Текст книги "Утерянные победы"

Славная страница обороны города на этом закончилась. Началась трагедия.

Еще до начала штурма, 28 мая, командующий Северо-Кавказским фронтом С. М. Буденный приказал предупредить весь командующий, начальствующий, красноармейский и краснофлотский состав, что Севастополь должен быть удержан любой ценой и переправы на Кавказский берег не будет. Увы, этот приказ выполнен не был. Командование флота и Отдельной Приморской армии до последнего действовали так, будто рассчитывают на эвакуацию, и вместо доставки в Севастополь боеприпасов перебрасывали туда пополнения и свежие части.

Из последнего донесения вице-адмирала Октябрьского в Москву – Сталину и в Краснодар – Буденному:

Исходя из сложившейся обстановки на 24:00 30.06.42 г. и состояния войск, считаю, что остатки войск СОР могут продержаться на ограниченном рубеже один, максимум два дня, и поэтому решил:

Старшим начальником в Севастополе оставлен комдив 109-й дивизии П. Г. Новиков, помощником по морской части капитан 3-го ранга Ильичев с морской оперативной группой.

Новикову поставлена задача продолжать уничтожать живую силу противника на последнем рубеже и обеспечить отход и эвакуацию возможно большего числа людей. Для этого ему направлено 5 подлодок, 5 БТЩ, 10 катеров МО. Кроме того, если позволит обстановка, 1 июля будут направлены самолеты. Одновременно докладываю: вместе со мной в ночь на 1 июня на всех имеющихся средствах из Севастополя вывезено около 600 человек руководящего состава армии и флота и гражданских организаций…

В итоге Октябрьский и Петров получили разрешение на эвакуацию командного состава. С одной стороны, это вроде бы было оправдано военными интересами – если нельзя вывезти всех, то надо попытаться эвакуировать хотя бы самых необходимых. С другой стороны, эвакуация командного состава полностью нарушила структуру управления войсками в последние дни обороны, а главное – деморализовала личный состав, увидевший, что «начальники» его бросают. В этом вновь проявился принцип: этически порочное решение не может быть верным.

Можно предположить, что если бы не дезорганизация обороны, войска Севастопольского оборонительного района продержались бы несколько дольше. Во всяком случае, организованное сопротивление на мысе Херсонес продолжалось даже дольше, чем считало советское командование – оборонительные позиции здесь были прорваны немцами лишь утром 5 июля! Задержись 11-я армия в Крыму на неделю дольше – и, возможно, она не сумела бы предотвратить прорыв блокады Ленинграда в сентябре…

Впоследствии нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов писал: «Об эвакуации войск, конечно, следовало подумать нам, в наркомате ВМФ, подумать, не ожидая телеграммы из Севастополя. И меньше всего следует упрекать в непредусмотрительности местное командование, которому была дана директива драться до последней возможности…»

Увы, эвакуация из Севастополя летом 1942 года была физически невозможна, отдельные высказывания современных исследователей относительно использования маломерных судов могут лишь вызвать усмешку. От Анапы и Новороссийска до Севастополя по прямой – 320–350 километров, этот путь тихоходным судам пришлось бы преодолевать полтора-два дня, вблизи занятых противником берегов и под непрерывным воздействием его авиации. Посылка в Севастополь транспортов или крупных боевых кораблей была бы для них самоубийственной, а базовых тральщиков, катеров «МО» и подводных лодок не могло хватить на эвакуацию даже нескольких тысяч. Имея гораздо больше малотоннажных быстроходных средств, более удаленный от берега маршрут и более длинное темное время суток, немецкие войска при эвакуации Севастополя в мае 1944 года потеряли половину личного состава.

Озверевшие солдаты Манштейна отыгрались на пленных – их расстреливали, забрасывали гранатами, давили танками, выгоняли разминировать минные поля. Эти подробности, а также описания последних дней обороны Севастополя, составленные по немногим сохранившимся документам и воспоминаниям уцелевших очевидцев, можно найти в исследовании И. С. Маношина «Героическая трагедия. О последних днях обороны Севастополя. 29 июня – 12 июля 1942 г.» (Симферополь, «Таврида», 2001).

36. Здесь Манштейн существенно искажает содержание переговоров с Финляндией. В мемуарах самого Эрфурта позиция финнов изложена совсем по-другому. Маннергейм требовал от немцев проведения операции по захвату Ленинграда (операция «Нордлихт»), ставя это условием участия финской армии в операции «Лахсфанг» против Мурманской железной дороги. Однако после начала советскими войсками 27 августа Синявинской операции по прорыву блокады операция «Лахсфанг» была отменена, а финнам предложили вместо этого принять участие в операции «Нордлихт». Маннергейм дал на это согласие – но категорически отказался бросать свои дивизии на лобовой штурм Карельского укрепрайона, прикрывавшего Ленинград с севера. Финнам остался один путь наступления – через Свирь, в обход Ладоги. Но 17 сентября немцы уведомили союзников, что запланированное ранее наступление четырех немецких дивизий юго-западнее Ленинграда, дававшее возможность соединиться с финскими войсками на Свири, было отменено, а дивизии переброшены под Синявино. После этого участие Финлндии в операции против Ленинграда оказалось невозможным. См.: В. Эрфурт. Финская война. 1941–1944 гг. М.: Олма-пресс, 2005. Стр. 107–110.

37. После убытия Э. Манштейна в 11-ю армию осенью 1941 года боевые действия на ленинградском направлении развивались следующим образом: 8 сентября 1941 года немецкие войска выходят к Ладожскому озеру и захватывают Шлиссенбург – начинается тесная блокада Ленинграда. С 11 сентября (захват Урицка) В. Лееб сосредоточивает все усилия на прямых и безрезультатных атаках Пулковских высот, несет большие потери и 25-го числа докладывает ОКХ, что «наступление не может быть продолжено».

Одновременно 4-я танковая группа выводится из боя для передачи на центральный участок Восточного фронта (для наступления на Москву), и фронт окончательно переходит к позиционному состоянию. В октябре немцы начинают наступление на Тихвин – первая более или менее разумная идея В. Лееба в этой кампании. 20 октября фронт на тихвинском и мало-вишерском направлениях прорван, однако подвижных сил для развития успеха нет, и Тихвин немцы берут только 8 ноября. Через два дня советские войска перешли в контрнаступление, что привело к серии затяжных и маловыразительных боев под Тихвином.

Тем не менее Тихвин и Малую Вишеру советским войскам удалось отбить. После этого немцы (до лета 1942 года) отказываются от попыток взять Ленинград штурмом и переходят к блокаде. Естественно, блокада эта не была герметичной – но в город поступало гораздо меньше продовольствия и предметов снабжения, чем это требовалось для армии и оставшегося населения. На конец осени в Ленинграде оставалось 2544 миллиона человек (из них – 400 тысяч детей), еще 343 тысячи находились в пригородных районах внутри блокадного кольца. На 12 сентября в городе имелось муки и зерна на 35 дней, крупы и макарон – на 30 дней, мяса – на 33 дня, жиров – на 45 дней, сахара – на 60 дней; таким образом, все продукты должны были закончиться до конца осени. Жители города были разбиты на категории – иждивенцы, дети, служащие, рабочие. Теоретическая калорийность пайка зимой 1941/42 годов по этим категориям составляла соответственно 466, 684, 581, 1087 килокалорий, но реально эти цифры были еще ниже. Для сравнения – минимальная норма питания, характерная, например, для кайзеровской Германии 1918 года, составляла 1500 килокалорий. Поскольку около 2/3 населения города получало паек по наиболее низким нормам, смертность среди населения была огромной, различные оценки колеблются от 641 803 человек (официально зафиксированная цифра захороненных) до миллиона.

По водному и ледовому пути через Ладогу, а также по воздуху до 01.01.1942 г. в город было доставлено 45 685 тонн продовольствия, что составляло около 380 тонн в день, зимой ситуация несколько улучшилась. В пересчете на человека это было приблизительно в 2,5 раза меньше, чем получала находящаяся в кольце армия Паулюса, мучения солдат которой немцы называют нестерпимыми.

Оборона Ленинграда не рухнула вследствие того, что армия питалась по другим нормам: солдаты в боевых частях получали 3450, а в тыловых частях фронта – 2954 килокалории.[343]343
  Д. Павлов. Ленинград в блокаде. Л.: Лениздат, 1985.


[Закрыть]

Линия блокады без существенных изменений просуществовала до начала 1943 года.

38. Наступление по прорыву блокады (2-я Синявинская операция) началось 27 августа 1941 года (хотя некоторые источники ведут отсчет от 17 августа). Основной удар наносился с внешней стороны блокадного кольца войсками Волховского фронта – сначала дивизиями 8-й армии (19-я и 24-я гвардейские, 265-я и 165-я, затем в образовавшийся прорыв должен был вводиться второй эшелон – две дивизии 4-го гвардейского стрелкового корпуса. Третий эшелон составляла одна дивизия и одна бригада из состава 2-й Ударной армии. Невская оперативная группа Ленинградского фронта (70-я, 86-я и 46-я дивизии, 11-я стрелковая бригада) должна была наступать с запада, с форсированием Невы.

К сожалению, прорвать оборону противника на широком фронте войска Волховского фронта не сумели – за первые два дня операции ими был взломан лишь участок шириной 4–5 километров в районе поселка Гайтолово, где немецкая оборона проходила по реке Черная. 24-я гвардейская дивизия перерезала дорогу из Мги в Шлиссельбург, но занять поселок Синявино ей так и не удалось.

30 сентября в прорыв был введен 4-й гвардейский стрелковый корпус, но и он не добился успеха. Наступление было остановлено начавшими подходить к месту прорыва дивизиями 11-й немецкой армии. К 5 сентября максимальная глубина продвижения составила 12 километров, пройдя больше половины расстояния до Невы, расширив образовавшийся «мешок». Увы, дальше им продвинуться не удалось, расширить горловину прорыва – тоже.

6 сентября в бой был введен третий эшелон – 191-я стрелковая дивизия и 53-я стрелковая бригада общей численностью около 12 тысяч человек. Увы, им удалось только отбить атаки противника. сумев лишь вновь захватить плацдарм на восточном берегу Невы в районе Московской Дубровки.

Тем временем в наступление перешла Невская оперативная группа. Увы, в первом броске 13 сентября плацдарм захватить так и не удалось. Лишь 26 сентября 86-я и 70-я дивизии смогли закрепиться на восточном берегу реки, захватив два изолированных плацдарма. 29 сентября противник смог ликвидировать плацдарм 70-й стрелковой дивизии в районе села Аннинское, однако 86-я дивизия удержала Московскую Дубровку, отразив все атаки.

К концу сентября 1942 года во 2-й ударной армии имелось 9 стрелковых дивизий, 3 стрелковые и 3 танковые бригады. Из них в наступлении участвовали 7 стрелковых дивизий и одна стрелковая бригада. К этому времени противник достиг численного превосходства и сам перешел в наступление, использовав «угловые столбы», удержанные по обеим сторонам от горловины прорыва. Об этом командующий войсками Волховского фронта К. Мерецков с тревогой сообщал Сталину в донесении за № 024 от 24:00 21 сентября:

Сегодня 21 сентября 1942 г. после сильной артподготовки противник повторно перешел в контрнаступление. На синявинском направлении со стороны роща «Круглая» на юг и на мгинском направлении на участке Тортолово, Пос. 1-й Эстонский – в северном и северовосточном направлениях.

Начиная с рассвета и до сумерек авиация противника бомбила боевые порядки войск и огневые позиции артиллерии. Со стороны роща «Круглая» наступали части 28 пд (взят пленный 49 пп), 5 гсд, 121 и, как установлено по документам, изъятым у убитых, 369 пп 100-й пех. дивизии (хорватский полк), которая отмечалась в начале сентября на серафимовичском направлении. Контрнаступление со стороны роща «Круглая» отбито. Лишь на участке 22 сбр, где вышли из строя командир бригады и комиссар бригады и начальник штаба по ранению, произошло замешательство. Вводом в бой резервов замешательство было устранено. В связи с появлением на этом направлении новой дивизии противника в район севернее Гайтолово перебрасывается 376 сд (без одного полка). На мгинском направлении в контрнаступлении противника участвовали части 170, 24 и 12-й танковой дивизии. Всего отмечалось до 30 танков.

Оборонявшиеся на этом направлении части 8-й армии отразили повторные атаки противника, уничтожив при этом 10 его танков. С наступлением темноты бой на отдельных участках 265 сд продолжался.

Для обеспечения прочности обороны 2 линии на направлении контрнаступления противника к югу от Гайтолово располагается 327 сд (без одного стрелкового полка).

Противник на исходном положении и во время наступления на обоих направлениях понес большие потери в живой силе от массированного артиллерийско-минометного и пехотного огня. Потери его уточняются.

2. За сегодняшний день отмечено не менее 400 самолето-вылетов авиации противника с бомбометанием на поле боя. Огнем ЗА сбито 6 самолетов противника, кроме того, 4 самолета сбито нашими истребителями; всего за день сбито 10 самолетов.

3. 22 сентября 1942 г. с подходом 376 сд 2-я уд. армия возобновляет наступление с задачей завершить разгром контратакующего противника и овладеть рощей «Круглая».

Задача 8-й армии – не допустить прорыва противника на Гайтолово, для чего 327 сд передается в состав армии. В резерве фронта остается 372 сд.[344]344
  Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов. М.: АСТ; СПб.: Полигон, 2004. Стр. 541–542.


[Закрыть]

Как мы видим, в этот день речи о смыкании кольца окружения еще не шло – вопреки утверждению Манштейна. Лишь 22 сентября 132-я пехотная дивизия смогла штурмом взять деревню Тортолово на южном фланге горловины. На следующий день после мощного авианалета немецкие войска, атаковавшие от села Гонтовая Липка, подошли к северной окраине поселка Гайтолово, через который шли все коммуникации наступающей группировки. Одновременно 24-я пехотная дивизия вышла к югу от Гайтолово. Но только 25 сентября дивизии 26-го армейского корпуса противника сумели с юга ворваться в Гайтолово, сомкнув кольцо окружения синявинской группировки восточнее реки Черная. 27 сентября командование Волховского фронта отдало приказ на выход из окружения.

В донесении № 030 от 24:00 28 сентября Мерецков докладывал Ставке:

28 сентября войска 2-й уд. армии и частично 8-й армии приступили к выполнению приказа о выходе на вост. берег реки Черная. 191, 374 сд и 32-я стрелковая бригада, оставив боевое охранение на ранее занимаемом рубеже, отошли на промежуточный рубеж по вост. берегу синявинского болота: 191 сд – от отм. 33,8 до выступа леса 1,5 км ю.-з. этой отметки; 374 сд – левее 191 сд до дороги Гайтолово – Келколово; 32-я бригада сосредоточилась в районе отм. 25,7.

Из числа частей, подлежащих выводу в первую очередь, в течение сегодняшнего дня сосредоточились в районе «двора охраны»: 22-я бригада и частично 53-я бригада, артиллерия которых находилась на вост. берегу р. Черная. 259 сд, перейдя на вост. берег р. Черная, повела наступление вдоль дороги и, очищая ее от противника, продвинулась на 100 м восточнее дорожного знака 6,0.

Положение 33-й бригады, которая также перешла на вост. берег р. Черная, не уточнено.

Войска, проводящие ликвидацию противника зап. Гайтолово, усилены 314 сд, которая при поддержке 8 танков вела наступление своим первым эшелоном вдоль дороги и продвинулась до восточной части квадратной поляны и одновременно с юга подошли на 50–60 метров к дороге. Развитию успеха препятствовал сильный арт. огонь, в результате которого танки вышли из строя еще до подхода к объектам атаки. Для завершения операции по очистке дорог вводится в бой 2-й эшелон 314 сд.

Войска западной группировки, выделив часть сил, будут наступать с запада на восток южнее дороги с целью очистки от противника местности между дорогой и безымянным ручьем. Имеющаяся в этой полосе тропа приспосабливается для выхода легкой артиллерии, к выводу которой приступаем в ночь на 29 сентября 1942 г.

2. На участке 8-й армии 24 гв. сд, перегруппировав свои силы, выделила отряд, который, перейдя на вост. берег р. Черная, во взаимодействии с 1100 сп 327 сд приступил к очистке от отдельных групп противника рощи, что южнее безымянного ручья.

24 гв. сд, дивизионная артиллерия которые находятся на вост. берегу р. Черная, начнут отход по мере вывода частей 2-й уд. армии с тем, чтобы не оголить их фланга.

На участке 8-й армии севернее и южнее Тортолово имели место попытки противника проводить боевую разведку небольшими группами, которые к переднему краю были не допущены. В районе Разъезд Апраксин, Мишкино, Пос. 1-й Эстонский отмечается скопление пехоты противника. По этому району работала наша ночная авиация.

В случае возобновления наступления противника на фронте 8-й армии намечаю усилить ее 80 сд, расположенной в районе Назия.

Авиация противника в течение сегодняшнего дня действовала в районе южнее Гонтовая Липка. В период с 16 до 17:30 произвела 149 самолето-вылетов.[345]345
  Там же, стр. 543–544.


[Закрыть]

В ночь на 29 сентября сосредоточившиеся к западу от реки Черная совесткие части, прикрываясь арьергардами, начали переправу на восточный берег. Выход войск продолжался вплоть весь следующий день и до утра 30 сентября.

В 6:05 1 октября донесением № 032 Мерецков докладывал Ставке об итогах вывода соединений 8-й и 2-й Ударной армии из котла:

1. В ходе операции войск Волховского фронта противник помимо 223, 227, 207 и частей 96 пд, оборонявшихся на мгинском направлении, ввел в бой 170, 24, 132, 5, 28 и 121 пд, части 1 пд и 12 тд. Всего до одиннадцати пехотных и одной танковой дивизий. В составе этой группировки имелось свыше 500 орудий. Кроме того, противник за счет других фронтов сосредоточил более 500 самолетов, в том числе 76, 27, 51, 6 бомбардировочные и 77 истребительную эскадрильи с юга. Десятки пленных из состава вновь прибывших дивизий, и особенно 170, 24, 28 и 132 пд, прибывших из Крыма, показали, что эти войска предназначались для штурма Ленинграда и даже проходили специальную тренировку (170 пд тренировалась совместно со 185-м штурмотанковым дивизионом).

И только один пленный летчик показал, что немецкие войска имеют своей задачей наступление на Волхов. В настоящее время можно считать установленным, что противник подготавливал операцию против Ленинграда, и наступление войск Волховского фронта вынудило его повернуть свои войска на мгинское направление. Более месяца на мгинском направлении протекали кровопролитные, ожесточенные бои. Противник, наряду с оборонительными действиями, предпринимал частные контрудары и переходил в общее контрнаступление. Наши войска проявили упорство в боях. Противник нес большие потери от всех видов огня, и особенно от массированного огня артиллерии и PC. Показаниями пленных установлено, что хорошо пополненные после крымских операций 24, 170, 28 и 132 пд настолько истощены в этих боях, что в ротах оставалось по 18–20 человек (24,170 и 5 пд) и 50–60 человек (132 пд). 223 и 227 пд были разбиты первыми ударами наших войск.

Общие потери противника за всю операцию составляют: убитыми и раненными 51 700 человек, уничтожено 260 самолетов, 144 орудия, 300 минометов, 400 пулеметов и 197 танков. Кроме того, нашими войсками захвачены следующие трофеи: 72 орудия всех калибров, 105 минометов, 330 пулеметов, 7 танков, 2 самолета, полтора миллиона патронов. Из этих потерь видно, что готовившаяся для штурма Ленинграда группировка противника сильно истощена в боях с войсками Волховского фронта и в ближайшее время неспособна без дополнительного усиления на проведение крупной наступательной операции. Однако и для обороны на мгинском направлении эта группировка является слишком большой. Поэтому считаю, что на мгинском направлении противник на ближайшее время ограничится частными операциями и попытается большую часть сил и средств вывести из боя для восстановления и последующего использования для борьбы за Ленинград.

2. Наши войска после отвода части сил на восточный берег р. Черная сохранили за собой захваченные у противника узлы сопротивления Вороново и Поселок № 8. Проведя в боях более 30 дней и не получая пополнения, все дивизии сильно истощены. Помимо потерь в людях войска понесли значительные потери в материальной части от огня артиллерии, тяжелых минометов и особенно от массированных налетов бомбардировочной авиации противника.[346]346
  Там же, стр. 545–546.


[Закрыть]

Этим же донесением Мерецков сообщал, что собирается «вести себя активно» и планирует провести ряд частных операций на мгинском направлении, чтобы «создать более выгодное исходное положение для перехода в общее наступление». Но Директивой Ставки ВГК № 170632 от 3.10.1942 эти операции были запрещены, фронту предписывалось перейти к прочной обороне занимаемых рубежей.

10 октября в 17:50 штаб Волховского фронта доложил начальнику Генерального штаба Красной Армии уточненные данные о потерях:

В порядке уточнения вопроса о потерях частей 2-й уд. и 8-й армий в связи с отходом части их сил с западного берега р. Черная докладываю:

1. На западном берегу р. Черная к моменту отдачи приказа на отход находились:

Части 2-й уд. армии – 7722 чел.

Части 8-й армии (24 гв. сд и 941 сп на обеих берегах р. Черная) – 4259 чел.

Всего 11981 чел.

2. Отведено за линию фронта по состоянию на 1 октября 1942 г. Части 2-й уд. армии – 4684 чел.

Части 8-й армии – 2610 чел. Всего 7294 чел.

3. Потери отходивших с зап. берега р. Черная частей 2-й уд. и 8-й армий за время с 27 по 30 сентября составляют убитыми и пропавшими без вести 4687 чел.

Как мы видим, даже заявленные Манштейном 12 тысяч пленных не соответствуют действительности. Возможно, эти цифры имеют в виду всю операцию, начиная с конца августа – в том числе и бои за Невскую Дубровку. Общие потери участвовавших в операции советских войск (8-я и 2-я Ударная армии Волховского фронта, 67-я армия и Невская оперативная группа Ленинградского фронта) с 18 августа по 10 октября составили 113 674 человека, из них безвозвратные – 40 085 человек (сюда включены потери не только под Синявино, но и на других участках указанных армий). При выходе из котла было потеряно 88 орудий калибром 76 и 122 мм.

39. Трудно отделаться от мысли, что в этих словах Манштейна сквозит обида – ему не дали одержать новых блестящих побед, когда их еще можно было одержать. Действительно, слаженная и имевшая большой опыт 11-я армия заслуживала лучшей участи, чем раздергиваться по кускам в качестве «пожарной команды». С другой стороны, летом 1942 года она была единственным «валентным» объединением, которое без ущерба для проводящихся операций можно было отправить на любой участок фронта – других свободных армий у Гитлера просто не имелось.

Наступление на Ленинград, как мы видели выше, имело огромное значение – на нем настаивали финны, оно обеспечивало прерывание Мурманской железной дороги и ставило в угрожающее положение весь северный фланг советского фронта. Конечно, основы стратегического искусства не слишком одобряют распыления сил, но еще менее они одобряют неиспользование открывающихся возможностей для достижения решительного результата – а падение Ленинграда было бы таким результатом.

В итоге действия 11-й армии не привели к захвату Ленинграда – но они не позволили советским войскам прорвать его блокаду в сентябре 1942 года, законсервировав благоприятное для немцев положение на этом участке еще как минимум на полгода. Кроме того, вторая Синявинская операция проводилась с более решительными целями, чем операция «Искра» января 1943 года – не исключено, что ее успех повлек бы неприятности для всего левого фланга группы армий «Север» и в итоге потребовал бы отвлечения сюда гораздо больших сил, чем армия Манштейна.

40. Описанные здесь качества Гитлера и стиль его взаимоотношений с генералами поневоле заставляют задуматься о стиле действий его антипода – Сталина. Последний не стремился вникать в перемещения батальонов, ограничиваясь уровнем дивизий (которые, однако, предпочитал называть не по номерам, а по фамилиям командиров). Многочисленные мемуаристы свидетельствуют, что у Сталина имелось свое сформировавшееся мнение о способностях и возможностях большинства командиров начиная с дивизионного уровня – не исключено, что это можно назвать тем самым «личным отношением», которого не было у Гитлера. Приходится констатировать, что Гитлер изрядно распустил своих генералов: Сталин никогда не «грыз половичок», ему вообще не приходилось кричать или даже просто повышать голос – но при этом советским полководцам и в голову не приходила мысль вступать в длительные пререкания с Верховным Главнокомандующим ради удовлетворения личных прихотей и амбиций. Это можно порицать как отсутствие коллегиальности – но какая коллегиальность может быть в военное время? При этом Сталин имел обыкновение сначала выслушать мнение человека, с которым общался, свое же формировал только после получения развернутых предложений и рекомендаций от руководства Генерального штаба.

Это может показаться странным – но роль Генерального штаба в советском военном управлении в 1941–1945 годах была гораздо выше, чем в германском. Фактически неоднократно случалось так, что Сталин делегировал полномочия распоряжаться от имени Ставки начальнику Генштаба – в частности, Б. М. Шапошникову, которому доверял почти безгранично. Если Ф. Гальдер в руководстве ОКХ был фактически низведен до простого оператора (а Кейтель в ОКВ – до бюрократа, подписывающего бумаги), то советский Генштаб действительно руководил боевыми действиями, а не только составлял их планы.

41. 12 февраля 1942 года начальник оперативного отдела Генштаба сухопутных войск генерал Хойзингер представил генералу Гальдеру первый проект плана кампании. Этот план предусматривал два этапа борьбы: весенний и летне-осенний. Весной 1942 года силами группы армий «Юг» – овладеть Керченским полуостровом и Севастополем, срезать Барвенковский выступ. После этого намечался удар крупных сил на южном крыле с целью прорыва на Кавказ. В марте в штабе ОКХ шла разработка плана с кодовым наименованием «Зигфрид». 28 числа на совещании в Ставке в присутствии Гитлера был рассмотрен подробный план летнего наступления, в котором руководствовались следующими установками.

1. Войска не в состоянии вести наступление по всему фронту, поэтому наступление должно ограничиваться одним участком, а именно – южным. Цели операции: выключить Донбасс из военно-экономического баланса России, отрезать подвоз нефти по Волге и захватить Майкоп и Грозный – главные базы нефтяного снабжения.

2. Войска должны выйти к Волге в районе Сталинграда.

Общий стратегический замысел по Ф. Гальдеру выглядел следующим образом: «сохраняя положение дел на центральном участке, на севере взять Ленинград, установить связь с финнами на суше, на юге – прорыв на Кавказ. Срок: к началу сентября выйти на северный Кавказ».

11 апреля началась разработка приказа на проведение операции «Блау» (ранее «Зигфрид»).

21 апреля Гальдер докладывает Гитлеру:

Итоги зимних боев.

1. Личный состав с 1.11.41 г. по 1.4.42 г. Вышло из строя 900 000 человек: прибыло пополнения 450 000 человек (при полном привлечении в армию контингента 1922 г. рождения и мобилизации большого количества мужчин из промышленности).

2. Материально-техническое обеспечение с 1.11.41 г. по 15.3.42 г. Вышло из строя 74 183 автомашины, 2340 бронеединиц. Поступило в качестве пополнения: 1847 бронеединиц (80 %), 7411 автомашин (10 %). Некомплект на 1.5.42 г. на Восточном фронте – 625 000 человек. В группах армий: «Юг» – в каждой пехотной дивизии около 2400 человек, в танковых и моторизованных дивизиях от 1000 до 2000 человек, «Центр» – в пехотных дивизиях некомплект 6900 чел., в танковых и моторизованных дивизиях несколько меньше.

3. К началу операции группа «Юг» будет частично пополнена, «Центр» уменьшен на 1300 чел. в каждой дивизии. На 1.5.42 г. укомплектованность пехоты в группе «Юг» – 50 %, «Центр» и «Север» – 35 % от прежнего уровня укомплектованности.[347]347
  Ф. Гальдер. Военный дневник. 1941–1942. М.: АСТ, 2003. Стр. 735–736.


[Закрыть]

Если доверять оценкам соотношения противоборствующих сил, даваемых Манштейном и другими немецкими мемуаристами, столь широкомасштабное наступление выглядит авантюрой. Однако после внимательного изучения более глубокой немецкой статистики (например, работы Б. Мюллер-Гиллебранта «Сухопутная армия Германии, 1933–1945») становится ясным, что живой силы у Германии в 1942 году еще хватало. Да, в полевых войсках на Восточном фронте их находилось не более трети, – в первую очередь потому, что большое количество людей приходилось на другие рода войск, например, военно-воздушные силы, транспортные и тыловые части. Наконец, огромной численности достигала Армия резерва (в 1943 году – до 2 миллионов человек), где производились обучение и подготовка войск.

Таким образом, пока противник не получил решающего превосходства в силах, вермахт был обязан вести активные действия – в первую очередь там, где у него возникал шанс на победу. Эти действия вполне можно назвать авантюрой, но они являлись авантюрными не в большей степени, чем само продолжение этой войны. Альтернативой для Германии было бы только немедленное начало переговоров о мире.

42. В помещаемом в приложении к настоящей книге письме командующего 6-й армией Паулюса тем не менее указывается именно эта цифра – 300 000 человек. Современные немецкие историки, ссылаясь исключительно на различные документы вермахта, называют цифры от 185 тысяч человек (данные ликвидационного штаба, работавшего в 1943–1944 годах) до 275 тысяч (данные о числе выданных пайков). Уже одно это демонстрирует уровень точности и достоверности внутренней немецкой статистики! Штатная численность 21 оказавшейся в котле дивизии должна была составлять 330 тысяч человек (возможно, отсюда берет свое начало официально объявленная после окончания боев советская цифра), корпусные и армейские части, а также подразделения РГК прибавят еще около трети к этой цифре. С учетом широты и глубины советского охвата трудно понять, какие из тыловых частей 6-й армии могли оказаться вне кольца окружения.

Безусловно, в ходе боев за Сталинград 6-я армия несла большие потери и многие дивизии не достигали и половины своего штата – но ни объема этих потерь, ни количества полученных армией пополнений никто из немецких историков не называет. Зато приходится встречать утверждения (Оверманс) о том, что 26 000 немецких солдат (одна десятая армии!) на момент окружения находились в отпуске. По данным М. Керига порядка 24 000 человек (в основном раненых и больных) было эвакуировано из котла по воздуху (более ранние источники называли цифру до 40 тысяч человек).

Чтобы эти рассуждения не были голословными, приведем выкладки из немецкого исследования, не связанного с официальной точкой зрения (которую выражают Оверманс и Кериг):