Текст книги "Волна. Лето, зима, весна… и снова…"

Мы ехали с открытыми окнами. Я за рулем, Лена возле меня на переднем сиденье. Жара спала, но самую малость. Одежда прилипала к спине. Вот бы вернуться и снова оказаться в прохладной воде лесного озера. Она прозрачная и бирюзового цвета. Это из-за синей глины, обладающей полезными свойствами. Их мы опробовали на себе. Крем больше не понадобился. Теперь по приезде в Киев рассчитывать можно только на душ. Еще где-то часик в пути, и цивилизация. Вечером сможем еще прогуляться по Киеву.

Глава 23

Она просто замолчала. Ни одного сообщения. В сеть заходит все реже, на письма не отвечает. Пришлось написать Натке, как-то осторожно спросить про маму. Она ответила через сутки, говорит, что все в порядке. Тогда я совсем ничего не понимаю. От меня продолжали сыпаться письма с вопросами. Ума не приложу, что могло обидеть Лену в этот раз! Мы вернулись с дачи и не спали до самого утра. Все было нормально. В квартире все-таки свободно и безопасно, можно дать волю эмоциям. Не нужно ни от кого прятаться и вести себя тихо необязательно. Полностью расслабиться, отпустить до конца. Ни на съемных квартирах, ни у Лены дома, ни на даче такая возможность часто не предоставлялась. И только дома можно ни о чем не думать и максимально наслаждаться процессом. Это получилось и у Лены, и у меня. Никто не войдет, никто не услышит, белье чистое и свое. И только об одном невозможно было забыть, о том, что завтра Лена уезжает.

Если бы мы все дни оставались в Киеве, время пробежало бы куда быстрее. А так смена обстановки и ритма, полное переключение. И снова город. В детстве мне казалось, что дача находится ужасно далеко. На самом же деле всего в полутора часах езды на машине. Активная смена обстановки – лучший отдых. У Лены она получилась не одна. Голова не успевает перестроиться и осознать эти перемены до конца. Эффект перелета – это, когда в один и тот же день находишься в двух совершенно разных местах. Всегда кажется, что прошел не один день, а несколько. Вот и мне казалось, что мы с Леной отдыхали не два дня, а гораздо дольше. Лена чуть загорела и выглядела отдохнувшей. И все же существовала какая-то проблема, о которой она мне не сказала. Дело в обстановке? Дача ее свекра, о которой она все время твердила, другая. Хоть там ничего не растет, но площадь раза в два, а то и в три больше. Дом больше, современнее. Все условия. Бассейн. Но разве может все сводится к комфорту? Вряд ли. Дело здесь в чем-то другом. Когда Лена гостит у свекра, существует же перспектива возвращения блудного сына – Саввы? Это вполне реально. Он запросто может явиться якобы к отцу. Это не более чем мои догадки, Лена ничего такого не говорила. Может, она и не догадывается, что ею движет на самом деле. Дети – это разумное объяснение, в котором можно убедить и себя, и кого угодно. Какие еще варианты? Мои родители? Что-то могло произойти между ними и Леной в мое отсутствие. Вероятность равна нулю. И мы все время были вместе. Мы сами решали, когда и куда пойдем, чем займемся. И все же, находясь в обществе моего семейства, она была напряжена. Но так всегда бывает, когда приезжаешь в новое место, знакомишься с новыми людьми. Может, Лена вообще не хотела знакомиться с моими родителями? Но почему? Они хорошие люди и для меня самые близкие. Ей было неловко, но от чего? Оттого, что они в курсе, как часто я бываю у нее? Оттого, что она забирает меня у них? О том, что мы близки и скучаем по друг другу, ей известно. Могла ли Лена испытывать неловкость по этому поводу? Но почему не сказала мне об этом? Она же могла мне сказать!

Поначалу меня переполняла тревога, затем недоумение, после обида. Это уже некрасиво и невежливо. Никак не привыкну к этим перепадам настроения и упрямству. Нужно ждать, но у меня никогда не хватает терпения. Так нельзя! Что, если я тоже замолчу? Не позвоню и не напишу? Бред, никогда так с ней не поступлю. Детский сад какой-то. Отвечать ей тем же не стану. Я всегда с ней буду говорить, когда бы она того не пожелала. С родными и близкими так не поступают.

Время шло, а от нее не было ни весточки. Странно, не то слово. Характер тот еще, уговоры в таких случаях точно недейственны. Есть только один способ прекратить это молчание – поехать к ней. Впервые за долгое время я приеду без предупреждения, и она не будет меня встречать. В последнее время она всегда приезжала за мной.

Отъезд все откладывался. Хотелось проверить, насколько ее хватит. Пожалуй, это самый затяжной период молчания, да еще и без видимых причин. Мы провели вместе выходные! Она была ласкова со мной! Она целовала меня! И теперь ни единого слова! Без объяснений! Вопрос, над которым мой мозг неустанно работает, перебирает варианты, генерирует гипотезы. И все же я этого не заслуживаю. Чтобы там ни было, поступать так со мной не стоило. Мы много о чем говорили, все было нормально! Что, если она предупредила Натку и запретила ей говорить правду? Что, если у Лены какие-то проблемы со здоровьем?

Было одно странное событие, точнее, обстоятельство, когда мы были еще в Минске. Был день города. Вечером должен был быть салют. Лена любит салют и всегда ходила смотреть с детьми. Она предложила, они отказались, и мы пошли вдвоем. На перекрестке, где мне впервые довелось ловить такси прошлой зимой, есть островок безопасности. На нем уже собирались люди. Из этой точки хорошо будет видно. Мы ждали вместе со всеми. Лена стояла позади и обняла меня. Прозвучал первый залп, за ним следующий. Небо вспыхивало разноцветными огнями, которые разлетались в разные стороны, принимая различные формы. Ничего нового, но для меня этот салют и вечер стали особенными. Она обнимала меня так, словно закрывала от всего мира. Залпов было много, мы не считали. Но как только они стихли, Лена отпустила меня. Люди стали расходиться. Пошли и мы, как вдруг в поле моего зрения появилась знакомая фигура. Рома брел один вдоль дороги в сторону дома. Лена сначала мне не поверила, но затем увидела сына. Мы договорились встретиться дома, и она пошла к нему. А спустя день у меня с Леной возник какой-то незначительный спор. Это вечно случается. Мне уже кажется, что Лена делает это специально. Каждый раз находится повод для ее отстраненности. И каждый раз это происходит перед самым моим отъездом. И мне это не нравится. Уезжать и так сложно, а уезжать с осадком от чего-то невыясненного невозможно. И это уже стало закономерностью, алгоритмом, который хочется поломать. Каждый раз я верю в наш разум и предлагаю поговорить. И каждый раз ситуация только усугубляется, и я остаюсь ни с чем. Но не в этот раз! Силы мои были на исходе. Я так больше не могу! Она вошла в комнату и увидела, что дело плохо.

– Ну хочешь, ударь меня, – сказала она, присев на край кровати и крепко меня обнимая.

В такие моменты мне не то, что ударить, мне молиться на нее хочется. Все, что мне нужно!

– Что ты такое говоришь? Почему ты это сказала, Лена? – утопаю в ее объятиях, целую руки, прижимаюсь к груди. – Я не хочу уезжать от тебя. Ты мне нужна все время. Я видеть тебя хочу все время. Прикасаться к тебе, как сейчас. Я не могу без тебя! Мне нужно засыпать, зная, что ты рядом! Прости мне эти слезы. Просто мне нужно знать, что у нас все хорошо.

– Все хорошо. Прости меня.

– Да за что? Это ты прости меня. Каждый раз устраиваю тебе эти истерики. Это от счастья, слышишь? Ну в смысле не от счастья, что уезжаю, а от счастья, что скоро вернусь к тебе. Мне нужно вот так тебя обнимать, и все. Всегда. Понимаешь?

– Понимаю.

– Я все еще твое «чудко»?

– Да.

Целую ее. У Лены горячие губы, а у меня пылает все лицо. Она прикасается к нему и утирает слезы. Как только я чувствую ее вкус, я на седьмом небе. Видеть любимое лицо, говорить с ней вот так. Всегда. Сегодня я не уеду. Может, завтра. Отменяю бронь.

Было так, а теперь все иначе. Я ничего не знаю и не понимаю. Нервы сдали окончательно. Больше я не выдержу. Нужно срочно брать билет и ехать к ней, сегодня же. Определенно с ней что-то случилось. Это никакая не обида. Она что-то утаила от меня. Нужно было выезжать сразу же! Прошло столько дней! Силы утекают, словно вода в песок. Тревога нарастает. Еще и билетов нигде нет. В сети Лена не появляется уже долгое время. Не нахожу себе места. Ничем не могу заниматься, ни на чем сосредоточиться. Только бы с ней все было в порядке.

Другой маршрут и другая автобусная компания. Прибудем не утром, а в обед. Она не ждет, не знает, что я приеду. Начало недели. Написала: «Не приезжай». Найду ее, и поговорим. Но сначала обниму. Нет дистанции, нет проблем. И все будет, как всегда, хорошо. Сразу же поеду к ней на работу. Наберу номер телефона и скажу, что я уже под офисом.

Станции в метро на белорусском. Уже привычно. Парк. Университет и корпуса. Арка. Стадион. Все такое родное. Ее офис. Машины нет. Может, с утра на парковке не было мест, и Лена поставила ее где-нибудь поблизости? Обхожу окрестности, выхожу на дорогу. Нигде не видать. Не знаю, что делать, и стою перед офисом. Что, если она приехала на метро? Машины иногда ломаются, их отдают в ремонт или на техническое обслуживание. А может, она дома. Если начну расспрашивать, могу привлечь к ее отсутствию лишнее внимание сотрудников и руководства. К тому же мне неизвестно название компании, в которой она теперь работает. Их в здании несколько. Какие еще варианты? Она могла поехать сдавать отчет. Но по датам еще рано. Разве что какой-нибудь незапланированный. Или вызвали на вторую работу? На выезде есть будка, в ней сторож. Машин не так много, должен знать. Если Лена уехала недавно, он точно заметил. Но сторож говорит, что сегодня не видел. Не приезжала. Остается одно – позвонить.

Гудки в ухе какие-то громкие и протяжные. Долго не берет трубку, затем слышу ее голос. Очень тихий. Она звонку не рада и моему приезду тоже. Где находится, не говорит, встречаться не желает. Кажется, что это шутка или какой-то розыгрыш. Поверить не могу! На мгновение пропали все слова. Она произносит это в то время, как я сижу на карусели в соседнем с офисом дворе, куда она обычно спешила прийти. И она не шутит!

– Но я уже здесь, в Минске, возле твоего офиса! – уточняю я и в ответ слышу молчание. – Лена, ты меня слышишь?

– Слышу, – и снова молчит.

– Ты же понимаешь, что мы увидимся? Скажи, где ты?

– Я не хочу.

– Не хочешь меня видеть? Ты серьезно? Да что случилось?

– Ничего, – Лена положила трубку.

Страшный сон какой-то, или сумасшествие! Что, вообще, происходит? Это проверка? Эксперимент? Трубку больше не берет. Пишу ей сообщение, в котором прошу ответить. Бесполезно. Телефон у меня в руках, и жду, что он вот-вот зазвонит. Она перезвонит и скажет, куда ехать. Я свято в это верю. Иначе и быть не может. Но она все не перезванивает. Возможно, я сплю, и мне снится кошмар? Спускаюсь в метро и еду к ней домой. Усталость и разочарование. Что-то произошло, и я не знаю что! Для этого я здесь! Мне назначена диета, можно только определенные продукты. Отныне никаких кафешек и бутербродов в дорогу. Со вчера во рту не было ни крошки. Но обед отложим на потом.

Ее машина во дворе. Она дома! Почему сразу не сказала?! Усталость как рукой сняло. Открылось второе дыхание. Наконец-то я увижу ее! Остальное неважно! Вот эта улица, вот этот дом, вот эта лавочка под ее окном. Все здесь знакомо, и сразу стало спокойнее. Сейчас все встанет на свои места.

Не берет трубку. Пишу, что я у нее под домом. Войти не приглашает. Молчит. Ничего не изменилось. Все еще не верится! Мысли перемешались, сосредоточиться не получается ни на одной. Нужно снять рюкзак, ставлю его на лавочку, сажусь рядом. Пусть отдохнет спина. Подожду. Лена чем-то занята и не видела сообщения. Она прочтет и сразу же выйдет ко мне. Идти мне в любом случае некуда. Я и не собираюсь. Так уже хочется ее обнять. Желание, перед осуществлением которого всегда приходится долго ждать. Прошло уже полдня. Конечно же, я увижу ее сегодня! Лена не может так со мной поступить.

Прошло достаточно времени, чтобы была какая-нибудь реакция, но ее не было. Сообщение улетало за сообщением. Уже даже появлялось раздражение. Но я не уйду. И не подумаю! Если я люблю ее, никаких обид.

Дело близилось к вечеру. Усталость напомнила о себе. После ночи в автобусе просидеть полдня на лавочке в нервном напряжении оказалось не так-то просто. Ныл желудок. Но ресурс еще есть, хватит надолго. Когда-то мне довелось прождать ее из Феодосии целый день на солнцепеке, и ничего. Оно того стоило! А вот сейчас солнце не помешало бы. Становится как-то прохладно. Но моя дрожь не от холода, а от нервов. Должна же быть какая-то причина такого поведения, и не просто причина, а довольно серьезная. И если таковая имеется, то как я могу о ней даже не догадываться?! С моей стороны никакой подлости или предательства. Тогда что?!

Меня уже заприметили соседи. Кто-то успел выйти из дому несколько раз. С занятий вернулась Натка, меня не заметила. Ромка отправился на свою тренировку. А на обратном пути предложил вынести мне плед. Мило. Но мне нужен не плед, а его мама! Не стоит впутывать в это ни его, ни сестру. Это наше с ней дело, только между нами. Жаль, что они уже в курсе.

Ровно в семь Лена вышла на прогулку. Хватаю рюкзак и бегу за ней.

– Привет.

– Привет.

– Гулять?

– Да.

– Я с тобой?

– Ты уже и так идешь со мной.

– Ну да, я знаю. Так я всегда хожу с тобой, ты же знаешь. Как дела?

– Хорошо.

– А у меня не очень. Не понимаю, что случилось и почему ты так со мной. Лена, это я!

Ей сделали операцию. Выяснилось при попытке ее обнять. Небольшое образование. Оно у нее давно. Перевязка вокруг туловища на уровне солнечного сплетения. Так вот что она проверяла в лаборатории! Тогда тем более непонятно, потому что все же было нормально. Или не было? Лена несется вперед, словно за нами кто-то гонится. Все шагает и шагает. Еле могу угнаться за ней с рюкзаком. Вопросов много. И мне нужны ответы. Речь только о ней.

Успокаивать нужно не меня, а ее, но вышло все наоборот. Мы сидим в каком-то дворе, даже не понимаю, где это. Сейчас все пройдет. Все как-то навалилось, и меня прорвало. Изо всех сил стараюсь прекратить это. Лена уверяет, что для беспокойства нет причин.

– Ничего не произошло, – говорит она.

– Как же ничего? – пытаюсь совладать со своим голосом я.

– Вот так, ничего. Все нормально.

– Почему ты мне ничего не сказала?

– А должна?

– Лена, прошу, не начинай!

– Я могу уйти.

– Нет, – вскакиваю со своего места я. – Точнее, если нужно идти, идем. Ты правду мне говоришь?

– Сколько еще раз повторить?

– Хорошо. Нисколько. Ладно. Прости!

– Отлично. И давай на этом закончим.

С ней все в порядке, это главное. Все не так, как могло показаться сначала. Могли сделать операцию, вот и сделали. Все прошло хорошо. Вспоминаю лабораторию и анализы. Она же показывала мне бумажку. Хорошо помню то чувство. Это была радость за нее вперемешку со страхом. Было больно оттого, что она носила это в себе, что думала об этом, что переживала, но не делилась. Не знает ни мама, ни сестра. Еще больнее оттого, что ничем не могу помочь, ничего не могу изменить, ничего не зависит от меня. Но в моих силах быть рядом. Она должна была мне сказать! Должна была! Тревога прошла. Больше с ней не случится ничего плохого. Я знаю точно.

Хочу ее поцеловать. На бегу это сделать сложно. Стресс отступил, меня наполняли уже положительные эмоции и переполняла нежность. В голове начало проясняться. Мы все еще неслись по микрорайону. Когда вернулись, Лена собиралась снова оставить меня за порогом. Не буду же я насильно врываться к ней в дом.

Мое место на лавочке свободно. Минут через двадцать она вышла и протянула мне сложенную пополам бумагу. Разворачиваю и вижу список адресов и номера телефонов. Написаны шариковой ручкой.

– Что это?

– Хостелы.

– Мне не нужно. Ты же понимаешь, что я отсюда не уйду?

– Как хочешь, – и Лена ушла домой.

Значит, буду сидеть здесь до утра. С таким же успехом я могу уехать домой, зачем мне хостел? Все еще ломит спину и замерзла поясница. Есть не хочется. Мысли замедлились. Они есть, но какие-то размытые. Все еще ничего не понимаю. Мне известны ее нрав и упрямство, но чтобы вот так… То она не разрешает мне проехать на метро и едет встречать на вокзал, то не пускает в дом после долгого ночного переезда. Снова крайности. Не представляю, что послужило поводом. Думать уже надоело. Если бы не состояние ее здоровья, быть мне на пути домой. Это же не вопрос какого-нибудь спора или моей выдержки. Я теряю драгоценное время вместо того, чтобы быть с ней, я все еще торчу на этой чертовой лавочке.

Лена снова видела мои слезы. Нехорошо. Такое происходит только при ней. Снова подумает или скажет, что причиняет мне боль и поэтому не нужна мне. Но она нужна мне больше всего на свете! Сейчас особенно! Сейчас, как никогда ранее! А слезы, все, их больше не будет, их уже нет. Я возьму себя в руки, обещаю. Я уже в порядке. Просто все это неожиданно… Должно было пройти какое-то время, чтобы информация улеглась в голове. Раз с ней порядок, то и со мной полный! Больше я не стану обременять ее вопросами. Просто буду рядом. Никаких упреков и обид. Я прощу ей все на свете, лишь бы она была здорова. Я не уйду. В конце концов под ее окном это тоже рядом.

Лена открыла дверь и жестом пригласила войти. Как и раньше, она выдала мне полотенце и сказала, что переночевать я могу в соседней комнате. Натка и Ромка перебрались в ту, что с ремонтом. Лена заказала для них новую мебель. А в старой все еще стояла двухъярусная кровать. На ней я проведу эту ночь. Ладно, пусть так. Как Лена пожелает, так и будет. Все же лучше, чем на улице. Уже девять вечера. На душ мне понадобилось не более пяти минут. Перед сном мы с ней еще увидимся. Она разрешила. Я зайду к ней пожелать спокойной ночи. Лена попросила меня поесть и перечислила все, что есть на кухне. Я не спорю с ней, соглашаюсь. Она не узнает, но я сделаю себе только чай. Выпью даже несколько кружек.

В хостеле были такие же кровати. И все же это точно не он. После сегодняшнего сумасшедшего дня даже приятно оказаться в отдельном пространстве, полежать с закрытыми глазами, перевести дух, прийти в себя. Начинаю ощущать свое тело, в душе по нему просто стекала вода. У чая не было вкуса, а теперь он сладкий и горячий. Сознание мое постепенно отключилось, а когда глаза открылись, уже наступило утро. Слушаю звуки и рассматриваю картонные коробки из-под обуви вдоль стены. Тяну время, стараюсь не думать, но вот-вот хлынет. В квартире тепло, постель мягкая и уютная, спалось в ней крепко. У меня ни братьев, ни сестер, иначе в детстве обязательно была бы такая же кровать. Тело восстановилось, а нервная система перезагрузилась.

Ее взгляд сегодня другой. Нет вчерашней отстраненности, смотрит тепло или даже ласково, но дистанцию держит, от объятий воздерживается. Зато разрешила сделать ей чай. Кофе временно запретили. В этот раз она согласна?!

Расспросить стараюсь осторожно. Твердит, что все хорошо. Было рекомендовано сделать, вот и сделала. Можно было и не делать. Это даже не операция, а процедура. Ничего страшного, и беспокоиться не о чем. Волновать маму нет причин, пусть остается в неведении. Никто не знает. Просит больше не поднимать эту тему, и я ей это обещаю. В словах вроде имеется логика, и я им практически верю. Сегодня я не уеду совершенно точно. Если выгонит, переберусь в хостел и оттуда буду приезжать. Но она же не выгонит, а просто скажет: «Хорошо, оставайся. Только одно условие – в той комнате». Меня устроило бы более чем. Не придется тратить время на дорогу. Я смогу обеспечить Лену всем необходимым. В ближайшее время ей не придется идти в магазин. От детей в этом плане толку никакого. Не приучены. Всегда можно заказать доставку продуктов на дом, но зачем, если я здесь. Мне уже известно, что она любит, и я выберу самое лучшее.

Хочется не магазинного, а домашнего. Для этого нужно места знать. Это я у себя в Киеве в курсе. А здесь… Тот рынок, что неподалеку, не годится. Кроме картошки и помидоров, там нет ничего. Поэтому отправляюсь в маркет. Еду на автобусе, чтобы быстрее вернуться. По щучьему веленью, по моему хотенью всего в нескольких остановках от ее дома проходит ярмарка. Вижу в окно и выскакиваю из автобуса. Перебегаю дорогу. Здесь, оказывается, тоже такое есть. Не наша, конечно, ярмарка, но все же лучше, чем магазин.

– Что тебе можно? – спрашиваю перед выходом.

– Все, – отвечает. – В разумных пределах, разумеется.

Хочется скупить для нее весь базар. Первым делом беру мед для быстрого заживления ран и фрукты. Есть малина. Херсонских арбузов нет, только абхазские. Наших дынь-«колхозниц» тоже нет. Что они здесь едят вообще? Нашлась дыня, какая-то другая. Для хурмы не сезон. Ее Лена любит больше всего. Все овощи так себе, отличия от магазинных почти никакого, разве что баклажаны выглядят привлекательно. Она любит тушить их с помидорами. Беру. А заодно и грибы. Где-то продавали рыбу. Возвращаюсь в самое начало, беру одну, не мороженную. Огромная и жирная. Наверное, и икра есть.

Лена ругалась. В холодильнике, как обычно, не было места. Уместилось все, кроме рыбины. Значит, ее приготовим сегодня. Лена согласна. Готовить буду я, но под ее четким руководством.

За всеми этими покупками и приготовлениями пролетел день. В семь она собирается на прогулку. Я с ней, и она не против. Маршрут обычный. Мне ни о чем не хочется говорить. Впервые. Просто иду рядом.

– Почему молчишь? – даже Лене это показалось необычным.

– Не знаю, ходьба, ритм погружаешься в какие-то мысли, только не знаешь, в какие.

Состояние странное. Я не могу его определить и назвать. Уж слишком многое я в этот момент чувствую, о многом думаю. Я замечаю все, что вокруг, и ощущаю этот самый момент. Есть только он. Но в него вмещается и все прошлое, и будущее. В жизни всегда есть место переменам, событиям, итогам и различным в связи с этим состояниям. В жизни есть условное обозначение времени: периоды, отрезки, этапы. Все с чего-то начинается. Моей точкой отсчета стала она – Лена. Я – это то, что я чувствую к ней.

– Я останусь еще на день, можно?

– Можно.

– Спать буду в той же комнате, тебя не потревожу, хорошо?

– Хорошо.

Вот так просто взяла и разрешила. Даже не пришлось уговаривать. Значит, переезд в хостел отменяется. И это отличная новость. Насущный вопрос решен. Голос у Лены ласковый. Теперь я тем более ничего не понимаю. Насколько было бы проще поговорить! Если бы мы только поговорили! Но этому не бывать. Буду помалкивать и дальше, чтобы не спугнуть удачу.

Мы прошли приличное расстояние. Вернулись, когда уже стемнело. Это хорошо, значит, у Лены полно сил. И настроение вроде бы хорошее. Сейчас важно только это. Остальное подождет. Почему и за что она меня отталкивает, я не знаю. Все выглядит вроде бы ничего, но былой близости как не было, так и нет. Вроде Лена, и вроде не она. Смотрит то ласково, то отстраненно. И есть что-то еще, чего невозможно уловить, что-то печальное. Она приняла какое-то решение и сделала это без меня. И отступать не собирается. Дистанцию держит. Приближаться не дает. Если она снова взялась за старое, то этому не бывать! Ничего не выйдет! Ей меня не отпугнуть. Пусть делает, что хочет, и ведет себя, как вздумается. Сейчас ей все дозволено. И всегда было. Не так давно она произнесла главные слова, впервые. Это случилось во время секса, точнее, после него. Она смотрела мне в глаза, когда сказала, что любит. И повторила. Тем же вечером она показала мне халат, в котором зашла к нам в комнату в лагере впервые. Потом она писала, что привыкла ко мне, и, когда возвращается домой, ей кажется, что сейчас откроется дверь и я выйду из ее комнаты.

Возвращаться к ней и с ней – все, что мне необходимо. И всегда так было. Мне уже успел полюбиться этот промозглый серый город с его ровным ритмом и правилами. Город дисциплинированный. И все, кто в нем, тоже. Гулять по его улицам с Леной, ждать ее на перекрестках, шагать по проспекту в такт ее шагам, жать кнопки ее домофона, видеть улыбку, вбегать в прихожую с пакетами, ставить их и бросаться в ее объятия, вечно обо всем на свете волноваться и переживать – все это мне нужно. И всегда было нужно. Когда-то она бросила меня на том побережье, а теперь у меня есть намного больше.

Я в другой комнате, но прислушиваюсь к ее шагам и звукам на кухне. Жду и надеюсь, что заглянет. Мы будем пить чай. Его заварю я. Лена капризничает насчет меда, но на пару ложек все же соглашается. Мне можно еще немного побыть с ней. Она сама предложила. Сказала, что я могу смотреть телевизор. Какое-то время я смотрю в экран и думаю о своем. Перед сном целую ее в щеку, в одну, затем во вторую. Она послушно мне их подставляет. На мгновение улавливаю теплый поток при дыхании, от ее губ исходит жар, чувствую его, не касаясь. Дотрагиваюсь до лба. Лена сопротивляется, но мы все равно меряем температуру. Это обязательно, уйду только после этого. Тридцать шесть и шесть. Выключаю телевизор, тушу свет и прикрываю дверь. У меня с собой блокнот и шариковая ручка. Немного попишу. Начну с описания того, что вижу перед собой. Это успокаивает. Никаких истерик, если им нет места. А сейчас им точно нет места.

Второе утро я здесь, в этой комнате. Безумно хочется к ней, но есть и свои плюсы. Можно расслабиться и осмыслить некоторые вещи. В Киеве это мое обычное состояние. Многолетняя привычка. Напряжение, которого не замечаем и которое проходит лишь в одиночестве. Еще рано. Глаза открылись сами. Это говорит о полной перезагрузке. Этот день я собираюсь провести активно. Остались кое-какие дела. Сегодня я докуплю все, что может понадобиться ей в ближайшее время. А вечером обязательно будет тортик или какой-нибудь вкусный бисквит с фруктами. Придется собрать волю в кулак и провести какое-то время вдали от нее, зато с пользой для дела. Лена дала мне ключи.

Мы хорошо провели этот день. Пора выходить. Лена тоже собирается. Твердо решила идти со мной до остановки. Так мне будет намного сложнее. Жду ее в коридоре.

Пустынная улица. На остановке ни души. Город будто вымер. Хочется, чтобы транспорт никогда не приезжал. У Лены нашелся талончик, и она отдала его мне. Ни автобусов, ни троллейбусов. Так я могу и опоздать. Времени впритык. Не знаю, как так вышло. Светящиеся габариты выехали из-за угла и приближаются. В Минске всегда все ходит исправно. Знаю, что успею. Потому что она этого хочет. Пора прощаться. Не могу собраться с мыслями, чувствую растерянность. Я до сих пор ничего не понимаю. Поцеловать себя Лена не дала. Двери закрылись. Она помахала рукой, затем смотрела вслед.

Через пару дней в Киев из Минска вернулась Ольга. Она позвонила и сказала, что заедет. Ее Лена попросила. Мы встретились, и она передала мне кое-какие вещи от нее. Это был комплект ключей от моей квартиры, пара дисков, которые лежали в тумбочке, моя флешка и наушники. Сгребаю все это в ящик стола. Ни на что больше нет сил. Ничего не чувствую. Знаю лишь, что в Минск больше не вернусь.