Текст книги "Вихрь преисподней"

Глава XXI
«Восстаньте из гробов!»

– Он был странный… Там, где мы оба с ним были, все были немного не такие… Там это было вроде бы и нормой. Там все мечтали. Другие, те которые без мечты, туда просто не приходили. Но вообще, он был странный… Не смог! Не достиг! – сказал Иван Бобылёв.

– Но почему он должен был достичь, бедный Шошо?! – спрашивал Не-Маркетинг. В глазах его стояли слезы. – Кто дал ему это задание?! Кто дал задание тебе?!

– Не знаю… Наверное, я верил, что именно я должен сделать это. Нечто вроде идеи богоизбранности.

– Но почему именно ты, именно ты и Шошо оказались зараженными этой идеей?!

– Просто так… Случайность!

– Не-ет, такого не может быть!..

Кругом были кладбищенские ограды. Старый участок Мазолевских был в живописном уголке кладбища: много деревьев…

– Тысячи людей едят, пьют, ни о чем таком не думают… А ты должен быть искупительной жертвой! Знаешь, я тут видел одного замечательного пьяницу!.. Он сидел себе на ступеньках подземного перехода и ни о чем не думал!

– Откуда ты знаешь, о чём он думал? Странная идея богоизбранности… Она овладевает гордецами, обреченными гордецами, потому что в конце они, как Шошо… Нас было несколько.

– Несколько?..

– У меня было несколько друзей… Я ведь говорил тебе… Я выступал… Когда был мальчиком. Потом – учился… Там я познакомился. Нас было трое: один – я, другой – Мазолевский, третий – Терпигин. Мазолевский, я помню, всё выходил на сцену… Там у нас был зал, где мы учились. Всё, я помню, выходил на сцену в пустом зале, и Терпигин кричал: вот он, посмотрите на него – он мечтает о блестящей сцене… Он заражён её духом. Его ждала ужасная, мрачная, угрюмая судьба… Потом он заболел… Терпигин тоже уже умер… Он тоже похоронен здесь неподалеку!.. Нас было трое… трое… Помнишь ли ты свою тётю, женщину чахлую и неприметную? Она лежит здесь же, на этом кладбище, помнишь ее?..

– Да, конечно… Конечно помню!

– Так вот, знай: и ей владела идея богоизбранности. Однажды – это было очень давно, в юности – разыскивая какую-то вещь, я копался в старом шкафу… Случайно нашел ученическую тетрадь. Это были ее записки, нечто вроде дневника, в котором она рассуждала о собственной богоизбранности. Она считала, что бог предназначил ее для особого, великого жребия… Есть нечто вроде метки, которой отмечены с рождения целые семьи. Она заставляет людей верить, что их судьба будет исполнена необыкновенного и истово ждать, когда оно состоится.

– Но ты же сам сказал, что она была чахлой и неприметной женщиной. Что необыкновенного было в ее судьбе?

– Ничего!.. Но метка-то на ней была!..

– Метка?!.. Обостренного тщеславия? Сумасшествия?!..

– Ты не понял… Помнишь своего прадеда?..

– Как я могу его помнить?!

– Самолет в котором он летел, разбился. Но он чудесным образом остался в живых. При том что ни одного шанса выжить не было…

– И какой же вывод ты из этого делаешь?

– А такой, что если бы он не остался тогда жить, то моя мать не встретилась бы с моим отцом, не родился бы я. В этом чудесном избавлении от смерти моего деда я вижу подтверждение собственной богоизбранности.

– Отец, это чушь, ахинея!

– Не чушь! Не ахинея! – В голосе его чувствовался вызов. – Бог выделяет некоторых людей, отмечает их и затем наталкивает на определенный путь, заставляет идти по нему…

– Но где же он, папа, твой бог?! Он позвал тебя куда-то, но не помог, совсем не помог тебе. Получается, он просто поманил тебя и обрёк на муки. В чём же дело?

– Не знаю! Не знаю!.. Тут, как и везде, отсев: своей десницей бог отмечает больше людей, чем нужно для его целей… Они все избраны им, но про часть из них он в какой-то момент забывает, бросает их… Но они-то уже не в силах забыть, что выбраны им. Выбраны для какого-то необыкновенного, яркого, великого жребия!.. И горе им после этого!.. Я думаю, это не только в моей профессии, это так во всех профессиях. Только там это не так выпукло, ярко, ясно…

– Боже мой! Боже мой! – застонал Не-Маркетинг. – Ты – певец, человек, отмеченный богом, человек, которому бог дал талант, ты – рыл могилы!..

Потемнело. Подул ветер.

– А-а, опять! – воскликнул Не-Маркетинг. – Чувствуешь, он беспокоится! Опять! Он ведь тоже… Он не здесь лежит, но он тоже во мраке, в кладбищенском мраке.

– Брось, хватит, я сам подвержен тяжелым мыслям, но ты… Ты, черт побери, кажется увяз в этой трясине гораздо сильнее. Но я-то – ладно, я – это я, мне положено увязнуть: жизнь прошла, не грех вернуться к прошлому, но ты…

Сын не слушал отца…

– Он там, папа, мой несчастный дебил, в том ужасном прошлом! Пока он там, в прошлом, мне нет покоя.

– Как это? «Он – в прошлом», «мне нет покоя, пока в прошлом»… Что это значит?! – испуганно пробормотал Иван Бобылев, косясь отчего-то на окрестные могилы. – А где ему быть, как не в прошлом? Ведь, если я правильно понял, это – ты сам, каким ты был когда-то давно. Но ведь был же! А не есть. Время его ушло. Ведь не станешь же ты, в самом деле, опять собою-мальчиком, а? Ведь не станешь же? – с усиливавшимся ужасом, словно совсем не будучи уверенным в ответе, спрашивал Иван Бобылев. Ветер задул сильнее. – Ведь это только сумасшедшие в детство впадают… Он всегда будет в прошлом, с ним покончено.

– Покончено?! – неожиданно пришел в ярость Не-Маркетинг. – А чего же тогда я все о нем думаю, чего же с ним разговариваю, если его нет больше?! А чего же ты сам на кладбище, к Шошо таскаешься, если с ним уже – все, покончено?!.. Да и ведь и с тобой, если так, уже покончено! Ведь и у тебя больше ничего не будет, не может быть!

– Да, прошлое – не вернется! – воскликнул Иван Бобылев с ужасом взирая на сына.

– Но это значит, что никогда не засияет над моим дебилом солнце, и только мрак, и ужас черного кладбища и тоска будут вечно окружать его?!

– Да! Время!

– Будь проклято время! Пусть тогда все рушится и взрывается, умрут и погибнут все вокруг, раз не воссияет солнце над моим дебилом. Он исчез, пропал, он не дождался избавления!

– Ты мстителен, ты жесток! Твой товарищ говорил мне… Он многое рассказал. Теперь мне ясно. Вот почему ты с жадностью ловишь мрачные сообщения: теракты, теракты… Жаждешь гибели мира, мести за дебила, за себя! Так нельзя!

Не-Маркетинг не слушал отца.

– Что здесь? Какая тайна? Лежащие здесь не знают своих возможностей! – бормотал он, оглядывая могилы.

– Что ты?! Как язык поворачивается?!

– Это раньше все падало в ничто, теперь – иначе, новые технологии! И пусть не скоро, мир переменится, те, кто лежат здесь, не должны забывать этого…

– Перестань, перестань!

– Нет, ты не знаешь, какой сгусток чувств, ощущений и эмоций заключен в моем бедном дебиле! Этот сгусток, эти информации не должно исчезнуть, как и те, твоих друзей. Пусть мертвые восстанут и поднимут лежащее вместе с ними в гробах…

– Перестань, перестань!

– Им все равно не отлежаться!.. Слишком большой сгусток информации. Эй, вы, восстаньте!

– Что ты!? Перестань, не кощунствуй!

– Нет, я не перестану, пусть встают, надо доиграть, исправить, что не было доиграно, отомстить за муки, сменить их на счастье!

– Перестань!

– Нет! Чувствуешь, витает в воздухе: мир переменится, мертвые восстанут и прошлое вернется. Слишком многое там и не может исчезнуть!

– Перестань, прошу тебя! Немедленно!

– Ну же, пора явиться! Отриньте саван, разворотите гробы и поднимитесь! Ты, мой несчастный дебил, вставай из небытия! Где оно расположено – в прошлом, в могиле, в информационном пространстве? Явись к живым!

– Хватит, я боюсь!

– Чего боишься, дурак?! Это произойдет! Неужели забыл про Страшный суд?! Все равно восстанут! Явятся со своими муками.

– Страшно!

– Не бойся! Ты и так каждый день таскаешься на это кладбище, беседовать с Шошо!.. Эй, Шошо!

– Перестань, перестань!

Не-Маркетинг повернулся к нему:

– Их муки взывают ко мне! Они не отомщены. Месть… Кто виноват в том, что с ними было?! Что произошло со мной в отрочестве? Кто в этом виноват?!

– Ты виноват во всем сам! Все дебилы! У всех несчастных, неблагополучных мозг – размером чуть больше грецкого ореха.

* * *

– Врешь, врешь! – закричал Не-Маркетинг. – Ты сам так не думаешь, иначе чего ты сюда таскаешься? О чем хочешь с ними поговорить?! Отвечай!.. Молчишь? Я знаю – за этими муками спрятана тайна, которая имеет отношение к тебе, ко мне, к дебилу, к Шошо, – ты пытаешься отгадать тайну! Она – причина того, что рождает дебилов. В прошлом – какая-то тайна!

Он сбросил с плиты цветочные горшки. Иван Бобылёв шагнул назад: с ужасом он наблюдал за ним.

– Это не дебилизм, это нечто… Я открою тайну!

Он схватил валявшийся в траве у оградки совок и с ожесточением начал рыть могильный холм. Глаза Ивана Бобылева округлились от ужаса.

– Восстаньте из гробов, откройте свою тайну! Неужели испытанные муки не заставят восстать из гробов и открыть причину испытанной тоски?! Страшной тоски! – выкрикивал Не-Маркетинг, отбрасывая землю далеко в сторону.

– Перестань! – закричал Иван Бобылев. Он попытался оттащить сына от холма, – Это ужас!

– Всю жизнь ты убеждал меня, что я дебил, а дебилам ужас – не ужас!..

Он оттолкнул отца.

– Восстаньте из гробов, поправьте саван, отряхните комья земли и разыщите в собственном гнилом трупе страшный орган, ту железу, раковую опухоль, бывшую причиной ваших бед! Неужели не хочется знать тайну, почему вы были дебилами?! Собственной тоски и глупости?!.. Неблагополучия!

– Нет никакой тайны! Дебил, скотина, прекрати кощунствовать!

Он бросился на сына.

Тот с легкостью, будто силы удесятерены, отбросил отца. Ударившись об ограду Иван Бобылев осел на землю.

– Тайна есть! В чем она?! Что скрывает прошлое?! Почему льет слезы дебил?! Отчего ты сам сидел в кафе, пил и ничего не делал, когда мог спастись? Отчего так с Шошо?! В чем разгадка?!

– Ни в чем! Так устроен мир: всюду глупость, случайность, сложение хромосом, отбор, – пытаясь подняться с земли Иван Бобылев схватился рукой за могильную ограду.

– Ты – тупой! Ничего не хочешь знать, как пьяница, сидящий на ступеньках перехода! – Не-Маркетинг с силой отбросил в сторону очередной совок земли. – Здесь система!

Иван Бобылев разрыдался:

– Гвоздик, не ищи причины, беги отсюда прочь, иначе…

На карачках он пополз к сыну, норовя ухватить за ногу.

– Я не хочу видеть во всем глупую случайность, неудачный набор хромосом! Не-ет, этот отбор не естественен, он искусственен!.. Отыщите духа, зло подшутившего над вами! Отыщите мрачную черную железу, что вырабатывала вещество, с кровью оно растекалось по организму, делая вас несчастными! Мне, живому, не под силу, так может вам, мертвецам, откроется в этом городе больше?!..

Вдруг Иван Бобылев встрепенулся:

– Ты слышишь?! Что это?! Земля шевелится!

Не-Маркетинг продолжал совок за совком отбрасывать землю:

– Отправляйтесь на поиски мрачной причины, что отравляла жизнь! Дайте прямой ответ на вопрос! Найдите орган, железу, которая рождает тоску и неудачу. Рассуждения про «так устроен мир» глупы!

– Земля шевелится! Встает, встает, а-а! – закричал Иван Бобылев. Вскочив с земли, шатаясь, на заплетавшихся ногах он побежал прочь.

Не-Маркетинг бросил совок и взглянул на могильный холм…

– А-а, не хотите?! Трусы!.. Я не хочу гибели миру! Я хочу, чтобы справедливость восторжествовала!.. Вы, увечные, калечные, кривые и неудавшиеся, потерявшиеся – так и не дождались исполнения надежд… Хватит душить своей мрачной информацией! От вас исходит одна лишь информация. Хватит только ее. Да здравствует индустриальная эпоха для покойников и бесплотных теней – обретите руки и ноги. Больше действия!.. Восстаньте!.. Хватит рассылать из могил свои проклятья. Больше решительности!.. Впрочем… Вы тоже перешли на современные методы. Зачем вам события: вставать из гроба, отряхивать землю, поправлять истлевший саван. Вы теперь действуете в духе времени одними информациями. Я так и знал! Мой дебил, мой печальный дебил – он тоже: только информации и ничего более. Но как же я?!.. Мне не хватает сил, я ваш наследник, ваш представитель, вставайте, вставайте и помогите мне! Доиграем жуткую игру – вашу жизнь. Мы ничего не доиграли! Поднимем мертвых из гробов, оживим мальчика и будем играть игру. До полной победы! Что нам стоит?! Мы – дебилы, наш мозг – с грецкий орех!

– А ну! Что вы тут творите?! – раздалось за спиной Не-Маркетинга.

Он обернулся: чуть поодаль у старого раскидистого дерева стоял служитель кладбища в синей форменной куртке. В руке он угрожающе сжимал железный прут.

– Это сатанисты! Сатанисты! Оскверняют могилы! – выкрикнул из-за дерева истеричный голос, – старичок, приведший на кладбище.

Не-Маркетинг выскочил из-за могильной ограды и побежал по тенистой аллее к выходу, туда, где был различим сквозь арку кусок улицы.

Часть шестая
Вечер магов

Вместо главы XXII
«Вихрь преисподней»

Странные метаморфозы происходят иногда с предметами! Словно попадая в потоки какого-то вихря, в котором несется на метле ведьма, белая тарелка становится черной, чайник – суповой поварешкой, а молоток – топором. Или, быть может, это раньше тот, кто смотрел на эти предметы, стоял в потоке вихря, в котором неслась на метле ведьма, и из этого потока не мог увидеть ничего толком. И потому тарелка, которая на самом деле была черной, казалась ему белой, суповую поварешку он принимал за носатый чайник, а про остро оточенный топор думал, что это – безвреднейший молоток.

Впрочем, сказать про молоток, что он безвреднейший, это ведь тоже… Ведь если тот же самый молоток несется в вихре, в котором летит на метле ведьма, – он ведь может не только гвозди заколачивать…

Вобщем, дело не в молотках и не в чайниках и даже не в топорах, а в том самом вихре, в котором несется на метле ведьма… Но про этот вихрь почти ничего не известно, кроме того, что он быстр и налетает неожиданно… Бойтесь люди вихря, в котором летит на метле ведьма! Это вихрь ада, вихрь преисподней! Горе тому, кто попал в него и проклятье – невольно выпустившим его: тем, кто знал, в чем дело, но не сделал ничего, чтобы его остановить, загнать обратно в преисподнюю! В ад! Туда, где ему место.

Глава XXIII
Треснувшее зеркало – навстречу С

То, что было между тем, как он покинул кладбище и тем, как он оказался уже в здании бизнес-центра, осталось для Не-Маркетинга в полном тумане. Он словно бы еще пробегая под кладбищенскими воротами погрузился в забытье и очнулся от него лишь когда увидел вокруг себя подчеркнуто солидные интерьеры, серьезных джентльменов в деловых костюмах, тускло поблескивавшие металлические панели и зеркала на стенах бесшумно уносившейся вверх кабины…

Вдруг, все в том же проклятом лифтовом холле, перед ним, как из под земли, возник Пенза:

– Опять видел его, опять! – воскликнул он. – Привидение!

– Успокойтесь! – со злостью проговорил Не-Маркетинг. – Никакого привидения нет. Иван Бобылев жив… В газетах написали, что умер… Но он жив, просто плохо выглядит…

– Какой Иван Бобылев? Не знаю я никакого Бобылева! Я видел женщину, она повернулась ко мне… Ужасные глаза! Ее давно нет в живых!..

Разгадка могла быть одна!.. «Пенза, вы неплохо изображаете сумасшествие! Какую цель, какой трезвый расчет преследуете спектаклем? Неужели вы не поняли: я никогда, слышите, никогда не поверю в то, что вы действительно встретили привидение… Да даже если бы вы встретили его на самом деле, вы бы отмахнулись от него, вы первый бы в него не поверили, потому что ваш рассудок никогда не позволил бы вам поверить в такую мистику и в такую загробно-пугающую чушь!» Вся эта тирада уже была готова сорваться с его губ, но в проклятый лифтовой холл девятнадцатого этажа, в котором что-то уж слишком много с Не-Маркетингом случалось в последнее время событий, из коридора, от двери представительства вбежал человек – тот самый, недавно принятый на работу, который сидел позади него в кинотеатре:

– Не-Маркетинг! Быстро! Вас вызывают к Главе! – выкрикнул он и поспешил обратно в офис.

– Она приехала! – одновременно раздалось у него за спиной.

Обернувшись он увидел сотрудника, чей стол в офисном зале стоял по соседству с его.

– Мадам С. уже здесь! Она толи в ресторане, толи в гостинице… Точно не знаю…

В комплекс бизнесцентровских зданий входила гостиница, несколько ресторанов, шикарные магазины…

Сотрудник медленно пошел прочь – к двери на балкон.

Все, что Не-Маркетинг хотел сказать Пензе вылетело из головы:

– Стойте здесь… Меня вызывает начальник…

Он пошел в офис: был почему-то уверен – разговор в кабинете Главы окажется коротким и он вернется к Пензе. Он должен поговорить с Пензой!..

Когда Не-Маркетинг вошел в кабинет к Главе представительства, вернее в ту небольшую, но всё же залу, которая служила ему кабинетом, тот, вопреки обыкновению, был не за столом, – стоял и смотрел на город сквозь окно во всю стену.

Не-Маркетингу представился подросток, как они стояли вместе в башенке дома: «Великий город! Здесь тоже полно информаций!»

– Садитесь, – тихо произнес Глава представительства и указал на один из двух чрезвычайно комфортных диванчиков. Те располагались у полированного столика, – важные переговоры проходили всегда за ним, здесь же Глава беседовал с сотрудниками.

Затем Глава вышел из кабинета и велел секретарю пригласить Маркетинга.

Исподтишка Не-Маркетинг жадно рассматривал начальника, но не обнаружил ничего необычного: сосредоточенный, совершенно спокойный, он был безукоризненно одет и выглядел свежо.

Быстрым шагом вошёл Маркетинг, тут же сел за столик. Он-то как раз выглядел ужасно: под глазами – глубокие тени, словно всю ночь он не спал, на губах запекся грязно-бурый налет. Взгляд Маркетинга беспорядочно перебегал с предмета на предмет. Не-Маркетингу на мгновение показалось, что коллега даже не заметил его…

Тем временем Глава сел за свой большой стол и принялся что-то смотреть в ноутбуке. На сидящих за столиком подчиненных он совершенно не обращал внимания.

Случайно встретившись взглядом с Не-Маркетингом, Маркетинг выдавил из себя жалкую улыбку. Не-Маркетинг ничего не понимал: со всеми людьми в этом офисе что-то происходило. Но что?..

«Эта работа – последняя приличная работа в моей жизни! Транснациональная корпорация!.. Такой работы больше не найти, – неслись информации. – Если сейчас не пережить этот период, не преодолеть его, дальше придется мучаться с каким-нибудь другим начальником, еще хуже, все они одним миром мазаны, эти начальники, в маленькой фирмешке, какой-нибудь помоечке, за гроши! Надо держаться!.. Черт возьми!»

– Вы должны будете встретить нашу гостью, – проговорил Глава представительства, не отрываясь от экрана ноутбука и двигая по коврику маленькую изящную «мышку».

– Подождите, но она уже приехала! – не выдержал Не-Маркетинг.

– Я еще не сказал вам, кого нужно встретить…

– В офисе уже знают: мадам С. здесь!

– Может быть, вы скажете нам, как её зовут, наконец! – тихо и на удивление спокойно проговорил Маркетинг.

– В аэропорту узнаете: она даст вам визитную карточку!

– Да как мы встретим её?! В лицо мы её не знаем, имени мы тоже не знаем!..

– Все, хватит! – Глава представительства встал с кресла. – Вы приготовите табличку с названием нашей корпорации. Увидев табличку, она сама подойдет к вам.

Глава представительства, отодвинул от себя компьютер и, взяв лежавший на тумбочке рядом с ним блокнот, вышел из-за стола и подошёл к маленькому столику, за котором сидели подчиненные, сел на диванчик, стоявший с противоположной стороны от Маркетинга и Не-Маркетинга.

– Неужели же имя её – секрет?! Почему?! – проговорил Не-Маркетинг.

– Да не то, чтобы секрет и конечно – не секрет! Да только я и сам его не знаю… Господин Смит всё время пишет мне это своё «мадам С». – произнёс Глава представительства с какой-то особенной небрежностью, как развязный человек, болтающий с приятелями о уже надоевших пустяках. – Он ни разу не назвал мадам С. как-то по-другому, её настоящим именем. Он постоянно с этими своими шуточками.

Вдруг тон Главы представительства стал жестким (Не-Маркетинг даже вздрогнул от неожиданной перемены):

– Как-то давно, он присылал мне её документы с паспортными данными. По ним мы делали мадам С. визу… Попросите моего секретаря – она скажет вам, как настоящее имя мадам С. Да… Я помнил, но забыл… Ещё… Тут вышла одна накладка… Машина не заказана, мы забыли. То есть только что мы заказали машину, она повезёт вас и мадам С. из аэропорта, – тут Глава представительства взял лежавший перед ним на столике блокнот и вынул заложенный между его страниц листок бумаги с какими-то пометками, протянул его Не-Маркетингу. – Вот, здесь помечено, как найти в аэропорту эту машину. Она прибудет туда вскоре после вашего приезда… Номер рейса и прибытие здесь же…

Не-Маркетинг взял листок из рук Главы представительства.

– Доберетесь в аэропорт на такси. Времени заказывать такси уже нет. Поймаете машину на улице. Не экономьте: она должна быть чистой, водитель – внушать доверие… Берегите себя дл я встречи с мадам С!.. Да, Не-Маркетинг, можете ра ссказать гостье обо всем, что вы узнали про нашу рекламу на кинофестивале…

– Я не смог ничего узнать…

– Человек по-прежнему пьет?..

– Нет, ведет себя странно…

– Хорошо, об этом ей и расскажете… Не-Маркетинг, дожмите этого человека!.. Ездите к нему каждый день!.. Я не знаю… Думаю, там все просто и вы не замечаете каких-то очевидных вещей… Может, он наркоман?.. Может, у вас не складывается контакт?.. Все, Не-Маркетинг, давайте на этом закончим: и у меня, и у вас нет времени…

– Послушайте, это чушь!.. Если он – наркоман, зачем вы с ним связались?!..

– Мы, Не-Маркетинг, мы!.. Вы – такой же представитель фирмы, как я… Не утверждаю, что наркоман. Вы говорите, ведет себя странно, я предлагаю возможные объяснения… Когда вел с ним переговоры, он был вполне адекватен. Все!.. Действуйте, как договорились!.. Спешите в аэропорт!..

– Мне с самого начала было непонятно ваше задание!.. Я ничего не слышал про это спонсирование!.. Может, вы доведете дело до конца сами?!.. Я никак не участвовал в переговорах!..

– Но проконтролировать рекламу вы можете?!.. Спешите в аэропорт!..

Глава представительства поднялся с диванчика и стремительно вышел из кабинета. На ходу бросил секретарю, что едет на переговоры и вернется часа через три.

– Да-а… Ничего не понимаю… – пробормотал Маркетинг, заглядывая в бумажку, лежащую на столике перед Не-Маркетингом. – Самолет должен приземлиться меньше, чем через час. Если даже добавить время, которое она будет забирать багаж и проходить контроль… Все равно не успеем! Когда-нибудь видел, чтоб так встречали важную гостью?!

– Он издевается! Она уже здесь!.. Что это все значит?! – Не-Маркетинг посмотрел в темный, загороженный шкафами угол кабинета. Там ничего не было: мрак, пустота. – Что-то готовится!

Они вышли из кабинета.

– Ты ошибся, ее здесь нет… Думаешь, нарочно так поздно сказал?.. Собственно, для чего это ему могло понадобиться?! – проговорил Маркетинг слишком громко и покосился на секретаря Главы.

Та что-то печатала и не обращала на них внимания.

– Меня же ждет Пенза! Сейчас приду…

– Нельзя ходить поодиночке… Я с тобой! – Маркетинг схватил Не-Маркетинга за рукав. – Сам сказал: что-то готовится. Она здесь… Может быть!.. Страшно…

Они вышли в коридор и из коридора в лифтовой холл: никого не было…

– Что же происходит?.. Друг мой, что происходит? – Маркетинг нервно озирался. – Я сам видел что-то… Что-то загадочное и туманное в платье из газа… Она двигалась по коридору… Медленно… Тогда не сказал тебе, думал, показалось, бред… В офисе – белые стены, белые столы, яркий свет, полно народа, а здесь… Не верится…

– Давишь на нервы?! Зачем? Хватит накручивать! Зачем ты врешь?..

– Я – вру?!.. Хорошо, вру. Тогда и Михалыч врет, и журналист… Получается, все сговорились обмануть тебя?!

– Не все. Ты и Пенза. И Глава…

– И директор фирмы на фестивале!..

– Хватит! Надо спешить. Скорее сделать табличку!

– Пошли к секретарю. Может, скажет ее имя! Ты прав, раз дали задание, надо выполнять!.. Черт с ними, со странностями! Деньги-то платят!.. А от работы иного не требуется!..

Маркетинг ринулся обратно в офис. Не-Маркетинг поспешил за ним…

– Тут, говорят, у вас можно паспортные данные получить одной мадам… – проговорил Маркетинг, очутившись возле стола секретаря.

– У меня сейчас никаких паспортных данных получить нельзя! Я очень занята! – было сказано, не отрываясь от экрана своего компьютера.

– Но нам надо срочно!

– Мне некогда!.. Да и зачем вам паспортные данные? Зачем вам могут быть нужны чьи-то паспортные данные?! – она была крайне раздражена. – Визами занимаюсь я, билетами занимаюсь я… Для чего ещё могут быть нужны паспортные данные?!

– Он не точно выразился, – вступил в разговор Не-Маркетинг. – Нам нужно имя. Мы едем встречать гостью, но не знаем, как её зовут…

– Не знаете, как зовут?! Да уж! Издеваетесь?! – секретарь впервые подняла глаза и со злостью посмотрела на Не-Маркетинга.

Вновь повернувшись к экрану:

– Вы знаете, Не-Маркетинг, вами все очень недовольны. Все от вас тихо сходят с ума. Вы всех изводите своими извращенными… Извращенными… – она так и не подобрала слова.

– Нам нужно знать фамилию! – перебил ее Маркетинг. – Это гостья… Она… Женщина! Наверняка такая была в последнее время одна. Её фамилия начинается на букву С. Нам нужно знать фамилию…

– Знаете что, коллеги! – девушка-секретарь вскочила из-за стола. – Вам нужно, сами и ищите! Вон сколько здесь папок!

Рядом у стены был стеллаж, уставленный снизу доверху папками.

– Можете копаться хоть до ночи! А мне некогда!

Она ринулась к двери в коридор…

– В какой папке искать? – Маркетинг проводил взглядом секретаря и уставился на стеллаж.

– Мы сейчас просто опоздаем… Мы уже и так опаздываем… Если мы сейчас начнем искать, это затянется надолго…

– Ладно, пойдём. Странно, дал нам задание в самый последний момент… Встречать неизвестно кого!.. А эта – хороша! Не могла помочь!

– Всё складывается одно к одному… Пойдем на мое место, табличку сделаем…

Коллеги направились к столу Не-Маркетинга.

– Ладно, ничего, все нормально! Подумаешь, не знаем её имени! – бормотал на ходу Маркетинг. – Что в этом особенного?! Сколько раз встречал людей, не зная, как их зовут!.. Помнишь мою родственницу, ту, что приехала на телепередачу, в гостинице у Измайловского парка сейчас живет…

– Да, помню! – встрепенулся Не-Маркетинг.

– Представляешь, приехал на вокзал и понял: не помню, как её зовут – забыл! И нигде не записано!.. Ничего, встретил!.. Просто в вагоне была одна-единственная мо лоденькая девушка. Остальные – значительно старше… Так что не пришлось мучаться, как обратиться и все такое… Просто смело подходи!.. И подошел… И не ошибся! Она!..

– Послушай, ты так говоришь, как будто всё это… Это…

Они уже стояли у стола Не-Маркетинга. Он покрутил поднятым указательным пальцем, давая понять, что он имеет ввиду нечто, происходящее в офисе:

– Это – нормально?.. Ты ж только что сам в кабинете возмущался и недоумевал!

– Да, конечно, это непорядок. Но в принципе… Ничего особенного нет. Такое происходит сплошь и рядом!..

– Я не согласен…

…Через десять минут, приготовив табличку, на которой большими буквами было выведено название их транснациональной корпорации, они стояли в лифтовом холле…

* * *

Едва они вышли из бизнес-центра, к ним подошла незнакомая женщина:

– Извините…

Не-Маркетинг и Маркетинг шарахнулись в сторону… Но в женщине не было ничего ужасного: лет сорока, хорошо одетая, с дамской сумочкой на плече. В руке она держала прозрачную папку с какими-то бумагами. Она была так одета, так тщательно были уложены волосы, какое-то особое возбуждение было в её взгляде и выражении лица – чувствовалось, она переживает некий значительный и необычный момент.

– Извините… – повторила женщина, в свою очередь удивившись, что от нее так шарахаются.

Маркетинг и Не-Маркетинг остановились и смотрели крайне напряженно.

Она тоже смотрела на них.

– Кто вы?! – не выдержал Не-Маркетинг.

Тут же пришел в себя:

– Извините, у нас тут такой идиотизм! – он замолчал.

В течение нескольких мгновений женщина молча смотрела на него.

Наконец тихо проговорила:

– Можно у вас спросить?

– Да…

– Вы не подскажете, это бизнес-центр П.?

– Только и всего!.. – Не-Маркетинг рассмеялся.

– Перестаньте! – рассердилась женщина.

– Какие-то сумасшедшие! – со злостью воскликнула она и посмотрела вокруг – у кого бы спросить. Но как нарочно ни одного человека рядом не было.

Вдруг Маркетинг подскочил у ней.

– Вы нас извините!.. – воскликнул он.

Не-Маркетинга, – он знал своего друга очень хорошо, – удивило его лицо: оно было злым и напряженным – такое ли должно быть у человека, который желает оказать любезность даме?

Между тем, она всё перепутала: она была у входа в бизнес-центр Н. Что же касается бизнес-центра П., то он действительно находился в этом же районе, но до него было минут пять пешей ходьбы, да и то, это если знать дорогу проходными дворами.

Дальше произошло нечто еще более странное…

– Вот он! – Маркетинг показал на их офисное здание. – Бизнес-центр П.! Какая вам нужна фирма?

В одном у Не-Маркетинга, хоть он ничего и не понимал, не было сомнений:

Маркетинг прекрасно знает, что их бизнес-центр называется не П.

Женщина что-то почувствовала, – она не отвечала на вопрос и внимательно смотрела на Маркетинга.

– Какая вам нужна фирма?

– Н. – женщина сказала холодно и даже сердито, в глазах её больше не было прежнего возбуждения – они смотрели зло и недоверчиво.

– Это здесь… На пятнадцатом этаже. Лифт налево от входа… – Маркетинг старался говорить как можно более доброжелательным тоном. В глазах его по-прежнему был холод.

На это женщина не обратила внимания: уверенная, что получила необходимую информацию, она, не поблагодарив, отвернулась и быстро вошла в здание. Сквозь окна во всю стену Не-Маркетинг разглядел, как она миновав пост охраны направилась к лифтам.

– Зачем? – Не-Маркетинг смотрел на Маркетинга.

– А ведь ты, признайся, струсил!.. – тот усмехнулся. – Что, поверил во все эти байки про мадам С.?

– Зачем ты ее обманул?

– Брось прикидываться! Как будто не знаешь, в чем дело…

– Зачем ты ее обманул?! – вскричал Не-Маркетинг, злость исказила его лицо.

– Конкуренция обострилась в последнее время! – так же зло вскричал Маркетинг.

– Ты что, с ума сошел?!

– Это ты сошел с ума! Что ты из себя строишь?! Ты что – идиот?!

– Я не идиот, это ты – идиот! Зачем ты ее обманул?!

– Она наш потенциальный конкурент!

– В чем?! Ты что, рехнулся?! Вы все рехнулись! Привидения, мадам С, какие-то загадочные конкуренты… Я ничего не понимаю!

– Брось придуриваться! Ты все понимаешь! Мы все – наемная рабсила, баба – наш потенциальный конкурент! Я уверен: она шла устраиваться на работу!

– Да ты и впрямь идиот!

– Перестань меня оскорблять!