Электронная библиотека » Джудит Гулд » » онлайн чтение - страница 22


  • Текст добавлен: 3 октября 2013, 18:18


Автор книги: Джудит Гулд


Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 22 (всего у книги 32 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Скорее благодаря своему замечательно развитому шестому чувству, нежели потому, что она что-то увидела или услышала, Джуэл поняла, что входная дверь кафе открылась и закрылась. Сделав знак Тамаре приготовиться, она протиснулась мимо Хосе, повара-мексиканца, и, приподнявшись на цыпочки, выглянула в раздаточное окошко посмотреть на посетителя. Она заметила серебряные струйки дождя, которые вошедший стряхнул со своего кремового плаща, прежде чем повесить его на один из крючков рядом с дверью. Сразу видно, что это был дорогой плащ, и расчетливый ум Джуэл быстро перевел его в возможные чаевые. Она славилась своим умением по внешнему виду распознавать щедрых и прижимистых клиентов, и надо сказать, что ошибалась редко.

«От этого типа можно ожидать хороших чаевых. Слава Богу».

Остальные посетители выглядели гораздо менее обеспеченными – обычные жертвы дождливой погоды. У стойки тощая беззубая старушка в грязном тюрбане медленно жевала сладкий пончик, запивая крошечные кусочки водой из стакана, чтобы продлить удовольствие. Молодой мужчина, занимавший кабинку у дальней стены, нервными маленькими глоточками потягивал кофе из чашки, которую держал обеими руками, стараясь согреться. Он приходил сюда вот уже целую неделю, и, флиртуя с ним, Джуэл узнала, что это безработный актер, пытающийся пробраться в кино. Она еще в первый его приход положила на него глаз. Он принадлежал к тому типу людей, которые ей нравились, хотя по возрасту годился ей в сыновья. Даже во внуки – неприятная мысль!

– Сейчас иду, – произнесла она в пространство, затем снова повернулась к Тамаре. – Да, кстати, звонила Джанет. Она сегодня не выйдет, так что нам придется управляться вдвоем. Боюсь, никому из нас не удастся уйти раньше десяти. А может, в такой дождь это и неплохо. Хорошо бы с чаевыми повезло. Я присмотрела себе на показе одно чудное платье, и мне хотелось бы надеть его до того, как оно выйдет из моды. А вообще-то в такую ужасную погоду людей нельзя винить за то, что они сидят дома. Просто так никто не выйдет, если, конечно, не приспичит.

– Да уж.

– Точно не выйдет, черт возьми. – Джуэл подняла голову и нахмурилась, затем похлопала Тамару по руке. – Послушай, там еще кто-то пришел. Мне надо бежать, детка. А не то клиенты разорутся. А ты, когда переоденешься, вставай за стойку. Потом поболтаем. – Она помолчала. – Да, там еще этот симпатичный актер, о котором я тебе рассказывала. Ждет свой гамбургер. – Джуэл два раза фыркнула, сексуально потрясла плечами и добавила: – Как бы мне хотелось, чтобы он вонзил свои зубки в меня, а не в эту старую котлету.

Тамара невольно рассмеялась.

– Ты неисправима, Джуэл.

Джуэл вяло махнула рукой.

– Ты не права, детка. Я просто озабочена. – Произнеся эти слова, Джуэл низко опустила голову и, наклонившись вперед и как бы преодолевая сопротивление ветра, толкнула рукой крутящуюся дверь и прошествовала в зал. Дверь за ней захлопнулась.

– С Джуэл не соскучишься, – качая головой, пробормотал Хосе, переворачивая на гриле шипящую котлету. Когда он надавил на нее лопаткой, жир брызнул на него, но он давно уже не обращал внимания на такие пустяки. Затем, повернувшись к грилю спиной, подошел к разделочному столу и принялся большим остро наточенным ножом шинковать огромную луковицу. – Когда-нибудь она попадет в беду. Вот увидишь.

– Не стоит так волноваться из-за Джуэл, Хосе, – посоветовала ему Тамара. – Голову даю на отсечение, она лучше нас с тобой умеет заботиться о себе.

– Да, но как быть с бедными парнями, а? Откусит здоровенный кусок здесь, другой – там, а потом выплюнет оба. Я много раз видел это. – Он мрачно покачал головой. – Я два года говорю ей, что люблю ее, а она меня все время отталкивает. Как тебе это нравится?

На лице Тамары появилось удивленное выражение. Это было для нее ново.

– Ты? – недоверчиво переспросила она. – Она тебе нравится, Хосе? Ты это серьезно?

Повар с несчастным видом кивнул головой. Обвислые усы делали его еще печальнее.

– Только ей нравятся все, кроме меня.

– Да, Джуэл у нас сердцеедка, – мягко утешила его Тамара и потрепала по спине. – Возможно, в один прекрасный день она образумится, – ободряюще улыбнулась она.

– Ты правда так думаешь? – воодушевленно спросил Хосе.

– Все возможно. Никогда нельзя знать наперед. Ты только не отчаивайся, но и не строй слишком больших иллюзий.

– Сеньорита Тамара, ты очень хорошая девушка. Ну почему Джуэл не такая?

– Она хорошая и только притворяется бессердечной и легкомысленной. – Тамаре уже давно пора было приниматься за дело. – Ладно, мне надо поскорее переодеться. Увидимся позже, Хосе. – Помахав ему рукой, Тамара поспешно прошла в кладовую в задней части ресторана, которая одновременно служила им раздевалкой, а Хосе вновь принялся шинковать лук.

В этот момент в раздаточном окошке показалась голова Джуэл.

– Где твой хваленый гамбургер для моего сладкого мальчика? – мрачно прошипела она, обращаясь к Хосе. – И перестань сплетничать обо мне, а не то я возьму твой нож и тогда ты у меня запоешь!

Хосе уставился на нее, продолжая шинковать лук. Его полные обиды темные глаза блестели от слез.

– Ну? – рявкнула Джуэл, с шумом хлопая ладонью по прилавку. – Чего ждешь?

Хосе от неожиданности вздрогнул – луковица вывалилась у него из рук и упала на пол. И тут-то и произошел несчастный случай. Острый как бритва нож с тошнотворным хрустом опустился прямо на его большой палец.

– Ааай! – завизжал Хосе, уставившись на свою руку выпученными, как у карпа, глазами, и с грохотом бросил нож на пол. – Гляди, что ты со мной сделала! – завопил он.

– Боже праведный! – судорожно выдохнула Джуэл. Ее лицо, покрытое густым слоем розовой пудры, посерело. Она взволнованно задышала. Затем пришла в себя, и ее голова исчезла из окошка. – Мне некогда, Хосе! – крикнула она. – Тамара!

На ее крик к грилю прибежала Тамара. Увидев, почему ее так срочно вызвали, она зажала рукой рот. В животе у нее все завертелось, и в течение показавшейся ей вечностью минуты она была уверена, что ее стошнит.

Из руки Хосе ровным потоком лилась кровь, а его большой палец, казалось, существовал отдельно от других, свисая вниз под каким-то немыслимо кривым углом. Очевидно, остро заточенный нож аккуратно разрезал его, повредив даже кость первой фаланги. На его накрахмаленном белом поварском халате расплывалось темно-красное пятно.

Тамара ухватилась за край рабочего стола, чтобы не упасть.

– Мой палец! – вопил Хосе, в ужасе танцуя вокруг. – Мой палец! Я умру!

В кухню, подобно ангелу-спасителю, ворвалась Джуэл.

– Я обо всем позабочусь! – крикнула она, пробегая мимо Тамары. Она не зря была здесь старшей. Большую часть своей жизни Джуэл проработала на разных кухнях и видела множество несчастных случаев. И, конечно, умела оказать первую помощь. Прежде всего она усадила Хосе на стул и, схватив пригоршню ледяных стружек, замотала их в полотенце и плотно прижала его к поврежденному пальцу. Затем повернулась к Тамаре. – Его надо срочно отвезти в больницу, – сказала она. – Надо наложить швы и обработать палец. Ну-ка, подержи его, пока я посмотрю, кого бы попросить отвезти Хосе в пункт первой помощи.

– А с ним все будет в порядке? – с дрожью в голосе спросила Тамара, прижимая к пальцу полотенце.

– Конечно, с ним все будет в порядке! – раздраженно рявкнула Джуэл. – Не забывай только поплотнее держать полотенце, чтобы остановить кровь. – Джуэл исчезла и через считанные секунды вернулась вместе с клерком из соседнего магазина. За то время, что она была на улице, на ней не осталось сухой нитки, но, казалось, ей это безразлично. – У Хэнка есть машина, – деловито объяснила она. – Хосе, сам прижимай свой палец и отправляйся. А мы, девочки, будем держать оборону. Да прижимай его крепче!

Дверь за Хэнком и Хосе еще не закрылась, а Джуэл уже смывала кровь с разделочного стола и прилавков.

– Это я во всем виновата. Не надо было мне на него, беднягу, так накидываться.

– Ни в чем ты не виновата, – сказала Тамара. – Это был несчастный случай.

– Не важно, что это было. У нас нет времени на болтовню. Теперь у нас всего четыре руки. Мне еще повезло, что твою пробу отменили и ты вышла на работу.

«Да, тебе повезло, а мне нет, – подумала Тамара. – И Инге тоже не повезло». И она пошла было в кладовку надевать форму.

– Забудь о форме, – остановила ее Джуэл. – У нас нет времени. – Протянув руку к фартуку, она набросила его лямку себе на шею. – Отправляйся в зал. Ты будешь обслуживать, а я займусь готовкой. И помоги им, Боже!

Тамара торопливо толкнула вертящуюся дверь.

Без опытного руководства Джуэл в зале творилось черт знает что. Несмотря на дождь, в ресторан неожиданно ввалилась целая толпа. К несчастью, всем не терпелось побыстрее поесть, а погода не способствовала их хорошему настроению. Таких придирчивых клиентов Тамаре еще ни разу не приходилось обслуживать. Она нервно носилась между столиками, принимая заказы и бегом возвращаясь с полными тарелками и дымящимися кофейниками. В этой суматохе она разбила одну тарелку, перепутала три заказа и, споткнувшись, вылила кофе на посетителя, чей дождевик висел возле двери. Тамара в ужасе смотрела на него, страстно желая провалиться сквозь пол.

– Оооо… Про-стите меня! – запинаясь, проговорила она. – Я испортила ваш чудесный свитер! – С пунцовым лицом она кинулась к прилавку и, схватив стопку бумажных салфеток, принялась безуспешно вытирать со свитера посетителя расплывающееся коричневое пятно. Было совершенно ясно, что он окончательно испорчен. Тамаре хотелось умереть.

Однако мужчине, по всей видимости, это было не важно. Он зачарованно смотрел на нее, как если бы наткнулся на некое бесценное сокровище.

Тамара перестала вытирать свитер и сделала шаг назад.

– Что-то не так? – дрожащим голосом спросила она. – Я хотела сказать… кроме того, что я облила вас кофе?

Луис Зиолко усмехнулся и схватил ее за руку как раз в тот момент, когда она собиралась ускользнуть.

– Послушай, красотка. Не хотела бы ты сниматься в кино?


Кинокомпания «Интернэшнл артистс, Инк.» была основана восемь лет назад супружеской четой, двумя недовольными кинозвездами, Лаурой Бэнкер и Клиффордом Шэнноном. В течение десяти лет они царили в шоу-бизнесе, будучи самыми яркими звездами на ослепительном небосводе, но, несмотря на это, им не нравились навязанные им роли, власть, которую по контракту имела над ними предыдущая студия, и невозможность творческого самовыражения. По счастью, им удалось скопить немалое состояние. Еще большее везение состояло в том, что их имена имели в банке вес. Когда подошло время возобновлять контракты, они подсчитали, что гораздо выгоднее открыть собственную студию, чем закабалить себя еще на целых пять лет.

Именно тогда родилась кинокомпания «Интернэшнл артисте», более известная как «ИА». Благодаря кассовой популярности своих звездных хозяев компания сразу же стала процветать. Три года спустя, после того как были сняты семь фильмов с участием Бэнкер и Шэннона и еще двадцать девять других фильмов, самая прославленная экранная пара погибла в автокатастрофе.

«Интернэшнл артисте» оказалась брошенной на произвол судьбы, без капитана у руля, да к тому же без двух своих самых ярких звезд. Целый год компания старалась выкарабкаться. Банки грозили востребовать назад выданные ими займы. На горизонте отчетливо маячило банкротство.

Наследники Бэнкер и Шэннона решили продать компанию.

Тут-то и появился Оскар Тенни Скольник.

В свои тридцать четыре года Скольник был близок к тому, чтобы стать настоящей американской легендой. Казалось, не существует ничего, что он не мог бы при желании сделать. Его деяния не имели числа. Он был первым из выдающихся первопроходцев крупного бизнеса и так сильно этим гордился, что хотел, чтобы об этом знали все, невольно создав таким образом доходную рекламную фирму. Ему доставляло огромное наслаждение порождать новые корпорации, конкурирующие компании, основывать общенациональный конгломерат, получать все большую власть и купаться в славе. Он жаждал еще большей известности. Естественно, были люди богаче него, которые тихо наслаждались своим богатством, но во время тусклых, темных лет периода депрессии те многие миллионы, которые он так старательно выставлял напоказ, разжигали воображение голодающих людей. Ему страшно польстила фраза, которую он вычитал в «Тайме», где говорилось, что новым уравнением богатства можно считать уравнение «Скольник = $».

Естественно, он никогда не упоминал о том, что родился не в бедности. Далеко нет. Для того чтобы разбогатеть, у него был неплохой плацдарм. В 1915 году наследство в четверть миллиона долларов было вполне приличной отправной точкой – более чем достаточной для того, чтобы посеять всходы будущей обширной империи. И все же его успех был поразительным. Он обладал поистине волшебным даром умножать деньги. За пятнадцать лет, прошедшие после безвременной кончины отца, находившегося на борту торпедированного лайнера «Лузитания», Скольник превратил доставшееся ему наследство в семнадцатимиллионное состояние – почти неслыханную по тем временам сумму. К тому времени принадлежащие ему компании и инвестиции были таковы, что с этого момента его капиталы были обречены расти в геометрической прогрессии, до бесконечности.

Позднее критики и кабинетные экономисты будут стараться приуменьшить потрясающие успехи Скольника, говоря, что его достижения минимальны: просто это было время, когда для приобретения компаний достаточно было протянуть руку, а значит, капиталовложения и финансовая мудрость тут ни при чем. В конце концов, благодаря депрессии и всеобщему обнищанию компании продавались за смехотворно низкие суммы любому, у кого были какие-то деньги. К тому же, период после Первой мировой войны был периодом настоящих чудес в области технологии, превосходящих все, что было достигнуто за десять предшествующих столетий, вместе взятых. Мир сделал огромный рывок вперед, ворвавшись в будущее, предугадать которое дано было немногим.

Оскар Скольник этим даром предвидения обладал. Он был одним из немногих, кто предсказывал постепенное уменьшение значения железнодорожного транспорта и расцвет авиации. И он основал свою собственную начинающую авиакомпанию «Транс Ю.С. Эйруэйз», более известную под названием «Т.Ю.С.Э.», поначалу выполнявшую почтовые перевозки по контракту с правительством, а в дальнейшем совершившую революцию в пассажирских перевозках и превратившуюся в огромное многомиллиардное предприятие, характерные бело-голубые самолеты которого ежегодно покрывали расстояние в миллионы миль.

Он стал перенимать опыт у Генри Форда – гениального первооткрывателя в области организации труда – и применять метод сборочных конвейеров на своих собственных предприятиях – «Скольник авиэйшн».

В 1920 году Скольник был одним из первых в Соединенных Штатах, кто предсказал популярность радио – но не как любопытного новшества, а как основы для крупного бизнеса с неограниченными возможностями. Вскоре он стал третьим по счету предпринимателем в Америке, купившим лицензию на право общенационального радиовещания, и таким образом положил начало WSBN – Скольник Бродкастинг Нетворк.[11]11
  Радиовещательная Сеть Скольника. – Прим. пер.


[Закрыть]
В последующие годы он применил опыт, приобретенный им в радиовещании, для создания телевизионного бизнеса, в чем ему сопутствовал еще больший успех.

Но самые большие успехи Скольника были связаны с женщинами. Ни в одно из многочисленных деловых начинаний и ни в один из своих смелых проектов он не вкладывал столько страсти. Он обожал женщин вообще, но чем красивее и знаменитее они были, тем больший интерес представляли для него. Именно страсть к женскому полу привела его в кинобизнес. Понимая, что в кинематографе собраны наиболее блистательные и популярные женщины страны, он решил заиметь свою собственную киностудию.

Как и во всех остальных начинаниях, удача сопутствовала ему. Скольнику даже не пришлось брать на себя труд и расходы по созданию студии. «Интернэшнл артистс» Как раз в это время ходила с протянутой рукой.

Заполучив «ИА», он не Просто спас студию от разорения. Обладая даром античного Мидаса обращать все, к чему прикасается, в золото, Скольник вскоре добился процветания студии и сделал ее силой, с которой стали считаться. Вскоре он перевел штаб-квартиру всей своей деловой империи в Лос-Анджелес, чтобы быть поближе к своему любимому бизнесу и женщинам.

Ему стало сразу же ясно, что в «ИА» есть один серьезнейший недостаток: студия не имела основной ценности, необходимой любому кинокоролевству – актрисы, которая была бы кинозвездой и к тому же обеспечивала неизменный кассовый успех. На первых порах он выходил из положения, одалживая актрис у других студий, но понял, что это не выход. Для того чтобы упрочить будущее «ИА», нужна была своя Глория Свенсон, своя Грета Гарбо и своя Констанция Беннет – а еще лучше, все три сразу.

В прошлом «ИА» находилась в слишком сильной зависимости от своих – ныне покойных – владельцев. Будучи непрактичными людьми, как все представители творческих профессий, они в принципе отвергали конкуренцию и были уверены в том, что являются единственными звездами своей собственной компании, на которых стоит делать ставку. Они не собирались ни с кем делиться местом под солнцем.

Теперь, не имея в своем составе знаменитостей, «ИА» находилась на краю гибели.

Скольник инстинктивно почувствовал существование этой проблемы. Он, однако, и не предполагал, что сам процесс нахождения или создания кинозвезды окажется таким трудным. Несмотря на то что он систематически переманивал таланты с других студий, обещая высокие гонорары по истечении их контрактов, – среди которых были Луис Зиолко, знаменитый режиссер из «МГМ», и Майлз Габриель, весельчак из «Парамаунта», а также множество других способных людей, – в «Интернэшнл артистс» все еще не было актрисы на основные женские роли, которая могла бы составить пару Майлзу. И это – несмотря на то что вербовщики талантов, работавшие на Скольника, старались вовсю. Скольника хорошо информировали, и он знал, что люди, которых он посылает на поиски талантов, работали тщательно, заглядывая в каждый укромный уголок, где могла бы прятаться будущая звезда. Его агенты рыскали по всей стране, не пропуская ни одного провинциального театра, фестиваля молодых дарований, конкурса красоты и ни одного выступления ярмарочных артистов. Но получалось так, что предполагаемые кандидаты либо не удовлетворяли взыскательным требованиям, либо студии-конкуренты оказывались проворнее. Он дошел до того, что стал перекупать контракты способных актрис, заключенные ими с другими студиями, однако те шесть актрисок, на которых он сделал ставку, с треском провалились, несмотря на мощные рекламные усилия, предпринимавшиеся «Интернэшнл артистс».

Публика просто не приняла их, и Оскар Скольник, не привыкший к неудачам, был просто вне себя. Внешне ничто не выдавало его эмоций, но мысль о том, что Голливуд шагает впереди него, зажигала в его груди пламя молчаливого гнева.

– Черт побери! – восклицал он в ярости. – Где-то ведь все-таки есть женщина, способная покорить всех?!


В числе первых нововведений, осуществленных Оскаром Скольником после приобретения им «ИА», стало проведение собраний утром каждый понедельник – эдаких «разборок», на которых обсуждались в основном закулисные дела студии. Регулярными участниками таких собраний были: Милтон Айви, заведующий юридическим отделом; Марти Шер, главный бухгалтер; Эдвард Брейн, руководитель службы проката, под началом которого находились три сотни кинотеатров, непосредственно принадлежащих «ИА»; мисс Шульц, секретарша Скольника – суровая, но очень деловая женщина, – которая вела подробный протокол и, помимо всего прочего, ревностно скрывала свое имя; Рода Дорси, возглавлявшая сценарный отдел, где пятнадцать служащих целыми днями читали книги и пьесы и писали отчеты об их пригодности в качестве основы для будущих фильмов; Брюс Слезин, вице-президент, курировавший рекламу; Роджер Каллас, директор «ИА» и правая рука Скольника, который следил за тем, чтобы дела студии шли гладко; Кэрол Андерегг, заведующая сетью вербовщиков новых талантов, а также Луис Зиолко, если в данный момент он не был занят на съемках или кинопробах.

На собраниях по понедельникам главными предметами обсуждения были финансовые дела, графики производства фильмов, недавно начатые и уже находящиеся в работе проекты, актеры и киноперсонал, которых можно было взять с других студий, количество дюймов пленки, отснятой на каждый вложенный доллар, подбор актеров для конкретных фильмов, техника безопасности на съемках и страховка каскадеров, а также вопрос, который неизменно вызывал раздражение у Скольника: нахождение и создание новой кинозвезды.

В этот ненастный январский понедельник Скольник обвел взглядом собравшихся за огромным столом сотрудников и характерным для него притворно бесстрастным тоном спросил:

– А где Зиолко?

Присутствующие взглянули на пустующее кожаное кресло, где обычно располагался Зиолко, и пожали плечами, но мисс Шульц, сидевшая в углу, положив на колени блокнот со спиральным переплетом, вдруг заговорила:

– У мистера Зиолко сегодня должны были быть кинопробы.

– Должны были быть? – спросил Скольник, не поворачивая головы.

– Да, сэр, – фыркнула мисс Шульц. – Но, по словам его секретарши, его сегодня не будет в студии. Похоже, что его дом оползнем снесло в каньон.

– Никогда не мог понять, как это некоторым нравится жить на этих буграх, – насмешливо проворчал Скольник. – Надеюсь, с ним все в порядке?

– Думаю, да.

– Тогда почему, черт побери, он не явился на работу? Он разве не понимает, что кинопробы стоят в среднем четыре тысячи долларов, вне зависимости от того, состоялись они или нет?!


Луис Зиолко с трудом сдерживал свое возбуждение. Температура явно подскочила, сердце билось чаще обычного. У него кружилась голова, от радости ему хотелось петь и танцевать.

Он нашел ее! Ee! То эфемерное существо, то новое лицо, в поисках которого «ИА» обшарила все закоулки в стране, то лицо, которое, подобно троянской Елене, смогло бы отправить в плавание тысячу кораблей, вселить миллион надежд, заставить мужчин сходить с ума от желания, и которое – о чудо из чудес! – было все это время тут, практически у них под самым носом!

Уже одно то, что он нашел ее в двух шагах от студии, показалось Зиолко слишком восхитительным. Он решил, что это почти то же самое, что обнаружить волшебного джинна в бутылке из-под кока-колы.

Интересно, что будет с Оскаром Скольником, когда он приведет ее! Ему не терпелось увидеть лицо Скольника. Он только что сделал открытие, которое выпадает человеку раз в жизни, и заслуга этого открытия принадлежала ему, и только ему. Последующие поколения позаботятся о том, чтобы воздать ему по заслугам за то, что он открыл ее. Есть ли у нее талант, он увидит потом, когда придет время. В любом случае он не станет терзаться из-за этого днем и не спать ночами. Уж как-нибудь уговорит ее, подскажет ей, научит и станет терпеливо направлять и вести ее, используя свой собственный талант, чтобы добиться нужного ему исполнения, подобно тому, как умелый дирижер руководит оркестром. В конце концов, кино – это не театр, где все решает талант актера. В кино слишком большой талант и слишком хорошая игра актера могут погубить эпизод скорее, чем игра бездарного новичка, который может оставаться самим собой и просто следовать указаниям режиссера. Он предпочитал иметь дело с неопытной актрисой, из которой мог бы делать звезду по своему усмотрению, а не с талантами, насквозь пропитанными ошибками других режиссеров. Создавать – гораздо легче, чем разрушать и перестраивать, делать всегда легче, чем переделывать.

– Мистер! – Резкий шепот Тамары ворвался в стремительно разворачивающийся ход его мыслей. – Вы меня задерживаете!

Зиолко не отрываясь смотрел в ее огромные изумрудные глаза, и ему казалось, что его неумолимо затягивает в глубь медленно кружащегося гипнотического водоворота.

– А? – рассеянно произнес он.

– Я сказала, что мне надо работать.

Он ничего не ответил, с добродушным нетерпением глядя на нее. Глаза его заблестели.

Она посмотрела на свою руку, которую он по-прежнему крепко сжимал, и попыталась высвободиться.

– Пожалуйста! Отпустите меня!

Зиолко сощурил глаза и, не спрашивая разрешения дотронуться до нее, поднес дрожащую руку к ее подбородку и принялся с острым профессиональным интересом изучать различные ракурсы, поворачивая в разные стороны ее восхитительное лицо, изучая фас и профиль.

Она сердито отдернула назад голову.

– Что с вами? Вы с ума сошли, что ли?

– Шшшш! Не дергайтесь.

– Какого… – Тамара в третий раз попыталась сбросить его руку. На этот раз ей это удалось.

Он пребывал в состоянии эйфории. Нет, ему это точно не снится, ликовал он. Она была очень, очень настоящей.

– Пожалуйста, присядьте и выслушайте меня, – торопливо проговорил Зиолко, потянув ее в кабинку. – Если вы дадите мне одну минуту, я вам все объясню.

– Боюсь, это противоречит правилам. – Она добродушно рассмеялась, но продолжала твердо стоять на своем, отказываясь сдвинуться с места.

– Правила для того и существуют, чтобы их нарушать, – торжественно проговорил он.

– Нет, нет. – Она тряхнула головой. – Это не так. Во всяком случае, если я не хочу потерять работу.

– А зачем она вам? Вы красивы. С чего вам хотеть работать в таком месте, как это?

– Если вы этого еще не поняли, я вам объясню. Я должна что-то есть.

– А вы не хотели бы сниматься в кино? – с любопытством осведомился Зиолко. – Вы Могли бы подписать контракт сегодня же.

Тамара покраснела и рассмеялась.

– Мистер, это самая избитая шутка в этом городе. А сейчас извините, у меня есть другие дела.

Он казался искренне обиженным.

– Послушайте, хотите навести обо мне справки? Убедиться, что я не болтун? Вон там телефон. – Он кивнул в сторону выхода.

– Я здесь работаю, – холодно напомнила она ему. – Я отлично знаю, где телефон.

– Хорошо. Я даже дам вам монетку. – Зиолко полез в карман, и Тамара воспользовалась предоставленной ей возможностью убежать.

– Эй! – Он вскочил на ноги. – Вы куда? Разве вы не хотите позвонить в студию и справиться обо мне?

– Мне надо обслужить другие столики. – Она торопливо пошла к стойке, стараясь не обращать внимания на других посетителей, которые с интересом уставились на нее.

Он не отставал.

– Я даже не знаю вашего имени! – громко сказал он.

– Я ведь тоже не знаю вашего имени, правда? – равнодушно ответила она, стараясь говорить потише, чтобы ее не было слышно всем. Схватив две тарелки с раздаточного окошка, она развернулась и саркастически улыбнулась ему. – Это ставит нас в одинаковое положение, вы не находите?

– Меня зовут Луис Зиолко, – тихо сказал он. – А как вас?

От удивления она выронила тарелки. Они с грохотом упали на пол, и ему пришлось отскочить назад, чтобы брызги от яичницы с ветчиной не попали на него.

– Что с вами? – спросил он. – Вы выглядите так, будто встретили привидение.

Ухватив Зиолко за свитер в том месте, где, будь на нем костюм, находились бы лацканы, Тамара принялась трясти его.

– Что вы сказали? – недоверчиво прошептала она. Лицо ее вдруг стало пепельно-серым.

– Я сказал, что меня зовут Луис Зиолко. А теперь, будьте добры, назовите ваше имя.

Она отпустила его свитер и, покачиваясь, отступила на шаг назад. Упершись руками в бока, безнадежно вздохнула, закатила свои зеленые глаза и покачала головой.

– Тамара, милочка, – вслух произнесла она, – иногда ты бываешь первоклассной девкой.


– Стоп! – зловеще прорычал в свой мегафон Луис Зиолко, вскакивая с режиссерского кресла. – Стоп-стоп-стоп! – Он ходил по площадке, громко топая ногами и чертыхаясь себе под нос. Затем на минуту остановился и бросил свирепый взгляд в сторону Тамары.

«Что я теперь сделала не так?» – смущенно подумала Тамара и посмотрела на Зиолко. Он заставлял ее повторить эту простую сцену уже в двадцать восьмой раз и снова неожиданно прервал съемку. Она чувствовала, что его ангельское терпение начинает опасно истощаться.

Он поднес мегафон к губам:

– Уберите свет!

В ту же секунду ослепительно-горячее «солнце» и софиты на подвесной арматуре, потрескивая, погасли, и Перл вместе с другими четырнадцатью закаленными временем членами съемочной группы, составлявшими ее костяк, небрежно одетыми и сносившими безделье с той же равнодушной легкостью, с какой они выполняли свои разнообразные обязанности, отвернулись и, пользуясь предоставленной возможностью, закурили.

Тамара сразу же почувствовала, как от царившего на необогретой площадке влажного, колючего холода ее руки покрылись гусиной кожей. Девушка из костюмерной поспешила набросить ей на плечи одеяло, и Тамара, выдавив из себя улыбку, отдала ей боа из белых перьев, поплотнее завернувшись вместо них в одеяло. Ее зубы непроизвольно начали стучать, что было совсем не удивительно. Как только на нее направляли включенные на максимальную мощность ослепительные прожектора, ее бросало в пот, да так, что лицо и плечи приходилось покрывать специальной пудрой; и неизменно, как только огни гасли, ее вновь бросало в холод. Жар, холод. Жар, холод. Ей редко доводилось испытывать такие перепады температуры, и она опасалась, что, если не будет осторожной, дело кончится воспалением легких или, по меньшей мере, плевритом. Ее восхитительный костюм: короткое узкое белое шелковое платье, щедро расшитое блестками, с застежками из искусственных бриллиантов на плечах, приколотый к поясу веер из страусовых перьев и украшенная перьями лента на голове – не слишком согревали ее, так же, как и висящие на шее две длинные нити жемчуга и бриллиантовые стразы на запястьях и пальцах.

При виде надвигающегося на нее Зиолко, Тамара отвернулась, чтобы тот не заметил, как она борется со слезами.

– Что я теперь сделала не так? – робко спросила она, как бы разговаривая со стоящей перед ней стеной. Ясно же, что снова сделала что-то не так; с чего бы еще он остановил съемку? И все же она была почти уверена в том, что сыграла сцену совершенно правильно.

– На этот раз дело не в том, что ты что-то сделала не так, – в его голосе слышалась усталая обреченность. – Дело в этих проклятых пятнах.

– Пятнах? – Она повернулась к нему лицом. – Каких пятнах?

Он откинул одеяло с ее плеч.

– Вот этих.

Она опустила глаза и изучающе посмотрела на свои плечи. Удивленный стон сорвался с ее губ. Повсюду, где боа касалось кожи, ее плечи были покрыты безобразными красными пятнами.

У нее оказалась аллергия на перья.

Черт! Как не вовремя!

Зиолко наклонился к ее лицу.

– Почему ты не сказала, что у тебя аллергия? – осведомился он тихим, но грозным голосом.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации