Текст книги "Лето Гелликонии"

– Они собираются войти в бухту – да поможет нам Акханаба! – крикнул лейтенант генералу.

– Что здесь делает эта женщина? – сурово спросил ТолрамКетинет.

Пожилая служанка, личная рабыня королевы и давнишняя экономка деревянного дворца, помогала людям Ланстатета разгружать «Жреца». Возможно, она считала, что таким образом сможет выказать королеве свою преданность. Дюжий солдат поднимал из трюма бочонки с порохом и спускал их по пандусу на берег. Старуха-рабыня следила за тем, чтобы бочонки спускались ровно, и расставляла их на берегу, предоставляя мужчинам возможность заниматься другими неотложными делами.

– Что делаю? – помогаю! – крикнула она генералу в ответ. – А вы что думали?

На мгновение старуха отвлеклась, и следующий бочонок, покатившись по пандусу, сбил ее с ног, да так, что бедняжка, развернувшись, упала ничком на гальку.

Солдаты подняли рабыню и, не обращая внимания на слабые протестующие стоны, отнесли подальше от воды и устроили поудобнее. По разбитому лицу старухи стекала кровь. МирдемИнггала торопливо спустилась на берег, чтобы помочь своей верной служанке.

Увидев, что королева склонилась над несчастной рабыней, генерал ТолрамКетинет подошел к ней и коснулся ее плеча.

– Торопясь к вам, сударыня, я навлек на вас беду. Я ни в коем случае не хотел этого. Жаль, что я сразу не взял курс на Оттассол.

Ничего не ответив, королева присела рядом с пострадавшей и положила ее голову себе на колени. Глаза рабыни были закрыты, но дышала она ровно.

– Надеюсь, вы, сударыня, не жалеете о том, что я не сразу же взял курс на Оттассол? Вы слышите меня?

Когда королева подняла лицо, ее глаза взволнованно блестели.

– Ханра, я никогда не пожалею о том, что эту ночь мы провели вместе. Я сама этого хотела. Мне нужно было освободиться от Яна. К сожалению, я не добилась того, чего желала. Но это моя вина, а не твоя.

– Вы свободны от короля и перед Богом, и перед законом. Ведь он развелся с вами, не так ли? Я не понимаю, о чем вы?

В голосе генерала слышалось раздражение.

– Я знаю, генерал из меня никудышный, но в остальном…

– Ах, прошу тебя, прекрати! – нетерпеливо вскричала королева. – Ты здесь ни при чем и ни в чем передо мной не виноват. Разве я говорю о твоей войне в джунглях, разве я хоть словом упрекнула тебя за то, что ты не принес мне на своем копье победу? Я говорю об узах, о чувствах первоочередной важности чувствах, подолгу связывающих людей. О, которые не могут угаснуть сразу, как мы того пожелаем. Ян и я – это как бесконечный сон. Нет, не могу описать это словами…

Уже не пытаясь скрыть злость, генерал бросил:

– Вы просто устали. Я знаю, что случается с женщинами, когда жизнь поворачивается к ним своей темной стороной. Поговорим обо всем этом позже. Перед нами враг, и в первую очередь нам необходимо выяснить отношения с ним.

С этими словами генерал повернулся к морю и, указывая рукой на корабли сиборнальцев, продолжил уже совершенно другим тоном – тоном опытного воина:

– «Золото дружбы» так и не пришел, и это может означать только одно – причиненные ему повреждения очень велики. Адмирал Джесератабхар говорит, что команду на «Дружбе» наверняка примет Денью Пашаратид. И если Денью погибла, то Ио Пашаратид, командующий «Союзом», жаждет мести.

– Этот человек внушает мне опасения, – тихо проговорила МирдемИнггала. – И неспроста.

Сказав это, она снова склонилась над рабыней.

Генерал быстро взглянул на свою бывшую повелительницу.

– Вам нечего бояться, я здесь и защищу вас от любых врагов.

– Хочу надеяться, что так и будет, – пустым голосом отозвалась королева. – Ваш лейтенант уже занят делом – значит, надежда еще есть.

Король Орел позаботился о том, чтобы в деревянном дворце не осталось никакого оружия и его обитателям нечем было бы защититься. От скалы Линен в море выдавалась цепочка камней, образующая с прибрежной полосой узкий пролив, и всякое крупнотоннажное судно, подобное «Союзу», обязательно должно было пройти через это горло – в том-то и состоял единственный шанс защитников бухты. ГорторЛанстатет укрепил борлиенские силы дворцовыми фагорами. Совместными усилиями людей и двурогих с орудийной палубы «Жреца» были сняты три пушки и доставлены на берег, откуда их должны были перенести на косу и установить так, чтобы держать под прицелом всю бухту.

СкафБар вместе с другим слугой поспешно спустились на берег с носилками, чтобы забрать оттуда старуху-служанку, отнести ее во дворец и приложить к ее ранам лед.

Поклонившись королеве, ТолрамКетинет бегом отправился к своим людям, торопясь помочь им установить пушки. Опасность их положения была ему отлично видна. Не считая фагоров и безоружных слуг из дворца, в его распоряжении по-прежнему оставалась все та же дюжина, с которой он проделал далекий путь из Орделея. На борту каждого из сиборнальских кораблей, готовых вот-вот войти в бухту, было не менее пятидесяти хорошо вооруженных солдат.

Корабль Пашаратида, «Союз», развернулся, подставив берегу борт.

Дружно впрягаясь в веревки, защитники бухты силились втянуть на предназначенное ей место вторую пушку.

Умоляюще сложив на груди руки, КараБансити предстал перед королевой:

– Не далее как несколько дней назад я позволил себе дать королю совет, который тому не пришелся по нраву и едва не стоил мне жизни. Сейчас, с вами, я хочу рискнуть подобным же образом в надежде на лучший результат. Мне кажется, будет лучше, если вы и ваши фрейлины немедленно оседлаете хоксни и попытаетесь ускакать как можно дальше от моря.

На лице королевы зажглась печальная улыбка.

– Я ценю вашу заботу, Бардол. Но думаю, что сейчас уехать лучше вам. Возвращайтесь к жене. Я же останусь здесь, поскольку именно здесь мой дом. Вы ведь наверняка слышали о том, что Гравабагалинен населен душами воинов, павших здесь во время великой битвы много веков назад. Я предпочту присоединиться к сонму умерших, а не бежать.

Анатом понимающе кивнул.

– Возможно, вы правы. В таком случае, сударыня, я тоже остаюсь.

Уловив перемену в лице королевы, он понял, что ей приятно слышать от него такие слова. Под влиянием мгновенного порыва королева спросила:

– Что вы думаете по поводу «предательского» союза между вашим другом Рашвеном и ускутской леди – ведь она, кажется, адмирал, ни более ни менее?

– Ускутка все больше помалкивает, но я все равно ей не верю. Лучше будет, если оба они уедут отсюда как можно скорее. В рукавах сиборнальца всегда скрываются не только руки. На хитрость, сударыня, нужно отвечать хитростью – тем более что ничего иного нам не осталось.

– Но мне показалось, что она предана нашему бывшему советнику.

– В таком случае, сударыня, она – сиборнальский дезертир, что дает Пашаратиду еще один повод для высадки на наш берег. Нужно куда-нибудь отослать ее ради общей безопасности.

В море появился быстро разрастающийся клуб дыма, укрывший весь «Союз». Через несколько мгновений до берега донесся отдаленный грохот выстрела.

Ядро упало в море у подножия низкого утеса. Сделав «вилку», пушкари смогут навести орудие получше. Наверняка маневры на берегу и подготовка пушек не ускользнули от внимания дозорных на сиборнальских кораблях.

Выстрел с «Союза» был предупредительным. Вновь выполнив поворот, сиборналец на всех парусах устремился в бухту.

Так и не прибранные с ночи волосы королевы, стоящей теперь в одиночестве, развевались на ветру. Глядя по сторонам, она рассматривала пейзаж, который мог стать декорацией для сцены ее смерти. Может быть, так будет лучше для всех – смерть разом разрешит все ее проблемы. Она уныло подумала о том, что близость с ТолрамКетинетом, человеком благородным, но бесчувственным, не доставила ей никакой радости. Теперь их с генералом связывали эмоциональные обязательства, и это раздражало ее. По правде сказать, ласки генерала, его тело только острее пробудили в ней воспоминания о Яне. Она чувствовала себя одинокой как никогда.

Безошибочным чутьем она угадывала, что и Ян, ее гордый Орел, тоже одинок. И прояви она чуть больше выдержки, ее голод и тоску можно было бы утолить гораздо успешнее.

Далеко в море приближающийся муссон, переполненный дождевой водой, нес по небу волны темноты и косо падающего света. Полосы ливня плясали по далеким волнам. Облака неслись удивительно низко. «Добрая надежда» почти потерялась во мраке. Вглядевшись, МирдемИнггала заметила, что ее добрые друзья отчаянно сражаются с волнами. То, что поначалу МирдемИнггала приняла за льдины, оказалось кувыркающимися на водяных валах телами дельфинов. Быстро налетевший на берег ливень стегнул ее каплями по лицу.

В следующее мгновение берег принял на себя удар водяной завесы.

Пушка застряла, ее колеса увязли в грязи. Борлиенцы упали на колени, осыпая бранью разверзшиеся небеса. Ругались и кричали все, кто мог говорить. Если ливень не утихнет в ближайшие минуты, то о стрельбе можно забыть – вода зальет фитили в их дырчатых жестяных банках.

С надеждой выставить пушки на выгодную позицию пришлось распрощаться. С первыми же каплями дождя поднялся и ветер. «Союз» несся к бухте с бешеной скоростью.

Когда до входа в бухту осталось всего ничего и скала Линен уже поравнялась с правым бортом сиборнальца, дельфины пришли в движение. Морские подданные королевы двигались строем, ближайшие приближенные и собственно двор впереди. Не прошло и минуты, как узкое горло бухты было запружено их телами.

Моряки с «Союза», наполовину ослепшие от падающей сверху воды, с испуганными криками тыкали пальцами в кишащие у бортов их корабля черные гладкие тела. Упираясь носами в бока сиборнальца, дельфины не пускали его в бухту. Доски «Союза» затрещали и он замедлил ход.

Вскрикивая от восторга, королева МирдемИнггала, забыв обо всех печалях, бросилась к воде. Хлопая в ладоши, она подбадривала своих друзей. Вода, смешанная с песком, испачкала ее платье, но она не обращала на это внимания, забыв о буйстве природы. Внезапно решившись, она бросилась в волны. Даже генерал, устремившийся было вслед за королевой, остановился. Проплыв мимо «Жреца», королева исчезла во мраке и хлещущих струях дождя.

Вскорости после того, как она оказалась в воде, рядом с ней вынырнул один из приближенных ее двора и легко прихватил ртом край ее платья. Узнав в нем одного из важных чинов узкого круга, королева назвала его по имени. В суматошном ответе дельфина крылась тревога, которую она сумела распознать: держись подальше, великаны уже близко и – она не совсем смогла уловить смысл – они могут схватить тебя. Нечто из невообразимых глубин, какое-то огромное существо, учуяло ее запах.

Подобное известие испугало бы кого угодно, даже королеву королев. Она повернула к берегу, до которого добралась, сопровождаемая дельфинами. Пробравшись через пену у самого пляжа, она отжала платье и обернулась.

До «Союза» уже было рукой подать – его и королеву разделяло расстояние в несколько корпусов судна. Дельфины все еще тормозили ход корабля, плотной массой собравшись перед его носом – и ближайший двор, и совершенно неизвестные королеве. Сквозь завесу дождя королева различила на мостике сиборнальского корабля фигуру Пашаратида – он бешено жестикулировал, отдавая команды. Ио тоже заметил ее.

Пашаратид, высокий и стройный, стоял в распахнутой куртке, подставив ливню грудь, его борода вызывающе торчала вперед, морская фуражка была лихо сдвинута на затылок. Впившись в королеву взглядом, он внезапно оживился.

У ног Пашаратида лежало копье. Подхватив его за древко, он сбежал по трапу к борту, перемахнул через леер и, держась одной рукой за веревки, принялся остервенело бить острием вниз. После каждого удара морская вода окрашивалась красным. У бортов корабля закипела пена. Пашаратид без устали продолжал колоть.

У суеверных моряков дельфины считались неприкосновенными. Ближайшие друзья духов из морских глубин, эти животные, по мнению мореходов, не могли причинить вреда. Но попробуйте причинить вред дельфину, тем более убить его, и за жизнь такого глупца, за судьбу его корабля никто не даст и ломаного гроша.

Испуганные моряки пытались вырвать копье из рук Пашаратида. Не скоро, но это им удалось, и оружие убийства полетело за борт. Некоторое время после этого разъяренный Пашаратид продолжал драться на палубе, куда его оттащили несколько человек, но от него никому уже ничего не было нужно. Довольно скоро драка утихла сама собой. Добрые друзья королевы, защитники бухты Гравабагалинен, одержали победу в схватке с человеком.

Ливень и ветер бушевали с небывалой яростью. Буря достигла апогея. Высокие водяные валы в невиданном бешенстве обрушивались на берег. Королева закричала, торжествуя победу. В своем восторге она очень напоминала свою мать, Шаннану Дикую; испугавшись, как бы королева снова не бросилась в воду, генерал ТолрамКетинет заботливо увел ее от беснующихся волн.

Из брюха туч в море и землю били молнии, которым вторили громовые раскаты. Несущиеся по небу тучи расступились, выпустив из своей завесы «Добрую надежду», словно озаренную призрачным серебряным светом. Оба сиборнальских корабля разделяло едва ли треть мили, и матросы на отстающем судне прилагали все силы, чтобы подоспеть ко входу в бухту сразу за товарищами.

Целая армия дельфинов, вырвавшись из горловины бухты, устремилась навстречу «Доброй надежде», словно по команде невидимого военачальника.

Внезапно море содрогнулось. Волны вокруг лорайского корабля словно вскипели. Находившиеся на берегу впоследствии клялись, что море вокруг «Надежды» действительно кипело. Вода пошла водоворотами и забурлила, в ней замелькали какие-то огромные тела. Вдруг поднявшееся из моря невероятных размеров существо стряхнуло с головы воду. Существо поднималось и поднималось, и так до тех пор, пока его темя не оказалось выше мачт «Доброй надежды». На морде существа горели жарким огнем глаза, а ниже зияла огромная, как ворота, зубастая пасть и вились напоминающие угрей усы. Вслед за первым из моря поднялись еще несколько чешуйчатых тел, толщиной в несколько раз превышающих человеческое. Они казались порождением бури и волн.

Судя по резким, дерганым движениям голов, змеи были разъярены. Некоторые из них, постояв над водой, снова ныряли и плыли кругами, показывая над поверхностью в напитанном влагой воздухе гладкие черные тела.

Огромная голова одного из змеев вынырнула у борта «Доброй надежды», подняв водяной вал, от которого корабль закачался. Два змея принялись за дело совместно. Они что было сил вспенивали море, заставляя его бурлить. От могучего удара хвостом борт каравеллы затрещал.

Еще через мгновение невиданные змеи исчезли. Там, где они последний раз появлялись на поверхности и куда нырнули уходя, вода лежала ровно, без волн, заряженная внутренним напряжением. Явившись на зов дельфинов, змеи вновь ушли туда, откуда нагрянули, в невероятные, тишайшие глубины океана. Человеку редко доводилось видеть их воочию, и тем не менее змеи-великаны составляли неотъемлемую часть круговорота жизни Гелликонии, приспособившейся к суровым переменам Великого Года.

На теперешней стадии своего существования змеи были бесполыми. Период их активного спаривания давно миновал. Когда-то летучие, змеи веками предавались лишь любовным утехам, неустанно производя потомство. Подобно гигантским стрекозам, они и им подобные кружили, ухаживая друг за другом, над бескрайними просторами полярных шапок планеты, где у них не было не только врагов, но и свидетелей их забав.

С наступлением Великого Лета летучие змеи, совершив перелет на юг, к океанам, селились в морях, в том числе и в море Орла, названном так в честь змеев не слишком сведущими в орнитологии рыбаками прошлого. На далеких островах, Пуриче и Лордри, змеи сбрасывали крылья. Лишенные конечностей, извиваясь, сползали в море и исчезали в его глубинах.

В море змеи проводили все лето и в конце концов умирали. Огромные тела шли на корм ассатасси и другим морским обитателям. Прожорливый молодняк был известен под именем скаппер, рыба-ящерица. На самом деле скапперы рыбами не были. С первым дыханием зимних холодов они выбирались на сушу и принимались обживать иную стихию, уже под другим именем, внушающим ужас и отвращение: Червь Вутры.

В теперешнем бесполом состоянии змеи были взбудоражены воспоминанием о своем давнем прошлом. Воспоминания эти принесли им дельфины, со следами запаха, собранного возле королевы королев во время ее периодов. Вне себя от снедающей их страсти, змеи свивались в клубок, стискивая что есть силы друг друга в объятиях; но ничто не могло вернуть им силу и сладость того, что они познали когда-то в прошлом.

Зловещее явление из глубин сломило боевой дух плывущих на борту «Союза» и «Доброй надежды». Гравабагалинен слыл вотчиной армии призраков. Теперь захватчики убедились в этом на собственном опыте, став свидетелями явления духов глубин. Поставив все возможные паруса, сиборнальские корабли бросились навстречу буре, взяв курс на запад. Вскоре облака укрыли их, и они исчезли из вида.

Дельфины тоже исчезли.

Но шторм не утихал, и волны долго еще обрушивались на камни скалы Линен с монотонным грохотом, разносящимся по всему берегу.

Защитники Гравабагалинена, не сделав ни единого выстрела, вернулись под защиту деревянного дворца.

Стук дождя по крыше дворца эхом разносился по его залам. Дождь утихал – менялся и звук, но тут ливень, словно спохватившись, принимался за дело с новой силой.

Военный совет под председательством королевы собрался в главном зале дворца.

– Во-первых, нам нужно точно понять, с каким человеком мы имеем дело, – сказал ТолрамКетинет. – Советник СарториИрвраш, расскажите нам, что за тип этот Пашаратид, и, пожалуйста, говорите кратко и по существу.

Поднявшись, СарториИрвраш погладил ладонью лысину и поклонился королеве. То, что он намеревался сейчас сказать, без труда могло вместиться в несколько коротких фраз, хотя при этом вряд ли могло кому-нибудь показаться приятным. Он извинился за то, что начнет с упоминания о прошлых неудачах, но так уж устроена жизнь: будущее всегда смыкается с прошлым и эти связи редко бывают понятны даже мудрейшим из мудрых. Например, он может рассказать, как…

Заметив, что Оди Джесератабхар делает ему страшные глаза, он решительно перешел к ответу на поставленный вопрос, резко вскинув при этом плечи. В его бытность придворным советником в Матрассиле в обязанности СарториИрвраша входило распутывать дворцовые интриги. В ту пору, когда светлой памяти брат королевы королев ЯфералОборал был еще жив, ему, советнику, удалось разузнать, что Пашаратид – подвизавшийся тогда послом своей страны – пользовался благосклонными услугами одной юной особы, простолюдинки, дочки содержательницы дома терпимости. При этом он, советник, слышал от отца короля, ВарпалАнганола, что Пашаратид не упускал случая подсмотреть купание королевы королев, полюбоваться ее нагим телом. На основании всего изложенного становится ясно, что это человек похотливый, совершенно беспринципный и отчаянный и что его, по слухам, могла держать в узде только жена – которая, вполне возможно, теперь мертва.

Кроме того, он хочет поделиться с присутствующими слухом – он уверен, что это не более чем слух, – который пересказал ему один колоритный тип по имени Указатель Тропы, с кем он сдружился во время перехода через пустыню к поселениям сиборнальцев на землях Кампаннлата, откуда отплыл на корабле на северный континент. Так вот, по словам Указателя, именно Пашаратид убил брата королевы.

– Я подозревала это, – тихим голосом произнесла МирдемИнггала. – Таким образом, у нас есть все основания считать Ио Пашаратида опасным человеком и коварным противником, способным на любую подлость.

ТолрамКетинет поднялся с места.

Приняв картинную позу военного, он заговорил цветисто, как настоящий ритор, изредка бросая быстрые взгляды на королеву, чтобы узнать, как принимают его речи и вид. Он сказал, что теперь им стали ясны сильные и слабые стороны Пашаратида, конечно же человека опасного. Кроме того, ясно, что, встав во главе «Союза», он вскоре правдами и неправдами объявит себя командующим обоими кораблями, то есть и «Доброй надеждой». Он, ТолрамКетинет, поставив себя на место врага, всесторонне рассмотрел сложившееся положение, исходя из чего может теперь предположить, что дальнейшими шагами Пашаратида могут быть следующие: во-первых…

– Прошу вас, покороче, иначе наш совет рискует растянуться до бесконечности, – подал голос КараБансити. – Хотя, конечно, если вы такой же хороший генерал, как оратор, то волноваться не о чем.

Нахмурившись, ТолрамКетинет сказал, что с двумя кораблями Пашаратид никогда не рискнет напасть на Оттассол. В его положении наилучшим решением может быть попытка пленить королеву, чтобы с этим козырем на руках диктовать условия Оттассолу и принудить город к сдаче. По его мнению, Пашаратид скорее всего может попробовать высадиться где-нибудь на побережье к западу от Гравабагалинена, где нет рифов и пляжи чисты и удобны. Он, ТолрамКетинет (при этих словах генерал стукнул себя кулаком в грудь), требует, чтобы все имеющиеся во дворце силы немедленно приготовились к отражению возможной атаки с суши. Лично он обязуется отдать жизнь во имя спасения королевы.

После краткого обсуждения королева наконец объявила свое решение. Пока она говорила, вода, натекшая сквозь прохудившуюся крышу, закапала на стол, за которым собрался совет.

– Вода – моя стихия, и я ничуть не против того, что крыша протекла именно сейчас, – заметила она между прочим.

Королева повелела выстроить укрепление по периметру дворца, а также со стороны моря, оснастив его всем имеющимся в распоряжении генерала ТолрамКетинета оружием, которое надлежало забрать с борта «Жреца Ваджабхара». Необходимо было также произвести во дворце пересмотр всего, что могло сойти за оружие.

Потом, повернувшись к СарториИрврашу и Оди Джесератабхар, она приказала им немедленно оставить дворец. Они могут выбрать хоксни в дворцовой конюшне.

– Вы очень добры, сударыня, – отозвался СарториИрвраш, хотя по выражению его физиономии можно было с уверенностью судить, что думает он иначе. – Но нельзя ли узнать, почему вы хотите избавиться от нас?

– Я хочу избавиться от вас? Скажите, ваша спутница может сидеть в седле?

– Думаю, это ей по силам.

– Я хочу избавиться от вас потому, что вас пощадил Ян. Ведь это вы предложили ему расстаться со мной, подсказали этот хладнокровный план? Глядя на вашу подругу, я понимаю, что в свое время она состояла в деловых сношениях с Ио Пашаратидом и была его командиром?

СарториИрвраш смешался.

– Милостивая государыня, в ту пору многое так усложнилось… была вовлечена большая политика. Я заплатил за свою службу королю сполна.

– В свое время вы утверждали, что всегда и во всем стоите только на стороне правды.

СарториИрвраш рассеянно поискал по карманам чарфрула, словно нашаривая там вероник, потом успокоился и вместо того разгладил усы.

– Иногда приходится играть сразу две роли. Я знаю, что вы, с вашим добрым сердцем, как и король, стоите за фагоров в нашей стране. Но вместе с тем я знаю, что фагоры – источник всех людских несчастий. Сейчас, летом, когда число двурогих невелико, мы имеем все шансы избавиться от них навсегда. А вместо этого тратим лето на братоубийственные войны, забывая, что именно фагоры – наши исконные враги на все века. Поверьте, госпожа, я много лет потратил на изучение исторических хроник «Бракста Трибриатца» и знаю…

На этот раз королева взглянула на советника не без симпатии и сдержала свой гнев.

– Рашвен, довольно болтовни! Мы с вами друзья, но с недавних пор наши пути разошлись. Ступайте с миром.

Неожиданно СарториИрвраш, вскочив, обежал вокруг стола и схватил руку королевы.

– Хорошо, мы уйдем, уйдем! В конце концов, к неблагодарности мне не привыкать. Но прежде чем мы уйдем, нам нужно исполнить свой долг… Речь идет об одной просьбе. Благодаря помощи и содействию Оди я совершил открытие, жизненно важное для всех нас. Я считаю необходимым добраться до Олдорандо и поставить в известность об этом открытии святейшего Це'Сарра – надеюсь, он велит щедро наградить нас. Это в равной мере касается и вашего бывшего мужа, и потому я уверен, что вам будет небезынтересно об этом услышать…

– Что за просьба? – в голосе королевы послышалось раздраженное нетерпение. – Прошу вас, если это возможно, покороче. У нас еще много важных дел.

– Моя просьба тесно связана с моим открытием, сударыня. Когда-то, в давно прошедшие дни нашего безопасного существования в Матрассиле, я частенько читал вашей дочери забавные сказки. Вряд ли вы сейчас помните подробности этих чтений. Что касается меня, стоит закрыть глаза, и я сейчас же вижу перед собой прекрасную книгу сказок, принадлежащую принцессе. Так вот моя просьба: я прошу разрешить мне взять эту чудесную книгу сказок Татро с собой в Олдорандо.

МирдемИнггала издала странный звук, нечто среднее между смешком и стоном.

– Мы здесь готовимся к неравной схватке с врагом, а вы позволяете себе думать о каких-то детских книжках! О сказках! Если вам так это нужно, забирайте книжку и можете прихватить еще пару других понравившихся – да поторопитесь собраться и побыстрее отправляйтесь в путь, поскольку у меня нет больше сил выслушивать ваши легкомысленные речи.

СарториИрвраш почтительно прикоснулся губами к руке королевы. Пятясь вместе с Оди к двери, он смущенно улыбался и говорил:

– Дождь уже перестал. Здесь мы нежеланные гости – что ж, скоро мы избавим вас от своего присутствия.

Когда дверь за советником закрылась, королева запустила ему вслед подсвечником.

С одной стороны дворец был окружен большим садом, в основном состоящим из гряд полезных трав и плодовых кустарников. Кроме того, в саду находился загон, кораль, где содержались свиньи, куры, гуси, козы и прочие домашние животные. Позади, сразу за изгородью кораля, начиналась полоса деревьев с искривленными стволами. Дальше, за кривыми деревцами, начинались луга, переходящие на востоке в болотистую местность – именно с этой стороны, по расчетам защитников дворца, могли появиться силы Пашаратида, если, конечно, это все-таки случилось бы. В лугах имелись древние земляные укрепления, редуты, теперь густо заросшие травой и местами полностью обвалившиеся; они огибали дворец дугой.

Проведя быструю рекогносцировку, генерал ТолрамКетинет и лейтенант Ланстатет решили устроить линию обороны на месте старых редутов.

Речь шла о том, чтобы вывезти обитателей дворца морем. Но, как неожиданно выяснилось, «Жрец» затонул. Очевидно, во время шторма его корпус был поврежден, а надежды произвести ремонт в краткие сроки и малыми силами не было никакой.

С корабля сняли все, что имело хоть какую-то ценность. Кроме того, часть бортов «Жреца» разобрали, и из досок соорудили на самых высоких деревьях площадки для дозорных.

Когда земля после бури подсохла, часть фагоров отрядили на восстановление брустверов и редутов на месте старых укреплений. Оставшиеся двурогие копали новые траншеи, замыкая линию обороны.

Пока шли бурные приготовления, СарториИрвраш и Оди Джесератабхар выехали из ворот дворца. Они трусили друг за другом на хоксни, третье животное, навьюченное поклажей, замыкало маленький караван. Заметив КараБансити, производившего инспекцию редутов и следившего за продвижением работ, СарториИрвраш остановился.

– Хочу попрощаться со старым другом, – сказал он.

– Только недолго, – отозвалась Оди. – Из-за меня у тебя здесь не осталось друзей.

Кивнув, бывший советник спешился и, ссутулив плечи, зашагал к анатому.

КараБансити наравне с фагорами бросал лопатой раскисшую землю. Подняв голову и заметив СарториИрвраша, он потемнел лицом, но потом, видно не удержавшись, разулыбался – тучный анатом не умел долго копить злость. Он махнул СарториИрврашу рукой, подзывая его.

– Несколько веков назад здесь были укрепления, часть фортификационной системы здешнего дворца. Фагоры откопали тут такое – легенды оживают прямо на глазах…

Они подошли к ближайшей свежевыкопанной траншее – КараБансити, за ним СарториИрвраш. КараБансити встал на колени на краю траншеи, не обращая внимания на то, что испачкал штаны в липкой жирной земле. На глубине в руку под слоем дерна из стены траншеи торчало нечто, что СарториИрвраш поначалу принял за старый коричневый мешок, перекрученный и грязный. Приглядевшись, он распознал полуистлевшее тело человека. Мертвец лежал на левом боку, вытянувшись во весь рост. Судя по остаткам кожаных доспехов и сапогам, он когда-то был воином. Из-под останков выглядывала рукоять меча. Давление земли сплющило мертвецу голову, и оттого казалось, что его изъеденный червями рот с торчащими наружу зубами издевательски улыбается. То, что сохранилось от кожи, было блестящим и коричневым. Тело превратилось в мумию.

Эта находка оказалась не единственной – были отрыты и другие тела. Фагоры работали, не проявляя к мертвым особого интереса, выбрасывали их из траншей, точно ненужный мусор, а если заставить, то счищали с них грязь пальцами, сохраняя равнодушное выражение на тупых мордах. На глазах у СарториИрвраша из земли извлекли еще одного солдата с зияющей в груди страшной раной. Черты лица этого воина были на удивление четки и напоминали собой рисунок карандашом. Глазные яблоки мертвеца провалились, что придавало ему несколько меланхолическое выражение.

Спертый подвальный запах вынутой из глубины земли ударил им в ноздри.

– Чистота земли предохранила их от тлена, – проговорил СарториИрвраш. – Это солдаты, и, должно быть, они пали в бою. Сколько лет прошло с тех пор… возможно, целый век.

– Гораздо больше, – отозвался КараБансити, спрыгнув в траншею. Там он выковырял из земляной стены то, что СарториИрвраш поначалу принял за камень, и положил на край бруствера, чтобы его друг смог внимательно рассмотреть предмет.

– По-моему, именно это убило того парня с выбитыми зубами. Семечко дерева раджабарал, крепкое как железо. Перед тем как пустить его в ход, семечко обжарили, и потому оно не проросло. С тех пор как раджабарал давал весной семена, минуло не менее семи веков. Так вот, сдается мне, что одна из сторон использовала эти семена вместо ружейных пуль. Вот как происходило легендарное сражение у Гравабагалинен. Нам удалось выяснить все это только благодаря стечению обстоятельств, потому что мы собрались использовать это место для подобных же целей.

– Бедняги!

– Кто – эти солдаты или мы?

С этими словами КараБансити выбрался из траншеи и направился к тылу линии обороны. Там, в следующей траншее, он указал бывшему советнику на пару выкопанных тел – человека-солдата и фагора, лежащих крест-накрест друг на друге. Морда двурогого почернела, шкура свалялась и окрасилась от стоячей воды в ржаво-коричневый цвет овощной гнили.