Текст книги "Выбор наследника"

Один из каторжников – человек – внезапно стремительно выпрямился, замахиваясь кайлом. Сил в усталом теле было не так уж и много, их хватило бы всего на один удар, но и этой попытки сопротивления оказалось достаточно, чтобы надсмотрщики, заорав на разные голоса, накинулись на него всем скопом. Обреченный на смерть каторжник с силой, которую дает лишь отчаяние, опустил-таки свое кайло на чью-то голову. Гном упал, обливаясь кровью.

– Ачча! Ачча! – зазвучали команды, и шипящие от нетерпения пситтаки атаковали жертву.

Надсмотрщики еле успели убраться с пути голодных тварей. Лишь одному не повезло – тому самому, с разбитой головой. Схватившись за виски, он покачнулся, сделал неверный шаг, и первый же пситтак набросился на него, привлеченный запахом крови. Это дало восставшему человеку лишние несколько секунд, которые он использовал, напав еще на одного гнома. Впрочем, на этом его удачи и кончились – отчаянный, но слабый выпад был парирован, и копье с хрустом вошло в живот чуть ниже ребер.

Облепленный грызущими его пситтаками гном был еще жив и пронзительно кричал, пытаясь сорвать с себя вцепившихся в него тварей. Остальные надсмотрщики бросились на крики, спеша спасти своего товарища. На малое время заключенные оказались предоставлены сами себе. Побросав инструменты, они прижались к стене пещеры, вытаращенными глазами глядя на разворачивающуюся бойню. Такое тут происходило практически каждый день. Почти ежедневно кто-то из каторжников не выдерживал нагрузок и становился пищей для голодных пситтаков. Порой надсмотрщики сами провоцировали некоторых заключенных на активные действия, если им казалось, что вот этот человек, эльф или гном, может представлять опасность. Но чтобы сторожевые ящерицы вышли из-под контроля и атаковали не того – такого еще не было.

– Бежим.

Акко даже вздрогнул, когда тонкая костистая рука схватила его за запястье.

– Что?

– Бежим, – глаза Карадора светились в темноте, – пока они не опомнились!

С молоком матери впитавший послушание установленным порядкам, молодой гном заартачился, но эльфа неожиданно поддержали орки:

– Живей! Нечего ждать!

– Куда? – чуть ли не застонал Акко. – Вы с ума сойти! Это…

Но все слова замерли на его губах, когда орки с двух сторон подхватили его под локти, рванув прочь следом за эльфом.

– Бежим! Бежим! – раздались за спиной голоса других каторжников.

Опомнившиеся охранники бросили оттаскивать пситтаков от тела своего товарища и поспешили задержать беглецов. Но сперва пришлось согнать в кучу самых нерасторопных, дабы помешать удрать еще и им. Это дало основной массе беглецов драгоценные минуты.

Конечно, в кандалах не больно-то побегаешь. Руки у беглецов были свободны (надо же кайлом махать!), а вот ноги – нет. Каторжники могли делать только маленькие шажки, передвигаясь куда как медленнее надсмотрщиков. Но беглецов было много, и они рванули в разных направлениях – каждый надеялся только на себя и на то, что скорее погонятся за остальными, оставив в покое именно его. Многие просчитались: отбежав от пещеры, которую они раскапывали, большинство заключенных поспешили забиться в первую попавшуюся на пути щель, чтобы, затаившись, переждать шум и суматоху, после чего спокойно снять кандалы и уйти подальше от опасного места. Увы, на таких-то одиночек и повели охоту надсмотрщики.

Четверку беглецов спасла случайность – висевший на руках орков мертвым грузом гном должен был замедлить и без того неуклюжее продвижение. Но семенивший первым эльф внезапно споткнулся и с воплем покатился куда-то вниз. Орки, мигом оценив обстановку, сами сиганули следом.

Идущий под наклоном ход закончился в длинном низком туннеле, передвигаться в котором с комфортом можно было только на четвереньках, что Карадор и сделал, довольно резво улепетывая в темноту. Кутх и Хрост какое-то время ползли за ним, по очереди волоча Акко, но в конце концов менее сдержанный Кутх вытолкнул альфара вперед.

– Ты, – прорычал он, – или ползи сам, или оставайся тут!

– Нельзя его бросать, – возразил Хрост. – Особенно теперь. Он на нас погоню может навести!

– Ты, недомерок, – Кутх ткнул кулаком Акко, в темноте не особо заботясь, куда попал, – чего выбираешь?

Акко только скрипнул зубами, когда удар пришелся ему в грудь.

– Вы не понимать, – всхлипнул он. – То, что вы совершить, это… это…

– Незаконно, да? Нам надо было терпеть и ждать, пока не подохнем на ваших каторжных работах?

– Наказаний без вины не быть, – почти простонал Акко. Ну как им объяснить!

– Оставьте вы его в покое, – неожиданно из мрака долетел голос Карадора. – Они по-другому воспитаны! Менталитет не тот…

– Мен-тен… Чего? – скривился Хрост. – Еще раз так выразишься…

– Блин, ну, воспитание. – Эльф, судя по голосу, подполз ближе. – Меня вот воспитывали, как лорда. Его – как послушного члена общества, готового подчиняться любым правилам, поскольку он сам слишком молод, чтобы иметь свое мнение. Вас воспитывали как-то еще. Все мы разные, у всех свое отношение к жизни. Но, если хотим отсюда выбраться, должны действовать сообща. Кто «за»?

Он резко поднял вверх руку и врезал кому-то из орков в челюсть.

– Ыр-р! – взвыл-взревел тот. – Да я тебе…

– Цыц! – Судя по всему, не только второй орк, но и остальные кинулись зажимать крикуну рот. – Не ори! Хуже будет!

Камень отлично передавал звуки – достаточно было приложить ухо к стене, чтобы услышать, как совсем рядом ходят, разговаривают и чем-то стучат. Судя по интонациям и некоторым обрывкам фраз, это был еще один «рабочий уровень» и сюда только-только добрались вести о бунте и побеге. Находящиеся здесь надсмотрщики как раз в это время торопливо сгоняли каторжников в кучу, чтобы пересчитать.

– Нас ищут, – прошептал Карадор. – А ну-ка, ходу отсюда!

– Куда? – хором спросили орки.

– Куда угодно, только подальше, – ответил эльф.

Орки, не раздумывая, поспешили следом. Акко некоторое время оставался в одиночестве, а потом бросился догонять напарников. Если он вернется, то ничего от этого не выиграет. Его могут либо опять сослать на каторгу, либо вовсе прикончить. Единственной пользой будет то, что его родичам не придется краснеть. Они даже смогут гордиться – вот, мол, какого честного сына воспитали: убежав, он сам одумался и вернулся, дабы принять кару за побег. Нет, настоящий темный альфар в первую очередь думает именно о клане, а уж потом о себе. Но сейчас Акко меньше всего на свете хотелось такой «славы».

Задумавшись о том, что ему теперь делать – изгоев темные альфары не жаловали, – он буквально врезался макушкой в остановившегося орка.

– Вот …!

В следующие несколько минут на бедного гнома свалилось столько новых сведений о нем самом и всех его родственниках, что он чуть не полез в драку. Спасло его то, что в этой темноте даже он не видел, где именно находится физиономия его обидчика.

– Что случилось? – вместо этого прошептал он.

– Тупик, – отозвалась темнота голосом Карадора. – Здесь темно, как у орка в ж…! Извиняюсь… Я хотел сказать «в пещере»! Ну, что будем делать? Какие у кого есть предложения?

– Пустить меня! – услышал Акко свой голос и, распихав орков, полез вперед.

Там действительно находился тупик – для любого, но не для темного альфара, у которого умение договариваться с камнями было в крови. Уж коли на то пошло, то лучше гномов с недрами могли обращаться только цверги, которые, как утверждают байки, вообще способны на словах объяснить камню, какую форму они хотели бы ему придать. И любой камень, услышав просьбу цверга, сам менялся в соответствии с их пожеланиями!..

Для эльфа и двух орков тут была сплошная стена, но гном прекрасно чувствовал дуновение воздуха – в одном месте камень, как это ни дико звучало, был «прозрачным». Положив ладони на это место, Акко приблизил губы к самой поверхности и тихо зашептал.

– Чего он делает? – прислушались орки.

– Колдует, – определил Карадор, оказавшийся ближе всех.

– Шаман, – уважительно пихнули друг друга локтями Кутх и Хрост. Шаман в компании – это хорошо. Жаль, что он не орк, ну да ничего!

Объясняться со скалой пришлось долго – опыта у Акко не было совсем, и монолит долгое время просто не мог понять, чего от него хотят. Наконец стена под ладонями стала мягкой и теплой.

– За мной! – прошептал гном. – Сквозь камень! Быстро!

– Чего? – отозвалась темнота сразу тремя голосами. – Как «сквозь камень»? Ты с ума сошел?

– Быстро. – Голос альфара звучал глухо – передняя половина его туловища уже была внутри. – И молча. А то он обидится!

Более привычные к подземельям орки повиновались, один за другим последовали за гномом. Эльф медлил до последнего – погружаться в ту вязкую теплую субстанцию, в которую превратилась стена, очень не хотелось. Это как тонуть в болоте, как опускаться в зыбучие пески, как плавать в киселе – и все одновременно. И ведь не отплюешься – эта гадость везде, забивается в уши и нос, просачивается в рот сквозь стиснутые челюсти. Даже глаза щиплет…

В шесть рук его наконец выдернули из камня, помогая выпрямиться.

– Давай уже дыши! И глаза можешь открыть!

Чья-то жесткая рука не столько стирала с лица грязь, сколько размазывала ее еще больше. Получив пальцем в глаз, Карадор взвыл и распахнул слипшиеся ресницы.

Вопреки ожиданию здесь не царила кромешная тьма – в пещерах всегда можно найти природные источники света. Здесь таковыми были какие-то личинки, густо усеивающие неровный потолок над головами беглецов. Высота его была такой, что даже рослые орки могли стоять, не задевая макушкой отдельные сталактиты. В этом неверном свете можно было кое-как оглядеться, хотя противоположный край пещеры и пропадал во мраке.

– Где это мы? – выпрямившись и ладонями принимаясь счищать с себя грязь, поинтересовался Карадор.

– Не знать, – пожал плечами Акко. Всех четверых так облепила грязь, что лишь по росту и голосу можно было отличить гнома от остальных. Орки – те вовсе казались близнецами, хоть таблички с именами на грудь вешай! – Это дикий пещера. Я тут никогда не бывать!

– А что, пещеры бывают еще и домашними? А она не кусается? – Эльф на всякий случай отодвинулся подальше от стен.

Акко испустил страдальческий вздох.

– Это только значить, что здесь никогда не ступать ноги разумный существа! – попытался объяснить он. – Дикими мы звать пещеры, какие не пригодные для проживания альфар и выработки полезный ископаемый! Я… э-э… попросить камень отвести нас туда, где нас не стать сразу искать. Ну, он и подумать, что в дикий место они заглянуть в последний черед…

– А мы за это время загнемся от голода? Веселая перспектива, – протянул Карадор.

– Ты в такое время можешь думать о еде? – Орки вытаращились на него, как на пришельца из иного мира.

– А я о ней всегда думаю, – бесхитростно пожал плечами эльф. – И потом, удрать нам мало. Нам надо выжить и… э-э… выбраться отсюда. А голодными мы долго не протянем!.. Интересно, а тут совсем никому невозможно жить?

С этими словами он пустился осматривать стены пещеры, и вскоре его поиски увенчались успехом. Если таковым можно было считать трех улиток и несколько нашлепок серо-бурого лишайника.

– Ну что я говорил! Тут не так уж и непригодно для жизни! – Одна улитка не успела опомниться, как ее, порвав пополам, выдернули из раковины и отправили за щеку. – Мм… чем-то на устриц похоже! Только приправки бы к ним и сбрызнуть чем-нибудь кислым… Ну, что вы стоите? – Две другие улитки были предложены оркам. Те переглянулись и позеленели так явно, что это было заметно даже сквозь слой грязи.

– Спасибо, мы не голодны, – промолвил Кутх.

– Мы потерпим немного, – добавил Хрост под хоровое бурчание желудков. – Подождем…

– Чего? А…

Внезапно глаза эльфа расширились. Оцепенев и открыв рот, он схватился за живот и стал мять и щупать его так, словно улитка там внезапно размножилась в целую стаю, и теперь вся эта толпа активно перемещалась. А потом зажал себе рот ладонью, сгибаясь пополам.

– Ну вот… М-мать твою…

Орки с двух сторон подхватили эльфа, не давая ему упасть, и хором заорали на гнома:

– Ты? Чего застыл? Что это было?

– А… Э… – Акко попятился, – это… ну…

– Не тяни! Они ядовитые? Их в принципе есть можно?

– Можно, – прохрипел Карадор, картинно обвисая на руках приятелей.

– А ты вообще молчи! – заорали было на него орки, но опомнились и встряхнули «страдальца»: – Что ты сказал?

– Блин, ну вы даете! – совершенно нормальным голосом промолвил тот. – То говори, то молчи… Вы уж определитесь сначала!

Кутх тихо зарычал сквозь зубы, но Хрост жестом его остановил.

– Ты в порядке? – осторожно поинтересовался он.

– Ага, – по лицу эльфа расплывалась довольная улыбка. – А вы поверили? Здорово я вас разыграл?

Судя по лицам орков, им ужасно захотелось выместить на эльфе обуревавшую их радость, но они заставили себя не поддаваться эмоциям.

Внешне маг казался спокойным, он даже сумел придать своему лицу скучающее выражение, но когда, непрерывно кланяясь, к нему в покой вошли четыре стражника-альфара, еле сумел справиться со своим голосом:

– Ну как?

– Беспорядки быть устранить, господин, – стукнув себя кулаком в грудь, ответил один гном. – Каторжники поймать и вернуться на место.

– Все пойманы?

Стражники оцепенели. Решительно, от этого человека ничего не скроется! Одно слово – великий маг.

– Ну, – гном, первым взявший слово, оглянулся на своих товарищей, словно ища поддержки, – вроде бы как… Мало-мало кому удалось уйти…

– По следу мы уже пустить пситтаки! – быстро добавил второй стражник. – Им не уйти! Мы также послать гонцов в соседний пещеры. Стоит беглец где-нибудь появиться, их тут же отловить и…

– Кто?

Теперь уже переглядывались двое.

– Мы не смочь отыскать только четыре, – наконец промолвил один из гномов, поднимая соответствующее количество оттопыренных пальцев. – Два орк, один остроухий и, – он испустил тяжкий вздох, – один альфар.

– Остроухий, – медленно повторил маг. – Эльф?

– Да, господин.

– Сейчас на каторге только один эльф, – принялся рассуждать вслух человек. – Ведь так?

– Да, господин. Эти остроухий так быстро умирать, что…

– Всего один… – Внезапно лицо его исказилось, и маг сжал кулаки. – Всего один! – прошипел он непередаваемым тоном. – Один-единственный эльф! И вы позволили ему удрать!

Досада и ярость его были велики – надо же, проведя столько времени в жутких условиях, в которых его сородичи не выдерживали дольше месяца, этот эльф сохранил в себе достаточно сил, чтобы решиться и осуществить побег! А он крепкий орешек! Кто бы мог подумать, что среди остроухого племени еще попадаются такие экземпляры… Но невольное восхищение силой духа пленника тут же уступило место злости – тем более что тут было на ком ее выместить.

Он еще не начал читать заклинания, еще не активировал свою силу, а четверо стражников уже повалились перед ним на колени, безмолвно взглядами моля о пощаде. Глядя на их перекошенные лица, Пронитс еле сдержался.

– Вон! – Дрожащий от негодования палец уперся в распахнутые двери. – И если через двадцать четыре часа этот эльф не будет возвращен ко мне, я ваших собственных детей на каторгу упеку! Понятно?

Вскочив с колен, гномы со всех ног бросились прочь.

Маг уже хотел что-то крикнуть им вслед, метнуть для острастки молнию (чтобы пещеру хорошенько тряхнуло). Он уже занес руку для решительного жеста, когда вдруг в самом деле послышался грохот.

Пронитс выругался совершенно по-простому и стремительно обернулся. Он ожидал всего что угодно, но только не того, что стена его замка внезапно пойдет трещинами от мощного толчка снаружи, а потом с грохотом и громом осядет кучей камней в клубах пыли и в образовавшийся пролом шагнет самое необычайное существо, которое ему доводилось видеть. Во все глаза вытаращившись на настоящего драура, он даже не заметил, что вслед за ним проявился обычный (по сравнению со своим спутником) подросток-полукровка.

Маг попятился. О драурах он знал много, но все-таки недостаточно. Да, нежить. Да, обладающая неимоверной силой, чему он только что был свидетелем. Только и всего. Но никогда не стоит недооценивать противника.

Пока между ним и драуром еще сохранялось какое-то расстояние, Пронитс взмахнул руками, выкрикнув несколько слов.

Фрозинтар машинально задвинул за спину возмущенно ойкнувшего Келлегора, готовясь принять удар на себя, но вместо смертельного разряда боевой магии в грудь ударил резкий порыв ветра, распахнул боковые двери, и в залу вступили три горных тролля.

– В-взять… – Палец уперся в мощную фигуру.

Наемник усмехнулся, покачал головой. Он-то ожидал настоящей магии. А вместо этого…

– Займись-ка нашим «д-другом», – кивнул на человека, пропуская Келлегора вперед. – А я побеседую с этой компанией.

Что-то в интонациях драура показалось подростку странным, и он бросил на него косой взгляд:

– Ты уверен, что справишься один?

– Ты лучше б-будь уверен в том, что сам справишься один, – отрезал наемник, сбросив с плеча вещмешок с дорожными припасами, и сделал быстрый скользящий шаг вперед.

Как он при его массе мог двигаться так быстро, оставалось загадкой. Двое из трех троллей успели только замахнуться зажатыми в кулаках дубинами, когда странная сила вдруг дернула их за запястья вперед и вниз, заставляя потерять равновесие. В следующий миг оружие что-то буквально вырвало у них из рук. Крутанувшись в воздухе, дубины тяжело опустились на головы незадачливых воителей.

Конечно, одного удара по лбу недостаточно для того, чтобы свалить скального тролля, но несколько секунд стражи потеряли, приходя в себя, и эти секунды стали для них фатальными. Пока парочка, покачиваясь, стояла, хлопая глазами и пытаясь удержаться на ногах, Фрозинтар проскользнул между их телами, развернувшись боком. Разогнавшись, подпрыгнул и в прыжке от всей души врезал ногой в челюсть третьему троллю. Клацнув зубами, тот повалился навзничь, раскинув руки. Наемник приземлился как раз ему на живот с такой силой, что этого оказалось достаточно. Издав непередаваемый крик – смесь рева и стона, – тролль под хруст ломающихся ребер потерял сознание.

На всякий случай добавив ему еще пинка в подбородок, драур развернулся на пятках и со спины атаковал троллей. Если бы они двигались чуть быстрее, маневр не удался бы. А так он, снова подпрыгнув, всей массой ударил в спину одного и, пока тот заваливался вперед, оттолкнувшись от падающего тела, набросился на второго.

Этот тролль успел-таки выставить вперед руки, намереваясь схватить дерзкого, но с тем же успехом он мог попытаться остановить горную лавину – первый камень ты, может, и поймаешь, но за ним всегда катятся остальные.

Вот и Фрозинтар, когда его схватили мощные лапы тролля, не тратил времени. Два кулака с такой силой врезались в физиономию противника, что тот, взвизгнув от боли, сам разжал руки, отшатнувшись и схватившись за разбитый нос и свернутую набок челюсть.

Ловко приземлившись на ноги, Фрозинтар лягнул наугад, метя попасть по последнему противнику, и, судя по стуку и грохоту падения тела, попал. Уже выпрямившись, он глянул через плечо – два тролля из трех лежали без признаков жизни. У одного явно были проломаны ребра, у другого – висок. Третий тролль, шатаясь, пытался устоять и унять бешено льющуюся из сломанного носа кровь. Без всякой жалости наемник добавил ему «приятных» ощущений, ударив в причинное место, после чего, не тратя времени на то, чтобы добить последнего противника, покинул поле боя.

Все это произошло так быстро, что два мага не успели ничего предпринять. Они просто стояли и смотрели, как нежить расправляется с тремя скальными троллями – самыми мощными и сильными существами в мире, если не считать драконов. Когда взгляды Фрозинтара и Келлегора встретились, подросток невольно крепче вцепился в посох, еще раз напомнив себе, что это жуткое существо – на его стороне, а значит, за свою жизнь ему можно не опасаться.

– Ну? – Наемник перевел взгляд на второго мага. – Мы будем говорить?

Вместо ответа человек вскинул руку, сделал широкий жест. Пальцы другой руки сплелись в хитрую фигуру, и он выкрикнул пару слов.

Чисто инстинктивно Фрозинтар пригнулся, но ничего не понадобилось – сгусток магического огня, в котором его телу полагалось бы сгореть, разбился огненными брызгами, столкнувшись с выставленным Келлегором «щитом». Проделано это было так быстро и легко, что наемник невольно содрогнулся – несмотря на явную молодость, у мальчишки был большой опыт в подобных делах!

Пронитс не стал терять время даром. Не успели огненные змейки сбежать по «щиту», а у него уже сплелось новое заклинание. Фрозинтар на сей раз не ушел с линии атаки, намеренно подставившись под удар. Теперь летел не огонь, но ощущения были такими, словно на него навалился вес всей скалы. Затрещали, ломаясь, кости. Охнув, наемник рухнул на колени и скорее догадался, чем почувствовал, что Келлегор воспользовался заминкой, чтобы нанести свой удар.

Их обоих спасло то, что маг все-таки не собирался убивать драура – заполучить такого слугу важнее. Он всего лишь попытался его нейтрализовать, а подобные чары требуют известной концентрации. Их мало набросить, надо еще и суметь удержать какое-то время, пока жертва борется, пытаясь справиться с заклятием и попусту растрачивая силы. И Пронитс настолько сосредоточился именно на упавшем на колени драуре, что на долю секунды отвлекся и забыл о юном полукровке.

А вспомнил слишком поздно – когда, пролетев по воздуху, посох «ящера» на лету превратился в живую змею. Несколько раз обвившись кольцами вокруг его тела, она яростно впилась зубами в плечо мага, впрыскивая яд.

Удерживающее драура заклятие лопнуло. Фрозинтар прыжком вскочил на ноги, отряхиваясь от налипших на него чар, словно пес от воды.

– А-а, будьте в-вы… – простонал Пронитс, предпринимая отчаянные усилия, чтобы удержаться на ногах.

Помотав головой, пытаясь прийти в себя (последнее действие врага отняло у него достаточно энергии), наемник подошел к магу и с разворота врезал в челюсть. Человек отлетел к стене и, ударившись об нее, отключился.

– Ты его убил? – ахнул Келлегор.

– В-вырубил. – Фрозинтар встряхнул рукой. «Карадор непременно бы поинтересовался – не болит ли чего», – с неожиданной болью подумал он. Как, оказывается, ему не хватает этого болтуна! – Сейчас очухается…

И действительно – маг почти сразу завозился, пытаясь встать. Келлегор протянул руку – и змея послушно подползла к нему, снова превращаясь в посох, на сей раз со змеиной головой.

– Ну, – подойдя, Фрозинтар присел на корточки и взял мага за горло, – п-поговорим?

– А-а-а! – Пронитс невольно сжался в комок. Не так-то приятно ощущать на горле чужие пальцы! – Что ва-а-а-ам угодно?

– П-поговорить, – почти ласково промолвил наемник. – Мы пришли просто поговорить. П-просто задать один вопрос, получить один ответ и идти д-дальше своей дорогой. А т-ты сразу на нас своих монстров выпустил… Нехорошо! Мы хотели т-только поговорить. А теперь нам придется применять силу…

– Аа-а-а…

Келлегор заметил, что противник все-таки сложил пальцы обеих рук в концентрационные пассы. Настоящему магу не нужно читать заклинания и выплетать сложные узоры – достаточно сосредоточиться и в нужный момент сделать один-единственный жест. А тут их будет сразу два. Конечно, драуры живучи как не знаю кто, но этот конкретный драур уже вынес одно мощное заклинание. Хватит ли у него сил противостоять еще и этому удару?

Подумав об этом, подросток решительно наступил на правое запястье мага, предупреждая его действия.

– Ай! Чего вы хотите? – взвизгнул тот.

– Мы ищем эльфа, – объяснил Фрозинтар. – Остроухого т-такого эльфа. Чем-то похож на… – он замялся, прекрасно понимая, что сейчас сам ни на что не похож, – чем-то похож вон н-на него!.. Это его дядя. Родной. А мне он… д-друг. И нам очень интересно, где он.

– Не знаю никакого эльфа! – заартачился Пронитс, сразу сообразивший, откуда ветер дует.

– Д-должен знать. – Фрозинтар внешне оставался спокойным, но, по мере того как он говорил, пальцы его рук сжимались на горле мага все сильнее. – Нам наверняка сказали, что его отдали П-повелителю. То есть тебе. Или мы ошиблись, и есть д-другой Повелитель?

Под конец полузадушенный маг уже хрипел и выкатывал глаза так, что Келлегору стало его жалко.

– Отпусти, – обратился он к Фрозинтару. – Он хочет что-то сказать!

– Ы-ы, – закивал маг, когда жесткие пальцы нежити чуть-чуть разжались. – Спасибо!

– Эльф, – напомнил наемник. – М-молодой. Болтливый. Глаза наглые… Веселые… – помолчав, добавил он.

– Ах, молодой и веселый, – несколько фальшиво удивился Пронитс. – Сразу бы сказали… Их ведь тут несколько было… давно… померли все… Если бы знал заранее…

Если бы он знал заранее, что за этим эльфом явится такое существо, он бы все делал по-другому с самого начала! Он бы не выпустил остроухого из рук, не сослал его на каторжные работы, а держал бы при себе, и сейчас получил бы все и сразу!

– Где эльф? – напомнили ему.

– Удрал! – воскликнул маг. – Только сегодня! Там сигнал тревоги сработал, какая-то заминка случилась, вот каторжники и взбунтовались… Сбежал он, сбежал! Не поймали его пока! – зачастил маг, заметив, как нахмурился драур. – Я только что гонцов послал, чтобы все пещеры прочесали сверху донизу! Вот буквально только что! Они еще, наверное, даже искать не начали…

– Отлично. – Фрозинтар резко выпрямился и шагнул к пролому в стене, за запястье, как ребенка, увлекая Келлегора за собой. – З-значит, мы его найдем!

Подросток бросил было взгляд на оставшегося у стены мага, но поспорить с драуром не успел – тот буквально вынес его прочь.

Кряхтя, Пронитс поднялся на ноги. Ему было ужасно плохо, но он не имел права терять ни минуты.

– Эй! Все ко мне! Живо! – закричал Повелитель.

Распахнув двери в противоположной пролому стене, к нему буквально влетели, толкаясь и тяжело дыша, стражники.

– Только что отсюда вышел драур, – ледяным тоном рыкнул им маг. – Идите по следу. Он приведет вас к беглецам. А там – действовать по обстановке. Но либо погибнете вы, либо этот эльф. Ясно?

Топот ног стражей еще не успел стихнуть под сводами пещеры, а маг уже несся в соседний покой. Там на массивной подставке покоился шар из матового стекла – на вид самый обычный шар для концентраций, который есть в арсенале любого уважающего себя чародея. Обхватив его ладонями, человек сконцентрировал свою волю. Погоня – погоней, но этот эльф еще и его собственность. Он не может допустить пропажи!

В один прекрасный момент Карадор демонстративно сел на камушек.

– Все, – объявил он. – Я устал.

О том, что у него болят ноги, ноет спина, ломит шею, он отбил пятку и натер себе мозоли везде, где только можно, его спутники уже слышали последние часа полтора, поэтому на трех обращенных к нему лицах читалась одинаковая мрачная решимость.

– Ну, – высказался за всех Кутх, – что на этот раз?

– Все, – пожал плечами тот. – Я устал и хочу есть.

– А вот интересно, ты когда-нибудь есть не хочешь? Тебя хоть среди ночи разбуди, ты голодный! Куда столько девается?

– Тихо ты. – Хрост положил приятелю руку на плечо. – Мы все без жратвы, если уж на то пошло.

– А я вам предлагал попробовать тех улиточек! – со злорадством напомнил Карадор, но благоразумно заткнулся, когда ему под нос подсунули сразу два кулака.

– Не напоминай, – процедил Кутх.

Акко не принимал участия в дискуссии. Альфару и так было морально очень плохо.

– Ладно, передохнули, и хватит, – подвел черту Хрост. – Пора двигаться дальше.

– Куда? – Карадор и ухом не повел. – По-моему, мы заблудились! Мы по этим туннелям бродим уже невесть сколько времени! Я устал и…

– Не начинай снова, – тихо рыкнул орк и развернулся к альфару: – А в самом деле, куда мы идем и долго ли нам вообще здесь бродить?

– Я боюсь темноты и у меня клаустрофобия, – вылез неугомонный эльф. – А еще я пятку натер…

– На языке бы ты себе мозоль натер! – в сердцах бросил Кутх.

– Правда, надо что-то решать, – сказал более спокойный Хрост. – Мы не подземники, всю жизнь тут прожить не можем! Кроме того, за нами наверняка снарядили погоню…

При этих его словах все повернулись к Акко, и молодой гном почувствовал, что у него сердце уходит не просто в пятки, а уже вывалилось из них и болтается где-то в башмаках.

– Ну, – промолвил Хрост, – и куда ты нас завел?

Если бы на него полезли с кулаками, Акко, наверное, гордо смолчал бы или вовсе стал отбрехиваться – мол, чего пристали? Но его товарищи по несчастью смотрели так… спокойно, что он не выдержал и всхлипнул. Два орка и эльф с удивлением глядели, как на глаза темного альфара наворачиваются слезы.

– Я… я… – он шумно хлюпнул носом, – я не зна-а-ать… Я тут никогда не-е-е быы-ы-л… Просто иду и все-о-о-о!

Орки молча переглянулись. Слов не требовалось.

Они отошли от пещеры всего ничего, когда драур вдруг вскинул правую руку со сжатыми в кулак пальцами. Не зная, что может означать этот жест, Келлегор остановился и вопросительно дотронулся до локтя своего спутника:

– Что?

Прямо ему в лицо уперлись два глаза с вертикальными зрачками.

– З-за нами кто-то идет.

– Да, я тоже чувствую… Думаешь, Повелитель отправил погоню?

– П-похоже на то.

– И что будем делать?

Юный маг прислушался. В пещере отнюдь не стояла гробовая тишина – эхо далеко разносило их голоса, шорох шагов и шум дыхания, где-то с гулким звоном падала капель, шуршал, осыпаясь, песок. Если приложить ухо к скале, можно было разобрать, как что-то ворочается и вздыхает в земных недрах – этот мир жил своей особенной жизнью. И тихие осторожные шаги и шелест (словно огромная змея ползла по мелкой каменной крошке) являлись частью этого мира. Их преследователи пока не были видны – свет магического огонька в навершии посоха отодвигал темноту всего шагов на десять, а дальше все пропадало во мраке. Но они наверняка находились в лучшем положении, чем Келлегор и Фрозинтар, – ведь погоне достаточно было издалека ориентироваться по свету огонька, держась на почтительном расстоянии.

– Мы м-можем ненадолго сбить погоню со следа. – Наемник сжал руку в кулак, а когда опять разжал пальцы, над ними в воздухе затрепетал точно такой же огонек, как и на посохе юного мага. Правильно поняв замысел драура, Келлегор кивнул. – Но это н-ненадолго. Есть еще наш запах… Я бы сам пошел по запаху, не д-доверяя глазам.

И снова Келлегор кивнул, соглашаясь со своим спутником.

– Что будем делать? – прошептал он, надеясь, что его голос не слишком далеко разносится по пещере.

– Только одно. Вы д-должны отыскать Карадора как можно скорее, пока я буду уводить погоню.

– Я? – От неожиданности полукровка пустил «петуха», и наемник по-простому зажал ему рот ладонью.

– Цыц. Именно вы, л-лорд. Вы должны напасть на след. Вы с-сможете. – Фрозинтар, зажимая ему рот ладонью, быстро стрельнул туда-сюда глазами по сторонам. Он видел в темноте намного лучше своего спутника и был почти уверен, что в пределах досягаемости нет подозрительно движущихся теней. – Я знаю!