Текст книги "Исцеляющая сила мысли"

Так выразился доктор философии Джеймс Линч, ведущий специалист по психосоматической медицине медицинского факультета Мэрилендского университета. В своей книге «Разбитое сердце: медицинские последствия одиночества» д-р Линч документально обосновал связь между одиночеством и сердечными заболеваниями. «Заповедь «Люби ближнего, как самого себя» – это не просто моральная заповедь. Это физиологическая заповедь. Забота биологически обусловлена, – говорит д-р Линч. – Если вы заботитесь о других, это означает, что вы не одиноки. А чем больше связей у вас с жизнью, тем вы здоровее».

Пожилой доброволец из предместья Балтимора формулирует это по-другому: «Участие заставляет вас чувствовать себя хорошо, чтобы вы могли продолжать его дарить. Это заставляет вас заботиться о своем здоровье. Это благословение, отвращающее старость».

Альфред Н. Ларсен знает свидетельства этому на собственном опыте. Ларсен является национальным директором федеральной программы добровольцев-пенсионеров, которая охватывает более четверти миллиона пожилых людей, сотрудничающих в группах общественных добровольных работ. Он говорит, что убежден в ценности добровольческой работы для пожилых людей, которые потеряли семью, друзей и часто утратили цель жизни с тех пор, как постарели. «Врачи всегда говорят нам, что пожилые люди, вовлеченные в добровольную работу, гораздо состоятельнее как личности, не так часто посещают доктора и высказывают меньше жалоб», – говорит он.

Это поддерживает в вас молодость. Это поддерживает в вас здоровье. Специалисты утверждают, что забота о других привязывает вас к жизни. А исследователь Линда Нилсон, доктор философии, социолог Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, заходит еще дальше – она утверждает, что альтруизм может быть частью нашего инстинкта выживания.

Тщательно исследовав данные о ста стихийных бедствиях, д-р Нилсон выделила у жертв стихии мощный паттерн альтруизма. Даже когда их собственная жизнь оказывалась под угрозой, жертвы почти неизменно протягивали руку помощи своим ближним. Словно это было частью восстановления нармальной жизни. При стихийном бедствии, говорит она, «мы возвращаемся к ощущению племенной связи, и это должно восстановить сообщество, выживание которого находится под огромной угрозой. Мы осознаем, что наше выживание зависит не только от нашей собственной удачи, но от выживания и удачи других».

Сообщество, которое эволюционирует во время катастрофы, называется «терапевтическим сообществом», говорит д-р Нилсон, и связь внутри его настолько насыщенная, что впоследствии предотвращает психологические проблемы. Действительно, выжившие при бедствии сообщают, что испытывают радостное чувство благополучия, их самооценка повышается, мало того, они теперь лучше думают о своих ближних.

Эти терапевтические сообщества являются, по существу, импровизированными группами самопомощи. Но самопомощь, которая подразумевает собственные усилия, здесь не совсем подходит в качестве названия. Группы самопомощи наподобие Анонимных алкоголиков предлагают облегчение путем взаимной помощи. «Их члены получают помощь благодаря помощи другим», – говорит Фрэнк Риссман, директор Национального информационного центра самопомощи при Городском университете Нью-Йорка.

Это не так просто, как кажется. Члены группы самопомощи связаны друг с другом особым видом человеческого товарищества. «Есть сильное чувство взаимосвязанности между людьми, которые на самом деле понимают вас, потому что разделяют ваши проблемы», – говорит Риссман. Для тех, у кого проблемы со здоровьем, это дополнительный плюс. Группы самопомощи без преувеличения могут являться формой заботы о здоровье. Риссман говорит, что нигде это не очевидно более, чем среди страдающих высоким кровяным давлением, которые подкрепляют свои здоровые привычки – придерживаться диеты с минимальным содержанием соли и заниматься физическими упражнениями, – давая тот же совет другим.

Подобно жертвам катастроф из исследования д-ра Нилсон, люди, помогающие другим, находясь, так сказать, в одной с ними лодке, практикуются в искусстве выживания. Протягивание руки помощи заставляет уязвимого ощущать себя менее уязвимым, говорит Риссман. «Они чувствуют, что каким-то образом обрели контроль над собственной жизнью».

Эта мера контроля может составлять разницу между болезнью и здоровьем, согласно последнему исследованию, проведенному учеными из штата Колорадо. Они подвергали крыс ударам электрического тока идентичной силы, но позволяли одной группе животных контролировать силу удара. Когда они протестировали их, то обнаружили, что у животных, которые не могли избежать удара, явственно снизилась способность белых кровяных телец сопротивляться болезни. Способность контролировать стресс, утверждает один из исследователей, доктор философии Стивен Ф. Майер, может предотвратить подавление иммунной системы организма, которое может в ином случае оставить вас уязвимым перед любыми угрозами, от бактерий до раковых клеток.

А если вы помогаете другим людям, ваша самооценка существенно повышается, говорит доктор педагогических наук Лоуэлл Левин, профессор здравоохранения Йельского университета и специалист по пользе взаимопомощи для здоровья. «Когда вы помогаете другому, ваше представление о себе улучшается. Вы – это кто-то, кто необходим и важен. Вы что-то собой представляете. И нет ничего более воодушевляющего, чем это чувство, – говорит он. – Это может повлиять и на ваше здоровье».

Именно это пять лет назад поняли в Калифорнийском департаменте психического здоровья, когда провели комплексное исследование тысячи калифорнийцев. Те, кто больше заботился о себе и о других, считали себя более здоровыми людьми, чем те, кто мало беспокоился о себе и о соседях.

Одна из причин этого, предполагает д-р Джеймс Линч, состоит в том, что люди с высокой самооценкой больше заботятся о себе. «В действительности забота о себе включает и заботу о собственном теле, – говорит он. – И это становится основой для заботы о других».

Другие люди также помогают нам упрочивать нашу собственную идентичность, говорит он. «Когда вы произносите «я», это «я» не имеет смысла, пока вы не взглянете мне в глаза и не скажете «ты». Люди, которые отдают свои силы другим, как правило, видят свое отражение в глазах, наполненных признательностью и любовью, и ничто не возвышает более».

Итак, вы хотите быть счастливым, здоровым и прожить долгую жизнь. Значит ли это, что вам следует бодрым шагом отправиться вслед за Винсом Вардом и сдать пинту крови или во всю силу легких орать песни в доме престарелых, подобно Кей Арнольд? Ни в коем случае, если вы даете только для того, чтоб получить что-то взамен. Единственный путь, который позволит дающему действительно получить пользу выгоды от своих даров, – это если побуждение исходит от доброты, от сердца, а не от необходимости. Предоставим слово д-ру Ларри Шервитцу: «Если вы альтруист потому, что вам это доставляет некую выгоду, вы не альтруист. Если человек, которому вы помогли, не выразил вам благодарности и вы рассердились, вы не альтруист. Вы стали слишком привязаны к плодам вашего труда».

Глава 13
Романтика на каждый день

Вы гуляете с другом по пустынной прибрежной полосе пляжа. На небе пылает пламенный закат, и вечерний туман, точно невесомое розоватое одеяло, наползает с океана. Стайка чаек кружит над головой.

Внезапно вас охватывает неодолимое чувство великой красоты. Ваша кожа мгновенно холодеет, но внутри будто вспыхивает огонь. Вам приходится на мгновение остановиться, чтобы дать чувству схлынуть.

Но вашего спутника беспокоит прилив и сгущающиеся сумерки – и он подгоняет вас, чтобы сдвинуться с места.

На другой день вы прогуливаетесь с тем же приятелем по городской улице. Порыв ветра взвихряет упавшие листья. Поблизости несколько детей водят хоровод, невольно следуя ритму спирального кружения листвы. Вас пронзило прелестью свежего, прохладного, клонящегося к исходу дня. И когда в ваших ушах звучит детский смех, вы чувствуете, какое же это счастье – жить.

Вы вздыхаете и говорите своему другу, что мир так прекрасен, что вам бы хотелось пройтись помедленнее и вдоволь насладиться им, прежде чем возвращаться домой.

Но ваш друг спешит и, буркнув что-то себе под нос, продолжает идти, ворча, что вы неисправимый романтик.

Вам следует гордиться собой. Как ни называть это свойство, которое вам присуще, ваш друг может пользоваться им в полной мере. И все мы тоже можем. Спасибо вашему «неизлечимому романтизму», вы не только получаете больше от прогулки в сумерках по пляжу и от свежести уходящего дня – вы, вероятно, живете более здоровой и счастливой жизнью.

Чем хороша для нас романтика? Как можно внести ее в нашу жизнь?

Что такое, собственно говоря, романтика?

«Романтика – это страстная приверженность тому счастью, которое может предложить жизнь», – говорит доктор философии Натаниэл Бранден. Д-р Бранден помог многим людям обогатить их жизнь романтикой благодаря своей частной практике и страницам таких бестселлеров, как «Психология романтической любви» и «Книга вопросов и ответов о романтической любви», написанная в соавторстве с Э. Деверс Бранден.

«Многие люди живут автоматически, – объясняет д-р Бранден. – Жизнь теряет свою свежесть. Энтузиазм гаснет. Страсть умирает. И я говорю не только о романтической любви. Проблема не только в том, нужно ли, чтоб умирала романтическая любовь, но должны ли умирать энтузиазм и вдохновение?»

Ответ, который дает на этот вопрос д-р Бранден (и все прочие специалисты, с которыми мы разговаривали), – решительное нет!

«Красота и душевное волнение!» – таков был ответ редактора Кэролайн Николс, когда мы попросили ее дать определение романтики. В качестве старшего редактора, возглавляющего отдел романтической литературы в «Бэнтам букс», она посвятила свой профессиональный талант тому, чтобы помогать писателям и читателям открывать больше романтики в их жизни – и в их книгах.

«Быть романтиком – это значит видеть свою жизнь бескрайней и прекрасной, – говорит Николс. – Вам бы поговорить с некоторыми из авторов бестселлеров, создающих романтику в своих книгах. Они душой чувствуют, что такое истинная романтика в жизни».

Том Кертис, который пишет в тандеме со своей женой Шэрон, определяет романтику как «сотворенное необычайное мгновение, которое действует как призма, преломляющая тривиальность в сверкающие краски истинного смысла».

Шэрон Кертис добавляет: «Романтика – это та ваша часть, которая смотрит на окружающий мир глазами ребенка – и сохраняет чудо в вашей жизни».

Проводя различие между романтизмом и сентиментальностью, она говорит: «Сентиментальность заставляет вас расстраиваться и нагоняет уныние. Но романтизм очень ярок. Романтизм позволяет чувствовать себя умиротворенно и взволнованно в одно и то же время».

«Романтика – это чувственное осознание того, что вокруг вас, – говорит Хелен Миттермейер, написавшая (под литературным псевдонимом Энн Кристи) книгу «Из пылкого прошлого». – Романтика – это осознавание себя и чувство собственной ценности. Когда вы слышите пение птицы, слышите ли вы в нем ноты? Или вы слышите мелодию песни, которую птица сочинила только для вас?»

Другие опрошенные специалисты единодушно согласились, что романтика укрепляет наше чувство собственной ценности. На примерах своей частной практики д-р Бранден выяснил, что именно недостаток этой важной «эмоциональной подпитки» может лежать в основе серьезных психологических проблем. «Когда я начинал заниматься психотерапией, а это было более двадцати лет назад, меня поразил тот факт, что, с какой бы проблемой ни приходили люди просить у меня помощи, они все страдали от недостатка чувства собственной ценности», – говорит он.

Романтика – это также и наилучшее «питательное вещество», помогающее справиться с этой нехваткой.

«Романтическая любовь торжественно приподнимает человека. Романтическая любовь отвергает взгляд на человеческие существа как на взаимозаменяемые единицы, – продолжает д-р Бранден. – Романтическая установка гласит: «Я важен; моя жизнь важна; то, что я делаю со своей жизнью, – важно; мой выбор и мои ценности имеют значение».

Этот опасный, чреватый проблемами со здоровьем недостаток самоуважения зарождается в нашей жизни очень рано, говорит д-р Бранден. «С самого нашего рождения, – говорит он, – от нас требовалось, чтобы мы вели себя спокойнее, чтобы реагировали потише, в нас поистине воспитывали бесчувствие, заглушая наши душевные страсти и волнения. Когда ребенок, например, врывается в комнату, взрослые говорят ему, чтоб он вел себя потише. «Чего ты так шумишь? – спрашивает взрослый. – Что с тобой стряслось?»

Ребенок узнает, что некоторые из его чувств и эмоций окружающие считают непозволительными. И ребенок решает эту проблему, научившись подавлять эмоции. Но он перестает не только выражать их, он перестает их также и чувствовать! Решение, которое принимает для себя ребенок, – это впасть в оцепенение».

Оцепенение, притупление ощущений, подавление чувств и эмоций – все это смертельно для романтики, дружно соглашаются наши специалисты.

«Многие люди блокируют свои чувства, – говорит Хелен Миттермейер, – потому что они не хотят, чтоб им причинили боль. Но без романтики вы с тем же успехом можете вообще умереть. Вы ведь всего лишь выживаете. Романтика полезна для вас. Она вас воодушевляет. Если вы позволите себе чувствовать, она проникнет прямо сквозь ваши поры. Вы услышите пение птиц и… почувствуете себя лучше!»

«Романтика делает жизнь стоящей, – вторит Кэролайн Николс. – Наряду с мечтами, которые и сами принадлежат к романтике, это одно из необходимейших условий счастливой жизни».

Романтика может исцелять, может она и предотвращать болезни, говорят Шэрон и Том Кертис. «Романтика имеет непосредственное отношение к душевному здоровью, – говорит Шэрон. – Если бы я не знала романтики, не представляю, что бы я делала. Чувство романтики столь же необходимо, как и чувство юмора».

Но как же нам заполучить в нашу жизнь побольше романтики – особенно если, как выражается Шэрон Кертис, «жизнь словно стремится от нее избавиться»?

«Этот выбор мы делаем сами, – говорит она. – Мы выбираем веру в то, что романтика и счастье по крайней мере столь же реальная часть жизни, как и менее приятные вещи. Нам нужно удержать романтику. Но она не требует тяжких трудов. Не забывайте только развивать романтическое восприятие».

«Ясное восприятие – это кровь романтики, – считает д-р Бранден. – Ясное восприятие жизни, радости, волнения, мыслей и фантазий – всего диапазона нашего психического и эмоционального мира».

«Чтобы стать романтичнее, – говорит он, – мы должны развивать способность видеть жизнь каждый день заново; воспринимать неожиданность как дар; не бояться соприкоснуться с неведомым. Такая установка необходима, чтобы жить страстно».

«Развивайте искусство внимания, – говорит Кэролайн Николс. – Мы не можем позволить себе игнорировать каждодневные переживания. Если мы это сделаем, мы упустим шанс для появления романтики. Мы можем преобразовать повседневный опыт в романтический и необычайный. Просто умейте обратить внимание. Например, снаружи моего офиса, прямо на тротуаре, расположился маленький камерный оркестр, состоящий из музыкантов Джульярдской музыкальной школы. Во время обеденного перерыва они дают бесплатные концерты. Но ведь это просто чудесная романтическая возможность, и пройти мимо никак нельзя. И повседневная реальность полна такими возможностями, если мы только обратим на них внимание».

«Одно из наиболее романтичных – и благотворных – ощущений, которое я испытала, охватило меня, когда на прогулке в лесу с другом я слушала пение птиц, – вспоминает Шэрон Кертис. – Я вдруг осознала, что настроена на птиц, на моего спутника и на лес вокруг нас. Я ощущала слияние с собой, слияние с моим другом, слияние с природой. Это было прекрасно.

Кто угодно может сделать это, может пройтись в одиночестве или с другом туда, где есть доступ к природе – на ферму, в лес, в парк. Осознать, что все вокруг вас – природа, почувствовать, что и вы также часть природы.

И вы можете сказать себе: я часть всего этого. Это мой дом.

Вы можете почувствовать это и в городе, просто глядя на закат. Вам не нужно отправляться в дальние страны. Вы можете просто поднять взгляд на ночное небо, не важно, где вы сейчас. Когда мы смотрим на звезды, мы входим в соприкосновение с собственной чистотой».

«Романтикам хорошо живется, – продолжает Хелен Миттермейер, – так что, по здравому размышлению, если вы начнете с другого конца – то есть станете лучше заботиться о себе, – ваш разум станет острее, повысится ваша самооценка и ваше мнение о собственной жизни изменится к лучшему. Вы станете романтиком. Быть романтиком – означает быть здоровым человеком».

Глава 14
Остерегайтесь принимать себя чересчур серьезно

Возможно, вам все еще слегка не по себе от того промаха, который вы совершили на вечеринке две недели тому назад. Быть может, в субботу, приняв участие в любительском соревновании по бегу, вы финишировали предпоследним. Быть может, ваш новый стилист соорудил вам кошмарную прическу, и теперь вы вынуждены будете целый месяц ходить с жутким перманентом. Быть может, произошло одновременно и то и это – но даже если и так, ну и что?

Кто бы вы ни были и чем бы вы ни занимались, вы, вероятно, принимаете себя и свои неудачи слишком серьезно. Расслабьтесь. Вы вполне можете посмеяться над своими огрехами, просто улыбнуться, и пусть люди увидят, какое симпатичное у вас лицо.

Много чего можно добиться, если смотреть на жизнь легче. Если вы способны смеяться над собой, вы, скорее всего, более эффективно справитесь с препятствиями и быстрее придете в себя, если с вами произойдут неприятности. Вам будет легче дать выход своим чувствам, ваша самооценка возрастет, и возможно даже, что с таким характером вы больше понравитесь людям.

Но если вы упорствуете, желая воспринимать себя всерьез и только всерьез, вы обречены – вас раздавит Жизнь с большой буквы «Ж».

Никто не застрахован от такого слишком серьезного восприятия себя, даже Лоуренс Минц, доктор философии, профессор Мэрилендского университета и секретарь-казначей Американской ассоциации изучения юмора, общества ученых, интересующихся юмором.

«У меня на стене в кабинете висит зеркало, – говорит д-р Минц, – перед которым я причесываюсь перед тем, как идти на занятия. Под зеркалом прикреплен небольшой листок, на котором написано: «Эту персону не следует воспринимать чересчур серьезно». Я нормальный самовлюбленный эгоистичный тип, обремененный и суетностью, и тщеславием. Я доволен сам собой и очень счастлив, что я есть я, но у меня есть определенная склонность принимать себя слишком всерьез. Я серьезно отношусь к своей преподавательской работе и постоянной вовлеченности в политику. Но иногда мне приходится признавать, что то, чем я занят, вовсе не обязательно самое важное дело в мире».

Д-ру Минцу, который выпускает собственное издание под названием «Американский юмор и междисциплинарный бюллетень», просто недостает времени, чтобы принимать все всерьез. «Люди используют юмор для того, чтобы отделить истинную опасность от того, что истинной опасностью не является. Учитесь смеяться над повседневными мелочами и приберегайте серьезность для того, что по– настоящему страшно. Мы вечно склонны раздувать из мухи слона».

Но юмор и опасность, как ни странно, постоянно идут рука об руку, говорит д-р Минц, и иногда наши наихудшие беды становятся материалом для наилучших шуток. «Для любой шутки требуется элемент опасности, – сказал он в интервью. – Именно ужасные вещи становятся смешными, когда мы делимся своими страхами насчет них с другими людьми. Мы можем либо позволить опасности испугать нас, либо мы можем посмеяться над ней».

А смех над собой – это лучший способ обращаться с человеческими пороками, который изобрели с тех пор, как Адам принял яблоко от Евы. «Именно при помощи юмора, – говорит д-р Минц, – мы справляемся с жизнью в несовершенном мире и с собственными несовершенствами. Когда мы не можем победить, лучшее, что можно сделать, – посмеяться».

Доктор философии Харви Миндесс, профессор Антиохского университета в Калифорнии и консультант, который специализируется на использовании юмора как инструмента психотерапии, согласен с д-ром Минцом в том, что смех над собой – это эффективный предохранительный клапан, облегчающий жизненное напряжение.

«Я уверен в том, что юмор – это величайший механизм преодоления стресса, и так же считают многие другие психологи, – говорит д-р Миндесс. – Когда мой клиент очень переживает насчет чего-либо, я стараюсь помочь ему высвободиться из его гнева или страха, посмеявшись над собой.

Как-то раз ко мне на прием пришла восемнадцатилетняя девушка. Она никогда раньше не была у психолога и сказала мне: «Я знаю, я говорю что-то не то. Но я слышала о людях, которым психотерапия разрушила психику». Тогда я сказал ей: «Вам повезло. Я уже истратил свой лимит разрушенных психик на эту неделю». Я убедил ее в том, что все эти разговоры про повредившихся рассудком – просто глупости, и мы вместе над этим посмеялись».