Текст книги "100 великих историков"

Люсьен Февр
(1878–1956)

Люсьен Февр, французский историк, родился 22 июля 1878 года в Нанси в семье университетского профессора-филолога. В 1902 году окончил Высшую нормальную школу в Париже, а в 1911 году защитил докторскую диссертацию «Филипп II и регион Франш-Конте. Этюды политической, религиозной и социальной истории» («Philippe II et la Franche-Comté. Étude d’histoire politique, religieuse et sociale»). В этой работе Февр реконструировал жизнь сельских и городских жителей в небольшой традиционной провинции Франции, рассматривая исторические события с точки зрения географии и окружающей среды того времени. Описывая реки, соляные копи, виноградники и другие географические особенности Франш-Конте, историк дает достоверное представление об атмосфере и мировоззрении того времени. Он также смог выявить негативное влияние, которое французское правительство оказало на жизнь этой провинции.

В 1911–1919 годах Февр был профессором университета Дижона, в 1919–1933 годах – профессором Университета Страсбурга, с 1933 года – профессором Коллеж де Франс. После начала Первой мировой войны в 1914 году Февр был вынужден оставить преподавание и поступить в армию, где он оставался до конца войны и был награжден Военным крестом. В Страсбургском университете Февр познакомился с историком Марком Блоком, ставшим его близким другом. В 1929 году они основали журнал «Анналы экономической и социальной истории» («Annales d’histoire économique et sociale»), с 1946 года называвшийся «Анналы. Экономика. Общества. Цивилизации» («Annales. Économies, Sociétés, Civilisations»), вокруг которого сформировалась в дальнейшем «новая историческая наука», или школа «Анналов». Целью «Анналов» было разрушить междисциплинарные «перегородки» между географами, экономистами, социологами и историками. В 1947 году Февр возглавил 6‐ю секцию Практической школы высших исследований, посвящённую экономическим и социальным наукам. В 1945–1950 годам он был представителем Франции в ЮНЕСКО. Он был награжден орденом Почетного легиона трех степеней – кавалера, офицера и командора (1924–1948). Февр был членом Академии морали и политики (1948). Ученый умер 11 сентября 1956 года в Сент-Амуре, департамент Юра.

Февр утверждал: «История – наука о Человеке; она, разумеется, использует факты, но это – факты человеческой жизни. Задача историка: постараться понять людей, бывших свидетелями тех или иных фактов, позднее запечатлевшихся в их сознании наряду с прочими идеями, чтобы иметь возможность эти факты истолковать. История, разумеется, использует тексты, но это – человеческие тексты. Сами слова, которые их составляют, насыщены человеческой сутью. И у каждого из этих слов – своя история, каждое в разные эпохи звучит по-разному, и даже те из них, что относятся к материальным предметам, лишь изредка полностью совпадают по смыслу, лишь изредка обозначают равные или равноценные свойства». Он изучал исторические события в контексте географии, психологии и культуры того времени, когда они происходили. Такой подход стали называть «тотальной историей», или «простой историей» (histoire tout court), в том смысле, что в ней больше внимания уделялось монархам, правителям, полководцам и политической истории в целом, а не повседневной жизни простых людей. В книге «Неправильно заданный вопрос» («Une Question Mal Posée») Февр попытался изучить популярную религию, наблюдая и количественно оценивая поведение человека. Он собрал большой объем информации из монастырей и часовен, чтобы изучить влияние философии протестантов на религию и подход духовенства к пониманию и распространению своих взглядов среди мирян.

Люсьен Февр

Позднее Февр считал, что люди могут быть связаны силами, не подвластными их контролю. Он пришел к выводу, что религия и старые способы мышления непрактичны и даже могут быть опасны в современных условиях. Он сетовал, что «в общей неразберихе нашего времени старые идеи отказываются умирать и все еще находят признание в массах населения». Историк полагал, что изменить религиозные взгляды и установки так же сложно, как попытаться повлиять на исход любого рода политических или социальных потрясений. Он считал, что просвещение поможет избежать опасностей старого образа мышления.

Февр верил, что, сообщая об опасностях мышления старого мира, можно избежать возможных будущих экономических и политических катастроф. Он утверждал, что необходимо тщательно изучать настоящее, чтобы «достичь более глубокого понимания прошлого».

Февр является автором книг: «Земля и эволюция человека» («La Terre et l'évolution humaine») (1922), «Судьба. Мартин Лютер» («Un Destin. Martin Luther») (1928), «Цивилизация. Эволюция слова и группы идей» («Civilisation. Évolution d’un mot et d’un groupe d’idées») (1930), «Рейн. Проблемы истории и экономики» («Le Rhin. Problèmes d’histoire et d’économie») (1935), «Проблема неверия в XVI в. Религия Рабле» («Le Problème de l’incroyance au XVIe. La religion de Rabelais») (1942), «Бои за историю» («Combats pour l’histoire») (1953), «Для полноценной истории» («Pour une histoire à part entière») (1962) и др. Февр также был главным редактором «Французской энциклопедии» («Encyclopédie française») (1935–1940).

Туре Йонсон Арне
(1879–1965)

Туре Йонсон Арне, шведский археолог и историк, родился 7 мая 1879 года в Сёдерчёпинге, лен Эстергётланд. В 1900 году он окончил Уппсальский университет. С 1909 года был куратором Шведской академии словесности. В 1902–1944 годах Арне работал в Государственном историческом музее в Стокгольме. Он путешествовал по Малой Азии и Сирии, а в 1911–1913 годах трижды посетил Россию. В 1914 году в Уппсале он получил степень доктора философии по археологии за работу по исследованию контактов Скандинавских стран и России в эпоху викингов в монографии «Швеция и Восток. Археологические исследования взаимоотношений Швеции и Востока в эпоху викингов» («La Suéde и l'orient. Études archéologiques sur les relations de la Suède et de l'Orient pendant l'âge des vikings»), где показал важное значение торговых и иных связей Швеции и Руси с внешним миром и друг с другом. Всего с 1903 года Арне совершил свыше 50 археологических поездок и экспедиций. В 1921 году Арне был избран членом Шведской академии изящной словесности, истории и археологии, а в 1938 году он был удостоен звание профессора. В 1920–1930‐х годах Арне был председателем Шведско-русского общества. Он умер 2 августа 1965 года в Оскаре, Швеция.

В 1911 году Арне принял участие в работе XV Археологического съезда в Новгороде. На нём он выступил с докладами «Сношения Швеции с Россией в эпоху викингов по свидетельствам археологии» и «Новгород во время шведского владычества по Балтийскому Поморью». Арне вспоминал об этой поездке: «В России меня часто спрашивали: «Что вы думаете о нашей стране и нашем народе?» На это я отвечал, что не могу дать исчерпывающего ответа на такой вопрос; 15‐месячного пребывания в России недостаточно для того, чтобы составить достоверное представление о жизни народа, впрочем, даже не одного народа, а более чем 100 народов, населяющих эту огромную страну. Что вообще можно сказать о России, так это то, что она – страна контрастов, полная противоречий, обнаруживающая величайшее богатство и глубочайшую бедность, высокую образованность и безмерное невежество, изысканный вкус и варварскую культуру, любовь к свободе и энтузиазм, с одной стороны, и рабскую психологию, жестокость и мошенничество – с другой».

Туре Арне. Фото 1910 г.

Он собрал коллекцию фотографий археологических памятников, сделанных им в 1913 году во время поездки в Российскую империю к берегам Днепра. Арне много сделал для упорядочения и издания скандинавских могильных древностей железного века. Он опубликовал результаты раскопок двух крупнейших шведских некрополей у Венделя и Туны. В русских древностях IX–XI веков Арне обнаружил много произведений северных и восточных мастеров. Он впервые начал изучать русско-скандинавские отношения по археологическим данным, подробно изучил материалы крупнейших русских могильников Ярославля, Гнездова, Киева и Чернигова. Арне выдвинул теорию норманнской колонизации на территории Древней Руси. Он рассматривал памятники материальной культуры как свидетельство культурных и экономических связей. Арне писал о значительном вкладе выходцев из Скандинавии в мировую торговлю того периода. Он считал, что норманны, переселившиеся в Восточную Европу, создали свои колонии вдоль торговых путей в наиболее важных в экономическом и стратегическом отношении пунктах.

В 1928 году Арне участвовал в раскопках курганов в Юго-Восточном Приладожье, а в 1931 году опубликовал некоторые комплексы Шестовицкого могильника. Он изучал астрабадский бронзовый век в Юго-Восточном Закаспии в районе Шах-Тепе, обрабатывал китайские находки III тысячелетия до н. э., в 1929 году посетил Туркмению, а в 1932–1933 годах участвовал в азиатской шведской экспедиции Свена Гедина, издал материалы сибирского финно-угорского поселения VIII–X веков «Барсов городок». Арне считал, что Россия – это «большая дверь в Азию» для шведской экономики и науки, поскольку «через Россию идут пути для изучения греческой и исламской культуры. Русская земля и русские архивы хранят сокровища для изучения шведской истории». Всего Арне написал около 400 работ. Он владел русским, финским, венгерским, персидским и китайским языками.

Историк является автором книг: «Великий Свитьод. Очерки о прошлых шведско-российских культурных отношениях» («Det stora Svitjod. Essauer om gangna tiders svensk-ruska kulturfobindelser») (1917) и «Раскопки в Шах-Тепе, Иран» («Excavations at Shah Tepé, Iran») (1945).

Борис Дмитриевич Греков
(1882–1953)

Борис Дмитриевич Греков, русский и советский историк, родился 21 апреля (3 мая) 1882 года в Миргороде Полтавской губернии в семье почтового чиновника Дмитрия Игнатьевича Грекова. В 1911 году он поступил на историко-филологический факультет Варшавского университета, а в 1905 году перевёлся в Московский университет. После окончания Московского университета в 1907 году Греков преподавал историю в гимназиях Холма и Петербурга, а в 1910–1913 годах работал директором библиотеки Шереметевых в селе Михайловском (Подольский уезд Московской губернии). Также с 1907 года он преподавал в Петербургском коммерческом училище и в 1909–1916 годах – на Бестужевских курсах. В 1913 году ученый стал сотрудником Императорской археографической комиссии. В 1913–1915 годах Греков описал архив Большого Тихвинского монастыря, а в 1916–1917 годах – архива Соловецкого монастыря и вывез его в Пермь. 7 декабря 1914 года в Петроградском университете Греков защитил магистерскую диссертацию «Новгородский дом Святой Софии (Опыт организации и внутренних отношений крупной церковной вотчины)». В 1914–1916 годы он был приват-доцентом Петроградского университета. В годы Первой мировой войны историк был командирован в Пермь, где открылось отделение Петербургского университета. В 1916–1918 годах Греков был приват-доцентом, а затем ординарным профессором, основателем кафедры русской истории историко-филологического факультета Пермского университета и заведующим ею. В 1918 году захватившими Пермь красными Греков был внесен в списки заложников, о чем его предупредил кто-то из бывших студентов. Ему пришлось спешно уехать в Крым, где жила его сестра и где он стал профессором Таврического университета в Симферополе. В 1919–1921 годах он занимал должность товарища председателя Таврической учёной архивной комиссии и являлся первым заведующим Крымского центрального архива, а 1920–1921 годах – деканом историко-филологического факультета Таврического университета. В 1921 году Греков вернулся в Петроградский университет и вновь стал членом Археографической комиссии.

Б.Д. Греков

8 сентября 1930 году он был арестован по «Академическому делу». Его обвинили в принадлежности к «Всенародному союзу борьбы за возрождение свободной России», а также в том, что, находясь в 1918–1920 годах в Крыму, он служил в белой армии. В действительности Греков ни в Вооруженных силах Юга России, ни в Русской армии барона П.Н. Врангеля не служил, но в числе профессоров Таврического университета подписал приветственный адрес Врангелю по случаю его назначения главнокомандующим. Кроме того, он произнес приветственную речь на приеме, организованном Врангелем для интеллигенции Крыма, а ранее, на торжественном обеде, данном в честь пребывания в Крыму командующего Добровольческой армией А.И. Деникина, Греков от лица профессуры также произнес речь о «светлых рыцарях, борющихся против черной рати большевиков». Через месяц с небольшим заключения Греков был освобожден под поручительство коллег, в том числе М.Н. Покровского.

В 1934 году он без защиты диссертации получил степень доктора исторических наук и стал членом-корреспондентом, а в 1935 году – академиком АН СССР. В 1939 году его избрали академиком Академии архитектуры СССР. В 1936–1938 годах Греков являлся директором Института истории АН СССР в Ленинграде, а с 1938 года возглавлял этот же институт в Москве. С 1943 по 1947 год он состоял по совместительству директором Института истории материальной культуры, а с 1947 по 1951 год – директором Института славяноведения. С 1944 года Греков был президентом исторической секции Всесоюзного общества культурной связи с заграницей. В 1946–1953 годах историк являлся академиком-секретарем Отделения истории и философии АН СССР. Греков был депутатом Ленсовета (1927–1928), Верховного совета РСФСР (1947–1950) и Верховного Совета СССР (1950–1953). В 1950 году он стал заместителем председателя Советского комитета защиты мира. С 1947 года Греков являлся членом Болгарской и Польской академий наук. Он также был почётным членом АН Белорусской ССР и доктором философии Пражского университета. Он был дважды лауреатом Сталинской премии 1‐й степени (1943, 1948) и один раз был удостоен Сталинской премии 2‐й степени (1952). Греков был награжден 2 орденами Ленина. Греков умер в Москве 9 сентября 1953 года.

Греков был одним из любимых историков Сталина. Он создал концепцию феодализма в Древней Руси. С конца 1930‐х годов он считался фактическим руководителем советских историков. Согласно Грекову, восточные славяне перешли от общинного строя к феодальным отношениям, минуя рабовладельческую формацию. Историк также полагал, что основой хозяйственной деятельности Древней Руси кроме охоты и промысла было высокоразвитое пашенное земледелие, что также выглядит некоторым преувеличением. Ученый отрицал, что восточные славяне отставали в своем развитии от народов Запада. Греков преувеличивал степень развития государственности в Древней Руси и полагал, что Киевская Русь была вполне сложившимся и сильным для своего времени государством задолго до появления в ней варягов (норманнов), несмотря на то что до появления норманнов на территории восточных славян в начале IX века письменные, равно как и археологические источники признаков государственности здесь не фиксируют.

В своих трудах историк использовал богатейший материал, найденный им в архивах северных монастырей. Греков был автором концепции о том, что Киевская Русь была общей колыбелью для русского, украинского и белорусского народов. Он утверждал: «История Киевского государства – это не история Украины, не история Белоруссии, не история Великороссии. Это история государства, которое дало возможность созреть и вырасти и Украине, и Белоруссии, и Великороссии. В этом положении весь огромный смысл данного периода в жизни нашей страны». Как писал ученый, «под власть Киева были втянуты все восточнославянские и многие неславянские племена. Киевское государство стало обороноспособным в полной мере и грозным для своих соседей. Вражда племенных вождей прекратилась, появились условия для дальнейшего развития страны. Это, несомненно, важное достижение. Русский народ не случайно так хорошо запомнил этот период своей истории».

Греков глубоко исследовал историю русского крестьянства с IX века и вплоть до окончательно установившего крепостное право Соборного уложения 1649 года. Он сделал следующий вывод: «Русский крестьянин со своим топором и сохой привел в культурное состояние необозримые пространства Восточно-Европейской равнины и сумел перенести свои трудовые навыки на Урал, в далекую Азию. Крестьянин с оружием в руках оборонял свою родную землю в борьбе с многочисленными врагами и заслужил славу непобедимого. Крестьянин, несмотря на очень неблагоприятные условия, в которых он веками жил, дал своей стране сотни великих людей в области науки, искусства и литературы».

Роль Золотой Орды в русской истории Греков оценивал отрицательно: «Не при содействии татар, а именно в процессе тяжелой борьбы русского народа с золотоордынским гнетом создавалось Русское государство с Москвой во главе. Не Золотая Орда его создала, а родилось оно вопреки воле татарского хана, вопреки интересу его власти». Ученый видел все серьезные методологические трудности изучения древней истории: «Вполне понятную для древнейшей поры нашей истории скудость письменных источников наша современная наука пытается восполнить путем привлечения к решению стоящих перед нею задач новых и самых разнообразных материалов. Это – памятники материальной культуры, данные языка, пережитки самого русского народа, а также пережитки и быт народов нашего Союза, еще недавно стоявших на низших ступенях общественного развития, и пр. Но и расширение круга источников все же еще не дает нам возможности полностью разрешить стоящие перед нами проблемы и проникнуть в покрытое мраком далекое прошлое. Археология при всех своих больших успехах, особенно за последнее время, все же, в силу специфичности своего материала и методов его изучения, часто бессильна ответить на ряд стоящих перед нами вопросов; лингвистика не только ограничена в своих возможностях, но далеко не всегда дает нам даже то, что может дать. Сочетание данных археологии и лингвистики с привлечением фольклора, конечно, очень расширяет границы исторического знания, но тем не менее и этого недостаточно, чтобы спорные суждения превратить в бесспорную очевидность. Нельзя себя утешать и тем, что с момента появления письменных памятников положение историка делается совершенно иным, что письменные источники способны окончательно вывести нас из области более или менее обоснованных предположений. Письменный источник имеет свои особенности, требует специального подхода и далеко не всегда гарантирует возможность решения спорных вопросов, исключающую вполне законные сомнения». Греков осуществил академическую публикацию Русской Правды (1940–1947) в 2 томах и ряда других исторических источников.

Греков является автором книг: «Очерки по истории феодализма в России. Система господства и подчинения в феодальной деревне» (1934), «Феодальные отношения в Киевском государстве» (1936), «Культура Древней Руси» (1944), «Крестьяне на Руси: с древнейших времён до XVII века» (1946), «Золотая Орда и ее падение» (1937, 1950) (в соавторстве с А.Ю. Якубовским), «Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVIII века» (1952–1954) в 2 томах и др.

Марк Блок
(1886–1944)

Марк Блок, французский историк, родился 6 июля 1886 года в Лионе в еврейской семье профессора истории Густава Блока и Сары Блок, урождённой Эбштейн. По этому поводу Блок писал: «Я – еврей, но не в силу своих верований, которых я не разделяю; я еврей потому, что я им родился. Я не испытываю по этому поводу ни гордости, ни стыда. Я считаю себя довольно хорошим историком, чтобы не знать, что расовая предрасположенность – это миф и само понятие чистой расы – это величайшая глупость, особенно когда это понятие употребляется в отношении группы верующих, собравших в себе средиземноморские, тюрко-хазарские и славянские крови. Я буду отстаивать свое происхождение лишь в том случае, если столкнусь с антисемитом». В 1903 году он с отличием окончил лицей Людовика Великого в Париже, в 1908 году – Высшую нормальную школу. В 1905–1906 годах Блок служил в армии. В 1908–1909 годах он проходил стажировку по истории и географии в Лейпциге и Берлине на стипендию министерства иностранных дел. В 1909–1912 годах Блок являлся стипендиатом Фонда Тьера. В 1914–1918 годах он служил во французской армии, получил ранение, начал войну сержантом, закончил капитаном и был награжден двумя бронзовыми и двумя серебряными Военными крестами.

С 1919 года Блок преподавал историю Средних веков в университете Страсбурга, где с 1921 года был экстраординарным, а в 1927–1936 годах – ординарным профессором истории. В 1920 году в Париже он защитил диссертацию «Короли и сервы» («Rois et serfs»). В 1936–1937 годах Блок являлся доцентом, а потом экстраординарным профессором истории экономики в Сорбонне. В 1938 году он был избран профессором кафедры экономики. В 1929 году Блок вместе с Люсьеном Февром основал журнал «Анналы экономической и социальной истории» («Annales d’histoire économique et sociale»), с 1946 года называвшийся «Анналы. Экономика. Общества. Цивилизации» («Annales. Économies, Sociétés, Civilisations»), вокруг которого сформировалась в дальнейшем «новая историческая наука», или школа «Анналов». В 1939–1940 годах Блок служил во французской армии, был награжден позолоченным Военным крестом и в 1940 году был эвакуирован из Дюнкерка в Англию, но в том же году вернулся в неоккупированную часть Франции, где оставалась его семья, и преподавал в 1940–1942 годах в Страсбургском университете, переведенном сначала в Клермон-Ферран, затем в Монпелье. О боевых действиях в 1939–1940 годах историк написал книгу «Странное поражение» («L’etrange defaite») (1946). Там он с горькой иронией заметил: «Мы потерпели сокрушительное поражение. Чья в этом вина? Государственного режима, армии, английских войск, пятой колонны – такой ответ дают наши генералы. Виноватыми оказались все, кроме них самих».

Получив предложение уехать в США, Блок отверг его и с конца 1942 или с начала 1943 года участвовал в движении Сопротивления, находился на нелегальном положении под именем Мориса Бланшара. Он занимался выпуском пропагандистских материалов, редактировал подпольную газету «Cahiers Politique» и стал региональным руководителем Сопротивления. 8 марта 1944 года Блок был арестован в Лионе полицией Виши во время облавы и передан гестапо. Несмотря на пытки, он не дал никаких показаний и был расстрелян 16 июня 1944 года в Сен-Дидье-де-Форман, департамент Эн. Он умер со словами: «Да здравствует Франция!» Посмертно Блок был награжден орденом Почетного легиона степени кавалера и медалью Сопротивления.

Марк Блок

Блок рассматривал историю как науку, способную установить между явлениями логические связи. Предметом исторического исследования он считал человека во времени. Блок полагал, что сознание человека изменяется во времени под воздействием различных факторов, причем «когда отблески страстей прошлого смешиваются с пристрастиями настоящего, реальная человеческая жизнь превращается в чёрно-белую картину». Исследователю же следует научиться понимать человека прошлого и не приписывать свои собственные черты этому сознанию. Блок предлагал рассматривать человека как продукт своего времени, так как нельзя подходить с одинаковыми установками к человеку, действовавшему в Античности, в Новое или в Новейшее время. Ученый полагал, что «время истории – это плазма, в которой плавают феномены, это как бы среда, в которой они могут быть поняты». Он утверждал, что некоторые явления современности можно понять, только зная их истоки в прошлом, причём иногда весьма далёком, а понять прошлое помогает наблюдение настоящего, поскольку «в современности непосредственно доступен нашим чувствам трепет человеческой жизни, для восстановления которого в старых текстах нам требуется большое усилие воображения». Блок был уверен в том, что «история – прежде всего наука об изменениях. При изучении различных проблем я стремился никогда не терять из виду эту истину. Однако мне пришлось, особенно в отношении различных хозяйственных распорядков, разъяснять очень далекое прошлое» в свете значительно более близких к нам времен. «Чтобы познать настоящее, надо прежде всего от него отвлечься», – сказал недавно Дюркгейм, начиная курс лекций по истории семьи. Согласен. Но бывают также случаи, когда для истолкования прошлого надо рассмотреть сначала настоящее или по крайней мере более близкое к современности прошлое». По мнению историка, «каждому типу явлений присуща своя, особая мера плотности изменения, своя специфическая… система счисления. Преобразования социальной структуры, экономики, верований, образа мышления нельзя без искажения втиснуть в слишком узкие хронологические рамки».

Историческому времени свойственны отрезки времени, согласующиеся с внутренним ритмом явлений. Блок полагал, что для объяснения того или иного явления, необходимо понять его природу, а это возможно лишь при знакомстве с ним в наиболее зрелом виде. Он подчеркивал, что нашему непосредственному наблюдению доступны только следы прошлого – исторические источники: текстовые и материальные, географические, языковые и так далее – «всё, что человек говорит или пишет, всё, что он изготавливает, всё, к чему он прикасается, может и должно давать о нём сведения». Блок считал, что критика источника не должна ограничиваться одной лишь достоверностью сообщения, поскольку надо разделять сообщения источника на намеренные и ненамеренные, причем вторые обычно являются более ценными для историка. Например, порой жития святых не содержат детальной информации об их жизни, но могут указывать на особый склад мышления их автора и образ жизни той эпохи, когда создавался текст жития. Следует проверять достоверность источника при помощи других документов, способных подтвердить или опровергнуть его сообщение. Необходимо принимать во внимание язык источника, адекватность источника описываемому времени и месту, а также упоминаемые в источнике политические институты. Если хотя бы по одному из указанных параметров выявлено несоответствие, то источник признается недостоверным, но при этом необходимо также объяснить, с какой целью автор источника прибег к обману. Надо также учитывать психологию автора источника, что позволит понять, является ли ошибка в источнике случайной или намеренной. При совпадении информации, сообщаемым данным источником, с информацией другого источника, речь может идти как о заимствовании, так и о независимом подтверждении достоверности информации. Но в последнем случае надо проверить, не восходит ли совпадающая в двух источниках информация к общему третьему источнику. Блок считал, что исторический источник, если задавать ему правильные вопросы, может дать показания о многих сферах человеческой жизни, но следует стремиться к воссозданию единого сознания человека прошлого. Блок был сторонником единой терминологии исторического исследования, с точными, отражающими исторические реалии понятиями. По его мнению, «в отличие от других, наша цивилизация всегда многого ждала от своей памяти. Этому способствовало все – и наследие христианское, и наследие античное. Греки и латиняне, наши первые учителя, были народами-историографами. Христианство – религия историков. Другие религиозные системы основывали свои верования и ритуалы на мифологии, почти не подвластной человеческому времени. У христиан священными книгами являются книги исторические, а их литургии отмечают – наряду с эпизодами земной жизни Бога – события из истории церкви и святых. Христианство исторично еще и в другом смысле, быть может, более глубоком: судьба человечества – от грехопадения до Страшного суда – предстает в сознании христианства как некое долгое странствие, в котором судьба каждого человека, каждое индивидуальное «паломничество» является в свою очередь отражением; центральная ось всякого христианского размышления, великая драма греха и искупления, разворачивается во времени, т. е. в истории. Наше искусство, наши литературные памятники полны отзвуков прошлого; с уст наших деятелей не сходят поучительные примеры из истории, действительные или мнимые. Наверное, здесь следовало бы выделить различные оттенки в групповой психологии… Несомненно также, что цивилизации меняют свой облик. В принципе не исключено, что когда-нибудь наша цивилизация отвернется от истории. Историкам стоило бы над этим подумать. Дурно истолкованная история, если не остеречься, может в конце концов возбудить недоверие и к истории, лучше понятой. Но если нам суждено до этого дойти, это совершится ценою глубокого разрыва с нашими самыми устойчивыми интеллектуальными традициями». Как считал историк, «документы недавнего прошлого будят любознательность. Старые тексты далеко не всегда оставляют ее неудовлетворенной. Исследованные надлежащим образом, они дают значительно больше, чем можно было от них ожидать на первый взгляд, в особенности памятники юридической практики – постановления, акты судебных процессов, – разбор которых, к сожалению, так плохо осуществлен при современном состоянии нашего исследовательского аппарата. И все-таки они могут ответить далеко не на все вопросы. Отсюда искушение сделать на основе данных этих упрямых источников более определенные выводы, чем те, для которых имеются основания, а в результате – ошибки в истолковании источников, забавные образцы которых было бы нетрудно привести».

Блок является автором книг: «Иль де Франс» («L'Ile de France») (1913), «Короли и чудотворцы» («Rois et Thaumaturges») (1924), где, отталкиваясь от «распространённой в Средние века вере в способности французских и английских королей исцелять золотушных больных», Блок исследовал политические и социальные аспекты коллективной психологии, «Оригинальные черты французской сельской истории» («Les caractéres originaux de l'histoire rurale francaise») (1931) и «Феодальное общество» («La Société Féodale») (1939) в 2 томах, «Апология истории, или Ремесло историка» («Apologie pour l’Histoire ou Metier d’Historien») (1941–1942).