Текст книги "Пламя хаоса"

Глава 42

Я поднялась на дрожащих ногах. Альфа-волки сбились стаей и двинулись на меня, в то время как Нокс и его люди собирались вмешаться. Яростно зарокотав, я скалила окровавленные зубы, пока они не отступили. Нокс наблюдал, его взгляд наполнился чем-то похожим на темную похоть, губы изогнулись в улыбке. Его рокот вторил моему. Стая обернулась на него, затем снова на меня. По глазам Нокса я поняла: он наперед знал, что я не проиграю, но такой итог он предугадать не мог.

Я отступила, утирая кровь, на глазах вскипели злые слезы. Я уничтожила лидера альфа-стаи и сделала это так легко. Я подняла руки, рассматривая прорезавшиеся когти. Бритвенно-острые, похожие на птичьи. Они вошли в плоть Фэллона, как горячий нож в масло. Рокот из моей груди снова заполнил зал, и Нокс вторил ему, словно успокаивая.

Я посмотрела на сестер, с горечью увидев ужас на их лицах при виде меня, перепачканной кровью. Я медленно переводила взгляд на каждого, кто осмеливался пристально на меня смотреть. И каждый отступал, боясь того, кем я была. Люди открывали и закрывали рты, силясь подобрать слова, но я не стала ждать, будет ли это осуждение или ужас.

Я бросилась к лестнице, прочь из зала, и в спину мне летел вой альф, набросившихся на Фэллона. Я чувствовала, что горю, готовая в любой момент воспламениться и взорваться. Зал наполнили звуки раздираемой влажной плоти. Я выбежала из дверей, не останавливаясь, пока не оказалась у ручья. Не раздумывая, я нырнула, и внутри все взорвалось.

Я замерла под водой, глядя, как щекотные пузырьки бегут к поверхности, а потом вода начала пузыриться и вскипать. Я держалась, пока легкие не начали гореть. И с криком вынырнула на поверхность. Все тело дрожало, словно тварь внутри чувствовала мою боль и кричала вместе со мной.

Я заткнула уши, силясь заглушить рокот, вырывавшийся из груди. Жестокий, грубый, наполнявший ночь моей болью. Он не прекращался, пока деревья не задрожали вместе со мной. И я, обратив лицо к луне, сотрясалась в ужасе от того, кем становилась. Вокруг меня поднимался пар, я зарыдала.

Я была чудовищем.

Семье небезопасно находиться рядом со мной.

Я кричала, пока не заболели легкие. Я била по воде, ненавидя все случившееся с тех пор, как мы вернулись в этот город. Крик прервался… я шумно втянула воздух, а слезы все катились по щекам.

Платье плавало на поверхности вокруг меня кровавым ореолом. Я вцепилась в волосы, зажмурилась, внутри все невыносимо тянуло. Я все еще слышала, как альфы наслаждаются убийством одного из своих. Раздались победные крики: Фэллон проиграл, и другой альфа занял его место.

Вокруг меня началось движение. Я осмотрелась, увидев, что Нокс и его люди выстраивают периметр. Не уверена, делали они это ради моей безопасности или чтобы защитить других. Сестры стояли рядом с тетей, наблюдая за моим психозом. Заиграла музыка. Я узнала «Ashes of Eden» группы Breaking Benjamin. Луна стояла на балконе, глядела на меня и держалась за живот обеими руками. Я покачала головой, все молчали.

Плеснула вода, и я, не глядя, ощутила, что Нокс вошел в ручей и встал позади. Так близко, что его сила омыла меня. Стоило мне шевельнуться, он бы меня подчинил. Нокс был гораздо большим, чем я. Я знала, потому что носила его метку на своей коже. Я ощущала его в доме альф, зверь внутри меня знал, где Нокс на протяжении всего боя. Весь вечер я ощущала его каким-то десятым глубинным чувством, которого не могла понять.

Кто-то пробежал через задний двор, остановившись у кромки воды. Это оказался Димитрий. Он осмотрел меня, отметив мокрое платье и открывшуюся на плече метку от укуса Нокса, когда я была без сознания и мной руководила тварь.

– Ты как? – негромко спросил Димитрий.

Я не могла отвести от него глаз. Он стоял, весь в крови и телесных жидкостях, оставшихся от пира над поверженным альфой. У него был перепачкан рот и руки. Мои собственные когти были зеркальным отражением его когтей, и все же я не была такой, как он. Существо, жестоко доминировавшее над целой стаей альф, пало от моих клыков. Я унизила его, заставила выглядеть слабым, утвердив свое право укусом. Мой зверь заявил свои права в самой простой форме. Я надругалась над ним.

– Димитрий, – прошептала я сквозь слезы, пытаясь подобрать правильные слова.

– Он бы изнасиловал тебя, Арья. Бросил на землю и взял силой, а потом пустил бы нас всех по очереди, когда закончил сам. Фэллон позаботился, чтобы эта традиция Девяти королевств сохранилась.

– Я его… – я не могла произнести ни слова из-за комка в горле.

– Ты его подавила и спасла себя. Никогда ни одна женщина не доминировала над главным альфой, но ты сумела.

– Тебе надо уйти, мальчик, – прошипел Нокс за моей спиной, прикасаясь губами к отметке своего укуса.

Ненависть в его голосе заставила меня вздрогнуть.

– Я уйду через минуту.

– Ты уйдешь прямо сейчас. Я король Хейвен-Фолз, и я только что отдал тебе сраный приказ, – предупредил Нокс чуть громче шепота; и это определенно была угроза.

– Ты можешь быть королем, но Арья не твоя королева.

– Кто новый альфа? – перебила я, пытаясь положить конец препирательствам.

– Я. Альфа-стая больше не тронет тебя, милая девочка. Я предупредил любого, кто достаточно глуп, чтобы лезть к тебе. Обычно, ты стала бы вызовом, которого мы жаждали, но сегодня, заняв трон, я запрещаю охоту на тебя. Я просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

– Все хорошо, – ответила я то, что ему надо было услышать, хоть это и неправда.

– Уходи. Больше я не буду просить, – прорычал Нокс, и его люди сдвинулись с места, ожидая приказа убить нового альфу стаи.

Я видела это в напряженных позах. По тому, как они склоняли головы, пряча прорезающиеся клыки. Нокс прижал меня к себе, снова и снова касаясь шрама от укуса.

– Арья, – негромко проговорил Димитрий, – ты знаешь, где меня найти. Если я тебе понадоблюсь, просто позови.

– Ты не нужен ей, дворняга, – прорычал Лор.

– Я в порядке, Димитрий. Спасибо, что пришел. Со мной все будет хорошо.

Димитрий кивнул, пристально глядя поверх моего плеча. А затем повернулся и пошел обратно через двор.

Никто не двигался, пока я не повернулась и не оттолкнула Нокса. Этот придурок не помешал драке. Он знал, что если Фэллон победит, я буду принадлежать ему, пока волк не решит иначе. Нокс позволил этому случиться, повесив на меня груз ответственности за смерть Фэллона.

– Отойди от меня. Наверняка тебя ждет спутница. Иди, наслаждайся, – я направилась обратно к берегу.

– Ты бы не уступила Фэллону. Ты сильнее, чем был он.

– Ты этого не знал! – заорала я, и вода вокруг снова вскипела.

Нокс глянул на пузыри и обернулся к Авроре.

– Уведи их внутрь, живо.

– Нихера. Это наша сестра, – огрызнулась Кинвара.

– Плюсую, нихера, – прошипела Сабина.

– Она испытывает эмоциональную перегрузку, и я не знаю, что случится, если она отключится. Она скоро вернется в зал, – ответил Нокс, наблюдая за мной. – Аврора, пожалуйста. Арья никогда не оправится, если убьет кого-то из семьи. Даже если это будет несчастный случай. Я не причиню ей вреда.

– Как будто ты сможешь, она вообще хардкор! Господи, Арья, ты завалила альфу! – радостно воскликнула Кинвара, а я сглотнула горькую слюну.

– И теперь он мертв, – холодно закончила я.

Кинрава замолчала. На ее лбу образовалась морщинка.

– Я бы лучше тысячу раз увидела его мертвым, чем тебя, изнасилованной на грязном полу. Понимаешь? Он решил сразиться, ты дала ему шанс передумать. Он сделал плохой выбор. Ты не виновата.

– Знаю. Но кем бы я ни становилась, мне понравилось унижать Фэллона за то, что он осмелился заявить на меня права без моего на то согласия. И я хотела убить их всех.

– У тебя выросли клыки… или что-то такое, а ногти стали когтями. Но на этот раз ты сохранила рассудок. Ты должна понимать, что это прогресс. И не смей запрещать мне поздравлять тебя с победой. Ты моя сестра, и только что ты вытерла пол альфа-волком, Арья. Мне все равно, кто ты, потому что это ничего не меняет между нами. Мы здесь, с тобой, навсегда.

– Я понимаю, – ответила я, и вода снова забурлила. – Но что, если я монстр? Что если Амара поняла, кто она, и ушла, чтобы защитить нас от себя?

– Тогда она сделала неверный выбор, – сказала Аврора. – Мы, ведьмы рода Гекаты, не боимся собственных сестер. Мы их не отвергаем. Я воспитывала тебя с момента, когда ты впервые сделала вздох. Я воспитала тебя так, чтобы все понимали, что происходит и кем ты становишься. Ты моя семья, Арья. Если Амара бросила нас, это ее вина. Не наша. А теперь, всем вернуться внутрь. Сейчас же. Нокс, ты не причинишь вреда моей девочке.

– И в мыслях не было, – ответил Нокс, улыбаясь и глядя, как все ведьмы возвращаются в дом.

Я повернулась, свирепо уставившись на него. Нокс дьявольски ухмыльнулся, а потом без предупреждения толкнул меня под воду, удерживая, пока я кричала и пыталась хватать ртом воздух. Я царапала его руки, чувствуя, как ногти становятся когтями, хваталась за его запястья, пытаясь освободиться. Десны жгло, но клыки не прорезались. Рокот внутри усилился, превратившись в опасное мурлыканье. И оно звучало неправильно.

– Давай же, черт возьми, Арья. Покажи мне, кто ты. Сражайся! Кишка тонка? – булькающие слова привели меня в бешенство.

Вода закипела сильнее, Нокс ухмыльнулся, наблюдая за мной.

Я открыла рот, темнота заволокла глаза. Руки разжались, и Нокс рывком поднял меня на воздух.

– Твою мать, женщина, дыши! Сегодня ты не умрешь.

– Ублюдина, – прошипела я, задыхаясь, выплевывая воду.

Нокс подтянул меня ближе, осмотрел зубы, затем руки.

– Гнев не является триггером для зверя. Равно как и смертельная опасность.

– О, уверяю тебя, я очень гневаюсь, придурок. Убери от меня свои гребаные руки.

Я оттолкнула Нокса, судорожно оправляя платье. Он молча наблюдал, насквозь мокрый, в дорогом смокинге и туфлях.

– Оставьте нас, – приказал он и дождался, пока его люди отойдут за пределы слышимости. – Ты поцеловала другого мужчину, нося мое имя на себе.

– И, черт возьми, что с того? Я не принадлежу тебе, какая разница, если я решу целоваться с другим? – с вызовом сказала я.

– Он умрет до следующего полнолуния.

– Так… что? Если я поцелую кого-то другого, он умрет? Я тебе даже не нравлюсь, помнишь? Как ты там сказал, я…? А, да. Я просто мерзкая шлюха, которая оказалась ведьмой. Или это вылетело у тебя из головы, Нокс? Я трахну того, кого захочу. И ты не будешь мне приказывать, – холодно ответила я.

Нокс только ухмыльнулся, хватая меня и прижимая к скале. Его губы едва коснулись моих, и я против воли застонала.

– Я здесь самый сильный ублюдок, мои люди и я – единственные, над кем ты не можешь доминировать, отбивать им яйца или, черт возьми, пожирать. Ты это понимаешь? Не я убью Димитрия, это сделаешь ты. То существо, которое живет внутри тебя, ты его боишься, помнишь? Правильно делаешь. Я столкнулся с ней лицом к лицу, Арья. Я не проиграл, проиграла ты, но, черт возьми, ты так отчаянно сражалась. Укус на твоем плече – это метка. Я пометил твоего зверя, чтобы она не забывала, кто из нас доминирует, ибо она была уверена, что это не я. У маленького мальчика нет ни единого шанса против тебя. Твой зверь проверяет мужчин, и если она учует слабость, то убьет их, не моргнув глазом и не колеблясь. Она выбирает пару, основываясь на трех вещах. Если он достаточно силен, чтобы ее подчинить. То, как он трахает ее после того, как подчинил. И запах, который он источает для нее, достаточно ли он альфа, чтобы ее покрыть. Тебе нужен этот альфа-щенок, девочка? Иди и возьми его.

Нокс выпустил меня и двинулся к берегу, оставив тупо смотреть ему вслед. Надо было убираться отсюда, пока я не убила всех, кого любила.

– Нокс, – позвала я шепотом и побрела за ним.

Разорванное платье волочилось следом. Каблук зацепился за камень, я наклонилась, чтобы снять туфлю, как вдруг меня выдернули из воды и бросили на землю. Нокс схватил будто бы пустой воздух, легко разрезая призрачное существо и отрывая ему голову. Я ошеломленно смотрела на черные когти, прорезавшиеся на руках Нокса.

– Зайди внутрь, за тобой охотятся.

– Что это было, черт возьми? – спросила я.

– Гончая из Девяти королевств, – ответил Нокс, наклоняясь, чтобы снять записку с ошейника существа.

Я с трудом встала на ноги, поправляя платье.

– Им дают отследить запах, – продолжал Нокс, – и как только они его почуют, то уже не остановятся, пока не найдут источник. А когда находят, то либо нападают, чтобы ослабить метку ядом так, что жертве не спрятаться, либо убивают.

– Что бы он сделал со мной? – спросила я, и Нокс зло глянул на меня.

– Не знаю. Прости, не стал ждать, чтобы посмотреть, а поторопился убить.

Я посмотрела на него и медленно кивнула. Я совсем не горела желанием стать кормом для собаки. Я не отвернулась, когда Нокс приблизился, взяв меня за подбородок. Вместо этого, я приподнялась на цыпочки, нежно целуя его, прежде чем он успел бы передумать. Его губы были мягкими, но Нокс не ответил.

– Спасибо, что не стал ждать, будет ли оно меня убивать.

Я отступила и двинулась к дому. Нокс резко хватил меня, запустил пальцы в волосы и прижался губами ко рту. Язык скользнул по моим губам, и я впустила его, захватывая в первобытном танце. Он требовал, контролировал и поглощал, уничтожая мой рот. Легкие горели от нехватки воздуха. Он целовал меня так, словно вел войну. Войну, в которой никто из нас не выживет.

Нокс прижался ко мне твердым членом, я обхватила его ногами за пояс, ерзая и потираясь. Из груди вырвалось низкое мурлыканье, и он вторил мне. И тут же отпрянул. Он моргнул в замешательстве, пытаясь успокоить дыхание.

– Не доводи меня снова, – проговорил Нокс, позволяя мне медленно сползти по нему, чтобы ощутить всю твердость, вызывавшую во мне желание. – Когда в следующий раз будешь танцевать, пусть это будет только для меня, и не утруждай себя одеждой. Ступай в дом, Арья, – рыкнул он, прижимаясь своим лбом к моему. – И держись подальше от дворняги. Он умрет или от твоих зубов, или от моих.

Нокс отступил, развернулся на пятках и покинул поместье.

Глава 43

Прошло несколько дней, прежде чем я смогла заставить себя выйти из дома. А когда вышла, то ходила только до магазина и обратно. Я убирала в магазине, полировала кристаллы и расставляла их на полках. Я вязала шалфей, готовила палочки для окуривания и другие травы для заклинаний. Все шло своим чередом, без Амары. Она исчезла без следа, и мы ничего не могли с этим поделать.

Как-то возвращаясь к машине, я заметила записку на лобовом стекле, под щеткой стеклоочистителя. Вытащив ее, я осмотрелась прежде, чем развернуть.

Я знаю, ты не понимаешь, что происходит, Арья. Королевства не такие, как ты думаешь. Ты не принадлежишь миру людей. Мы намного больше, чем он может вместить. Я предприняла шаги, чтобы обеспечить тебе будущее… во всех отношениях, которых ты заслуживаешь. Помнишь старый дуб? Мы притворялись, что это белый дуб, украденный из Норваллы? Встретимся там в воскресенье, и я тебе все расскажу. Время – роскошь, которую мы не можем себе позволить. Здесь тебя ждет новая жизнь. Я обещаю, тут будет все, чего ты заслуживаешь, моя ершистая близняшка.

А.

Я свернула записку и снова огляделась. Кинвара вприпрыжку бежала к машине, уткнувшись в телефон. В один прекрасный момент ее переедут, и то она вряд ли это заметит.

– Кинвара, оглядись, прежде чем идти по парковке. Тут тебя мечтают сбить.

– Да всего-то один парень, который сказал, что одинок. И солгал, – она пожала плечами. – Ей будет лучше без мудака-изменника.

– Тем не менее, поднимай иногда глаза, а то не заметишь машину до того, как она тебя собьет. Я получила записку, – объявила я, садясь за руль и глядя в зеркало, пока Кинвара устраивалась на пассажирском сиденье.

– Любовное письмо?

Я закатила глаза.

– Слышала? Это мои глазные яблоки закатываются и видят мозг, балда. Это от Амары.

Кинвара ахнула. Я протянула ей записку. Кинвара перечитала несколько раз, прежде чем вернуть мне клочок бумаги. Я сунула записку в центральную консоль и посмотрела в зеркало.

– Этот грузовик следует за нами с тех пор, как мы отъехали от магазина, – пробормотала я, сворачивая на первую попавшуюся улицу и наблюдая, как грузовик свернул следом.

Я сворачивала еще несколько раз с тем же результатом. Кинвара позвонила домой, сообщила о ситуации, и только после этого я направилась к дому. Сестра усмехнулась, а я не отрывала глаз от дороги.

– Что тут смешного?

– Это Тамрин, – сказала Кинвара, и я притормозила, вглядываясь в водителя позади и съезжая с дороги.

– Вот жопа, и чей это вообще грузовик? – спросила я, наблюдая, как с огромной махины спрыгивает крошечная фигурка сестры.

Тамрин была неземной и прекрасной. У нее были волосы цвета платины, которые сияли бриллиантовым блеском, но я совсем не завидовала. Большие упругие груди призывно колыхались, а бедра покачивались, пока она шла к нашей машине. Тамрин была полна огня, но за ним пряталась боль, через которую она прошла. Потерять любовь всей жизни из-за рака было жестоко. Мы все с грустью наблюдали за его угасанием, после того, как он отказался позволить нам ему помочь. Он отказался превращаться в нежить или использовать зелья, которые могли бы отсрочить неизбежное. Он был храбрым и сильным во время этой битвы.

Тамрин разваливалась на части, но никогда не плакала и не ломалась, пока он не испустил свой последний вздох на этой земле. Теперь она возродилась через огонь и боль, которые пережила, и все еще была прекрасна, может быть, даже больше из-за того, что ей пришлось пережить.

– Ты пыталась сбросить меня с хвоста? – она привалилась к дверце, ее полные губы изогнулись в озорной усмешке.

– Ты пыталась напугать нас до смерти? – возмутилась Кинвара, а Тамрин потянулась ее обнять через меня.

– Отпусти меня, дурочка. На этот раз ты погостишь дома или просто проезжала мимо?

Тамрин отошла, позволив мне открыть дверь, выйти и обнять ее по-настоящему.

– Можешь спорить на свои прекрасные сиськи, я вернулась. Черт возьми, я так скучала по вам, девочки, и слышала, у вас назревает проблема. К тому же я не соскучусь здесь с Луной и ее будущими малышами. И потом я стану лучшей тетей, которую они когда-либо знали.

Тамрин, ухмыляясь, выпустила меня из объятий.

– У них очень много тетушек, и большинство из нас полагает, что станет самой любимой, – я пожала плечами, прислоняясь к машине. – Думаю, придется действительно постараться, чтобы победить в этом бою. Я рада, что ты дома, Тамрин, здесь тебя ужасно не хватало.

– Я тоже скучала по тебе, засранка.

– Постарайся поменьше сцен разыгрывать, у нас тут хаос вокруг творится.

– Рейн сказала мне, что какая-то крутая сучка на этой неделе убила альфа-волка. Не знаешь, где я могу ее найти? Говорят, она та еще задира, готовая вот-вот поджечь мир, возможно, в буквальном смысле.

Она ухмыльнулась, прижимаясь к моему плечу, и посмотрела на меня с гордостью в глазах.

– Фэллон убит из-за меня.

– К черту Фэллона. Он сам выбрал свою смерть, решив напасть на одну из нашего рода. Он пытался доминировать над тобой силой и проиграл. Все просто. Я бы сказала, придурок получил больше, чем просил.

– Да. Ну, теперь весь Дом альф перекраивают сверху донизу. Они не давали нам спать всю ночь, праздновали коронацию нового короля стаи. Насадили голову Фэллона на пику снаружи главного дома. Из особняка доносятся постоянные крики, которые, кажется, никогда не прекратятся.

– Интересно, но не отменяет факта, сестра моя, что ты, кажется, думаешь, не убей ты его, у него все еще была бы голова на плечах? Он стал небрежным, Арья. Он прекрасно понимал, что ты альфа по натуре, это было очевидно до того, как заварилось все это дерьмо. Он сделал выбор, и этот выбор стоил ему головы. Ты не можешь взять эту вину на себя. Хочешь чувствовать себя виноватой, прекрасно. Он бы все равно так или иначе умер. В общем, к нашим баранам. Похоже, я не могу вспомнить дорогу домой, так что буду следовать за тобой. Если, конечно, это не выведет тебя из себя.

Я покачала головой, не уверенная, что ее доводы убедительны. Фэллон правил жестоко. Он не спускал ничего. Если альфа переставал слушаться, его отправляли обратно в Девять миров. Последние пятьдесят лет он правил железной рукой. Пусть мне не стоило расстраиваться, что его убили, после того, как я его унизила, мое поведение не было нормальным. Мне нравилось подчинять его, нравилось, как он дергал бедрами, когда я давила его силой. Что-то внутри меня жаждало сделать это снова.

Это пугало и заставляло меня цепенеть. Нокс сказал, что я могу прийти за Димитрием, если захочу, но даже сама мысль приводила меня в ужас.

– Эй, балда, ты еще с нами? – с фырканьем спросила Тамрин, щелкая у меня перед носом пальцами.

– Залезай в грузовик, Тамрин. Устроим гонку до дома.

– Я ж дороги не знаю.

– Я в курсе и не прочь сжульничать.

– Жопа.

– Сучка.

– Овцы, по коням! – Кинвара фыркнула, закатывая глаза.

Я проследила, как Тамрин забирается обратно в грузовик, потом вернулась в машину и направилась домой. Я гнала до тех пор, пока мы не добрались до длинной извилистой цепочки холмов, которая привела к особнякам первородных семей. Здесь я замедлилась, на тротуарах показались дети. Редкое зрелище – видеть малышей снаружи, даже когда в мире все спокойно. Но прямо сейчас все было не спокойно. Совсем не спокойно.

– Ты знаешь, что Тамрин вернулась домой, потому что она нужна тебе, но еще и потому, что Амара пропала. Мы собираемся, когда нужны сестрам. Так было всегда, с самого детства.

– Знаю, и люблю ее за это. Но она еще не полностью оправилась от смерти мужа.

– Технически у них был гражданский брак, они не были истинными спутниками.

– Это одно и то же, Кинвара. Единственная разница в том, что наш народ не признал бы этот союз. Не думаю, что Тамрин было все равно, что он смертный. Но любовь есть любовь, кто мы такие, чтобы оспаривать? Его смерть сломила ее. Но сейчас возвращается другая женщина, рожденная из хаоса, восставшая из пепла. Остается надеяться, что, если нам доведется пережить подобное, мы станем хотя бы вполовину такой, как она.

Я въехала на подъездную дорожку, припарковалась и вытащила из багажника коробку с кристаллами, которые Аврора просила привезти домой. С другого конца квартала доносились крики, Димитрий уже несколько дней устраивал адскую гулянку.

Я видела его всего несколько раз с тех пор, как он приходил меня проверить. Нокс хранил полное молчание. В его доме было темно, и с ночи вечеринки в нем почти не было никакой активности. Прошло несколько дней, и все затаили дыхание, ожидая, пока альфы вернут в свой дом некоторое подобие нормальной жизни. Я выдохнула и направилась к входной двери, стремясь закрыться от всего мира.

Позже той ночью я стояла на балконе, наблюдая за Домом альф. Увозили женщин. Автомобильные двигатели взревели, когда они подъехали к улице. И это был бесконечный поток женщин. Одним было за тридцать, другие значительно моложе. Все выглядели измученными. Некоторые полуобнажены, на их телах виднелись все еще кровоточащие следы когтей или укусов на бедрах и руках.

Я чувствовала исходящий от них запах секса с самого крыльца, и это заставляло желудок болезненно сжиматься. Некоторые не успели накинуть ничего, кроме рубашки, когда их вытолкали наружу.

В моей комнате тихо играл «Monster» группы «Shinedown», а я наблюдала за ужасом, разворачивающимся перед домом. Я сделала громче, чтобы заглушить бесконечные крики разврата. Женщины кричали от удовольствия или боли, иногда и от того, и от другого. Мужчины выли бесконечно, отчего у меня по спине пробегали мурашки. Все больше волков присоединялось к ним, как будто это была одна долгая оргия, в которой все принимали участие. Волки отмечали, следуя традиции, давая альфе ощущение победы, пока новый король не занял свой трон.

Я наблюдала, как Димитрий следовал за женщинами, держась близко к одной из них. Волк толкнул ее на колени прямо на улице. Мое сердце учащенно забилось, когда женщина посмотрела на альфу с голодом в глазах. Димитрий накрыл ее всем телом, пока она полностью не исчезла за ним. Его бедра двигались, и мое тело вспыхнуло от желания. Волк упирался рукой в машину, трахая женщину в рот, ее стоны звучали так громко, что я слышала их со своего места. Это было ужасно, и все же мое естество откликалось, несмотря на ужасное отвращение к происходящему действию.

– Это женщины Фэллона, – сказал Айне, устраиваясь рядом со мной в ночной рубашке.

Она наклонилась, наблюдая за трахающим женщину в рот Димитрием.

– Традиция гласит, что женщин будут трахать до тех пор, пока это не успокоит мужчин и все альфы насытятся. Не убей ты Фэллона, они бы трахали тебя, не заботясь, чего ты хочешь. Как новый альфа Дома, Димитрий должен поиметь каждую. Затем их отдают другим волкам, которые могут разорвать их на части, если возникнет необходимость. Это жестко, и если мужчина не претендует на свою пару – еще и незаконно.

– Там внизу больше полусотни женщин.

– Что является еще одним показателем слабости Фэллона, – тихо фыркнула Айне в ответ. – Альфа держит под рукой достаточно сук. Больше чем одна всегда в течке, чтобы выносить его потомство. Главный альфа трахает их несколько дней, и если они не понесут от его семени, то их отдают другим, посмотреть, примет ли их чрево чужого ребенка. Если сука не может забеременеть, ее бросают или убивают, потому что такая им не нужна. Они мерзкие создания, Арья. Поэтому я здесь, а не с ними. Они размножаются и кормятся, и им все равно, что происходит с женщиной, их не ценят, даже если они забеременели. Истинный альфа не заберет детей, пока в них не будет нужды.

Я изучала скорость и движение бедер Димитрия, пока он совал свой член женщине в рот. Он зарычал, а затем захрипел, замедляясь, запрокинул голову и завыл в ночь. Женщина медленно поднялась, схватив его за рубашку. Димитрий втолкнул ее в одну из машин и повернулся, глянув в мою сторону. И прикрыл рукой рот, когда понял, что я его вижу.

На улице возникла тень, и я смотрела, как она приближается. Нокс остановился перед Димитрием, передавая ему чемодан. Димитрий открыл крышку, и я нахмурилась, разглядев пачки наличных.

– Это объясняет, почему они уходят, – Айне прислонилась к перилам, наблюдая за происходящим.

Нокс поднял голову, ненадолго встретившись со мной взглядом. Из машины выскочила девушка, вцепилась в Димитрия, устраивая сцену. Волк мягко оттолкнул ее. Девушка всхлипнула, что-то невнятно бормоча.

– То есть? – я не могла оторвать глаз от Нокса, который, повернувшись спиной к хаосу, удалялся.

– Как главный волк, он распоряжается их жизнями. Он может или убить, или покрыть. Это неслыханно для альфы, отпускать самок в течке. Полагаю, Нокс заплатил Димитрию за освобождение женщин. Нокс только что спас их жизни. Вопрос, зачем? У него нет резона им помогать, поскольку все они волчицы и не могут с ним спариться.

– Димитрий, возможно, оставил бы женщин в живых для спаривания. Ноксу-то зачем покупать волчиц? Не то чтобы он один из них, только если какой-то гибрид?

– Хуже, если их держат для размножения. Женщины превращаются в низших членов семьи. Они бы стали не чем иным, как дыркой для траха и утробой для наполнения. Их кормили бы объедками и, скорее всего, они бы зачахли. Это жестоко, но они знали все риски, когда соглашались стать партнером альфы по размножению. Кроме того, мне кажется, Нокс не относится ни к какому типу волков, милая. Он то, чего мы с тобой никогда раньше не видели и с чем не имели дела.

Хлопнула дверца машины. Я посмотрела вниз и увидела, что Димитрий идет к нашему дому. Тяжело сглотнув, я наблюдала, как он останавливается у защитного барьера, глядя на меня.

– Тебя зовут, – хмыкнула Айне. – Не думаю, что рот той сучки унял его зуд. На твоем месте я бы держалась на расстоянии.

– Все совсем не так.

– Он целовал тебя на танцполе, Арья. Он оставлял на тебе свой запах, пока Фэллон не позвал его и не потребовал на правах альфы держаться подальше. Он оставил тебя не по своей воле. Димитрий нашел тебя в тот момент, когда снял голову альфы. Он планировал трахнуть тебя, но ему было категорически отказано. Как волк, уверяю, нам не нравится терять метку. Если он хочет тебя, его желание не ослабло, и не ослабнет, пока ты не окажешься под ним. Что я предлагаю? Не склоняйся. Потому что он намерен заявить права на тебя и то, кем ты являешься. Не думаю, что кому-то нашего вида по силам претендовать на тебя. И я не хочу пережить еще одну коронацию нового короля. Я спать хочу. Постарайся его не убить.

– Ни за что, и потом, я тоже мечтаю наконец выспаться.

Я оставила Айне на балконе и спустилась к Димитрию. Миновав двери, я направилась туда, где стоял волк, наблюдая за мной, одетой в тонкий топ и шорты мужского покроя, которые носила дома. Остановившись перед ним, я досадливо прикусила губу, заметив, что зрачки альфы расширены. Волчьи феромоны ударили по моим рецепторам, но и затхлый запах падших женщин сделал то же самое. Я отшатнулась. От него пахло сексом, множеством партнерш, и я отступила еще на несколько шагов.

– Тебе понравилось зрелище?

– С любопытством наблюдала за женщинами, покидавшими дом, – я скрестила руки на груди, наблюдая, как он нетерпеливо вышагивает.

– Я представлял, что это ты стоишь на коленях, а потом почувствовал твой запах. И вдруг ты там, смотришь, как я трахаю ее в рот.

– А… ну… – пробормотала, заикаясь, я. – Это… откровенно и вообще неловко, Димитрий, ага.

Теперь я смотрела на его крадущиеся шаги с беспокойством. Зрачки волка полностью расширились. На меня смотрел хищник, смотрел так, как смотрят на то, что хотят сожрать.

– Ты же не играешь словами, с хрена ли я должен?

– Послушай, – начала я, но Димитрий схватил меня, прижимая к себе.

– Нет, это ты послушай, Арья. Я не думал ни о чем другом, кроме тебя, с тех пор, как поцеловал. У меня есть долг перед стаей, как у главного альфы. Я запрещаю им охотиться на тебя, чтобы заявить на тебя право. Ты то, что мы называем трофейной сукой. Ты альфа-самка, способная победить другого альфу, что вызывает у нас волнение при мысли о поединке с тобой за право подчинить. В тот момент, когда я отдал этот приказ, я убил трех альф, которые его оспаривали. Я трахал всех этих женщин, но ты была той, внутри кого я хотел быть. Я жажду тебя, – прорычал Димитрий, пытаясь поцеловать меня, но я отвернула голову и не позволила.

Я оттолкнула волка от себя, в моей груди угрожающе зарокотало и всколыхнулся гнев. Я отступила за защитный барьер, и Димитрий снова принялся расхаживать, сжимая и разжимая кулаки, глядя на меня с высоты роста.

– Перестань нести чушь. Трахал их, а думал обо мне? Охренеть, как лестно. Ступай домой, Димитрий.