Текст книги "Завтра не наступит. Мое имя – Вендетта! Дилогия. Криминальная мелодрама"

Глава 4. Билет в прошлое

Он чувствовал боль. Неимоверно жгучую, тянущуюся и понимал, что она не пройдет. Нет таких таблеток. Эта боль была не из-за аварии, нет, в области позвоночника он не чувствовал ничего и даже не чувствовал ног. Только сверх меры пульсировал огонь в груди, когда он вспоминал печаль и тревогу в глазах Лены. Он не позволил ей остаться и жалеть себя, прогнал, постарался убедить ее, что она ему не нужна, обидеть ее. И страдал от этого не меньше, чем от осознания того, что он теперь калека.

Когда скрипнула дверь в палату, Антон подумал, что это она вернулась, но с облегчением и каким-то разочарованием увидел Митяя.

– И зачем ты так с ней? – вместо приветствия спросил его Митяй.

– С каких пор ты такой щепетильный? – хрипло бросил Антон ему.

Митяй ухмыльнулся и подошел к окну больничной палаты. Он думал. Над тем, что сказала ему Ленка, над тем, что каким-то непостижимым образом именно она связана с теми, кто хочет сместить Лазаря, отправить его на покой. Не Антон, как он думал раньше. Именно она, его жена. Но нужно все досконально проверить, прежде чем учинять допросы. Акции завода, принадлежащие Азиду, не имеют для Лазаря особого значения. Завод стоит на земле самого Лазаря и стоит ему пальцами щелкнуть… И везде, везде, куда бы он ни совался, мелькает тень Казанцевой. Может он по дурости своей не различил в ней коммерческую хватку ее покойного отца? Может она не та, за кого себя выдает? Но что-то тут все равно не клеится. Синица обратился к нему, когда в Нанте случайно наткнулся на киллера. Кто его нанял? Зачем? Убить Казанцеву? Что это даст?

Нужно просто связать эти три головоломки и обязательно найдется недостающее звено. Киллер в Нанте, акции завода, на которые еще ее отец положил глаз, заказ от Лазаря на Азида, который является акционером, и теперь к тому же пришла информация, что Казанцева как-то связана с теми, кто приказал Азиду начать войну против Лазаря. А вот как связана, это нужно узнать, и Синице пока об это знать не надо.

– Она думает, что это я приказал своим людям перерезать тормозной шланг в твоей машине, – сказал Митяй Антону, все также глядя в окно, и усмехнулся.

Антон промолчал. Эта мысль тоже закралась ему в голову. Когда он ехал сюда, узнать, кто нанял убийцу для Ленки, то единственный к кому он мог обратиться после стольких лет был Митяй. Но вот теперь он был почти убежден, что совершил непоправимую ошибку. Что если именно Митяй посредник между заказом на его жену? Нет, бред, тогда бы ее уже убили. Митяй что-то скрывает, Антон это чувствовал. И скрепя сердце вынужден был признать, что сейчас он ничего не сможет сделать. Остается только одно – стиснуть зубы и попросить Викинга помочь ему, несмотря на то, что он видит и прекрасно осознает, как тот относится к его жене. Вопрос в другом, доверяет ли он ей? Она молодая, красивая, вполне может увлечься, особенно если учесть тот факт, что в последнее время он был с ней груб. Но это все лирика. Сейчас самое главное сохранить ей жизнь, даже если потом…

Он не стал об этом думать, не хотел, не мог. Да и надеялся, что его маленькая девочка, остается до сих пор его, не предаст, не бросит, несмотря на то, что накануне он сам лично ее прогнал. Не мог видеть ее жалости в глазах, ненавидел это гадкое чувство с детства.

Митяй еще недолго постоял у окна и, будто очнувшись, наскоро попрощался и вышел из палаты. Оксана стояла возле двери, задумчиво склонив голову. Каждый раз, когда Митяй видел ее, что-то в груди замирало, даже дыхание перехватывало. Представляет ли она, насколько она прекрасна? Мог ли он когда-нибудь представить, что ради кого-то он, не задумываясь, полезет в пекло? Глядя на нее Митяй понимал, что отдаст за нее жизнь и, впервые за все эти годы, он понимал Антона.

– Ты освободилась? – он взял ее руки в свои и немного сжал, будто не мог обходиться без того, чтобы коснуться ее лишний раз.

Оксана улыбнулась ему и кивнула. Они вышли из больницы, держась за руки. Настроение резко ухудшилось, когда она увидела бронированный джип у крыльца больницы и грозного вида бойцов Митяя. «Куда же я вляпалась?» – в очередной раз подумала она, – «Как дошла до этого?» Она украдкой бросила взгляд на Митяя, идущего рядом с ней к машине. Ведь она врач, каждую неделю она старается спасти чью-то жизнь, а такие как Митяй и его бригада забирают эти жизни. Было чувство, будто она поддалась на искушение дьявола. Внезапно она остановилась за шаг от машины, Митяй недоуменно посмотрел на нее, но она ничего не видела вокруг, давясь догадкой словно ядом – что если вся эта ситуация дана ей для того, чтобы она сделала свой выбор? Бог не дает испытания не по силам. И что она делает в итоге? Куда катится?

– Ксана, – в голосе Митяя слышалась тревога, – Что с тобой?

– Отвези меня домой, пожалуйста, …нет, мне нужно лететь к маме в больницу, просто жизненно необходимо, – сдавленным голосом произнесла она.

– Оксана, объясни, что происходит, – слова ему дались нелегко, он чувствовал, что-то не так, нервничал, ему хотелось накричать на нее, но он сдерживал себя, понимая, что это ничего не даст. Смотря в ее побледневшее лицо, он внезапно понял, что боится, банально боится того, что она просто развернется сейчас и уйдет. Он проследил за ее взглядом и понял еще одну простую вещь – она ненавидела в этот момент и его самого, и его бойцов, столько отвращения было в ее взгляде на них. Почему он решил, что тот месяц, что они были вместе, может что-то изменить? Ведь он прекрасно видел и понимал, еще там, в доме у Лазаря как она ненавидит все это. Он пытался ее не спугнуть, как мог, впервые в жизни он не притронулся к женщине, которая жила в его доме, которую он любил и хотел. Не стал торопить, дал ей время и, возможно, зря, что она надумала?

Внезапно тишину разорвала трель мобильного Митяя. Посмотрев на дисплей, он мысленно простонал – со всеми этими проблемами он совершенно забыл, что должен помочь сестре – звонила Валя.

– Да, солнышко, слушаю, – ответил он в трубку, смотря, как брови Оксанки ползут в удивлении вверх.

– Димка, ты куда пропал? Дим, я больше не могу это выносить, он звонит каждый день, я посылаю его к черту, а он смеется, понимаешь! Я не понимаю, что ему от меня нужно!

– Кажется, я понимаю, что, – жестко проговорил Митяй – Я еду к тебе, ты дома?

Услышав положительный ответ, он взял за руку Оксану и буквально запихнул ее в машину.

– К Вале, – бросил он водителю, и машина сорвалась с места.

Оксана неприязненно смотрела на Митяя. Что он себе позволяет? Запихивает в машину, как какую-то куклу и, ничего не объясняя, везет к какой-то девке. Которую, между прочим, ласково называет солнышком. Неприязненный укол в сердце немного отрезвил возбужденную девушку. Черт, она же просто ревнует! Она на миг представила его в объятьях любой другой и тут же ее затопила волна гнева. Так и есть, это – ревность. Чем дальше – тем хуже. А дальше что, любовь неземная? Нет, ни за что. Надо как-то выбираться из всей этой истории и желательно с минимальными потерями.

– Может, ты все – таки скажешь, куда ты меня везешь?

– Знакомится, – коротко бросил он и посмотрел на нее с нежностью во взгляде. Она смотрела на него, в его голубые глаза с серыми льдинками, которые в мгновенье растаяли, и понимала, что вот сейчас совершенно не думает о том, кто он есть, а растекается лужицей от его взгляда, а в животе порхают бабочки.

– С кем?

– С моей сестрой, – просто ответил он и снова взял ее за руку. Он притянул ее руку к своим губам и, прикрыв глаза, поцеловал ее запястье. Тут же рой бабочек в животе дружно ухнул вниз, возвещая хозяйку, что теперь она вовсе не хозяйка.

– Если бы ты знала, милая, как я хочу тебя, – произнес он чуть хрипловатым голосом, глядя в ее глаза. У Ксанки перехватило дыхание. Беда в том, что она отвечала взаимностью. И если Митяя эта новость бы только обрадовала, то ее она безумно огорчала. Она хотела этого мужчину до помутнения в глазах и, самое главное не влюбится в него, иначе тогда она не сможет выбраться из всего этого дерьма, только глубже утонет.

Викинг стоял у окна на кухне и нервно курил. Десять минут назад он дал ей сильное снотворное, не смотря ей в глаза. Не смог смотреть, потому что такой бугай как он оказался бессилен, не смог оградить и защитить. Видимо, верно, говорят профессионалы – у телохранителя не должно быть никаких чувств к охраняемому объекту. А он забыл напрочь, что она – это объект, а не любимая женщина. Куда проще было охранять Митяя. И куда проще было жить на ринге, чем в бригаде у криминального авторитета. Там, на ринге, все было просто и понятно, что делать и как. Но он не жалел, не сейчас, когда встретил ее, пусть не свободную, и она никогда не будет принадлежать ему. Трель его мобильного разорвала тишину, он поспешно поднял трубку, даже не глядя на экран.

– Слушаю.

– Здравствуй, Слава, – раздался голос Синицы, – Есть разговор, не телефонный. Думаю, знаешь, где я.

– Я приеду, – ответил Вик, туша сигарету в пепельнице. Нажав отбой, он тихо прошел в комнату, где на разложенном диване спала Лена. Прислушался к ее дыханию. Снотворное будет действовать еще три часа. Он должен успеть.

В его квартире ее не найдут, он не был здесь почти год, да и не знал никто о его берлоге, припасенной на такие крайние ситуации.

Черный джип подъехал к одному из подъездов девятиэтажного дома по Кутузовскому проспекту. Район в городе считался одним из самых лучших. Митяй помог Оксане выбраться из машины, и они зашли в подъезд.

– Я не знала, что у тебя есть сестра, – произнесла Ксана, стоя возле двери квартиры, пока Митяй жал на звонок.

Дверь распахнулась и на пороге возникла худенькая девушка с такими же светлыми волосами, как у Митяя, и такими же голубыми глазами.

– А он и сам не знал, пока я ему под машину не кинулась, – вместо приветствия ответила она и с визгом кинулась на шею к Димке.

– Ты подслушивала что ли? – улыбаясь, спросил Митяй, отпуская девушку на пол.

– Больно надо, слышимость хорошая. Ну, проходите, чего стоите на пороге, – девушка буквально загнала их в коридор и закрыла железную дверь.

Квартира была уютная, со вкусом обставленная. Кухня же была просто достойна восхищения – просторная, оформленная под деревенский стиль, на столе уже стояли два бокала, глиняные с росписью, с дымящимся чаем. Валя проворно достала третью чашку, поставила на круглый стол и налила чаю, достала вазочку с печеньями и конфетами и также определила ее в центр стола.

Оксана, тем временем, стояла, чуть ли не открыв рот, в изумлении наблюдая за Митяем. Он смотрел на сестру с нежностью, чуть улыбаясь, не было больше того бандита, которого она привыкла видеть.

– Давайте знакомится? – улыбаясь, спросила девушка, когда они, наконец, сели за стол, – Я – Валя.

– Оксана, – представилась та, – И можно на «ты».

– Знаешь, а Димка никогда не водил ко мне девушек, – сказала вдруг Валентина, – Это что-то да значит.

– Валь, у нас времени мало, – как бы извиняясь, произнес Митяй, чем еще больше загнал Ксану в шок, – Давай рассказывай, что произошло.

– Да, нечего рассказывать, – отмахнулась Валя, – Он звонит каждый день. Я пробовала отключить телефон, так он, каким-то образом, номер сотового нашел.

– Что говорит?

– Спрашивает, не появилось ли у меня желание пообщаться с папочкой. Я трубку бросаю. А когда на работу иду и возвращаюсь, так просто жуть, полное ощущение, что за мной следят. И чего он добивается не понятно.

– Мне кажется, я понимаю, – ответил Митяй, помешивая ложкой сахар в бокале, – Много лет назад он также доставал меня, пока я не поменял все свои номера и под страхом смерти не запретил давать новые. Цель у дражайшего папочки одна – деньги. Он в очередной раз проиграл крупную сумму денег, а отдавать, по всей видимости, нечем. Вот он и вспомнил про деток, которые ему в свое время были не нужны.

– Откуда у меня деньги? – возмутилась сестра, – Если все, что я имею, купил мне ты.

– Правильно мыслишь, ему нужен я, мои деньги, а как еще меня достать, если не через тебя?

– Ну и гад! – вырвалось у Оксанки, – Извините…

– Да, не за что извиняться, – отмахнулась Валя, – Гад он и есть!

Валя коротко, довольно скупо, насколько могла, рассказала про свое детство и о том, как случайно судьба свела их с Димкой, который в свою очередь так же рос без отца. Ксана пребывала в шоковом состоянии, искренне восхищаясь стойкостью девушки, да и теперь хоть немного понимая Митяя. Его любовь к сестре была очевидна. Они еще немного поболтали, как у Митяя зазвонил телефон. Выслушав в телефонную трубку что-то, он нажал отбой.

– Валь, нам пора, я решу эту проблему, обещаю.

– Ага, на свадьбу пригласить не забудьте, – весело проговорила девушка.

Ксана похватала ртом воздух, а потом от испуга выпалила:

– Свадьбы не будет. Я не собираюсь замуж вовсе.

Уже потом она корила себя за свою прямолинейность, видя, как побледнел Митяй, смотря на нее вмиг ставшими льдом глазами.

– Тем более твой брат и не предлагал, – попыталась она исправить ситуацию.

– За этим дело не станет, – подыграла ей Валя, видя какой эффект произвели ее слова на брата, – Дим, ты кажется, спешишь? Почему бы тебе Ксанку у меня пока не оставить, потом заедешь за ней?

Митяй только кивнул и на деревянных ногах вышел из квартиры, захлопнув дверь. Пока спускался по лестнице, думал, почему же так отреагировал на вполне безобидные слова? Ведь действительно, о свадьбе речи и не шло. Уже подходя к машине, понял, что хотел бы, вот так просто, чтобы она была с ним всегда, была его женщиной, его женой. А она только что дала ему понять, что меньше всего хочет видеть его в качестве мужа.

Валя налила еще по чашке чая и усадила Оксанку за стол, иначе бы она так и осталась стоять столбом.

– Я не буду лезть в ваши отношения и так понятно, что они не простые. Просто расскажу тебе кое-что, он тебе это вряд ли расскажет, но видя, как он к тебе относится, у него это на лбу большими буквами написано, думаю, знать тебе это просто необходимо. Сама я это узнала от него, но он был в таком нетрезвом состоянии, что не в сказке сказать, ни пером описать. Мать у него была, хоть и не такая как у меня, но и любви он от нее не видел, одно слово – нежеланный ребенок. Наш папашка женщин использовал на одну-две ночи, не заботясь о предохранении своих партнерш. Но это все цветочки. Когда Димка только поставил себя на ноги, пусть и нелегальным способом, он встретил симпатичную, юную девушку Светлану. Он, как водится, долго ухаживал, заваливал подарками и планировал жениться. Полгода безоблачного счастья, а потом она попыталась убить его, пока он спал. Не учла она одного, Димка спал очень чутко, да и сил и сноровки у него было побольше. Ее попытка не увенчалась успехом, Димка сначала умолял ее рассказать, за что она так с ним, но она только рассмеялась ему в лицо. Потом он начал ей угрожать, а это он делать умеет, и девочка созналась, что познакомилась с ним не случайно. В общем, слово за слово, и оказалось, что его первая любовь на самом деле любовница главаря конкурирующей на тот момент с ним группировки, которую тот подослал к нему с целью убить Димку.

Он ее отпустил, бросив напоследок, чтобы на глаза больше не показывалась. Больше он не влюблялся, до сегодняшнего момента, – добавила Валя и посмотрела на Ксанку.

– Рассказала я тебе это только за тем, чтобы попросить, если у тебя к нему не серьезно, отпусти его сейчас. Не надо добавлять ему еще душевных ран.

Оксана еще с полчаса сидела молча, страшных историй на сегодня достаточно. Говорить не хотелось, даже для поддержания разговора. Валя понимала ее и не приставала с расспросами и рассказами и так жути нагнали. Единственное, что не укладывалось у Ксанки в голове, так это как можно пережить все это и не задеревенеть окончательно. То, что их семье не повезло – это еще мягко сказано. Она просто попыталась представить, что чувствовал Димка, когда понял, кто такая на самом деле его любимая женщина и от этого осознания становилось больно. За него. Как он после этого относился к женскому полу? Понятно, что хреново. Ленка, кстати, на ее расспросы о Митяе до их знакомства отмалчивается, видимо, есть на то причины.

Ксана так углубилась в невеселые мысли, что не услышала звонка в квартиру и очнулась уже только тогда, когда почувствовала на себе пристальный взгляд Митяя.

– Поехали, – коротко бросил он и она начала в спешке собираться.

Уже в машине, сидя на заднем сидении, она решила, что возможно совершит глупость, но скрывать факт ознакомления с его биографией, с ее малой частью, не будет.

До особняка они домчались быстро и Митяй, вопреки предыдущему поведению, быстро вышел из машины и, не оглядываясь, зашел в дом. Не надо иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что его поведение напрямую связано с ее опрометчивыми словами о свадьбе. И не удивительно теперь, почему он так остро среагировал. Наверняка провел аналогию с девушкой, на которой хотел жениться. Поэтому она просто обязана расставить все точки на «и».

Она быстро зашла в дом, почему-то было жутко, муторно как-то на душе. Какой-то безотчетный страх, хотя она прекрасно понимала, что, несмотря ни на что, ей ничего не угрожает.

Он был на кухне, просто стоял, облокотившись об обеденный стол и напряженно молчал. Когда она вошла, он скользнул по ней взглядом и отвернулся. Ксанка так и осталась стоять, смотря на него и напряженно молчать.

– Вышли все вон! – заорал он и через полминуты охрана и все бойцы, что были в доме, удалились.

– Я вижу, из какого мира ты и я. Буквально физически ощущаю твою неприязнь и страх к моим парням. Но лгать тебе не хочу и не буду – бросить все, чем я жил всю свою осознанную жизнь, я не собираюсь. Мне нравится эта жизнь, которую я веду. И я схожу с ума по тебе, – на последних словах он повернулся к Оксане и посмотрел на нее именно тем взглядом, от которого у нее кровь плавилась в жилах, со страстью, желанием и какой-то непонятной ей тоской.

Она видела, что он предельно честен с ней сейчас. Но стоит ли ей быть настолько же откровенной? Не будет ли это ее основной ошибкой? С самого начала она хотела с его помощью выбраться из того дерьма, куда ее затащили крайние на тот момент обстоятельства. Чего же она хочет сейчас? То, что ее тянет к нему с непреодолимой силой – это факт, от которого бесполезно прятаться. Ксана тихо вздохнула, приняв, наконец, решение.

– Меня влечет к тебе, Дима. Но я не знаю и боюсь того, что будет дальше с моей жизнью. Я постоянно думаю о том, что ты… убийца, извини, по-другому не назовешь. Я боюсь постоянно, с тех пор как нелегкая меня занесла к Лазарю. Я знаю, что меня не отпустят живой с таким багажом знаний, в этом случае мне путь заказан – на кладбище.

– Я никогда не трону тебя, – подойдя к ней ближе, возразил он, глядя ей в глаза.

– Ты, может, и не тронешь, а вот Лазарь… Да, у меня фантазии не хватит на то, что он сможет со мной сделать. Но жить, так как я живу в последние месяцы, я не хочу. Я дипломированный врач, я спасаю жизни…

– А я забираю, это ты хочешь сказать, – продолжил он за нее, не отрывая от нее взгляда, вытащил пачку сигарет из кармана брюк, достал сигарету и закурил, – Я не буду оправдываться, все так, просто подумай о том, что те люди, или нелюди…

Он замолк, нервно затянулся и резким движением руки провел по голове. Он не знал, что ей говорить, что объяснять. Может и правда, что она ему просто не подходит. С таким как он должна быть женщина не с такими моральными принципами, или вовсе без оных. Но он не мог ее отпустить, просто расстаться, хотя бы не попытавшись. Она въелась в его мозг, в его кровь, с тех пор как увидел ее у Лазаря. Он никогда не скажет ей, но он готов все бросить к ее ногам лишь бы не ушла. Слышала бы его мысли братва – жестокий бандит готов вилять хвостиком при виде нее и приносить тапочки в зубах, если она попросит. Но вместо всего этого он стоит сейчас как полный идиот и двух слов связать не может. И самое паршивое в этой ситуации, что даже объяснять что-то не имеет никакого смысла, уж себе-то он давным-давно разучился лгать: он – бандит и убийца, антигерой и это та правда, которую ничем не изменишь, ничем не смоешь, даже брось он сейчас все, прошлое его не скинуть со счетов.

– Дим… – окликнула его Оксанка и тот, вернувшись в реальность, только грустно улыбнулся.

– Нет таких слов, Ксана, чтобы объяснить тебе, почему я оказался в такой ситуации и почему я такой. Но я очень хочу, чтобы ты была со мной, несмотря ни на что. Если ты захочешь уйти, я, конечно, насильно держать тебя не буду, но и отказываться от тебя не собираюсь. Я не исчезну из твоей жизни только потому, что ты этого захочешь.

Оксана услышала то, что просила – правду, но почему-то эта правда ее разозлила. Что это за «не исчезну из твоей жизни»? Кто его будет спрашивать, черт возьми, если она не захочет его в свою жизнь пускать? Но потом одернула сама себя – а кто спросит ее? Уж не запамятовала ли она с кем связалась?

– Если ты о деньгах, которые дал на операцию матери, то я все верну. Не сразу, но верну, – зло бросила она ему, прекрасно понимая, что он про это даже не заикался. Просто захотелось сделать ему больно, чтобы было плохо, так же, как и ей. И она достигла успеха – желваки на скулах Митяя заиграли, глаза сверкнули льдом и он снова превратился в того незнакомого бандита, которого она встретила у Лазаря. Митяй еле сдержался, чтобы не прижать ее к стенке и не потребовать взять свои слова обратно.

– Я разве напомнил тебе про деньги? – с тихой яростью произнес он, и от его интонации голоса Ксанку вдруг затрясло. Страх, про который она забыла, вернулся к ней, она четко осознала, кто перед ней стоит, и чем это для нее может закончиться.

– Ну, милая, продолжай, что замолчала, обоснуй свои слова.

– Так разговаривать будешь со своими уродами, – тихо процедила она.

Этого Митяй уже не вынес и, больно схватив ее за плечи, прижал к стенке кухни.

– Так вот кто они – уроды. И я к этому списку отношусь? Нет? А что ж ты пошла к этим уродам, когда тебя приперло?

– Отпусти! – крикнула она, но он даже не шелохнулся.

– Ты не на панель пошла, слишком противно. А сунулась лечить тех самых уродов, про которых говорила. И, кстати, бабки-то приличные. Но для тебя, ведь, не это главное. Признайся, ведь хотелось иногда не просто отказаться лечить, а сделать так чтобы агония продлилась, и тот самый урод умер у тебя под скальпелем?

– Нет! – заорала она, чувствуя, что скатывается в истерику, настолько его слова ранили ее, – Нет, не хотела! А ты, ты, сволочь, которая не умеет принимать отказов!

– Здесь ты совершенно права, – усмехнулся он и отпустил ее, – Не строй из себя святую невинность, Оксана, ты оказалась в компании бандюг не от хорошей жизни, но силком тебя сюда никто не притаскивал. И если ты умная баба, то понимаешь, что вход сюда рубль, а выход… его просто нет.

– Это ты мне сейчас историю своей жизни поясняешь? – грубо бросила она.

– Я рассказываю тебе о твоей сегодняшней жизни.

Неожиданно для нее, Митяй ласково взял ее лицо в свои ладони, с теплом и каким-то сочувствием посмотрел ей в глаза.

– Я не буду тебе ничего больше говорить, если ты хотела, чтобы я помог тебе выбраться из всего этого, то не получится, – Оксанка похолодела от его проницательности, но продолжала молчать, – Максимум, что могу, так это договориться, что ты больше не будешь оперировать бандюг Лазаря. Но пойми, девочка, он все равно повернет ситуацию так, что тебе просто не останется никакого выхода. Да и, в конце концов, ничего в этом страшного нет, ты выполняешь свою работу, ту же что и в больнице, просто за более достойное вознаграждение.

Правда, все правда, ту которую не хотелось слышать, ту которую отгоняла все это долгое время, надеясь на какое-то непонятное чудо.

– Господи, как же я вас всех ненавижу! – протянула она вперемешку со всхлипом, эмоции уже били через край, и невозможно было остановиться. Она откинула руки Митяя со своего лица, и хотела было убежать, но он не дал этого сделать, снова прижав ее к стене весом своего тела. Она замолотила по его груди маленькими кулачками, требуя, чтобы он освободил ее, но Митяй терпел это, чуть ли не впервые в жизни осознавая, что ему больно не от того, что она сейчас молотит по нему, как по боксерской груше, а от того, что сейчас плохо ей. Если бы перед ним был бы другой человек, не она, даже если бы это была женщина, он не стал бы терпеть, а быстро пресек бы это. Но не с ней, с ней он просто не может и не хочет быть жестоким.

Она выдохлась минут через семь и просто зашлась в рыданиях, закрыв свое лицо ладонями.

– Ксана…

– Я успокоюсь… сейчас…, – проговорила она сквозь слезы, вытирая их со своих щек, – Я сильная. Я переживу…

– О, Господи, – простонал он и, взяв ее лицо в свои руки, нежно поцеловал. Упрашивая и одновременно приказывая, прося и поддерживая, все, что угодно, лишь бы его девочка не плакала. Постепенно нежный поцелуй стал страстным и требовательным, он прижимался к ней всем телом, чувствуя, как она дрожит, но уже не от испуга. Понимая, что бессовестно пользуется ее слабостью, и посылая свою не к месту проснувшуюся совесть к чертям. Она глухо застонала, и он приподнял ее за бедра, получая наслаждение от того, что ее ноги обвились вокруг его торса. Он на мгновенье оторвался от нее, перевести дух, настолько эмоции захватили его, что он просто сам себя не узнавал.

– Если ты сейчас остановишься – я тебя убью, – хрипло проговорила она, глядя на него с нарастающим желанием в глазах.

– Не надейся, – серьезно ответил он, хотя в глазах плясали веселые искорки. Митяй крепче обхватил ее за бедра и, продолжая целовать, понес ее на второй этаж, в спальню. Что-то случилось с ним, но то, что он чувствовал, не было простым удовлетворением желания. Он целовал ее, будто пил из чудодейственного источника, и, казалось, если сейчас остановится, не сможет дальше дышать. Он смотрел на нее, пока укладывал на кровать, раздевая ее и раздеваясь сам, не мог насмотреться на ее тело, принадлежавшее богине. Не было того уголка на теле Ксаны, где не побывали его губы. И все это время он не закрывал глаз, смотря на нее, извивающуюся от его ласк, зовущую. На какой-то момент он вспомнил ту, которая также стонала в его объятьях, а наутро попыталась убить, и тут же отмахнулся. Его Ксана не может быть такой. А его Ксана звала его, дрожа и извиваясь на простынях цвета оливок, разметав волосы по подушке, закрыв глаза.

– Дим… Димочка, пожалуйста…

В его голове что-то взорвалось в тот момент, когда он услышал ее голос полный страсти и мольбы. И не смог ей отказать.

Он вошел нежно, давая ей время привыкнуть к нему, но кто бы знал, как это тяжело далось ему.

Оксане было мало, катастрофически мало того, что он давал, жалел ее, она чувствовала, что он сдерживается, поэтому обняв его, перевернулась вместе с ним, заставляя опрокинутся его на спину.

– Нет, милая, – услышала она его сиплый от желания голос, – Руководить сегодня у тебя не получится…

Он сел вместе с ней и с легкостью приподняв ее, перенес, усадив на колени. Оксанка ощутила, как его возбужденное тело прижалось к ее спине. Он обнял ее сзади, нежно беря каждую грудь в руки и целуя шею.

– Раскройся мне, девочка…

Его рука уверенно опустилась ниже, захватывая в плен самое сокровенное. Волны удовольствия пронзали ее с каждой минутой, у нее практически не осталось сил, и она почти повисла на его руках, казалось, он мучает ее очень долго.

– Устала, милая?

Она не успела ответить, волна мощного оргазма сотрясла ее. Он бережно уложил ее на спину и мощным толчком вошел в нее. Ксана закричала, все еще содрогаясь в конвульсиях удовольствия. Когда она открыла глаза и туманным взглядом посмотрела на Митяя, то увидела, как его мышцы на руках напряглись, дыхание рваными толчками вырывается из его груди. Последним мощным толчком он вошел в нее полностью, и вспышка унесла его, последнее, что промелькнуло у него в сознании, что ничего подобного за тридцать с лишним лет у него и в помине не было. Значит, чутье его не обмануло и она действительно его женщина. Открывая глаза и блуждая по ней взглядом, он уже знал, что не позволит ей уйти. И дело не в качественном сексе. Он впервые в жизни занимался любовью.

Викинг ехал быстро, превышая разрешенную скорость в два раза. Он понимал, что придется рассказать Синице все, что произошло с ней несколько часов назад. И, может быть, Синица сможет объяснить ему, что происходит? Не зря говорят, кто владеет информацией – владеет миром. Зная он полный расклад, то сможет ее защитить, уберечь. Но знает ли Антон, кто желает ей зла? Что за «привет с того света»? И так ли уж та пуля, которую она чуть не получила в первый день знакомства с ним, была предупреждением Антону? Нет, хотели бы убить, сделали бы это сегодня. Он также понимал, вернее сказать, знал, что сейчас состоится мужской разговор, Синица далеко не дурак и короткого визита вполне хватило, чтобы понять, как Вик относится к ней.

До больницы он доехал достаточно быстро и решительно поднялся в палату, где лежал Антон. Синица встретил его хмурым взглядом. Наскоро поздоровавшись, Викинг принялся рассказывать события, с каждым словом все больше и больше злясь на самого себя. Не защитил, не уберег дорогую для него женщину, а ведь она не просто любимая, а еще и охраняемый объект, получается, что лажанулся, не справился со своей работой.

К концу рассказа, Антон смотрел на него убийственным взглядом, и Викинг принимал этот взгляд – заслужил. А оправдываться… Чем он мог оправдаться? Что здоровый бугай, профессионал, которым он себя считал, не справился со своей работой? Все слова казались глупыми, да и толку теперь.

– Мне нужна информация, Синица, я не смогу защитить ее, если не пойму откуда ветер дует.

– Ты думаешь я много понимаю? – процедил сквозь зубы Антон, – Я привез ее сюда, в Россию, думая, что здесь у меня больше шансов спасти ей жизнь. Ее заказали, Вик, – пояснил он, ловя удивленный взгляд телохранителя.

Еще час он рассказывал Викингу все, что происходило во Франции, и какие ниточки он попытался дернуть здесь, чтобы понять, кто же заказал его жену.

– Абракадабра какая-то получается, бред полный, – отозвался Вик после минутного молчания. – За завод дележ понятно, она-то тут причем?

– Есть мысли, тот упырь, которому я успел руки длинные пообломать, кое-что рассказал. И из этого следует только одно: завод к ней никакого отношения не имеет, когда я туда сунулся попугать хотели, причем, киллер не из Азидовских пацанов, а другой бригады. Про Строгановскую братву слышал что-нибудь?