Текст книги "Завтра не наступит. Мое имя – Вендетта! Дилогия. Криминальная мелодрама"

Пришлось вникать в сюжет, так как гость был неразговорчив. Смотрел передачу и интенсивно жевал. Минут через десять, мой телефон замигал, и заиграла мелодия. Я посмотрела на дисплей – мама – и взяла трубку.

– Лен, у Кати температура, а я совершенно не разбираюсь в тех лекарствах, которые ты покупала ей с прошлого раза.

Сердце сжалось и до боли захотелось домой, к Катарине. Но я, собрав всю свою волю в кулак, продиктовала матери какое лекарство в каких случаях давать. Вот так, там мой ребенок, нуждающийся во мне, а я… Я тут, просто дежавю какое-то!

– С вами все в порядке? – низкий с хрипотцой голос вывел меня из транса. Охранник Митяя смотрел на меня и, кажется, ждал ответ.

– Почему вы спрашиваете?

– Вы бледная, – коротко и ясно ответил он.

С минуту я молчала, а он продолжал пялиться на меня, сообразив, что нужно отвечать я кое-как промямлила:

– Все нормально.

Охранник тут же отвернулся и снова, как ни в чем не бывало, уставился в телевизор. Я последовала его примеру, но через пять минут, он снова заговорил:

– Вы не беспокойтесь, они скоро закончат, и я уйду.

Честно говоря, меня поразило то, что этот увалень понял, что его общество меня напрягает, стало неудобно и стыдно. Он же не виноват, что его мама родила с такой отталкивающей внешностью.

– Слава, зачем вы так. Вы мне не мешаете.

Тот усмехнулся, повернулся ко мне всем корпусом и произнес:

– Не надо, Елена Витальевна, не стоит. Я не слепой и не тупой. От меня все бабы шарахаются, а уж такая как вы… Спасибо, что хоть открыто не брезгуете, честно, не ожидал.

От его тирады я прямо рот открыла. Сказать, что он странный – ничего не сказать. Первый раз вижу такого скрытого, но говорящего без обиняков человека. Другой бы промолчал. И тут Славик улыбнулся.

– Удивлены?

Я благоразумно промолчала, сидеть на диване стало вовсе неуютно, и я подошла к окну. На улице сумерки, а у меня в квартире дурдом. Более странной компании я еще не видела. На кухне что-то со звоном разбилось, так что я в сторону шарахнулась. Тут же раздался треск разбиваемого стекла и истошный крик: «Ложись!». Через секунду я валялась на полу, а охранник Митяя рядом со мной. Еще через секунду в комнату влетела троица с перепуганными лицами.

– Откуда стреляли?

Я ошарашенно уставилась на недавно целое окно и увидела в нем аккуратное отверстие от пули, от которого трещины расходились по всему оконному стеклу. Стало плохо.

– Лен, ты как? – кажется, Влад спросил.

– Это снайпер, – произнес Викинг, – Стекло не разбилось, так с СВД-шки можно выстрелить. Если бы вы не разбили что-то на кухне, и она бы не дернулась, ее бы уже в живых не было, – закончил Вик тихо.

– Ты хочешь сказать, что стреляли целенаправленно в нее? – раздался угрожающий голос Антона.

Викинг пожал плечами, внезапно обернулся ко мне, помог встать с пола, и только потом ответил:

– Но вы-то все живы. И снайпер не мог ошибиться – во всех комнатах горел свет, с оптики прекрасно можно разглядеть, кто, где находиться.

Все как – будто ждали этих слов, в квартире развилась бурная деятельность, я только зубами клацала от полученного шока. Мысли разбегались, и я следила, как мужчины бестолково бегают, звонят кому-то и орут. Вся суета закончилась на одной смс-ке, пришедшей почему-то на мой номер: «Оставь свою затею, Синица». Я выронила телефон и вскрикнула, чем привлекла внимание всех четверых, Антон подорвался ко мне, поднял мобильник, и через минуту шарахнул кулаком в стену.

– Кто?!

Митяй вырвал у него телефон и тоже прочел сообщение.

– Пробей номер, слышишь? – буйствовал мой муж, – Я должен найти того, кто это организовал!

– А тут долго искать не надо, – ответил Митяй и посмотрел на моего муженька многозначительно, отчего тот сразу заткнулся.

Да, чтоб вы провалились со своими тайнами!

– Так, Вик, остаешься с Еленой Витальевной, на сегодня ты ее охрана. Головой отвечаешь, понял?

Вик кивнул, а я, наконец-то, обрела дар речи.

– Еще чего! Вы куда намылились? Антон, ты ничего не хочешь мне объяснить?

Антон опустил глаза в пол и промолчал. Спас его от ответа Митяй.

– Лен, потом, все потом, сейчас каждая минута дорога. Не делай глупостей.

И на этих словах троица покинула квартиру, оставляя меня с угрюмым охранником.

Только когда за ними закрылась дверь, я поняла, что меня трясет. И не просто трясет, а как от отбойного молотка. Вик хмуро стоял возле меня, не произнося ни слова. Я, почему-то, сразу восприняла его прозвище – Викинг, будто ожившая картина древнего дикого воина. Прозвище очень ему подходило, если смотреть на него не отрываясь, а этого делать без особой надобности не хотелось. Звонок мобильного трелью взорвал тишину, я вздрогнула и поспешно нажала на зеленую кнопочку.

– Да?

– Узнала что-нибудь? – раздался голос Яна.

– Зачем ты звонишь? – тихо спросила я, отвернувшись от пристальных глаз Викинга, – Я же сказала, что сама позвоню.

– Проверка связи, – хмыкнул Ян в трубку, – Не пропадай.

Я отшвырнула трубку, как только связь прервалась и бессмысленно уставилась в окно, на котором отчетливо красовалось пулевое отверстие. Начинается тот ад, от которого я сбежала девять лет тому назад. Зачем, спрашивается, я сюда вернулась? Да еще и с сыном притащилась, дура! Просто замечательно, что его сейчас нет дома, как бы я это все ему объяснила?

Спину прожег чужой взгляд, и я опомнилась. Вик все слышал, вернее, ничего особенного, но в свете происходящих событий это-то и очень подозрительно.

– Слава, я хотела бы вас попросить…

– Не надо, Елена Витальевна, – прервал он меня, и я обернулась, – Я все понял, об этом звонке никто не должен знать, но только и вы мне пообещайте, что это никак не касается Митяя.

То, о чем он подумал было написано у него на лице – богатая зарвавшееся дамочка и молодой герой – любовник, выбравший для звонка не самый подходящий момент.

– Неправильно ты все понял, – вздохнула я, чувствуя себя очень неуютно под осуждающим взглядом охранника Митяя, – Звонивший не мой любовник, и даже не друг. Уж скорее наоборот… – пробормотала я еле слышно.

– У вас проблемы?

– У меня вся жизнь – проблема, Вик, – прозвище вырвалось непроизвольно, я покраснела и тут же извинилась.

– Да, все нормально, – улыбнулся он, что до неузнаваемости преобразило его лицо почти в мальчишеское, – Я уже привык.

– Митяя это не касается, – сказала я, вспомнив его слова минуту назад. Он кивнул.

– Кофе-то у вас есть? – кажется, улыбка к нему приклеилась, а мне этот парень начал нравится. «На лицо ужасные, добрые внутри…» – почему-то вспомнился хит Миронова.

– Идемте на кухню, – кивнула я и прошла вперед. Вик уселся на маленькой кухне за столом и будто занял все пространство. Пока я ставила чайник на плиту, в глаза бросилось мое недавнее приобретение, я быстро спрятала его в карман. Чайник вскипел, я насыпала в чашку быстрорастворимый кофе, варить настоящий было лень, залила кипятком и поставила на стол перед Виком.

– А вы? – тут же спросил меня он.

– Боюсь, что кофеина мне и так достаточно на сегодня.

Он понимающе улыбнулся и отхлебнул из бокала горячий напиток. Я, воспользовавшись моментом тишины, юркнула в комнату, предварительно закрыв дверь, достала диктофон и нажала на «плей». К моему ужасу и удивлению, диктофон не записал ни одного слова! И тут два варианта, либо что-то не сработало, либо… его обнаружили. Однако, угроз в свой адрес я не слышала, поэтому будем считать, что мне просто не повезло. Спрятала диктофон в шкафу, среди старых пультов управления, переходников и прочей ерунды, на которую никто никогда не обращал внимания.

Раздался звонок в дверь. Очень хорошо, если они вернулись, надеюсь с ними все в порядке, но посмотрев в дверной глазок, я обнаружила там незнакомую тетку.

– Извините, я ваша соседка, – начала она неуверенно, и я поспешила открыть замок, все-таки неудобно разговаривать через дверь.

– Не открывай! – вдруг дурным голосом заорал Вик из кухни, я машинально дернула дверь на себя, но уже было поздно, вместо соседки увидела молодого парня. Тот как-то зло улыбнулся мне, в следующую секунду я почувствовала боль, в глазах потемнело, и я отключилась.

Первое, что бросилось в глаза, когда я их открыла – чужой затылок, обрамленный темными волосами и обивка водительского сидения. Я пошевелилась, пытаясь привести в порядок затекшие мышцы и обнаружила, что руки связаны.

– Не рыпайся, женщина! – раздался голос слева от меня, с чуть заметным кавказским акцентом. Я испуганно скосила глаза и опознала того парня, который позвонил мне в дверь. Замечательно… Я в машине с неизвестными мне бандюгами кавказской национальности и везут меня в неизвестном направлении. А самое главное, что найдут меня не скоро, и что за это время со мной сделают, знать вообще не хотелось. Как ни странно, первый о ком я подумала, был Вик. Что с ним? Меня-то просто запихнули в машину, а что сделали с ним? И разве возможно выключить за пару минут здорового телохранителя? Я снова скосила глаза и стала разглядывать парня, сидящего рядом со мной на задних сидениях. Он был без маски, впрочем, как и водитель, из чего следовало только два варианта – либо меня убьют, впоследствии, либо они просто не боятся, прекрасно зная, что в милицию я не побегу. Но что им от меня надо? И от меня ли? По-моему, тут опять не обошлось без моего дражайшего муженька, чтоб ему неладно было. Я снова заворочалась, пытаясь ослабить веревки, впивающиеся в мои запястья.

– Э! Тебе сказали, не дергайся! А то опять заснешь! – парень угрожающе приставил ко мне какой-то аппарат. Хватило доли секунды понять, что это электрошокер. Так вот чем нас вырубили. При умелом использовании этой штуки, человек без сознания пробудет минут пятнадцать, не меньше. Значит, все было заранее спланировано – и киллер, который якобы промахнулся, и сообщение на телефон, для того, что выкурить всю команду из квартиры, только они не учли, что со мной останется преданный охранник Митяя. Да и проделано все было слишком громко и с ненужными свидетелями, куда проще похитить меня на улице, где – нибудь, где я бы была одна? Ответ был один – все это делалось только для того, чтобы Антон испугался. И если я это поняла, надеюсь, поймет и он. И испугается, а также перестанет играть в смертельные игры.

Подъехали мы к какому-то старому, заброшенному дому и так как всю дорогу я была прижата к сиденью, то где мы находимся, я хоть убей, сказать не могла. Меня почти выволокли из машины во двор и, толкая рукой в спину, сопроводили в дом.

Потолки были низкие, стены отштукатурены лет пятьдесят назад, мебель доисторическая. Но дом был жилой, о чем говорил накрытый обеденный стол и свистящий чайник на старой двухкомфорчатой плите.

– Доброй ночи, Елена Витальевна!

Из глубин дома вынырнул почти седой мужчина восточной национальности, однако ж, прекрасно говорящий по-русски.

– Разве мы знакомы? – надменно произнесла я, хотя у самой поджилки тряслись. Но за долгое время жизни с Антоном я научилась многому, например, что нельзя показывать страх, иначе тебя уничтожат.

– В одностороннем порядке, – улыбнулся мужчина, – Я вас знаю, а вы меня нет.

– Что вам от меня нужно?

– Вы проходите, Елена Витальевна, – вдруг засуетился он, – Не волнуйтесь. Хотите чаю?

– Зачем я здесь? – спросила я его, игнорируя вопрос.

– Вы просто гостья. Как только я, ваш муж и его друзья урегулируем некоторые разногласия, вы сразу же поедете домой.

Понятно, что и следовало доказать – здесь я из-за Антона и мне ничего не скажут.

– Если не хотите проблем с моим мужем и его друзьями, то вам лучше вернуть меня туда, откуда вы меня забрали.

– Ты чего себе позволяешь, дрянь? – гаркнул парень сзади меня, но Седой, как я его прозвала про себя, сделал какой-то жест и тот умолк.

– Ну, Елена Витальевна, с вашей стороны – это не очень умно, если учесть, что вам есть чем рисковать.

– И чем же? – глупый вопрос, сама знаю.

– У вас, кроме мужа есть, кажется, сын? Взрослый парень.

Я прямо почувствовала, что краска с моего лица сходит и колени подгибаются.

– Странная чувствительность для женщины, которая убила собственного отца, – изрек мой мучитель, наблюдая за моей реакцией.

Перестала дышать. Я старалась не думать об этом все девять лет. Гнала эти мысли от себя подальше, и даже моя мать не заговаривала об отце, уверенная, что тот ее предал и убежал, как трус.

– Кто знает, Елена Витальевна, может, вы сделали тогда не правильный выбор. Отец и муж – сложный выбор.

– Вас там не было, вы ничего не знаете, – прохрипела я, удивляясь, что оправдываюсь перед чужим человеком.

– Ну, почему же не знаю, – протянул Седой, – Кое-что мне известно.

Он приказал своим людям выйти и пригласил меня в комнату. Как во сне я зашла и села на диван. Что ему нужно? Зачем он бередит мои старые раны?

– Я знал вашего отца, Елена Витальевна. Знал, что вашего парня он отослал в Чечню, воспользовавшись своими связями. И знал из-за чего.

– Мне все это известно, – бесцветным голосом прервала его я, не желая больше слушать. Но слушать мне пришлось.

– Боюсь, что не все. Алексей мешал ему не потому, что встречался с вами и не потому, что у того за душой ничего не было. Он никогда не сказал бы вам правду. Хоть парню и было всего восемнадцать, но обладал он на тот момент двадцатью процентами акций местного завода по производству масла и присадок. Акции, само собой, не с неба ему упали, а перевела их на его имя мать, являющаяся крупным акционером того же завода. Через полгода, как она перевела на него акции, она умерла от рака. Отец Алексея хотел, чтобы сын передал акции ему, но тот отказался, считая, если мать этого не сделала, не будет делать и он. Ваш отец не являлся акционером завода, но очень хотел им стать, так как грянула перестройка, и его карьере политика-коммуниста пришел конец. Нужен был бизнес, но такой, который не лопнет через пару лет. Вот тогда он и обратил свое внимание на завод, все просчитал и понял, что это именно то, что нужно. У троих он скупил акции по рыночной стоимости и тут судьба пошла в его руки сама – парень с которым вы встречались, тоже являлся акционером. Он предложил ему большие деньги, Алексей отказался, он уже тогда обладал коммерческим умом. Алексей знал, кто на самом деле ваш отец, но парень любил вас и хотел обеспечить вам достойную жизнь. Он так же потихоньку начал скупать акции, хотел заиметь контрольный пакет акций завода. Как и ваш отец. Конечно, Алексея к этому больше подстрекал его отец, жаждущий власти и больших денег. Но получилось то, что получилось. Ваш отец, поняв, что парень не просто не хочет продавать, но и сам активно составляет ему конкуренцию, пригрозил ему, что просто его уничтожит. В ответ Алексей сказал, что его дочь узнает о том, кто на самом деле ее отец. Ситуация вышла из-под контроля. Виталя начал посылать людей к вашему парню, но это не возымело нужного действия. Тогда он взял в заложники его отца, а вас отправил тогда в Москву, к тетке, которой якобы нужна была ваша помощь.

Парень был зол, но акции продавать не хотел. Он обратился к общему конкуренту его и вашего отца, предложив сделку – он продает ему свой пакет акций, а тот взамен вытаскивает его отца из рук Казанцева. Тем самым он убивает двух зайцев – отец остается жив, но акций ваш отец не увидит, как собственных ушей. Сделка состоялась. Казанцев был в ярости и отослал Алексея в Чечню. Просто убивать он его не стал, пожалел вас, наверное. Посчитал, что если выживет там, то сама судьба так распорядится.

В этот момент, когда он рассказывал, я вспомнила все, и как отец недолюбливал Лешку, и что Лешка не любил приходить к нам домой, и мы встречались у него или у наших друзей. И как отец слезно умолял меня поехать к тетке на три месяца в Москву, потому что она была одинока и нуждалась в уходе после операции. А когда я приехала, оказалось, что Лешка уходит в армию, и что отсрочка, которую ему дали на время учебы в институте, аннулирована, так как из института его отчислили, под предлогом плохой посещаемости.

– Зачем вы мне это рассказали? Какое отношение к этому имеет мое похищение?

– Не надо громких слов, Елена Витальевна, – улыбнулся Седой, – Вы моя гостья, а не пленница. А отношение самое прямое, общий конкурент вашего отца и вашего парня был я. У меня сорок пять процентов акций, остальное было у моих партнеров. Неделю назад один из партнеров предал меня и продал акции Митяю. Меня это не устраивает, я и Митяй – давние враги. Никто не хочет уступать. Митяй перестраховался и перечислил часть акций на Сергея Ладникова, вашего мужа, теперь они давят на других акционеров, чтобы те продали акции им. К сожалению, вы, Елена Витальевна, являетесь тем инструментом, который поможет мне выиграть в этой войне. Вашему мужу дорога ваша жизнь и он сумеет убедить Митяя не лезть в мой бизнес.

– Я бы не была в этом столь уверена, – покачала я головой, – Митяй всегда был сам по себе, он не станет ради недолгой дружбы рисковать деньгами и положением.

– Посмотрим, – ответил Седой, – В любом случае, вашего мужа я нейтрализовал.

Нейтрализовал он, как же. Плохо знает моего мужа. А вот я слишком хорошо, чтобы понимать, что грядет новая война. Выходит, Антон и Митяй хотят прибрать завод в свои руки. Хотели по закону, а получится как всегда, в России по – другому не выйдет, это я уже поняла. Солнце мое, на хрена тебе завод, а?

Седой еще немного постоял возле меня, ухмыльнулся и ушел. Во дворе завелась машина и, судя по всему, хозяин отбыл восвояси. Первая мысль, пришедшая в голову – бежать. Я вышла на кухню, навстречу мне со стульев поднялись два бравых мальчика со щетиной на подбородках. В доме двое, и неизвестно сколько снаружи. Не слишком много на одну слабую женщину? Хотя преимущество у меня было, целых два. Первое тот приемчик, вырубающий противников за раз, а второе… Я даже улыбнулась про себя. Во Франции пока Тошка учил стрелять сына, я училась вместе с ним. Зачем мне эта блажь тогда понадобилась, не знаю. Зато сейчас я знала оружие, как родное. И именно сейчас понимаю, как мне жутко повезло тогда, когда впервые взяла его в руки и не промахнулась. Как тогда он оказался снят с предохранителя, и как я сама себя не ранила до сих пор непонятно. Уже научившись обращаться с пистолетом, сделала вывод, что мне неимоверно повезло. Надеюсь, повезет и сейчас, потому что чувствую, что Митяй не отступится. Кто я для него? А Антон может много бед натворить. Да и не хотелось как-то, чтобы меня, в результате, по запчастям присылали.

Уверенной походкой двинулась к выходу из дома, и естественно, путь мне преградили.

– Куда?

– Воздухом свежим подышать.

– Из дома не выходить.

Вернулась в комнату и прильнула к окну. Минут десять понаблюдала и сделала окончательные выводы. Что и требовалось доказать, во дворе еще двое, итого четыре. Многовато будет на одну женщину, впрочем, я это уже говорила. Но бежать надо, просто необходимо. Парни близко к себе не подпустят, наверняка, осведомлены своим хозяином, что оружием владею. Чтоб его черти слопали! Ладно, будем действовать по интуиции. Подожду вечера, парни расслабятся, потеряют бдительность, тогда будет хоть какой-то шанс.

К вечеру два амбала на кухне действительно разговорились на своем тарабарском языке, что свидетельствовало в мою пользу. Нужно как-то вырубить их по одному, а те, что во дворе… Надеюсь, мне жутко повезет.

Вышла на кухню, посмотрела на этих двоих долгим взглядом, и четко выделяя слова спросила:

– А меня кормить будут?

Те опешили, но один из них кивнул, и я королевской походкой удалилась в комнату. Эх, жалко, что перекрасилась в черный цвет. Под блондинку дурочку играть легче. Хотя, по– моему, этим все равно, они женщин за людей не считают. Зато я знаю, как они тащатся по русским бабам, этим и собиралась воспользоваться. Ужин мне несли долго, и я успела основательно подготовится. Села на старенький диван, край юбки чуть приподняла, чтобы видно было ножки, но и выглядело, будто ткань задралась. Руки расслаблены, на лице ангельское выражение. Глазки прикрыла, якобы сон меня сморил и стала молиться, чтобы горный джигит на это клюнул.

Через пять минут услышала шаги. Слава Богу, один пришел, судя по запаху, принес что-то горячее. Шаги затихли, видимо меня рассматривает. Смотри, смотри и облизывайся. Было слышно, как поставил поднос и подошел ко мне ближе, даже стало слышно его дыхание. Я открыла глаза и, резко обхватив его руками, нащупала нужную точку и нажала. Парень рухнул. Я вскочила с дивана, выбежала на кухню и с выражением ужаса на лице прокричала второму:

– Там вашему другу плохо стало!

Тот дернулся со всех ног в комнату, а я, недолго думая, обрушила на его голову шаткий стул. Подбежала к окну, посмотрела где находятся другие, и решила действовать также, неожиданно. Обошла сломленного противника, на самом проходе лежал, зараза, и было хотела открыть дверь, как меня схватили за щиколотку и потянули на пол. Я вскрикнула от боли при падении и наткнулась на злой взгляд. Зря сильнее не шарахнула, испугалась, что убью. Теперь мне конец.

– Что сбежать решила, сука! – прошипел он и больно потянул за волосы.

Не знаю, как я извернулась, видимо адреналин от страха зашкалил, но пока он держал меня и орал что-то своим во дворе, я выхватила из кармана его куртки ствол и со всей силой шарахнула ему рукояткой по голове. Второго раза его голова не пережила, и он отключился. С минуту на минуту ожидая бравых ребятишек Седого, я проверила наличие патронов, сняла пистолет с предохранителя и отползла в угол кухни так, чтобы меня не было видно. Но вместо парней я услышала стрельбу и крики во дворе. Пара – тройка выстрелов и все смолкло. Дверь кухни сильно шарахнулась о стену и чуть не слетела с петель, в проеме показался Викинг с пистолетом в руке. Я в жизни так никому не радовалась!

– Вик! – пискнула я из-за угла.

Он огляделся и, заметив меня между столом и стульями, кажется, облегченно выдохнул.

– Это ты его так? – указал он на валявшегося парня у его ног. Я только кивнула.

– Пошли, – он подошел ко мне и помог подняться с пола. Я уже кинулась к выходу, но Вик неожиданно подошел к углу, поднял выроненный мной пистолет и, взяв кухонное полотенце, начал его вытирать. Бросив его в том же углу, подошел ко мне.

То, что было потом, вспоминается как страшный сон. Из глубины комнаты выплыл шатающийся парень, который должен был пребывать без сознания еще пару часов, но почему-то прекрасно себя чувствовал. Я, не помня себя, толкнула Вика в дверной проем, тот от неожиданности мне поддался, а потом бок прожгла неимоверная боль. Я приложила руку к боку и рухнула на колени. Рука в мгновенье стала мокрой и липкой. А я боялась посмотреть, прекрасно осознавая, что это моя кровь. Сознание резко помутилось, но еще один выстрел я услышала, потом увидела Вика с перекошенным, бледным лицом, кажется, он орал мне в лицо: «Зачем ты это сделала?!». Картинка в глазах тускнела, и я скорее почувствовала, чем увидела, что Вик берет меня на руки.

– Не закрывай глаза, слышишь?! Только не закрывай глаза!

Он бежал со мной на руках, будто я была легкой, как пушинка. Краем глаза зацепила темно-синий хаммер и через мгновенье была бережно уложена на задние сиденья. Он снял куртку, за ней майку и, скомкав ее, приложил к ране, взял мою руку и прижал к боку, показывая этим, что нужно зажать рану. Как только очутилась в лежачем положении, глаза сами начали закрываться, но Вик не дал мне отключиться полностью, разговаривая со мной и одновременно ведя машину.

– Поговори со мной! Не закрывай глаза, милая. Давай расскажи мне что-нибудь, что угодно, только говори…

– Как ты меня нашел? – выплыл вопрос из моей помутненной головы.

– Узнал парня, который меня вырубил шокером в последний момент. Встречались когда-то. Я знал, что это парень Азида. Остальное – дело времени.

– Азида? – просипела я, – Это такой седой? Главный у них.

– Да, – Вик быстро обернулся ко мне и вновь уставился на дорогу, иногда поглядывая на меня через зеркало заднего вида, – Он был там?

– Да… Недолго…

– Ублюдки черножопые… – прошипел он и желваки заиграли на скулах. Потом взгляд потеплел, наткнувшись на меня, и он снова заговорил, – Расскажи мне про Францию.

– Про Францию? – не поняла я.

– Да, про город, где ты жила… Говори, солнышко, не молчи!

И я говорила. Вплоть до самого дома, около которого Вик резко тормознул машину и отчаянно посигналил. Через мгновенье он открыл заднюю дверь и вытащил меня наружу на руках.

В голове совсем все помешалось, и я замолчала.

– Как выглядит твой магазин? – сыпал меня вопросами Вик, неся к двери незнакомого особняка.

– Вик! Не могу… больше…

– Сейчас… сейчас все будет хорошо.

Последнее что помню – это вскакивающий с кресла навстречу нам Митяй и его крик:

– Жгут, быстро звони Оксане Владимировне и Синице!

Когда очнулась, почему-то почувствовала себя лучше. Открыла глаза и увидела перед собой очень красивую молодую женщину в темно-коричневом костюме. Она стояла возле моего изголовья и убирала какие-то хирургические инструменты в небольшой чемоданчик. Увидев, что я очнулась, улыбнулась мне и приветливо сказала:

– Все хорошо. Не бойся, ты у Митяя.

– Я и не боюсь, – прохрипела я, а потом добавила – Спасибо вам.

Она кивнула. Зашел Митяй и я обалдела от его нежности во взгляде на молодую докторшу. Все понятно, семейный дуэт.

– Здорово, что ли? – проговорил он, наткнувшись, на мой взгляд, – Ну, ты даешь! Мне Викинг порассказал, какая ты у нас смелая.

Я сморщилась от боли в боку, пытаясь, перевернутся.

– Где Антон? – спросила я через силу.

– Тебя ищет. Вик никого не предупредил, когда вдогонку за тобой бросился. И Тоха, обнаружив, что вас дома нет, а дверь настежь открыта, начал вас искать. Вик, конечно, молодец, что сразу сориентировался, но за то, что не позвонил, еще люлей получит.

– Дурак ты, Димка! – вдруг сказала докторша, – Он ее нашел и к вам привез, причем не давал ей отключиться, насколько я поняла. А то бы ты сейчас с ней не разговаривал.

Я мысленно пожала ей руку и прямо-таки с удовольствием посмотрела на сбитого с толку Митяя.

– Знакомься, кстати, – представил ее он, – Оксана.

Я кивнула и попыталась улыбнуться.

– Твое имя мне уже сообщили, – в ответ улыбнулась она, – Они тут как сумасшедшие носились, что Вик, что Димка, когда я приехала, не иначе как особу царских кровей принимали.

Я засмеялась и тут же согнулась от боли.

– Ну, тихо, тихо, – сказала Оксана, укладывая меня ровно и поправляя бинты, – Пулю я тебе вытащила, рану зашила, через недельку будешь как новенькая!

– Я поеду, – произнес Митяй, все это время молчавший, – Тошке на встречу, парней прихвачу с собой. Будем завтра утром, Ксан, – он просительно посмотрел на докторшу, – Побудь с ней…

– Да, езжай уже, – отпихнула она его, – Конечно, я тут останусь, не бросать же девчонку. Первую ночь придется подежурить все равно.

Митяй засветился как новогодняя елка, чмокнул Оксану в щечку.

– Я с вами Вика оставляю и еще пару парней у ворот, – и ушел.

– Брестская крепость, – проворчала Оксана. Потом сурово посмотрела на меня и, неожиданно, выпалила, – Вот как вы можете так жить? Не страшно под пулями бегать?

Я невесело усмехнулась, почему-то захотелось рассказать ей, что происходит в моей жизни. И поэтому, не задумываясь, как попутчику в поезде я начала рассказывать. Полтора часа Оксана слушала, на ее лице была куча эмоций: и осуждение, и жалость, и даже восхищение.

– Ничего себе, у тебя жизнь. Не позавидуешь в некоторые моменты, – произнесла она, когда я закончила. Выдохлась, охрипла, но на душе стало легче.

– И самое интересное, что я не знаю, где сейчас мой сын. Он, конечно, взрослый мальчик, но… – я замолчала.

– Дома он, – неожиданно для меня произнесла она, – Влад с ним с тех пор, как твой муж уехал тебя искать.

– Знаешь Влада? – удивилась я.

– Теперь знаю, – усмехнулась она, – Хоть и познакомились три года назад.

Я на это ничего не сказала. Все мысли занял Кирилл, что он знает? И если знает, что чувствует? У него переходный возраст, все воспринимается остро.

– Оксан, можно я сыну позвоню?

– Конечно, – она с готовностью протянула свой телефон, и я набрала знакомый номер. Трубку сняли не сразу.

– Да.

– Кир, это я.

– Мам! Где ты? – голос сына был напряженным. Что Антон успел ему рассказать?

– Я у друзей, у хороших друзей.

– Мам, что происходит? Отец уехал, сам не свой с утра, тебя нет. Вы что поссорились?

– Нет, Кир, все в порядке, правда. Просто мы с папой разминулись.

– А еще дядя Влад пришел. Слушай, он такой прикольный. Мы тут в морской бой режемся. Ты когда приедешь?

Я облегченно вздохнула. Судя по вопросам Кирилла, он не в курсе.

– Я папу дождусь, он заедет за мной.

– Да, твою ж налево! – раздалось в трубке.

– Кир?

– Ой, мам, ты не волнуйся, тут у меня четырехпалубник ранен, кажется, ему капец. Тебе дядя Влад привет передает. Ну, все пока. А то меня точно потопят!

Я улыбалась. Кирилл и Катарина – единственные светлые лучики в моей жизни. А я их бессовестно обманываю. Шмыгнула носом. В комнату тихо зашел Вик и, увидев, что я очнулась, заулыбался.

– Привет тебе, герой дня!

Я фыркнула, а Оксанка засмеялась.

– По части героизма, это у нас ты, – сказала она зашедшему Вику и достала шприц. О, нет! Сердце зашлось и ускакало в пятки.

– Не надо, – прошипела я и Оксанка изумленно оглянулась.

– О-о, – протянула она, – У нас еще и фобии есть.

Я нервно сглотнула, даже не в силах подтвердить ее догадку. Резко стало плохо.

– Оксана Владимировна, может не надо? – услышала голос Викинга, – Ей сейчас плохо станет.

– Хуже не будет, – ответила она и подошла ко мне.

Не знаю, откуда силы взялись, но я отползла к краю кровати и попыталась встать. Только не уколы! Все что угодно, только не это!

Путь мне преградил Вик.

– Елена Витальевна, посмотрите на меня.

Я подняла на него глаза и вцепилась в него мертвой хваткой.

– Не смотрите туда! – предупредил он мой следующий шаг, – Смотрите мне в глаза. Вы мне так и не рассказали про ваш магазинчик во Франции.

– Магазинчик? – тупо переспросила я и в этот момент почувствовала укол.

– Вот и все, – заключила Оксана, – Вик, тебе нужно было доктором стать, ей богу. Психотерапевтом.

Вик рассмеялся от души и отпустил меня. Сознание, почему-то, у меня поплыло.

– Оксан, а что ты мне вколола?

– Не бойся, не яд, – усмехнулась она, – Снотворное. Ты поспи, а я с тобой посижу.

Вик ушел, а я медленно погрузилась в сон.

Проснулась неожиданно, среди ночи и вскочила с дивана, не вполне осознавая, где я, тут же застонала от боли и медленно откинулась обратно на подушку.

– Успокойся. Все хорошо. Ты в безопасности, – прозвучал голос Вика. Я включила торшер, стоящий возле меня. Он сидел напротив, Оксанки в комнате не было.