Текст книги "Пустая лодка. Беседы по высказываниям Чжуан Цзы"

Лишь в целом вы красивы.

Лишь в целом вы любящи.

Лишь в целом возможна грация.

Человек Дао проходит беспрепятственно сквозь стены и входит, не сгорая, в огонь – но не благодаря хитрости. Это:

Не из-за хитрости или дерзости,

и не потому, что он обучен —

но потому, что растерял умения.

Обучение становится частью эго; обучение усиливает эго. Вот почему пандиты, брамины, книжники имеют утонченное эго. Обучение расширяет их границы, дает им еще больше пространства. Они распухают, их эго приобретает больший вес. Все их существо теперь отдано в распоряжение эго.

Чем более человек образован, тем труднее с ним жить, иметь с ним дело, и тем труднее для него добраться до храма. Для него почти невозможно познать Бога, поскольку он теперь живет, подобно опухоли, а опухоль живет своей собственной отдельной жизнью, у него опухоль – эго. И это засасывает. Чем больше вы знаете, тем меньше надежды на рождение молитвы.

Поэтому, говорит Чжуан-цзы, не из-за хитрости; он не рассчитывает, он не хитер и не дерзок, ибо дерзость, хитрость, расчет – это все части эго. Человек Дао не трус, не храбрец. Он не знает, что такое храбрость, что такое трусость. Он живет. Он не знает себя, и не потому, что выучился, но потому, что разучился. Религия – это процесс разобучения. Обучение – это процесс, связанный с эго, разобучение – это процесс, связанный с не-эго. Высоко образованная, ваша лодка полна, полна вами.

Когда-то у Муллы Насреддина был паром, и когда наставали тяжелые времена, он зарабатывал тем, что перевозил пассажиров с одного берега реки на другой.

Как-то раз великий книжник, грамматик и пандит переправлялся через реку на его пароме. Этот пандит спросил Насреддина: «Скажи-ка, лодочник, а знаешь ли ты Коран? Изучал ли ты писания?»

«Нет, некогда мне», – ответил Насреддин.

«Да, тогда половина твоей жизни прошла зря», – изрек пандит.

В это время налетел ураган, паром закружило и понесло прочь от берега. В любой момент он мог перевернуться. Насреддин спросил: «Скажите, господин ученый, умеете ли вы плавать?»

Человек испугался и покрылся холодным потом. «Нет», – признался он.

«Тогда вся ваша жизнь прошла зря, – сказал Насреддин, выпрыгивая за борт. – Я поплыл!»

Итак, этой лодке не достичь другого берега. Но люди думают, что обучение может стать для них лодкой, или обучение может заменить им умение плавать. Нет! Как могут писания стать лодками? Нет, они чересчур тяжелы. С ними вы можете утонуть, но переплыть на них реку невозможно. Разобучение освобождает вас от веса; разобучение вновь делает вас невинными.

Когда вы не знаете, что происходит в этом незнании? Это самое прекрасное явление… Когда вы не знаете, к вам приходит величайший экстаз. Когда вы не знаете, рождается тишина, безмолвие. Кто-то задает вопрос, а вы не знаете. Жизнь – это головоломка, и вы не знаете. Повсюду тайна, и вы стоите, ничего не зная и удивляясь. Когда вы не знаете, появляется удивление, а удивление – это истинно религиозное качество. Удивление – это величайшее религиозное качество. Лишь ребенок способен удивляться. Человек, который знает, удивляться не может, а без удивления никто никогда не достигнет божественного. Это для удивляющегося сердца все является таинством… бабочка – это таинство, прорастающее зерно – это таинство.

И помните – ничто не определено: вся ваша наука ничего не достигла. Прорастающее зерно – как было, так и остается тайной. Даже если наука сумеет создать зерно, само прорастание останется таинством. Рождается ребенок; это таинство – то, что он рождается. Даже если ребенка удастся создать в пробирке, это ничего не изменит. Таинство по-прежнему останется.

Вы здесь. Это поразительно! Вы не зарабатывали это, вы не можете заявить вселенной: «Я здесь, потому что я это заслужил». Это подарок, вы здесь безо всякой причины. Если бы вы не были здесь, какая была бы разница? Если бы вас здесь не было, в какой суд вы бы пошли жаловаться?

Это чистое существование, это дыхание, что входит и выходит, этот момент, когда вы здесь и слушаете меня, ветер, птиц, и то, что вы живы, – это великое таинство. Если вы сумеете встретиться с этим таинством лицом к лицу безо всякого знания, вы вступите в него. Если вы окажетесь перед ним, отягощенные знанием, и воскликнете: «Я знаю, я знаю ответ», – то двери останутся для вас закрытыми; и не потому, что это тайна, а из-за ваших теорий, философии, теологии, из-за вашего христианства, индуизма – все они запирают перед вами двери.

Человек, который думает, что он знает, – не знает. Упанишады продолжают утверждать, что человек, который считает себя незнающим, знает. Сократ замечает: «Когда человек действительно знает, он знает одно: что он ничего не знает». Чжуан-цзы говорит: «Это оттого, что он растерял свои знания». Все, чему его научил мир, чему его научило общество, чему его научили родители и прочие прагматики, – он отбросил. Он вновь стал ребенком. Его глаза снова полны удивления. Он смотрит на окружающий его мир – и повсюду видит таинство.

Эго убивает таинство. Будь оно эго ученого, книжника или философа – разницы никакой. Эго заявляет: «Я знаю. А если и не знаю, то рано или поздно все равно узнаю». Эго утверждает, что нет ничего, что было бы неподвластно знанию.

Для эго все подразделяется на две категории – известное и неизвестное. Известное – это та часть, которую эго уже прошло в своем путешествии, а неизвестное – это та часть, которую эго пройдет. Эго считает, что проникнуть можно куда угодно, и что нет ничего такого, чего узнать нельзя.

Эго не оставляет в мире таинства. А когда вокруг вас нет таинства, то его не может быть и внутри. Когда исчезает таинство, исчезают все песни; когда исчезает таинство, умирает поэзия; когда исчезает таинство, в храме больше нет Бога, нет ничего, кроме мертвой статуи; когда исчезает таинство, нет возможности для любви, ибо лишь две тайны могут любить друг друга. Если вы знаете, любовь становится невозможна, – знание противоположно любви. А любовь всегда за потерю знаний. Именно потому, что он разучился:

Его природа возвращается к своим корням,

где она снова едина.

Его жизненность, его сила —

скрыты в тайне Дао.

Его природа возвращается к своим корням…

Эго существует в голове, запомните это, а вы держите свою голову высоко поднятой. Корни – как раз на другом полюсе вашего существа.

Чжуан-цзы и Лао-цзы повторяли: «Концентрируйтесь на большом пальце ноги. Закройте глаза, переместитесь в палец ноги и оставайтесь там. Это придаст вам равновесие. Голова дала вам слишком много разбалансированности». Палец ноги?.. Может показаться, что они шутят. Нет, они имеют в виду именно это, они не шутят. Они правы. Выбирайтесь из головы, потому что голова – это не корень, и мы слишком много находимся в голове.

Его природа возвращается к своим корням, к самому своему источнику. Волна идет в глубь океана, к единому. Помните: источник един. Волн может быть множество, но океан один. Вы отделены там, я отделен здесь, но вглядитесь чуть глубже в корни – и мы одно; мы словно ветви одного дерева. Посмотрите на ветви – они отдельны, но там, далеко внизу, они – одно.

Чем глубже вы погружаетесь, тем меньше и меньше вы будете находить множественности, тем больше и больше найдете единства. В самой глубине все едино. Вот почему индусы говорят о недуальности, о едином, об адвайте.

Его жизненность, его сила —

скрыты в тайне Дао.

И какая бы энергия ни пришла к человеку Дао, он не станет ею управлять – она создана не им, она дана корнями. Он живой, потому что укоренен; он живой, потому что воссоединился с океаном, с единым. Он вернулся к источнику, он пришел к матери.

Когда он един,

в нем нет ни единой щели,

в которую можно пробраться.

Когда человек укоренится в глубочайшей сердцевине своего существа, то бреши больше нет. Вы не можете проникнуть в такого человека. Его не возьмет меч, его не сожжет огонь. Как вы можете уничтожить что-то, достигшее запредельности? Вы можете уничтожить временное, сиюминутное, но как вы можете уничтожить вневременное? Вы можете разрушить волну, но как вы можете разрушить океан? Вы можете убить индивидуальность, но вы не способны убить душу. Форма может быть уничтожена, но бесформенное?.. Каким образом вы убьете бесформенное? Где вы отыщете меч, способный убить бесформенное?

Кришна сказал в Гите: «Найнам чхеданти саштрани» – «Никакой меч не может это убить, никакой огонь не может это сжечь». Речь не о том, что если вы пойдете и попытаетесь убить Чжуан-цзы, то вы не сможете этого сделать. Вы сможете – убить форму, но эта форма не есть Чжуан-цзы – сам он будет смеяться.

Александр Македонский, возвращаясь из Индии, вспомнил об Аристотеле, своем учителе, одном из величайших логиков.

Аристотель – это первоисточник всей глупости Запада, он ее отец. Он создал логический ум. Он создал анализ, он создал метод анатомирования, он создал эго и индивидуума, и он был учителем Александра.

Он попросил Александра привезти с собой индийского мистика, саньясина, потому что противоположное всегда вызывает интерес. Ему, наверное, было очень интересно узнать, что это такое – индийский мистик. Что же это за тип человека, живущий вне логики, утверждающий, что есть лишь единое, но не дуальное, объединяющее и примиряющее в себе все противоречия и парадоксы, относящийся ко всему с позиции синтеза, а не анализа? Человек, который никогда не признает часть, но всегда признает лишь целое, – что это за тип человека?

Поэтому он попросил Александра: «Когда будешь возвращаться, привези с собой индийского мистика, саньясина. Я хочу взглянуть на него. Человек, живущий без ума и утверждающий, что есть нечто за пределами разума, – это редкое явление». А Аристотель никогда не верил в то, что что-либо может быть за пределами разума; для него ум был всем.

Когда Александр возвращался назад, он вдруг вспомнил об этой просьбе. Поэтому он велел своим солдатам пойти и найти великого индийского мистика, великого саньясина, святого, мудреца. Они стали расспрашивать в городе, знает ли кто-нибудь, где найти такого саньясина, и им сказали: «Да. На берегу реки живет голый человек. Он там уже не первый год, и мы полагаем, что он мистик. Мы не уверены, потому что он ничего особенного не говорит, и даже то, что он говорит, мы не очень понимаем. То, что он говорит, выглядит совершенно нелогично. Может, это правда, может, и нет».

«Именно он мне и нужен, – обрадовался Александр. – Мой учитель, создавший основы логики, хотел бы увидеть иллогичного человека. Ступайте и скажите ему, что Александр приглашает его».

Солдаты отправились на берег реки и передали тому человеку, что Александр Великий приглашает его; он будет королевским гостем, ему будут предоставлены все удобства, и ни о чем не придется беспокоиться.

Тот человек расхохотался и ответил: «Человек, называющий себя Великим, – дурак. Пойдите и скажите ему, что я не имею дела с дураками. Я именно поэтому и живу здесь один уже много лет. Если бы я хотел общаться с дураками, вы думаете, в Индии их меньше, чем в его стране? Этот город полон ими».

Солдаты были очень задеты, но были обязаны вернуться с докладом. Александр поинтересовался, что ответил тот человек – его имя было Дандами. Александр в своих воспоминаниях называл его другим именем – Дандамасом. Услышав все это, Александр рассвирепел, но это была последняя деревня перед границей, они уже покидали Индию, и поэтому он решил: «Лучше будет, если я сам пойду и посмотрю, что это за человек».

Возможно, он вспомнил Диогена – может быть, этот человек был того же типа – он тоже стоял голым на берегу реки. Похожая история произошла и с Диогеном. Тот тоже рассмеялся и решил, что Александр глупец.

Александр подошел к Дандами с обнаженным мечом и потребовал: «Следуй со мной, или я немедленно отсеку твою голову. Я не верю в разговоры, я верю в приказы».

Тот человек рассмеялся и сказал: «Так отсеки ее – не тяни время! Ту голову, что ты хочешь отсечь, я отсек уже давным-давно. Ничего нового ты не придумал, я уже обезглавлен. Отсеки ее прочь, а я скажу тебе: когда голова будет падать на землю, я буду видеть это, так же как и ты, потому что я – не голова».

Человека Дао можно сжечь, но все же он не сможет сгореть. Форма всегда предается огню. Она уже сгорает. Но бесформенное… бесформенное не может тронуть никакой огонь. Откуда приходит эта сила, откуда берется такая жизненность? Они скрыты в тайне Дао. Дао означает великую природу; Дао означает великий океан; Дао означает великий источник.

Так пьяный, выпав из повозки,

ушибается, но не оказывается покалечен.

Кости его не отличаются от костей других,

но падение у него – иное.

Здесь нет эго…

Дух его целен.

Он и не знает, что попал в повозку,

не знает и того, что выпал из нее.

Жизнь и смерть для него – ничто.

Он не тревожится,

встречает препятствия без мыслей и заботы

и преодолевает их, не подозревая о том, что они были.

Если вино дарует такую безопасность,

сколь же больше ее в Дао?

Мудрый человек скрыт в Дао;

ничто не коснется его.

Понаблюдайте за пьяницей, потому что человек Дао во многом похож на него. Он идет, но идущего нет; поэтому он и выглядит таким разбалансированным, шатающимся. Он идет, но лодка пуста, – всего лишь на мгновение, но пуста.

Понаблюдайте за пьяным. Последуйте за ним и посмотрите, что с ним происходит. Если кто-то ударяет его, он не раздражается. Если он падает, он принимает падение, он не сопротивляется, он падает, как мертвый. Если люди подшучивают над ним, это его не беспокоит. Он даже может шутить с ними, он может начать смеяться вместе с ними, он может начать смеяться над собой. Что происходит? На мгновение благодаря химическим реакциям его эго перестало существовать.

Эго – это сооружение: вы можете избавиться от него даже с помощью химических веществ. Это всего лишь сооружение; это не реальность, это не основополагающая ваша часть. Вы обрели эго стараниями общества. Алкоголь просто выбрасывает вас за пределы общества. Вот почему общество всегда против алкоголя, правительство всегда борется с алкоголем, университеты против алкоголя, все моралисты всегда против алкоголизма – потому что алкоголь опасен, он дает вам проблеск того, что находится вне общества. Вот почему в Америке и на Западе столько пропаганды против наркотиков.

Правительства, политики, церковь, папа – все в страхе, поскольку новое поколение очень увлечено наркотиками. Наркотики крайне опасны для общества, потому что, если хотя бы раз вы испытали проблески осознания того, что находится вне общества, вас никогда уже не смогут сделать по-настоящему регулируемой его частью. Вы навсегда останетесь кем-то вне его. Если у вас были проблески не-эго, то тогда общество уже не сможет так легко доминировать над вами. А если погрузиться в наркотики слишком глубоко, эго может полностью разрушиться. И тогда вы будете подобны безумцу.

Однократный или двукратный прием наркотиков даст вам проблеск, как если бы окно внезапно открылось и тут же закрылось. А если вы продолжите их употреблять и привяжетесь к ним, эго может внезапно отпасть. Но в этом проблема: эго отпадет, но не-эго не возникнет. Вы сойдете с ума, станете шизофреником, вы будете разделены.

Религия действует с другой стороны, с другого конца: она пытается сначала привнести не-эго. И чем больше проявляется не-эго, тем больше утверждается целое, и в процессе этого эго отпадает постепенно само собой. Перед тем, как оно отпадет окончательно, вами овладевает целое. Вы не сойдете с ума, вы не станете ненормальным, вы будете просто естественны. Вы выпадете из общества в природу.

С помощью наркотиков вы тоже можете выпасть из общества – но в безумие. Поэтому религии тоже против наркотиков. Общество дало вам занятия для эго: с помощью него вы кое-как управляетесь, вы как-то живете. Но если вами овладевает целое, то тогда проблема эго отпадает; вы становитесь человеком Дао. Тогда в эго нет нужды, вы можете бросить его собакам.

Но вы можете поступить и иначе. Вы можете просто разрушить эго при помощи химических препаратов. Это можно сделать. Вот тогда действительно будет проблема, потому что вы просто сойдете с ума. Вы будете ощущать определенную силу, но эта сила будет фальшивой, поскольку целое не овладело вами.

Описано множество таких случаев. Одна девушка в Нью-Йорке, опьяненная ЛСД, просто выпрыгнула из окна тридцатого этажа, потому что решила, что она может летать. А когда вы находитесь под воздействием наркотика, то мысль о том, что вы можете летать, не подвергается никакому сомнению. Вы абсолютно уверены в этом, потому что того, что сомневается, эго – в вас нет. Кто может сомневаться? Вы просто верите в это. Но целое не утвердило себя.

Возможно, Чжуан-цзы и летал. Возможно, Чжуан-цзы вылетал из окна подобно птице – но с помощью ЛСД вы этого не сможете. Эго нет, поэтому вы не будете сомневаться, но целое не овладело вами, а, значит, вы не обрели силу. Силы нет – одна только иллюзия силы. И это создает проблемы.

Под воздействием алкоголя вы можете совершать необычные поступки…

Как-то раз на поезде цирк переезжал из одного города в другой. Клетка со львом оказалась повреждена, и зверь сбежал. Директор собрал всех сильных мужчин и сказал: «Перед тем, как вы отправитесь в ночь в джунгли искать льва, я налью вам по стаканчику. Для смелости».

Все двадцать хорошо подзарядились. Ночь была холодна и опасна, и смелость была нелишней – но Мулла Насреддин отказался. «Я возьму только содовую», – сказал он.

«Но тебе надо приободриться!» – запротестовал директор.

«В такие моменты, – ответил Насреддин, – смелость не нужна. И так небезопасно: ночь, ни зги не видно, и этот лев… смелость может только навредить. Уж лучше я буду труслив и осторожен».

Когда у вас нет силы, а наркотик придает вам смелости, это опасно. Вы можете бездумно вступить на какой-то путь – и в этом опасность наркотиков.

Но общество боится не из-за этого. Общество боится из-за того, что если у вас появляются проблески, мгновения просветления, выводящие за пределы общества, то вы уже никогда к нему не приспособитесь. А общество – это такой сумасшедший дом: чтобы быть к нему приспособленным, нельзя позволять людям испытывать проблески чего-то извне.

Религии тоже против наркотиков и алкоголя, но тут причина в другом. «Будь опьянен, – призывают они, – но опьянен божественным вином, ибо тогда ты имеешь корни, основу, центр. Тогда ты силен».

Раз вино дарует такую безопасность,

сколь же больше ее в Дао?

Мудрый человек скрыт в Дао;

ничто не коснется его.

Ничто не может его задеть. Почему? Если вы правильно следите за моими рассуждениями, то понимаете – только эго может быть задето. Оно очень к этому восприимчиво. Если кто-нибудь просто глянул на вас как-то не так – оно уже задето. А ведь никто даже ничего не сделал. Кто-то слегка улыбнулся – эго задето; кто-то отвернулся в сторону и не смотрит на вас – оно снова задето. Оно очень чувствительно. Эго подобно ране – незаживающей открытой ране. Вы лишь коснулись ее – и возникает боль. Одно-единственное слово, один-единственный жест – человек, возможно, даже и не подозревает, что причинил вам боль, но он дотронулся до раны.

И вы всегда считаете, что в этом виноват другой, что он ранил вас. Нет, это вы сами несете свою рану. Благодаря эго все ваше существо превращается в одну большую рану. И вы таскаете ее повсюду. Никому и в голову не придет ранить вас, каждый охраняет свою собственную рану. Кто станет тратить силы на вашу? Но все равно это случается, потому что вы ожидаете, что вас поранят, потому что вы готовы к этому – настолько готовы, что только и ждете, когда же кто-нибудь это сделает.

Но человека Дао вы не можете задеть. Почему? – Потому что задевать некого. Раны нет. Он здоров, он излечен, он целостен. Слово «целостный» прекрасно. Из него происходят слово «исцелять» и слово «святой»*. Он целостен, исцелен, свят.

Осознайте свою рану. Не способствуйте ее росту, позвольте ей исцелиться; а исцелиться она сможет только тогда, когда вы переместитесь к корням. Чем меньше голова, тем лучше залечивается рана – без головы нет и раны. Живите безголовой жизнью. Двигайтесь как полное, цельное существо и принимайте все таким, какое оно есть. Пробуйте это делать двадцать четыре часа – полное, тотальное принятие, что бы ни происходило. Кто-то оскорбляет вас – примите это, не реагируйте и смотрите на то, что происходит. Внезапно вы ощутите вливающуюся в вас энергию, какой не ощущали раньше. Кто-то оскорбляет вас: вы чувствуете слабость, вы чувствуете себя задетым, вы начинаете думать о том, как бы ему отомстить. Тот человек поймал вас на крючок, и теперь вы будете двигаться возле него по кругу. Дни, ночи, месяцы напролет, даже года вы не сможете спать, будете видеть кошмары. Люди могут растратить всю свою жизнь на всякую ерунду лишь из-за того, что кто-то их когда-то оскорбил.

Просто обернитесь на свое прошлое – и вы вспомните некоторые вещи. Вы были ребенком, и учитель в классе назвал вас идиотом – вы все еще помните это и до сих пор чувствуете обиду. Ваш отец сказал вам что-то. Ваши родители давно позабыли об этом, и, даже если вы напомните им, они вряд ли будут в состоянии это вспомнить. Ваша мать как-то не так, слишком строго на вас посмотрела – и с тех пор образовалась рана. И она все еще обнажена, свежа, если кто-нибудь дотронется до нее, вы вспыхните! Не помогайте этой ране разрастаться. Не делайте эту рану своей душой. Направляйтесь к корням, будьте с целым. В течение двадцати четырех часов, всего лишь двадцати четырех часов, попробуйте не реагировать, не отвергать – что бы ни происходило.

Если кто-то толкает вас и вы падаете наземь – падайте! Потом вставайте и идите дальше, идите домой. Никак на это не реагируйте, ничего не делайте. Если кто-то ударяет вас, склоните голову, примите это с благодарностью. Пойдите домой, ничего не делайте, всего лишь в течение одних суток, и вы почувствуете такой всплеск энергии, который никогда раньше не испытывали, новую жизненную силу, идущую от корней. Однажды познав, однажды попробовав ее, вы изменитесь, ваша жизнь станет иной. Вы начнете смеяться над всеми теми глупостями, которыми занимались до этого, над всеми своими обидами, реакциями, над своими попытками мстить, которыми вы разрушали себя.

Никто другой не может разрушить вас, кроме вас самих; никто другой не может спасти вас, кроме вас самих. Вы Иуды, и вы Иисусы.

На сегодня достаточно.

* Whole, healed, holy (англ.) – целый, исцеленный, святой.