Текст книги "Дневник пакостей, или Как влюбить в себя некроманта"

А это я уже узнала из местного архива, куда отправилась, чтобы точно убедиться в своей правоте. Как нам любили говорить на лекциях, не доверяй людям и перепроверяй документы. Иначе свою работу хорошо не сделаешь.

Впрочем, я немного отвлеклась. Так или иначе, но я вполне понимала стремление Алана как можно быстрее закрыть вопрос о всем, что связано с таинственной комнатой. И по возможности сделать это, не привлекая внимания общественности.

Другое дело, что мне совершенно не хотелось ему помогать. Да, двадцать золотых в моей ситуации отнюдь не лишние, но… Не нравился мне этот тип. Вот просто не нравился – и все. Какой-то он скользкий и противный.

– Или откажетесь? – с мерзкой ухмылкой поинтересовался Алан, убедившись, что я не тороплюсь отвечать на его предложение. С сухим смешком добавил: – Ну вот, что и требовалось доказать. Девушки всегда смелы на словах. А как доходит до дела – сразу же находят тысячи причин, лишь бы увильнуть от него. Наверняка вы сейчас скажете, что вспомнили о чрезвычайно важном заказе.

– Фу, Алан, какой вы противный! – возмутилась Моника. – Эсми имеет полное право отказать вам даже вообще без причины. Она ведь работает на себя.

– О, хваленая женская солидарность? – Алан улыбнулся еще противнее. – Кто бы сомневался.

– Алан! – На щеках Моники заалели пятна румянца. Женщина выпрямилась и процедила: – По-моему, вы забываетесь!

Алан открыл было рот, желая что-то добавить. Но в последний момент передумал, видимо вспомнив, что перед ним не абы кто, а жена его друга.

– Простите, – обронил он и потянулся за бокалом.

– На самом деле я собиралась сообщить, что с удовольствием приму ваше предложение, – ровно сказала я, прежде с благодарностью кивнув Монике. – Мне самой очень любопытно посмотреть на эту загадочную комнату.

– Эсми, а вы имеете опыт обращения с про́клятыми предметами? – осторожно осведомилась дочь хозяев.

– Нет, – честно ответила я. – Но особых проблем быть не должно.

Моника недоверчиво покачала головой. А вот Алан весь расцвел после моего согласия.

– Вот и чудненько, – проворковал он. – В таком случае – вперед!

Я одним глотком допила вино, еще плескавшееся в моем бокале, и встала. Вперед так вперед. Но что удивительно, вслед за мной поднялась и Моника.

– Раз такое дело, я тоже хочу принять участие в обряде, – пояснила она в ответ на вопросительный взгляд Алана.

– Как скажете, – кивнул тот. – Как говорится, чем больше народу, тем веселее.

Глава 5

– Добро пожаловать в мой дом! – торжественно провозгласил Алан, широко распахнув перед нами двери. – Дом рода Грейсов!

Мы с Моникой переглянулись и вошли в темный холл.

Как ни странно, Алан не обманывал нас, когда утверждал, что его дом находится в одном из самых престижных районах Вилсона. Фасад трехэтажного здания выходил на главную улицу, даже в поздний час залитую яркими огнями магических фонарей. А совсем рядом высилась темная громада городской ратуши.

– Неужели вы действительно собираетесь продать дом? – проговорила Моника, оглядываясь по сторонам. В этот момент Алан прищелкнул пальцами – и под потолок величаво поднялась хрустальная сфера, в глубине которой забилось веселое оранжевое пламя.

Я невольно передернула плечами, когда свет выхватил из темноты старинные портреты, развешанные по стенам. Надо же, на них изображены одни мужчины. И все как на подбор хмурые, морщинистые, с внушительными лысинами. Как понимаю, это предки Алана. Неужели ни одна из женщин его рода не заслужила права быть представленной в этой семейной галерее?

– Тут все словно дышит историей, – продолжила Моника. Шелестя шелковым платьем, подошла к ближайшему портрету и легонько дотронулась до массивной золоченой рамы. Прошептала: – Не представляю, как можно продать дом, в котором вырос.

– Я несентиментален, – коротко обронил Алан. – Как я уже говорил, содержание этого дома обходится мне в кругленькую сумму. К тому же он старый. В нем постоянно что-то ломается, а крышу каждую весну приходится чинить. Поэтому я посчитаю за лучшее купить что-нибудь менее пафосное и дорогое.

– Да, я понимаю, – проговорила Моника. – В нашем загородном имении тоже вечные проблемы. Паркет скрипит, перила лестницы надо менять. Но Генрих убил бы меня, если бы я завела речь о продаже. Он влюблен в свой дом. И считает, что лучше места во всем мире нет.

– Ну а я таких чувств не испытываю. – Алан пожал плечами. – Честно говоря, этот дом слишком огромен для меня одного. Когда были живы родители – все было иначе. А сейчас… Друзей у меня мало, жены нет, детей тем более. Только и остается, что ходить неприкаянным по комнатам в полном одиночестве.

– А слуги? – спросила я.

– Слуг я предпочитаю отпускать на ночь, – буркнул Алан. – Да и вообще, говоря откровенно, меня раздражают лишние люди. Суют повсюду свои носы, вечно перекладывают вещи так, что я потом ничего найти не могу.

– О да, Генрих частенько говорит про вас, что более нелюдимого человека еще поискать надобно. – Моника негромко рассмеялась.

Взглянув на Алана, я заметила, как его лицо неожиданно исказила злобная гримаса. Но почти сразу он вновь натянул на себя маску отстраненной вежливости.

«А ведь он терпеть не может Монику, – вдруг поняла я. – Но боится выказать свое отношение. Оно и неудивительно, учитывая, сколько денег у Генриха Айгона».

– Ладно, хватит обо мне. – Алан перевел взгляд на меня и с усилием улыбнулся. – Ну что, Эсми, готовы принять мой вызов? Или все-таки передумаете?

Вместо ответа я широко развела руки, как будто готовилась обнять кого-то невидимого, и замерла, сканируя пространство.

Да, никаким разломом тут и не пахнет. Энергетическое поле дома было совершенно спокойным. Но я вдруг нахмурилась, уловив нечто непонятное.

Нет, это не была нестабильность в прямом смысле слова. Точнее, даже наоборот. Как будто какая-то часть дома была надежно изолирована от остальных. И эта часть находилась глубоко под землей.

– Скажите, а здесь есть подвал? – спросила я у Алана.

Тот как раз стирал пыль со старинной вазы, которая стояла на столике около лестницы. Но от моего вопроса он вздрогнул и едва не смахнул вазу на пол.

– Подвал? – переспросил он, обернувшись ко мне. – О чем вы?

– Я что-то чувствую, – медленно протянула я. – Что-то под нами. Если это печать, то очень хорошо замаскирована.

– Простите, Эсми, я не понимаю, о чем вы, – твердо произнес Алан. – Этот дом очень старый. Он принадлежал моей семье не одно десятилетие. Возможно, в его фундамент и вмурованы какие-то защитные заклинания. Но мне об этом неведомо. – Помолчал немного и добавил: – Более того, тут вообще нет никаких печатей.

– Почему? – удивленно спросила я.

– Простите? – переспросил Алан, явно не уловив сути вопроса.

– Почему ни вы, ни ваши предки не установили никакой защиты на дом? – терпеливо повторила я. – Это как-то… необычно. Ваш дом расположен в центре Вилсона. Наверняка у вас имеется немало ценных вещей. Неужели вы не боитесь ограбления?

– Не боюсь, – ответил Алан. – Эсми, как вы верно сказали, мой дом в самом центре Вилсона. Да прямо напротив ворот любимое место отдыха постовых! Что за безумец осмелится залезть ко мне?

Странно. Алан говорил спокойно, и его слова звучали вполне разумно и логично. Но меня не оставляла смутная уверенность в том, что мужчина что-то недоговаривает.

А впрочем, не все ли равно? Если этот дом покоится на древней печати, то тем лучше для меня. Значит, я точно буду иметь дело с про́клятой вещью, а не с призраком.

– Ну? – коротко бросил Алан. – Вы готовы наведаться в ту самую комнату? Или все-таки отступите, признав поражение?

– Ведите, – сухо распорядилась я и посмотрела на Монику.

Женщина все еще продолжала рассматривать портрет, около которого остановилась. Она пристально вглядывалась в морщинистое лицо старика, изображенного на нем, и сосредоточенно хмурила брови.

– Поразительно, – пробурчала она. – Пожалуй, я была не права. На вашем месте, Алан, я бы тоже поторопилась продать этот дом. Или хотя бы выкинула все эти страшные портреты. Так и кажется, будто все эти жуткие типы следят за тобой.

– Моника, осторожнее в словах! – внезапно огрызнулся Алан. – Эти жуткие типы, между прочим, мои предки.

– Простите. – Моника виновато улыбнулась. – Не хотела вас обидеть. Но согласитесь, видок у них тот еще.

И опять лицо Алана некрасиво искривилось. Но он промолчал, опустив голову и пряча в тени свои истинные эмоции.

– Идемте, – спустя несколько секунд ровным голосом произнес он. – Комната расположена на третьем этаже.

Все то время, пока мы поднимались по лестнице, я не переставала сканировать дом. Никаких всплесков энергии, ничего. Пожалуй, я бы назвала жилище Алана самым спокойным местом на земле. Но, если честно, это и настораживало. Он утверждает, что никаких печатей здесь нет. Но почему тогда я не чувствую природных колебаний энергетического фона? Любая постройка окутывает невидимая дымка силы. Стены словно впитывают частички ауры людей, которые жили здесь, дышали этим воздухом, в конце концов, умирали. И чем древнее строение – тем гуще и плотнее эта дымка. Но в данном случае все было иначе. Дом Алана был… пуст. Абсолютно пуст. Как будто его только что построили. Хотя нет, у новых зданий эта дымка все равно присутствует, пусть и едва уловимая. А в данном случае я как будто угодила в плотный кокон, не пропускающий извне никаких колебаний естественного магического фона. А ведь мы в самом центре большого города!

Я хмурилась все сильнее и сильнее, пытаясь понять, как такое возможно.

– Что-то не так, Эсми? – вдруг спросил меня Алан.

Мы уже закончили подъем и сейчас стояли в начале длинного коридора, тускло освещенного магическим шаром.

– Вы выглядите недовольной, – продолжил он. – Вас что-то тревожит?

Да, меня тревожит то, что вы врете.

Естественно, я не сказала этого вслух. Но все-таки дело тут нечисто. Я практически уверена в том, что Алан знает обо всем, с чем я сейчас столкнулась и что вызывает сплошные вопросы. Но я точно так же знала, что он не скажет правды.

– Нет, все в порядке, – быстро ответила я.

Ладно, демоны с этим Аланом! Я его вижу в первый и, скорее всего, в последний раз. Сейчас я загляну в комнату, заберу зеркало – и получу двадцать золотых. Пожалуй, это будут самые легкие деньги в моей жизни.

– Точно не собираетесь отказаться? – с искушающей улыбкой поинтересовался Алан. – Если боитесь – так и скажите. В конце концов, это не стыдно. Девушкам свойственно пугаться всего на свете.

– Алан, теперь меня абсолютно не удивляет то, что вы до сих пор не женаты, – вместо меня взяла слово Моника. – Честное слово, если вы не перемените своего отношения к женщинам, то рискуете остаться холостяком до самой старости.

– И что? – риторически вопросил Алан. – Разве это плохо?

Моника изумленно приоткрыла рот, не ожидая услышать подобное. Но промолчала.

Пол негромко скрипел под нашими шагами, когда мы двинулись вперед. Алан на правах хозяина шел первым, показывая нам дорогу. За ним – Моника. Ну а я замыкала шествие, то и дело оборачиваясь.

Странно. Я по-прежнему не ощущала никаких возмущений энергетического фона. Не было у меня и чувства того, что кто-то смотрит в спину, как это часто случается в домах с привидениями. Но… сердце все сильнее и сильнее сжималось от дурного предчувствия. Казалось, будто я приближаюсь к чему-то очень страшному. Что навсегда и неисправимо изменит мою жизнь. До безумия хотелось развернуться и сбежать. Вот просто без всяких объяснений и извинений. И пусть вслед мне несутся обидные шуточки Алана. Пусть он хоть захлебнется в злословии, пусть поднимет на смех, пусть расскажет всему городу о моем провале…

На этом месте рассуждений я споткнулась и до боли в челюстях сжала зубы. О да, представляю, как повеселится Норвуд, когда до него дойдут эти слухи. Эсми Эрвиш сбежала из дома, даже не успев понять, в чем же заключается ее задача. И еще громче он будет смеяться, когда лично наведается в этот дом. Потому что более спокойного в энергетическом плане объекта просто невозможно представить. А дурное предчувствие… Как говорится, чувства к делу не пришьешь.

Наконец Алан остановился около одной из комнат. Повернулся к нам с легкой улыбкой на устах.

– Готовы? – спросил он.

– Не томите, Алан, открывайте, – жеманно протянула Моника.

– Моника, вы тоже желаете зайти в эту комнату? – поинтересовался Алан.

– Конечно! – воскликнула она. Шутливо пригрозила ему пальцем, добавив: – И даже не пытайтесь меня запугать. Да я себе никогда не прощу, если упущу такую возможность столкнуться с чем-то неведомым и таинственным. Так и представляю, как вытянется лицо Генриха, когда я расскажу ему об этом приключении.

– Воля ваша. – Алан чуть склонил голову и резко повернул ручку двери.

Любопытно. Он ведь говорил, что комната долгое время стояла запертой. Но сейчас дверь спокойно распахнулась перед ним. Судя по всему, сам хозяин не боится того, что может скрываться в комнате.

Он чуть посторонился, и я шагнула вперед, встав рядом с ним. Прищурилась, силясь хоть что-нибудь разглядеть в плотной тьме, плескавшейся за порогом.

Невольно вспомнился замок герцога Трегора. Подвал, в котором мы с Норвудом провели несколько часов под защитой его заклинания. Вот в той тьме я чувствовала присутствие чего-то враждебного. Точнее, даже не так. Я наверняка знала, что мрак скрывает очертания существа, которому чужды любые эмоции, кроме жажды крови и смерти. Но сейчас я видела перед собой обычную темноту.

– И сейчас не отступите?

Я невольно поежилась, когда горячее дыхание Алана коснулось моего уха. Осторожно отодвинулась, стараясь держаться от него на достаточном расстоянии. Мне была омерзительна одна мысль о том, что он может прикоснуться ко мне. И я сама не понимала почему.

Алан заметил мое движение. Уголки его рта дернулись вниз в гримасе разочарования и гнева, но он ничего не сказал.

– Алан, прекратите нас пугать! – приказала Моника. – Давайте зажигайте свет. Мне просто-таки не терпится увидеть эту легендарную спальню.

Алан пожал плечами. Прищелкнул пальцами – и в воздух взмыла еще одна хрустальная сфера.

Любопытно. В отличие от шара, который плавал в коридоре и, судя по тусклому свечению, почти исчерпал свой энергетический запас, здесь сфера горела ровно и ярко. Похоже, что хозяин частенько заходит в эту комнату.

«Не сходи с ума, – тут же строго одернула я себя. – Скорее всего, Алан просто подготовился к визиту специалистов из магического надзора».

И я осторожно вошла в комнату, на всякий случай приготовившись окутать себя облаком защитных чар.

– Эсми, вы не против, если я тоже посмотрю? – Вслед за мной проскользнула и Моника, и я мысленно заскрежетала зубами.

Если честно, я была против, и даже очень. Но вряд ли женщина послушается меня и уйдет. Вон с каким жадным любопытством оглядывается, изучая обстановку.

А вот Алан предпочел остаться в коридоре. Скрестив на груди руки, он с мрачной усмешкой, словно приклеившейся к его губам, наблюдал за моими действиями.

– О, Эсми, вы были правы! – восхищенно выдохнула Моника. – Глядите, тут и впрямь есть зеркало. Как раз напротив кровати.

И ткнула тоненьким пальчиком с искусным маникюром в стену.

Я посмотрела в указанную сторону. Огромное зеркало было установлено так, чтобы в нем отображалось шикарное ложе под шелковым покрывалом.

Хм…

Заинтересовавшись, я подошла ближе к кровати. А ведь белье на ней чистое и свежее. И даже вроде бы едва заметно пахнет духами. И я полной грудью втянула в себя свежий цветочный аромат.

– Что-то не так, Эсми? – заинтересованно спросил Алан.

– Вы говорили, что этой комнатой давно не пользовались, – медленно проговорила я. – Но тут нет пыли. И постель переменили совсем недавно.

– О, я приказал служанке прибраться перед визитом специалиста, – ожидаемо ответил Алан. – Она, правда, в восторг не пришла, но за небольшое вознаграждение сменила гнев на милость. К тому же днем, как я уже говорил, здесь ничего странного не происходит. Если не считать неприятного ощущения, будто за тобой наблюдают.

– Да, по-моему, я понимаю, о чем вы, – с плохо скрытым восторгом протянула Моника. – А вы, Эсми, вы это чувствуете?

Ничего я не чувствовала. Вот вообще ничего. Как будто стояла не в центре жилого дома с многовековой историей, а…

Демоны, даже не знаю, с чем сравнить. И среди чистого поля можно ощутить легчайшие флуктуации магического поля. А это просто-таки заколдованное место какое-то.

– Зеркало как зеркало, – с едва заметным разочарованием заключила Моника, так и не дождавшись от меня ответа. Подошла ближе к стене, шелестя шелковым платьем. Провела пальцем по резной деревянной раме, отполированной до блеска.

– Возможно, надо потушить свет? – предложил Алан. С улыбкой добавил: – Вдруг призрак убитой девушки настолько пугливый и стеснительный, что является лишь в полной темноте?

– А давайте! – с готовностью согласилась Моника. Прищурилась и выдохнула: – О, какое приключение! Да мои подружки с ума сойдут, когда я им расскажу.

– Никогда бы не подумал, что вы настолько отважная женщина, – со странным смешком отозвался Алан. – Генрих воистину может гордиться такой смелой супругой.

Моника аж раскраснелась от неожиданного комплимента. А в следующее мгновение Алан без предупреждения вновь щелкнул пальцами – и наступила темнота.

На самом деле она была неполной. В коридоре продолжал гореть тусклый шар, а дверь Алан не закрыл, поскольку предпочел остаться на пороге. Но после яркого света показалось, будто наступил кромешный мрак.

Понемногу глаза привыкали к столь резкой смене освещения. Из тьмы выступили очертания кровати, столика около него, кресла, придвинутого к стене.

Я невольно вздрогнула. Почудилось, будто в кресле кто-то сидит. Какой-то темный размытый силуэт. Но стоило мне моргнуть, как наваждение развеялось.

– Я ничего не слышу, – сказала Моника. – Никаких стонов или женского плача.

Ее слова прозвучали так громко, что я вздрогнула вновь. Казалось кощунственным нарушать тишину этой комнаты. Такую глубокую и всеобъемлющую, как будто мы угодили в склеп.

Секунды утекали, складываясь в минуты. Но ничего не происходило. На фоне светлого прямоугольника распахнутой двери отчетливо угадывалась фигура Алана, который помалкивал. Энергетический фон оставался совершенно ровным, без малейших всплесков.

Моника по-прежнему стояла прямо напротив зеркала и вглядывалась в него. Судя по всему, ничего страшного она в нем не видела.

– Ну и когда все начнется? – капризно осведомилась она.

– Странно. – В голосе Алана промелькнуло неподдельное удивление. – И впрямь тихо. В прошлый раз девушка из магического надзора почти сразу вылетела отсюда как ошпаренная. И минуты не прошло.

– Быть может, мы не нравимся твоему призраку? – спросила Моника.

– Скорее, нас слишком много, – впервые за долгое время подала я голос. – Обычно проклятие, лежащее на том или ином предмете, способно подействовать лишь на одного человека одномоментно.

– Предлагаешь мне выйти? – Моника с неудовольствием вздохнула. – Ну ладно.

И, негромко постукивая каблуками, отправилась к двери.

Я в свою очередь подошла ближе к зеркалу. Теперь я встала так, что в отражение попал и Алан, который в этот момент как раз посторонился, чтобы пропустить Монику.

И тут…

Отражение мужчины вдруг пошло волнами. Зарябило, искажаясь на глазах. Это было тем удивительнее, что непонятный эффект не распространился на Монику, остановившуюся рядом с Аланом.

На какой-то миг отражение Алана вообще пропало. А когда появилось вновь, то…

Я прижала ладонь ко рту в попытке сдержать крик. Потому что увидела Алана в очень необычном виде. Его редкие волосы на голове стояли дыбом. По щеке пролегло несколько свежих ярко-алых царапин. Но при этом мужчина широко и от души улыбался. А в руках сжимал нож, покрытый сгустками темно-багровой жидкости.

Что это такое?

От столь отвратительного зрелища я отшатнулась, буквально отпрыгнув от зеркала на несколько шагов. Теперь Алана в отражении я не видела. Зато в поле моего зрения попала кровать за моей спиной. И я отчетливо увидела на ней девушку. Она расположилась полулежа, прижимая обе руки к животу. Красивое светлое платье набухло от крови, прежде высокая изящная прическа растрепалась, светлые волосы висели неопрятными спутанными космами. А ярко-голубые глаза мертво смотрели прямо перед собой.

– Эсми, что с вами?

Я моргнула, услышав громкий окрик Алана. С величайшим трудом оторвала взгляд от ужасающего зрелища в зеркале и посмотрела на него.

Я бы не удивилась, если бы увидела сейчас Алана таким, каким он предстал передо мной в отражении. Но нет. Передо мной по-прежнему был холеный мужчина в безукоризненной одежде. Прическа – волосок к волоску, на лице ни следа от жестокой борьбы не на жизнь, а на смерть.

– Вы так побледнели, как будто привидение увидели. – Алан с трудом разлепил губы в улыбке. – Все в порядке?

– Да, – обронила я, отчаянно пытаясь сообразить, что все это значит и как надлежит поступить.

Я не сомневалась, что зеркало показало мне картину настоящего убийства. Более того, даже продемонстрировала Алана таким, каким он отразился в глазах своей жертвы. Мертвые могут лгать. Точнее, даже не так. Они не всегда правильно интерпретируют события, произошедшие с ними непосредственно перед смертью. В их оценках часто говорит злость, обида, желание мести. Но вот зеркало… Это совсем другое дело. Оно просто показало мне то, что произошло в этой комнате.

Теперь я понимала, почему Алан не хотел заходить. Боялся даже на миг показаться в отражении. Наверное, уже не раз и не два видел себя так, как запомнился жертве. Если бы Моника не подошла к нему и он бы не сделал шаг в сторону, пропуская ее, то я бы увидела лишь убитую девушку.

Алан молча смотрел на меня. И я точно знала, что необходимо врать. Сделать все мыслимое, лишь бы он не заподозрил того, что его тайна открыта.

А еще каким-то образом нельзя дать ему избавиться от зеркала. Потому что это единственная улика против него.

– Так что вы увидели? – настойчиво повторил свой вопрос Алан.

Я лихорадочно пыталась сообразить, как же ответить. Сказать, что ничего? Но тогда Алан поймет, что я лукавлю. Я слишком сильно переменилась в лице, поэтому своей ложью сделаю лишь хуже. Тогда он без проблем догадается, почему я вдруг начала юлить.

Но если я признаюсь, что видела девушку, то он потребует уничтожить зеркало. Собственно, как мы и договаривались. Однако этого ни в коем случае допустить нельзя!

– Эсми, да что ты молчишь? – томно протянула Моника. – Скажи, что ты видела? Можно я тоже посмотрю?

И сорвалась было с места.

Однако Алан ловко перехватил ее за руку, останавливая. Причем сделал это настолько грубо, что Моника даже вскрикнула от боли.

– Алан! – гневно фыркнула она, силясь высвободиться из его хватки. – Вы что, с ума сошли? Чуть плечо мне не вывихнули! Отпустите меня немедленно!

И едва не подавилась словами, когда Алан искоса глянул на нее.

– Да что с вами? – потрясенно прошептала она. – Алан…

Ее прервал звук хлесткой пощечины. Алан внезапно дернул Монику на себя и ударил тыльной стороной ладони с такой силой, что голова женщины безвольно мотнулась в сторону. А затем грубо оттолкнул.

Моника отлетела на несколько шагов. С силой ударилась о стену и безвольно сползла по ней, видимо потеряв сознание.

Я спрятала за спину руку, принявшись копить магическую энергию.

Увы, я была не так хороша в атакующей магии, как бы мне хотелось. Но кое-какие заклинания самообороны все-таки знала. Поэтому не сомневалась, что у меня получится оглушить Алана. Если он отключится хотя бы на пару минут, то этого времени мне вполне хватит, чтобы сбежать и позвать на помощь.

Пусть только он подойдет поближе. Чары рассеиваются на расстоянии. Поэтому надо бить в упор и наверняка. Боюсь, если я промахнусь или не сумею вырубить его, то во второй раз просто не сумею накопить достаточное количество энергии.

– А ты хороша, – процедил он, разглядывая меня с каким-то нехорошим интересом. – Та девчонка, которая приходила до тебя, лишь взглянула в зеркало – и рванула прочь с воплем ужаса. Уже на пороге крикнула, что необходимо оформить вызов некроманта. Но я как чувствовал, что не все так просто. Кстати, спасибо тебе огромное.

– За что? – настороженно переспросила я, продолжая терпеливо собирать энергию для атаки.

– Если бы ты не ляпнула про зеркало, то я бы и впрямь дождался приезда некроманта из магического надзора. – Алан отвесил мне шутливый поклон. – Конечно, сделал бы так, чтобы он работал в этой комнате в одиночку. Но могли бы возникнуть вопросы ко мне. Легенда про убитую служанку хороша, но… Вдруг бы не повезло нарваться на какого-нибудь проныру, который любит копаться в деталях и придирается ко всяким мелочам. А так я избавлюсь от зеркала. И никто и никогда не узнает, что на самом деле здесь произошло.

– С деталями у тебя и в самом деле беда, – скептически проговорила я. – Служанку якобы убили молотком, а в зеркале девушка отображается зарезанной.

Алан чуть нахмурился. Потом издал короткий горловой смешок.

– Вот видишь, я же говорю, что очень благодарен тебе, – с сарказмом произнес он. – Хотя, конечно, всегда можно сказать, что за годы, прошедшие с момента трагедии, история видоизменилась и обросла множеством пугающих деталей, которых в действительности не было.

Да, но была и еще одна нестыковка. Платье жертвы. Любой более-менее стоящий следователь наверняка обратил бы внимание на то, что девушка в отражении одета современно.

Но об этом пока лучше промолчать. Выражаясь языком Чарльза, не стоит выкладывать все карты на стол, пока не уверен в окончательной победе.

– Кем она была? – спросила я, силясь затянуть разговор.

– Служанка. – Алан широко ухмыльнулся. – В этом я не обманул. Моя первая…

И как-то странно замялся, не завершив фразу.

– Первая что – жертва? – удивленно переспросила я. – То есть были и вторая и третья?

– Скоро сама узнаешь, – загадочно пообещал мне Алан. – Поверь, я сделал определенные выводы. И учел свои ошибки.

Ничего не понимаю! О чем он?

А в следующее мгновение Алан скользнул вперед. В комнате по-прежнему царила темнота. Поэтому я увидела лишь размытое движение. Поспешно встряхнула рукой, и мрак разрезали ярко-алые искры чар, сорвавшихся с моих пальцев.

Я попала! Атакующее заклятие угодило прямо в грудь Алану. Но радостный возглас умер, так и не успев сорваться с моих губ. Потому что искры внезапно осыпались с его камзола и погасли, не успев долететь до пола и не причинив мужчине ни малейшего вреда.

– Хороший амулет, – выдохнул Алан. – Не зря покупал.

Сил и времени на второй удар уже не оставалось. Да и смысла в этом нет, если он действительно защищен. Охранный талисман я при всем своем желании не сумею пробить.

Поэтому я кинулась в сторону, стремясь обогнуть Алана и выскочить в коридор. Тот прорычал что-то невразумительное, в свою очередь метнувшись наперерез.

Я успела избежать захвата, ужом проскользнув между Аланом и стеной. Светлый прямоугольник распахнутой двери был так заманчиво близок!

А затем в затылке огненной звездой вспыхнула боль. Я успела услышать лишь финальное от Алана:

– Ну очень хороший амулет.

И потеряла сознание.