Электронная библиотека » Фридрих Хеер » » онлайн чтение - страница 24


  • Текст добавлен: 15 января 2024, 17:22


Автор книги: Фридрих Хеер


Жанр: Исторические приключения, Приключения


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Много сил и энергии уходило на поиск источников финансирования. Большие средства тратились на содержание суда и его чиновников, на ведение войн в Италии (которые тянулись на протяжении всего XIV в.). Эти войны официально считались крестовыми походами, и они финансировались за счет особой десятины, которую теперь многие страны отказывались платить. Для того чтобы обеспечить постоянный приток денежных средств, требовалась еще большая централизация церкви; процессы ее консолидации сопровождались совершенствованием политики налогообложения. Все несли тяжелое налоговое бремя; платить приходилось за все. Иоанн XXII был главным архитектором этой тщательно выстроенной налоговой системы, которая вызывала к себе всеобщую враждебность и постоянные жалобы хронистов многих европейских стран, не говоря уже о Данте и Петрарке. Любой человек, который был не в состоянии платить, мог подвергнуться анафеме. Так, всего лишь в один день 5 июля 1328 г. были отлучены от церкви по этой причине патриарх, 5 архиепископов, 30 епископов и 46 аббатов.

Большинство чиновников папской администрации были французами. Во время Авиньонского пленения пап из 134 кардиналов 13 были итальянцами, 1 – уроженцем Женевы, 5 – испанцами и 2 – англичанами; оставшиеся 113 – французами. Среди них не было ни одного немца. Подобную «кадровую политику» начал проводить Григорий IX, и от нее пришлось отказаться вследствие Великой схизмы 1378 г., когда папе Урбану потребовалась помощь германского императора. Авиньонские папы, подозреваемые в антигерманских и профранцузских настроениях, подготовили тем самым почву для движения Реформации в Германии и Англии.

Первый из авиньонских пап Климент V (1305–1314), бывший архиепископ Бордоский, был высокообразованной личностью; он распорядился учредить кафедры древнееврейского, сирийского и арабского языков в университетах Парижа, Болоньи, Оксфорда и Саламанки. Его друзьями были доктора медицины и некоторые ранние гуманисты. Но он отличался слабым здоровьем и потому не смог ответить на вызов влиятельного противника французского короля Филиппа Красивого, который перенес резиденцию пап в Авиньон. Следующий папа Иоанн XXII (1316–1334) был сыном сапожника из Кагора в Провансе. При нем Римская курия стала мировым финансовым центром. По натуре он был скрытным и раздражительным. Иоанн показал себя решительным врагом императора и ересей. Он предал анафеме не только спиритуалов-францисканцев (за их приверженность принципу «апостольской бедности»), но также вальденсов, катаров и бегинов. Папа осудил труды Майстера Экхарта и Иоанна Петра Оливи. Однако он сам был близок к ереси в вопросе о судьбе души после смерти; свои воззрения на это он изложил в трех проповедях. Души праведников, полагал он, не сподобятся блаженного видения Бога, пока не придет время всеобщего воскресения из мертвых. Ад будет также пустовать до дня Страшного суда. Эта путаная доктрина была истинным подарком для императорских теологов Микеле да Чизена, Оккама и Бонаграция да Бергамо. Им удалось быстро разоблачить ересь этого папы, который сам был «охотником за ересью». Этот холерический и упрямый старик (ему уже было 72 года, когда он стал папой), частично отрекся от своей ереси незадолго до того, как он умер, ненавидимый всеми.

Иоанна сменил на папском троне его протеже Бенедикт XII (1334–1342), который был простого происхождения. Еще когда Бенедикт был профессором в Парижском университете, а позднее стал епископом, он помогал Иоанну в написании памфлетов, направленных против францисканцев, иоахимитов, Майстера Экхарта, Оккама и Оливи. Став папой, он прославился как «гроза еретиков». Вальденсы и альбигойцы, которых он безжалостно преследовал, проклинали его и называли «дьяволом» и «духом зла». Его кардинальные реформаторские меры и кампания против нищенствующих орденов (сам он был цистерцианцем) принесли ему частичный успех. Хотя он и обладал твердым и бескомпромиссным характером, современники обвиняли его в корыстолюбии и непомерном самомнении. Когда он умер, кардиналы вознамерились изменить духовную атмосферу в Авиньоне и выбрали папой открытого и щедрого вельможу Пьера Роже, бывшего архиепископа Руана, правившего под именем Климента VI (1342–1352). При дворе папы собрался едва ли не весь высший свет Европы. Сюда стекались потомственные аристократы, любители светских удовольствий и рыцарских турниров. Все трое наследовавших ему пап жаловались на его большие траты, истощившие папскую казну. Климент VI был также покровителем образования и искусств; в этом отношении он в некоторм роде был предшественником пап эпохи Возрождения. Он собрал вокруг себя художников из Германии и Италии, поэтов и архитекторов из Франции, ученых и врачей со всей Европы. Обладая широким кругозором, он был также человеком широкой души. В самый разгар эпидемии «черной смерти» папа оказывал щедрую помощь всем нуждавшимся. В понтификат Иннокентия VI (1352–1362) ветер подул в другую сторону. Новый папа был инквизитором, безжалостным гонителем спиритуалов-францисканцев.

В самом начале XIV в. Пьер Дюбуа, один из идеологов французского короля Филиппа Красивого, писал о том, что для всего мира было бы благом, если бы он признал над собой главенство Франции, поскольку французы наиболее здравомыслящий народ в Европе. Дюбуа был сторонником Европейской федерации при гегемонии Франции. Для него принцип ее главенства диктовался политической целесообразностью. Франции выпала задача противостоять претензиям Священной Римской империи и папской церкви. Дюбуа называет империю не римской, но германской и дает определение церкви как secta catolicorum. Таким образом, он лишает две великие силы их древних и священных титулов, что было знаменательным фактом в условиях изменившейся исторической обстановки. Крестовые походы он рассматривал как средство, способствовавшее развитию торговли и колонизации новых земель. Они помогали снизить цены на восточные товары на рынках Запада и обезопасить торговые пути Средиземноморья. У Дюбуа были интересные идеи о реформе преподавания и образования в целом, которая стала бы одной из основных задач проектируемой европейской федерации. Он предвосхитил идею ЮНЕСКО за шесть столетий до его образования. Главенство Запада в мире могло быть обеспечено только образованием, высшим знанием и рационально организованным образом жизни. Дюбуа напоминает и о необходимости обратить внимание на женское образование.

Случайно произнесенная Дюбуа фраза secta catolicorum выразила идею, давно принятую политиками, не исключая церковнослужителей, в Англии и Франции. Под церковью, с одной стороны, понималась Римская курия, с другой – сама церковь как общественный институт, которая все больше втягивалась в политику, поддерживая авторитет национального монарха. В свете событий, происходивших во Франции и Англии, агрессивную политику папства и сопровождавшую ее идеологическую пропаганду следует рассматривать в качестве защитного рефлекса. Рим и Авиньон поняли простое правило: нападение – лучшая форма защиты и средство сохранения статус-кво. Но папской власти становилось все труднее обосновывать свои притязания. Светские правители неуклонно и последовательно отвоевывали все новые позиции у папства. Они создавали новые государства, опираясь на служилых людей, получивших во Франции прозвище chevaliers du roi, набиравшихся на государственную службу из мелкопоместного дворянства и зажиточных горожан.

Удивительно быстрый подъем Франции был непосредственной заслугой ее королей. В этом им значительно помогала вера народа в монархическую власть. В начале XII в. монархия была еще слаба, ей приходилось прилагать значительные усилия для защиты своего домена Иль-де-Франс (с центром в Париже). Однако в 1124 г. доблестное сопротивление французов германскому вторжению выявило наличие в народе глубоко укорененного национального чувства. Патриотизм поощрял Сугерий, аббат Сен-Дени, личный советник Людовика VII. Наряду с чувством культурного превосходства французам было присуще чувство национальной идентичности, что явствует из слов Людовика VII, сказанных послу английского короля Генриха II, своему сопернику, который владел тогда значительной частью Франции. «Ваш господин, король Англии, ни в чем не нуждается. У него есть опытные воины и боевые кони, золото, шелка, много дичи в лесах, он может получить все, чего он только ни пожелает. Во Франции все по-другому. У нас есть только наш хлеб, наше вино и наши простые развлечения».

Людовик VII был осмотрительным и экономным хозяином. Его любимым занятием после трудового дня была игра в шахматы. К старости он усвоил себе привычку обедать в монастырской трапезной. Терпеливый по натуре, он не торопил событий и мог подолгу ждать гибели своих врагов, до тех пор, пока успех не приходил к нему, свалившись в руки, подобно созревшему плоду. Так король вновь обрел богатые земли Западной и Южной Франции. Для того чтобы вернуть все французские земли, потребовались столетия. Три великих короля создали французское королевство в течение одного столетия: Филипп Август (1180–1223), Людовик IX Святой (1226–1270) и Филипп IV Красивый (1285–1314). Все они стремились укрепить в народе доверие к королевской власти, к чему всегда призывал Сугерий. «Наихристианнейший король Франции», получавший помазание святым елеем от мощей апостола франков святого Ремигия, был законным наследником Карла Великого, чей священный меч и орифламму он брал с собой, отправляясь на битву с «варварами», врагами Бога и церкви. Французская церковь, «самая старшая и самая послушная дочь» Рима, оставалась верной королю, который обеспечивал мир и правосудие в стране. Король, коронованный и помазанный в Реймсе, был наделен целительной силой: прикосновением рук он мог вылечивать золотуху (убежденные роялисты ожидали подобного чуда от короля из династии Бурбонов, восстановленного на троне после поражения Наполеона).

Тот факт, что один из королей, способствовавший возвышению Франции, стал святым, был явным доказательством того, что вера народа в монархию не была напрасной, но имела под собой твердое основание и была оправданной. Эта вера разгорелась вновь на критическом этапе Столетней войны, когда Франция, казалось, была на грани гибели, но появилась Жанна д’Арк.

В последней четверти XIII в. фундамент королевской власти претерпел радикальную трансформацию, когда была принята концепция суверенной власти на основе римского права. До этого государство считалось частным владением короля; теперь же королевская власть становилась абстрактной и безличной. Пришло время современного государства. Королевские юристы обучались в школе Монпелье, они сформировали ядро административного управления государством. Король как личность отступил на задний план. С течением времени чиновничий аппарат все больше пополнялся из буржуазии, влиятельной, образованной и расчетливой парижской буржуазии, антиклерикальной и монархической. Они были неоценимой поддержкой для монархии. Филипп Август предвидел такое развитие событий; отправляясь в крестовый поход, он включил шесть человек, представлявших городской патрициат Парижа, в свой совет, чтобы те защищали экономические интересы королевства в его отсутствие.

Филипп Красивый был, возможно, первым французским монархом, переставший заниматься повседневными делами страны. Его наиболее смелые предприятия – процесс против Бонифация VIII, ликвидация ордена тамплиеров (наиболее позорное деяние, объяснявшееся финансовыми проблемами короля) и изгнание пап в Авиньон – были удачными благодаря тому, что за ним стоял народ и государство. Он был первым французским королем, созвавшим Генеральные штаты, в которых были представлены духовенство, дворянство и буржуазия. Внешне они напоминали английский парламент 1295 г., однако значительно от него отличались. Генеральные штаты были проводником королевской политики, они оказали поддержку королю в его конфликте с папой и тамплиерами, а позднее выделили необходимые денежные суммы для покрытия расходов на фламандские войны.

В роялистском, буржуазном и антипапском Париже в 1324–1326 гг. сотрудничали Жан де Жандун и Марсилий Падуанский в написании труда «Защитник мира» (Defensor Pads). Само место способствовало его созданию; именно в Париже зарождалась тогда среди чиновного люда, профессоров и горожан пьянящая умы идея с помощью человеческого разума создать рациональное общество. «Защитник мира» решительно и последовательно выступил против супрематии папы и привел аргументы в пользу чисто светского государства.

Жан де Жандун преподавал в Парижском университете почти в то же время, что и Майстер Экхарт. Будучи бескомпромиссным сторонником аверроизма, он проводил отчетливую границу между верой и разумом, теологией и знанием, церковью и государством. Теологии Жан отводил второстепенную роль и советовал верующим оставить все попытки примирить веру и разум, что только подчеркивало приоритет разума. Он разделял точку зрения Марсилия, что независимой политике церкви должен быть положен конец в интересах социальной гармонии. Заботой государства было всячески способствовать утверждению «доброго образа жизни».

Марсилий Падуанский, врач, правовед, философ аверроистской школы и, подобно многим его итальянским соотечественникам, страстный оппонент папства, был назван папой Климентом VI «величайшим еретиком своего времени». Марсилий понимал государство как творение человеческого разума и человеческой воли. Нельзя было доверяться понятиям церкви об «истине» и «лжи». Государство должно основываться на чистом разуме и рациональности. Носителем высочайшего авторитета является само государство, и именно «народ» правит в этом государстве в лице наиболее здравомыслящих его представителей. Вся законодательная власть принадлежит народу, и он имеет право свергать неугодного правителя. Народ должен защищать преследуемых граждан. Марсилий провозглашал право на полную свободу совести и вероисповедания и требовал защиты «еретиков» и неверующих от преследований. Идеи Марсилия о реформировании церкви были полной противоположностью идеям и политическому курсу Авиньона и папской церкви. Его намерением было, можно смело утверждать, вернуться к основам раннего христианства. Для Марсилия благая весть Христа была вестью о свободе. Люди должны распоряжаться в церкви, избирать для нее священников и епископов и вернуть ее на путь, ведущий к апостольской бедности. Каноническая теория первенства папы была плодом гордыни и воображения. Клирикам следует неукоснительно выполнять только свои священнические функции: совершение таинств и служение литургии. Все «секулярное» было делом государства и народа.

Сделанный в 1535 г. английский перевод первого издания на латинском языке труда Марсилия Падуанского «Защитник мира» (Defensor Pads), опубликованный в 1522 г., повлиял в какой-то мере на разрыв Англии с Римом. История Англии в Средние века в большой степени определялась двумя факторами: войной с Францией (которая велась на французской территории) и Римом. Дважды в XII в. в связи с утверждением Анжуйской династии и Столетней войной всем казалось, что Англия и Франция объединятся в одну великую Западную империю под главенством английского короля. Английские коронационные обычаи, которые еще живы, напоминают нам, что лежит в основе королевской власти в Англии: примитивная магическая вера в то, что власть держится силой короля и его прямым контролем над церковью.

Еще до Нормандского завоевания Англии существовал тесный союз между королями и епископами. Короли часто имели резиденцию в епископских дворцах, границы королевств и диоцезов зачастую совпадали. Когда король отправлялся на войну, он оставлял править страной епископа. Вильгельм Завоеватель с помощью архиепископа Кентерберийского Ланфранка добился контроля над англосаксонской церковью. Нормандские короли, окончательно упрочив над нею свое господство, уже могли обращаться к ней за помощью и советом, особенно когда дело касалось англосаксонских традиций. Генрих II еще более возвысил в глазах народа королевскую власть, совершив канонизацию последнего англосаксонского короля Эдуарда Исповедника. Этому примеру тут же последовал Фридрих Барбаросса; в 1165 г. по его настоянию антипапа Пасхалий III канонизировал императора Карла Великого.

Генрих II исцелял золотушных больных возложением рук так же, как это делали французские короли. Придворный клирик Петр из Блуа называл короля «святым» (sanc-tus); он был «Божьим помазанником» и «королем милостью Божьей». Идея о святости короля была глубоко укоренена в верованиях простого народа, именно она помогла английским королям пройти через все исторические катастрофы. Решение Генриха VIII взять на себя управление церковью Англии и полное устранение влияния Рима на церковные дела в стране диктовалось древними традициями английской средневековой монархии. Уникальное положение короля Англии объяснялось полным доверием народа к его власти.

Еще нормандский герцог Вильгельм Завоеватель показал себя твердым правителем страны. Он относился к Англии как к завоеванной стране, земли которой он намеревался поделить между своими воинами. Вильгельм прибыл в Англию с шеститысячным войском; с ним было не более 200 баронов, 4 тысячи рыцарей, а остальную часть войска составляли наемники. Англосаксонские воины короля Гарольда, не имевшие надежных доспехов, оружием которых были боевые топоры, еще не отдохнувшие после предыдущих боев, были не в состоянии противостоять нормандской кавалерии и лучникам и потерпели сокрушительное поражение в битве при Гастингсе, продолжавшейся с раннего утра до наступления сумерек. После 1066 г. многие англосаксонские аристократы бежали в Шотландию. Другие отправились за море, некоторые из них добрались до Руси и Византии, где поступили на службу к императору.

Новый король Англии повелелел построить для себя замок в каждом графстве. Первыми были Певенси и Гастингс. Нормандские бароны последовали его примеру, с помощью замков они защищали свои поместья, а народ держали в повиновении. Новые возглавители церкви, епископы родом из Нормандии, активно строили массивные кафедральные соборы строгих форм, внушительные символы своей власти. Первым был возведен собор в Дареме, строительство которого продолжалось с 1093 по 1133 г.

Вильгельм Завоеватель был самым могущественным феодальным правителем своего времени. На королевском совете, состоявшемся в 1085 г. в Глостере на Рождество, было принято решение о проведении переписи «страны, чтобы знать, кем и какими людьми она населена»; ее результаты вошли в «Книгу Страшного суда». Это была первая перепись, которая оценила материальные и человеческие ресурсы страны. Несмотря на абсолютистскую власть нормандских королей, в среде англосаксонского населения все еще было живо чувство свободы, которое не могло не оказать влияния на формировавшуюся новую аристократию и монархию. Из такого плодотворного взаимодействия двух противоположных тенденций общественной жизни родилась Англия будущего, свободная нация, гордая своими традициями; страна, где утвердились жизненно важные для общества конституционные принципы, легшие в основу современной западной демократии.

Вильгельм Завоеватель сохранил англосаксонскую судебную систему в графствах и городах, поставив ее под нормандский контроль. Для подтверждения законности своей власти как законного наследника Эдуарда Исповедника Вильгельм сохранил англосаксонское обычное право и «древние права и обычаи» английской монархии. Два важных королевских права были: сбор денежной дани – «датских денег» (данегельд), которую уплачивали викингам, и право объявлять королевский мир, запрещавший частные войны между феодалами. Генрих I (1100–1135) назначал разъездных судей для графств, и там, на месте, проводились суды. В Англии стоявший во главе графства шериф был всего лишь королевским чиновником, в отличие от своего коллеги во Франции, который обратил свое графство в наследственное владение. Английские графства сохранили свой официальный статус, и они сделали большой вклад в развитие системы самоуправления и, в итоге, в становление парламента. Генрих I учредил отдельный финансовый департамент, который способствовал тому, что англо-нормандские короли со временем достигли невиданного финансового могущества в западном христианстве. Дважды в год, на Пасху и в День святого Михаила, шерифы должны были отчитываться перед казначейством в своих доходах и расходах за финансовый год (отчеты назывались Great Rolls of the Pipe). Один из этих годовых отчетов времен Генриха I (1130–1131) сохранился до наших дней. Подобная практика сохранялась неизменной до времен правления Вильгельма IV, когда была отменена.

Генрих II (1154–1189) должен быть назван среди наиболее решительных и дальновидных архитекторов королевской власти в Англии. Он был правителем не только Англии, но и владел доменом во Франции, который простирался от Пиренеев до устья Сены. Генрих знал не только латинский язык, но и некоторые европейские языки (провансальский, итальянский, северофранцузский). Вероятно, у него были поверхностные знания английского языка, но он знал, как надо править и как вести расчеты (во всех отношениях). Генрих II был отцом английского общего права. Королевские суды отправляли правосудие в той или иной области страны, где в этом появлялась необходимость, поэтому был учрежден институт разъездных судей. Действовал суд присяжных; при вынесении приговора руководствовались также королевскими указами.

Методы судебного разбирательства эпохи королей из династии Анжу – наглядная иллюстрация того факта, насколько самовольно и импульсивно поступали короли, часто выступая в роли сурового арбитра, не забывая при этом о преимуществах рассудительного и рационального подхода к закону, для утверждения которого короли Анжу столь много сделали. Это необычное сочетание таких разных подходов давало королю возможность выбора. Он мог решить вопрос по своей воле – тега voluntate, ни перед кем не отчитываясь. Или же он действовал per legem, согласно закону; решение выносилось в Верховном суде. Сменилось всего два-три поколения, и этот двойственный подход привел к явной шизофрении в сознании короля.

Петр из Блуа описывает беседу Генриха II и аббата Бонневаля, во время которой король признал, что он разрывается между желанием обеспечить соблюдение закона и порядка и намерением решить все с помощью грубой силы, к чему его подталкивает проникший ему в душу дьявол. «Гнев и злая воля» (ira et malevolentia) были врожденными чертами королевского характера. Полнота власти принадлежала только тем королям, которые были способны внушать страх: страх Божий и страх согрешить. Гнев короля был гневом Всемогущего Бога, так утверждал сам Генрих II. Однажды он сказал: «По натуре я сын гнева; почему бы мне не гневаться? Сам Бог гневается, когда Он рассержен».

Генрих II, правитель недюжинных способностей, умер сломленным и ожесточившимся человеком, в сознании, что даже Иоанн, его любимый сын, участвовал в заговоре против него вместе со своими братьями. Последними словами Генриха были: «Позор, позор королю, который побежден». Они звучали так, словно были взяты из драмы Шекспира. Генрих создал государство Англия, действуя самыми безжалостными методами. В то время как его сын Иоанн, слабый и нерешительный, хотя и по-своему одаренный, потерпел поражение от Филиппа Августа и Иннокентия III, а мятежные бароны вырвали у него Великую хартию вольностей – Magna carta. В июне 1215 г. делегация баронов неожиданно посетила короля (эта встреча произошла на лугу Раннимид на берегу Темзы) и вынудила его пойти им на уступки, якобы от имени народа. Однако они не были представителями английского народа ни в малейшей степени. В XIII в. на подобное компромиссное соглашение с представителями родового дворянства были вынуждены пойти феодальные правители Венгрии, Испании и Польши. Великая хартия отчасти носила реакционный характер: расчетливая и своекорыстная аристократия, преследуя свои групповые эгоистические интересы, вознамерилась присвоить себе часть прав ослабевшего монарха.

Все же, по сути, люди правы, когда говорят о Великой хартии вольностей как одной из величайших деклараций политических свобод. Каждый очередной правящий король торжественно подтверждал ее незыблемость вплоть до конца эпохи Средневековья. Именно она проложила путь к созданию конституционной монархии и государств Нового времени, и даже в наши дни все еще сохраняется ее аура. Знаменательным фактом можно считать отправку одной из пяти копий хартии, скрепленной королевской печатью, в США на военном корабле во время Второй мировой войны.

Особое значение имеет 39-я статья Великой хартии вольностей. «Ни один свободный человек не будет арестован, или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо [иным] способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем на него иначе, как по законному приговору равных его [пэров] и по закону страны» (перевод Д.М. Петрушевского). Хартия основана на принципе законности: все политические и конституционные решения являются судебными решениями. Король больше не должен выносить решение самостоятельно, но только после совета с магнатами королевства и согласно законам страны. В типично английском духе хартия не выдвигает никаких теорий, никаких идеальных планов по управлению страной. Она решает конкретные вопросы. Имеются требования целого ряда специфических прав – свобода церкви, права и привилегии Лондона и других городов, право магнатов давать свое согласие на введение новых налогов.

В качестве гарантии соблюдения прав и вольностей баронов создавался особый комитет из 25 баронов. За ними закрепляли верховную судебную власть в королевстве. В действительности никто в 1215 г. не намеревался свято соблюдать положения хартии: ни победившие бароны, ни униженный ими король. Иннокентий III решительно осудил ее принятие и охарактеризовал произошедшее событие как незаконное посягательство на королевскую власть. Однако в ревизованной версии 1225 г. хартия стала краеугольным камнем политического строя и правопорядка в Англии.

XIII в. стал свидетелем становления английского парламента и окончательной трансформации феодального английского королевства в «содружество сообществ». Это произошло во время правления величайшего английского короля Средневековья Эдуарда I (1272–1307). Его предшественник Генрих III (1216–1272) довольно часто оказывался в такой ситуации, когда не мог принимать самостоятельные решения; так было в 1216–1227 гг., когда вместо несовершеннолетнего короля правил регент, и в период внутренней смуты в 1258–1265 гг. Когда же король брал на себя управление страной, он постоянно вступал в конфликт с баронами и терпел поражения. Генрих был поклонником культуры Южной Франции и готической архитектуры. Заключенный Генрихом с королем Франции договор оказался эпохальным событием в истории европейской дипломатии. Хотя перемирие с французами было заключено еще в 1216 г. после смерти Иоанна Безземельного, только в 1259 г. был подписан Парижский мирный договор, который завершил продолжавшуюся целый век войну между королевскими домами Плантагенетов и Капетингов. Генрих был принужден отказаться от Нормандии и от графств Мэн, Анжу и Пуату, но получил на правах вассала от Людовика Святого феод Гасконь. С этого момента мирные отношения между Францией и Англией установились на длительное время, пока не грянула великая Столетняя война 1339–1453 гг.

В 40-х гг. XIII столетия важные собрания с участием короля, баронов и высших государственных чиновников получили название парламенты. Первоначально под «парламентом» понимались просто переговоры любого вида, например между королями Англии и Шотландии. Любое собрание могли называть таким образом. В качестве общественного института парламент развился из Большого королевского совета, участниками которого вначале были только аристократы и епископы. На Совете обсуждались ключевые вопросы текущей политики. Во время проведения парламента соблюдался «всеобщий мир», за поддержание которого отвечал лично король. Бароны были обязаны являться на него безоружными. Эдуард I, «английский Юстиниан», проявлявший страстный интерес к законотворческой деятельности и лично курировавший процесс принятия законов, сумел превратить королевский парламент в открытый форум для обмена мнениями по спорным вопросам, которые волновали передовое общество. Парламент стал местом, где король просил денег, войск и снова денег у английского народа. На эти требования бароны, рыцари и горожане отвечали петициями. Сословия отстаивали свои права, короли стремились превратить парламент в инструмент управления. Часто в петициях баронов фигурировали требования предоставить им право назначать королевских чиновников. Они пытались добиться того, чтобы основные должностные лица королевства – канцлер, казначей, юстициарий – избирались парламентом. Они выдвигали требование созывать парламент на постоянные сессии, вместо того чтобы ожидать, когда сам король соизволит собрать его. Подвергаясь постоянному давлению со стороны знати, король постарался заручиться поддержкой неродовитого дворянства, призвав в парламент джентри, рыцарей, а впоследствии и представителей городов.

Важный и уникальный вклад джентри в развитие английского конституционного строя невозможно преуменьшить. На континенте, особенно во Франции, неродовитое дворянство не смогло сформироваться в отдельное сословие. В Англии джентри и городская буржуазия сумели добиться этого. В XIV в. из них была образована палата общин в парламенте, хотя разделение его на две палаты, верхнюю и нижнюю, произошло только в 1352 г. Палата общин, имея поддержку короля, сделала все, чтобы ее голос был услышан. Первоначально от нее требовалось лишь молчаливое согласие. «Образцовый парламент» 1295 г. – важная веха в его развитии. Собравшийся парламент, который выделил деньги на войну против Шотландии и Франции, состоял из представителей духовенства, баронов, двух рыцарей от каждого графства и двух горожан от каждого города. «То, что касается всех, должно быть принято всеми». Таково было твердое правило, которое служило оправданием столь многочисленного представительства. Курс Европы на политическую свободу и утверждение основополагающих принципов западной демократии стал возможен благодаря упорной и непрекращавшейся борьбе за свои «права и свободы», которую вели церковные и светские князья, английские джентри и буржуазия.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации