Текст книги "Школяр"

29

В библиотеке Хальмстема хранятся характеристики, данные владельцу замка некоторыми имперскими вельможами того времени. Среди них можно встретить такие: «упрямый как баран», «неуправляемый как Катаклизм», «не признаёт поражений и не осознаёт их», «вечный мальчик».

Читая подобное, я испытываю недоумение: летом 1347 года те же вельможи поручили этому юноше дело, в успехе которого перечисленные качества сыграли ключевую роль…

Клариса Гекслани, «История Второй Империи. Комментарии», 1-е издание, репринт, Хальмстемская библиотека

Через пять дней добравшись до Кейплига, Филь с Андреа не застали никого ни в доме Филя, ни в замке. Из записки на столе в доме они узнали, что накануне вся знать отправилась на торжественную сдачу Хальмстема. Филю с Андреа предписывалось без промедления прибыть туда.

– Провалиться, – выругался Филь, – ещё десять часов в седле. Нет, господа, сначала я высплюсь и дам отдохнуть своему замечательному коню!

За прошедший год Ветер вырос так, что стало ясно: в этом коне течёт кровь Почтовых лошадей. Он проехал от Алексы до столицы, даже не вспотев, и мог бы при желании пролететь всю дорогу в полтора дня, если бы кобыла Андреа не тащилась так медленно.

В доме Филь вывалил перед Андреа свой небольшой гардероб, предложив выбирать, что ему по душе, затем достал из тайника деньги и вернул долг в семь империалов.

Прохрапев всю ночь, они на рассвете выехали в Хальмстем. Когда они проезжали мимо поворота на Менону, сердце Филя сжалось от воспоминаний о проведённых там днях. Он был убеждён, что дорога туда для него теперь закрыта.

Он не считал себя виновным в смерти Анны, но, судя по всему, так считали все остальные. Иначе хоть кто-то сказал бы ему что-нибудь в тот страшный час, когда решались судьбы её, Меты и Габриэль. Он же, как прокажённый, полчаса стоял там, но не услышал ни от кого ни слова, кроме короткого доклада Ирения, чудовищных сентенций нергала и завершающего приказа Флава. А потом, словно он был пустым местом, его оставили, предоставив самому решать, как выбираться оттуда.

Дорогу от Меноны до Хальмстема они преодолели без происшествий. Филь очерствел душой или просто перестал бояться демонов, но даже не счёл нужным воспользоваться «дельтой», когда в самом опасном месте их почти облепили летающие «половики». Он разогнал их «стрелком».

У береговой линии, когда лесу оставалось несколько сотен шагов, на дороге им повстречалась Эша. Филь испытал сильное дежавю, увидев её, бредущую по обочине в белом платье простого полотна и таких же простых сандалиях, собирающую цветочки.

– Привет, Филь, – сказала она, поднимая на него глаза. – Привет и тебе, Андреа. Как доехали?

Итальянец залился краской до ушей и низко поклонился в седле. Филь подумал, что, если его сестра будет продолжать хорошеть с имеющейся сейчас скоростью, ему придётся вооружать дом пушками.

– Привет, Эша, – ответил он и проницательно спросил: – Спасаешься от имперской знати?

Она одарила его улыбкой, которая была способна свалить с ног любого мужчину.

– Да дураки они все какие-то! Неинтересно мне с ними. Ты надолго?

– Как получится. Может, и на всё лето.

– Оставайся уж на всё, тебе понравятся твои апартаменты. Большая светлая комната на последнем этаже и совмещённый с ней маленький кабинет, а также личный выход на крышу. Андреа, а тебе придётся пожить в его старой комнатушке, ты согласен?

– Непременно, – ответил тот невпопад, – абсолютно. Да!

– Вот и славно, – сказала Эша. – Тогда поехали!

Она вручила Андреа букет и, подойдя к Ветру, прошептала ему что-то в умную морду. Тот преклонил колени. Эша уселась на него за спиной Филя, бесстыдно обнажив ноги. Андреа наградил её потрясённым взглядом. Филь, догадавшись, что она мстит ему за прошлое, ухмыльнулся и тронул коня.

– Правь сразу к конюшне. Я покажу где, – сказала Эша. – Оттуда ты без помех доберёшься до своего жилища. Вся знать сейчас сидит в Большой гостиной в предвкушении ужина, и я не думаю, что тебе интересно с ними встречаться.

– Ужин мне очень интересен, – сказал Филь. – Мы уже неделю хорошо не ели.

– Тогда я попрошу кухарку принести вам всего понемногу, но сидите тихо, если не хотите, чтобы вас позвали под светлые очи императора. Он очень вами интересовался!

– А стража разве не доложит? – Андреа наконец обрёл способность связно говорить.

– За стражу не беспокойтесь.

Наверху сверкающего медными листами нового моста стоял старый верный сержант Коди.

– С возвращением! – поприветствовал он Филя и кивнул Андреа.

Замок выглядел шикарно, сверкая свежим камнем в закатных лучах. На огромном, в сравнении со старым, дворе не было ни людей, ни лошадей, ни экипажей. Филь сообразил, что император притащил сюда знать, воспользовавшись Железной книгой. А значит, эта железяка тоже была здесь, что несколько подпортило ему настроение.

Войдя в замок через кухню, где царила суета, Андреа направился в бывшую комнату Филя, а тот пошёл за Эшей наверх. В конце широкого коридора она толкнула дверь из морёного дуба и спросила, заводя Филя внутрь:

– Ну как, нравится?

Он застыл на пороге, испытав ещё одно дежавю: перед ним была копия императорской опочивальни, которую он разгромил шесть лет назад. Через три огромных открытых окна в комнату задувал свежий морской бриз. Здесь также была кровать, на которой при желании можно было играть в Юку. Филь шагнул к белоснежной постели, поднял одеяло, помял его в руках и хлопнул по легчайшей подушке.

– Кто обставлял комнату? – спросил он, понимая, что лишь один человек в Империи мог так точно попасть в яблочко.

– Андреа по списку, предоставленному любимым тобой секретарём, – ответила Эша.

Филь кивнул, с трудом сдерживая слёзы благодарности.

– А там что? – показал он на внутреннюю дверь, стоявшую приоткрытой.

– Кабинет.

Помещение оказалось значительно меньше, но здесь тоже имелось замечательного размера окно и даже маленькая библиотека. У небольшого стола стояло удобное кресло, а сам стол был завален бумагой, сложенной стопками высотой в пару локтей.

– Это тебе подарки от Андрея, – сказала Эша, – ожидают твоей подписи. Чертежи, счета – жизнь тут не стояла на месте.

Филь обошёл стол, открыл окно, выглянул и посмотрел направо, где скоро должен был заплодоносить сад, затем налево.

– Чёрт побери, – пробормотал он, встретившись взглядом с госпожой Фе, выглядывавшей в соседнее окно.

– Да, тут высоковато, – сказала Эша.

Филь сел в кресло и мрачно оглядел гору бумаг перед собой:

– Смотрю на этот стол и задаю себе вопрос: куда тут ноги девать?

– Правильность рабочего стола определяется задачами, которые за ним выполняются, – улыбнулась Эша.

– Я не представляю задачи, где не нужно место для ног Так куда удобнее работать с бумагами!

Эша рассмеялась и чмокнула его в лоб, когда он встал, уверенный, что сейчас сюда влетит госпожа Фе. Тяжко вздохнув, он вышел в спальню.

Госпожа Фе постучалась через секунду. Эша подскочила к двери. Её мать вошла, какое-то мгновение молча смотрела на Филя, потом отодвинула дочь в сторону, бросилась к нему, прижала его к груди и приникла губами к его макушке.

– Ты жив, – сказала она, отпуская его. – Спасибо тебе… за всё!

Филь заалел, как маков цвет, и смущённо произнёс: – Всегда пожалуйста. Здравствуйте!

Она нервно рассмеялась и сказала, украдкой смахнув слезу:

– Ты даже научился здороваться… И вырос ты как. Здравствуй, милый!

Что-то разноцветное и неотвратимое, как вихрь, ворвалось в комнату и закружило его.

– Братик, миленький, как я рада, что ты приехал! – завизжала, приплясывая, Габриэль. – Ты приехал, ты приехал, ты приехал!

Она наградила его сочным поцелуем в губы, затем покрыла поцелуями его лицо.

– Как же я тебя люблю! Спасибо, что спас меня в Алексе! А у меня новость, Филь, такая новость!

Она опять закружилась по комнате, на сей раз, к счастью, одна.

– Кажется, я знаю, что это за новость, – ухмыльнулся Филь.

– Да, да, да! – закричала Габриэль, не переставая кружиться. – Он сделал мне предложение!

Она попыталась вовлечь мать в кружение, но та остановила её:

– Габриэль, передохни! В страшном сне мне только могло присниться породниться с Хозеками, вот так и отправляй детей на край света.

Это она сказала уже Филю.

Эша молитвенно сложила руки на груди:

– Мамочка, если ты отпустишь меня на год в Старый Свет, я тоже вернусь замужем!

– Езжай, – ответила госпожа Фе.

– Денег дашь? – поинтересовалась Эша у Филя.

– Дам, – сказал он. – А где Лентола с Руфиной?

Ему стало интересно, как Лентола смотрит на новости Габриэль.

– Руфина вот-вот родит, поэтому осталась в Кейплиге, – сказала счастливая Эша.

Филь сделал себе зарубку на памяти, что письма надо читать. Затем он протяжно зевнул.

– А Лентола внизу развлекает вельмож! – хихикнула Габриэль.

Госпожа Фе поймала её за руку и свободной рукой указала Эше на дверь:

– Хватит, мои милые! Дайте ему поспать, у него была долгая дорога. И если кто скажет хоть слово Лентоле, я буду очень сердита.

– В самом деле, – сказала Эша.

Габриэль горячо заверила:

– Филь, мы ей ничего не скажем! Ложись спать! Ты, поди, устал с дороги, ты же ехал от самой Алексы.

Мать выволокла её за руку, и Филь наконец остался один. Он сполоснулся в тазу, похожем на тот, что сыграл с ним когда-то жестокую шутку, и нырнул под одеяло. Оно оказалось именно таким, каким он его запомнил: тёплым и невесомым, набитым легчайшим пухом. Уткнувшись носом в такую же подушку, он со счастливым вздохом закрыл глаза.

Проснулся он с первыми лучами солнца, проспав двенадцать часов и чувствуя себя как заново рождённый. На туалетном столике он обнаружил огромный поднос с кувшином можжевелового кваса, куском бараньей ноги и листами свежего салата. Наскоро закусив, он спустился в кухню, пересёк пустой двор и сбежал с моста, на ходу поприветствовав двух незнакомых стражников.

– Эй, ты кто? – бросил ему вслед один из них.

– Хозяин, – ответствовал Филь и устремился к морю. Оно немного штормило, но это было даже лучше.

Филь с восторгом погрузился в волны и быстро поплыл к мысу, которым заканчивалась хальмстемская скала. Он не был в море целую вечность, и ему стало настолько хорошо на душе, что он заорал в голос:

– Яри-яро!

Взошло солнце, и он с удовольствием понырял там, где находился вход в пещеру, ведущую к Внутренней Границе, затем стрелой вернулся назад и стал кувыркаться в воде, наслаждаясь пеной и даже оплеухами, которые время от времени отвешивали ему волны. Когда он в очередной раз показался на поверхности, то заметил двух конников у берега.

Выходя на берег, он сказал:

– Вы хотя бы отвернитесь, я ведь голый.

– С каких пор ты стал стеснительным, Филь? – улыбнулась Мета, но послушно поворотила коня.

Когда он оделся, она соскочила на землю. Сидевший на Ветре Ян последовал за ней.

– Славная у тебя лошадка, – оценил он. – Я обнаружил её, когда пошёл за своей. Если не ошибаюсь, я с ней знаком?

– Это Ветер, – сказал Филь.

– Так и думал.

Филь смотрел на друга, не зная, как начать разговор. Выручила его Мета: она взяла его под руку и сказала:

– Пошли завтракать!

Это было именно то, что нужно. Шагая с ней рядом, Филь набрался мужества:

– Ян, скажи, если я перегнул палку с Алексой… Мне тоскливо, потому что я не понимаю, что там произошло. Мне интересно твоё мнение, почему от меня все отвернулись после пожара.

– Филь, ты с ума сошёл! – ахнула Мета. Она встала как вкопанная, развернула его к себе и уставилась на него, поражённая.

– Я говорил, что он это так воспримет, – усмехнулся Ян, останавливаясь в стороне.

– Филь, я глубоко благодарна тебе за содеянное, – сказала Мета, держа его за руки. – В противном случае нас бы там растерзали, просто разорвали бы на куски. Они не ожидали сопротивления, и это их взбесило, особенно тех нергалов, которые сгорели, как мы слышали. Это старшие братья третьего, с которым ты сидел в подвале… Филь, ты правда так думаешь?

Ему было трудно спорить с ней, стоявшей вплотную к нему в лёгкой батистовой рубашке и глядевшей на него своими прекрасными зелёными глазами.

– Ну, я так подумал, – пробормотал он. – А вот сейчас я уже не знаю, что думать, я могу только чувствовать.

Ян хохотнул, отводя взгляд. Мета порозовела и слабо улыбнулась.

– Ну так ты ошибаешься! – Она подтянула к себе коня за повод и вскочила в седло. – Ян, пока вы возвращаетесь, я поскачу сказать, чтобы наш подарок перенесли в его покои.

– Что за подарок? – спросил Филь, разглядывая удаляющуюся Мету и думая, что чёрный цвет сапог и бриджей делает её длинные ноги неотразимыми.

– Отец заказал тебе гардероб, который стоил ему немалых денег, потому что он потребовал, чтобы тот был готов в три дня. Небольшой такой сундучок.

– Вот здорово, спасибо! А сам он здесь?

– Сам он остался в Меноне. Он не отходит от дольмена Анны.

Ян помолчал, видя, как повлияло на Филя упоминание о трагедии.

– Друг мой, ты смотришь на это изнутри и поэтому не понимаешь, как это выглядело снаружи, – проговорил он неторопливо. – Твоя решимость поразила тогда всех. На это наложилось потрясение от масштабов случившегося плюс известие о гибели профессора Иллуги, Анны, Леппики и Якоба. Никто не знает теперь, как к тебе относиться.

Некоторые даже начали сомневаться, что ты человек. Предполагают, что ты сердар, и называют тебя Палач демонов.

Филь некоторое время шёл молча, задумчиво взбивая сандалиями песок.

– Я понимаю, что в свою очередь должен тебе подарок… Ты найдёшь его в вашем амбаре в дыре под колодой, там около сотни золотых. А больше у меня ничего нет, да и не умею я делать подарки.

Ян недоверчиво хмыкнул.

– Дружище, я бы не торопился с такими заявлениями! Твоя железная роза третий год стоит на подоконнике в комнате Меты в Меноне.

– Правда? – восхитился Филь. – Ха!

Преисполнившись гордости, он выпалил:

– То ли ещё будет!

Ян предложил позавтракать в его комнате, но Филь хотел похвастаться и повёл друга к себе. Там они застали Мету, всё в тех же бриджах и рубашке, рядом с объёмистым сундуком, в обществе невысокой, круглолицей и конопатой подвижной девушки. Мета показывала ей, что выложить на постель, а что оставить в сундуке.

– Ой, – сказала конопатая, заметив Филя. – Здравствуйте, господин. Меня Дебра зовут!

– Здравствуй, милая, – вместо Филя ответил Ян. – А принеси-ка ты нам что-нибудь поесть!

Дебра получила от Меты молчаливое разрешение и выбежала из комнаты. Ян повёл глазами вокруг, прошёл к окну, выглянул в него, затем осмотрел себя в зеркало.

– Незаурядно, – сказал он. – Обставлял мужчина с отличным вкусом. Ничего лишнего, и всё нужное под руками.

– Филь, иди сюда, – сказала Мета и обернулась к брату. – У меня сложилось похожее мнение.

Довольный Филь встал перед ней, и она показала на постель:

– Сегодня праздничный обед, так что надень вот это!

Он оглядел разложенную одежду и, оказавшись в результате в белой льняной сорочке, шоколадных бриджах и такого же цвета сапогах с ремнём из выделанной до полной мягкости буйволовой кожи, спросил:

– Ну как?

– Хорошо, – сказала Мета. – Тебе это идёт. Ну а теперь и мне пора переодеться!

Она упорхнула из комнаты, а Ян заглянул в кабинет. Количество бумаг на письменном столе, казалось, потрясло его.

– Не говори мне, что ты должен изучить это всё к завтрашнему дню и успеть наложить свою подпись!

– Примерно, – подтвердил Филь. – Тут не так много, это ведь последние фактические версии чертежей. Предыдущими идеями Андреа я мог бы заполнить этот кабинет до потолка.

Ян обернулся посмотреть, всерьёз ли он это говорит.

– Подожди, так ты этим занимался здесь каждые каникулы?

– Ой, да ладно, – сказал Филь, – вот уж великое дело.

– Что бы сказал Лонерган, увидь он это! Друг мой, ты сделан из железа!

– Вовсе нет, я просто быстрый.

– Тогда я оставлю тебя, куй своё железо. Найдёшь меня, когда освободишься.

К полудню Филь освободил часть стола от бумаг и оказался в состоянии взгромоздить на него ноги. После этого дело пошло веселей. Только уничтожив имевшиеся в наличии квас и остатки завтрака, он вспомнил о торжественном обеде. Точнее, ему напомнили о нём возбуждённые голоса на галерее внизу.

Обречённо вздохнув, он направился к Большой гостиной. Охрана, сменившаяся после завершения строительства, сделала попытку остановить его, и Филь бросил в сердцах:

– Хозяина надо знать в лицо!

Пока они раздумывали над этим, он сам открыл двери. За ними он увидел, что ожидал: красиво оформленную гостиную процентов на двадцать больше, чем старая, и кучу празднично одетых людей, сидевших за длинным, буквой «П», столом, уставленным разнообразными яствами. Он знал примерно треть присутствующих: Флава с Клементом, Мастера Хальмстема с Лентолой, префекта Кейплига Лерера, Ментора Эрке, госпожу Фе, Габриэль, Яна, Мету, профессора Лонергана, Андреа Триссино, отца Бруно. Остальные были ему незнакомы.

Один из тех, кого он не знал, бледный, с плотно сжатым ртом и властными тяжёлыми складками худых щёк, тщательно выбритый вельможа спросил с нескрываемым любопытством:

– Это и есть тот молодец, которого мы поджидаем второй день? Ты где бродил, негодяй?

Филь не успел ответить, как из-за стола поднялся господин Клемент и сказал, будто отдавая приказ:

– Иди сюда!

Не зная, чего ждать, Филь с опаской приблизился и замер, не дыша. Господин секретарь перегнулся, взял его за уши, притянул к себе и поцеловал в лоб.

– Спасибо, – сказал он. – Садись!

Он указал на свободное место рядом с императором. Сильно покраснев и чувствуя себя как муха на тарелке, Филь пошёл туда.

– У меня есть для тебя дело, которое мы обсудим позже, – сказал ему Флав и более ни словом не обмолвился об этом.

Остаток вечера Филь провёл, улыбаясь налево и направо так, что у него занемели щёки. Он мало что понял из обсуждаемых материй, но догадался, что сегодня здесь присутствуют члены имперского Совета, о котором он кое-что слышал, хотя ни разу никого из них не видел, кроме его председателя господина Клемента.

На следующий день Флав заперся в той же гостиной со всеми вельможами, не показываясь на белый свет и требуя себе только еду. Прождав императора до обеда, Филь решил выгулять Ветра. Волей случая Ян в то же время решил прогуляться по берегу моря с Метой, одетой в потрясающей красоты зелёное платье. Для охраны они взяли с собой замковых собак.

Филь нагнал их у скалы со сквозным гротом. На скале в привычном белом платье сидела Эша и рисовала что-то на куске бумаги. Она издали замахала брату. Хозеки это заметили и обернулись.

Эша сбежала со скалы, остановилась поодаль и стала корчить рожи и махать руками до тех пор, пока Ян не сообразил отойти в сторону. Затем она быстро сделала набросок и снова замахала руками, показывая, что закончила, после чего опять забралась на свою скалу.

Едва друзья повернули назад, они увидели императора, шагавшего под ручку с секретарём. Когда путники сблизились, Флав, игнорируя присутствие Меты и Яна, сказал Филю:

– Я целовать тебя не буду, даже не мечтай. Слышал, ты стал таким смельчаком, что по часу беседуешь с нергалами в закрытых помещениях?

Господин Клемент молча буравил Филя грачьими глазами. Тот неловко поклонился обоим.

– В последнее время меня столько целуют в лоб, что я вот-вот воспарю в небо от полученных благословений, – пробормотал он. – А смелым быть хорошо, но страшно.

Флав, хмыкнув, обменялся с господином Клементом многозначительными взглядами.

– Вот видите, Клемент, он совсем не без головы. Хорошо быть смелым, но страшно, а, каково сказано?

Он приобнял Филя за плечи и повернул к замку. Клемент пошёл рядом. Ян с Метой, приотстав, последовали за ними, ведя в поводу Ветра.

– Благословления тебе могут понадобиться там, куда я тебя посылаю, – сказал Флав.

Филь не успел задать вопрос, куда именно, как господин Клемент проговорил с сомнением:

– Всё-таки решили его отправить туда, сир? Пусть и после Алексы, он ещё щенок. А для требуемой работы нужен матёрый и опытный профессионал, который будет брать и делать.

Флав возразил:

– Дорогой Клемент, для этого и нужно брать щенков: волкодавы не рождаются метр в холке. Потом, он уже не щенок, а скорее подмастерье.

– Сир, но вы уже второй раз мобилизуете его своей волей! Вы знаете, что в следующий раз мы должны будем дать ему постоянное воинское звание в соответствии с выполненными заданиями и с соответствующей пенсией?

– А с чего вы взяли, что он до неё доживёт? – усмехнулся Флав.

Филь навострил уши: судя по репликам, дело предстояло интересное. Клемент вздохнул, словно давно устал спорить. Помолчав, Флав сказал:

– Так вот, друг сердечный! У тебя обнаружились таланты, которых я не ожидал. Девяносто восемь человек из ста со страху убили бы того нергала, с которым ты сидел в подвале. Ты этого не сделал. Поэтому я выбрал тебя для работы, связанной с его сбежавшим братом. Зная о его делах, могу сказать, что дело будет трудное. Этот нергал не чета тому, с которым ты общался, он жесток. В ярости он может даже пересекать Врата, что проделал здесь пару дней назад, когда я отсылал посылку в Старый Свет. Была ночь, и мы не сразу его заметили. Твой Вайларк всё ещё где-то болтается, до сих пор не объявился, я бы послал тебя с ним, но, видимо, не суждено. Поедешь один. Ты должен найти эту тварь!

Филь провернул в голове условия задачи и испытал сильнейшие сомнения в том, что она решаема. Проклятый демон мог где угодно прятаться в Старом Свете.

– Я знаю, куда были открыты Врата, – продолжал Флав. – Близко к Universitas Artistarum университета Падуи, я учился на этой кафедре. Выдашь себя за наёмника или ещё за кого, мне неинтересно. Понадобятся деньги – обратишься к монаху в базилике Святого Антония, его тоже зовут Антоний. Скажешь ему, что ты – от меня, только не называй меня по должности. Поймаешь нергала – волоки сюда, если сможешь, тот же монах поможет тебе открыть Врата. Или убей на месте. В конце концов, оправдаешь прозвище, которым тебя наградили.

– А что же с Газовой гильдией? – спросил Филь.

– За ней от твоего лица присмотрит этот Андреа Триссино, архитектор Хальмстема, у вас с ним отлично получается работать на расстоянии. Я уже получил запорную арматуру из Старого Света, мы можем начинать строить. Должен заметить, что мой архивариус, твоей волей ставший ещё и казначеем гильдии, вымотал из меня уже все жилы.

«Так тебе и надо, великий жулик!» – улыбнулся Филь про себя.

Вслух он сказал:

– Андреа хочет возвести новую Алексу.

– Закончит с Кейплигом – пусть строит что хочет. Тогда у меня будут деньги. А пока – нет!

На этом разговор с обоими вельможами у Филя закончился. До своего отбытия они больше не сказали ему ни слова. Мастер де Хавелок получил, видимо, от них соответствующие инструкции и на следующий день, когда все гости должны были покинуть Хальмстем, известил Филя, что его конь перекован, снаряжение собрано и кошель с итальянскими флоринами уже ждёт его в кабинете. Таким образом Филю дали понять, что пора убираться.

Сожаление, что ему не удалось как следует отдохнуть после Алексы, сменилось желанием разделаться с порученным делом как можно быстрей, едва он выехал за ворота и увидел Мету, одетую в точности как два года назад в Меноне. Поддерживая её за руку, рядом не меньшим франтом стоял Ян. Габриэль с Эшей тоже находились здесь в обществе госпожи Фе. Все были разодеты как на праздник.

Остальные гости, собравшись у опушки леса, чтобы последний раз бросить взгляд на новый замок, держали в руках бокалы с вином и вели светский разговор. Эша вздёрнула вверх маленькую раковину, показывая Филю, что она будет открывать ему Врата. Профессор Лонерган подмигнул ему, Габриэль послала воздушный поцелуй, а отец Бруно исподтишка перекрестил. Затем Лентола отсалютовала ему бокалом с таким видом, словно её руку тянули кверху за привязанную к ней верёвку. У Филя не осталось сомнений в том, что здесь нет ни одного человека, кто бы не знал, куда он отправляется.

Ян сделал ему знак отъехать в сторону и сам отошёл туда с Метой. Они, похоже, спорили, но Ян не упорствовал. Филь подъехал и услышал его последнюю фразу:

– Ты понимаешь, что это будет публичное заявление вроде того, которое он устроил в Алексе? Ты готова к этому?

– Мы не можем отпустить его ни с чем, – сказала Мета. – Я должна дать ему что-то, что поможет ему драться.

Ян показал другу, чтобы тот спешился, взял под уздцы его коня и отошёл, оставив Филя с Метой одних. Девушка сделала шаг, и Филь вдруг обнаружил, что стоит вплотную к ней, а её руки лежат у него на шее.

– Ты самоуверен, упрям и жаден, – тихо сказала она, устремив на него прямой бесхитростный взгляд. – Ты также порядочный обжора, грубиян и ворчун. Твоё любопытство не знает границ, а разрушительные способности поражают воображение. Но твои помыслы чисты, душа открыта и сердце отзывчиво. Я знаю, что ты неравнодушен ко мне, и не хочу отпускать тебя, не сказав: невзирая ни на что, ты мне очень нравишься. Я буду ждать тебя, Филь Фе!

Он не выдержал, схватил её в охапку и запечатлел на её губах самый горячий поцелуй из всех, которые когда-либо дарил. У Меты подогнулись колени. Филь обнял её ещё крепче и в то же время нежнее.

– Кузнец… – отрываясь от него, прошептала она. – Ты всё-таки законченный кузнец!

Она сильно покраснела, смерив его взглядом, в котором читалось, что она любит его всем сердцем.

Филь так же тихо ответил:

– Можешь на это рассчитывать, я не собираюсь забывать это ремесло.

Протянув руку, он забрал у Яна поводья, вскочил на коня и повернул в сторону, где его уже ожидали открытые для него Врата.

Август 2010 г. – апрель 2013 г.

Конец 2-й книги