Текст книги "Писать, чтобы жить. Творческие инструменты для любого пишущего. «Путь художника» за шесть недель"
Автор книги: Джулия Кэмерон
Жанр: Личностный рост, Книги по психологии
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Писательство как способ осмыслить жизнь
Мой день начался с долгожданного звонка от моей подруги Джуди Коллинз. «Я сейчас в дороге, пишу, – напевает она. – И я тебе благодарна». Джуди восемьдесят два года, но своей энергией и драйвом она может потягаться с теми, кто в разы моложе. Она почти через день дает концерты, летая по разным уголкам США и Европы. У нее ясный и чистый голос, напоминающий журчание ручьев в Скалистых горах, что она слышала в детстве. Пишет она так же много, как и поет: из-под ее пера вышло уже одиннадцать книг, и писательство для нее – духовный путь.
Писательство – это способ осмыслить жизнь. Оно бывает очень кстати, когда мы охвачены сильными переживаниями, хотя это не всегда понятно сразу. Вот вы прощаетесь с возлюбленным, с которым не увидитесь много месяцев. Вы испытываете глубокие, искренние чувства.
Взявшись за перо, вы можете в них разобраться. С одной стороны, вы рады, что вашему возлюбленному выпало такое замечательное приключение. С другой – вы уже соскучились по своему драгоценному спутнику. В вашем сознании вертится круговорот противоречивых эмоций. Поначалу вы страдаете от жгучего чувства потери, которое со щемящей болью пробуждает внутри все то, что вам дорого и знакомо. А это что? В вас вскипает злость. Как посмел ваш возлюбленный покинуть вас, оставив в одиночестве? И вот вы уже сердитесь на себя. Вы чувствуете себя назойливым, зависимым, обездоленным.
«Вообще не надо было ни к кому привязываться, – отчитываете вы себя, и следом сразу думаете: – Но хорошо, что мне довелось влюбиться, ведь будет и другая любовь». Ворох беспорядочных мыслей сводится к одному-единственному чувству: сожалению. Прощальный поцелуй причинил вам боль, как и брошенный через плечо взгляд. Описывая на бумаге подробности расставания, вы ощущаете глубинную связь – не только со своим возлюбленным, но и с собой.
Бытует мнение, что писателей вдохновляют страдания, и болезненные чувства действительно могут побудить нас к творчеству. Однако не только горе, но и радость подталкивает нас писать. Любовные письма – наглядное тому подтверждение. «Мой дорогой, – пишем мы, – я так тебя люблю! Ты даришь мне такую радость! Одна лишь мысль, что ты существуешь, что мы связаны, делает меня счастливой. Ты в моем сердце. Я не в силах выразить, как мне хорошо с тобой. Я буду писать тебе каждый день, пока мы далеко друг от друга. Ответное письмо от тебя – словно дуновение весны. Сегодня чудесный день. Все мое естество ликует».
Когда в основу нашего творчества ложится радость, нас тянет на лирику. Мы придумываем ласковые и милые прозвища. Подыскиваем слова, чтобы точно выразить то, что на сердце.
«Пишите о том, что знаете».
Марк Твен
Рождение внука вызывает бурную радость и облегчение, что длительные роды наконец благополучно закончились, и изумление при виде чуда рождения. Крошечные пальчики на ручках и ножках, херувимский изгиб ротика, ямочки на щеках, коленочки – все эти детали навеки оживают на бумаге. Да, писательство настолько всеобъемлюще, что может вместить великое счастье. Даже знаменательные события поддаются воле пера. Написанное слово способно передать любые чувства. Все, что требуется, – это готовность подробно описать их на бумаге.
Ярким примером служит Джуди. В своей последней книге «Аппетит» (Cravings) она подробно рассказывает о длившейся не одно десятилетие борьбе с пищевой зависимостью и булимией. Ей посчастливилось создать яркий, ангельский публичный имидж, но за закрытыми дверями она боролась с теми демонами, о которых повествует в своей книге. Эта женщина, наделенная великим мужеством, раскрывает всю правду о пережитых ею трудностях, прокладывая путь другим. Она перенесла страшное испытание – суицид единственного сына, но смогла извлечь благо из этой трагедии, помогая другим людям справиться с подобными несчастьями. Сохраняя трезвость вот уже сорок лет, она часто говорит об алкогольной зависимости, также направляя других на верный путь. Она разносторонний художник, и не так давно была номинирована на Грэмми за свои песни. И хотя премию она не получила, внимание публики, которое привлекла к ней номинация, доставило ей массу удовольствия. Вот уже не одно десятилетие известность не мешает ей оставаться скромной и не зазнаваться, несмотря на свой звездный статус.
Джуди открыто говорит о душевной боли и несчастьях, выпавших на ее долю, но вместе с тем ее переполняет благодарность за каждый прожитый день. Через все это, пишет она, ей помогли пройти книги, музыка и стихи. Когда я жила в Нью-Йорке, мы ужинали вместе почти каждый понедельник, и делились историями о жизни и писательстве. Здесь, в Нью-Мексико, я замечаю, как одинокая лань, опасливо пробирается сквозь заросли чамисы. Своим изяществом и красотой она напоминает мне Джуди.
Надежда
Солнце садится, окрашивая в абрикосовый цвет облака, увенчивающие горные вершины. Час назад шел дождь, и в напоминание о грозе осталось это яркое небо. Там, где недавно сверкали молнии, теперь царит безмятежность, обещающая спокойный и умиротворенный вечер и позволяющая надеяться, что завтра будет розовый рассвет и ясный день. Именно «надеяться», ведь погода обманчива, а в надежде есть оптимизм. Я как писатель привыкла надеяться – что книга выйдет хорошая, что ее купят и опубликуют. Надежда – незаменимый спутник писателя. Мы пишем из любви, а не ради денег, хоть и надеемся на выгодный контракт.
Писателю без надежды не обойтись. Каким бы ни был его профессиональный опыт, он всегда надеется, что каждое его слово подобрано удачно. Что предложения связны. Что абзацы убедительны. Уповая на лучшее, писатель стремится стать лучше, надеясь, что его стараний достаточно. Оптимизм, младший брат надежды, убеждает его, что так и есть.
Оптимизм и надежда идут рука об руку. Писатель испытывает и то и другое. Надеется, что написанное им кому-то послужит. Оптимистично верит в это. Все-таки писательство заслуживает уважения. Это хорошее дело, и автор всегда стремится совершенствоваться. Когда человек пишет, он чувствует, что в мире все правильно. Его воля совпадает с волей Божьей. Он созидает вместе со своим Создателем. Разве удивительно, что писать так приятно?
Пока я пишу, с неба пропадают абрикосовые тона. Опускаются сумерки – лиловые, серые, а потом и черные. Над горами поднимается молодая луна. Она сулит благие начинания. Я надеюсь на ее благословение. Работая над этим эссе, я чувствую, как меня наполняет надежда. Берясь за перо, испытываю радость. Радость, как и оптимизм, – младшая сестра надежды. И когда я полна надежды, мое сердце наполняется счастьем.
Требуется немалое мужество, чтобы перед лицом жизненных трудностей сохранить в сердце радость, чтобы отчаянию предпочесть оптимизм – и чаяние лучшего. Требуется оно и чтобы писать, чтобы не бояться привнести в свое письмо нотку надежды наперекор цинизму. Писателям необходима храбрость. Не теряя веры в лучший мир, они слог за слогом воплощают его в жизнь. Своими словами они способны охватить континенты. Они надеются, что их поймут. И руководствуются мантрой: «Я понимаю».
Вера
На мой взгляд, писательство – это духовный путь. Берясь за перо, мы соприкасаемся с высшими мирами. Можно называть это музой или попросту вдохновением, но это – приглашение на встречу с божественным. Как и любой духовный путь, писательство помогает нам двигаться вперед. Мы начинаем идти оттуда, где находимся, и нас ведут осторожно и умело. Мы испытываем наития, озарения, приливы вдохновения. Положившись на веру, мы выражаем их на бумаге.
Писателю нужна вера, твердая убежденность в том, что он способен поделиться чем-то ценным. Вера требует отваги. Мы осмеливаемся изложить на бумаге свои мысли. Письмо дерзновенно. Автор обнажает перед читателем свое нутро. Облачает свои мысли в слова, тщательно подбирая каждое из них. Он верит в то, о чем говорит. Его готовность писать сама по себе является актом веры. Верит он и в своих читателей. Верит, что они поймут, к чему он клонит. Он записывает слова на бумаге уповая на то, что они будут поняты.
Мы полагаемся на веру, когда пишем, и вместе с тем укрепляем ее. Мы делаем ставку на оптимизм. Верим и надеемся, что правы. Вспоминаются слова Черчилля: «Я оптимист. Не вижу особой пользы в том, чтобы быть кем-то другим».
Писательство требует оптимизма и развивает его. Садясь писать, мы проявляем храбрость. Вера наполняет глубины нашего сердца. Пытаясь писать без веры, мы вскоре отчаиваемся. Видим противоречие. Писательство фактически вынуждает нас проявлять веру и оптимизм.
Не в силах сопротивляться, мы вскоре возвращаемся на правильный курс и вновь начинаем писать, преисполнившись веры.
Когда писатель обладает верой, раскрывается его собственная личность. Творчество начинает приносить вам радость, а радость – обязательное условие духовного роста. Ваша вера радушна. Она щедра. Ваше творчество приветливо приглашает: «Добро пожаловать. Позволь рассказать тебе кое-что». И вот, поскольку вы осмелились проявить сердечность, на это решается и ваш читатель. Между вашими мирами появляется связующий мост. Вера освещает вам путь. Читатели готовы следовать за вами с мыслью: «Осанна!»
Задания
1. Просим наставлений: возьмите бумагу и ручку и напишите вопрос. Возможно, вам захочется обозначить свое имя так, как это делаю я: «М. Д.» – сокращенно от «Маленькая Джули». Прислушайтесь. Не придет ли мудрый ответ? Спросить можно о чем угодно: о произведении, над которым вы работаете, о ваших отношениях, или просто: «О чем мне следует знать?» Помните: ответ зачастую бывает лаконичным и может показаться чересчур простым. Но в простоте скрыта мудрость. Какие чувства пробудило в вас то, что вы «услышали»? Готовы ли вы регулярно просить о наставлениях свыше?
2. Зависть: все писатели испытывают это чувство. Стараясь писать быстро, составьте список всех тех, кому вы завидуете. Рядом с именем каждого из них обозначьте предмет вашей зависти. К примеру: «Паула: ей удалось опубликовать свои песни». Теперь напишите, что вы могли бы предпринять. «Я могу написать собственную песню». Быть может, зависть и причиняет боль, но в ней всегда есть скрытый потенциал.
3. Доверяем своим идеям: возьмите ручку. Проставьте на бумаге цифры от одного до десяти и быстро закончите следующие предложения:
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
«О чем мне правда хотелось бы написать, так это о…»
Теперь засеките пять минут. Выберите одну тему из списка и потратьте это время на то, чтобы ее раскрыть.
4. Синхроничность. Возьмите ручку и бумагу и перечислите пять случаев проявления синхроничности, которые произошли с вами с начала данного курса. Синхроничность проявляется неожиданным образом и становится все заметнее, чем больше мы работаем с приемами, описанными в этой книге. Пробегите глазами получившийся список: видите ли вы, что нечто высшее благоволит вам и помогает двигаться вперед?
5. Писательство как способ осмыслить жизнь: проставьте на бумаге цифры от одного до пяти и перечислите пять тем или моментов из своей жизни, которые пробудили в вас самые бурные чувства. Это может быть нечто радостное, трагичное, обескураживающее… главное, чтобы переживания были по-настоящему сильными, будь они хорошими или плохими. Теперь выберите самую эмоциональную тему из списка и посвятите ей пятнадцать минут. Когда закончите, задайтесь вопросом: вам удалось взглянуть на нее по-новому?
Проверка
1. Сколько раз вы садились за утренние страницы на этой неделе? Вам удается браться за них сразу и заниматься ими, не прерываясь и не отвлекаясь?
2. Удалось ли вам сходить на творческое свидание? Как вы провели время? Вы заметили проявления синхроничности, прилив оптимизма или ощущение присутствия дружественной высшей силы? Или все сразу?
3. Вы ходили на прогулки? Вам удается гулять в одиночестве, ни на что не отвлекаясь? Вы пробовали выходить из дома, обдумывая какой-то вопрос и надеясь получить на него ответ?
4. Вам удается выполнять дневную рабочую норму? Сколько страниц уже насчитывает произведение, над которым вы работаете? Вы испытываете воодушевление, наблюдая, как их стопка растет?
Неделя четвертая
Сопротивляйтесь собственному сопротивлению
Все писатели на разных этапах своего пути сталкиваются с сопротивлением. Секрет в том, чтобы ему же и сопротивляться. На данном этапе рабочего процесса у вас накопилось немало страниц. Это стоит отметить! В середине курса вполне естественно сомневаться, бояться или злиться. На этой неделе вам предстоит разобраться с тем, чему вы противитесь внутренне, а также с внешним неприятием, которое является вам в виде токсичных друзей и вредителей.
Вполне возможно сопротивляться своему собственному сопротивлению и продолжать двигаться вперед в самом важном: в работе над вашим произведением.
Настроение
Я проснулась рано, полная сил. Почувствовав, что хочу писать, я взялась за перо. Мне хочется рассказать о предательстве: о том, как писателя подводит его душевное состояние. Вчера я разговаривала со своей подругой Джулианной Маккарти, актрисой и поэтессой. Мы сошлись во мнении, что наше настроение влияет на то, как мы относимся к произведению, над которым работаем.
«Оно чрезвычайно коварно», – воскликнула Джулианна.
«Точнее не скажешь», – согласилась я.
Мы с Джулианной уже давно занимаемся писательством, и обе достаточно опытны, чтобы не ждать «подходящего» настроя для работы.
Хорошее расположение духа – это роскошь, а не необходимость. Долгие годы практики научили меня, что и в плохой день можно написать нечто достойное. Гораздо менее приятно убеждаться, что в хороший день можно писать очень плохо. Как я сказала Джулианне, секрет в том, чтобы работать в любых условиях. Она согласилась и добавила, что сама просто берется за дело. А оценить получившийся результат можно и позже.
«Позже» – значит в тот момент, когда вы перечитываете написанное: не в самый разгар творения, а в свете трезвой оценки. На собственном опыте я убедилась, что настроению нельзя доверять. Угрюмое расположение духа омрачает и мое восприятие собственного творчества. Хорошее настроение все приукрашивает. Поэтому я стараюсь быть беспристрастной, оставляя в стороне свое душевное состояние, будь оно хорошим или плохим, и стремясь сохранять объективность.
Недавно я написала пьесу. В пылу творчества она казалась мне идеальной. Но перечитав ее позже, на холодную голову, я увидела, что материал можно сократить и улучшить. Поэтому я взялась за дело и начала править, положившись на то, что считаю писательским «ремеслом». Я научилась не обращать внимания на свое настроение и не стремиться непременно выполнить работу безупречно. Вместо этого я говорю себе: «Пусть это и не идеально, но весьма неплохо, а значит – можно улучшать». Так что, поставив свое настроение «на нейтралку», я сажусь работать.
Взять хотя бы мою пьесу: я поняла, что требовалась простая перестановка. Той сцене, что я поместила в конец второго акта, было место в начале первого. Эта корректировка позволила мне сократить и улучшить пьесу. Потребовалась холодная оценка с точки зрения писательского ремесла.
«О, да», – вздохнула Джулианна, когда я поведала ей сагу о своих правках. Она согласилась с тем, что они часто бывают необходимы и что вносить их бывает даже приятно. Настроение – этого коварного предателя – следует игнорировать.
И хотя я то и дело твержу себе, что писать – это всегда хорошо, но, посвятив много лет своему ремеслу, я пришла к выводу, что «хороший» текст не так уж далек от «плохого». То, что я пишу в любой отдельно взятый день, – это «проза Джулии», и ничего больше. Мои трюки и приемы почти дошли до автоматизма. Взять хотя бы вчерашний день. Я была не в духе, идеи приходили медленно и неохотно. Нет, мне не хотелось писать, но я писала. Следовала собственным советам. По холодному голубому небу плыли крошечные белые облака, похожие на летающие тарелки. Во время прогулки с Лили ворон прорезал воздух раскатистыми «Кар! Кар! Кар!». Его карканье резало слух. Как и мои собственные слова. Но я продолжала писать. Я не позволила дурному расположению духа испортить мне рабочий день. В конце концов, настроение меняется, а написанное остается.
Творческие развороты
Сегодня рано утром телефонный звонок развеял мой безмятежный сон о лошадях. Звонил друг с Восточного побережья: он забыл о разнице во времени.
«Джулия, я не могу сдвинуться с мертвой точки, – пожаловался он. – Через две недели я должен сдать роман редактору. Не могу написать развязку. Что мне делать?»
«Возьми и закончи», – сказала я.
«Я пытался, – ответил он. – Не могу, и все тут».
«У меня нет волшебной палочки, – сказала я, – зато есть полный мешок разных приемов. Организуй себе внеочередное творческое свидание. На неделю откажись от чтения. Выполни упражнение “Разделываясь с преградами”».
«Но, Джулия, – возразил мой друг, – не все так просто».
Я могла его понять. «Заклятие творческих разворотов очень сильно. Чтобы его снять, требуется смелость. Чтобы вновь взяться за брошенное дело, нужна крепкая самооценка. Мои приемы помогают ее обрести».
Давайте разберем типичный пример творческого разворота. Писатель продуктивно работает, и вдруг что-то происходит, будь то нечто хорошее или плохое. Скажем, он решает показать свое сырое произведение монстру, и тот обрушивается на него с критикой. Обескураженный писатель поворачивает вспять и перестает писать.
Или же, напротив, автор показывает свое недоработанное произведение какому-то человеку, и тот принимается его расхваливать. Перепуганный писатель поворачивает вспять и бросает книгу. Такие спровоцированные страхом развороты – частое явление в любой карьере, и они весьма коварны. Они способны очень сильно навредить. Случается, что писатель забрасывает только одно произведение, но иногда и вовсе перестает заниматься творчеством.
В 1974 году я написала рассказ и показала его другой писательнице, своей лучшей подруге.
«Ох, Джулия, – отчитала она меня, – если ты это опубликуешь, то загубишь свою карьеру».
В то время никакой карьеры у меня не было, что не помешало мне принять ее слова близко к сердцу. Я похоронила свой рассказ в ящике стола и посвятила все свои писательские способности журналистике. Там навык написания рассказов пришелся весьма кстати. Но с 1974 по 1994 год я не написала ни единого рассказа.
А потом, преподавая курс «Путь художника», я вдруг вспомнила о том брошенном рассказе. И вдруг поняла, что со мной случился творческий разворот, потому подробно рассказала своим студентам, какое разочарование меня постигло.
Всего две недели спустя, когда мы с отцом ехали на машине по Техасу, я услышала голос. Он произнес: «Новая жизнь Карен началась в десятке километров к западу от реки Пекос».
«Папа, – сказала я, – сядь за руль. Кажется, у меня появилась идея для рассказа». И вот, пока мы пересекали Техасский выступ[15]15
Техасский выступ – северная часть штата Техас.
[Закрыть], отец рулил, а я тем временем слушала голос в своей голове и писала первый рассказ за двадцать лет.
Я вернулась домой в Таос, Нью-Мексико, а голос все не замолкал, продолжая начитывать мне вторую историю, а за ней и третью. Преодолев свой творческий разворот, я написала дюжину рассказов. Они вошли в мой сборник под названием «Попкорн: голливудские истории» (Popcorn: Hollywood Stories). Я с большой радостью их опубликовала. Я «развернулась» обратно, и результатом стала целая книга. Настолько сильно меня подтолкнул тот творческий потенциал, которому я дала волю.
Творческие развороты – вещь серьезная и коварная. Зачастую писатель не понимает, что с ним приключилось. Подобно моему другу-романисту, он вдруг теряет интерес к той истории, что хотел рассказать. Или перескакивает с одного жанра на другой, как поступила я, переметнувшись от рассказов к биографическим очеркам. Я не осознавала, что совершила творческий разворот. Я попросту решила, что моя карьера в журналистике пошла в гору. Люди одобрительно отзывались о моих текстах. Я наслаждалась полученным вниманием. Этот новый жанр был соблазнителен. Он заставил меня полностью позабыть о прошлом.
Многие из нас не раз переживали творческие развороты, подавляя свой талант в самых разных областях. При выполнении этого упражнения можно пережить нечто вроде потери памяти. Я забыла, почему перестала писать рассказы. Вспомнив об этом, я обрела силы к ним вернуться.
Возьмите ручку. Один за другим перечислите разные жанры, вспоминая подробности своих творческих разворотов. Случалось ли вам переживать подобное в писательстве? А в изобразительном искусстве? В танцах или пластике? Пункт за пунктом вспомните все свои развороты. Поделитесь ими с другом, которому доверяете. Можете ли вы что-то предпринять, чтобы все исправить? Даже маленького шага будет достаточно, чтобы вернуть вам силы.
Не обольщайтесь: творческий разворот не просто преодолеть, но потенциал, который можно открыть в себе, сделав это, того стоит.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
