Текст книги "Игра в свидания"

Глава 18

Наверное, она все принимает слишком близко к сердцу.

Потирая подбородок, Триш еще раз перечитала информационный бюллетень министерства юстиции США по токсикомании.

Там были перечислены восемь признаков: состояние опьянения или дезориентации; пятна краски или других веществ на лице, руках или одежде; припрятанные пустые емкости из-под краски или растворителей и куски ткани, смоченные в жидких химических составах; замедленная речь; сильный химический запах, исходящий от дыхания или одежды; тошнота или отсутствие аппетита; красный нос или выделения из носа; язвы вокруг носа или рта.

Триш заметила какой-нибудь из этих признаков?

Нет.

Постойте-ка!

В тот вечер, когда приехала Лейни и они пошли ужинать в «Ритц», сестра почти ничего не ела. Даже когда Триш предложила ей кусочек своего десерта, Лейни от него отказалась. А ведь она любит сладкое.

Если задуматься, Лейни отклонила все приглашения Триш на ужин. К тому же она страшно худа. Потеряла почти двадцать фунтов с тех пор, как они виделись в последний раз.

Может, этому есть другое объяснение?

Например… гм…

Триш хмуро уставилась в монитор своего компьютера, где появилось напоминание. Через пять минут у нее встреча с Майком Спенсером, начальником научного департамента и одним из лучших учителей старших классов. У него есть кое-какие идеи насчет того, как снова увлечь мальчишек учебой.

Триш распечатала информационный бюллетень и поклялась себе пристально наблюдать за сестрой, чтобы выяснить, есть ли у Лейни признаки токсикомании.

Триш была уверена в одном. Если сестре понадобится помощь, она получит ее…

– Никогда не предлагайте помощь.

Слова Лиллиан Брайсон разнеслись по коридору и приемной, и Лейни вопросительно посмотрела на секретаря «Правил свиданий».

– Она ведет занятие, – прошептала Мэдди, кивая в сторону дальней части офиса.

Лейни и сама поняла, откуда доносится голос.

– О чем это она? – тоже шепотом спросила она.

– Правило номер четыре. Если мужчина просит у тебя номер телефона, а потом начинает растерянно оглядываться по сторонам с таким видом, будто не может найти, чем его записать, не помогай ему. Суть в том, что ты должна заставить его потрудиться ради получения номера. В противном случае он не будет воспринимать тебя как женщину, которую нужно добиваться. Лейни поморщилась:

– Ой, да ладно. Все это не работает, верно? Мэдди пожала плечами:

– Не знаю. Боюсь пробовать. В настоящий момент мне в жизни мужчина нужен меньше всего.

«Мне тоже», – подумала Лейни. Хотя мысль о том, чтобы после пятнадцатилетнего перерыва прийти на встречу выпускников под ручку с Блейном Харпером, была довольно привлекательна…

Лейни взяла приготовленную Мэдди папку и еще на минуту задержалась у стола. Вот будет фурор! Если ей удастся каким-нибудь образом обратить на себя внимание Блейна Харпера, прежде чем в него вцепится Шей Монро. И если ей каким-то чудом удастся сделать так, чтобы он сам пригласил ее на бал – ой, то есть на встречу.

Ведь тогда все будут смотреть на Лейни Эймс по-другому, верно?

Не как на законченную неудачницу.

Не как на дуру, зря растратившую последние пятнадцать лет.

Наконец, как на важную персону.

Лейни вздохнула и покачала головой. Да. Как на Спящую красавицу, которая сегодня утром проснулась и сбросила с себя волшебные чары.

Ей никогда ничего не давалось легко. Она никогда не получала то, что хотела. Если кто-нибудь решил бы написать эпитафию на ее могиле, эти слова подошли бы как нельзя лучше.

Да-да. Бедняжка.

Она мысленно закатила глаза. Хватит ныть. Пора возвращаться к работе и надеяться, что Джек позабыл о том, что она стащила его кредитку, чтобы расплатиться за ужин в «Ритце».

Э-эх… Этому случиться не суждено.

Расправив плечи, Лейни прошла в офис «Бесстрашных сыщиков».

Молить о прощении. Такой должна быть стратегия. Если Джек решит наказать ее за этот крохотный, малюсенький проступок, она рухнет перед ним на колени и будет умолять простить. Пообещает вернуть ему деньги из первой же зарплаты, если он не уволит ее. Ей очень нужна эта работа, и – к собственному изумлению, осознала Лейни – она ей нравится. Ей никогда прежде не доводилось работать в такой… несерьезной обстановке.

Она здесь уже неделю, и ни один человек не ушел из офиса в слезах.

Никто не опоздал на детский школьный спектакль (ладно, ни у кого из них нет детей, но все же). Никто в пятнадцатый раз не перенес визит к стоматологу из-за неожиданно нарисовавшейся срочной встречи. Никто не просиживал до двух ночи, чтобы успеть доделать все к сроку, и не вставал в половине четвертого, чтобы успеть на утренний авиарейс.

Все это было… мило.

– Готова? Я готов, – сказал Дункан, когда Лейни положила на его стол папку с анкетными данными.

– Готова. А ты? – рассеянно спросила она. у Джека.

– Дорогая, я уже родился готовым, – ответил Джек. Обняв одной рукой Дункана, а другой Лейни, он добавит:

– Пошли, ребята. Мы отправляемся к Волшебнику. К Волшебнику из страны Вес. То есть потери веса.

Лейни не удержалась и улыбнулась. Хотя все в ее жизни шло наперекосяк, работа у них, кажется, спорилась, и это радовало.

Глава 19

За обедом Лейни так наелась, что теперь, когда они с Джеком и Дунканом спускались по лестнице в бальный зал «Ритца», с трудом несла свое пузо.

Во всем был виноват Джек. Она собиралась заказать самый маленький салат и стакан воды со льдом, несмотря на то что Джек предупредил, что платит за обед. Вернее, это Дункан дал ей понять, что платить будет Джек.

– Он всегда платит, – заверил он ее, заказывая себе горячее из морепродуктов, салат «Айсберг» и картошку фри. И еще коку.

– Я буду есть ваш картофельный салат, – сказала Лейни официанту.

Джек посмотрел на нее поверх меню:

– Ты, случайно, не из тех дамочек, которые вечно сидят на диете, а?

Лейни взглянула на цены, проставленные в меню справа от блюд. Самым дешевым был сандвич, и стоил он двенадцать девяносто пять. Ее салат был в два раза дешевле.

– Нет, я просто не люблю плотно обедать, – солгала она.

Правда же заключалась в том, что она практически не завтракала, и обед был для нее главной едой. Но она и так уже попользовалась его щедростью, поэтому ограничится салатом.

– Как хочешь, – сказал Джек и заказал суп из омара, курицу «панини» с чипсами из батата, горячее из групера и два чая со льдом. – Если что-нибудь останется, сможешь доесть, – сказал он, когда официант удалился.

И Лейни сморгнула внезапно навернувшиеся слезы. Эти слезы снова навернулись, когда Джек пододвинул к ней плошку с восхитительно пахнущим супом и сказал:

– Тебе надо попробовать. Он замечательный.

Он оказался прав. Суп действительно был замечательным.

Как и лаймовый чизкейк, и шоколадный тертл-пай,[7]7
  Мусс из шоколадного мороженого с карамелыо и грецким орехом между двумя слоями тонкого теста.


[Закрыть] который они разделили на троих.

Лейни прижала руку к переполненному животу и застонала.

– Просто не верится, что мы после такого сытного обеда идем на семинар по диетам. Участники почувствуют, что от нас пахнет шоколадом, и начнется маленький бунт. Нам запретят впредь появляться на семинарах Доктора Диеты.

Джек рассмеялся и дружески обнял ее за плечи.

– Держись рядом со мной, детка. Я тебя прикрою.

Лейни улыбнулась ему, и в это мгновение все изменилось.

Это не было слабым проблеском эмоций или чем-то таким, что распознаешь позже, когда обдумаешь ситуацию и проанализируешь ее со всех точек зрения. Нет.

Это был удар молнии. Сопровождаемый раскатом грома. Удар по затылку чугунной сковородой. С точно такой же россыпью искр, как в мультике.

В ту же секунду Джек перестал смеяться. С его щек исчезли ямочки, а глаза потемнели. Воздух вокруг них застыл, как будто обоих накрыло невидимым покрывалом. Пространство между ними вдруг насытилось электричеством.

Джек поднес руку к ее рту. И медленно – Лейни таяла от восторга, впитывая в себя каждую секунду ожидания – большим пальцем провел по нижней губе.

Лейни чувствовала, что вот-вот рухнет на пол, ощутив на его пальце вкус… соли. И шоколада.

Божественно.

– У тебя шоколад остался на губах. Пришлось стереть его, чтобы участники семинара на тебя не набросились. – Он снова улыбался. Вернее, это была полуулыбка. А вот выражение глаз стало другим. Он смотрел на нее, как будто ему ужасно хочется… Что?

Поцеловать ее?

Нет, скорее проглотить.

Лейни поежилась.

На нее никто никогда так не смотрел, и она не могла сказать, нравится ей это или нет.

Черт, кого она обманывает? Нравится, точно нравится. Просто ей трудно поверить в это.

Лейни облизнула губы и, опасаясь, что сейчас вспыхнет факелом прямо здесь, в холле «Ритц», отступила. Подальше от источника жара. Так поступил бы любой здравомыслящий человек, который не хочет сгореть.

Она вытерла рукой лоб. Сколько же раз надо напоминать себе, что Джексон Данфорт-третий не для нее?

Да, может, ему будет интересно какое-то время поиграть со своей наемной сотрудницей, но она-то не принадлежит к тому сорту женщин, с которыми мужчины его типа завязывают длительные отношения. Кроме того, если честно, ее сердце не настроено на то, чтобы играть в игры Джека. Она не настолько глупа, чтобы думать, будто Блейн Харпер увидит ее и тут же влюбится, однако с Блейном ее отношения не будут обречены на неудачу.

С Джеком же все закончится потерей работы – или, что еще хуже, разбитым сердцем, – когда он наиграется и вернется в свой круг.

Лейни сделала еще один шаг назад и натолкнулась на Дункана, который таращился на двух обитательниц гостиницы, одетых в одинаковые бикини и направлявшихся в бассейн, и поэтому пропустил маленький спектакль Джека.

Лейни схватила Дункана за руку, развернула его спиной к красавицам в бикини и потащила за собой, не решаясь оглянуться и проверить, идет ли за ними Джек.

– В этой симпатичной маленькой таблеточке – тайна постоянного похудания.

Бывший король школьных балов и капитан школьной футбольной команды ходил взад-вперед перед переполненным залом. Он был энергичен, как герой информационного ролика. И еще он был просто хорош, вынуждена была признать Лейни. Он обладал харизмой и был увлечен тем продуктом, который продавал, хотя Лейни подозревала, что он увлечен скорее самими продажами, чем продуктом как таковым.

– Я мог бы продемонстрировать вам множество слож-ных диаграмм и графиков, в научных терминах разъяснить, как работает наш лекарственный препарат CR-252, но думаю, вас не интересует сложная лекция по биологии.

– Не хочет забивать наши милые головки реальной информацией, – еле слышно проговорил Джек.

Лейни боялась смотреть на стоявшего рядом с ней мужчину, она все еще чувствовала исходивший от него жар.

– Ш-ш, – прошептала она в ответ.

– Давайте, я проведу быструю демонстрацию, покажу вам, как работает CR-252. Вы могли бы подойти ко мне?

Лейни стала оглядываться, пытаясь понять, к кому он обращается. Ведь у дверей стояли только они.

Вдруг она все поняла и, замерев, устремила взгляд на лектора.

Блейн коротко рассмеялся:

– Да-да, вы. В черно-белом топе.

– Сейчас будет что-то интересное. – Дункан удовлетворенно потер руки.

А Джек сложил руки на груди.

– Ага. Иди, Лейни.

Лейни судорожно сглотнула. Все, приехали. Сейчас она окажется в непосредственной близости от Блейна Харпера и сможет прикоснуться к нему. Интересно, он выбрал ее, потому что узнал через пятнадцать лет?

Нет. Наверняка нет.

Она медленно прошла по проходу, оставленному между рядами складных стульев, на которых расположилась состоявшая главным образом из женщин аудитория Доктора Диеты, и по ступенькам слева поднялась на сцену к Блейну.

– Ну вот, это было несложно, правда? – Он улыбнулся и взял ее за руку.

Лейни ожидала, что сейчас, в футе от мужчины, по которому она сходила с ума более десяти лет назад, она что-нибудь почувствует – или ее пронзит разряд электрического тока, или между ними пробежит искра. Вот. Она кое-что почувствовала. Разве это… Она прикрыла рот свободной рукой, чтобы скрыть отрыжку.

Это все лаймовый чизкейк.

– Как вас зовут, мисс? – спросил Блейн, выводя ее на середину сцены.

– Л-лейни. Лейни Эймс, – ответила Лейни.

От ламп над сценой исходил такой жар, что она вспотела. Она обвела взглядом аудиторию и с удивлением обнаружила, что в зале практически нет толстых, что люди по своей комплекции варьируются от тощих до полноватых. Зачем им чудо? Пара походов в ближайший спортзал быстро сделают свое дело.

– Рад познакомиться. – Блейн пожал ей руку и выпустил ее. – Надеюсь, вы сделаете мне одолжение? Я хотел бы показать этим замечательным людям, как работает CR-252.

Лейни взглянула на Джека, который продолжал стоять на том же месте, привалившись к стене, и тут же осадила себя. Она не нуждается в его разрешении.

Лейни посмотрела на Блейна и улыбнулась ему своей самой чарующей улыбкой.

– Конечно. Буду рада.

– Замечательно! – Блейн захлопал в ладоши и в это мгновение очень напомнил ребенка, который сделал первый шаг. Затем он обратился к аудитории:

– Итак, вo-первых, я хочу, чтобы вы заверили этих милых людей в том, что я не плачу вам за рекламу моего продукта. Это так?

– Это так, – подтвердила Лейни.

– И до этого дня мы никогда не встречались.

– Э-э… Это правда, что мы не знаем друг друга, – сказала Лейни.

Что? Это действительно правда! Пусть это и не совсем точный ответ на его вопрос, но вот она стоит здесь, рядом со своей школьной любовью, и он одобрительно кивает и улыбается ей – а пятнадцать лет назад этих двух вещей добиться от него было невозможно. Лейни решила, что имеет право на некоторую дерзость.

– Отлично. Я хочу, чтобы вы, мисс Лейни Эймс из… Как вы говорите, откуда вы?

– Мм, я ничего не говорила. Я недавно переехала в Нейгагз из Сиэтла, – сказала Лейни.

– Из Сиэтла. Это замечательный город. И Нейплз, конечно, тоже. – Он улыбнулся аудитории, давая понять, что не отдает предпочтение ни одному из городов.

– Верно, – согласилась Лейни.

– Итак, Лейни, я хочу, чтобы вы сделали следующее. Это несложно. – Произнося все это, Блейн отошел к боковому краю сцены, где молодая брюнетка с хвостом и наушниками на голове держала тарелку с серебряной крышкой. Блейн взял у нее тарелку и вернулся к Лейни. – Я хочу, чтобы вы сняли крышку и рассказали аудитории, что унюхали.

Лейни колебалась. Какого черта…

Блейн рассмеялся и посмотрел на слушателей:

– Наверное, она думает, что у меня там кролик.

– Было бы страшнее, если бы там оказалась крыса, – выпалила Лейни.

– О, не надо беспокоиться. В этом-то и смысл упражнения, так что никто не уйдет отсюда с мыслью, что они унюхали крысу.

– Трам-та-ра-рам. – Лейни изобразила барабанную дробь и обратилась к публике:

– Он Доктор, и у него есть чувство юмора. Как я вижу, у него на пальце нет кольца. Эй, незамужние, да что с вами такое? Вы плохо справляетесь со своей работой.

– Поверьте, у вас все отлично получается. – Блейн улыбнулся аудитории, всем своим видом показывая, как велико его терпение, и аудитория рассмеялась.

Когда же он снова посмотрел на Лейни, рекламная улыбка на его лице уступила место настоящей. Впервые с той минуты, как Лейни поднялась на сцену, она почувствовала, будто у нее в животе затрепетали крылышками тысячи бабочек. И виноват в этом был отнюдь не лаймовый чизкейк.

– Хватит дурачиться. Итак, Лейни, вы окажете мне честь? – Блейн снова поднес к ней тарелку, и на этот раз Лейни не колебалась.

Просунув указательный палец в кольцо на крышке, она подняла ее. В ноздри ударил восхитительный аромат свежеиспеченного хлеба. Несмотря на то что она была сыта, рот наполнился слюной.

– Ммм… Хлеб. Как же он вкусно пахнет! – без всяких подсказок проговорила она.

– Именно так! – Блейн помахал кулаком. – Это и делает CR-252 таким эффективным. Видите ли, исследования показали, – что люди с избыточным весом склонны есть тогда, когда они совсем не голодны, потому что нос говорит им: «А там что-то вкусненькое!»

Он постучал пальцем Лейни по носу, когда произносил слово «нос», и она успела заметить, какие ухоженные у него руки.

– CR-252 блокирует стимуляцию рецепторов, отвечающих за обоняние, и вы едите только тогда, когда организм требует еды. Вы перестаете быть рабом собственного обоняния! Вы едите меньше и – при этом не чувствуя себя обделенными, не изматывая себя сложными диетами и не изнуряя себя физическими упражнениями – худеете!

Блейн снова повернулся к Лейни, поставил тарелку с теплым хлебом на стоявший рядом стул, с соседнего стула взял стакан с водой и бело-зеленый флакон с тем, что, как догадалась Лейни, и было чудодейственными таблетками.

– Лейни, могу я попросить вас о еще одном одолжении? Вы не против?

– Нет, конечно, – ответила Лейни.

Вблизи Блейн выглядел довольно милым. Его кожа не была такой гладкой, как на снимке на сайте. Вживую он выглядел более… настоящим. Что, подумала она, вполне естественно.

– Вы согласны принять одну таблетку? Подействует моментально. Обещаю, больно не будет.

– Да, я уже это слышала, – с невозмутимым видом заявила Лейни и лукаво посмотрела на аудиторию, которая ответила ей добродушным смехом.

Блейн хмыкнул и протянул ей белую капсулу и стакан воды. Лейни пожала плечами. Почему бы не попробовать? Какой от нее вред?

Она положила в рот капсулу и запила ее половиной воды.

– Все, – сказала она, возвращая стакан Блейну.

Блейн поставил стакан на стул рядом с флаконом, затем взял тарелку с хлебом и сунул ее Лейни под нос.

– Что вы чувствуете сейчас? – спросил он.

Лейни принюхалась. Гм. Она наклонилась ниже и снова принюхалась.

– Ничего, – ответила она. – Я ничего не чувствую.

– И ведь вам уже не хочется съесть этот хлеб, верно? У вас нет желания отломить кусочек и намазать его подсоленным маслом, которое имеет сто калорий на чайную ложку и сто процентов жира, ведь так?

– Так, – призналась Лейни, но не добавила при этом, что у нее не было этого желания и до приема таблетки.

– Вот так, дамы и господа, – объявил Блейн, указывая на Лейни обеими руками. – Нужно ли вам еще какое-то доказательство того, что CR-252 работает? У вас есть подтверждение, что оно будет работать и у вас.

Аудитория зааплодировала, Блейн поклонился и с улыбкой повернулся к Лейни, взял ее за руку и, вытащив к краю сцены, заставил поклониться.

– Было очень весело, – почти не двигая губами, прошептала она.

Блейн прикрыл микрофон, прикрепленный к вороту шелковой рубашки.

– Через час у меня еще одно шоу. Хочешь повторить?

Лейни ошеломленно уставилась на него: Он что, серьезно?

– Нет, шучу, – рассмеялся Блейн. – Я на это пойти не могу. В зале может оказаться человек, побывавший на прошлых шоу, и тогда за это они разорвут меня на куски.

Ну вот. Конечно, он говорил несерьезно. Лейни с трудом удалось сохранить улыбку на лице.

– Но было весело. Наверное, это лучшее шоу. Ты была потрясающей. – Блейн через ее плечо посмотрел на покидающих зал зрителей. Кто-то из них прямиком шел к торговым стендам, расставленным по периметру зала, а кто-то направлялся к сцене. – Послушай, у меня не так уж много времени. И это вполне нормально. Все хотят познакомиться со мной. Задать вопросы. Ну, ты понимаешь. – Он пожал плечами ив следующее мгновение поразил Лейни тем, что взял ее за руку. – Некоторое время я пробуду в городе. Вообще-то я родом из Нейплза, – с пренебрежительным хмыканьем добавил он. – Как бы то ни было, я веду к тому, что ты дашь мне свой телефон? То есть номер телефона? Я бы с радостью позвонил тебе, Лейни Эймс из Сиэтла.

Глава 20

Она не дала ему свой телефон.

Лейни застонала и стала биться головой о приборную панель «БМВ» Джека. Ее школьная любовь – тот, кто мог бы восстановить ее авторитет в глазах одноклассников, – попросил у нее телефон. А она его не дала.

Вместо этого она воспользовалась правилом свиданий номер четыре Лиллиан Брайсон. Зачем? Она не знала. И дело было не в том, что она верила в подобные вещи. Свидания не являются игрой. Для них не существует правил. Нелепо даже думать, что они есть. Однако по какой-то причине, когда Блейн попросил у нее номер телефона, у нее в голове всплыла фраза: «Заставьте его потрудиться ради этого». Поэтому, вместо того чтобы продиктовать семь простых цифр, она подмигнула ему (о, кажется, она была самим олицетворением дерзости) и сказала: «Я работаю в «Бесстрашных сыщиках». Номер есть в телефонном справочнике».

А потом, едва не взвыв, потому что ее охватывал ужас от сделанного, она повернулась и пошла прочь.

Не удостоверившись, что он услышал ее, не проверив, что он правильно записал название и не убедившись, что он вообще его записал.

Лейни снова стукнулась лбом о приборную панель.

Какая же она идиотка!

– Гм, я, знаешь ли, не люблю лезть в чужие дела, но ты не могла бы мне хотя бы намекнуть, в чем дело? Если ты продолжишь в том же духе, ты пробьешь мне панель.

– Разве у тебя нет страховки? – пробурчала Лейни.

– Она все равно не покроет ущерб от умышленных действий преступно настроенного сумасшедшего, – парировал Джек.

Лейни вздохнула и спрятала лицо в ладонях. У нее был шанс – маленький, крохотный – вернуть свою жизнь на прямую дорогу, а она упустила его! Да что же с ней такое?

Неудивительно, что судьба так жестока с ней. Каждый раз Лейни разбрасывается ее подарками.

– А-а-а… – застонала Лейни. Стон получился приглушенным.

– Хорошо, что она больше не бьется головой о панель, – заметил Дункан с заднего сиденья.

– Да, но теперь она воет и скрежещет зубами, – сказал Джек, останавливая машину перед дверью офиса. Выключив двигатель, он повернулся к Лейни:

– Хватит. Я хотел бы получить кое-какие ответы.

– Делавэр, все вышесказанное, тридцать два градуса,[8]8
  Цитата из «Детективного агентства "Лунный свет"».


[Закрыть] – проговорила она сквозь пальцы.

– Очень смешно.

– Действительно смешно. Эта женщина создана для меня. Могу я ее заполучить? – спросил Дункан.

– Тебе ничего не надо скопировать? – осведомился Джек.

– Нет. – Дункан подался вперед и положил локти на спинки передних сидений.

– А позвонить кому-нибудь?

– Не-а.

– Не боишься, что придется заполнять анкету безработного? – пригрозил Джек.

– Слушаю, босс! Уже ухожу. – Вылезая из машины, Дункан насвистывал какую-то песенку.

– Я все равно тебе ничего не скажу, – предупредила Лейни. – Это личное. – Ну вот, теперь он подумает, что это как-то связано с ее гормональным фоном или чем-то в этом роде. Мужчины не любят говорить о таких вещах.

– Гм. Ладно… – Джек помолчал. Было очевидно, что ему неловко. – Не знаю, что происходит, но… если я могу тебе помочь… Или вдруг тебе захочется поговорить. В общем, я хочу, чтобы ты знала, что я рядом. Чтобы помочь. Как друг.

Ну и ну. Речь Джека так удивила Лейни, что она даже отняла руки от лица.

– Как друг? – переспросила она.

Он прокашлялся и расслабил ворот рубашки, вероятно, забыв, что ворот и так расстегнут.

– Да. Как друг. А почему нет? То, что я подписываю зарплатную ведомость, не означает, что мы не можем быть друзьями, верно?

Лейни закивала:

– Естественно. Сейчас же двадцать первый век.

– Ну вот. Ведь в двадцать первом веке мужчина и женщина могут быть друзьями, правильно?

– Конечно, – пробормотала Лейни.

– Разве не эту мысль хотела донести героиня Мэг Райан в «Когда Гарри встретил Салли»?

Гм. Куда их заведет этот разговор?

– Наверное.

– Но еще там был Билли Кристал со своей теорией, что мужчина и женщина не могут быть друзьями, потому что мужчина будет неизбежно думать о сексе и разрушит дружбу.

– Слушай, а ты не хочешь заставить меня говорить с забавным акцентом или еще как-то, а? – спросила Лейни, косясь на него.

– Нет, – рассеянно ответил Джек. – То есть если ты сама не захочешь. Но я не думаю…

– Что не думаешь?

– Так, ничего.

– Что? – продолжала настаивать Лейни.

Неожиданно Джек одарил ее озорной улыбкой, и Лейни, отпрянув, ударилась головой о боковое окно.

– Ты хочешь раздеться и выяснить, смогу ли я определить, делаешь ли ты то же самое, что делала Мэг Райан в гастрономе? Это наверняка поможет проверить теорию, можем мы быть друзьями или нет.

Лейни закатила глаза. Нет, она не будет изображать оргазм в машине Джека. Или где-либо еще.

– Джек, будь серьезным.

– Серьезным? Лейни, я просто сделал тебе предложение. Если я стану еще более серьезным, им придется переставить нас на полку с эротикой.

– Джек, – предупредила Лейни.

– Лейни, – усмехнулся Джек. – Извини. Зато ты повеселела.

Открывая дверцу машины, Лейни поняла, что он прав. Только она ему об этом не скажет. Чтобы он не возгордился.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты отличный парень? – поинтересовалась она, когда они вошли в офис.

– Мне? Нет, черт возьми. И я не отличный. У меня глаза в струпьях. И поросль в пупке. Разве ты не видела сценарий?

– Зато поросль дорогая, верно? Джек усмехнулся.

– Именно.

Господи, как же он красив, когда вот так вот улыбается. И еще красивее, когда наклоняется и целует ее в кончик носа, а потом говорит:

– Ты мне нравишься, Лейни. Я рад, что ты с нами.

Лейни судорожно сглотнула. Ого. Что она сейчас почувствовала? Неужели ее замерзшее сердце стало оттаивать?

Она попятилась и наткнулась на свой стол.

– Я тоже рада, что я с вами. То есть работаю. У меня куча дел. Ой! У меня так и не получилось взглянуть на снимки, что я сделала вчера.

Джек привалился к собственному столу, при этом джинсы обтянули его мускулистые бедра. Сложив руки на груди, он довольно долго наблюдал за ней.

– Я перешлю их тебе по почте в понедельник утром. А почему бы нам не закончить на сегодня? Ведь уже вечер пятницы. Уверен, у тебя есть какие-то планы, да и у меня тоже.

Лейни попыталась скрыть отчаяние, когда посмотрела на часы. Только четверть пятого. Пока еще рано ехать домой. Ей стало жутко при мысли, что ее ожидает восемь часов пустоты.

– Я не прочь поработать, – сказала она.

– Да ладно тебе, иди. – Джек махнул рукой в сторону двери и вдруг выпрямился. – Кажется, приехала моя знакомая. Ну вот, мы оба можем приступить к вечерним развлечениям.

Дверь распахнулась, и в офис вошла сногсшибательная женщина с блестящими каштановыми волосами до пояса и узкими – Лейни в жизни не видела таких – бедрами. У нее были необычные глаза цвета миндаля, ослепительная улыбка и скулы, за которые любая модель отдала бы душу – или хотя бы наимоднейшую сумочку от известного дизайнера. Мерцающее красное платье плотно облегало ее и подчеркивало все изгибы тела.

Короче, она была ожившим кошмаром любой женщины.

– Джек, дорогой. Ты еще не готов? – Она надула губки, с недовольным видом оглядывая его джинсы и тенниску.

– Мы едем в Майами. – Джек обнял женщину за узенькие и в то же время идеально гладкие и загорелые плечи.

Ну естественно. В пятницу вечером все население южного побережья расползается по клубам.

Лейни затолкала внутрь завистливого зверя, который так и норовил вылезти из ее рта, как та тварь в «Чужих». Она знала, что такие женщины, как эта, действительно существуют на свете – а как иначе без них модные дизайнеры смогли бы удержаться на плаву? – но никогда прежде не видела их вживую.

Только что она прекрасно себя чувствовала от того, что снова влезла в «тощий» десятый размер.

А теперь уже не чувствует.

Она откинула с лица свои волосы – тусклые, жидкие и мышиного цвета, если сравнивать с волосами незнакомки – и поспешно спрятала руки за спину, сообразив, что у нее ногти в жутком состоянии. А пятки! После переезда во Флориду она перестала носить дома обувь, и кожа на пятках стала напоминать фанеру.

Лейни трудно было допустить, что у женщины, которая сейчас обнимала Джека за талию, когда-либо бывали волдыри на пальцах ног или заусенцы на пальцах рук, что ей когда-либо приходилось бороться с сухими, треснувшими пятками. Ее кожа никогда бы не посмела в той или иной форме взбунтоваться против хозяйки.

Выдавив из себя неуверенную улыбку, Лейни прошла к двери мимо идеальной пары. Она будет вызывать в памяти эту картину каждый раз, когда подумает, что поддразнивание Джека несет в себе нечто большее, чем жалость к ней.

А это именно жалость. И ничто иное.