Текст книги "Завтра не наступит. Мое имя – Вендетта! Дилогия. Криминальная мелодрама"

– Если пациент шутит, значит, он скорее жив, чем мертв, – весело ответила Оксанка в своем репертуаре.

– Лен, ты нас так больше не пугай, ладно? – оживленно включился в беседу Митяй, – Это хорошо, что сын твой не видел, как ты в обморок шарахнулась. Молодежь у нас сейчас не внимательная пошла, в компьютере больше времени проводит, чем в реальности.

– Так, демагог, кыш отсюда, – без обиняков заявила Оксанка и буквально выставила его за дверь. Митяй только глупо улыбался на все это.

– Что это за комнатная собачка? – спросила я, – А где тот злобный доберман, которого я знаю?

Оксанка ухмыльнулась, складывая лекарства в аптечку.

– Ты, кстати, действительно нас напугала, – через какое-то время произнесла она, – Я наугад действовала, так как понятия не имела, что с тобой, может, ты эпилептик. А видела бы ты, как твой рыцарь в сверкающих доспехах места себе не находил, мне прямо завидно стало, – улыбнулась она, – Руки дрожат, от волнения. Сам тебя на руки взял, Митяю не дал, представляешь? О, как. Димка говорит, жалко ему его. Ведь не светит ему ничего, верно?

Я отвернулась от Оксанки и закрыла глаза. Уж как-то больно без интереса был произнесен вопрос. Настолько без интереса, что закрадывалось подозрение. А что же на самом деле она хочет узнать? О чем они с Митяем разговаривали, пока я в отключке была? И лекарство ли она мне вколола?

Как только Оксанка ушла, я немного подождала и попыталась встать с дивана. Не тут – то было – ноги подкашивались и тело было каким-то ватным. Что она мне вколола, Господи?

В комнату вошел Вик, бледный и осунувшийся.

– Как ты, маленькая?

– Плохо, – тихо сказала я, – Вик, пожалуйста, дай мне мой телефон. Я кажется, его на кухне оставила.

– Не надо тебе сейчас никуда звонить, в таком состоянии.

– Вик, пожалуйста, – просипела я и жалобно на него посмотрела. Взгляда моего он не выдержал и вышел из комнаты.

Нужно позвонить Владу. Просто позвонить и спросить. Что спросить-то? Что твоя подопечная мне вколола? Нет, Владу звонить нельзя. Ян! Нужно позвонить Яну. Может он меня и ненавидит, но в обиду не даст. Глупо звучит. Черт, что же она мне вколола?

Викинг вернулся не один и без телефона. Рядом с ним стояла Оксанка.

– Что случилось?

– Что ты мне вколола, хренов доктор? – спросила я, со злостью смотря на них. Вик с ними заодно.

– Нормально, – обиженно проговорила она, – Я ее от нервного срыва спасаю, а она меня обзывает.

– Елена Витальевна, это просто успокоительное, – произнес Вик, – Вот, смотрите, – он показал мне ампулу, вытащив ее на моих глазах из мусорной корзины.

– Я не верю, – замотала я головой, а Оксанка руками всплеснула.

– Оксана Владимировна, выйдите, пожалуйста, – попросил Вик, даже не глядя на нее. Она посмотрела сначала на него, потом на меня и кивнула головой.

– Послушай меня, маленькая, – проговорил Вик тихо, как только за Ксаной захлопнулась дверь, – Я понимаю, тебе страшно, плохо и больно. Но поверь мне, это – успокоительное и ничего больше.

– Я всего лишь хочу увидеть его, – с дрожью в голосе проговорила я.

– Ты увидишь его, я тебе это обещаю. Но не сейчас. Поспи, восстанови силы, и мы поедем к Антону. Я буду рядом, за этой дверью и никого к тебе не пущу, клянусь.

Я тяжело вздохнула и кивнула, в знак согласия. А Вик, почему-то, замолчал на какое-то время и начал внимательно меня разглядывать.

– Неужели ты поверила, что я могу причинить тебе вред?

– Ты даже не представляешь, во что я могу поверить, – усмехнулась я, прежде чем провалится в сон.

Через два дня, как и обещал Викинг, я ехала к Тошке. За полчаса до выезда, Митяю позвонили из больницы и сказали, что Антона перевели в обычную палату. Значит, опасность миновала. Викинг был за рулем, Митяй, естественно, с нами, а на заднем сидении со мной сидела довольная Оксана. Вообще-то, Митяй не хотел ее брать с собой, но та клятвенно пообещала, что «разнесет дом по кирпичику» и покажет ему «кузькину мать». Митяй на это расхохотался и чрезвычайно довольный взял ее с собой. Подозреваю, что взял он ее не просто так, все-таки иметь медика под рукой очень удобно.

В палату к Антону я решила зайти одна, оставив всех прибывших со мной томится в вестибюле. Взявшись за дверную ручку, я собиралась дернуть ее на себя, как услышала голос Антона по ту сторону двери и еще какого-то человека.

– Мне не нужно рассказывать сказки, доктор. Мне нужен от вас конкретный ответ на вопрос: я когда-нибудь встану на ноги?

Я замерла и еле успела прикрыть рвущийся возглас ладонью.

– У вас очень тяжелая травма позвоночника, Сергей Дмитриевич.

Сергей? О, Господи, я совсем забыла, кто мы уже на протяжении стольких лет!

– Шансов нет только у покойников, – продолжал доктор, – Предстоит тяжелое лечение и только после него можно уже что-то конкретное говорить.

– Я вас понял, – прозвучал металлический голос Антона.

Я отпрянула от двери, услышав шаги доктора, и стояла еще минут пять после того как тот вышел, пытаясь успокоится и взять себя в руки. Собравшись с силами и нацепив на лицо приветливую улыбку, я с силой потянула дверь на себя и вошла в палату.

Он лежал, не шевелясь, уставившись в одну точку, правая рука перебинтована, на лице глубокие ссадины, ноги укрыты простыней.

– Привет, – негромко произнесла я.

От звука моего голоса он вздрогнул и посмотрел на меня. На секунду в его глазах отразился страх и боль, а потом они заледенели. Он молчал минут пять, а потом произнес:

– Зачем приехала?

– Я твоя жена, если не забыл.

– Я не просил приезжать, – также ровно произнес он.

– Но я здесь.

– Уходи.

– Я тебя не оставлю.

Он пристально вгляделся в мое лицо, а потом рассмеялся – горько с надрывом.

– Знаешь уже?

Я кивнула, а он отвернул от меня голову и рукой закрыл глаза. Я прошла к окну, давая время ему прийти в себя и не показать свою слабость, не унизить его этим знанием.

– Послушай, – раздался его голос через достаточно большой период времени, – Скажи Митяю, чтобы он не бросал то дело и… Нет, я сам скажу, позови мне Вика. Пусть охраняет тебя денно и нощно, иначе я с ума сойду. И уезжай, здесь очень опасно.

Я покачала головой, но он, судя по всему, этого не увидел.

– Позвони моему адвокату во Францию, попроси перезвонить.

– Зачем? – удивилась я.

– Пусть подготовит бумаги о разводе.

Я ошарашенно обернулась, не поверив своим ушам.

– Ты сошел с ума?

– Не ты ли просила отпустить тебя? – зло бросил он, – Так вот, я отпускаю.

– Перестань, – проговорила я спокойно, – Это уже не в какие ворота…

– Не заставляй меня это говорить тебе! – заорал он и с силой стукнул кулаком о свои ноги, – Я ничего не чувствую, понимаешь? Ничего. И мне не нужны сказки, которые пел тут доктор. Я не встану, дураку понятно. Я калека, я не смогу защитить тебя.

– Тошка, мы пройдем это вместе, – ответила я надрывающимся голосом.

Он резко ударил кулаком по стене напротив и уткнулся в нее носом.

– Уйди.

– Тоша…

– Пошла вон!

Я выскочила из палаты, как ошпаренная и буквально налетела на Митяя, идущего по коридору.

– Эй! Лена, ну-ка, посмотри на меня…

– Дим, он… он…

– Я знаю, – кивнул Митяй, – Был у доктора.

Иногда мне кажется, что он своим бараньим упрямством делает только хуже самому себе. И сейчас был именно такой момент. Неужели, он действительно думает, что я его оставлю? Как бы ни так.

Митяй не спешил отпускать меня и все держал за руки, в глазах отчетливо проскальзывало сочувствие. Все-таки любовь к Оксанке изменила его в лучшую сторону – исчезла его беспричинная жестокость. Или же это все игра, еще один хитроумный план. Для чего? Кому верить, Господи? Любовь… Как любовь изменила моего мужа? Боль и обида замигали всполохами в моей душе. Что он чувствует ко мне через столько лет? Почему отталкивает, когда так нужна моя помощь? Неужели за те девять лет я не доказала ему свою преданность? Неужели мой смертельный грех не доказывает мою любовь к нему, даже через столько лет? Или все гораздо проще – я ему больше не нужна.

– Не говори так, – мягко возразил Митяй. Похоже, последнюю фразу я произнесла вслух и, похоже, он меня снова удивил – его сочувствие все-таки не блеф.

– Он прогнал меня, – с обидой в голосе сказала я.

– Это говорит о том, что он боится потерять тебя. Боится, что станет не нужным. Поверь мне, я знаю, о чем я говорю

– Странный способ удержать человека подле себя – выгнать его.

– Он не хочет быть слабым, он никогда им не был и поэтому думает, что сейчас ты отвернешься от него. Но ведь это не так? – Митяй пытливо вгляделся в мои глаза.

– Не так, – горько усмехнулась я, – Хотя и ты в мою правдивость не особенно-то и веришь. Он звал тебя, – кивнула я на дверь палаты и пошла прочь.

В холле больницы меня ждала не в меру довольная Оксанка и мрачный Вик.

– Ну, как прошла встреча с мужем?

Я медлила с ответом, не очень-то хотелось распространяться о недуге Антона при Викинге, да, он все равно узнает.

– Хуже не придумаешь. У него поврежден позвоночник, и он вряд ли встанет на ноги в ближайшее время, прогнозы врачей еще менее утешительны. Ему ничего не говорят, но он уже все решил сам и за всех, – из горла вырвался нервный смешок, – И выгнал меня.

Оксанка при этих словах перестала улыбаться, а Вик как-то странно посмотрел на меня и покачал головой.

В больнице мы пробыли еще с полчаса. Митяй переговорил с лечащим врачом в своей манере, пообещав ему за выздоровление пациента самую лучшую аппаратуру в клинику. О транспортировке Антона в родной город пока не могло быть и речи – пока существовал маленький шанс того, что он все-таки встанет на ноги, тревожить его было нельзя. Оксанка, тем временем, заинтересовалась мед. аппаратурой в реанимационной палате и Митяю ничего не оставалось, как последовать за ней – свернуть Оксанку с намеченной дороги, когда дело касалось ее профессии, было практически невозможно.

Я вышла на крыльцо больницы, бесцельно оглядывая пространство больничного комплекса. Ребятки Митяя уже подъехали и резвились вовсю, играя на территории больничного сквера в футбол. Само собой, делать замечание пятерым быкам с золотыми цепями никто не рискнул.

– Хочешь, я увезу тебя отсюда? – мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это Вик.

– А как же Митяй с Оксанкой?

– Они позже уедут, за ними уже охрана подъехала.

– Вижу, поехали, – также не глядя на него произнесла я и направилась к черной ауди, на которой мы приехали, благополучно сменившей синий хаммер.

Не смотря идет ли за мной Викинг, я открыла переднюю дверь машины и села в кресло, Вик уселся на место водителя через минуту, нервно покурив снаружи перед этим.

– Домой? – спросил он, внимательно всматриваясь в мое лицо.

– Да, – бесцветно ответила я и Вик только вздохнул.

Несколько минут, пока мы ехали, в машине длилась тишина. Слава молча вел машину и изредка косился на меня.

– Скажи что-нибудь, – раздался его измученный голос через какое-то время.

– Что, Слав? – я намеренно назвала его по имени, до оскомины в зубах надоели братковские клички, хотелось нормальных человеческих имен.

– Не держи все в себе, скажи мне.

– Не вижу смысла в игре в психолога.

– Перестань, я вижу, что тебе плохо, – голос его звучал глухо.

– Мне плохо с тех пор, как я имела неосторожность вернуться сюда. И чем дальше в лес, тем страшнее сказка. Я не буду жаловаться тебе на жизнь, – жестко заключила я.

– Почему?

– Потому что это неправильно, тебе не кажется? Рассказывать о здоровье мужа его потенциальному сопернику.

Слава быстро посмотрел на меня и снова уставился на дорогу.

– А я соперник ему? – тихо спросил он. Я понимала, о чем он думает и невесело усмехнулась.

– Скажи мне, Вик, ты удовлетворишься одним разом или, может быть, положением любовника? Сможешь ли ты принять, что когда меня нет с тобой, я с ним?

– Нет, – незамедлительно прозвучал ответ.

– А я не смогу дать тебе больше. Да, и не кажется тебе, что я все-таки не такая сука, которой меня считают и видят другие?

Вик резко нажал на тормоза и, вильнув, припарковался у обочины дороги. С минуту он молчал и смотрел вперед себя, потом обернулся всем корпусом ко мне, с невозмутимой маской вместо лица. Но долго он так все же не смог, маска слетела в миг, стоило ему понять, что мне сейчас намного хуже, чем ему. Передо мной сидел влюбленный мужчина, обреченный на отказ.

– Я пообещал ему защищать тебя, хотя сейчас мне больше всего хочется сбежать от тебя подальше. Но я слишком много пережил, чтобы не понимать, что от себя не убежишь.

Я молча смотрела на его лицо, которое уже давно перестало казаться мне страшным.

– Вик, не рви себе душу и не надрывай ее мне. Поехали домой.

Викинг, ни слова больше не говоря, завел мотор и выехал на оживленную трассу, но не прошло и минуты, как он резко дал по тормозам, я больно стукнулась лбом о бардачок. В одну секунду началось невообразимое, нас начали обстреливать сзади. Встречные машины проносились дальше от светопреставления, не желая быть замешанными в криминальных разборках. Вик ударил по газам и ауди полетела, набирая скорость.

– Что это было? – сдавленно пробормотала я.

Он молчал, сосредоточено поглядывая в зеркало заднего вида. Я машинально проследила за его взглядом и увидела, что за нами по пятам движется вольво темно-вишневого цвета.

Стрелять продолжали, я быстро сползла с сидения вниз, прикрыв руками голову. Через какое-то время в гнетущей тишине раздался визг тормозов, и наша машина резко вильнула вправо.

– Держись! – заорал Вик, выворачивая руль, пытаясь не выехать на встречную полосу.

Мы чудом не перевернулись, мотор заглох и было слышно тяжелое дыхание Вика.

– Твари, – пробормотал Вик. Я услышала звук захлопывающихся дверей и в следующее мгновенье окрик и подняла голову. Нас подрезали и с вскинутыми пистолетами направлялись к нам. Началось.

– Не двигайся, урод! – крикнул детина, направляя ствол в голову Викинга, – Где эта сука?

Второй обошел машину, открыл мою дверцу и, схватив меня за волосы, приставил пистолет к виску.

– Не вздумай выкинуть свой коронный номер, сука, – зло, пробормотал он, – Иначе дружку твоему конец.

Кто они? Откуда знают о том ударе, что научил меня Антон? Викинга скрутили, меня же второй детина и не думал отпускать.

Еще двое вылезли из машины. Один из четверых, похоже главный, выплюнул нам в лицо:

– Правило одно, детки, – если один из вас попытается сопротивляться, второму каюк. Все понятно? В машину их. И заберите их тачку от глаз подальше, – скомандовал он остальным.

Кто они? На людей Азида не похожи, тот принципиально держит в своей банде представителей своей национальности. Может, это от Митяя ноги растут? Антон спасти меня уже не сможет, сначала прикончит меня, а потом и Антона. Нет, слишком сложно, если цель – мой муж, то сейчас его убить также просто, как и котенка. Значит цель – я. Но кому нужна моя смерть? Или же это все-таки Азид? Возьмет меня в заложники и потребует от Тошки недостающий пакет акций. Только вот Митяй вряд ли пойдет на сделку, нужно было брать и Оксанку тогда. Что-то не сходится головоломка. Чего-то я не знаю. Зачем им я? Зачем в Нанте по пятам ходил киллер, когда ни Митяя, ни акций еще и в помине не было?

Нас привезли в загородный дом. Я даже прыснула со смеху. Место дислокации всех бандитов не отличалось оригинальностью. К моему сожалению, вынуждена признать, что здесь не будет слышно криков и делай с нами чего хочешь. Место для пыток или же убийства выбрано верно. Нет, все – таки для пыток, хотели бы убить – прикончи бы прямо в нашей машине.

Нас по одному выволокли из вольво и привели в дом. Двое сразу же вышли, двое бросили уже связанного Викинга, как мешок с картошкой, в угол. И остались стоять у входа в комнату. Не прошло и минуты, как в комнату зашел парень приметной внешности с огромными уродливыми шрамами на левой щеке и направился ко мне.

– Как доехала, милая? – елейно произнес он и тут же ударил меня по щеке, так что я взвыла и еле удержалась на ногах.

– Не трогай ее, урод! – Викинг попытался подняться, но двое оставшихся в комнате подлетели к нему и сбили с ног.

– Лучше сиди там, – тем же голосом произнес парень со шрамами, – Рыпнешся и я нашу красавицу так ножичком распишу, мама родная не узнает.

– Чего вы хотите? – дрожащим голосом спросила я.

– Не поверишь, милая, ничего, – ответил изверг и снова ударил меня по лицу.

Вик выругался и на это раз поднялся на ноги.

– Держите этого, – кивнул мучитель в сторону Викинга, – Извини, браток, – обратился он к Викингу, даже не глядя в его сторону, а только на меня, – Тебя мы трогать не станем, а вот с девочкой твоей поиграем.

– Только попробуй ее тронуть, – рыкнул Вик и дернул связными руками, но держали его с двух сторон и веревки были крепкими.

– Ты же всего лишь ее телок, чего так распереживался? Перед хозяином выслуживаешься?

Так – так, они знают кто такой Вик и на кого он работает. Скорее всего, есть приказ его не трогать. Может, все-таки Митяй? Но зачем? Если мы ему мешаем, куда проще нас убить, чем заваривать такую кашу. Чего я не знаю?

– Послушайте, – снова подала я признаки жизни, – Я не знаю, кто вас нанял и с какой целью, но я заплачу вам больше.

Парень с интересом посмотрел на меня, наклонив голову чуть в бок.

– Это вряд ли, милая. А про цель я тебе даже скажу, – гоготнул он, – Мне заплатили, чтобы я сделал тебе больно.

В секунду ехидная улыбка исчезла с его лица, и он схватил меня за горло.

– Больно тебе, милая? А ты покричи, легче станет, – зло сказал он и сорвал все пуговицы на моей блузке одним махом. Я зашипела, как кошка и вцепилась ему в лицо ногтями, помирать, так с музыкой. Изверг матюгнулся и ударил меня наотмашь, так, что я отлетела на метр.

– Не рыпайся, а то твоему бойцу плохо будет, – пригрозил он приближаясь. Один из парней, как по команде, врезал Викингу под дых, тот согнулся, но не спустил с меня глаз.

– Ленка, плевать, что со мной сделают! – крикнул он, за что и получил следующий удар.

– Хватит! – не выдержала я, – Не трогайте его!

– Конечно, сладкая моя, – произнес парень и поднял меня, больно схватив за волосы, – Он нам не нужен. Ты же будешь хорошей девочкой? Ой, как тут интересно-то! – произнес он, глядя на бюстгальтер, который, к сожалению, ничего не скрывал, а даже наоборот, многое что показывал. Холодок пробежал по позвоночнику. Я не выдержу второго раза, не смогу, да еще на глазах у Викинга.

Шрам, как я его окрестила, недолго думая оттянул лямку и опустил бюстгальтер, я закусила губу и стояла, не двигаясь, меня будто парализовало.

– Жалко, милая, такую красивую бабу портить, – вроде как с сожалением произнес он, – Но ничего не поделаешь, – заключил он и схватил меня за грудь руками, стало жутко больно, но я стиснула зубы и терпела. Шрам с интересом наблюдал за мной.

– Умница, милая, так и ты целее останешься, и телок твой будет жить, – он мерзко улыбнулся и резко прильнул к шее, через секунду я почувствовала укус и от неожиданности вскрикнула.

Викинг больше не мог за всем этим спокойно наблюдать и начал вырываться с новой силой, да все без толку. Тем временем, Шрам продолжал изгаляться.

– Давай, посмотрим, чего у тебя еще интересного есть, – и задрал подол юбки. Терпеть я больше не могла и съездила этому уроду каблуком по ноге. Тот взвыл, резанул меня взглядом и, не оборачиваясь, сказал своим браткам:

– Прострелите телку ногу.

– Нет! – закричала я, – Я больше не буду сопротивляться. Не трогайте его!

– Договорились, сладкая, – улыбнулся Шрам, – Зачем нам портить удовольствие видом крови, правда?

Его парни мерзко улыбнулись, а Вик потемнел лицом.

– Прострели мне хоть все конечности, только не трогай ее, – выкрикнул он извергу, чем вызвал новый приступ радости на его лице.

– Заманчивое предложение, но нет, она мне нравится больше. Да, сладкая? А я тебе нравлюсь, правда, же? – издевался он, продолжая меня лапать.

– До смерти, – пробормотала я со злобой и закрыла глаза, хотя бы смотреть на его морду не буду и то легче.

– Нет, милая, так не пойдет. Открой глаза, иначе я закрою их у твоего бойца.

Я моментально разомкнула веки, с ненавистью и отвращением вглядываясь в его нечеловеческое лицо.

– Я тебе клянусь, если мне представится такая возможность, я убью тебя и буду наслаждаться этим, – прошипела я, глядя ему в глаза.

Шрам захохотал и спустил мои трусики к коленям ног. Я застыла и с возрастающей паникой почувствовала его руку у себя между ног. Я видела вожделеющие глаза его парней. И перешла взглядом на Вика. Он смотрел на меня виноватым взглядом, цвет его лица стал серым. Я сосредоточилась на его лице, иначе боялась тронуться умом от происходящего. Я не переживу это во второй раз. Но внезапно все закончилось – Шрам отошел от меня, оглядел с головы до ног и улыбнулся.

Из моих глаз брызнули слезы и меня затрясло, я судорожно начала поправлять одежду.

– За что? – глухо пробормотала я, глядя в ненавистные теперь навеки глаза.

Он перестал улыбаться и с минуту просто молча рассматривал меня.

– Привет тебе с того света.

Я похолодела от мрачного предчувствия.

– Это тебе за пулю, которую ты выпустила в лоб своего отца. До встречи, сладкая.

Как в замедленной съемке я видела, что братки Шрама наносили удары по ребрам Вика, как он согнулся от боли, и как потом ушли вместе со Шрамом, оставив нас одних и в живых. Только вот я рада совсем не была, что меня живой оставили.

Чудовищное напряжение спало, как только я поняла, что они действительно ушли – я слышала звук машины, уезжающей от дома – и упала на колени.

– Лена, Леночка! – подорвался ко мне Вик. Он попытался обнять меня, а я закричала в испуге:

– Нет, не трогай!

Викинг отшатнулся, пораженный моей реакцией. Но я ничего не могла с собой поделать. Дать дотронутся до себя, было верхом мазохизма сейчас.

Что было дальше помниться плохо. Помню, как садилась в машину, помню, что ехала молча, отвернувшись к окну и беззвучно плача. А в мозгу крутилась фраза, сказанная Шрамом: " Привет тебе с того света». А потом провал.

Очнулась резко, от осознания, что на меня кто-то смотрит, помутненное сознание выдавало картинки одну страшнее другой. Чудилось, что это Шрам вернулся по мою душу, продолжить начатое унижение. Но это был Вик, смотревший на меня взглядом побитой собаки. Напротив него на столике стояла начатая бутылка водки, которую он пил, не закусывая.

– Где мы?

– У меня дома.

Я встала, поправляя одежду, оглядела комнату, но не в состоянии была воспринимать общую картину. До ломоты в суставах хотелось принять душ, смыть с себя грязь, но я уже знала, что грязь душевную не ототрешь никакой мочалкой. Проклятое дежавю, ненавистный рок, что преследовал меня в России девять лет назад, вернулся, стоило сюда приехать.

– Где у тебя ванна? – без выражения спросила я, не глядя на него.

Неожиданно Вик смел со стола бутылку, подлетел ко мне и в шаге от меня остановился, а потом упал на колени. Я с удивлением посмотрела на него и увидела слезы в его глазах.

– Прости меня, слышишь? Я не защитил тебя, как обещал, любимая.

Мне было больно за него, за себя, за эту жизнь, за наши дурацкие авантюрные характеры. И я не винила его.

– Солнце, что ты мог сделать? Раскидай ты тех двоих и мне бы в эту секунду свернули шею. Выключила бы я этого ублюдка и тогда бы убили тебя. Я бы себе этого не простила. Надо просто забыть все это как плохой сон, а что делать я подумаю, как только приду в себя.

Я ушла, оставив Вика наедине с собой. Заперлась в ванной и долго смывала с себя воспоминания от рук Шрама.

Сегодня я встретилась со своим врагом лицом к лицу. Вот и сейчас мой враг стоит и смотрит прямо на меня из зеркала. И я не могу уничтожить его, не прогнать, потому что мой враг – это я сама.