Текст книги "Завтра не наступит. Мое имя – Вендетта! Дилогия. Криминальная мелодрама"

– Когда выйдем из здания, я проведу тебя на стоянку, возьмешь ключи от белого жигуленка, номер А 394 МА, запомнила? Поедешь в клуб Азалия, бензин полный бак, должно хватить. Батя уехал, поэтому хватятся тебя только к утру. Когда приедешь в клуб, найди Алика и скажи, что ты от меня. Тебе помогут выбраться отсюда.

– Я не умею водить машину.

– Вот черт!

– Отпусти Яна. Надеюсь, он в состоянии вести.

– Чокнулась? Мне из-за тебя башку оторвут, а за мента вообще четвертуют.

– Господи, физмат закончил, а соображалка где? Вот и свалишь все на него и на охрану.

– Может, ты и дело говоришь, – после минутного молчания сказал он, – Но предупреди своего мента, если покажет свой нос в области, второй раз ему так не повезет. На него все братки взъелись, сама понимаешь, суку хотят замочить.

Я кивнула.

– А как я пройду, меня охрана в лицо знает…

– Обижаешь, – протянул он и кинул мне в ноги спортивную сумку.

Уже через пять минут на мне был черный парик, килограмм косметики, и униформа девочек по вызову.

Выходило так, что это не помрачнение ума, а Митяй основательно готовился.

– Почему ты мне помогаешь?

Митяй невесело усмехнулся.

– Должок за мной один перед твоим крестным.

– Видно очень большой должок, раз ты головой рискуешь.

– Соображаешь, – потянул он, – Если бы не твое колечко, то готовилась бы ты сейчас к отлету в Карловы Вары, к Ноэлю. Таких колечек пока два – один у тебя, другой у меня. Дядя Боря твой мне жизнь спас, когда я на зоне отдыхал. Сдружились мы с ним. А на волю вышли, он мне такое колечко дал, как талисман, и сказал, что если увижу я такое колечко на ком-нибудь другом, то это его человек, и помочь я ему должен, если в переплете каком окажется. Кто ж знал, что этот человек – ты.

Вот это подарок! Выходит, дядя Боря теперь и мне жизнь спас. Ай да дядя Боря!

– Двинулись, – решительно сказал Митяй, и я уже ничего не страшась, покачивающейся походкой пошла в сторону выхода из клуба.

Уже ближе к охранному пункту Митяй заголосил дурным голосом: «Где мои семнадцать лет, на Большом Каретном…», а я пьяно хихикала, держась за его руку. Митяй шлепнул меня по заднице и полез рукой под майку с глупым возгласом: «А ну, покажи, чего у тебя там!» Краем глаза я видела, что охрана вовсю смотрит на нас, но настороженности не проявляют, видать не первый раз Митяй сюда девок таскает. Я слегка треснула Митяя по рукам и пьяным голосом провозгласила: «Требую чаевых!». «Сейчас будут тебе чаевые!» – гоготнул Митяй и полез под юбку. Охранники заржали.

– Митяй, что – то мы не видели, как ты ее сюда проводил, – высказался один.

Вот везет же, на такого дотошного нарваться!

– А это вопрос к вам, пацаны, – ухмыльнулся он, – Каким образом через вас смогла пойти размалёванная проститутка.

Мальчики впали в раздумья, но Митяй не собирался на этом останавливаться.

– Ну что языки проглотили? – раздался его громовой голос, – Хреново работу исполняете! Когда пересмена?

– Через полчаса, – ответил виновато один из них.

Митяй бросил на них испепеляющий взгляд, и мы, наконец-то, вышли из клуба.

На стоянке было тихо и темно. Охраны здесь не было, как ни странно. По всей видимости, Бересов не особенно переживал за угон машин, и правильно делал – какой же дурак решиться угонять тачку именно у него?

Митяй вложил мне ключи от беленькой пятерки.

– О машине не беспокойся, но и перед ментами ее особо не засвечивай. Бросишь неподалеку от клуба.

– А Ян? Ты с ума сошел! После твоей тирады охрана родную мать не пропустит! Что ты им скажешь?

– Ничего, – хмыкнул он, – Сейчас пересмена и минут 15 на посту будет проходной двор. Я успею. Залезь в машину и закройся изнутри. И никакой самодеятельности!

Я, подбоченясь, посмотрела на него, ишь, раскомандовался!

– Смотри, сейчас будет продолжение шоу, – напоследок бросил он мне.

А вообще мне дико везло, что мне несвойственно. Или все-таки есть на свете справедливость? Но если она есть, а Антон наркоделец, то очень возможно я скоро буду неофициальной вдовой.

Минут через десять, у охранного пункта послышался пьяный гогот и, вскоре, я увидела двоих новых охранников. Пересмена.

– Серега, ну и нахреначился же ты! Смотри, Митяй тебя увидит, и об официальном увольнении ты будешь только мечтать, – сказал один из охранников на посту пришедшему парню. Тот скалил зубы, пытаясь изобразить улыбку, но у него это плохо получалось, а при имени моего неожиданного спасителя, совсем загрустил.

– Да, ладно! Митяй в отключке, сам не трезвее нашего. Мужики, пошлите, лучше по рюмашке долбанем?

– Ну, уж нет, – возразил один из них, – Вы идите, а я лучше поработаю.

– Да, ладно, Стас, никто не сунется. Какой дурак решиться, а?

– Я все сказал.

Положение нужно было спасать. Если бы этот Стас ушел вместе с остальными, то Яну с Митяем было бы легче пройти. Но уходить он не собирался, а вот проблем мог создать уйму.

Я вышла из машины и неровной походкой двинулась в сторону охранника.

– Скучаем? – спросила я зазывно.

Стасик малость обалдел от моего появления, но быстро пришел в себя.

– Даже не представляешь, как, – и улыбнулся во всю физиономию.

– А про меня забыли, – скорчила я обиженную мину и встала перед ним так, чтобы он смог меня разглядеть. И он разглядел.

– Сколько берешь?

– Тебе бесплатно, – хохотнула я, – Акт доброй воли, ты меня только домой потом отвези.

– Не вопрос, – улыбнулся он и двинулся ко мне.

Пока мы шли в сторону его комнатенки, я удивлялась, насколько все просто – помани мужика, раздвинь ему ножки, и он забудет про то, что за пять минут удовольствия придётся расплачиваться собственной шкурой.

Сейчас я тихо радовалась. После рождения сына Антон заставил меня выучить один прием. Я отрабатывала его несколько месяцев под неусыпным взглядом Тошки и вовсю злилась на него за это. И сейчас знание этого приема очень мне помогало. Всего лишь требовалось найти нужную точку на теле человека и с силой нажать, и все, разбудить его смогут только через несколько часов. Мне бы ее найти, не опоздать.

Стас начал с поцелуев, меня начало воротить от всей души, но я заставила себя сосредоточиться и начать нащупывать эту точку чуть повыше ключицы.

Через минуту он рухнул ко мне в ноги, а я побежала обратно.

Столкнулась я с Митяем, который почти тащил на себе Яна уже у машины. И не дав ему времени заорать на меня сказала:

– Один охранник никак не хотел уходить. Пришлось его ликвидировать.

Глаза Митяя округлились до безобразия.

– Чего?

– Спит он в своей будке, к утру очухается.

Теперь они оба уставились на меня, как на инопланетянку.

– Вести машину сможешь? – спросила я у Яна, не желая терять времени.

– Смогу, – похрипел тот и, хромая, проковылял к машине.

– Митяй! – окликнула я уходящего не то врага, не то друга, – Не думала, что скажу тебе это, но спасибо.

Он ухмыльнулся и ответил:

– Сочтемся.

Почему-то в этот момент я поняла, что все – где бы наши дорожки не пересеклись, он всегда мне поможет, и я ему помогу, и дядя Боря тут уже не причем.

Долгие сутки подходили к концу, вовсю светило предрассветное небо, и Ян выжимал все силы из старенькой пятерки. И молчал.

– Мне кажется, за эти сутки я постарела лет на десять, – первой заговорила я.

Он мельком взглянул на меня, заплывшим от побоев лицом и ничего не ответил.

– Ты мне должен. Сгнил бы ты там и вонять начал через пару дней без меня.

– К чему клонишь? – все-таки спросил он.

– Оставь нас с Антоном в покое.

Он как-то зло рассмеялся и спросил:

– А ты ему нужна?

На этот раз промолчала я. Вот это и предстоит выяснить – нужна ему или нет. Претензий друг к другу у нас накопилось много. Мне нужно будет доказать ему, что я врала тогда, спасая его.

А себе доказать, что мне нужен ублюдок, торгующий наркотой.

Глава 10.Противостояние

Праведные мотивы далеко не всегда

приводят к правильным результатам.

Харуки Мураками

Ближе к утру мы подъехали к «Азалии». Ян остановил машину возле черного входа и еле выбрался наружу. Опричники Бересова все-таки здорово его отделали – на всем теле места живого нет. Он огляделся по сторонам, и, кивнув мне в сторону клуба, поднялся по ступенькам. Я подавила в себе нарастающий страх и шагнула за ним. Клуб навевал неприятные воспоминания. Здесь Антон убил Сизова и был ранен. И здесь закончилась наша дружба с Яном. Здесь не было Митяя и мне не перед кем было кривить душой, говоря, что Ян мне нужен только для того, чтобы вести машину. На самом деле, я просто не хотела его смерти. Глупая бабская жалость, за которую, возможно, придется расплачиваться.

В Азалии было темно, грохотала музыка и то и дело сновали туда-сюда подвыпившие танцующие пары. Бармен за стойкой деловито мешал какой-то коктейль. Вот к нему-то я и направилась.

– Мне нужен Алик, – крикнула я, но голос потонул в потоке музыки.

– Ну, я Алик, – прокричал мне в ответ бармен, – Ты кто такая?

– Я от Митяя, – крикнула я снова, тот пригляделся и кивнул.

– Пойдем.

Алик провел меня в один из VIP-кабинетов, и только тут я заметила, что неожиданно из моего поля зрения пропал Ян. Я задумалась и не сразу увидела фигуру человека в полутемном помещении. А когда увидела, то невольно охнула.

– Вот уж не ожидал тебя еще увидеть.

Первое что захотелось сделать – это кинуться на шею Тошки, а потом я вспомнила наше с ним прощание и ноги мои подкосились.

– Чем обязан? Твой отец позвонил и сказал, что нужна моя помощь, правда, не сказал, что помогать нужно тебе, – его губы скривились, а взгляд был – хуже не придумаешь.

– Не сказал? – до меня начало доходить, что он только что произнес.

– Да, я прибывал в полной уверенности, что ты нежишься в объятьях своего любовника. А оказалось, что ты побывала у Бересова. По своей воле или как?

– Или как! – огрызнулась я, в конце концов, именно из-за этого бесчувственного ублюдка я встряла в эту историю, – Ему нужен был ты, я, правда, сказала, что это никудышная затея, и ты пальцем не пошевельнешь ради меня, но Бересов не захотел слушать.

– Вполне в его духе.

– Интересно, а чем тебя завлек мой отец, что ты на свой страх и риск вернулся в страну?

Он промолчал и отвернулся от меня. Вот он стоит такой родной, такой желанный, я чувствую его всеми фибрами моей души. Его походка до боли знакомая мне, вечная привычка держать руки в карманах брюк, и даже его циничная улыбка мне дороже всего. Но между нами пропасть. Пропасть, длиной в целую жизнь. Жизнь других людей.

– Забудь надежду всяк сюда входящий, – тихо произнес он.

– Что?

Он рассмеялся также тихо и натянуто, посмотрел мне в глаза, и я не посмела отвести взгляд.

– Надпись над воротами ада. А я в аду, в своем собственном личном аду, созданным своими собственными руками. Ты знаешь, под сорок начинаешь это понимать.

– Не казни себя, не все от тебя зависело, – слова вырвались непроизвольно, я прикусила губу.

Антон быстро подошел ко мне, взял за плечи и встряхнул.

– От меня зависело все! От меня зависело наша семья, которой я, по всей видимости, не сильно дорожил, поэтому потерял. От меня зависело твое чувство ко мне, которого нет, из-за моих ошибок.

– Ты не бог.

– Не бог, – согласился он, – Мужчина, отвечающий за свои ошибки. Мы все за них отвечаем рано или поздно.

Он вдруг резко закинул мою голову вверх и пристально посмотрел мне в глаза.

– Что он сделал с тобой?

От его бешеного взгляда у меня дух захватило.

– Не то, что ты думаешь, – я усмехнулась, – Бересов умеет производить впечатление, надо сказать, сногсшибательное впечатление.

– Ты изменилась.

– Изменилась, – кивнула я, – Не каждый день узнаешь, что твой отец торгует детьми, а любимый человек сажает на иглу.

Сказанное мной имело эффект пощечины. Но он молчал, и это молчание объяснило мне все.

– Прощай, – сказала я и развернулась к выходу.

– Не трудись, – раздался его звенящий от ярости голос, – Дверь заперта. Ты не уйдешь, пока мы не поговорим.

– Опять начинаешь? – крикнула я на него.

– Меня же не исправить, я такой, какой есть – не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

– Для чего ты вернулся Антон? Для того чтобы отомстить мне? Так этого можно было не делать, мог бы не возвращаться и Бересов бы меня убил.

– Но ты жива и далеко от Бати, кто бы мог подумать, что поможет тебе не кто иной, как Митяй, – он покачал головой, и мне стало ясно, чтобы я сейчас ни сказала, он не поверит ни одному моему слову.

– Антон, я хочу объяснить…

– Ты уже тогда достаточно объяснила, – прозвучал его стальной голос – Таких, как я не любят.

Я посмотрела ему в глаза и поняла, что тогда я совершила огромную ошибку, бросив эти слова ему в лицо. Он мог простить многое, его бы многое не задело, но эта фраза… Все его детство, юность и большую часть взрослой жизни ему приходилось просить о любви собственную мать. Он был уверен, что его нельзя любить. И вот я бросила эту убийственную фразу, подтверждая его страхи и комплексы.

– Все это время, ты снилась мне каждую ночь, – произнес он, – Каждую ночь, я спрашивал тебя, как ты могла жить со мной и лгать мне в глаза, и не получал ответа. Когда-то я сказал тебе, что ненавижу ложь, ты могла сказать мне правду, тебя бы никто не осудил, но ты дала мне надежду, а на самом деле ненавидела?

Я замотала головой, не в силах вымолвить ни слова.

– Почему я приехал? Конечно же, я знал, куда и зачем еду, – Тошка горестно рассмеялся, – Глупо с моей стороны, конечно, но это так. Я приехал, думая, что ты у Бересова, я готов был обменять тебя на собственную жизнь. Я бы никогда не простил себе, если… – его голос сорвался, он не договорил, но в глазах я прочла то, что он с таким упорством от меня скрывал – он до сих пор любит меня.

– Тошка, – выдохнула я и сорвалась с места.

– Стой, где стоишь! – его голос был холоднее прежнего, и я остановилась.

– Мне не нужна твоя жалость и твои объяснения. Мне больше ничего не нужно. Все остается так, как мы планировали раньше – ты летишь в Нант к Кириллу, я остаюсь здесь.

– Ты сошел с ума, он найдет тебя и убьет.

– Если он не найдет меня, он достанет тебя в любой точке мира, потому что знает, что я за тобой вернусь.

Его ответ объяснил все. Нет шанса выжить нам двоим, куда бы мы ни улетели рано или поздно Бересов найдет нас. Но он не будет искать меня одну. Мне хотелось лечь и умереть, ведь он себя уже похоронил. Паника поднималась волнами, но окунуться в нее мне не дала одна мысль.

– Антон, какое отношение ты имеешь к наркокартелю?

Стук в дверь прозвучал как гром среди ясного неба.

– Ты кого-то ждешь? – спросила я взволнованно.

Он отрицательно мотнул головой, достал из-за спины пистолет, снял с предохранителя и быстро, но тихо подошел к двери. Я молча ждала, что будет дальше. Резко распахнув дверь, Антон буквально втащил в комнату непрошеного гостя, и также быстро захлопнул ее.

Гостем оказался Ян, я обмерла от испуга, смотря как от ярости лицо Антона перекосилось. Недолго думая, он приставил ствол к голове Яна.

– Нет! – закричала я и рванулась к ним, буквально снося Антона с ног. Выстрел прозвучал как-то глухо. Похоже, что пуля ударила в стену.

– Твою мать! – выругался Антон и сплюнул.

Ян ухмылялся во всю физиономию, но что больше меня поразило – он даже не дрогнул, не пытался отойти, уйти от выстрела.

Я замерла между ними, наблюдая, как два человека с глазами зверя смотрят друг на друга и ни один из них не пойдет на перемирие.

– Зря ты его сюда притащила. Теперь за его жизнь я не дам и ломаного гроша, – тихий, спокойный голос убийцы прозвучал в моих ушах, и я не сразу поняла, что этот голос принадлежит моему мужу.

– За твою жизнь ублюдок, я бы тоже не расточался, – еще более спокойно ответил Ян. Прозвучал щелчок, и в руках Яна сверкнуло холодное лезвие ножа. Я вскрикнула. Господи, откуда у него нож!? Немного зная из биографии Яна, я все же знала, что во владении холодным оружием ему нет равных.

– Вы что творите, мать вашу! – от испуга мой голос перешел на фальцет.

Антон сверкнул оскалом, отбросил пистолет, достал из-за пазухи нож и пару раз перекинул его из одной руки в другую.

– Я ждал этого момента, долго ждал, – бросил он Яну, даже не удостоив меня взглядом.

– Сука, как же я тебя ненавижу! – нож в руках Яна запорхал, как бабочка.

Я продолжала стоять между ними, это единственное, что еще удерживало их.

– Отойди в сторону, маленькая, я могу задеть тебя, – попросил Антон так, будто просил меня о чем-то обыденном. Я чуть не задохнулась.

– Никогда!

– Лена, отойди! – крикнул уже Ян.

– Нет!

Сильный толчок заставил отлететь меня в сторону, я больно ударилась ногой, но все же попыталась встать. И тут же дикая боль пронзила ногу, кажется вывих.

И бой начался.

Я не верила своим глазам, но столкновение произошло, и бой был не на жизнь, а на смерть. И оттолкнул меня не кто иной, как Ян! Он хотел, он просто жаждал развязать кровопролитье. Он кинулся первым, с такой всепоглощающей яростью, что Антон только в долю секунды успел увернуться от летевшего клинка. Но все же лезвие ножа задело его правое плечо. Он не издал ни звука, я же вскрикнула, смотря, как на рубашке расплылось кровавое пятно. Они делали выпад за выпадом, словно танцуя, друг перед другом. Я лихорадочно думала, как остановить драку, но ничего путного в голову не приходило. Еще выпад и новая рана на теле Тошки. Антон был осторожен, но Ян был серьезным противником, несмотря на ярость, которая застилала ему глаза. Новый выпад, удар пришелся чуть выше колена Антона, он взвыл от дикой боли.

– Ян, пожалуйста, не надо! – крикнула я, мое сердце заходилось от страха.

Как по приказу они оба обернулись ко мне, Ян колебался всего секунду, но этого хватило, чтобы Тошка кинулся на него с новыми силами, откинув на лету нож.

Удар пришелся Яну по голове, и еще один, и еще. Он был слишком слаб, после издевательств людей Бересова. Антон продолжал бить, еще немного, и он убил бы его.

– Антон! – закричала я в испуге, и попыталась снова встать на ноги. Он не слышал меня, перед глазами был враг. Я слишком хорошо знала, как мой муж расправляется с врагами.

В коридоре что-то громыхнуло и, в следующую секунду, входная дверь с грохотом упала. В кабинет, на всех парах влетела Вика.

– Нет! – дико заорала она и двинулась ко мне. Только, когда она приблизилась, я увидела в ее руках пистолет! Она с силой схватила меня за волосы, отчего я вскрикнула, и приставила пистолет к моему виску.

– Остановись, Антон! – грозно крикнула она.

Но он уже остановился и с недоверием смотрел на происходящее. Ян без сознания валялся у него в ногах.

– Вика? – произнес он, еще не веря, – Как ты… Что ты творишь?

– Спасаю жизнь своему брату, – отчеканила она, и еще сильнее дёрнула мои волосы. – Если он не дышит, я от твоей суки сухого места не оставлю, понял меня! – прошипела она.

Антон не сводил своих глаз с пистолета у моего виска.

– Он жив, – спокойно сказал мой муж.

Уму непостижимо, но я боялась не за свою жизнь, а за его. Где гарантия, что сейчас она не вскинет ствол и не выстрелит в него? Господи, неужели можно так любить?

– Положи пушку, – Антон перевел свой взгляд на Вику и медленно начал приближаться к ней. У меня сжалось сердце, когда я увидела, что он хромает, а из раны, как из неиссякаемого источника, льется кровь.

– Не шевелись, – приказала Вика.

– Не шевелюсь, – ответил он и даже приподнял руки, как бы сдаваясь на милость победителя. Его глаза на миг скользнули по мне, и этого было достаточно, чтобы понять – он не остановиться ни перед чем, но с моей головы не упадет и волос. Антон, безумный, остановись!

– Вика, ты великолепна! – смеющийся бархатистый голос раздался со стороны, где раньше находилась дверь.

– Батя! – воскликнул Тошка. Я медленно подняла глаза и увидела металл в глазах Бересова.

Следом за ним в помещение ввалились его люди, я поискала глазами, но Митяя среди них не обнаружила.

– Не ищи, – отрезал Сергей Бересов, правильно истолковав мой ищущий взгляд, – Предатели у меня долго не задерживаются! Очень жаль, милая, что именно ты причина его раннего ухода, он был мне как сын.

В искренность его чувств я не поверила, даже если бы очень сильно захотела.

– Это он нас сдал? – от ярости лицо Антона перекосило.

– Вряд ли можно молчать, когда тебя растягивают на дыбе пару часов! – бросил ему Батя, – Скоро ты лично с ней познакомишься.

– Нет! – закричала я.

– И тебя мы не оставим без внимания, – зловеще бросил он мне.

– Отпусти ее, Вика, – тихий хриплый голос принадлежал Яну. Он пришел в сознание.

– Да, отпусти ее, – кивнул Бересов. И Вика отпустила меня, а потом быстро и уверенно подошла к Бересову и поцеловала его.

У меня рот открылся от изумления, Антон был удивлен не меньше моего, но Ян… Ян знал об отношениях Вики и Бересова, только губы его дрогнули, и в уголках залегли в горестную складку.

– Ты знал! – крикнула я, уже не в силах сдерживаться.

Ян мазнул по мне взглядом и ничего не ответил.

– В машину их, – скомандовал Бересов людям, задержал свой взгляд на Яне и добавил – Всех.

– Сергей! Ты обещал! – возмущенно воскликнула Вика.

– Я помню, милая, – нежно глядя на нее, ответил Бересов, но тут же взгляд его отяжелел, – Но теперь, тебе придется выбирать.

Нас зачем-то отключили, перед тем, как затащить в машину. Лишь позже, когда я оказалась в незнакомом темном доме, я поняла зачем. Мы не должны догадаться, где мы находимся. Но, если это так, то значит убивать нас не входит в планы Бересова?

Голова раскалывалась на сотню мелких осколков, и я глухо застонала, снова попытавшись встать, но все с тем же успехом.

– Ты в порядке? – раздался голос моего мужа из угла комнаты, а я охнула. Неужели они поместили нас вместе? Как великодушно с их стороны, черт!

– В относительном, – буркнула я, – А ты?

– И я, – ответил он, но я отлично знала, что это не так. Одна рана на плече, другая на груди, и самая страшная на ноге.

– Они ведь не перевязали тебя? – спросила я, даже не надеясь на утвердительный ответ.

Антон хмыкнул, и, я почувствовала, улыбнулся.

– Нет, не перевязали, а зачем? Так я становлюсь слабее.

Сердце мое сжалось, уже в который раз.

– Нужно как-то выбираться отсюда, – тихо сказала я, массируя травмированную ногу.

– Ты думаешь, я не думаю над этим? – обиженно произнес он. – Я уже не знаю, что делать. Мои люди не в курсе, что я в стране. Да и мои ли теперь? Твой отец, … в общем, он не сунется, – меня перекосило от горькой правды Антона. Он внимательно наблюдал за моей реакцией, а потом снова заговорил:

– Остается только один выход. Я отдаю ему бухгалтерию по черному товару, а он отпускает тебя. И ты сразу же, слышишь, сразу же летишь к Кириллу.

Я онемела, остолбенела и что-то, наверное, еще со мной случилось.

– Но он же убьет тебя! – мне казалось, я это крикнула, а на самом деле прошептала.

И снова молчание в ответ, а я вдруг поняла, ясно и отчетливо – меня такой обмен не устраивает, по мне, так лучше наоборот. Но Бересов, возможно, купится, а, возможно, попытается нас кинуть. Но и в том, и в другом случае, Антон будет мертв. А этого я никак не могу допустить. Как жаль, что у меня слишком мало времени, чтобы придумать стоящий план. У меня нет ничего, кроме самой себя, это и есть мое оружие. Что же делать? Как все обыграть так, чтобы Тошка мог уйти? Как, Боже, как?

Единственное, в чем я была уверена, он должен сам захотеть выбраться отсюда. Но он, похоже, смирился со своей участью. Ему достаточно вытащить меня, а там будь, что будет. Нужно заставить его захотеть остаться в живых. А это значит, заставить его ненавидеть меня, плюнуть, бросить, уйти самому. Но мы это уже проходили, вот сейчас он сидит, сверлит меня взглядом, думает обо мне, как о последней шлюхе, но продолжает меня любить. Всё, лишь бы спасти меня и сына. Как же мне заставить его любить и себя? Или, хотя бы найти причину, по которой он захотел бы выбраться отсюда. Нужно убедить его, что там, на свободе, он мне необходим. Но что нужно для этого, какие горы свернуть? Ведь он уверен в обратном, и виновата в этом я. Он не поверит ни одному моему ласковому слову. Господи, Лена, думай, думай! В любой момент могут прийти люди Сергея.

Антон сидел все так же, не шевелясь, только глаза сверкали кристалликами льда. Я искала ответы, глядя на него. Что может заставить жаждать жить столь холодного и жестокого человека? Человека, который создал свою группировку, убрал конкурента и наказал моих обидчиков?

Конечно же, как я раньше не поняла! Месть! Всепоглощающая, сжигающая все на своем пути месть. Он должен жаждать мести, найти и уничтожить. Но кого и за что? У него больше нет врагов, кроме Бересова, да и кровопролитья я больше не хочу, просто нужно заставить поверить его в наличие врага. Когда он выберется живым отсюда, я все ему расскажу. Всё, начиная с того вечера у Яна.

Мысль настолько чудовищная, но единственно верная пришла в голову неожиданно. Господи, слишком мало времени, чтобы думать о морали, прости меня за эту ложь.

– Я уничтожила любимую игрушку Бати, он меня живой не отпустит, – сказала я Антону, – Из-за меня он убил Митяя.

Антон сверкнул глазами, сморщился от боли, которую причиняли ему раны и спросил:

– Почему он помог тебе?

– Украшение в пупке помнишь?

– Золотое колечко с иероглифами, насколько помню эксклюзив от крестного отца, – я кивнула, – А Митяй что знал его? – удивился он.

– Не просто знал, сидел вместе с ним, дружил, получил в дар такое же кольцо, как и у меня, и обещал, что поможет человеку, если тот тоже будет обладателем такого кольца.

– Ясно, нужно будет отблагодарить дядю Борю, – произнес Антон.

Вот сейчас я соберусь и скажу ему самую отвратительную, гнусную ложь в мире.

– Иди, благодари эту жирную свинью, которая посмела тронуть меня еще девчонкой в девятнадцать лет! – крикнула я и отвернулась.

Играть мне практически не пришлось, я дрожала от страха, что он сейчас все поймет и просто убьет меня. Господи прости, но только жаждой мести я смогу заставить его жить! Он вырос на подобных уличных законах – «око за око».

– Что ты сказала? – его голос срывался, кажется, он остолбенел. Я прикусила губу.

– Посмотри мне в глаза и повтори, что ты сказала, – ледяным голосом приказал он.

Я покачала головой и сильно зажмурила глаза. Господи, прости меня, и помоги!

– Нет, – сначала тихо произнес он, – Нет! – рев раненого животного. В следующую секунду он лупил кулаками стену, а я думала, что первое, что я сделаю, когда мы убежим отсюда, это расскажу ему правду, чем бы это для меня не закончилось. Антон закончил только тогда, когда силы иссякли, а пальцы рук представляли собой одну сплошную кровавую рану. Он тяжело опустился на деревянный пол. Он не смотрел на меня и молчал, а я все ждала, что вот сейчас он обо всем догадается.

– Почему молчала? – раздался его хриплый голос.

– Это позор семьи, Тоша, никто не должен знать, – как же мне хотелось оттяпать себе язык.

– Почему носишь его кольцо? – он поднял на меня глаза, и я вздрогнула от увиденного в них.

– Чтобы помнить, и не забывать, что он сделал, – твердо ответила я. Дура, ничего умнее не нашла! Он замолчал и взгляд его потух, а я читала молитвы, чтобы вся эта затея закончилась благополучно, иначе мне никогда не смыть с души то, что я сегодня натворила. Господи, прости!

– Я передумал, – сказал Антон, спустя три часа, а я в который раз вздрогнула, – От Бати мы уйдем вместе.

И поднял на меня глаза. Но уже не он. Сверкающие две глыбы льда вместо глаз на смуглом лице. Первобытный страх поднялся из глубин. Зверь вышел на охоту. Еще через полчаса Антон встал, прихрамывая, подошел к двери и долбанул в нее, что есть силы. Я молча наблюдала. Через полминуты дверь открылась, и охранник внушительных размеров недовольно взглянул на нас.

– Чего надо?

– Передай Бате, у меня есть к нему дело.

Охранник посомневался, нужно ли идти и беспокоить хозяина, но еще раз взглянув на Антона, утвердительно кивнул и закрыл дверь. С коридора послышались его удаляющиеся шаги.

– Что ты задумал? – спросила я у Тошки.

– Скоро узнаешь, – ответил он и улыбнулся так, что меня сначала бросило в холод, а потом в жар. О, Господи, не хотела бы я оказаться объектом его жгучей ненависти.

Бересов явился к нам почти сразу. Зашел своей фирменной, вальяжной походкой, а ехидная улыбка расползлась на всю физиономию.

– Ну и какое у вас деловое предложение? – спросил он, а потом решил уточнить, – Или проще спросить, что вы на этот раз задумали?

Я невольно поежилась, Сергей не дурак, далеко не дурак, и раскусит он нас на раз, два, три.

Антон холодно и четко изложил суть дела – он отпускает меня, а взамен получает бухгалтерию. Я даже рот открыла от удивления. Он не стал ничего менять, он ни одним словом не упомянул о себе, надеюсь, он знает, что делает.

– И где подвох? – спросил Бересов.

– Нигде, – спокойно ответил мой бывший муж, – Я хочу, чтобы она осталась жива. Зачем она тебе? Разве может одна девчонка навредить такому как ты? Отпусти ее, она будет молчать.

– Даже если я убью тебя?

– Да.

– А я вот не был бы столь уверенным, – задумчиво произнес Батя, – Нужно время обдумать твое предложение. У вас один день. Можете попрощаться, на всякий случай, – хохотнуло чудовище в обличье человека, и закрыло дверь.

– Он не поверил тебе, слышишь, Антон? – через какое-то время сказала я.

– Знаю, – тихо произнес тот и внимательно посмотрел мне в глаза, – Но выхода у нас нет.

– А если он решит не отпускать меня? Если он, так или иначе…

– Я убью любого, кто хоть пальцем тебя коснется, – серьезно произнес Антон, тяжело поднялся и подошел ко мне.

Он сгреб меня в охапку и, с жадностью изголодавшегося человека, впился в мои губы. Я притихла, и все для меня исчезло в тот момент. Не было проблем, страхов – ничего. Остался только он и его губы, которые никак не могли насытиться моими. Блаженство, граничащее с безумством, разлилось по моему телу. Сколько же времени мы потеряли, играя во взрослые игры? Зачем это все, когда единственной целью является он?

Он оторвался от меня на минуту, молча заглянул мне в глаза, ища в них ответ – хочу ли я этого так же, как и он? И я ответила, со всем жаром, который сжигал меня изнутри. Все остальное было как в тумане. Мы откровенно наслаждались друг другом. Я чувствовала его руки, оставляющие полыхающие огнем следы на моем теле и становилось нестерпимо больно, когда он на короткие мгновенья отрывался от меня. Я улыбнулась про себя. Я любила его. Как странно устроен человек, семь лет назад, был только секс, без любви и мне было хорошо с ним, не больше. Сейчас, если он остановиться, я, наверное, умру.

Я прижалась к нему всем телом, и потерлась об него, словно большая кошка. По его расширенным зрачкам и учащенному дыханию я поняла насколько это ему нравиться. В одну секунду он поднял меня за бедра и завел мои ноги себе за спину. Сердце колотилось где-то в горле, когда он сорвал с меня последнюю преграду.