, схватив, поднял над головой. – Ты не представляешь, как долго я ждал этого.

Он бросил его на столбы. Те содрогнулись от удара, и сверху посыпалась пыль и каменная крошка. Илья только и сумел сделать выдох и вдох, что далось крайне тяжело, как в живот ударился кулак, заставляя его согнуться. Хотя дальше просто было некуда. Волосов и так уже мог дотянуться до мысков, не прилагая к этому особых усилий. У него было сломано несколько ребер, левая рука почти не двигалась, а лицо было превращено в сплошной синяк.

Спрашиваете, почему ему никто не помог?.. Пытались и до сих пор пытаются, но кулаками орудует не только волколак, но и Хозяин, методично отшвыривая Отцов. Не особо их, калеча, но и не жалея. Леля не лезла ни в одну из драк, предпочитая дождаться нужного момента. Тем временем, незаметно подбираясь к клетке с Марусей, которую охранял Мразь. Маленький раб был так увлечен происходящим, что не заметил, как сзади на него набросилась девушка.

Она повалила его на землю и попыталась отобрать нож. Темное создание завопило и вцепилось в рукоять обеими руками, яростно отбиваясь от Дочери ногами. Однако и Леля не собиралась так просто сдаваться. Если ей удастся освободить Морриган, то враги будут повержены в ту же секунду.

Рожаница била Мразь в лицо и по рукам, в тело и снова в лицо, стараясь заставить его отпустить оружие, но раб только отмахивался ногами, не выпуская нож из рук. Он даже старался размахивать им, пытаясь задеть Лелю, и ему это несколько раз удалось: рука, плечо, живот вскоре окрасились кровью. Это не смертельно, но больно.

Каким-то образом рабу удалось вывернуться из цепких рук девушки, и он ударил ее ногой в лицо. Леля на секунду ослабила хватку, и это вполне хватило, чтобы Мразь вырвался. Прежде чем рожаница успела вновь его схватить, маленькое существо подскочило к клетке с Марусей и…

– Нет! – только и успела взвизгнуть девочка, как огромный нож или небольшой меч, прошел сквозь прутья решетки и воткнулся ей в живот.

Клетка была не настолько большой, чтобы даже ходить по ней, прутья почти вплотную подходили к телу, а потолок был так низок, что Моране пришлось обратиться в девочку, дабы хоть не стоять со склоненной головой. Вот поэтому Мрази и удалось достать ее – увернуться было некуда. Серебряное лезвие вошло в живот и, проткнув его насквозь, вышло из хрупкой спинки.

Маруся обхватила широкое лезвие и сползла по решетке на пол. Крови не было. Как не было ни слез, ни отчаянья, ни истерик. Смерть нельзя убить – кто за ней тогда придет? Все это понимали, поэтому Мразь только получил в морду хуком слева и рухнул на траву, истекая кровью из носа и губы.

Что происходит с телом, которые используют Отцы, Дочери, прочие Забытые, когда они покидают его?.. Тело остается, а вот сама сущность – то, что делает их такими, – покидает его и отправляется… по-разному, кто куда. В данном случае Морриган исчезла сразу же, как только ребенок умер. Успокою, что это было быстро и безболезненно.

Она появится вновь, вот только будет это не сейчас, а чуть позже.

Тем временем волколак разносил Илью: парень уже двигаться мог только через силу, а оборотень все никак не успокаивался. Он словно решил поиздеваться над ним, вместо того чтобы убить одним ударом. Но нет, Убийца сейчас мстил бывшему другу за все те унижения, что он ему доставил – с его точки зрения. За те нереализованные минуты и часы, когда только и мечтал о том, чтобы разорвать ему глотку, или вырвать сердце.

Хозяин стоял, прислонившись к столбу, и лишь изредка отмахивался от Отцов, словно от надоедливых мух. Человеческое тело слабо, а покинуть его нет возможности и силы неравны. Морриган хоть и мертва, за что очень сильно попало Мрази – теперь он возродиться только в тронном зале, и Леля также получила свою порцию, от чего скорчилась на траве, старательно баюкая вывихнутую руку.

– Я… Тебя… Не… навижу, – каждое слово отдавалось в Илье новым ударом. Тело неспособное сопротивляться подпрыгивало, когда в него врезались руки или ноги оборотня. Спасибо он хотя бы когтями не пользовался, иначе Волосов бы и двух минут не продержался. Казалось, что все время, когда Илейка нарабатывал мускулатуру, – а выглядел он мощно, – прошло зря. Его сейчас метелят – уж извините за сленг, – как куклу-неваляшку, которой только и может, что подниматься всякий раз как по ней ударят. Только это не могло продолжаться вечно.

– Слабак! – рявкнул волколак и, приподняв Илью на вытянутой руке за горло, ударил, что отбросило его на несколько метров.

Убийца тяжело дышал, уперев руки в бока. На морде играла победная ухмылка, обнажающая острые клыки.

– Иля, – не сразу пробилось к юноше в сознание, что его кто-то зовет. Голос слабый и такой родной, что глаза сами собой открылись. Хотя это сильно сказано, в те щелочки, которые остались от распухших век многое не разглядишь. Все же перед взором возник образ любимой, столь прекрасный, что захотелось плакать. Вот только сменился он совсем другим: разбитое лицо, растрепанные волосы, синяки по всему телу и неестественно вывихнутая рука, на которую она старалась не опираться. Такого он точно выдержать не мог, и по щекам, смешиваясь с кровью и сукровицей, потекли слезы.

– Леля, – еле слышно прошептал он разбитыми губами и попытался обнять девушку. Не получилось, только зашипел оттого, что тело закричало болью.

– Помнишь, я говорила, что у меня для тебя есть сюрприз? – зашептала она ему в ухо. Хотелось кивнуть, но даже глазами двигать больно, не говоря уже про более интенсивные движения. – У нас будет ребенок.

Небо, безоблачное до этого, вдруг быстро стало покрываться тяжелыми тучами. Ветер рвал и метал, словно хищник в тесной клетке. Птицы защебетали в один голос, создавая такую какофонию звуков, что хотелось оглохнуть, лишь бы не слышать их. Яркое солнце закрывалось тучами, напуская на землю вечер.

Убийца и Хозяин недоуменно переглянулись. Потом посмотрели на Отцов, которые с земли взирали на происходящее. А потом все посмотрели в сторону Ильи и Лели.

– Всякий… поднявший руку… на Отцов… да будет… предан… забвению… Да сотрется его… имя… из памяти ныне… живущих… И превратятся его кости в пыль… И развеет их ветер… Да будет проклят он!

Илья чувствовал, как в тело вливается нечто доселе неизвестное. Что-то, что заставляет его, противясь, боли, подниматься с земли. Мышцы всего тела будто разом онемели, отсекая любую боль, но в тоже время он мог владеть ими. Кости хрустели, вставая на место, кровь переставала бежать, а раны затягивались буквально на глазах. Теперь взгляд его остр и четок, и перед ним стоят враги, которые смотрят с недоумением и возрастающей злобой. Недалеко от них находятся Отцы заключенные в тела, из которых они не могут выбраться, пока Небесный трон не найдет своего владельца.

Каждая его запятая подстегивало не хуже кнута, каждая буква заставляла подниматься все выше и держать спину ровнее, каждое слово несло в себе силу и погибель.

Перед ошалевшими Хозяином и оборотнем встал могучий муж, с черными, как воронье крыло волосами; плечами, что не объять одним взглядом; руками, которые могли перевернуть горы и глазами, которые несли погибель всем, кто посмеет встать у него на пути.

– Илья, – ласково произнесла Леля

– Илейка, – выдохнул Власий.

– Творец, – гордо повторили остальные.

– Труп! – закричал волколак и бросился на… теперь уже не юношу.

Волосов-младший шумно втянул в себя воздух и принял на грудь мчащегося как паровоз, Убийцу. Если бы на месте Творца был бы обычный человек, то его бы размазало по полю на ближайшую сотню метров, а он только пошатнулся, хватая оборотня за горло.