Текст книги "Ибридо. Часть 2"

– Оливер бросился его искать. Мысли Уильяма недоступны. Значит, он где-то далеко, – разрыдалась она.

Я прочитала текст, написанный рукой Уильяма:

«Знаете, что было для меня самым страшным в последнее время? Потерять единственную жизнь. Ведь тогда я больше бы не смог увидеть ее – ту, которая стала смыслом этой жизни… Последние триста семнадцать дней я искал ответы на вопросы: почему она уехала, почему она оставила меня? И сегодня я их нашел. В ее глазах. Холодных. Чужих. Было достаточно одного ее взгляда, чтобы понять, что она меня больше не любит. Она принадлежит другому…

Теперь совсем не страшно. Осталось лишь шагнуть в воздух. Там, где даже птицы замолкают, когда я прихожу…»

Записка выпала из моих рук. Сердце замерло от страха. Я знала, где он. Не сказав ни слова Амалии, я побежала к машине. Села за руль и, не видя дорогу от слез, поехала по трассе за семь миль от города. К пожарной вышке. Если я не успею, то… шагну с нее ровно семь раз.

Глава 28

– Клянусь, я сделаю это! Прыгну! Даже не раздумывая прыгну! Я не останусь здесь без него! – твердила я, мчась по трассе с максимальной скоростью, которую могла позволить моя BMW.

Первые пять миль я молилась всем святым, каких только помнила: остановить, задержать его, не дать спрыгнуть. А дальше перешла на угрозы, уверяя непонятно кого, что последую за ним, если не успею.

Но за пару миль до вышки небеса не только не сжалились надо мной, наоборот, еще и обрушили на меня ливень, который бил по стеклу и мешал смотреть на дорогу. И я была вынуждена сбавить скорость. Дворники работали как вышедший из строя маятник: туда-сюда, туда-сюда. Но как бы они не старались, не могли управиться с бесконечным потоком воды. И тогда моему терпению пришел конец…

– Спасибо! – закричала я на всю машину и разрыдалась. – Ну, скажи же, скажи мне, что я тебе сделала?! Почему ты так со мной? Присмотрись хорошенько, слышишь? Может, ты меня с кем-то перепутал? Может, есть какая-то блондинка с таким же именем, которая любила курить травку, таскать кошек за хвост, за всю жизнь не выучила ни одной молитвы и не ходила в церковь! Ведь может быть такое, что ты нас перепутал? Иначе быть не может… Просто не может… – отчаянно твердила я, не понимая, за что мне выпала такая судьба. – Но если это никакая не путаница, то хорошо, я согласна на все твои испытания, поверь, если так нужно для того, чтобы оставшееся время быть счастливой, быть с ним, я согласна! Но пожалуйста, пусть это будет последнее испытание, последняя проверка на прочность, окончание боевого крещения, конец жестокого квеста, выход из страшного лабиринта, свет в конце тоннеля, пожалуйста… Пообещай, что сегодня возьмешь и напишешь в моей судьбе «За-слу-жи-ла быть счас-тли-вой!», потом закроешь папку с именем Мелани Даннет, уберешь ее к себе на полку и больше никогда-никогда не тронешь.

А если это еще не конец и впереди нас ждут другие тесты на прочность, то о нас с Уильямом можно будет слагать легенды, как о Ромео и Джульетте, как о Ненси и Сиде, как обо всех тех, кто мог существовать только вместе, и больше никак. Как попугаи неразлучники: если умирает один, то второй уходит следом.

Машина поползла медленно, как улитка. Я совсем не видела дорогу и думала, как бы не проехать то место, где была протоптана тропа к вышке.

– Да черт с ней, с это тропой!

Я резко остановила машину, открыла дверь и вышла под ливень.

– Похоже, все-таки проехала тропинку… – глядя на поле, усыпанное миллионами колосков, я отчаялась еще больше.

На поиски удобного захода в поле у меня не было времени, и я бросилась в него, скрывшись в высоких колосьях с головой. Я бежала к вышке, а в голове пульсировала одна мысль: увидеть его наверху, только бы увидеть его наверху, только бы не лежащего внизу…

Я дрожала. Быстро бежать не получалось: то падала в грязь, то колоски лезли в лицо, в глаза, кололись, мешали, но я раздвигала их руками и продолжала идти вперед. Как танк. Молящийся и ревущий танк.

На верху вышки казалось было пусто. И мое сердце ударилось о пятки.

– Неужели я не успела? Неужели это всё? Нет, нет, пожалуйста, – рыдала я, пробираясь ближе.

Затаив дыхание подошла к подножью вышки. Обошла кругом и громко выдохнула: на земле его тоже не было, зато я увидела оторванную вместе с гвоздями дверь. Он наверху!

Я бросилась вверх по лестнице. Быстро дыша и надеясь, что он там, что жив, что просто сидит на самом краю, скрестив ноги в позе лотоса, и смотрит на дождь.

Я подходила медленно, беззвучно, боясь спугнуть и молясь, чтобы не скрипнули под ногами старые деревянные доски. Самое главное – просто ухватиться за его руку или капюшон толстовки и сказать, что если он прыгнет, то я и не подумаю разжать свою руку, и тогда мы разобьемся вместе.

Я осторожно присела рядом и взяла его за руку.

– Уильям…

Его рука не дрогнула. Он не обернулся. Продолжал смотреть куда-то в поле, и на его лице прорисовалась горькая улыбка.

– Мелани?.. Пришла попрощаться, – горько усмехнулся, но при этом его глаза не выдали ни одной эмоции.

– Я пришла остановить тебя, – шептала я сквозь слезы и крепче сжимала его ладонь.

– Хм… Уже поздно… Всё решено, – вздохнул он и улыбнулся.

Он был спокоен и умиротворен, как будто собирался не кинуться вниз и покончить с собой, а за арахисовым маслом в магазин. Наверное, вот так выглядят самоубийцы, которые точно решили, что им пора отправляться на тот свет. Они не кричат, что сделают это. Они берут и делают. Не спрашивая советов и не выискивая поводов остаться.

– Ничего не решено, слышишь? Я готова тебе всё объяснить, рассказать истинную причину моего отъезда, и…

– Т-ш-ш, – он прислонил палец к моим губам и помотал головой. – Перестань… Перестань мерещиться мне… Я видел тебя в каждой прохожей, за каждым поворотом, в каждой проезжающей машине. А теперь и здесь… – он еще раз усмехнулся. – Я слышу твой голос, но это снова… не ты…

– Тебе не мерещится, слышишь? – заплакала я. – Это я. Это правда я! – я потрясла его за плечи, чтобы он перестал бредить. – Посмотри на меня, Уильям, любимый, взгляни на меня!

Он посмотрел на меня, но, кажется, всё еще не мог поверить, что это не игра его воображения, что я сижу с ним рядом, что я настоящая.

– Я пришла! Я вернулась! Я больше никогда-никогда тебя не оставлю, слышишь? – Я приложила свои ладони к его щекам, прислонилась лбом к его лбу и сквозь слезы начала изливать ему душу: – Я уехала, чтобы тебя спасти, иначе кошки бы забрали тебя у меня, понимаешь? Мне пришлось сказать, что я тебя разлюбила, это была единственная причина уехать. Я сходила с ума, я постоянно думала о тебе, но страх за твою жизнь не давал мне вернуться. А потом они всё подстроили, они подослали к тебе Молли, и я подумала, что ты с ней, что ты счастлив, что ты совсем не думал обо мне. Поэтому я была так груба с тобой сегодня. Поэтому я соврала тебе, что люблю другого и про свадьбу тоже…

Его холодная ладонь дотронулась до моей щеки, переместилась к губам, затем медленно к подбородку. Уильям взял кончик моих мокрых прядей, разобрал их на волосинки и выпустил из пальцев. Как первобытный, который впервые увидел девушку и изучал каждую деталь. Его губы хотели что-то вымолвить, но словно боялись ошибиться. Он закрыл глаза, подождал пару секунд и резко их распахнул.

– Не исчезла… – Его глаза начали оживать. – Это и правда ты…

– Ну наконец-то! Я здесь. Я рядом. Я настоящая. И больше никуда не уйду и никогда тебя не оставлю…

Я прильнула к его холодным губам. Они ответили робко и осторожно. Он всё еще сомневался, что я не мираж. Но когда его губы стали целовать жадно, страстно, уверенно, я поняла, что ко мне вернулся мой прежний Уильям.

– Мелани… – прошептал он, и его руки скользнули под мои мокрые волосы. Он прижал мою голову к своей груди, к своей насквозь сырой толстовке. – Моя Мелани… – он переместил руки на мои плечи, наклонил голову, я подняла на него глаза, и он хрипло и серьезно проговорил: – Больше никогда так не делай… Никогда. Я не вынесу. Пообещай, что больше не уйдешь.

– Обещаю, – прошептала я.

Я смеялась и плакала одновременно. Целовала, целовала, бесконечно целовала любимые скулы, подбородок, щеки. На каждом миллиметре его лица и шеи я оставляла отпечаток моих посиневших от холода губ.

И бегунок на его толстовке поехал вниз. И с моих плеч скользнула на пол мокрая насквозь куртка… футболка… Он перекинул через голову черную майку с улыбающимся на ней Джо Фрейзером.

Он похудел, мышцы его тела стали более выраженными, над ними словно поработал художник.

На моих обнаженных плечах танцевали дождевые капли. Мои ноги обвивали его талию. Он аккуратно и нежно возносил меня вверх, к крыше пожарной вышки и выше. Мои волосы упали на его лицо, мои губы наверстывали упущенное и жадно вонзались в его губы, в его шею.

Мой Уильям… Как я вообще могла стоять на пороге измены? Как могла допустить мысль подарить себя другому? Разве я смогла бы найти утешение в объятиях Демиана? Нет… Каким бы он ни был ласковым или, наоборот, грубым, страстным, он бы не заменил мне его губы, его руки.

Да, я бросила вызов самому Всевышнему. Да, я готова была отдать все мои жизни за то, чтобы взглянуть в его глаза – живые, наполненные страстью и едва уловимой дьяволинкой. Я выорала, выныла, выстрадала его. И тогда небеса сжалились над парочкой отчаянных влюбленных. А может быть, махнули на нас рукой, кто знает. Главное, что он рядом. О большем я и не мечтала…

* * *

– Ответь, – я подала ему вибрирующий телефон. – Амалия наверняка места себе не находит.

Пока он объяснял Амалии, что строки из записки ничего не означали и что она якобы неправильно всё поняла, я пыталась засунуть ноги в сырые джинсы.

– Как она?

– С ума сходит!

– Могу себе представить… Нужно было сразу ей набрать, как только я поднялась на вышку.

– Тогда нам было не до этого, – И его пальцы снова скользнули к моей шее.

– Уже? – засмеялась я. – Я едва натянула на себя джинсы.

Взгляд Уильяма резко изменился. С лица спала улыбка. Он откинул мои волосы за плечи и медленно провел по моей шее.

– Кто это сделал? – его затрясло от злости, когда он заметил на моей шее два рубца.

– Уильям… – улыбнулась я.

– Я убью того, кто это сделал, – сквозь зубы процедил он. – Скажи его имя, Мел.

– Боюсь, убить не получится.

– Имя! – он поднял мое лицо за подбородок и, нахмурив брови, сердито смотрел в глаза.

– А у тебя цвет глаз как у него, – я провела кончиком пальца по морщинке, которая образовалась на его переносице. – И имя у него необычное…

– Назови мне имя, Мел!

– Океан.

– Океан? – еще больше нахмурился Уильям. – Ты тонула?

– Да. Дважды. Но не переживай, он уже сполна поплатился за то, что со мной сделал, – засмеялась я.

– Не понимаю?..

– Когда я пришла к нему в сотый раз поплакаться, как я несчастна, ей богу, я будто слышала, как он застонал: «О, нет, нет, только не это, умоляю. Опять она со своими слезами!»

И Уильям наконец улыбнулся.

– Поверь, ему пришлось несладко. Скорее всего, он миллион раз пожалел, что не отнял все девять жизней.

– Как это случилось?

И я рассказала ему про то, как мы попали в шторм, и про то, как Демиан меня спас. Я не стала умалчивать про него. Рассказала, что Демиан за мной ухаживал. И что, несмотря на его ухаживания, я оставалась верна своему волку. Частично да… Я не брала в счет поцелуи, о них я умолчала и быстро нашла себе оправдание: я же целовала Демиана после того, как увидела Уильяма с Молли, верно? А в тот момент я думала, что и Уильям с ней не в карты играет по вечерам.

– Я не всё понял из того, что ты мне говорила про свое исчезновение, думал, что это мое больное воображение, что мне слышится то, что я хотел бы от тебя услышать… Сможешь еще раз?

– Да хоть сто, хоть тысячу раз, – поцеловала его я.

И уже спокойно и обстоятельно объяснила, почему мне пришлось уехать из Хомвуда и не выходить с ним на связь, рассказала о том, как приехала полгода назад и увидела его с Молли, и о том, как я каким-то чудом оказалась в лесу и подслушала разговор Кей, Демиана и Дерега.

– То есть твой отец всё это время жил в твоем доме, и мы оба об этом даже не догадывались?

Уильям не мог поверить в то, что Мартин долгое время был у него под носом.

– Именно. Если бы догадались, то могли и избежать всего этого, – вздохнула я.

– А мой брат, – усмехнулся он, покачав головой. – Вот, значит, на что пошел, чтоб быть с Кейлин.

– Если честно, то я не знаю, стоит ли их винить в этом. Ведь Кей и Дерег были в разлуке долгое время, и у них появился один-единственный шанс, чтобы быть вместе. Неудивительно, что они им воспользовались.

– Он заплатит за это! – разозлился Уильям. – Не подслушай ты их разговор в лесу, мы бы сейчас не сидели вот здесь. Ты бы сейчас летела в самолете!

– Да… – вздохнула я. – И ты… тоже бы улетел… – Я посмотрела вниз и содрогнулась, подумав, что могло произойти. – И кстати, Кей и Дерег уезжают в Лондон, так что вряд ли мы вообще их еще увидим.

– Вот и пускай катятся! Лучше ему не попадаться мне на глаза.

– Нам нужно поторопиться. Собрать всех и уехать куда-нибудь подальше, пока кошки сюда не нагрянули.

– Нет, Мелани, – возразил Уильям. – Я не собираюсь бежать, прятаться. Нет.

– Но как же? Они придут за мной, Уильям.

– И пускай приходят. Мы будем драться с ними.

– Но их много! – крикнула я.

– Сила не в количестве.

– Нужно уехать, слышишь? Я не переживу, если с тобой что-то случится. Они знают, что достаточно тебя убить всего один раз! Я не позволю тебе рисковать собой, слышишь, не позволю!

– Кошки всегда были слабее нас, Мел. Эту битву они тоже проиграют, я уверен. Тебе не о чем волноваться, – он поцеловал меня в макушку и обнял.

– И всё же лучше уехать!

– Мы останемся здесь, у себя на земле, на своей территории! Мы не будем бегать от тех, от кого никогда не бегали, Мел. Мы и не в таком количестве выходили из битв целыми, не потеряв ни одного из нашей стаи. Были войны и пострашнее, поверь. Тебе нечего бояться. Тем более если, как ты говоришь, кошки уже несколько лет не охотятся и живут обычной человеческой жизнью. А мы каждый день в лесу, в нас не угасала сила, жажда охоты, жажда нападения. И если Мартин хорошо подумает, то он не будет вступать с нами в драку, иначе погибнут его близкие.

– Может, против вас они окажутся слабее, но Бри… Мартин убьет ее. Что ему стоит?

– Бритни нужно увезти в безопасное место. На время. Например, в Монтгомери, там у нашей семьи есть небольшой домик.

– Ты думаешь, она согласится? Она беременна, Уильям. Они со Стивом готовят наш дом к появлению малыша, и Бри точно из него никуда не уедет. О-о-о, если бы только был браслет…

– Да, без браслета будет очень непросто уговорить ее собрать вещи и выехать из дома. Придется пойти на крайние меры.

– На какие?

– Ты скажешь ей, что решила остаться и хочешь жить в своем доме. Что ты уже самостоятельная и…

– До свидания Бри, я выросла и больше не нуждаюсь в твоих услугах, так? А потом сказать ей, что она может пожить в том домике в Монтгомери в качестве компенсации?

– Примерно так. Или у тебя есть другие варианты?

– Я пообещала ей, что никогда не выставлю ее из своего дома.

– Но ты же не можешь сказать, что ей грозит опасность и их хотят убить! Ну, или же попробуй просто предложить им со Стивом отправиться на пару недель на Боавишту. Думаю, Бри не будет против подышать океанским воздухом.

– Она не согласится. Она передвигается, придерживая спину, а туда лететь сутки.

– Мел… Она потом вернется обратно. Главное, сейчас заставить ее уехать. Любым способом. Пусть она разобидится на тебя, но останется жива.

– Ты прав… Главное, чтобы она осталась жива, – тяжело вздохнула я, понимая, что вариантов всё равно особо нет. Придется действовать жестко и грубо. Завтра предстоит тяжелый разговор с Бри.

* * *

По пути домой Уильям рассказал мне о том, как госпожа Гилмер соврала ему, что я взяла ключи от ее дома и на радостях укатила обживать ее подарок в Италию. Но Уильям, конечно же, ей не поверил и бросился на поиски по всей Америке. Рассказал и о том, как Линда привела Никаса и заявила семье, что она будет либо с ним, либо… либо всё равно с ним! О том, как все собрались у церкви в день нашей свадьбы и до последнего ждали, что я приду, и о том, как Дори и Эмили вцепились друг другу в волосы. О том, как Молли подкараулила его в лесу, добавив, что это был единственный раз, когда он к ней прикоснулся. И о том, как она никуда не уехала в итоге, а пыталась помириться с ним. И как он грубо ее отшил, сказав, что если она еще раз появится рядом с ним, то каждое ее появление будет стоить ей жизни.

О том, как болезненно Дори переживала смерть родителей, как Алекс рассказал ей, кто он и кто мы все. А потом он сделал ей предложение, и уже завтра у них состоится свадьба. Одним словом, событий накопилось много.

* * *

– Милый дом, – облегченно выдохнула я, стоя на пороге. – Я уже и не надеялась, что сюда вернусь.

– А я надеялся и верил, – подошел ко мне Уильям, обнял со спины, убрал волосы с шеи и прикоснулся к ней губами.

Я повернулась к нему. Стоило двум страстным взглядам встретиться, и мы поняли, что наша кровать тоже по нам соскучилась.

В ту ночь мы улетали на наше небо, возвращались совсем ненадолго и снова взмывали вверх. Признавались друг другу в любви, клялись в чувствах, просили прощения. Уильям обещал, что всё будет хорошо, и я впервые, наверное, не стала ему перечить, мне пора научиться ему доверять, ведь, как оказалось, он мне никогда не врал, всегда просил ему верить. Это мне постоянно нужны были какие-то проверки, расследования, раскопки его старых вещей. Я как шпион забиралась в его мысли в поисках каких-нибудь улик. А ведь достаточно было просто ему поверить. Видимо, за эти девять месяцев, что мы были в разлуке, я прошла хорошую школу жизни и поняла, что тот, кто прожил полтора века, ориентируется в жизни лучше девятнадцатилетней девчонки.

Глава 29

Утром мы приехали в дом Бакеров. Амалия и Оливер встретили меня, мягко сказать, не очень хорошо. Но после того, как мы с Уильямом объяснили, почему я так поступила, всё встало на свои места. Они даже поблагодарили меня за то, что принесла себя в жертву, пытаясь спасти Уильяма и всех остальных от внезапного нападения кошек.

– И все-таки нас мало! – встряла я в разговор Оливера и Уильяма по поводу схватки с кошками.

– Рейма и девочки тоже приедут, я написала им. Они нас поддержат. Линда, узнав, что ты вернулась, еще вчера купила билеты на самолет, и они с Никасом уже сегодня вечером будут здесь.

– И всё равно кошек в два раза больше, – спорила я. – А если кто-то из вас погибнет в этой схватке? Я никогда себе не прощу, что это случилось из-за меня!

– Мел, милая, успокойся! Мы раскидаем кошек как кегли, – поцеловал он меня в макушку.

И это тоже стало для меня проблемой. Я успела привязаться к Айле, Рикки, Мари, Фабио, близняшкам… И как я буду с ними драться? Как? Ведь в любом случае, я буду сражаться на стороне волков – против Демиана, против своего отца, против всех тех, кто хочет забрать у меня Уильяма.

– Алексу сегодня не будем ничего говорить, иначе испортим настроение нашему жениху, – посоветовала Амалия. – У нас есть в запасе пара дней, пока кошки сюда доберутся. Вот сегодня отгуляем свадьбу Дори и Алекса, а завтра будем во всеоружии. Как раз к этому времени приедут Линда, Рейма, Жаклин и Наима.

– Вы ведь не говорили Дори, что я вернулась?

– Нет.

– Отлично. Это будет сюрприз.

– Еще какой сюрприз. Она так злилась на тебя, что ты уехала, но при этом не переставала скучать. И ей нужна подружка невесты на свадьбе, – улыбнулась Амалия. – Так что нам пора наряжаться и ехать в Бирмингем, в собор Святого Павла.

Я виновато глянула на Уильяма. Мы поедем с ним на свадьбу Дори и Алекса. А наша еще так и не состоялась. Но вчера ночью мы решили, что новую дату свадьбы назначим тогда, когда уладим вопросы с кошками. Когда выдохнем и почувствуем себя счастливыми и свободными. Я уверена, Линда не откажется еще разок свозить меня к стилистам и подыскать ресторанчик. А платье у меня есть. И пускай у Молли в горле встанет кость от тунца, когда я его надену. Не она ли случайно говорила, что моему свадебному платью так и не суждено выбраться из шкафа? Жаль, у меня нет ее номера, я бы отправила ей фото.

– Есть еще один момент… – вздохнула я.

– Бри? – догадался Уильям.

– Нам нужно поехать к ней и сказать, чтобы она выехала из моего дома.

– Может, отложить это на завтра?

– Я не смогу спать спокойно, пока не буду уверена в том, что она в безопасности. Мартин снял за ней слежку, но кто знает, возможно, его дружок снова взялся за старое и ошивается у ее дома. Если они со Стивом не будут сопротивляться, то мы с Уильямом отвезем их в Монтгомери. Нужно сделать так, чтобы нас никто не выследил, чтобы никто не знал, где она и Стив. Вернемся, как только закончим с Бри. И если не успеем в собор, то приедем сразу на торжество.

– В Бирмингеме нужно быть в два часа дня. А в ресторане в пять вечера. Куда будете успевать, туда и приезжайте. А мы будем держать язык за зубами и не выдадим Дори, какой ее ожидает сюрприз, – пообещала Амалия.

* * *

Уильям вел мою машину, а я сидела рядом и кусала ногти: как сказать, чтобы она уехала из моего дома? Как? Прямо так сразу, в лоб? «Это мой дом, до свидания, Бри». Или же подойти издалека? Мол, знаешь, Бритни, там, в Монтгомери, в прекрасном живописном местечке притаился маленький уютный домик. Свежий воздух, много парков, да и дом стоит прямо у озера, в тени деревьев. Представь, как вашему малышу там будет здорово. А она, конечно же, скажет что-то вроде «да, Мелани, я бегу собирать свои вещи и еду туда. А Стив будет каждый день мотаться на работу за сотню километров. Ничего, главное же воздух, парки». Вот черт… Точно придется грубо! Тут без вариантов.

На мой телефон пришло сообщение.

– Бри, наверное, – доставая его из кармана, проговорила я.

Но это оказалась далеко не Бритни.

«Можем встретиться и поговорить с вами? Кей и Дерег».

– Уильям, – нахмурившись, я показала текст сообщения.

– Узнай, где и когда.

«Где и когда?»

«Сейчас. В парке Овертон».

– В парке Овертон.

Уильям резко вывернул руль и четко вписался в крутой поворот.

– Только прошу – давай без драки.

– Не обещаю.

– Они же должны были уехать в Лондон…

– Вот сейчас заодно и узнаем, почему не уехали.

Уильям был очень сердит на Дерега. Я боялась, что словами точно не обойдется. И сто процентов он начистит его смазливое личико. Еще вопрос, зачем они хотят встретиться? Извиниться? Или есть какая-то другая причина?

Мы приехали в парк. Дерег и Кей подготовились: выбрали многолюдное место. Уильям подходил к ним со сжатыми кулаками, не сводя с брата гневного взгляда. Кей, увидев меня издалека, что-то шепнула Дерегу и, встав со скамейки, пошла навстречу. Дерег тоже встал, но остался на месте.

– Можно тебя на пару слов? – спросила Кей, подойдя к нам.

– Уильям! – крикнул Дерег. – На пару слов.

– Всё хорошо, – улыбнулась я Уильяму, чтобы он спокойно оставил меня наедине с Кей.

Уильям, озираясь на Кей, медленно пошел к брату. А Кей повела меня в сторонку.

– Мы хотели поговорить с вами… извиниться, – в полголоса начала Кей.

– Можешь не извиняться, – усмехнулась я. – Если бы передо мной поставили выбор: или подружка, которую ты знаешь меньше года, или парень, по которому ты сходишь с ума тридцать восемь, нет, уже тридцать девять лет, то я бы, наверное, не раздумывая выбрала второе.

– Мне никто не предлагал выбирать… – Кей остановилась, опустила глаза. – Это была моя идея.

– Что ж… – покачала я головой. – Даже если и так, я не в обиде. Вы оба с братом нашли удобные для вас варианты: я подумаю, что Уильям с Молли, забуду его, останусь с Демианом, а он отпускает тебя к Дерегу. Отличный план, – восхитилась я с ироничной улыбкой.

– Это еще не всё…

– Еще не всё? М-м-м… – скрестив на груди руки, я приготовилась ее выслушать.

– После того, как ты сбежала от Демиана, он нашел нас с Дерегом. Он хотел забрать меня с собой! Понимаешь? Я только почувствовала себя свободной, а он захотел отнять ее у меня! Он же не мог уехать с пустыми руками, оставив меня и тебя в волчьей стае, нет. Он сказал, что план провалился, а значит, мы оба должны вернуться в Каледонию, – Кей расплакалась. – Он нашел нас в аэропорту, мы как раз регистрировались на рейс. Дерег сцепился с Демианом. Нам удалось убежать. Но он остался в Хомвуде и теперь преследует нас. Он хочет забрать меня! Снова разлучить нас! Он очень, очень зол, что у него так и не вышло с тобой, а отыграться решил на мне!

– Почему я раньше не разглядела в нем такой жестокости?

– Он не жестокий, поверь. Мы просто дали друг другу слово не расставаться. Да, мы решили его нарушить. Просто оба поняли, что можем быть счастливы порознь. Спустя много лет, мой брат обрел любовь. Значит, и я могу ухать к своей любви без угрызения совести.

– Вот только обо мне ни один из вас не подумал! Разыграли меня как колоду карт!

– Пожалуйста, не держи зла на нас… – Кей взяла меня за руку. – Ты просто стала тем самым единственным спасательным кругом. Шансом вырваться на волю. Мне очень жаль, что так вышло… И еще, самое главное: ты можешь не бояться, что кошки придут за тобой. Они не придут, потому что…

– Мел! – отвлек меня голос Уильяма. – Поехали! – он подошел ко мне, взял за руку и повлек в сторону машины.

– Подожди! – Я обернулась к Кей. – Ты сказала, что кошки не придут? Почему?

– Потому что они полюбили тебя! Потому что они желают, чтобы ты была счастлива, и не хотят идти против тебя! – сказал Уильям.

– Правда? – спросила я у Кей.

Она промолчала и опустила глаза.

– Уильям, скажи, мы свободны? По-настоящему свободны? – я всё еще не верила, что нам можно перестать бояться.

– Мы свободны, Мел. Как птицы в небе! – Мне показалось или он как-то не весело это проговорил?..

– Что-то не так?

– Я просто сам не успел в это поверить…

Я бросилась ему на шею.

– Господи… И я не верю, что нас наконец-то все оставили в покое! Что не нужно просить Бритни уехать, что не нужно готовиться к схватке с кошками, что не нужно опасаться за твою жизнь, – сквозь слезы радости твердила я. – Как камень с души, понимаешь? Клянусь, сейчас мое сердце вытянуло вверх руки, крепко-крепко обняло мой истощенный от последних событий мозг, и они танцуют там, водят хоровод и радостно кричат: «Юху-у-у! Ура-а-а! Можно расправить крылья и жить на полную!»

– Так и кричат? – улыбнулся Уильям.

Я хотела попрощаться с Кей, но, когда обернулась, увидела ее удаляющуюся спину. Они вместе с Дерегом уходили из парка.

– Что он тебе сказал? Надеюсь, обошлось без драки?

– Обошлось, – подмигнул Уильям. – Он извинился за то, что подговорил Молли, да и вообще за всё.

– Надеюсь, он теперь успокоится, – глядя им в след, улыбнулась я. – Ведь каждый из нас наконец-то обрел свое счастье.

– Ну что, поедем на свадьбу к твоей подруге?

– Да, но сначала я должна повидаться с Бри. Сказать ей, что остаюсь в Хомвуде и снова буду жить с тобой. И что буду приезжать к ней каждый день! Что буду рядом, в конце концов! Ах да… еще я пообещала ей свою машину, – виновато проговорила я. – Я думала, она мне больше не понадобится.

– Серьезно? – вскинул брови Уильям. – Та-а-ак, ладно… – Я думала, он рассердится, но он крепко обнял меня и задал странный вопрос: – А на чем ездит Стив?

– На старом пикапе.

– Мы же так и не поздравили их с обручением?

– Н-нет…

– Тогда, я думаю, нужно срочно это исправить!

* * *

– Я не верю, что мы это сделали, – пробормотала я, глядя на Стива, который сидел за рулем черного BMW и строил ну очень деловое лицо, поворачивая руль заглушенной машины. Прям как мальчишка, которому разрешили посидеть за рулем отцовской машины.

– Смотри, как он рад подарку, – засмеялся Уильям.

– И Бри, – тихо хихикнула я, наблюдая, как рыжеволосое чудо с огромным животом крутится у белой BMW и смахивает слезы умиления.

Мы отдали им свои машины в подарок на их бракосочетание. Стив сразу же полюбил Уильяма. «Даже не знаю почему. Вряд ли дело в тачке за сто тысяч баксов! – смеялась про себя я. – Да, да, он просто разглядел в Уильяме отличного парня!»

Стив даже извинился за то, что выставлял его из дома. А Бритни просто радовалась, что я никуда не уеду. Она, конечно же, сослалась на мой возраст и юношескую ветреность. В общем, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Это, кстати, ее слова.

Уильям сказал, что он и так хотел поменять машину. Он не любил долго ездить на одной и той же тачке, поэтому с легкостью распрощался со своим BMW.

* * *

Мы взяли такси до дома. Я переоделась в платье цвета Бискайского залива – коротенькое спереди и со шлейфом до пяток сзади. Волосы немного подзавила, и по моим обнаженным плечам рассыпались белоснежные локоны. А довершили образ черные туфельки-лодочки. Линде понравится, я уверена. Ведь это платье мы выбрали вместе. Уильям сказал, что самолет Линды и Никаса приземлится около восьми вечера как раз в аэропорту Бирмингема, и прямо с самолета они придут в ресторанчик, где и состоится скромное свадебное торжество Алекса и Дори. В связи со смертью родителей они, конечно же, не стали закатывать пир на весь мир. Решили отметить в узком кругу, где будут только Бакеры. И она еще не знает, что на свадьбе всё же будет одна подружка невесты. И мне еще раз придется повторить историю моего внезапного исчезновения, чтобы заслужить ее прощение. И, кстати, эту же шарманку мне нужно будет завести еще и Линде. Наверное, она на меня в большой обиде за то, что ездила со мной по всем свадебным салонам, ресторанам, стилистам, визажистам, а я сверкнула пятками за несколько дней до свадьбы.

– Как жаль, что такси ждет нас у дома, – простонала я, когда Уильям спустился в гостиную в белой рубашке, черных брюках, и даже его волосы на этот раз были аккуратно уложены.

Когда парень, который обычно предпочитает свободную спортивную одежду, становится похожим на модель, демонстрирующую строгую одежду для бизнесменов, ей богу, почему-то сразу хочется его раздеть.

– О-о-о, – он прикрыл ладонью глаза, и на его щеках выступили милые ямочки. – Кажется, я лишился зрения. Ты меня ослепила, – улыбнулся еще шире, затем убрал ладонь, и, прищуриваясь, сделал вид, что всё еще сле́пит. – Что ты сказала? – он положил руки мне на талию. – Такси? – приподнял одну бровь. – Я думаю, таксист не будет против, если счетчик намотает еще пару десятков долларов?

– Я думаю, он будет только счастлив!

Аромат его одеколона окончательно свел меня с ума. После поцелуя он увлек меня на диван. И таксист прилично заработал за ожидание, ведь мне пришлось снова надевать платье и укладывать волосы.

* * *

Столица Алабамы встретила нас теплым солнышком. Мы окунулись в атмосферу мегаполиса, суеты, движения и дикой спешки в собор Святого Павла, надеясь не застрять в пробке и успеть застать тот момент, когда Алекс и Дори будут стоять у алтаря и обмениваться клятвами, кольцами и скреплять свой союз поцелуем. Одним словом, застать самый сентиментальный момент, после которого обычно у всего слабого пола течет тушь.