Текст книги "Счастье у моря"

– Какая чудесная ночь! Давай пройдем к твоему домику скалами, – предложил Эндрю.

– Давай.

Они вышли из деревни и зашагали к морю. Вода блестела под луной, все казалось волшебным.

– Знаешь, если мы не хотим, чтобы нас вычислили, мы, наверное, должны подарить подарки и друг другу. А то будет подозрительно, если мы единственные ничего не получим, – сказала Уиллоу. – Чего бы ты хотел?

Эндрю улыбнулся ей в лунном свете.

– Все, о чем я мечтаю, у меня уже есть.

Она улыбнулась в ответ:

– Льстец.

– Ну раз уж ты спрашиваешь… Хорошо бы ты заявилась ко мне домой с большим бантом и без какой-либо другой одежды.

Уиллоу рассмеялась. Наверняка она что-нибудь придумает. Тем временем они прошли мимо руин старых домов.

– Давненько ты не рассказывал мне историй об эльфах и привидениях.

– Вообще-то одна история у меня завалялась. Вернее, даже не история, а так – крупица информации. Вон тот дом называют свадебным.

– Почему?

– Говорят, что, когда какие-нибудь парень и девушка в деревне женились, они проводили первую брачную ночь здесь. Днем тут все украшали, готовили к их прибытию. Считалось, что это счастливое место для начала супружеской жизни.

– Эльфы помогали?

– Вроде того.

В свете фонаря Уиллоу разглядела на лице Эндрю лукавую улыбку.

– Ты рассказал мне это с определенным умыслом?

Он пожал плечами.

– Если этот дом считается благоприятным для…

– Секса?

– Да. То, я подумал, мы могли бы…

– Закрепить здесь наши отношения?

– Да. – Он улыбнулся в темноте.

– А не поздновато ли нам устраивать первую брачную ночь после вчерашнего?

– Вчера нас не благословляли эльфы.

– Не уверена, что хочу, чтобы эльфы смотрели на меня за этим занятием.

– А мы выключим свет, тогда они ничего не увидят.

Эндрю щелкнул своим фонарем, и все погрузилось в темноту. По телу Уиллоу пробежала дрожь возбуждения. Она даже не видела его, но кожей ощущала его присутствие. По-прежнему держа ее за руку, он мягко чмокнул ее в лоб, а потом повел за собой в дом, от которого остались только стены.

Это казалось невероятным, однако, несмотря на отсутствие крыши, здесь было еще темнее, чем на тропинке. Сверху светила луна, но никакого другого света каменные руины не пропускали.

Эндрю взял лицо Уиллоу обеими руками и нежно поцеловал. Она провела руками по его плечам, почувствовав крепкие мышцы. Он освободил ее от жакета и поцеловал в ключицу. Господи! Одного этого прикосновения было достаточно, чтобы она полезла на стенку от желания близости с ним. Его теплые губы дотронулись до ее плеча. Поцелуи в темноте возбуждали как-то по-особенному: она не видела, что он сейчас сделает, а только чувствовала жар прикосновений.

Ничего, кроме огромной тени Эндрю, невозможно было разглядеть. Уиллоу ощупью нашла край его футболки и стянула ее. Провела ладонью по груди и животу. На мгновение он перестал дышать. Это было блаженство. Она уже любовалась голым телом Эндрю, но теперь, на новом уровне близости, как будто бы опять открывала его для себя: нащупала легкую припухлость шрама под ребрами, проследила контуры широкой грудной клетки, поцеловала бьющееся сердце.

Он обнажил одну грудь Уиллоу, потянув платье вниз. Едва нежная кожа успела почувствовать прохладный ночной воздух, горячие губы накрыли ее, язык дразняще коснулся соска.

– О боже мой, Эндрю! – прошептала Уиллоу нетерпеливо и чуть-чуть попятилась.

– Что ты делаешь?

– Снимаю трусы, – засмеялась она.

– Мне нравится твоя предусмотрительность.

– Но слишком торопить события мы не будем, – сказала Уиллоу, чувствуя его теплые руки у себя на талии.

Он нежно прислонил ее спиной к стене и с силой поцеловал. Она застонала, не отнимая губ, и обхватила его одной ногой за бедра. Не переставая ее целовать, он вдруг скользнул рукой вниз по ее животу. Несколько ласкающих движений, и она уже начала выкрикивать всякий вздор.

Потом Эндрю порылся в кармане. Зашуршала и заблестела в свете луны разрываемая упаковка. Эндрю поднял Уиллоу, она сцепила ноги у него на пояснице. Когда он плавно скользнул в нее, она крепко обхватила его руками за шею и прижала к себе, помогая ему войти глубже. Их сердца громко колотились. Пришпиленная к стене восхитительным телом Эндрю и поддерживаемая его руками, Уиллоу скоро заметила у себя внутри нарастание того самого невероятного ощущения.

– Ты чувствуешь связь между нами? – спросил он.

– Да, – простонала она, уже раскачиваясь на самом краю.

К ее не самому приятному удивлению, Эндрю остановился. Ощущение стало слабеть.

– Я не секс имею в виду, хотя он у нас с тобой всегда потрясающий. Я имею в виду эту невероятную связь, эту искру. Такое бывает только в настоящих отношениях с тем самым человеком – добрым, теплым, прекрасным. Тогда возникает страсть, которую невозможно сдерживать. Ты тоже чувствуешь это? Скажи!

– Да, – ответила Уиллоу, прикасаясь губами к его губам, и подумала: «Это и многое другое».

Эндрю задвигался, и то ощущение снова стало нарастать: восходя по спирали, оно заполняло все ее тело. Она любила этого мужчину! Может, испытывать такое чувство после настолько непродолжительного знакомства и было нелепо, но она все-таки знала, что любит. Она хотела сказать ему об этом и даже прокричать, чтобы все слышали, но почему-то не решалась. Три коротеньких слова были слишком важны, слишком огромны и в каком-то смысле даже слишком страшны, чтобы бросаться ими во время секса. Но, вероятно, их можно было высказать, не произнося?

Когда чувство, нараставшее внутри, захлестнуло Уиллоу, она, не отрывая губ от губ Эндрю, прошептала: «Яблоко ловлю». Все еще чувствуя его, она словно бы рассыпалась. Он стал целовать ее еще более страстно, сжимать еще более крепко. Движения стали быстрее и энергичнее. Наконец он сам упал через край.

Глава 27

Эндрю погладил волосы Уиллоу, спящей у него на груди. Он тоже очень устал. Было почти девять утра – время вставать и идти на работу. Будить Уиллоу не хотелось, и вообще он с удовольствием весь день пролежал бы с нею в обнимку, отсыпаясь после бессонной ночи, но многочисленные дела не терпели отлагательства.

После секса в свадебном домике Эндрю довел Уиллоу до ее коттеджа и, едва они переступили порог, повалил на диван, чтобы продолжить. Потом они просто целовались и гладили друг друга – наверное, несколько часов, – а затем, в спальне, продолжили опять. Господи, что за девушка! Эндрю не мог ею насытиться. И она любила его. Эта невероятная, потрясающая женщина его любила!

Несколько дней назад он сказал ей, что для людей, читающих по губам, многие слова выглядят очень похоже, поэтому, например, «я тебя люблю» можно перепутать с «пальму я срублю» или «яблоко ловлю». И вот теперь, в секунду наивысшего напряжения, она неслучайно произносит одно из этих нелепых словосочетаний, понять которые может только он. После такого ему вообще не оторваться от нее.

Собственная жизнь еще никогда не казалась Эндрю такой полной. Раньше всегда чего-нибудь не хватало, а сейчас он заткнул дыру, и чаша наполнилась до самых краев. Ему до боли хотелось снова заняться с нею любовью, что казалось довольно смешным, ведь сил едва хватало, чтобы разлепить глаза.

Эндрю бы с радостью ответил Уиллоу на те слова, но когда бы он успел? Когда его губы целовали ее грудь, когда его рука была у нее между ног или когда он проталкивался к ней внутрь? Нет, те слова слишком много значили. Говорить их перед тем, как убежать на работу, тоже не хотелось. И в то же время Эндрю не мог не сказать Уиллоу о своих чувствах. Он разбудит ее и скажет. Улыбнувшись при мысли о том, какое страстное продолжение, вероятно, получит этот разговор, Эндрю посмотрел на часы: может, он мог позволить себе провести в постели с Уиллоу еще полчасика? Хотя этого все равно не хватило бы. Эндрю вздохнул: строго говоря, он уже опаздывал, а дел было невпроворот, ведь до презентации оставалось всего десять дней.

Он осторожно перевернул Уиллоу на спину. Она чуть пошевелилась. Ресницы вздрогнули, глаза приоткрылись всего на пару секунд. Улыбнувшись ему, она, по-видимому, снова уплыла в сон, а улыбка – широкая, довольная – так и осталась на лице. Весь день он будет мысленно любоваться ею.

Эндрю встал, быстро принял душ и, глядя на спящую Уиллоу, оделся. Потом нагнулся, поцеловал ее в щеку и прошептал ей на ухо: «Я люблю тебя». На этот раз она даже не пошевелилась, продолжая улыбаться во сне. Он тоже улыбнулся и вышел.

* * *

Проснувшись в постели одна, Уиллоу села и огляделась. Очевидно, Эндрю в доме не было. Она посмотрела на часы: половина девятого. Конечно, он уже ушел работать.

Только бы его отсутствие не оказалось связанным с тем, что ночью она, Уиллоу, своеобразно призналась ему в любви. После этого их поцелуи и объятия еще очень долго не прекращались, что отчасти рассеивало ее опасения. Однако Эндрю мог либо не расслышать тех слов, либо не обратить на них внимания.

Он не ответил ей, но стоило ли ждать ответа? Ведь она тоже по-человечески не сказала: «Я тебя люблю». Да и познакомились они всего неделю назад. Если она сама так сумасбродно влюбилась в Эндрю, это не давало ей оснований ожидать, что и он так рано в нее влюбится.

Нужно было вставать. Уиллоу собиралась зайти к Китти и Кену, чтобы обсудить с ними вчерашнюю идею Тайного общества Счастья, а еще в свой магазинчик. Разобравшись с заказами, которые поступили, пока она не работала, Уиллоу должна была кое-что покрасить и помочь с развешиванием лампочек. В связи с этой иллюминацией, которую она сама придумала, ее немножко мучила совесть: Эндрю, конечно, никто не неволил соглашаться, но в результате у него прибавилось работы. Чтобы гирлянды украсили деревню своим волшебным светом, он должен был провести к ним электричество. Только бы в день открытых дверей все эти усилия себя оправдали!

* * *

Согласовав с Китти и Кеном кое-какие детали ремонта, Эндрю выехал из замка на своем квадроцикле и увидел Морган: стоя на четвереньках, она работала над декорацией. Когда он ехал в замок, ее еще не было. Эндрю собирался поговорить с ней о том, что она сказала Уиллоу; сегодня его злоба поутихла. После чудесной ночи, которой никакое вранье не помешало, ему вообще с трудом удавалось сдерживать улыбку, и все же поставить Морган на место было необходимо.

Эндрю поставил квадроцикл возле ее мини-вэна. Подняв глаза от работы, она улыбнулась, встала и подошла к нему.

– Как успехи? – спросил он, хотя и сам видел, что декорация уже выглядит впечатляюще.

– Отлично. Не работа, а сплошное удовольствие. Два щита готовы, так что, если есть свободные пять минут, можешь помочь мне с установкой.

– Конечно.

– Тогда подожди секунду, я уберу краски. – Морган принялась аккуратно накрывать банки крышечками и навинчивать колпачки на тюбики.

– Ты сегодня что-то припозднилась, – сказал Эндрю и внутренне поморщился: ему не хотелось корчить из себя начальника, но до дня открытых дверей оставалось недолго, а декорацию к этому дню нужно было закончить (правда, работа двигалась достаточно быстро).

Морган улыбнулась:

– Извините, босс, больше не повторится. – Именно такого насмешливого ответа от нее и следовало ожидать. – В свое оправдание могу сказать, что у меня вчера было горячее рандеву. Всю ночь мы занимались этим делом. У него золотые руки, если ты понимаешь, о чем я.

О сексе Морган всегда говорила более по-мужски развязно, чем Эндрю. До того как они стали спать друг с другом, она часто рассказывала ему о своих парнях такие детали, которых он предпочел бы не знать. Видимо, и сейчас он скривил лицо, потому что она рассмеялась:

– Ты ревнуешь?

Ревность? Вот уж чего не было, того не было. Эндрю провел ночь с прекраснейшей из всех женщин, каких он когда-либо встречал. Неужели его стало бы интересовать, чем и с кем занималась в это время Морган?

– Нет.

Она засмеялась еще громче:

– О боже! Ты ревнуешь!

Эндрю вздохнул.

– Нет, не ревную.

– Послушай, то, что у нас с тобой было, было классно. Однако мне пора двигаться к чему-то большему и лучшему.

Эндрю удивленно посмотрел на Морган и тоже рассмеялся:

– Большему и лучшему?

– Я бы не хотела вдаваться в подробности…

– Но обязательно вдашься.

– Зевс – тот, с кем я встречалась вчера… У него… Никогда еще я не видела такого огромного. Раньше я думала, размер не имеет значения… Оказывается, имеет! И позволю себе заметить: он знает, что им делает.

– Зевс?

Сочиняет, наверное.

– Он из Греции.

– Надо полагать, – сказал Эндрю сухо. – Кстати, раз уж мы заговорили о сексе: не могла бы ты не обсуждать наше сексуальное прошлое с моей девушкой?

Морган переключилась на язык жестов:

– Ой, мне ужасно жаль! Я думала, она про нас уже знала. Она ведь сама похвасталась, что вы всем друг с другом делитесь… Вот я и решила… А почему, кстати, ты ей о нас не рассказал? Я почувствовала себя твоей маленькой грязной тайной. – Морган хитро улыбнулась: – Мне это даже понравилось – чувствовать себя твоей маленькой грязной тайной.

– Ты брякнула ей, что я заставлял тебя испытывать оргазм за оргазмом, – ответил Эндрю вслух.

Морган, смеясь, продолжила жестикулировать:

– Это же правда!

Он тоже перешел на язык глухонемых:

– Уиллоу обязательно было об этом знать?

– Я хотела проявить расположение: поделиться с нею как девочка с девочкой. Но ты же знаешь, я не особо умею общаться с женщинами. У меня больше друзей, чем подруг. Девчонки любят поговорить о сексе, сравнить впечатления. Вот я и хотела сойтись с твоей новой пассией на почве общего интереса.

Эндрю вздохнул.

– А что за чушь ты ей наговорила про то, как кто-то якобы разбил мне сердце? Мы никогда с тобой ни о чем таком не разговаривали. Зачем было выдумывать?

– Ты встречался с девушкой Эйми, а потом страдал, когда вы расстались.

– Ни с какой Эйми я никогда не встречался!

– Значит, я перепутала. – Морган пожала плечами, как будто речь шла о пустяке.

Эндрю не мог прямо уличить ее во лжи, но понял: она все специально выдумала, чтобы огорчить Уиллоу.

– Твоя девушка приревновала? – недоверчиво спросила Морган, перейдя на обычный язык. – Боже мой! Если она будет ревновать из-за такой ерунды, то это не самое здоровое начало отношений. Кстати, она уже две или три минуты на нас таращится. Видимо, ей не очень-то нравится, что ты со мной разговариваешь.

Эндрю обернулся: в глубине улицы действительно стояла Уиллоу и смотрела на них. Черт! Почему он сразу почувствовал себя виноватым? Она помахала рукой и зашагала вперед, он – ей навстречу. Когда они сошлись и поцеловались, Эндрю подумал: «Боже мой! Как меня заводит этот вкус! Бывает же такое!»

– Утром, когда я уходил, ты крепко спала и так чудесно улыбалась во сне…

Уиллоу погладила его по щеке.

– Мне снился ты.

Он поцеловал ее в лоб, взял за руку и подвел туда, где стояла Морган, которой она как ни в чем не бывало улыбнулась.

– Я шла к Китти и Кену и увидела, как вы общаетесь знаками. За вами интересно наблюдать.

– Приятно слышать, что язык глухонемых ее забавляет! – прожестикулировала Морган.

Эндрю, оставив это без внимания, повернулся к Уиллоу. Она спросила:

– О чем вы разговаривали? Я пыталась угадать, но ваши движения такие быстрые…

– Мы говорили о том, кто чем занимался прошлой ночью. О сексе, о вас, о многочисленных оргазмах, – сказала Морган, далеко не улучшив ситуацию.

Эндрю заметил, что Уиллоу нахмурилась. До сих пор она как будто бы не злилась и не ревновала, однако сейчас ее терпение лопнуло, и это было неудивительно.

– Мне нужно к Китти и Кену, – сказала она, выпустив его руку, и зашагала вверх по склону холма, к замку.

Эндрю смерил Морган сердитым взглядом.

– Какого черта?

– Я же правду сказала!

Он покачал головой и побежал за Уиллоу.

– Постой!

Но она не остановилась. Только когда Эндрю, уже в стенах замка, догнал ее и поймал за руку, она резко развернулась.

– Поверить не могу! Я просыпаюсь с мыслью о том, что прошлая ночь была, пожалуй, самой чудесной ночью моей жизни, а ты, оказывается, все это время стоишь здесь и смеешься надо мной? Неужели тебе настолько не понравилось?

– Господи, да ты что! Я над тобой не смеялся!

– Я вас видела.

– Мы вообще о другом говорили…

– Ты хвастался своими подвигами, ты пришел к своей подружке, чтобы все ей в подробностях рассказать про мои оргазмы. То, что между нами происходило, было так прекрасно и интимно, а тебе не терпелось поделиться этим с Морган?

– Ты все совершенно неправильно поняла! – рассердился Эндрю. – Это она рассказывала мне про какого-то Зевса, с которым вчера якобы спала и у которого якобы самый большой в мире член. Над этим я и посмеялся. А потом сказал ей, чтобы не посвящала тебя в эротические подробности нашего с ней прошлого.

Глаза Уиллоу расширились.

– Как ты могла обо мне такое подумать? Каким же засранцем надо быть, чтобы после такой ночи с тобой побежать делиться впечатлениями с приятелями?! Ты вообще меня хоть сколько-нибудь знаешь?

– Может, и не знаю. Может, ты больше подошел бы кому-нибудь типа Морган, – сказала Уиллоу. – Сам говоришь, у вас много общего.

– Может быть, – огрызнулся Эндрю.

– Ну и отлично.

– Отлично.

Уиллоу стремительно направилась к замку. Эндрю, потрясенный, посмотрел ей вслед. Что, черт возьми, произошло?

Глава 28

Уиллоу осторожно разлила расплавленный воск по десяти разным баночкам и открыла только что купленную коробку с ароматизаторами. Каждый аромат носил название того или иного чувства. Уиллоу не очень представляла себе, как могут пахнуть эмоции, но была заинтригована этой идеей и решила поэкспериментировать.

За окном шел дождь, что очень соответствовало ее настроению. Он начался, как только она вышла от Китти с Кеном. Улицы опустели, и о том, как люди отреагировали на подарки, Уиллоу ничего не слышала. Но, наверное, должна была услышать достаточно скоро. Мысль о том, чтобы ко дню открытых дверей приготовить сувениры для всех гостей деревни, очень понравилась Китти и Кену, теперь оставалось добиться участия местных жителей. На вечер Китти назначила общее собрание в пабе. Уиллоу должна была выступить там со своей идеей, и это почти неизбежно разоблачало ее как дарительницу таинственных презентов.

Сегодня она планировала нарисовать цветы на нескольких домах и помочь Руби с гирляндами, но из-за дождя это пришлось отложить. Правда, вероятно, ненадолго. Уиллоу надеялась, что до собрания ей все-таки удастся уделить преображению деревни несколько часов. Она написала Руби сообщение: «Заходи ко мне в магазин, если заскучаешь», но та ответила: «Занята онлайн-заказами, увидимся позже».

Уиллоу взяла ароматизатор «Грусть» и капнула немного в одну из баночек. Отклонив фитиль в сторону, тщательно помешала содержимое и понюхала: грусть слегка пахла медом – довольно неожиданно. Ароматов, соответствующих другим эмоциям, которые бурлили у нее внутри, Уиллоу вообще не нашла. В наборе не было ни стыда за собственное идиотское поведение, ни злости на себя за поспешные ошибочные выводы, ни сожаления о сказанном.

Когда она вышла из замка, Эндрю нигде поблизости не было, а Морган уже собрала все свое хозяйство и спряталась от дождя.

Уиллоу взяла флакончик с надписью «Счастье». Вот от чего бы она сейчас не отказалась! Капнув немного в другую баночку, она опять помешала и понюхала. На ее лице появилась улыбка: счастье пахло летними каникулами, солнцем и кокосом.

– Приятный аромат.

Подняв голову, Уиллоу увидела Эндрю, неуверенно зависшего в дверном проеме, и облегченно выдохнула: пришел. После всего, что она наговорила. Вымокший до нитки. Уиллоу быстро схватила полотенце и подала ему. Он, подойдя ближе, стал вытирать волосы.

– Этот аромат называется «Счастье». – Она поднесла баночку к его носу. – Как тебе? Все эти запахи соответствуют разным эмоциям.

Он понюхал, не отводя от нее взгляда.

– Счастье пахнет тобой.

Уиллоу не могла не улыбнуться. Уронив в третью баночку несколько капель из третьего флакона, она опять помешала воск и дала Эндрю понюхать.

– Это называется «Страсть».

Он втянул носом воздух, и его глаза слегка потемнели.

– Тоже пахнет тобой. Определенно.

Усмехнувшись, Уиллоу таким же способом предложила ему оценить еще один аромат.

– Мне нравится, – сказал он.

Она сглотнула.

– Не кажется ли тебе, что это попахивает глупостью?

– Нет. А что это?

– Это «Любовь».

Эндрю молча посмотрел на Уиллоу. Она продолжила:

– Я потому спросила, что любовь заставляет меня делать ужасные глупости. Я реагирую на некоторые вещи слишком остро и от страха говорю то, чего не думаю. Прости меня.

Эндрю провел большим пальцем по ее щеке.

– Уиллоу…

– Я ревную тебя к Морган, но это не из-за секса и не из-за многочисленных оргазмов. Это из-за того, что вы вместе росли, что она знает, как ты себя чувствовал, когда тебя все называли «глухим». Ее брату тоже приходилось это переживать. А я ничего не знаю о той части твоей жизни. Не знаю, но хочу знать. Я хочу делить с тобой все: и плохое, и хорошее. С другой стороны, если ты не хочешь переживать тяжелые моменты заново, мне это тоже понятно.

Уиллоу на самом деле не вполне понимала, но уважала нежелание Эндрю говорить о своем детстве.

– Я люблю тебя, – продолжила она. – Да, мы знакомы совсем недавно, поэтому я не жду, что ты ответишь на мое чувство, но я люблю тебя. Своему бывшему я долго мешала найти счастье, он со мной тосковал. Я не хочу, чтобы с тобой получилось так же. Я хочу, чтобы ты был счастлив – пусть даже с другой женщиной.

Эндрю нахмурился. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, однако Уиллоу его опередила:

– Хотя я не думаю, что с Морган ты будешь счастливее, чем со мной. Ты сказал, у вас был пустой секс, а секс пустым быть не должен. Он должен быть наполнен удивительными эмоциями. С теми мужчинами, с которыми я спала до тебя, у меня иногда получалось паршиво, иногда хорошо, иногда даже классно, но все это было не то. Я только теперь это поняла. Ты поднял планку так высоко, что на меньшее я уже никогда не соглашусь. И ты не соглашайся. Главное в отношениях – это счастье, но без сексуальной совместимости оно невозможно. – Поколебавшись, Уиллоу продолжила: – Извини, что я подумала, будто ты за моей спиной хвастался нашими ночными достижениями. Я знаю: ты никогда бы не стал этого делать. Сама не понимаю, какая муха меня укусила.

– Морган специально выставила все в таком свете. Меня ее слова тоже покоробили: я видел, как они извращают реальную ситуацию. У нее очень своеобразное чувство юмора, ей нравится накручивать людей. И в одном ты совершенно права: с ней я бы не мог чувствовать себя счастливым. Секс должен быть таким, какой был у нас с тобой вчера. Но кое в чем другом ты ошибаешься.

– В чем? – спросила Уиллоу.

– Я отвечаю тебе на твое чувство.

Ее сердце словно бы ожило. Эндрю заговорил на языке жестов: направил указательный палец на себя, сложил руки на левой стороне груди, потом направил указательный палец от себя. Уиллоу задышала, как после быстрого бега. Хотя языка глухонемых она не знала, ей все было понятно.

– Для полной ясности перевожу: «Я люблю тебя».

Уиллоу тяжело прерывисто выдохнула. Он подошел совсем близко, обхватил ее за талию своими большими руками и чуть наклонился, чтобы поцеловать.

– Я люблю тебя, Уиллоу Маккей.

Она потянулась губами к его губам, он крепче обнял ее.

– Правда любишь? – спросила она, слегка отклонившись.

– Да.

– Ты понимаешь, насколько это нелепо?

Эндрю засмеялся:

– Видимо, любовь и должна быть сумасшедшей.

Уиллоу еще раз поцеловала его, смеясь и плача одновременно. Поцелуй очень быстро распалил их, и они жадными руками ухватились друг за друга. Он приподнял ее, посадил на стол и уже дотронулся ртом до ее шеи, когда она вдруг поняла, что любой, кто пройдет по улице, сможет спокойно ими полюбоваться.

– Погоди, – выдохнула она в тот момент, когда Эндрю, опустив лямку платья, поцеловал ее в оголенное плечо.

Он в недоумении поднял глаза.

– Не здесь. Пойдем в кладовку, там тоже есть на что меня посадить.

– Ладно.

Эндрю поднял ее, она обхватила его обеими ногами и поцеловала смеющимся ртом. Пинком открыв дверь кладовой, он опустил Уиллоу на стол. На этот раз его движения были не медленными, как накануне, в ее постели, а отчаянно нетерпеливыми, и она завелась при мысли о том, что так на него влияет. Он раздел ее очень быстро, она его – не без некоторого труда: он ни на секунду не отрывал от нее ни рук, ни ладоней. Приостановился только для того, чтобы надеть презерватив, и сразу рванулся вперед. Крепко обхваченный ногами Уиллоу, он энергично задвигался, с силой прижимая ее к себе за бедра. Вцепившись пальцами в его плечи, она сразу же почувствовала приближение кульминации.

– Я люблю тебя, – сказал Эндрю, осторожно положив Уиллоу спиной на стол и поцеловав.

– Я тоже тебя люблю, – ответила она и задрожала в его руках.

Он дождался, когда ее тело расслабится, и с силой прижался к ней губами, заглушив собственный стон поцелуем.

* * *

Уиллоу только-только закончила рисовать цветы в уголке магазинной вывески, недавно выкрашенной в приятный оттенок синего, когда по главной улице к ней не спеша подошла ее подруга с большой сумкой в руках. Солнце снова светило, Руби была в ярко-бирюзовом платье и улыбалась во весь рот: видимо, эффект от пребывания в деревне Счастья не заставил себя долго ждать.

– Привет, Рубс, как прошло утро? – спросила Уиллоу и слезла со стремянки, испытывая некоторую неловкость оттого, что из-за дождя подруга на полдня застряла в гостиничном номере. Впрочем, та совершенно не выглядела удрученной.

– Хорошо. У меня как раз накопились кое-какие дела, ими я и занималась, – последовал туманный ответ.

Уиллоу уже хотела задать следующий наводящий вопрос, но Руби ее опередила:

– А ты как провела время?

– У-у-уф! Ну сначала я глупейшим образом поссорилась с Эндрю, потом поговорила с Китти и Кеном насчет подарков для дня открытых дверей, потом у нас с Эндрю был потрясающий примирительный секс, а потом я сделала несколько свечек и разрисовала несколько витрин. В общем, день у меня сегодня хлопотливый.

Руби рассмеялась:

– Точнее, хлопотливое утро. А из-за чего тебя угораздило поссориться с Эндрю?

– Ой, из-за ерунды. Если в двух словах, то опять Морган подгадила.

– Я эту женщину еще не видела, но она мне уже не нравится, – сказала Руби.

– Я тоже от нее, мягко говоря, не в восторге. Думаю, главная причина в ревности, причем не столько из-за их с Эндрю сексуального прошлого, сколько из-за их совместного прошлого вообще. Как бы то ни было, они друзья, и он, наверное, захочет поддерживать с ней отношения и после того, как она закончит работу здесь. Значит, я тоже должна постараться с ней подружиться.

– Решила быть милой?

Уиллоу задумалась.

– Ну, нарываться на конфликт точно ни к чему.

– Зато я, к счастью, никакими тонкими соображениями не скована и могу нарываться, на что захочу.

– Рубс, не надо вести мою войну вместо меня. Ты сделаешь только хуже.

Подумав, Руби ответила:

– Ладно. Но если все-таки решишь от нее избавиться, дай мне знать, и я ее уберу.

Уиллоу рассмеялась, неожиданно увидев подругу в образе гангстера.

– Лампочки-то привезла?

– Да, часть вот тут, еще две сумки в машине. Давай начнем с этих. Какой эффект тебе нужен?

– Я думаю, хорошо бы пустить цепочку огоньков над главной улицей зигзагом, чтобы вилась между домами. Желательно сделать не Рождество, а… просто летнюю вечеринку.

– То есть ты просишь меня не увлекаться слишком сильно? Ой, не знаю, смогу ли. Ты же знаешь: когда дело касается украшений, умеренность – не мой конек.

– Я прошу тебя только немного придержать твою декораторскую фантазию, – ответила Уиллоу, смеясь.

Руби театрально вздохнула.

– Ради тебя я наступлю на горло собственной песне и постараюсь сделать иллюминацию, – она сглотнула, как будто следующее слово очень травмировало ее, – неброской.

– Пусть будет броско, но не очень, а так – средней броскости.

Руби, заметно повеселев, плюхнула сумку на землю.

– Давай покажу тебе, что у меня есть.

* * *

Сидя в пабе рядом с хозяевами замка, Уиллоу с волнением наблюдала за тем, как зал постепенно наполняется людьми. По словам Китти, на их с Кеном памяти это было всего лишь второе деревенское собрание. В первый раз они собрали местных жителей, просто чтобы представиться. Сейчас люди, наверное, гадали, в чем дело. Уиллоу смотрела, как они рассаживаются, возбужденно разговаривая о подарках, доставленных прошлой ночью. Эндрю вышел из бара с напитками для всех.

– Уже продумала свою речь? – спросил он, делая глоток пива. – Собираешься рассекретить наше тайное общество?

– Нет, не хотелось бы. Ведь кое-кто еще не получил подарков. Было бы обидно испортить им сюрприз. Хотя очень многие, наверное, и сами угадали.

Кен встал и попробовал пересчитать собравшихся, но довольно безуспешно: люди постоянно перемещались по залу.

– Думаю, все здесь, – сказал он Китти.

Та встала и постучала ложечкой по чашке для привлечения всеобщего внимания. Люди затихли и повернули головы.

– Спасибо всем, что пришли, – произнесла Китти ясным уверенным голосом. Видимо, ей не впервой было говорить на публику. – Насколько мне известно, среди вас есть счастливые получатели таинственных подарков. Я сама получила чудесный шарфик и от души благодарю того, кто мне его подарил. Мне также известно, что существуют разные домыслы относительно того, чья это затея. Но могу вам сказать точно: даритель не один, их даже не двое. Многие из вас загорелись этой идеей и сами начали делать подарки соседям. За последние несколько дней наша деревня превратилась в общину, где люди заботятся друг о друге, и это очень радует.

Собравшиеся одобрительно загудели и заулыбались. Уиллоу впервые ясно увидела, что ее усилия оказались ненапрасными. Даже если это воодушевление продлится не дольше нескольких недель, все равно ей удалось вернуть деревне Счастья счастье. При этой мысли у нее внутри стало тепло.

– Вы все, конечно же, знаете, – продолжила Китти, – что очень скоро у нас день открытых дверей. Уиллоу выдвинула предложение, как сделать так, чтобы люди, которые к нам приедут, ощутили дух товарищества и почувствовали себя здесь как дома. Уиллоу, вы скажете несколько слов?

Эндрю ободряюще пожал ей руку, она встала.

– Идея с раздачей подарков оказалась очень удачной. Спасибо тем из вас, кто подхватил эту инициативу: порадовал друзей и соседей анонимными сюрпризами.

– Так это вы? – ляпнула Джулия. – Подарки от вас?

Уиллоу растерянно застыла: она не ожидала такой прямолинейности.

– Презент полагается каждому жителю деревни? – прокричал кто-то из глубины зала.

– Как нам сказать «спасибо» за подарок, если мы не знаем, от кого он? – спросил кто-то еще.

– Зачем все это нужно?

– Я… э-э… знаю только некоторых дарителей. И знаю, что все сюрпризы готовились исключительно с добрыми намерениями. И да, подарок получит каждый. Что касается дня открытых дверей, – продолжила Уиллоу торопливо, стараясь направить разговор в нужное русло, – то у меня такое предложение: если подарки понравились вам, то и наши гости, наверное, будут рады увезти из деревни Счастья кусочек счастья. И я приглашаю вас в этом поучаствовать. Может, кто-нибудь что-нибудь свяжет, вырежет из дерева или испечет. Я, например, наделаю маленьких свечек и раздам их бесплатно. Подарки не должны быть большими или трудоемкими. Мы надеемся, что каждый из вас сможет изготовить штук двадцать маленьких презентиков. По прибытии мы будем выдавать гостям билетики, которые они обменяют на сувениры. Все подарки выставим на столах при въезде, чтобы люди выбирали себе что-нибудь одно, а потом отправлялись осматривать деревню и замок. Как вам такая идея?