Текст книги "Счастье у моря"

Глава 34

Уиллоу вышла из замка, готовая к началу долгожданного дня открытых дверей. Агентов по недвижимости оповестили о том, что мероприятие начнется в двенадцать часов, а сейчас было одиннадцать с четвертью. Немного времени еще оставалось, хотя, как Уиллоу подозревала, люди могли начать съезжаться раньше.

На сегодня же назначили открытие музея в замке: многим людям, жившим поблизости, очень хотелось его посмотреть. По прилегающей территории уже расхаживали рыцари и принцессы, которых пригласили встречать гостей. Потом планировался большой турнир.

За стенами замка, на зеленых склонах при въезде в деревню, местные жители расставили столы. Откликнувшись на предложение обеспечить всех посетителей подарками, они наготовили море всяких вкусностей (капкейков, печенья, конфет), наделали игрушек и украшений. Были среди сувениров и расписанные морские камешки, и керамические кружки. Даже Руби выставила небольшой лоток с шариками, на которых нарисовала цветочки и написала «Счастье». Вид у них получился совсем не рождественский, но она сказала: «Любые безделушки выглядят празднично, если повесить их на елку».

Восхищенно осмотрев всю выставку, Уиллоу остановилась у стола с видовыми открытками, нарисованными Дороти, и взяла одну из них. Она была очень похожа на ту рекламную картинку, увидев которую Уиллоу приехала в деревню Счастья, только теперь изображение вполне соответствовало действительности. За две недели Эндрю, Джейкоб и Джек со своими ребятами проделали огромную работу: отремонтировали внутри и снаружи двенадцать домов, а все остальные покрасили. Уиллоу внесла свой вклад, нарисовав цветы, бабочек и другие узоры вокруг дверей и раскрасив вывески магазинов, которые ожидали арендаторов. Ей не терпелось увидеть реакцию гостей.

– Как красиво! – сказала Уиллоу, взяв в руки открытку с видом пляжа.

– Спасибо, надеюсь, приезжим тоже понравится, – ответила художница, явно волнуясь.

– Они будут в восторге.

Дороти вздохнула.

– Думаете, все это сработает? – Она обвела взглядом ярмарку. – Люди так нервничают…

Уиллоу тоже огляделась: жители деревни последними штрихами наводили порядок на своих столах. Им не меньше, чем ей, хотелось, чтобы старания оказались ненапрасными.

– Очень на это рассчитываю, – сказала Уиллоу. – Гости увидят милые домики, яркие цветы, но, главное, они увидят вас, жителей деревни, и ощутят замечательную атмосферу дружелюбия и единства. Мне кажется, во все это невозможно не влюбиться. Невозможно не захотеть стать частью этого.

Дороти кивнула:

– Будем надеяться, что вы правы.

Уиллоу улыбнулась и уже хотела отойти, но Дороти вдруг сказала:

– Кстати, спасибо вам за пирог.

Уиллоу обернулась. Ночью они с Эндрю доставили последние подарки и решили больше не прятаться, хотя многие жители деревни и раньше догадывались, чья это затея. Теперь люди подходили к Уиллоу и благодарили ее, хотя она сразу заявила: дарителей было несколько.

– Надеюсь, вы не очень разочаровались, когда узнали, что он не от Джозефа.

Джозеф стоял за своим столом неподалеку. Дороти посмотрела на него, он помахал ей. Она покраснела. Они уже с неделю по-настоящему встречались. Поговаривали даже, что он собирается сделать предложение. Правда, этот слух, вероятно, пустила сама Дороти. Так или иначе, она сказала, что согласится: «Если люди нашли друг друга, зачем ждать?» Уиллоу это понимала. Им с Эндрю, наверное, еще рано было говорить о женитьбе, но сердцем она чувствовала, что они вместе навсегда.

– Не важно, от кого тот или иной подарок. Эта идея нас всех объединила, и я нисколько не разочарована. Спасибо, Уиллоу, за ваши старания. Вы помогли нам сплотиться.

Уиллоу улыбнулась: наконец-то Дороти правильно произнесла ее имя.

– Я очень рада.

Она подошла к столику Руби.

– Спасибо, что тоже согласилась поучаствовать.

– Мне не трудно. К тому же это ведь будет и мой дом тоже – минимум на год. Как не помочь?

Уиллоу ужасно обрадовалась, когда Руби решила поселиться в деревне Счастья. Скорее бы она переехала! Но сначала ей нужно было продать жилье в Сент-Октавии.

– Знаешь, а Джейкоб тоже подумывает о том, чтобы сюда перебраться, – сказала Уиллоу.

Лицо подруги озарилось радостью, которую она поспешила спрятать.

– Для Эндрю будет хорошо, если брат поселится рядом. – Руби пожала плечами, не очень успешно изобразив равнодушие.

Уиллоу сделала еще одну попытку.

– Кстати, сегодня вечером он, может быть, приедет посмотреть фейерверк.

На прошлой неделе Джейкобу пришлось уехать, чтобы подготовить свои работы для выставки в Сент-Айвсе. Они с Руби оба упорно уверяли, что у них отношения на одну ночь; тем не менее за первой ночью последовала вторая, и вообще Уиллоу подозревала, что они чувствуют друг к другу больше, чем хотят показать. Правда, Эндрю не соглашался.

– Да? – Попытавшись сдержать улыбку, Руби принялась сосредоточенно перекладывать шарики на столе.

Уиллоу улыбнулась:

– Мы скажем ему, где тебя искать, если его встретим.

– При желании он найдет меня без проблем. Деревня не такая уж большая. Только я не собираюсь ждать затаив дыхание.

Уиллоу вздохнула. Ей очень хотелось, чтобы подруга обрела любовь, но она понимала: не все люди смотрят на мир сквозь розовые очки и стремятся к хеппи-эндам. Руби, по всей видимости, и без мужчины жила неплохо и могла не захотеть счастья в традиционном понимании, даже если подходящий человек нашелся.

Стоя в начале главной улицы, Уиллоу посмотрела с холма на свежевыбеленные жилые домики и нарядные магазинчики. Садовники поработали очень хорошо: развесили повсюду кашпо с цветами, которые в сочетании с гирляндами лампочек придали деревне волшебный вид.

Послышался шум подъезжающего автомобиля. Уиллоу обернулась, чтобы посмотреть, кто это, ведь все гости должны были оставлять свои машины на просторной стоянке за замком. Увидев надпись «Большой взрыв», она улыбнулась: приехал друг Эндрю Лео, устроитель фейерверков. Грузовичок остановился рядом с Уиллоу, и из открывшегося окна высунулся темноволосый мужчина с широченной улыбкой.

– Здрасте! Не подскажете, куда везти пиротехнику? Эндрю должен был нас встретить, но, видно, он ходит где-то со своей новой девушкой.

– Его новая девушка – это я, а он, наверное, за замком, расставляет знаки на парковке. Вы Лео, верно?

Молодой человек заулыбался еще шире:

– Привет, таинственная Уиллоу, которую мне так хотелось увидеть!

Лео вышел. С пассажирского сиденья слезла женщина на сносях (казалось, она вот-вот лопнет), а за ней последовал маленький перевозбужденный мальчик.

– Моя жена Айла, мой сын Элиот, – сказал Лео.

К удивлению Уиллоу, женщина тут же заключила ее в крепкие объятия.

– Как я рада с вами познакомиться! Эндрю столько про вас рассказывал! Теперь работы у него будет поменьше, и вы вдвоем обязательно приезжайте к нам поужинать.

– С удовольствием.

Айла обратилось к сыну:

– Ну? Тебе не терпится увидеть фейерверк?

– Ага! Папа Лео обещал, что разрешит мне ему помогать, – ответил Элиот, прыгая на месте.

– Ух ты!

– И малышке тоже понравится! – сказал мальчик.

– Да, она постоянно ворочается, перестает только во время фейерверка, – сказала Айла. – Думаю, когда она родится, нам придется убаюкивать ее аудиозаписями взрывающейся пиротехники.

Уиллоу рассмеялась.

– Ну ладно. Мы пока поедем все установим, – сказал Лео. – Нам ведь туда, вниз?

– Да, езжайте прямо до конца. Мы хотели, чтобы фейерверк был на скалах, а где именно, это уж вам решать.

– Отлично. Тогда до скорого.

Уиллоу помахала им. Приятно было встретиться с друзьями Эндрю. Она обернулась, и ее взгляд упал на Морган: та не переставала возиться с декорациями, которые вообще-то уж дня два как были готовы. Вот и сейчас трогала кисточкой лошадь, нарисованную на одном из щитов. Перфекционистка! Даже Уиллоу не могла поспорить с тем, что декорации получились классные.

После той ссоры с Эндрю она, по сути, не разговаривала с Морган – не из враждебности, а потому что перед днем открытых дверей на нее навалилось слишком много забот. Нужно было сделать свечки для раздачи гостям и фонарики для вечернего шествия, еще оставались кое-какие неразрисованные фасады. Да и большого желания общаться с Морган у нее действительно не было. У Эндрю, по-видимому, тоже, хотя Уиллоу и не знала наверняка, говорили они о чем-то, кроме работы, или нет.

Так или иначе, жизнь слишком коротка, чтобы тратить время на обиды. Эндрю и Морган многое связывало, и Уиллоу не хотела, чтобы он отмахнулся от своего прошлого. Сделав глубокий вдох, она подошла к декорации. Морган слезла со стремянки и окинула свою работу оценивающим взглядом.

– Выглядит потрясающе, – сказала Уиллоу.

Морган обернулась и довольно долго не отвечала, потом кивнула:

– Спасибо.

Опять повисла пауза. Наконец Морган, вытерев руки, сказала:

– Ты меня извини.

Уиллоу почувствовала, как брови поползли вверх: такого она не ожидала.

– За что? За фразу: «У тебя маленький член», которую я по ошибке показала Поппи? Или за то, что с самого своего появления в деревне ты пыталась нас с Эндрю поссорить?

– И за то и за другое.

В этот момент со стоянки за замком выехал сам Эндрю. Большую часть утра Уиллоу его не видела. Очевидно, он когда-то успел заскочить домой, чтобы переодеться в костюм, в котором смотрелся очень эффектно.

Уиллоу восхищенно присвистнула. Он обернулся на этот пронзительный звук и, увидев ее, рассмеялся. Она старательно прожестикулировала:

– Ты выглядишь сексуально.

Он рассмеялся опять и ответил, тоже жестами:

– Яблоко ловлю.

Уиллоу почувствовала прилив нежности к нему.

– Какое еще яблоко? – спросила Морган озадаченно.

Эндрю занял позицию у ворот, приготовившись встречать гостей. Не отводя от него взгляда, Уиллоу улыбнулась и ответила:

– У нас такая фишка.

Морган вздохнула:

– Я всегда думала, что мы с ним рано или поздно сойдемся. Не то чтобы я была по уши в него влюблена… Казалось, мы подходим друг другу. Когда я услышала, что он завел с кем-то серьезные отношения и рассказывает новой девушке то, чего мне никогда не рассказывал, я позавидовала. Наверное, мне стало обидно, что не я стала для него таким человеком.

Уиллоу улыбнулась:

– Я тоже позавидовала тебе: у тебя с ним общие воспоминания о детстве, вы дружите, ты бегло говоришь на языке глухонемых.

– В последнее время не так уж мы и дружили. Но я желаю ему счастья, а с тобой он будет счастлив.

Вдруг Эндрю свистнул, Уиллоу обернулась.

– Едут! – прокричал он.

– Пожалуй, пойду, – сказала она.

Морган, кивнув, стала быстро собирать краски и кисти, а Уиллоу побежала к своему столику со свечками. Все участники ярмарки засуетились, в сотый раз наводя порядок на своих лотках.

И вот в ворота въехала первая машина. Эндрю показал, где парковка, и раздал всем, кто сидел внутри, по билетику для получения подарка. Как только этот автомобиль проехал, подкатил следующий.

Уиллоу сделала глубокий вдох и скрестила пальцы за спиной. После стольких усилий все непременно должно было пройти хорошо.

* * *

Уиллоу невольно улыбалась, раздавая гостям фонарики собственного изготовления, когда шествие двинулось к морю. Приезжие, многие из которых провели в деревне Счастья весь день, воодушевленно гудели в ожидании фейерверка.

Презентация прошла с большим успехом. На открытии замка собралось довольно много народу: люди с удовольствием побродили среди руин, посмотрели турнир, а потом большинство отправилось прогуляться по деревенским улочкам. Но, главное, почти двести человек приехали специально для того, чтобы осмотреть деревню. Кое-кто даже сразу зарезервировал себе дом. Китти и Кен сбились с ног, бегая от одних потенциальных арендаторов к другим. Некоторые, конечно, могли передумать, но Уиллоу все равно уже не сомневалась: за ближайшие несколько месяцев деревня будет заселена по меньшей мере наполовину.

Все были очарованы красотой этого места и гостеприимством здешних жителей, которые приветливо разговаривали с гостями и раздавали им сувениры. Подарочки привели всех в восторг. Эта затея действительно помогла представить деревню Счастья в выгодном свете. Люди, приезжие вперемешку с местными, проходили мимо Уиллоу, весело болтая. Этот чудесный праздник вернул деревню Счастья на карту.

На другой стороне улицы Руби говорила с Джейкобом. Они стояли очень близко друг к другу, толпа обтекала их. Джейкоб что-то шепнул Руби на ухо, та улыбнулась и кивнула. Они взялись за руки и направились к пабу. Можно было предположить, что фейерверка они не увидят и что Руби это не слишком огорчит. Уиллоу улыбнулась: она, конечно, не знала, как у этой парочки все сложится, но сейчас ее подруга была счастлива, а она – счастлива за подругу.

Подошли хозяева замка. Они, похоже, были последними: все остальные, кто собирался принять участие в шествии, уже спускались к морю. Фонарики почти закончились. Уиллоу отдала один Китти и Кену, а другой взяла сама, и они зашагали вместе.

– Кажется, день прошел успешно, – сказала она.

– Еще как! – ответила Китти, беря ее под руку. – Все благодаря вам.

– Ну что вы! Сегодня все выложились по полной. Вы вот сами на ногах еле стоите. А сколько было сделано теми, кто занимался ремонтом! Да и к подаркам все приложили руку – я не могу присвоить это себе.

– Но идея-то ваша, – сказал Кен.

– Она бы не сработала, если бы вся деревня ее не поддержала, – ответила Уиллоу и поспешила отвлечь от себя внимание: – Сколько домов вам удалось заполнить сегодня?

– Восемь точно, еще шесть человек дадут знать в понедельник. Еще очень многие заинтересовались. Они поразмыслят и, может, еще надумают к нам переехать.

– Да, было бы хорошо увидеть здесь новые лица, – сказала Уиллоу. – И новые магазины тоже не помешают.

В этот момент она увидела Эндрю: он пробирался к ним сквозь толпу, широко улыбаясь.

– Извините, что задержался. Помогал Лео еще раз все проверить перед фейерверком, – сказал он, одновременно показав то же самое на языке глухонемых.

Уиллоу с улыбкой проследила за его руками. Самым важным, что изменилось в деревне за последнюю неделю, было отношение Эндрю к своей глухоте. Он начал активно обучать Уиллоу специальным жестам, и, хоть изъясняться полными предложениями она пока не могла, многие базовые знаки уже были ей знакомы. Чтобы обучение шло быстрее, Эндрю стал сопровождать жестикуляцией все, что говорил. В том числе в пабе, на улице, в магазине – то есть у всех на виду. Местных жителей это, конечно, заинтересовало: Уиллоу несколько раз замечала любопытные взгляды. Но скоро люди привыкли, а в остальном их отношение к Эндрю ни капли не изменилось. Кстати, по словам Дороти, у многих пожилых обитателей деревни были серьезные проблемы со слухом. Возникла мысль об организации курсов языка глухонемых, и многие поддержали эту идею. Руби тоже решила записаться, чем порадовала Уиллоу, после того, как, узнав о глухоте Поппи и Эндрю, создала столько проблем своей острой реакцией.

Сказать знаками: «Все нормально, не беспокойся», – Уиллоу пока не могла. Поэтому просто потянулась к Эндрю и поцеловала его. Некоторые действия говорят красноречивее, чем любой язык.

Они пошли на золотистый свет фонариков и, миновав старые разрушенные дома, оказались там, где уже собрались больше двухсот человек. Толпу сдерживало временное ограждение, которое соорудили, чтобы никто не подходил слишком близко к пиротехнике. Эндрю приподнял веревку, нырнул на другую сторону и потянул за собой Уиллоу.

– А нам туда можно? – спросила она, оглядываясь на людей, но все-таки пошла вместе с ним в темноту.

Лео уже расставил у края скалы трубки фейерверков, направив их на море, и теперь бегал, заканчивая последние приготовления. К удивлению Уиллоу, Эндрю подвел ее к ступенькам, ведущим на пляж. У нее, к счастью, был фонарик, но он один давал недостаточно света, поэтому Эндрю пришлось подсвечивать путь еще и телефоном. Когда они спустились, Уиллоу увидела, что вода уже отхлынула и на песке расстелено покрывало для пикника, а вокруг мигают огоньки.

– Так вот почему ты опоздал! – рассмеялась она.

Эндрю улыбнулся.

Подойдя поближе, Уиллоу разглядела бутылку шампанского в ведерке и корзинку.

– Какая прелесть! Спасибо тебе за такой замечательный сюрприз, – сказала она, садясь, и продублировала «спасибо» жестом.

– В последнее время я слишком много работал и слишком мало был с тобой наедине. Захотелось это исправить. – Эндрю открыл шампанское, наполнил два бокала, протянул один Уиллоу и сел рядом с ней. – Недавно на этом пляже ты украла у меня одежду. Пока я бежал за тобой, задыхаясь от хохота, мне стало ясно: когда-нибудь я на тебе женюсь. Думаю, я уже тогда тебя любил, просто боялся это признать. Теперь я с уверенностью говорю: ты перевернула всю мою жизнь, и я тебя люблю.

Уиллоу улыбнулась и поцеловала его.

– Я тебя тоже, – прошептала она, не отрывая губ перед следующим поцелуем.

Поставив бокал с шампанским в песок, она легла на покрывало и посмотрела в небо, усеянное мерцающими звездами. Эндрю тоже лег и взял ее за руку. Они стали слушать волны, плещущие в тишине. Уиллоу никогда не чувствовала такого полного, такого безмятежного счастья, какое ощущала сейчас, лежа на песке рядом с мужчиной, которого любила.

Эндрю повернулся на бок и поцеловал ее голое плечо.

– Помнишь, как мы с тобой пили за то, чтобы заняться любовью под звездами?

Уиллоу рассмеялась:

– Вот, значит, зачем ты меня сюда привел! А в корзинке вместо еды одни резинки?

Эндрю сел, открыл крышку и достал презерватив. Уиллоу засмеялась еще громче.

– Еду я тоже взял, – сказал он. – На потом.

Она покачала головой:

– Какая самоуверенность!

– Да, теперь я в себе уверен. Благодаря тебе.

Он лег, Уиллоу, ласково улыбаясь, медленно раздела его, а он раздел ее и накрыл своим телом, не переставая целовать. Когда он привстал на колени, чтобы разорвать пакетик с презервативом, небо озарилось фейерверком.

– Ух ты! – воскликнула Уиллоу, любуясь золотыми всполохами.

Эндрю навис над ней, упершись в песок локтями.

– Пропустишь весь салют, – сказала она, глядя на серебряные звезды, которые каскадом посыпались за его головой.

– Ты мне расскажешь, а сам я предпочитаю смотреть на то, что еще прекраснее.

Уиллоу принялась жестами обозначать цвета фейерверков, которые один за другим взрывались над сияющим морем. Эндрю смотрел и улыбался.

– Я правильно показываю? – спросила она.

– Правильно. Ты безупречна. Во всем.

Он осторожно скользнул внутрь ее, она обхватила его руками и ногами. Под небом, буйно расцветшим всеми цветами радуги, он мерно задвигался, не отрывая взгляда от глаз Уиллоу.

– Ты, кстати, не получила подарка от Тайного общества Счастья. Единственная из всех жителей деревни. Я должен это исправить.

– Ты уже это исправил, – сказала Уиллоу, приподымаясь и гладя Эндрю по лицу. – Ты подарил мне счастье.

Послесловие

Как только я начала работать над образом Эндрю, я почти сразу поняла, что он будет глухим. Это представилось мне так же четко, как его темные волосы и голубые глаза. Но потом я забеспокоилась: по силам ли мне такой персонаж? Ни у меня, ни у моих близких нет серьезных проблем со слухом, так смогу ли я понять, каково это – быть слабослышащим или глухонемым? Но одна очень хорошая подруга, тоже писательница, сказала мне: «Если бояться писать о том, чего не знаешь, тогда придется не писать вообще». Действительно, получается, я не должна изображать в своих книгах ни мужчин, потому что я женщина, ни детей, потому что я взрослая, ни кошек и собак, потому что я человек. Она, эта подруга, сказала, что боязнь неправильно представить чужой образ жизни только усиливает контрасты между людьми и разделяет их, вместо того чтобы создавать общество, где все равны и по-настоящему понимают друг друга. Я согласилась и решила изобразить Эндрю таким, каким увидела его изначально.

Ни с одним другим персонажем я не тратила столько времени и сил на сбор информации. В университете у меня была глухонемая подруга. Сейчас мы не общаемся, но то, чем она со мной когда-то поделилась, помогло мне написать о детстве Эндрю. Я обратилась в Общество глухонемых, и там мне охотно рассказали о слуховых аппаратах, о специальных жестах, о трудностях обучения и общения со сверстниками в школе – обо все хорошем и плохом, с чем сталкивается человек, который не слышит.

Как выяснилось, опыт у всех разный. Например, одна женщина сказала мне, что это крайне маловероятно, чтобы человек, родившийся глухим, научился свободно разговаривать благодаря наушникам. Если у Эндрю нет проблем с речью, значит, он должен был потерять слух после того, как ее освоил. Но по другим сведениям, которые я получила, правильная постановка диагноза в младенчестве существенно повышает шансы научиться говорить. Одним словом, кто-то увидит в Эндрю отражение своего опыта, а кто-то нет. Этот персонаж объединил в себе истории многих разных людей.

Самым большим камнем преткновения для меня оказался британский язык глухонемых. У него своя структура. К примеру, когда вы что-то описываете, в первую очередь нужно обозначить обстоятельства, при которых это происходит. Чтобы сказать: «Маленький мальчик по имени Роб стоял на мосту в парке», вы должны расположить знаки в такой последовательности: «Парк, мост, маленький мальчик, Роб, стоять». Если бы в моей книге диалоги на языке глухонемых выглядели так, читатели ничего бы не поняли. Поэтому мне пришлось позволить себе некоторую поэтическую вольность.

Надо сказать, мои исследовательские усилия оказались не напрасными – по крайней мере, на мой взгляд. Работая над Эндрю, стараясь сделать его как можно правдоподобнее, я по уши в него влюбилась. Надеюсь, моя любовь передалась и вам.