Текст книги "Дело в шляпе"

Плясать на публике перестала. Научилась и без танцев обольщать. Ходила по тавернам и прочим забегаловкам. Играла в кости. Надо ли говорить, что без денег оттуда никогда не возвращалась. А уж как отшивала зачарованных ухажёров, одному сардаку известно.

У неё бывали все, кому не лень. Брачные аферисты, мошенники, воры, грабители, душегубы. Даже вояки захаживали, зная, что получат у доброй Анжи еду и кров. За определённую плату, конечно. А уж очутиться в её постели было, пожалуй, самым заветным желанием. Исполнялось оно далеко не у всех. Выбирать себе кавалеров девушка предпочитала сама. И никто не смел ей возражать. Применять силу не решались, опасаясь накликать беду. Как можно поднять руку на подобное неземное творение? К тому же имеющее такие связи здесь, на грешной земле. Сам же потом эту руку и съешь. А то и вовсе головы лишишься.

Подкатывал к ней и Червонец, постоянно таская золотые побрякушки. Да куда ему с его-то порезанной рожей. Дарил то кольца, то серьги, то браслеты, то цепочки с кулонами да подвесками. Но так ни разу и не добился расположения дамы сердца. В дом-то его пускала, только на ночь не позволяла оставаться. И бродил расстроенный Червонец по тёмным улицам города, избавляясь от очарования Анжи, пока в сердце не закрадывалась ненависть. Нет, не к девушке, а к другим. Поджидал какую-нибудь жертву и нападал. Угрожая ножом, отбирал все ценности. При малейшей попытке сопротивляться резал, не задумываясь. Трупов на нём было порядком, так что прав оказался Бурый, когда сказал, что убийца Червонца сделал одолжение тёмной страже.

Глава 12
Ловля на живца хороша, когда приносит пользу

– Порк! Сардачий выродок! Ты что такое творишь? – подскакивает ко мне разъярённая Анжи, едва за Фелларом закрывается дверь.

Шипит и плюётся не хуже целого выводка ядовитых змей. А ещё меня сардаком называет. Кто бы говорил!

– Теперь уж точно Кулак решит, что его людей сдала именно я. Он же не отвяжется. Из-под земли меня достанет. О чём ты только думал, когда при Фелике свои дурацкие вопросы задавал?

Нет, вы слышали? Больная какая-то. На неё уже вовсю охота идёт, а девочка беспокоится о чистоте собственной репутации, которая, к слову сказать, давно и безнадёжно замарана. Не помешает напомнить ей об этом.

Что, собственно, и делаю:

– Эээ, а ты уверена, что без этого разговора с Феликом господин Камаль поверил бы в твою непогрешимость и перестал тебя искать?

Похоже, включила-таки соображаловку и заткнулась. Глядит на меня так странно, чуть склонив голову набок, громко хмыкает и возвращается к своему табурету.

Снова изображает королеву в лохмотьях. Прямая спина, гордо вскинутый подбородок, нога на ногу… Чего это она не пытается юбку одернуть? Вон, почти всё видно, а ей хоть бы хны. Ну и стерва. Кажется, повторяюсь. М-дааа…

– И потом, – решаю нанести контрольный укол, чтобы добить её окончательно. – Как, ответь, может кто-то узнать о нашей беседе, если Феллар сидит в тюрьме и выйдет не раньше, чем его место в камере займёт Кулак? Ты кому-то расскажешь?

Опять хмыкает. На этот раз скептически. Пойди, пойми, что у неё на уме.

Следующим у меня на очереди был Серый. В отличие от предшественника он запираться не стал и сразу выложил всё начистоту, подтвердив слова Фелика. Видимо, хорошо мы с Тютей приложили его по макушке. Сразу все дурные мысли разлетелись, а в тюрьму ещё не успели слететься. До сих пор, наверно, по дому Слота порхают в поисках бедовой головы хозяина. Глядишь, там и приживутся, новое гнёздышко совьют. Чем Слот хуже? Его котелок, скажу я вам, для этого дела куда больше подходит.

Осталось последнее – сообщить Бурому радостную весть о его освобождении. Терпеть не могу выпускать бандитов. С Бурым и его людьми их число на улице увеличится ровно на четыре. Ничего, я найду чем эту компашку занять. Пусть и на меня поработают. Свободу, знаете ли, надо ещё заслужить.

Бурый слегка пригорюнился, выслушивая моё предложение, но отказаться не смог, духу не хватило. На волю всем охота, и он не исключение. Нацепив на него метку, запитанную на мой жетон, отпустил бандита с лёгким сердцем. Теперь не соскочит, пока работу не сделает. Сам в неё нырнёт с головой. Накинется остервенело, мечтая скорее покончить и приблизить тот долгожданный день, когда я удосужусь развеять заклятье. И в запой не уйдёт. Я же предусмотрительный, вплёл в структуру метки ещё и отторжение вина. Попробует пригубить, сразу блевать потянет.

Ну, вроде бы, всё. Подготовительный этап операции под кодовым названием «Разоблачи Кулака – прижуч семейство Угов» завершён. Осталось дождаться результатов. А пока займусь решением насущных проблем.

Вот, кстати, первая из них, прямо передо мной – растрёпанная, перемазанная сажей девица в изодранном платье. С нею надо срочно что-то делать. Помощников приставить, что ли? Они, вообще-то, и мне нужны с незанятыми руками.

Ай, ладно, по пути определюсь. А сейчас – в околоток…

Правильно сделал, что решил проветриться. На свежем воздухе и мысли свежие в голову приходят. Вот и сейчас одна заманчивая идея посетила. Сразу начинаю воплощать её в жизнь. Свернув с ранее намеченного маршрута, влетаю во двор питейного заведения господина Шапы. Осадив лошадей, спрыгиваю на землю. На вопросительный взгляд полукровки говорю бесхитростно:

– Жрать охота. Сама, небось, тоже голодная? Когда ела-то последний раз? – подаю руку, со смехом в душе замечая тень благодарности в глазах Анжи.

Девочка даже не догадывается об истинной цели нашего визита. Ну и пусть, ей же лучше. Побережёт и свои, и мои нервы. А поесть, действительно, не помешает.

В таверне людей не так уж и много. Занята едва ли половина столов. Садимся за свободный, в центре зала.

– Шапа! – зову хозяина, поскольку мне нужен именно этот жирдяй.

Он подходит вальяжно, чуть кланяется.

– Чем могу служить уважаемому Порку?

– Принеси еды. И побольше. Особенно для дамы, – киваю в сторону Анжи. – Не смотри, что в лохмотьях и плохо выглядит, она важный свидетель. С помощью этой госпожи мы отловили двух душегубов, а скоро поймаем и третьего, самого главного во всей шайке. Он, само собой, этого не хочет и пытается убрать свидетеля. Поэтому тёмная стража взялась охранять госпожу Анжи. Теперь она под моей личной защитой.

Если бы взгляд полукровки мог испепелять, от меня бы уже осталась горстка золы.

– О, это весьма благородно с вашей стороны, милорд, – расшаркивается трактирщик.

Ясен пень. О моём благородстве легенды ходят. Особенно мне нравится та, в которой хитроумный Порк, чтобы заманить в ловушку злобного тролля, скормил ему с десяток человеческих младенцев. А когда тварь, насытившись, забылась глубоким сном, крепко связал и оттащил в тюрьму. И зачем, спрашивается, мне шпага? Для антуража? А помощники на что? Да я бы и руки марать не стал. К слову сказать, в тот раз только и делал, что дразнил этого самого тролля. Просто внимание отвлекал. А управился с ним Тютя, просто свернув челюсть одним зубодробительным ударом.

– Вино будете? – любезно интересуется толстяк.

– Нет, – отвечаю, немного подумав.

Мне пить ни к чему, я на работе, а полукровке… Да ну, таскайся потом с пьяной. Неизвестно, какие завихрения начнутся в её голове после возлияния. И без того сумасшедшая. Уж лучше поостеречься.

Хозяин таверны шустро удаляется в сторону кухни выполнять заказ. И опять я слышу змеиное шипение:

– С ума сошёл? Ты это специально? Издеваешься, да?

– А в чем дело? – строю невинные глазки.

– Может, ещё по всему городу меня проведёшь? Тыкай пальцем и ори, что вот она, девка, которая заложила Кулака с его подельниками. Кто не знает, где её искать, обращайтесь в тёмную стражу. Мы, мол, поможем… Идиот!

Голос полон обиды, а в уголках глаз предательски поблёскивает влага. Анжи роняет голову, пряча лицо в изгибе локтя. Обнажённые плечи слегка вздрагивают. Ревёт? Этого ещё не хватало. Развела тут сырость. Придумает же – по всему городу… Зачем себя утруждать, если можно просто зайти к старине Шапе и поделиться с ним «страшной тайной»? В течение дня о ней и так узнает практически каждый горожанин, хочет он того или нет.

В таверну толстяка заглядывает самый разный народ. Приходят и светлые, и тёмные, иной раз даже пакостных гоблинов или зеленокожих троллей увидишь. Все сословия, все касты от именитых купцов до простых работяг, а то и вовсе бездельников. Молчу про разную шваль вроде бандитов. Те, что ни ночь, вечно здесь прозябают. У них же рабочее время, а перекусить в обеденный перерыв каждому охота.

Так вот, собираются они, судачат промеж собой и делятся новостями с Шапой, болтливость которого превышает, пожалуй, все мыслимые пределы. Самый верный способ сделать любую информацию всеобщим достоянием, это разгласить её здесь, в таверне. А если о ней узнает лично Шапа, то всё – считай, она гарантированно дойдет до ушей каждого посетителя и распространится по городу с быстротой срочной курьерской службы Его Величества.

Поэтому Анжи права – очень скоро Кулаку станет известно, где она. Мне же только того и надо. Ведь я собираюсь организовать достойную встречу. Всё лучше, чем стаптывать сапоги в поисках норы, в которую забился Угов родственничек. Делать мне больше нечего. Пусть сам приходит.

Гляжу на подрагивающие плечи. Хочется сказать что-нибудь язвительное, но слова вдруг застревают в горле. Вместо колкости внезапно выдаю совсем уж несуразную глупость, насквозь пропитанную бестолковой сентиментальностью:

– Ну, чего расплакалась, дурочка? Я же с тобой. Тебя никто не бросит. Кулак будет локти кусать, пытаясь до тебя добраться. Но мы ему не позволим. Слышишь? Обещаю.

Ловлю себя на том, что приглаживаю её торчащие во все стороны жёсткие лохмы.

Докатился, сардак меня задери! Успокаиваю раскисшую девчонку, будто нянька. Не ожидал от себя такого. Тоже мне, тёмный стражник сыскался. Размазня!

Анжи вскидывает голову, толкая вверх мою ладонь. Одёргиваю руку, будто коснулся не женских волос, а обжигающего пламени. Оглядываюсь машинально – не видел ли кто моей мимолётной слабости. Но на меня пристально смотрит лишь одна пара мокрых от слёз, широко распахнутых глаз полукровки.

– Правда? – шепчет она дрожащим голосом, и столько в её взгляде надежды, смешанной с благодарностью…

И опять вздутая грудь норовит выпрыгнуть на стол. М-да, благодарность обещает быть пылкой.

Сделав над собой усилие, улыбаюсь в ответ, искренне надеясь, что получается не натянуто.

– Конечно. А ты сомневалась?..

В околоток я всё-таки заехал. Только для того, чтобы распрячь лошадей, забрать помощников и пешком протопать через полгорода к дому.

Да-да-да, вы правильно поняли. Я повёл Анжи к себе домой.

А что? Оставлять её в околотке? Какой, скажите, идиот рискнёт туда сунуться и скрестить шпаги с тёмной стражей, чтобы убрать единственного свидетеля? Даже Кулак на такое не способен. Вернее не так – особенно Кулак, вот.

Наша процессия выглядела внушительно: впереди всех Тютя раздвигал толпу могучим торсом, создавая широкий проход, по которому следом шла Анжи, а за ней уже и мы с Герой, следя за тылом и флангами. Народ опасливо жался к стенам ближайших домов и таращился удивлённо, не зная что и думать. Но вездесущие дети, беспокойной стайкой бегающие вокруг нас, тут же вносили ясность:

– Дядь Порк, а это вы бандитку поймали? В тюрьму ведёте?

– Нет, просто тётю охраняем.

– Чё её охранять, если не бандитка?

– Много знает. За ней охотятся.

– А вы защищать будете?

– Будем.

– Ух-ты, а где драчка намечается? А можно посмотреть?..

Так и дошли в окружении галдящей ребятни до моего крыльца.

– Всё, пацаны, кыш отсюда! – прикрикиваю незлобиво, и толпа детишек за считанные минуты рассыпается, исчезая в ответвлениях улицы.

Пацанва сделала своё дело – провела к самому дому, ненавязчиво указав кому надо место, где я буду «прятать» полукровку. Успел договориться с ними, пока в околотке ждали Геру, отправленную за женскими шмотками для Анжи.

Помощница приволокла целый тюк. Полукровке пришлось переть его на себе. И правильно, переодеваться ведь ей. А Гере незачем руки занимать, они для другого дела предназначены. Она с грозным выражением лица вышагивала рядом, демонстративно поигрывая кинжалами.

– Ты все-таки провел меня по всему городу, – обречённо вздыхает Анжи, стоя посреди комнаты.

Лучший способ избежать словесной перепалки – это в неё не вступать.

– Ванная там, – показываю на дверь. – Вода горячая.

Хорошо иметь загнанный в трубу термальный источник. Не надо заморачиваться с подогревом воды. Открыл кран и наслаждайся.

Мои слова подействовали как заклинание, погнавшее полукровку к вожделенной двери. Через мгновение зажурчало, послышался плеск и преисполненный радостью женский визг.

– Полотенце на крючке! – кричу в закрытую дверь и злорадно усмехаюсь. Тюк-то с одеждой остался в комнате.

Плескалась она долго. За это время успело стемнеть, а я указал помощникам, где и какое место следует занять. Гера караулила комнату снаружи, контролируя коридор с выходом на улицу, а Тютя взял под наблюдение заднюю дверь и кухню. Больше помещений-то у меня и нет. Одному много ли надо. Ну, ещё имеется вместительная кладовка, но там ни окон, ни дверей. Разве только входная. Караулить её никакого смысла. Зато держать оборону милое дело. Если что, сиганём туда.

Ванная, из которой уже некоторое время не доносится ни звука, наконец, распахивается и выпускает Анжи. Увидев полукровку, чувствую, что моя челюсть норовит позорно сползти на грудь. Спохватываюсь, медленно закрывая рот.

Нет, я понимаю, после принятия горячей ванны снова влезать в грязное платье не очень-то хочется. Но есть же полотенце, в конце-то концов. Настолько большое, что на лодку вместо паруса можно ставить. Целиком тебя скроет. Кто просил обматывать им голову вместо тела? А всё, что ниже головы стоит сейчас передо мной, подбоченясь, блистая совершеннейшей наготой.

– Извини, – говорит, как ни в чём не бывало. – Забыла одежду.

Подхватывает тюк и опять скрывается за дверью, не оставляя мне шанса на ответный выпад. Что за сардачка!

Да это же форменное издевательство. Ну, уж нет, с тёмным стражником Порком такие номера не проходят! Шагаю к двери, решительно дёргаю за ручку. Не заперто! Врываюсь к Анжи и хватаю её за плечи. Она словно ждала, стоя ко мне лицом. Чуть приподнятые уголки губ и смешинки в глазах. Ещё и потешается!

Встряхиваю эту куклу, а она даже не пискнет, даже вырываться не пробует. Только запрокидывает голову, от чего полотенце летит на пол, рассыпая струи влажных, пшеничного цвета волос. Кажется, полукровка ещё больше расслабилась в моих руках. Сведённые плечи сжимают упругую грудь. Хм, а она и в самом деле не маленькая. Грудь, в смысле. И кожа вся такая гладкая, бархатистая. Вон, как матово сверкает в свете масляной лампы. Плавные линии подбородка, покатый кадык и эта ямочка под горлом…

Не успеваю опомниться, как вдруг впиваюсь губами в её шею и начинаю яростно целовать. Анжи не сопротивляется. Наоборот, жмётся всем телом, оплетает руками и теребит нежными пальчиками шевелюру на моём затылке. Только вздыхает томно, пока я не закрываю её рот поцелуем. А мои ладони жадно шарят по совершенно голому телу, пытаясь ощупать все женские прелести разом.

В себя прихожу от звона разбитого стекла и криков, которыми в одно мгновение наполняется дом.

«Где шпага?» – щёлкает в голове. От горла к животу разливается холод, когда вспоминаю, что мой верный клинок лежит в комнате, на кровати.

Вылетаю из ванной, на ходу бросая перепуганной полукровке:

– Будь здесь!

Окно выбито. Какой-то тип в сером камзоле уже поравнялся с кроватью. В руке шпага. Хорошо, что ножи при мне. Один из них летит в бандита и вонзается в грудь. Тот падает, не успевая почувствовать боль. Лёгкая смерть. Можете называть меня милосердным стражником.

Пока разбирался с первым «гостем» и хватал шпагу, через подоконник перелез второй. Он сразу кинулся в атаку, не давая опомниться. Но я уже не один, а со своим верным другом, освобождённым от ножен. Двоих нас одолеть не так-то просто.

Но и фехтовальщик мне попался отменный. Техника, скорость, обманные финты – всё достойно восхищения. Не успеваю даже ножны отбросить, ими тоже приходится парировать удары.

Отмахиваясь, медленно отступаю к ванной. Вижу, как в окно поочерёдно влезают ещё два налётчика. Сардак! Да сколько же их?

– Тютя! Гера! Ко мне!

Из прихожей и кухни доносится шум драки. Судя по звукам, ребятки сильно заняты, и на чью-либо помощь рассчитывать не приходится. Чтоб тебя… Опять всё сам.

Два задних бандита расходятся по сторонам, насколько позволяет комната. Даже если хуже фехтуют, мне конец, как пить дать. Навалятся с боков и всё. Надо скорее покончить с основным. Надеюсь, он самый сильный.

Бандит передо мной, похоже, решил передохнуть или дождаться подельников, чтобы напасть сообща. Как бы там ни было, его натиск стал слабее. Нет, уважаемый, рано тормозишь, мы с тобой не договорили.

Улучив момент, швыряю ножны ему в лицо и тут же делаю выпад. Уловка проходит на ура. Остриё шпаги достигает цели, пробив плотный колет на груди.

Ещё один труп у ног. Осталось двое, и они, похоже, в замешательстве.

Мне только на руку. Нож в левого, со шпагой на правого. За полётом ножа не слежу – видел куда летит и ладно. По звуку падающего тела определяю, что попал. Сам занят мельканием шпаги последнего противника.

Ну, этот совсем неумёха. Машет изящным клинком, точно палкой. Деревенский, наверно? Привык дрыном соседских мужиков охаживать. Ему и невдомёк, что можно так вот уйти от удара, потом подвернуться и уколоть вот сюда. Оп, упал…

Оглядываюсь. Пусто. В комнате бардак и четыре истекающих кровью покойника.

С треском распахивается дверь. Вскидываю шпагу, второй рукой достаю кинжал, готовясь атаковать двумя клинками, но вовремя различаю медвежью фигуру Тюти. Из-за него выныривает взъерошенная Гера. Оба с интересом озираются.

– Что у вас? – Прячу кинжал и, подняв ножны, вгоняю в них свой верный клинок.

– Трое в коридоре, – докладывает Гера.

– И у меня трое, – сопит недовольно Тютя. – Прыткие, что твои сардаки…

Всё ясно, помощнику пришлось изрядно погоняться за бандитами, прежде чем приложить по головам. Кто ж захочет попасть под его кулак. А почему Гера так задержалась?

Смотрю на неё в ожидании ответа. Она понимает, отводит глаза, бурчит еле слышно:

– Промазала в одного… Отбиваться пришлось. Если б не Тютя…

Ага, увалень и Гере успел помочь. Ну, ладно, не буду наказывать… Наверное.

– Останьтесь пока тут, с Анжи, – киваю на дверь ванной. – А я пройдусь, посмотрю.

В кухне форменный разгром. Даже заходить не стал. Только заглянул и сразу понял, что надо переезжать. Всё дешевле, чем ремонт. Продать, что ли, Тютю в строительную артель? Из него получится отменный сносчик зданий. Да и тяжести таскать горазд. Любой артельный староста с руками оторвет.

Коридор пострадал чуть меньше. Так, мелочь: двери нет с половиной стены, всё утыкано торчащими ножами да заляпано кровью. Три тела небрежно свалены на пол. Переступаю, иду дальше, на улицу.

Во дворе чьи-то неясные очертания.

– Кто здесь? – громко вопрошаю в темень.

Фигура шевельнулась, начала приближаться, пока не возникла передо мной в виде уже узнаваемого Нестора.

– Я это. И незачем так орать, – бурчит недовольно, вытирая кинжал тряпкой, подозрительно напоминающей срезанный с чужого плаща лоскут.

– Докладывай.

– А чего докладывать? Сделали всё, как ты и просил. Обложили дом, притаились. Когда к тебе лезть стали, всех пропустили, а потом сзади зашли.

– Сколько их было?

– На нас пятерых семеро жмуров приходится. Тех, что в доме, надеюсь, и сам сосчитаешь. Или помочь?

– Итого семнадцать, – пропускаю иронию мимо ушей.

Хм, не многовато ли на одну полукровку и трёх телохранителей? Вспомнил про налётчика, умело владевшего шпагой. А ведь первый бандит, в которого я метнул нож, возможно, фехтовал куда лучше. При таком раскладе, сойдись мы с ними в клинки, быть мне заколотым. Особенно если бы я не подстраховался, подтянув к дому несколько людей из тёмной стражи.

Ну, тут дело такое – кому больше повезёт. Хотя, на мой просветлённый взгляд, везение напрямую зависит от способности включать голову. Вот и сейчас выиграл тот, кто продумал всё до мелочей…

Я сказал «до мелочей»? Ну-ну. Где же тогда мои арестанты, которых мне так хочется допросить с пристрастием, а?

– Вы что, никого живьём не взяли? – спрашиваю осторожно, в тайне надеясь на маловероятное «да, взяли».

– Знаешь, Порк, никто из них почему-то не горел желанием сдаться. И бились остервенело, словно сардачьи выродки. Так что извини… – Нестор отбрасывает тряпицу и аккуратно сует тщательно вычищенный кинжал за пояс, после чего разводит руками. – Они сами напросились.

– Хотя бы одного подранили, – досадую и злюсь.

А на кого, спрашивается, злюсь? Да на себя. Сам же, идиот, всех бандитов насмерть уговорил в собственной комнате. Ещё и Гера с Тютей постарались. Вот ситуёвина! Снова допрашивать некого. Что за сардак!

– Ладно, проехали, – вздыхаю. – Ты вот что, Нестор, отправь кого-нибудь за фургоном. Трупы надо собрать и отвезти в тюрьму.

Тот хмурится, спрашивает с подозрением:

– Почему не на кладбище?

Он что подумал? Что я их оживлять собираюсь? Во дурдооом!

– Опознание буду проводить. Вдруг среди них Кулак лежит, а? То-то. Проследи, чтобы тела сложили в какой-нибудь холодный подвал. Карцер, думаю, подойдет.

Очень сильно надеюсь, что этот налёт Камаль эль Уга пожелал возглавить сам. По ладоням покойников уже ничего не «прочесть». На то и покойники.

Последняя надежда всё на того же Феллара и его дружка Серого.