Текст книги "Месть белых воронов"

– Война, как вы поняли, событие продолжающееся, непрерывное, вечное, – начал Арес. – Она безжалостна и не терпит трусов и бездельников. Война может начаться в любую минуту. И ты всегда должен быть к ней готов. Более того, она может начаться не только в Либерти, но и в Мунспейс. Никогда не знаешь, чего можно от меня ожидать. Как и от любого из Хамперов.

– Это угроза? – спросил Тим, прерывая его бесконечный рассказ.

– Можешь называть как угодно. Но это просто сухие факты. Если вы не боитесь показать, на что способны, то с легкостью примете мой вызов.

– Мы принимаем твой вызов, – не задумываясь, ответил Тим.

– Согласен, – добавил Анри.

– Что ж, – улыбаясь, ответил Арес, не ожидая никакого другого ответа. – Будете драться оружием или магией?

– Магией, – почти хором ответили близнецы.

– Ох уж эти любители неземного… Хорошо, пусть будет магия. Но учтите, что она тоже не вечна. Гермес тому яркий пример.

От упоминания Гермеса стало неприятно больно. Арес это сказал неспроста. Этой фразой он уже как будто бы начал драться. Так незаметно, исподтишка кольнул иголкой. Там, где еще болит. Арес умный парень. Он всегда вызывает эмоции. Ясное небо затянулось тучами. В воздухе образовался яркий купол из смешанных цветов, сочетающих в себе разную силу титанов.

Арес, обратившись, начал атаковать первым. Его волосы больше не были ярко-фиолетовыми. Они стали черными. А глаза при каждом его броске светились белым. Кожа его потемнела, как уголь. Еще мгновение назад Анри и Тим не знали, что им делать, но как только они увидели, с какой силой делает каждый бросок Арес, они стремительно начали от них уклоняться. Поколебавшись, Анри на вытянутых руках наконец попробовал применить свою магию в бою. Прежде он никогда этого не делал. Он пока еще неуверенно, но меняя разные тактики, делал так, что Арес на какое-то время становился полностью обездвиженным. По его лицу было заметно, что он этого никак не ожидал. Арес, как и всегда, решил, что нужно прийти к победе любыми способами. Но Анри пролетел над ним прежде, чем тот успел поднять меч.

– Кажется, мы договаривались только на магию, – ехидно улыбаясь и хватаясь за закрытый меч Ареса, сказал Анри.

– А мне кажется, что не тебе меня учить, – злился Арес, что все пошло не по его плану.

Тогда Тим решил сменить брата и проявить свою силу.

Я хотел подойти и прервать эту битву. Потому что никто не должен никого проверять. Если братья здесь, значит, так нужно. Их уже приняли в клан, и никакие испытания, проведенные другими богами, никак не способны на это повлиять. Но я понимал, что это сражение нужно в первую очередь им самим, а не Аресу. Разними я их сейчас, все будут считать, что они струсили. Они должны хотя бы попробовать. Тим почувствовал сильный удар выше бедра. Развернувшись в воздухе, он начал медленно падать. Близнецы, получившие удары Ареса, одновременно поднялись с земли, ударились плечами, шатаясь на ватных ногах. Но это еще не означало поражение. Послышались самозабвенные возгласы со стороны. Рядом с ними появились Стикс и Танатос. Подбежав еще ближе, беспокойный Арес направлял свою энергию в сторону двух братьев. В воздухе поднялись пыль и песок. Тим упал, приподнимаясь на дрожащих руках. Братья не сдавались. Анри, вспоминая отважного Гермеса, продолжал нападать на Ареса из последних сил. Больше всего энергии ему прибавило появление Стикса. Он, стиснув зубы и кулаки, разъяренно набросился на Ареса. Тим тоже достаточно быстро реабилитировался. Арес получил мощный удар магией по животу, развернулся, и тут же получил второй прилет. Анри и Тим ударили одновременно с двух сторон.

– Кажется, двое на одного – не честно, – ухмыляясь, заметил Стикс.

– Не тебе говорить о честности, – ответил Анри, запыхаясь, даже не обернувшись в сторону Стикса.

– Дорогой, ты только что попытался меня в чем-то упрекнуть. Или это я уже фантазирую? – съязвил он.

Анри промолчал, потому что в этот момент отбивался от ударов Ареса. Не дождавшись ответа, Стикс улыбнулся и, перевоплотившись, бросил свой огненный взгляд на Анри. Этот взгляд обжог его током. Тим соскочил с места, направившись к нему, и в этот момент взгляд ненависти направился уже в его сторону. Что парализовало все его тело на несколько секунд. Воспользовавшись моментом, Арес нанес очередной удар по двум братьям. Этот удар был настолько мощный, что их обоих отшвырнуло назад. Волна от удара прошлась ослепительная и оглушающая. Они упали, заслоняя лицо и уши руками. Стикс, упиваясь своей властью, подбежал к братьям и нанес им удары руками по голове. Один за одним. Убрав окровавленные ладони от лица, братья заметили, как вокруг уже столпились и другие титаны. Они смотрели на них, как зрители на боксерском ринге. Жадно наблюдая за каждым движением Выкрикивая и вздыхая. Кто-то болел за одного из противников, а кто-то просто развлекался, смотря на них, как на кусок мяса. Это разозлило близнецов еще больше. Первым встал Анри, который за время передышки набрался сил и накинулся на Стикса. Он давно мечтал это сделать. А тут, наконец, подвернулся повод. «Раз уж в ход пошли кулаки», – подумал он, – «Значит, будем использовать все свои оружия». И нанес ответный удар Стиксу. По его разбитой губе потекла алая кровь. На импровизированный ринг стремительно вырывался Танатос.

– Не надо, Танат, – послышалось из публики. – Не лезь.

– Какого черта вы меня останавливаете?!

Танатоса задело, что в очередной раз ему не дают проявить свою силу. И он медленным шагом, но все же продолжал идти.

– Танатос, – окрикнул его брат Морфей (они вместе забирают людей в загробный мир). – Зачем тебе это? Ты хочешь вступиться за того, кто тебя не ценит и не считается с твоей силой? Хочешь навечно остаться их пешкой?

– Нет, – ответил он, оборачиваясь и бросая суровый взгляд.

– Дай им разобраться самим. Стиксу тоже не нужно было в это встревать. Но Стикс – это Стикс. А ты не такой.

– А какой?! – кричит Танатос. – Откуда вам знать, какой я?!

– Ты способен быть чем-то большим, чем просто какой-то пешкой в глазах своих братьев. А близнецы заслуживают доказать, что они здесь не зря. Ты согласен со мной? Ты же мудрый, Танат, я знаю. Чувство справедливости есть внутри тебя. Не закапывай его вглубь. Если ты не получаешь ту поддержку, которая тебе нужна от своих братьев и сестер, я могу дать тебе ее. Безвозмездно.

Слова Морфея смогли оказать на него влияние. И Танатос отступил. Затем, все тщательно обдумав, он все же выбежал на ринг, но неожиданно для всех и даже, наверное, для него самого, он протянул руки братьям, которых в очередной раз отбросило, и сказал:

– Вы уже доказали, что достойны быть здесь.

Такое поведение вызвало у Стикса и Ареса крайнее недовольство. Стикс решил вразумить своего брата гневным взглядом, от которого даже богу смерти стало не по себе.

– С чего это вдруг ты тут командуешь? – спросил его Стикс.

– Хватит уже устраивать этот спектакль.

– Спектакль, братец, происходит как раз-таки сейчас. Благодаря тебе. Театр абсурда. Или театр одного актера. Называй это как хочешь.

Стикс нервно потирал руки и пытался прожечь взглядом Танатоса.

– Это еще почему? Потому что в этот раз я не оказался в твоей тени?

Все внимание с битвы перешло на их внезапный диалог. Можно было подумать, что Морфей все подстроил специально и рассорил двух братьев. Но это только если не знать, что это пламя внутри него разжигалось уже давно. Очень давно. И рано или поздно оно бы все равно вспыхнуло. Не сегодня, так завтра. Или через неделю. Эта битва помогла не только Анри и Тиму показать, что они достойны своих званий, но и, наконец, проявить себя Танатосу. Все титаны смогли увидеть его с другой стороны. Он говорил и делал то, что думал сам. Не опираясь на мнение тех, кого привык безоговорочно уважать и чьим прихотям пытался всю жизнь, проведенную на Мунспейс, потакать. Стикс в знак протеста обернулся назад и бросил свой последний удар в двух братьев обеими своими руками. Анри, не допуская того, чтобы именно за Стиксом было последнее слово, делает ответный удар. Такой, от которого Стикс отлетает в сторону. Арес делает одобрительный кивок и в этот же момент, делая кувырок в воздухе, наносит урон Тиму и Анри. Те пытаются от него увернуться. Тим, разбегаясь, подпрыгивает и отвечает ему броском шаровой молнии. Глаза его были красные, как никогда. Анри, собираясь с силами, пытается отдышаться и встать. В этот момент из стороны послышались крики Афины, которая не так давно подошла:

– Может быть, уже хватит, Арес? Иначе я не выдержу и присоединюсь к этой битве. Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты затеваешь несправедливые войны.

– Почему же сразу несправедливые? То, как они себя проявили здесь, указывает на то, что битва была очень даже честная. Не скажу, что на равных, но парни оказались и правда сильные.

Он, стряхивая пыль с колен, подходит к братьям и протягивает им руку.

– Это было очень достойно. Спасибо за интересный поединок, – сказал Арес то, чего никто не ожидал от него услышать.

После этого случая на близнецов в Мунспейс начали смотреть по-иному. Даже те, кто не говорил этого вслух, рассмотрели в них достойных соперников и сильных титанов. Многие могли уже назвать их своими друзьями. И все это благодаря посвящению, которое устроил Арес. Все-таки иногда этому парню в голову приходят неплохие идеи. Он подарил братьям шанс или закопать себя окончательно, или вырасти в глазах тех, кто не воспринимал их всерьез. И сила, которая в них действительно есть, снова не подвела их.

Глава 36

Ничто так не сплачивает наш коллектив, как совместные посиделки по какому-нибудь случаю или общая беда. На этот раз случилось второе. Если уход Гермеса мы все кое-как смогли пережить, кто-то более болезненно, чем остальные, а кто-то и вовсе остался равнодушным, то это событие коснулось абсолютно каждого. Прямо сейчас все миры находятся под угрозой распада Равновесия. То, над чем усердно трудились титаны все это время, удерживая баланс между черным и белым, все-таки неизбежно дало трещину. Неизбежно, потому что когда разговор идет о бесчисленных войнах, другое слово подобрать невозможно. Этого боялись все. Без Равновесия не может существовать Мунспейс и, соответственно, все живущие в нем. Это объясняет тот факт, почему титанов именно четырнадцать. У Киперов и Хамперов одинаковое количество человек. Со своим появлением братья тоже были определены на две разные стороны. Во избежание перевеса той или иной силы. Но даже несмотря на это, в Либерти все же произошел сбой. А все, что происходит в Либерти, напрямую связано с Мунспейс и оказывает на него значительное влияние. В такие моменты, когда все твое существование оказывается под угрозой, начинаешь ценить каждого. Я, как вожак, всегда должен быть строгим и внимательным, зачастую отключая свои эмоции и включая их только в неформальной обстановке. И то, зачастую мне это так и не удается. На самом же деле за долгие годы я полюбил как Мунспейс, так и каждого в нем жителя. Какие бы трудные характеры и судьбы не попадались мне здесь, я к каждому пытался найти свой подход. В конечном итоге для меня не было различия между Киперами и Хамперами. Они все были одним целым. И все они, черт возьми, были мне как родными детьми. Я не был чист и свят пред каждым из них. Все же изо дня в день я продолжаю хранить свою тайну, скрывая ее ото всех. Просто потому, что в Мунспейс есть свой Закон. Потому что многие могут меня не понять. И, наверное, потому, что я сам боялся в этом признаться.

– Войн в последнее время все больше и больше, это ни для кого не секрет, – начал я на общем собрании в Колонном зале. – Они стали еще ожесточеннее и бесчеловечней. То, что произошло, допустил каждый из нас.

Все присутствующие титаны были крайне обескуражены. Кто-то все еще пребывал в неведении, кто-то не верил в то, что это действительно так серьезно, а кто-то старался скрываться за маской безразличия, потому что так привык. Я продолжал:

– Каждый из нас несет ответственность за все свои действия, совершенные на заданиях. Мы не имеем права на ошибку. Но я прекрасно понимаю, что мы не роботы. Поэтому, если все же происходит что-то не по плану, вы обязаны доложить об этом мне. Все помнят это правило?

Все молча кивнули. Я прочитал неуверенность в их мрачных взглядах.

– Что ж, я на это надеюсь. Мы все одна семья. И каждый попытается прийти вам на помощь в случае чего. Безвыходных ситуаций не бывает, – на этих словах я сам себе не поверил.

Ведь вполне может быть, что та самая безвыходная ситуация нам всем и грозит. Прямо сейчас.

– Наш с вами мир, который привык пропускать через себя огромное количество различных энергетических потоков, заряженных как положительным полюсом, так и отрицательным, дал сбой. Он больше не в силах удерживать баланс с другими космическими телами. И именно от всех нас зависит, сможет ли Мунспейс и дальше удерживать Равновесие или попросту рухнет на наших глазах. Тогда не останется ничего. Ни меня, ни вас, ни людей в Либерти. Каждая сила, которая ответственна как за сохранение, так и за разрушение, сейчас пытается перетянуть на свою сторону одеяло Равновесия. Единственное, что может нас всех спасти – это баланс. Прекратите вражду. Нам всем нужно понимание того, что ничто не может существовать по отдельности. Ни добро, ни зло. Баланс будет потерян. Каждый из нас должен начать с самого себя, остановить прежде всего войну в своем сознании, принять друг друга такими, какие мы есть, и позволить каждому беспрекословно выполнять свою работу. Если еще не все потеряно, нам нужно держаться вместе, как никогда. Не пытаясь найти изъяны в ком-то другом, не проверяя товарищей на прочность и не отсиживаясь в стороне. Среди нас не может быть равнодушных к тому, что произошло. Мы все в первую очередь должны думать об одном и том же. И если ни у кого не осталось ко мне вопросов, я призываю немедленно приступить всем ко своим заданиям.

Вопросы, я уверен, были у каждого из них. Но они так и не рискнули вырваться наружу. Когда все медленно начали вставать и расходиться, я обратился в зал:

– Арес и Афина, вас я попрошу задержаться.

Они настороженно переглянулись между собой и сели обратно за стол. Мы смотрели друг на друга в тишине, дожидаясь, пока все остальные покинут помещение. Когда мы остались втроем, я наконец прервал тишину.

– Вы, наверное, уже догадываетесь, почему я попросил остаться именно вас?

– Если честно, то не совсем, – призналась Афина, смотря мне прямо в глаза.

– Очевидно, потому что мы боги войны, – сказал, подталкивая Афину плечом, Арес.

– Бинго, – ответил я. – Не замечали ли вы что-то особенно странное в последнее время?

– Войны стали такой повседневностью, что боюсь, нас уже ничем не удивить, – ответил Арес. – Уж не хотите ли Вы нас в чем-то обвинить?

– Боже упаси, – говорю ему я. – Зная ваш характер, а в особенности твой, Арес, можно, конечно, ожидать чего угодно. Но Афина, как богиня справедливой войны, не допустила бы хитрости с твоей стороны. А даже если бы что-то и упустила, то этим делом непременно занялась бы Астрея.

– Ну конечно, чуть что – сразу Арес, – обиделся он, закатывая глаза.

– Я просто слишком хорошо вас всех знаю. Но как вы думаете, когда и почему произошел перевес? Вы оба отправлялись на задания на этой неделе? Какая сторона зачастую побеждала? Больше было людских сражений или магических? В общем, все в подробных деталях, пожалуйста. Это очень важно.

– На заданиях, конечно же, были оба. Каждый день. Даже в Академию не ходили, – начала по порядку Афина. – Битвы оказались между магами Либерти очень затяжные и не заканчиваемые, потому нам и приходится возвращаться. На данный момент из всех начатых войн закончились только две. Со счетом 1:1. То есть перевеса с нашей стороны быть не должно. Я следила за Аресом, и никаких манипуляций с его стороны не было. Что в первом, что во втором случае все сражения проходили честно и справедливо. Я помогала белым магам, он, соответственно, черным, – во время речи Афины Арес попытался закатить глаза еще сильнее, что казалось, еще немного и его глазные яблоки просто выпадут.

– Анри стал на место Гермеса, – тихо, как будто сам с собой, сказал Арес.

– Что? – переспросил я.

– Анри стал Гермесом, – повторил он. – На его место, насколько мне известно, еще никого не приняли. Тим так и остался быть вороном. Не это ли и стало перевесом? Почему всегда ищут подводные камни с моей стороны? Даже сейчас, когда все настолько очевидно.

Это действительно была разумная и слишком очевидная мысль. Возможно, она уже посещала мою голову, и не раз, но в круговороте бесконечного потока суждений и того, о чем пока не могу признаться, наверное, даже самому себе (но, однако, доверил Астрее), я упустил ее из виду. На мгновение стало стыдно, что я сам сбил себя с толку. В последнее время неважно стал себя чувствовать. И как будто бы сам не свой. Забываю, казалось бы, элементарные вещи и путаюсь в словах. Не сопоставляю очевидные факты между собой. Теряю вещи. Страдаю бессонницей. Боюсь, что скоро с такими успехами я запросто смогу разучиться управлять временем. И это только цветочки. Но все-таки мне кажется, что баланс утерян не только из-за перехода Анри в титаны. Должна быть еще более весомая причина. И эта причина в бесконечных войнах, где каждый день погибает огромное количество людей, за которым просто невозможно уследить. Нам нужно прекратить и покончить с ними раз и навсегда. Не знаю, что будет с планетой, если все войны разом закончатся. Ведь кажется, что без этого она просто не может существовать. Но я думаю, что тогда все проблемы точно были бы решены. Я взял слова Ареса к сведенью, а им лишь сказал:

– Отправляйтесь сейчас же туда, где идет война. Я пойду вслед за вами.

И мы отправились в Либерти. Мы были в разных городах и странах. Картинка сменялась одна за одной, но на самом же деле изменялись лишь точки на карте. Все остальное было один в один одинаковым. Местность всех этих городов менялась до неузнаваемости. Вокруг только выжженные поля, чьи-то разбросанные тела и кровь. Очень много крови. Такие места всегда до жути боялся Морфей. Подумал я и тут же заметил его в паре шагов от себя. Он с закрытыми глазами и с весьма удрученным видом, сидя на коленях на черной испепеленной земле, прикладывал свои ладони ко лбам умирающих людей. Смотря на лужи крови, он чуть ли не плакал, но все так же прикрывая ладонями лицо себе и тем, кого он забирал, продолжал делать свое дело. Мужественно и безукоризненно.

– Глупые люди, – бормотал он себе под нос. – Неужели там вам станет легче?

– Думаешь, боги не встревают в войны? Чего только стоит Арес, – сказал я, подойдя ближе к Морфею.

– Ой, вы меня напугали!

Он чуть ли не подпрыгнул к луне при виде меня.

– О боже, эта кровь повсюду…, – продолжил Морфей. – Кажется, меня сейчас вырвет.

После этих слов он во всех красках продемонстрировал то, что только что произнес вслух. Морфей вообще очень интересный персонаж. Целых восемь лет он живет в Мунспейс, даруя сладкий сон людям, периодически посещая и такие места, как поле боя на пару с Танатасом. Но почему-то до сих пор каждый новый раз для него как первый. Удивительный все-таки бог. Ни на кого не похожий.

Пока я, отвлекшись, говорил с Морфеем, вдали появился силуэт Эсти, Океана, Лиссы и Эриды. Позже я заметил, как с каждым новым городом к нам присоединялся кто-то еще из титанов. Океан, Мегера, Селена и Эреб. Потом появились Анри, Тим и Агнес. Самыми последними, как вишенки на торте, присоединились Астрея и Стикс. Как и всегда, несравненные и эпатажные. Выглядели они как с иголочки. На фоне всех нас продолжались сильнейшие битвы, но наше время в этот момент как будто остановилось. «Остановить время. Я могу остановить время», – мелькала мысль в моей голове. Нужно придумать какую-то тактику. Здесь и прямо сейчас, не теряя ни минуты. И, нарушая очередное правило, я силой мысли остановил время. Одновременно для всех. Картинка снова менялась. И мы оказались в Одеране в разгар сильнейшей и решающей схватки между белыми и черными магами. Очередная битва, затронувшая маленький, и без того серый город. Было больно смотреть на то, во что он превратился из-за магии. Люди явно используют свой дар не по назначению, растрачивая свои силы напрасно. Остановив время, мне не нужно было ничего объяснять титанам. Мы молча, переглянувшись друг с другом, с грустью и радостью одновременно, поняли, что нужно делать. Мы воссоединились друг с другом, как никогда прежде, и были все заодно. Здесь, в Либерти, впервые находясь всем кланом одновременно на одном задании, мы почувствовали, что мы действительно одна большая семья. Сейчас не было разделения на Киперы и Хамперы. Никто не показывал свои недовольства и не пытался насолить кому-то. Мы все горели лишь одной целью: спасти Мунпейс от разрушения Равновесия. Сохранить все миры в целости и сохранности, избежав их полного исчезновения. Мы сложили все руки ладонями вниз, и произнесли хором: «Ради Либерти, Мунспейс, Элизиума и Обливиона!»

Глава 37

Погода в таком неустойчивом мире, как Либерти, всегда была непредсказуемой. Как и жители в нем. Во всю шел холодный ливень, и при наличии сопутствующего его тумана было так трудно разглядеть что-либо перед собой. Я видел лишь пыль под ногами, осевшую после очередной схватки. И выжженные поля вдали. Именно там сейчас и находились маги. Они были достаточно далеко, поэтому о их действиях пока можно было только догадываться. Из-за этого нам нужно было наступать решительно, но все же с небольшой опаской. Нельзя недооценивать магов. С чего же все началось? Маги, как и люди, ведут собственную войну с самим собой, перенося ее на окружающих. В них откуда-то просыпается необычайная сила, которую невозможно обуздать. И уверенность, что ни они никого не убьют, ни их никто не сможет убить. Маги, в отличие от людей, не стремятся уничтожить своих врагов. Они хотят лишь усмирить их силу. Магия – это, прежде всего, искусство и возможность изменить мир навсегда. Однако там, где идет война, всегда поблизости ходит смерть. В этот раз Танатос тоже настороженно выжидал. Все войны начинаются с нападения. И эта не была исключением. Темные маги совершили наступление на белых, считая, что они им мешают спасать город от настоящего зла. Это и про альбиносов, и про многие другие их поверья. Каждый спасает город как может. Но кто-то своим спасением лечит, а кто-то только губит. Слепо веря, что злом можно привнести в мир добро. Таким образом, белые маги Одерана (как и во многих других городах), оказали сопротивление черным, и тем самым завязалась магическая война. В таких сражениях в ход идет только энергетическая сила, зелья и ритуалы. Оружие использовать строго запрещено. Ветер срывался с крыш, все живое вокруг пыталось помешать случившемуся. Мы разделились и каждый из нас занял свою позицию на поле боя. Среди титанов было равновесие: семь Киперов и Агнес (она могла относить себя к одной из двух семей) и семь Хамперов и Тим. Я, как и всегда, ответственный за порядок и время. Сейчас нам нужно было приложить все усилия, чтобы остановить войну. Использовать силу каждого из титанов против силы магов Либерти. Можно назвать это войной титанов и людей, сражением Либерти и Мунспейс. Как угодно. Но, так или иначе, мы действуем во благо наших миров и всего человечества в целом. Войны в крупном масштабе всегда были в каком-то смысле естественным отбором и своеобразным способом для урегулирования Равновесия. Но сейчас же в мире Мунспейс произошел некий сбой. Подобных сражений стало слишком много, и потеря сил в результате магических войн неизбежна. Так не может продолжаться дальше, ведь в конечном итоге той силы, которая способна удерживать баланс между мирами и добром и злом, может не остаться вовсе. Во время моего монолога с самим собой ко мне подошла Астрея и сообщила, что некоторые из темных магов сражаются не по правилам, задействовав помимо своей энергии, оружие. Она почувствовала это еще до того, как появилась здесь. Когда время вновь продолжило свое движение, все разбежались по своим местам. Впервые Киперы не помогали белым магам, а Хамперы – черным. Все действовали с одинаковой целью. Все приняли свои магические облики, наполненные разной силой. Астрея, подмигивая своими сияющими красными глазами, со своей вальяжной походкой и грацией кошки, направилась в сторону магов, использующих оружие. Такие оказались у каждой из сторон. Что в который раз подтверждает мысль о том, что в мире не бывает как белого и черного, так и хороших и плохих. Никто из людей не мог видеть нас. И поэтому им было бы сложно нам навредить. Но они не могли не чувствовать нашу силу, которая изрядно старалась справиться со сгустком их мощных энергий. Астрея подошла к каждому из магов, и на тех, от которых она чувствовала запах крови и жажду убивать, она направляла свой взгляд. Те воины, которые выбрали своей тактикой нечестный путь, обнаруживали свои пистолеты незаряженными, сломанными или исчезнувшими. Это было дело рук справедливости. Все остальные титаны, объединившись, справлялись с магией своей силой. Огнем, водой, скоростью, ненавистью, мраком. Кто-то вносил должную капельку безумия и хаоса, чтобы в этой неразберихе нам было проще обезоружить и обезвредить магов. Мегера, богиня мести, на этот раз не внушает людям это свирепое чувство, а наоборот, пытается усмирить его. Арес и Афина, как боги войны, продумывают особые тактики и следят за развитием, чтобы ни одна из сторон не перевешивала во избежание очередного распада баланса. Арес изменился в моих глазах. Ведь парень, который раньше больше всего на свете боялся, что люди будут жить мирно, научился находить компромиссы. И сейчас вместе со всеми он тоже хочет остановить войну. Раньше он сам мог использовать нечестные тактики ради победы, но теперь он может уступить и работать на благо людей обеих сторон, ради клана и всего мира Мунспейс. Морфей дарует сны своим нежным прикосновением, передавая души Танатосу, богу смерти. И, наконец, Эреб, титан мрака, был на страже всего происходящего вокруг. Ведь если Равновесие все-таки будет нарушено, не исключено, что весь мир рухнет прямо у нас на глазах. Как бы всегда не стремился Эреб затмить все миры своей темной силой, как бы не обладал он стойкостью и хладнокровием, в данном случае ему это совсем не было выгодно. Если он предаст всех нас и поспособствует распаду баланса, тогда и его самого больше не будет. Как и его могущественной силы. Тогда не будет ничего. Сейчас же происходило что-то страшное и пугающее. Для кого-то уже привычное, а для кого-то совсем новое чувство. Повсюду были слышны крики и метания магических разноцветных шаров. Давно я не был в месте, где так сильно чувствовалось напряжение от количества скопившихся энергий в воздухе. Никогда еще титаны и маги не сражались в таком поединке. Было жарко, мощно и чудовищно страшно. Шаровые молнии, быстрые, как и убегающее от нас время, пролетали над моей головой, полные таинственной силы, которая в любую секунду может обрушиться на врага в бою. Пресекающиеся титанами и испаряющиеся прямо у меня на глазах. Вокруг титанов образовывались прочные магические щиты. От магов из разных сторон доносились волшебные заклинания: кто-то выкрикивал короткие слова во время силового удара, кто-то еле слышно шептал их где-то у себя под носом, а кто-то и вовсе не произносил их вслух. Но было заметно по их сконцентрированным взглядам, что в этот момент в голове они вспоминают нужные магические слова. Многие добавляли к своим заклинаниям жесты, и легкими взмахами руки они направляли свои слова по ветру в определенном направлении, почти всегда попадая точно в цель. Более опытные и сильные маги использовали ритуалы. И одной из главных задач титанов являлось успеть прервать эти ритуалы, состоящие из молитв, танцев и даже жертвоприношений. Маги Либерти используют зелья, какие-то выпивая сами, для увеличения собственной силы, а какими-то они бросаются во врагов. Так же они используют в бою и амулеты, заряженные дополнительной силой. Когда все происходящее все больше стало походить на сплошное непрекращающееся безумие, разгневанный Стикс принял облик черного ягуара, которого было невозможно остановить. Он с разбегу прыгнул на сгусток скопившихся энергий в воздухе и принялся рвать ее когтями. Она сопротивлялась как могла. К нему присоединились и другие титаны, бросив свои прочие дела. Они обрушили на магов всю свою силу, что так долго рвалась наружу, и которая была способна снести с ног людей, разрушить стены и повалить целые могучие леса… Сила магов не отступала. Похоже, все-таки все пошло не по моему плану. Во мне прорастал страх. Еще сильнее, чем тот, что таился во мне уже ранее. Этот был более оглушающий, душащий, разрушающий. Титаны бились, подпрыгивали, вздыхали. Анри взмахом своей руки замедлял скорость пролетающих вспышек молний. А другие боги небезуспешно устраняли их. Следом появлялись новые, более сильные и опасные. Боги, отталкиваясь от этих ударяющих пламенных вспышек, рушились вниз, и я вместе с ними падал на дно, поглощающее наши жизненные энергии.

Но, в конце концов, мы одержали верх.

Маги Либерти навсегда лишились своей магии.

***

Не было победных возгласов радости или выдохов облегчения. Все слишком устали. Было много потерь и среди тех, что остались лежать на этой холодной земле, и среди тех, кого титаны оставили в Мунспейс, препятствуя этой войне. Но все понимали, для чего это было нужно. Души, что не смогли выжить, обрели покой. И, жертвуя ими, мы спасли все миры. Наша победа – их заслуга в том числе. Жестокая война в Одеране в будущем помогла нам остановить войны и в других местах. Но первой теперь всегда будет вспоминаться именно эта. Мой взгляд невольно упал на Анри. Я понимал, почему это событие для него, Тима и меня было значимее и больнее, чем для остальных богов. Мы молча переглянулись, запутавшись в дебрях собственных мыслей и воспоминаний. Сказать вслух было нечего. Вернее, внутри было так много всего, как никогда. Но произнести и вывалить все наружу не получалось. Застревало комом в горле. Нам всем пора было возвращаться домой. Я оглянулся. Нигде поблизости не было видно Тима. Он, спрятавшись от наших взглядов, сидел на коленях на сырой земле, окружив тело молодой девушки. У парня, который не умел отображать эмоции, на лице было сказано больше, чем все.

Я слышал многое о девушке по имени Ребекка. И всегда от Тима. Из его истории, из диалогов, подслушанных случайно, а иногда все читалось во взгляде. Мне все чаще казалось, что я когда-то знал ее лично. Там, одетая в коричневое винтажное платье, в безмолвно кричащих объятиях Тима, на холодной мокрой земле лежала она. Она была ни мертвой, ни живой. Тим понимал это, но не мог сдвинуться с места. Его как будто напрочь парализовало. Осознавая, что уже ничем не сможет помочь своей возлюбленной, он долгое время не осмеливался бросить ее на этом мертвом поле. По щеке его стекали тихие холодные слезы. Ускользающее время напоминало ему, что если он хочет встретиться с ней в последний раз, то нужно спешить. Бросить ее прямо здесь. Немедленно. Он смотрел на нее, не моргая. Пытаясь запомнить ее хоть и умирающей, но живой. Сорвавшись с места и вытирая слезы, он нашел Морфея с просьбой не забирать Ребекку еще какое-то время. Не погружать ее душу в вечный сон, передавая в руки Танатоса. «Всего пару минут, прошу», – сказал Тим с таким умоляющим видом, что никто, а особенно добряк Морфей (который иногда почему-то хочет казаться грозным) просто не смог не пойти ему навстречу. Тим незамедлительно покинул Либерти в надежде застать Ребекку в смежном мире. Он понимал. Надолго она здесь не останется. И уже не сможет спасти свою жизнь. Потому как собственными глазами видел ее окровавленное тело, которое приняло на себя чей-то выстрел. С такими ранениями не живут. Уверен, столько вопросов кружилось в его озадаченной голове, но все они были бессмысленными. Ее уже не спасти. И все, что ему оставалось – это отыскать Ребекку в Мунспейс. Пока ее тело медленно истекает кровью, а душа колеблется между мирами. Забыв, как дышать, Тим стремительно бежал к ней. Он отыскал ее быстро. Так как почти всех, кто оказывается здесь впервые, «выкидывает» на одно и то же место. Поляна возле каменной усадьбы Кроноса. Вид Ребекки был измученный и потерянный. Но заметив Тима, один из камней, натужно висевших на ее плечах, тут же рухнул в пропасть. Ей стало заметно легче. Они грустно улыбнулись. И Тим заключил ее в свои долгожданные объятия. Как тогда, в их последнюю ночь. Только теперь он уже ясно осознавал, что эти объятия последние.