Текст книги "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга V"

Чуть позже 11 часов утра 24 ноября Кингсли направился к члену городской администрации Бинке (Binke), хорошо знавшему Паркмена и бывшим его компаньоном в разнообразных коммерческих начинаниях. Бинке, выслушав Кингсли, моментально проникся сознанием ответственности момента и без долгих разговоров повёл его в кабинет городского маршала Фрэнсиса Тьюки (Francis Tukey). В те времена маршалы были ответственны за соблюдение федерального законодательства на территории городов и отдельных общин, то есть они выполняли тот круг обязанностей, который в России возлагался на прокуратуру. Тьюки кроме того возглавлял полицию Бостона, которая в середине XIX столетия существовала не в форме отдельного Департамента полиции, а в виде 3-х крупных подразделений, мало связанных между собою [они именовались «дневной патруль», «ночной патруль» и «патруль на воде»].

Тьюки, поговорив с Бинке и Кингсли, вместе с ними отправился к Роберту Шоу (Robert G. Shaw), крупнейшему в Бостоне банкиру, меценату, общественному деятелю и одному из влиятельнейших горожан.

После краткого совещания было решено безотлагательно начать поисковую операцию в западном Бостоне – именно там Кингсли видел в последний раз пропавшего сутки назад шефа. Тьюки немедленно передал распоряжение о выделении в помощь Кингсли полицейских в форме, которым надлежало принять участие в обходе улиц и опросе жителей. Полицейскую группу возглавил капитан Тренхольм (Trenholm), впоследствии Кингсли вспоминал, что в подчинении Тренхольма в тот день находилось 12—15 патрульных.

Этот фрагмент карты Бостона 1857 года позволит получить представление о перемещениях Джорджа Паркмена в последний день его жизни. Условные обозначения: А – место проживания Паркмена в доме №33 по Бикон-стрит. Из дома Джордж вышел чуть позже 10:30 23 ноября; 1 – Бромфилд-стрит – там мужчину видели немногим ранее 11 часов утра; 2 – Вашингтон-стрит – на этой улице Паркмен был замечен 11 часов или чуть позже; 3 – короткая Уилльямс-стрит и площадь рядом с нею, в том районе пропавшего джентльмена видели после 11 часов. Расстояние от точки А до точки 3 с учётом прохождения через точки 1 и 2 и огибания углов составляет 1,1 км. В том, что эту дистанцию Джордж Паркмен преодолел за 50 минут или более нет ничего необычного, поскольку ему приходилось останавливаться и разговаривать с большим количеством знакомых.

Примерно понимая, куда и с какой целью мог отправиться его работодатель, Кингсли решил повторить его маршрут в надежде, что эта дорожка приведёт его к Джорджу. В качестве начальной точки движения Чарльз посчитал целесообразным выбрать Бромфилд-стрит (Bromfield street) – то место, где он повстречал Джорджа Паркмена в 11 часов утра. После допроса свидетелей поисковая группа переместилась на Вашингтон-стрит (Washington street) – там удалось отыскал людей, видевших Паркмена накануне чуть позже 11 часов. Далее, предположив, куда бы мог направиться Паркмен, поисковая группа двинулась к месту, известному как Уилльямс-курт (Williams court). Выяснилось, что там Паркмена и в самом деле видели, как, впрочем, и в расположенном неподалёку парке Курт-сквер (Court square). Затем след терялся…

Кингсли со своими полицейскими помощниками потратил несколько часов на розыски. В конечном счёте они получили довольно много противоречивой и сбивавшей с толку информации. Нашлись свидетели, утверждавшие, будто они видели пропавшего джентльмена на улицах Уотер (Water street) и Девоншир (Devonshire street). При проверке этих сообщений удалось установить, что Паркмен заходил в том районе к нескольким своим арендаторам, от которых получал деньги. Эти люди засвидетельствовали факты встреч с Паркменом и их сообщения очень помогли розыскной команде. Полицейские под руководством капитана Тренхольма осматривали дома, жители которых подтверждали появление Паркмена накануне, но всякий раз безрезультатно.

Фрагмент карты Бостона 1857 года с указанием мест, в районе которых Джордж Паркмен был замечен в последний день своей жизни. Условные обозначения: А – начальная точка маршрута Паркмена, место его проживания в доме №33 по Бикон-стрит. Джордж вышел из дома чуть позже 10:30; 1 – Бромфилд-стрит – там мужчину видели немногим ранее 11 часов утра; 2 – Вашингтон-стрит – на этой улице Паркмен был замечен 11 часов или чуть позже; 3 – Уилльямс-стрит и площадь рядом с нею – там пропавшего джентльмена видели после 11 часов; 4 – Уотер-стрит, на которой Паркмен был замечен несколькими свидетелями около 11:30; 5 – Девоншир-стрит – там пропавший появился приблизительно в 11:45; 6 – «Дом Джоя» на Вашингтон-стрит, возле него Паркмена видели около полудня; 7 – площадь Корнхилл, её разыскиваемый джентльмен пересёк немногим позже 12 часов 23 ноября 1849 года.

Но тут на свою удачу Кингсли повстречал знакомого, видевшего, как немногим позже полудня 23 ноября Паркмен пересекал площадь Корнхилл (Cornhill square). Когда розыски начались там, выяснилось, что пропавшего мужчину незадолго до того видели возле довольно известного в Бостоне здания под названием «Дом Джоя» («Joy’s Buildings»). Это был дом под №81 по Вашингтон-стрит, в котором размещался офис железно-дорожной компании «Pennsylvania Railroad». Полученная информация заставляла перенести розыск пропавшего в район, расположенный гораздо севернее.

В целом же получалась довольно целостная и непротиворечивая картина. Похоже, розыскная команда успешно шла по следу.

Розыскная команда установила, что за 1,5 часа прогулки по городу Джордж Паркмен описал круг и около полудня находился на удалении менее 500 метров от дома. В принципе, он мог бы вернуться, но, по-видимому, он не считал свою программу на день выполненной.

Дальнейшие опросы жителей города позволили розыскной группе установить, что разыскиваемый прошёл на Грин-стрит (Green street) и далее Вайн-стрит (Vine street). То есть Паркмен не пошёл в направлении дома, а продолжил движение в северо-западном направлении. На этом пути поисковая партия также осмотрела пару домов, в которые мог заходить Паркмен, и прилегающие к улицам дворы.

На углу Вайн-стрит и Блоссом-стрит (Blossom street), как выяснил Кингсли, разыскиваемый купил крупный пучок салата и положил его в большой пакет из серой бумаги. Таким образом, Паркмен выполнил обещание принести салат дочери. Насколько могли установить поисковики, вплоть до момента покупки салата около 13 часов 23 ноября, Джордж Паркмен оставался в добром здравии, и ничего подозрительного вокруг него не происходило.

Поисковая группа буквально шла по пятам Джорджа Паркмена, восстанавливая его путь по минутам. Около 12:10 свидетели видят его на улице Корнхилл и прилегающей к ней площади (1), затем Паркмен идёт к северу по Курт-стрит (2) и около 12:30 свидетель замечает его в начале Грин-стрит (3). Немногим ранее часа пополудни Паркмен появляется на Вайн-стрит (4). Наконец в 13 часов он покупает большой пучок салата в магазине на пересечении улиц Вайн и Блоссом (5), кладёт его в пакет из серой бумаги и выходит из овощной лавки.

В то самое время, пока группа полицейских под руководством Тренхольма и при участии Кингсли в поисках свидетелей и подозрительных следов преступления металась по улицам Бостона, проводилась и другая важная работа. Элиза Паркмен обратилась в газеты с просьбой оказать помощь в поисках исчезнувшего мужа, пообещав щедро отблагодарить всякого, кто поможет прояснению его судьбы. Не довольствуясь этим, в бостонские типографии был передан срочный заказ на печать листовок с описанием внешности Джорджа Паркмена и обещанием денежной выплаты за помощь в поисках. Первый вариант листовки гарантировал выплату 1 тыс.$, однако уже через несколько часов сумма была увеличена до 2 тыс.$. В листовках особо указывалось, что за возврат часов Джорджа Паркмена будет выплачена отдельная премия размером 100$. По мере печати листовок специально нанятые курьеры принялись развозить их по различным общественным местам Бостона и пригородов. К вечеру 24 ноября листовки можно было видеть уже на удалении 80 километров от города.

Всего же в течение первых суток было напечатано 28 тыс. листовок, и в последующие дни их тиражирование продолжилось.

Уже в первый день поисковой операции – 24 ноября 1849 г. – были отпечатаны в нескольких вариантах листовки с описанием примет пропавшего и обещанием вознаграждения за информацию о его судьбе. Отдельная премия гарантировалась за возврат ценных часов Джорджа Паркмена. Общий тираж напечатанных в тот день листовок составил 28 тыс., и в последующие дни их печать продолжилась.

Как разворачивался поиск далее?

Полицейские во главе с капитаном Тренхольмом и Чарльзом Кингсли к 17 часам 24 ноября выяснили, что Паркмен, неся купленный салат в бумажном пакете, отправился на Фрут-стрит (Fruit-street), где сделал кое-какие покупки в магазине Пола Холланда (Paul Holland). Продавец Калвин Мур (Calvin Moor) рассказал, что Паркмен, которого, к слову, он знал лично, действительно накануне появлялся в магазине. Произошло это в интервале 13:40—13:50, Джордж купил 1,45 кг (3,2 фунта) сахара и 270 г сливочного масла (0,6 фунта). Мур даже припомнил, что масло он отрезал от большого куска весом 2,4 кг, который только что был внесён в торговый зал. Продавец и Паркмен немного поговорили о погоде, как и полагается благовоспитанным джентльменам. Продолжая свой рассказ, Калвин Мур сообщил, что в то самое время, когда Паркмен совершал покупку, в магазине находились его жена Кэтрин Мур, 12-летний сын Джордж, а также друг сына Джордж Прути (George Prouty) – все они также могли видеть Паркмена и то, как он вышел из торгового зала. Когда Мура спросили о внешности Паркмена и общем его состоянии, свидетель задумался на секундочку и ответил, что тот двигался как всегда быстро, вообще был очень быстр и подвижен. В общем, в ту минуту с Паркменом как будто бы всё было в порядке…

После того, как Паркмен вышел из магазина, его повстречал Пол Холланд (Paul Holland) – тот самый человек, которому магазин принадлежал. Остановившись на тротуаре, Холланд и Паркмен разговорились, благо были знакомы много лет, и последний регулярно покупал в магазине Пола продукты. В процессе разговора Паркмен, державший в руках большой пакет из серой бумаги с какими-то продуктами, попросил у Холланда разрешения оставить пакет, дабы забрать на обратом пути. Холланд любезно согласился и принял пакет из рук Паркмена. В пакете находились пакеты поменьше – в одном были листья салата, в других сахар и сливочное масло. За пакетом Джордж так и не зашёл, и Холланд передал его Кингсли.

Продолжая рассказ, владелец магазина сообщил, что Паркмен никуда не спешил и выглядел совершенно спокойным. Куда он ушёл, Холланд не видел, но у него осталось впечатление, что Паркмен отправился в северном направлении. Холланду был задан вопрос о происходившем в то время на улице – может быть, где-то неподалёку начался конфликт, начались какие-то крики, волнение… Свидетель не наблюдал в те минуты ничего подобного, но припомнил, что неподалёку на дороге застряла гружёная повозка.

Эта информация мало что давала поисковой группе – телега и телега…

Паркмен не любил фотографироваться и хотя до нас дошли дагерротипы некоторых участников этой истории, среди них нет его фотопортрета. Данная иллюстрация представляет собой корректное изображение внешнего облика Джорджа Паркмена в день его исчезновения 23 ноября 1849 г. Портрет составлен на основании описания свидетелей, известно, что на голове Паркмена была чёрная шляпа-труба, брюки и пальто чёрные. В разрез пальто можно было видеть жилетку из тёмно-синего атласа.

След Джорджа Паркмена как будто бы обрывался.

Однако кое-какие соображения заставляли Кингсли думать, что его шеф не должен был уйти далеко от магазина на Фрут-стрит. Расстояние от того места, где поисковая партия потеряла след Паркмена до дома последнего на Бикон-стрит составляло ~0,8 км, причём расстояние это измерено корректно по карте Бостона тех лет с учётом огибания углов. На преодоление этого расстояния быстро шагающему мужчине потребуется около 8 минут. Если Паркмен рассчитывал явиться домой к обеду, ему надлежало отправиться в обратный путь сразу же по выходу из магазина. Однако он решил направиться в некое неизвестное место, имея в виду, что на обратном пути ему следует зайти в магазин Холланда за оставленным там пакетом с продуктами. Поскольку листья салата Паркмен явно рассчитывал принести домой к обеду, т.е. к 14:15, ему надлежало явиться за пакетом в 14:00 или самое позднее в 14:05. Таким образом, на посещение неизвестного места, разговор там и возвращение к магазину пропавший располагал всего лишь 10-ю минутами. Ну хорошо, пусть 15 или даже 20-ю минутами, если допустить, что Калвин Мур и Пол Холланд ошиблись с определением времени.

Так куда же он мог направиться, имея в виду, что через 10 минут ему уже надлежит идти домой? Паркмен явно не мог уйти далеко от магазина, в котором оставил салат для больной дочери!

Рядом, буквально в шаговой доступности располагались Гарвардский Медицинский колледж и мануфактура «Fuller’s Foundry». Кингсли был осведомлён о том, что в обоих местах Паркмена прекрасно знали. Здание Медицинского колледжа было построено на земле, подаренной предпринимателем. Стройка закончилась всего лишь 3 года назад, на открытии учебного заведения Джордж произносил торжественную речь, и в колледже, пожалуй, не нашлось бы ни одного человека, который не знал бы Паркмена в лицо. Разумеется, он мог туда зайти в любое время, и там всегда оказались бы люди, готовые его радушно принять.

Компания «Fuller’s Foundry», как можно понять из названия, принадлежала семье Фаллеров. Предприятие специализировалось на производстве различных изделий из чугуна и стали в интересах многочисленных бостонских верфей. Хотя кораблестроение всё ещё оставалось преимущественно деревянным, потребности судостроителей в разнообразном крепеже и металлической оснастке были весьма велики. Компания работала в Бостоне на протяжении уже двух поколений, и основные её производственные помещения располагались на собственной земле, но около 2 лет назад Фаллерам пришлось арендовать часть соседнего участка, который принадлежал Паркмену. Джордж регулярно посещал это предприятие, дабы получить арендный платёж, и Кингсли решил, что именно туда он и направился, выйдя из магазина Холланда.

Поисковая группа приняла решение сосредоточить внимание на мануфактуре. Опрос владельцев компании оставил двоякое впечатление. Элиас Фаллер (Elias Fuller), один из совладельцев компании, рассказал Кингсли и капитану Тренхольму, что в период с 13:30 до 14 часов находился на улице перед зданием правления, где дожидался делового партнёра по фамилии Эннис (Annis). Элиас заявил, что видел Джорджа Паркмена – они даже раскланялись, – но последний в разговор не вступал и на территорию мануфактуры не входил. Хотя Элиас оставался на улице до 14:20, он не смог ответить на вопрос, куда же ушёл Паркмен, объяснив своё невнимание тем, что думал тогда совсем о другом и за Паркменом не следил. Но, в общем, у Фаллера осталось впечатление, что Паркмен ушёл куда-то в сторону Медицинского колледжа.

Что интересно – Элиас Фаллер также видел застрявшую в уличной грязи повозку, о которой говорил Пол Холланд. Более того, Элиас даже заявил, что эта повозка принадлежала их компании. Эта деталь однозначно указывала на то, что воспоминания этих свидетелей относятся к одному  и тому же интервалу времени и прекрасно дополняют друг друга.

Леонард Фаллер (Leonard Fuller), брат Элиаса, рассказал полицейским, что видел Паркмена днём 23 ноября, но это было не возле мануфактуры, а в городе, из чего следовало, что ничего интересующего поисковиков он сообщить не мог.

Наконец Альберт Фаллер (Albert Fuller), ещё один из братьев Фаллер, рассказал, что также видел мистера Паркмена около 14 часов 23 ноября. Альберт находился внутри здания правления и наблюдал за Джорджем через окно. Он видел, как брат раскланялся с Джорджем и тот двинулся дальше по улице. Альберт следил за ним, подозревая, что Паркмен попытается пройти на территорию предприятия, но этого не случилось. Убедившись, что Джордж уходит прочь, свидетель потерял к нему интерес и не мог в точности сказать, куда же именно тот направился. Когда Альберт Фаллер в последний раз смотрел в спину удалявшегося, тот находился на удалении 15—20 ярдов (~15 метров) от здания Медицинского колледжа. Он мог как войти в здание, так и свернуть на улицу Вест-Сентер (Weast center str.). Эта улочка вела к Кембридж-стрит, а та в свою очередь позволяла пройти на мост через реку Чарльз под названием «West Boston bridge». По мосту можно было попасть в район под названием Лечмер-пойнт (Lechemere point), принадлежавший в административном отношении территории Кембриджа. Там Джордж Паркмен владел двумя довольно крупными участками земли, плату за аренду которых должен был получить в середине ноября. Но, насколько знал Кингсли, не получил в силу личных обстоятельств.

Означало ли это, что Джордж Паркмен перешёл по мосту в Кембридж? Или же он остался в Бостоне и искать его надо в районе Медицинского колледжа? Эта логическая развилка стала главным результатом первого дня поиска.

Ввиду позднего часа и сгустившейся темноты было решено прекратить розыск в районе мануфактуры братьев Фаллер и продолжить его с рассветом.

Как видим, информационно насыщенные события 24 ноября, хотя и дали обильную пищу для размышлений, тем не менее, так и не привели к пониманию того, что именно и где могло произойти в Джорджем Паркменом.

Этот фрагмент карты Бостона 1857 года поможет получить представление о конечном этапе маршрута Джорджа Паркмена. Даже удивительно, что в эпоху отсутствия уличного видеонаблюдения, банкоматов и видеорегистраторов, опираясь только на рассказы очевидцев, поисковики сумели восстановить такой нелинейный путь движения! Условные обозначения: 1 – магазин на пересечении улиц Вайн и Блоссом, в котором пропавший без вести приобрёл пучок салата; 2 – магазин на Фрут-стрит, в котором Паркмен купил масло и сахар. Свои покупки он оставил в магазине, намереваясь забрать их в тот же день позже; 3 – мануфактура братьев Фаллер, мимо которой Паркмен прошёл в западном направлении; А – дом Джорджа Паркмена по улице Бикон-стрит; В – здание Гарвардского Медицинского колледжа; С – мост «West Boston bridge», по которому можно было перейти в Кембридж. Вечером 24 ноября члены розыскной группы считали, что Паркмен либо исчез в районе Медицинского колледжа, либо по мосту ушёл в Кембридж и стал жертвой преступления уже там.

Вечером 24 ноября все причастные к организации поисков лица – маршал Тьюки, члены городской администрации Бинке и Шоу, брат пропавшего, известный в городе священник Фрэнсис Паркмен (Francis Parkman), Чарльз Кингсли, а также ряд старших офицеров полиции – провели совещание с целью выработки дальнейшей стратегии розысков. Большинство склонилось к тому, чтобы перенести операцию в Кембридж, хотя это и противоречило предположению о скором возвращении Паркмена в магазин Холланда за оставленным пакетом. Тем не менее, полицейские настаивали на целесообразности проверки предположения о появлении Паркмена в Кембридже – подобную версию надлежало как можно скорее признать, либо отвергнуть.

Другое направление, признанное перспективным, также оказалось связано с предположением о появлении Паркмена на мосту «West Boston bridge». Если на состоятельного джентльмена напали с целью ограбления прямо на мосту, то тело с большой вероятностью могло быть сброшено в воду. А это означало, что надлежит проверить берега на возможность выноса тела течением. Для проведения этой работы было решено привлечь «речной патруль».

Следует отметить, что уже к этому времени – то есть к вечеру 24 ноября – проявил себя весьма неприятный аспект, который условно можно назвать «информационным шумом». Сообщение об исчезновении широко известного и весьма богатого джентльмена потрясло воображение не только жителей Бостона, но и всего Массачусетса. И в первую очередь людей с нестойким разумом и в нетвёрдой памяти. Обещание щедрого вознаграждения за помощь в розыске пропавшего растревожило фантазии городских сумасшедших, разного рода психотиков, людей несчастных и обиженных, ну и само собой, морально нечистоплотных клеветников и мошенников. В городскую администрацию, руководству полиции и в редакции местных газет хлынул поток разного рода посланий, авторы которых давали «ценные» советы по розыску Паркмена и интересовались условиями выплаты обещанной премии. Причём поток этот нарастал день ото дня, причём кратно. Кто-то подписывал письма своим именем, кто-то – чужим, многие послания были анонимны.

Вся эта корреспонденция помочь розыску вряд ли могла, скорее, она отвлекала внимание и дезориентировала. Авторы буквально фонтанировали идеями разной степени безумия и достоверности – одни советовали искать труп пропавшего в болотах южнее Бостона… другие рекомендовали исследовать реку Чарльз вверх по течению, поскольку во время прилива сброшенное с моста тело будет отнесено прочь от залива… третьи уверяли, что богатейшего жителя Бостона надлежит искать в трюме иностранного корабля, где его держат с целью получения выкупа… кто-то уверял, будто почтенный джентльмен скормлен свиньям и надлежит провести скорейший осмотр всех свиноферм в окрестностях города… а некто клялся, что видел человека, выбросившего часы мистера Паркмена, но часы вернуть не может, поскольку боится обвинения, а потому хотел бы сначала получить обещанную премию.

Вся эта информация, обильным потоком обрушившаяся на членов розыскной группы, чрезвычайно мешала работе. Забегая немного вперёд, можно сказать, что некоторые сообщения выглядели очень правдоподобно и их безрезультатная проверка потребовала немалых усилий и затрат времени.

С утра 25 ноября до 40 полицейских Кембриджа и откомандированных сотрудников полиции Бостона приступили к поискам Джорджа Паркмена в районе Лечмер-пойнт. Были осмотрены постройки на территориях, принадлежавших пропавшему, а также на прилегающих участках. Также проводился опрос местных жителей, практически поголовный. К полудню стало ясно, что никто в восточном Кембридже Паркмена не видел, а между тем его там хорошо знали, и в случае появления незамеченным он остаться никак не мог. Из этого можно было сделать единственный вывод – пропавший в Кембридже не появлялся, он исчез либо на мосту, либо на территории западного Бостона.

Поисковые мероприятия в Кембридже были остановлены, и полицейские вернулись к местам постоянного несения службы. В это же самое время "водный патруль" занимался проверкой берегов реки Чарльз. Эта работа ввиду масштабности поставленной задачи растянулась на несколько дней.

Во второй половине дня Джеймс Генри Блэйк (James Henry Blake), племянник пропавшего без вести Джорджа Паркмена, занимался опросом жителей Вайн-стрит, Аллен-стрит и других улиц, расположенных неподалёку от магазина Холланда и мануфактуры "Fuller's Foundry" [т.е. тех мест, где Паркмена видели последние свидетели].

Тогда произошёл любопытный инцидент, о котором следует сейчас упомянуть. Надо сказать, что 41-летний Блэйк был широко известен в Бостоне и вовсе не в силу своего родства с Паркменом. К 1840 году он состоялся как успешный предприниматель, руководивший крупной риэлтерской фирмой, а кроме того как офицер артиллерийского резерва штата Массачусетс. В том году Блэйка избрали городским маршалом, и он возглавил полицию Бостона. На этом весьма специфическом поприще он показал себя выдержанным и рассудительным руководителем. Блэйк был первым чиновником, кто организовал и провёл перепись всей недвижимости Бостона, и созданный тогда реестр является теперь ценнейшим документом истории города. Джеймс навёл порядок на многочисленных пристанях и набережных Бостона, запретив там торговлю сеном. Также Блэйк запомнился горожанам таким необычным нововведением, как штраф за игру в снежки. Джеймс до такой степени устраивал всех местных политиков, что ему в 1844 году предложили баллотироваться на выборах следующего года на второй срок и даже повысили для этого должностной оклад [с 1 тыс.$ в год до 1,1 тыс.$].

Блэйк поблагодарил политиков за оказанное доверие, но от повторных выборов отказался, здраво решив, что риэлтерская деятельность принесёт ему намного больше денег. Он спокойно передал полномочия Айре Гиббонсу (Ira Gibbons) и после 1845 года занялся коммерческой деятельностью. Городские власти, однако, были недовольны холеричным Гиббонсом, и тот был сменён не менее холеричным Фрэнсисом Тьюки. Последний также оказался в конфронтации с городской администрацией, в результате чего в мае 1849 года, то есть за полгода до описываемых событий, была предпринята попытка досрочно снять его с поста городского маршала.

Политики, выступавшие за смещение Тьюки, обратились к Блэйку с просьбой принять должность городского маршала. Джеймс не хотел возвращаться в политику и несколько раз отказывался. Но после того, как с этой просьбой к нему обратились 19 друзей, деловых партнёров и политиков, он уступил и дал согласие.

Однако попытка отрешить Тьюки от должности провалилась, и последний остался городским маршалом. Фрэнсис публично заявил, что заговор против него организован Блэйком и потому никаких дел с ним он более вести не будет и руки при встрече не подаст. Можно сказать, что Джеймс Блэйк оказался в ситуации, которую можно описать русской пословицей «на чужом пиру похмелье». Отношения Блэйка и Тьюки, прежде вполне дружелюбные, после мая 1849 года оказались фактически разорванными.

Исчезнувший без вести Джордж Паркмен являлся родным братом матери Блэйка, и тот взялся за его розыск по просьбе матери. Взаимодействовать с полицией Блэйк не мог и всё из-за испорченных отношений с начальником ведомства! Джеймс вёл розыск дяди независимо от городской полиции, и эту деталь следует сейчас иметь в виду, поскольку она имеет значение в нашей истории.

Итак, во второй половине дня 25 ноября Блэйк, ходивший по улицам вместе с Кингсли, повстречал на Фрут-стрит хорошо знакомого ему клерка городского казначейства Уилльяма Томпсона (William V. Thompson). Они разговорились, и Джеймс рассказал о том, что занят поисками дяди. Уилльям в ответ заявил, что 23 ноября сразу после 14 часов встретил Джорджа Паркмена неподалёку от Медицинского колледжа. Томпсон, по его словам, перебросился с Паркменом несколькими фразами. Последний выглядел очень раздраженным и сообщил Томпсону, что разговаривал недавно с профессором Уэбстером, который был должен ему значительную сумму денег, и Уэбстер заявил, будто выплатить долг не в состоянии. Слова заёмщика вывели Паркмена из себя, и тот никак не мог успокоиться.

Насколько можно судить, Уилльям Томпсон был последним, кто видел Паркмена в том районе [по крайней мере, из числа выявленных свидетелей]. Это было особенно важно потому, что полиция в тот момент ещё ничего не знала о Томпсоне.

Блэйк и Кингсли попрощались со свидетелем и стояли на тротуаре, обсуждая полученную информацию. Через несколько минут к ним подошёл тот самый Джон Уайт Уэбстер (John White Webster), профессор химии Гарвардского Медицинского колледжа, о котором совсем недавно упоминал Томпсон. Бывают же такие совпадения, верно? Блэйк был едва знаком с Уэбстером, в лучшем случае, они могли поприветствовать друг друга, приподняв шляпу, но профессор неожиданно полез к нему с разговором. Явно волнуясь, Уэбстер сообщил Блэйку и Кингсли о том, что виделся с Джорджем Паркменом 23 ноября между 13 и 14 часами, и во время этой встречи он передал последнему довольно значительную сумму денег, которую рекомендовал сразу же отнести в банкирскую контору!

Поведение Уэбстера и слова его в силу нескольких причин произвели на слушателей впечатление неискренности и недосказанности. Во-первых, потому, что у профессора не было ни малейшего повода подходить к ним и затевать разговор. Он не знал, что Блэйк ведёт поиски дяди – об этом вообще никто знал, кроме тех людей, с которыми разговаривал Блэйк. Буквально в 100 метрах дальше по улице стоял облаченный в форму полицейский Тренхольм – именно с ним профессор и должен был обсуждать свою последнюю встречу с пропавшим владельцем недвижимости. Во-вторых, утверждение Уэбстера о передаче значительной суммы денег Паркмену прямо противоречило сообщению Уилльяма Томпсона, который виделся с Паркменом уже после этой встречи. Кто-то очевидно соврал – то ли Паркмен, рассказывая свидетелю о неплатёжеспособности Уэбстера, либо Уэбстер, рассказывая о выплате значительной части долга кредитору. В-третьих, совершенно непонятным казалось волнение профессора, ведь никаких подозрений в его адрес никто не имел и иметь не мог! До той поры фамилия Уэбстера никак не упоминалась в связи с исчезновением Паркмена. Более того, Томпсон видел Паркмена живым и здоровым уже после его объяснения с профессором химии. Отсюда рождался уместный вопрос: а почему это вдруг профессор, увидев перед собой Блэйка, так засуетился, затрепетал и побежал объясняться, хотя никто никаких объяснений от него не ждал?

Это была странная и неуместная сцена, но далее стало намного интереснее!

Через несколько часов после разговора с Блэйком и Кингсли профессор Уэбстер появился на пороге дома Фрэнсиса Паркмена, старшего брата исчезнувшего без вести Джорджа [Фрэнсис был на 2 года старше]. Надо сказать, что Фрэнсис сильно отличался от Джорджа – он был равнодушен к деньгам и выбрал поприще религиозного служения, на котором стяжал репутацию священника строгого и глубоко разбирающегося в теологических тонкостях. В силу понятных причин – прежде всего, происхождения из старинного уважаемого рода – Фрэнсис пользовался большим влиянием и был широко известен в Новой Англии. На протяжении многих лет – точнее даже, десятилетий! – Паркмен-старший являлся духовником сначала самого Уэбстера, а затем и его жены и дочерей. На определенном этапе жизни Джона Уэбстера преподобный ему очень помог, причём помог именно с использованием неформальных связей. Именно благодаря Фрэнсису Паркмену профессор стал профессором и получил кафедру в Медицинском колледже. То есть они были не просто знакомы, а Джон был многим Фрэнсису обязан.

Фрэнсис Паркмен. Старший из 4-х братьев Паркмен родился в 1788 году и к описываемому моменту времени ему уже перевалило за 60. Фрэнсис выбрал путь духовного служения и на протяжении многих десятилетий управлял самым многочисленным приходом Унитарианской церкви в Бостоне. Это был человек, известный далеко за пределами Содружества Массачусетса. Фрэнсис и Джордж прекрасно дополняли друг друга, каждый оказался очень успешен на выбранном поприще.