Текст книги "Экспресс-брак. Серия «Друзья»"

– Прекрати! – визгнула Лера. – Перестань, прошу тебя!

Ей отчаянно хотелось крикнуть в лицо Антону, что он не первый мужчина в её жизни, что это он сам так решил, а она просто не стала разубеждать, но от этого было бы ещё хуже. Однако обдумать это Лера не успела, потому что словесные удары Антона пришлись точно в цель, и разъярённый Макс резко рванул к противнику и одним движением уложил его на землю.

– Макс! Не надо! – пискнула Лера и кинулась было к мужчинам, но там кипели такие страсти, что она испугалась приблизиться. Драки как таковой не было – возня, потасовка. Антон изо всех сил пытался ударить соперника или хотя бы подняться, а Макс лениво оборонялся от неумелых ударов и просто возил его по асфальту. Сомневаться в том, кто выйдет победителем, было бессмысленно. Причём до такой степени, что даже охрана дома спокойно облокотилась о забор и с любопытством наблюдала за дракой, совершенно не беспокоясь за своего жильца. Лера бросила на них гневный взгляд, сняла туфли и со всей силы швырнула одну из них в сторону своих кавалеров. Она не видела, в кого угодила, но это имело эффект, потому что мужчины замерли и с удивлением просмотрели в её сторону.

– Чего стоите? – заорала Лера на стражей порядка, которые неохотно покинули зрительские места и направились в их сторону. А Макс тем временем слез наконец с Антона и, подхватив жену под руку, практически потащил её в сторону дома. Когда же Лера попыталась оглянуться, чтобы узнать судьбу Антона, он больно сжал её руку и прорычал в самое ухо:

– Ещё раз посмотришь в ту сторону, я тебе шею сверну!

Они хранили гробовое молчание до самой квартиры, и Лере даже показалось, что Макс успокоился. Она очень надеялась, что буря позади и что он позволит ей спрятаться в своей комнате, но она снова ошиблась.

– Что всё это значит? Ты пила! Ты обманула меня! С подругой в ресторане сидела? Теперь это так называется? Ты отключила телефон, ты целовалась с этим тощим идиотом! Где ты была на самом деле? – Макс орал так, что Лера чуть не оглохла. Он крепко держал её за плечи и довольно сильно тряс. – Ты спала с ним? Отвечай! Неужели у тебя настолько нет мозгов, что ты привела сюда любовника? А может, он тут уже чувствует себя как дома?

– Не говори глупости! Я правда была с Катей, Антон меня выследил. И не целовалась я ни с кем, он просто… Макс, он расстроен, ему тяжело признать, что я вышла замуж, – пропищала Лера и тут же опустила, почти закрыла глаза, потому что взгляд Макса был настолько угрожающим, что она боялась, что он её ударит. Наверное, благоразумнее в данной ситуации было отмолчаться и дать своему временному мужу успокоиться. Вот только Леру вдруг настолько возмутило его поведение, которое, по её мнению, просто не имело оправданий, что она решила идти до конца. И раз уж Макс всё равно завёл этот разговор, то пусть хоть убьёт, но молчать она больше не станет. – Имей немного сострадания. Антона можно понять, а ты своим появлением сделал только хуже. Он и так начал пить из-за всей этой истории. Не нужно было его провоцировать, а потом унижать, избивая. То, что ты сильнее, и так понятно, однако нужно уметь держать себя в руках! Ты для него и так победитель, зачем же уничтожать до конца?

Лера умоляюще посмотрела на Макса, надеясь, что он проявит хоть немного сочувствия, но её слова почему-то имели обратный эффект. Такого бешенства она раньше не встречала. На скулах у Макса появились два алых пятна, и он так сильно сжал её плечи, что наложенный жгут показался бы сейчас просто аккуратно повязанным бантиком.

– Может, мне его ещё и в гости позвать и чаем угостить? Или ты надеялась, что я позволю ему тискать тебя в моём присутствии? Да в чьём угодно присутствии! – взорвался он. – Ты вообще слышала, что он говорил?

– А что, собственно, он такого сказал? – снова разозлилась Лера. Она так устала перед всеми оправдываться, тем более что в этой нелепой ситуации виновата не была. Ну почему, почему никто не хочет её услышать и понять? Почему все только и делают, что кричат, хватают её и пытаются в чем-то обвинить? – Конечно, слова Антона не совсем корректны, но что, собственно, ты ожидал? Представь себе, я не понаслышке знаю, откуда берутся дети! Мне вообще непонятен твой праведный гнев. Я твоя жена только на бумаге и технически даже изменить не могу, потому что нас связывают только купюры, ради которых я и кручусь вокруг тебя! А теперь, будь любезен, отпусти, мне очень больно. Или меня ты тоже сейчас будешь таскать по полу, доказывая своё превосходство?

Зачем она это сказала, Лера сама не поняла. То ли она хотела наказать Макса за своё одиночество, за то, что всё это время он был с другой женщиной. То ли за неразделённую любовь, то ли просто прятала таким образом свои чувства и безграничную радость от его присутствия. Ответов на это у Леры не было. Но на Макса её слова произвели впечатление. Он опешил и отпустил её так резко, словно обжёгся, отчего Лера, не удержавшись на ногах, некрасиво шлёпнулась на стоявшую сзади софу.

– Не могу поверить, что этот хилый болван – предел твоих мечтаний! Что это, Лера? Стокгольмский синдром, эмоциональная привязанность к первому мужчине, или он так хорош в постели, что ты никак не можешь его забыть? – немного хрипло, но уже спокойно спросил Макс через какое-то время.

– А что, любовь ты вообще не рассматриваешь? – обиженно проворчала она, растирая руки в том месте, где сжимал Макс.

– Ха, любовь! Какая любовь, если девушка ради наживы спокойно выходит замуж за другого и позволяет ему то, что позволяешь ты?

– Я ничего тебе не позволяла! – снова завелась Лера. – И если уж на то пошло, какое тебе, вообще, дело до моих предпочтений?

– У тебя плохой вкус!

– Да, я знаю, ведь я вышла за тебя, – ехидно буркнула она.

От этих слов Макс почему-то немного вздрогнул и, медленно развернувшись, бросил на неё угрожающий взгляд.

– Я запрещаю тебе общаться с твоим бывшим! – сказал он с таким убийственным спокойствием, от которого возникало ощущение, что тебе дали пощёчину. – Я оставлю тебя в покое только тогда, когда кончится наше соглашение. До тех пор ты будешь делать то и так, как хочу я! Иначе ты не только ни цента не получишь, но и рискуешь лишиться твоей идиотской работы! Поверь, совсем нетрудно устроить так, что никто и никогда больше не захочет иметь с тобой дел. И ты будешь прозябать свои дни не в удобной квартирке с ноутбуком, а в какой-нибудь глуши на заводе.

– Хватит угроз, Макс! Не ищи врагов там, где их нет! Хочешь казаться всесильным? Что ж, на роль подлого, мстительного и аморального типа ты вполне подходишь, чего стоит твоя женитьба на мне. Но я больше не стану с тобой спорить. Ты мне надоел! Давай, порти мне жизнь, ты уже активно работаешь в этом направлении. Только ты забываешь об одной маленькой мелочи. Это ты зациклен на деньгах, а мне, в общем-то, нечего терять. Я, в отличие от тебя, белоручки, не вижу ничего зазорного в работе у станка или курятнике. И если нужно, буду бутылки собирать, главное, чтобы подальше от тебя! Что же касается причины этой ссоры, мне надоело оправдываться. Я ничего плохого не сделала и свою часть договора выполняю.

– Я тебя предупредил! Только попробуй подойти и уж тем более повиснуть на нём или каком другом мужике ещё хоть раз, и я…

– И ты что? – смело перебила Лера. Она ужасно устала и была очень расстроена. А уж слова Макса так больно резали слух, что ей хотелось оглохнуть. И сейчас, стараясь скрыть боль, Лера снова мстительно искала способ задеть его побольнее. – Тебе не кажется, что ты слишком вошёл в роль ревнивого мужа? Тебя-то самого это не останавливает. Да и какое тебе дело, куда и в кого я засовываю язык? Я молодая здоровая женщина с определенными потребностями, а Антон, в отличие от тебя, моего законного мужа, был моим любовником долгое время. И знаешь что? Пожалуй, он прав, мы с ним ещё посмеемся над всем этим. Потому что ещё не обсохнут чернила в документе о разводе, а я уже буду кувыркаться с ним, чтобы выбить из головы всё, что с тобой связано!

Лера понимала, что несёт полную чушь и, скорее всего, провоцирует новую ссору, но остановиться не могла. Шок, страх перед будущим, понимание того, что её чувства обречены жить только внутри неё и она никогда не узнает Макса, не получит взаимности, заставляли её говорить все эти вещи. Конечно же, она не вернётся к Антону, и, конечно, никакой другой мужчина больше никогда не сможет сравниться с её мужем. Но сейчас перед глазами стоял лишь образ Макса и Моники. Вот они, счастливые, держат на руках их первенца, маленькую копию Макса. Вот отдыхают на яхте и обнимаются на очередную годовщину свадьбы. Вот они в спальне с вожделением и любовью смотрят друг на друга…

А она, Лера, жалкая и одинокая, годами вяжет и распускает один и тот же свитер в окружении кошек, проливая слёзы над теми несколькими фотографиями, на которых ей посчастливилось попасть в кадр вместе с Максом. От всех этих мыслей ужасно болела голова, и слёзы вот-вот готовы были прыснуть из глаз, но сдаваться и отступать первой сейчас было нельзя тем более.

Макс слушал её речь молча, прикрыв глаза, правда, это видимое спокойствие было обманчивым. Лера видела, как напряжены его мышцы, и будь у него возможность, он наверняка накинулся бы на неё и загрыз, как волк ягнёнка. Лера была уверена, что ссора ещё не закончена, но, к её удивлению, Макс вдруг неожиданно развернулся и ушёл на кухню. При этом он так сильно хлопнул дверью, что оставалось загадкой, почему она не слетела с петель.

– Так больше не может продолжаться, – бормотала она, устало закрывая лицо руками и изо всех сил стараясь сдержать рыдания. – Я больше не могу!

Лера искала выход из этого порочного круга и не находила. Она не могла жить без этого мужчины, но и страдала, находясь рядом. Нужно было принять какое-то решение, и самым разумным было уйти, причём прямо сейчас, и никогда больше не встречаться с Максом. Но как это сделать? Как переступить через чувства и желание быть с любимым человеком? От всего этого ей хотелось кричать от отчаяния, и она даже, кажется, немного пискнула, но в этот момент вдруг почувствовала, что не одна. Лера растерянно подняла глаза на стоящего в дверях Макса и напряглась, как струна, потому что сейчас это был не человек, это был зверь, готовящийся напасть на беззащитную жертву.

Она даже не успела понять, что происходит, потому что Макс мгновенно, одним рывком преодолел расстояние между ними и притянул Леру к себе так резко и сильно, что ей почти нечем было дышать. Одной рукой он завел ей руки за спину, а вторую положил на затылок и прижал к себе. Макс бесцеремонно с силой впился в её губы и, оторвав жену от пола, просто-напросто припечатал её к ближайшей стене. А Лера была этим так шокирована, что и не думала сопротивляться. Напротив, его глубокий, грубый поцелуй казался единственно возможным завершением этого безобразного вечера, и она ответила на него со всей отдачей. Когда же Макс намеренно и весьма ощутимо прикусил её нижнюю губу, Лера невольно застонала от отчаяния, унижения и безумного желания. Она никогда не испытывала ничего подробного и даже не знала, что можно так целоваться.

– Поцелуй меня так же! – прохрипел Макс приказным тоном, и Лера подчинилась. Она испытывала любопытство, ей и самой инстинктивно хотелось вернуть ему поцелуй.

Сколько прошло времени, она не знала. Но когда Макс немного отстранился, Лера с ужасом поняла, что её давно никто не держит. Но самое ужасное заключалось в том, что на ней не было больше никакого платья, и всё это время её муж свободно изучал её тело. Лера чувствовала его страстные прикосновения к своей груди, ощущала жар на спине, талии, бёдрах. Оказалось, что Макс успел исследовать всё её тело, а она этого даже не заметила или же, скорее, не захотела его остановить. Более того, сама она каким-то образом умудрилась засунуть руки под его футболку, с наслаждением упиваясь близостью тел, прижимаясь к мужу и всем своим видом показывая и своё возбуждение, и готовность выполнить любую его прихоть. И если бы Макс не остановился, она не сказала бы ни слова и не сделала ни единой попытки отстраниться. Это было как наваждение или магия. Лера просто не понимала, что делает и не владела собой.

В её сознании всё смешалось. Любовь, дни ожидания, злость, ревность, отчаяние. Скорее всего, именно это и послужило тому, что ссора спровоцировала всплеск страсти. А может быть, работал неоспоримый природный магнетизм Макса. Но сейчас всё это казалось неважным, потому что единственное, чего она хотела, это чтобы он снова прижал её к себе и целовал, пока не кончится воздух. Лера сдалась. Это была полная, безоговорочная капитуляция. И собственное поражение больше не имело значения, пока Макс держал её в объятиях, пока ласкал и целовал. Так что, отбросив все мысли, Лера тихонько застонала и инстинктивно подалась навстречу наслаждению, но на этом всё неожиданно закончилось. Макс ещё раз медленно провёл языком по её губам, словно успокаивая, а затем отбросил её так же резко, как прижал до этого. Он довольно ухмыльнулся, окинул её полуобнажённое тело долгим победоносным взглядом и молча ушёл в свою комнату.

Что ж, слов здесь и не требовалось. Макс наказал её. Он дал понять своё превосходство и перед Антоном, и перед ней самой, и перед всеми мужчинами планеты. Он доказал, что, что бы она ни говорила и ни делала, она принадлежит ему, и он это знает.

Лера даже не стала одеваться и обречённо поплелась к себе.

– Завтра я уйду! – уверяла она себя, засыпая. – И нет на свете такой силы, которая меня остановит!

***

– Спящая красавица, просыпайся, иначе мне придётся тебя поцеловать, но я боюсь получить за это в нос.

Лера с трудом открыла глаза и неуверенно осмотрелась. Рядом с кроватью на передвижном столике её ждал красиво оформленный завтрак, а в небольшой вазочке даже имелся какой-то цветок.

Она сдвинула брови и протёрла глаза. Снится ей это, что ли? Конечно, Макс уже давно стал неотъемлемой частью её сновидений, но завтрак в постель – это что-то новенькое. Лера снова протёрла глаза и на всякий случай ещё и тряхнула головой. Но нет, ни ароматная еда, ни Макс галлюцинациями не были. Вот только внешний вид последнего вызвал сильные подозрения. Её непредсказуемый муж по-хозяйски развалился на краю кровати и улыбался такой широкой и лучезарной улыбкой, что затмил бы и солнце.

– Что всё это значит? – нахохлилась Лера.

– Завтрак в постель для прекрасной дамы! – как ни в чём не бывало промурлыкал Макс и улыбнулся ещё шире.

– Чего ради? Почему ты, вообще, такой довольный? Ты же меня ненавидишь!

– Глупости какие! Откуда такие мрачные мысли! А завтрак – это первая часть извинений за вчерашнее недостойное поведение. Вторым пунктом будет отпущение грехов в ювелирном салоне, а вечером ужинаем у твоей мамы. Но если придумаешь ещё что-нибудь, готов на всё.

– Почему? Что изменилось за ночь? – насторожилась Лера. Она подозрительно покосилась на мужа и, старательно изображая безразличие, с удовольствием и аппетитом принялась за чай и шоколадные круассаны.

– Ну… Если честно, я вчера видел, что приехала ты одна. А ещё я звонил Кате, получил твоё помилование и рад, что ты хорошая девочка.

– А поверить на слово? Сначала разобраться, а потом кричать?

– Вот только не надо давить на совесть! Мне и так трудно признать, что я погорячился, тем более что мне приходится делать это после каждой нашей ссоры. Скажи, как заслужить твоё прощение, и покончим с этим! Что ты хочешь? – наигранно возмутился Макс.

– Вчера вечером я хотела уйти. Совсем, – тихо сказала Лера, пряча глаза за чашкой.

Макс на секунду сморщил нос, но тут же улыбнулся, устроился напротив и протянул ей клубнику.

– Послушай, я понимаю, что в твоих глазах я кругом и, в общем-то, действительно постоянно виноват. Но выслушай и постарайся меня понять, в очередной раз. Я, весь такой довольный, приезжаю вчера в полной уверенности, что ты скучаешь и ждёшь меня дома. Между прочим, подарок тебе привёз. А тебя не только нет, ты, оказывается, ещё и в ресторане неизвестно с кем. И разговаривала странно, трубку бросила, телефон отключила. Что мне было думать? Я, конечно, мягко выражаясь, занервничал и пошёл прогуляться. Ну ладно, не прогуляться, а караулить около дома. Через час я хотел тебя убить, через два точно знал, что именно так и поступлю. А когда увидел, как к тебе подбежал какой-то тощий идиот, я уже совсем себя не контролировал. И вот, спешу я на помощь, потому что полностью уверен, что тебя грабят или ещё хуже, а ты спокойно стоишь и целуешься с этим… Да и язычок у тебя, оказывается, довольно острый. Если бы ты знала, как задела меня своими словами. А вообще, если разобраться, во всём виновата ты, сделала из меня неуравновешенную истеричку. Я ведь был вполне разумным человеком, который планирует каждый шаг и не только старается не допускать случайностей, но и умеет выждать и разобраться. Но после знакомства с тобой у меня всё в жизни словно сломалось. Ты на меня плохо влияешь! Представь себе, в Берлине я накричал и чуть не уволил своего помощника, причём из-за какой-то ерунды. А ведь раньше я вообще никогда не повышал голос на подчинённых!

– Твои обвинения – это нечестно и глупо!

– Ну и что. Зато теперь часть ответственности переложена на тебя, и я уже не такой злодей, правда? – подмигнул довольный собой Макс и потёр руки. – Ну что, всё ещё хочешь меня бросить?

Лера неуверенно посмотрела на мужа и снова старательно принялась за чай. Конечно же, она никуда не уйдёт, тем более после такого извинения. Но не признаваться же в этом сразу. Лере так нравилось его внимание, что сейчас, когда он был так доволен и всячески старался подлизаться, она чувствовала свою власть и просто не могла отказать себе в удовольствии воспользоваться ситуацией и немного покапризничать. Она даже решила, что в магазине непременно выберет себе что-нибудь вызывающе дорогое и обязательно то, что не понравится Максу.

Так что отвечать на его вопрос она не стала и, высокомерно вздёрнув подбородок, перевела тему:

– Ты что-то говорил про подарок.

– А ты знала, что жирафы символизируют желание и способность дотянуться до чего-то далекого и недостижимого?

Лера неуверенно покачала головой и с сомнением просмотрела на мужа. Хотя, наверное, удивляться было нечему. Это утро с первой минуты было настолько странным, что, если бы Макс заявил, что он не человек, она приняла бы это как само собой разумеющееся. Что уж говорить о внезапном и непонятном разговоре о жирафах.

– Твой ждёт тебя в гостиной. Он милый, правда. Пойдём, познакомлю, – гордо заявил Макс, ловко вскакивая с кровати и призывно кивая головой.

– Мне нужно одеться, – смущённо пробормотала Лера. На самом деле, на ней была вполне приличная сорочка, и, учитывая, что Макс уже неоднократно имел возможность рассмотреть всё, что ему хотелось, это было глупо вдвойне. Но сегодня было ещё кое-что.

Вчерашние захваты Антона и особенно Макса не прошли бесследно, и теперь на руках красовались шикарные синяки. Конечно, из-за особенности кожи это было вполне ожидаемо, и, если не забывать накладывать мазь, уже завтра-послезавтра они сойдут. Однако показывать Максу эту «живопись» Лера не хотела. Кто знает, как он отреагирует. Потому несмотря на жаркую погоду пришлось надевать рубашку с рукавами в три четверти.

Жираф действительно был очень милым, с огромными глазами и симпатичной мордочкой. Однако того, что он окажется выше неё почти на целую голову, Лера никак не ожидала. Макс устроил нового «питомца» в углу у окна, и он на удивление прекрасно вписывался в немного обновленный Лерой интерьер.

Она совсем не собиралась изображать из себя хозяйку, но квартира и до того была лишена уюта и казалась одноцветной, а без Макса вообще выглядела как черно-белое кино. Потому, пока они с мамой обустраивали их новую квартиру, Лера заодно добавила немного яркости и своё временное пристанище. Весёлые украшения на шторах, безрассудные пёстрые декоративные подушки и ароматические свечи. Несколько ярких вазочек и забавных безделушек. Причудливые салфетки, ядовито-салатовый сервиз на кухне, глядя на который всё время хотелось есть, и стеклянный чайник, который при включении подсвечивался милым розовым цветом. В спальне – пара ярких покрывал, а в ванной комнате – пёстрые коврики и несколько цветастых полотенец. Вот, пожалуй, и все изменения. Причём территорию Макса Лера трогать не стала и оживила только те помещения, которыми пользовалась сама.

– Ну, как тебе? Нравится? По-моему, отлично вписался, – повторил её мысли Макс. – Ну а раз мы теперь живём в «Икее», можно смело добавлять сюда и африканские, и любые другие оттенки.

– Я всё уберу, если не нравится, – обиженно проворчала Лера.

– Не нужно, оставь, нравится, да и Патрику иначе будет грустно, – криво усмехнулся Макс, поглаживая жирафа по шее. Судя по всему, сам он пребывал в полном восторге от собственного подарка и радовался его присутствию, как ребёнок. А вот Лера снова с сомнением посмотрела на мужа. Конечно, замечательно, что Макс вообще вспомнил о ней и даже что-то привёз. Но то, что он вдруг решил дарить ей именно этих животных, её настораживало и удручало. Мягкая игрушка на Сицилии, а теперь это. И пускай оба подарка действительно милые и симпатичные, но данные животные сами по себе очень далеки от совершенства, что бы они там ни символизировали. Неуклюжие, странные, ни на что не похожие, неужели Макс видит её именно такой?

– Патрик? Ты дал имя деревянной статуэтке? – осторожно поинтересовалась Лера. С выводами она решила не спешить, ведь опять же кто знает, может, он даёт имена всем своим вещам. Тем более что она очень боялась испортить ему настроение неосторожным словом. Улыбающийся, весёлый и внимательный Макс – это как глоток свежего воздуха, то, чего так не хватало Лере. Ведь, хотела она этого или нет, когда он был счастлив, была счастлива и она.

– Если бы! Я вынужден это сделать, потому что обещал, кстати, за тебя тоже. Так что будь любезна, не подведи меня, – неожиданно засмеялся Макс и тут же пояснил, что создатель этого чуда – слабовидящий, капризный, но очень талантливый резчик по дереву. Макс познакомился с его работами в доме матери и уже не раз прибегал к услугам мастера. И каждый раз художник брал с заказчика клятву, что тот будет называть его творение только по имени. Это было очень странно, но все, кто имел дело с этим немного сумасшедшим гением, без раздумий соглашались, уж очень желанны были его работы. Более того, Фабио – так просил называть себя светило рельефной резьбы – никогда не творил для людей, которых не знал лично, и отказывал тем, которые ему не нравились. В данном же случае великий мастер, наверное, впервые в жизни нарушил собственные правила, согласившись выполнить этот заказ, лишь взглянув на фото Леры.

– Вообще-то, я думал, что придётся привлекать маму, но ты, видимо, обладаешь какой-то особой магией, потому что старый ворчун не только без разговоров принялся за работу, побив при этом собственные рекорды скорости, но и денег с меня не взял! А его цены – это особый разговор. Поверь, даже Риккардо со всей своей щедростью всякий раз грустно вздыхает, оплачивая счета за работы Фабио. Ну а с меня он попросил только твоё фото. Сказал, что давно искал свою музу, и велел ни в коем случае тебя к нему не подпускать, чтобы ты окончательно не разбила его сердце.

Лера слушала эту историю со смешанным чувством восторга и того, что она упустила нечто важное. На долю секунды ей даже показалось, что она поняла, что скрывалось между строк. Но это наваждение прошло так же внезапно, как и появилось. Всё её сознание было заполнено сладким моментом, в котором незнакомый мужчина творит ради и для неё, а любимый человек приложил столько усилий, чтобы её порадовать. Может быть, зря она подозревала его в безразличии? Однако, как только мысли Леры повернули в эту сторону, её снова захватила безумная ревность, которая мгновенно вырезала из сознания все добрые и светлые надежды. Всё это время Макс был с Моникой, это неоспоримый факт, так что где гарантии, что своим неожиданным вниманием он просто не успокаивает свою совесть? И разве можно ему верить? Ведь вполне может оказаться, что подарок предназначался вовсе не ей. Монике он не понравился, вот Макс и придумал романтичную сказочку для своей глупой жены.

Лера мгновенно скисла, и даже Патрик вдруг словно поблек и осунулся. Она тщетно пыталась справиться с эмоциями и на этом фоне, наверное, слишком переборщила с благодарностью, потому что Макс вдруг перестал улыбаться и подозрительно прищурил глаза.

– Нам пора, мы опаздываем, – серьёзно заявил он, направляясь к выходу.

Что ей оставалось? Расстроенная собственными мыслями и тем, что невольно испортила настроение Максу, Лера сходила за сумочкой и послушно последовала за мужем.

Место, в которое они так спешили, оказалось офисом того самого чересчур делового мужчины, который помогал в оформлении документов. К удивлению Леры, всё уже было готово, и ей оставалось только догадываться, каким образом такая долгая процедура, как изготовление нового паспорта и визы, сократилась до пары недель. Но спрашивать об этом она не стала. Сейчас её больше всего волновало, что на этом её пребывание дома заканчивалось, потому что уже завтра вечером они будут в Берлине, а ещё через день их ждёт Эллер-старший.

И честно говоря, это всё, о чём она могла сейчас думать. Лера очень волновалась. Во-первых, она ещё не бывала в доме Макса, и ей было ужасно любопытно. А во-вторых, приближающееся свидание с таким могучим и грозным человеком, как Фридрих Эллер, её бесконечно пугало. Но больше всего Леру будоражила мысль о том, что им с Максом снова придётся спать вместе. Причём на этот раз это действительно станет испытанием, потому что они будут делить кровать не день и не два. Ведь, по словам Макса, в Варене им придётся задержаться минимум на неделю, и она просто боялась не справиться.

Это был трудный день.

Стараясь угодить Максу, Лера надела неудобные босоножки на тонком длинном каблуке. Честно говоря, она думала, что по большей части будет сидеть в машине, но бумажная волокита потребовала от неё много сил. Сначала они долго просидели в офисе, заполняя и регистрируя какие-то документы и доверенности. Затем их деловой знакомый отправился с ними в полицию, где мужчины быстро скрылись в длинном коридоре, оставив Леру наедине с собой. А так как присесть было некуда, то она, изнемогая от жары и стремительно нарастающей боли в ногах, отчаянно искала, куда себя пристроить. Мучилась она довольно долго, прежде чем её пригласили внутрь и дали расписаться в какой-то тетрадке. Но на этом её страдания не закончились. Сразу после этого они поехали в другой конец города, на этот раз в пафосное, хорошо охраняемое здание. И хотя внутри работал кондиционер, а миловидная девица не только усадила гостью в удобное кресло, но и спасла от обезвоживания, угостив водой, Лера всё равно чувствовала себя бесконечно уставшей. В дамской комнате она даже рискнула раздеться, протереть изнывающее от жары тело влажными салфетками и долго поочередно отмачивала в ледяной воде ноги, нелепо закидывая их в высокую раковину.

Синяки на руках к этому времени уже некрасиво пожелтели, и, как бы ни было жарко, мысленно Лера хвалила себя за то, что не забыла прикрыть руки, иначе всё это вполне можно было посчитать за побои. Да и в любом случае лишние взгляды и вопросы сейчас были бы очень некстати, она это просто чувствовала.

Когда же они наконец распрощались со своим спутником, был уже ранний вечер. От ювелирного Лера наотрез отказалась, но Макс всё равно привёз её в небольшой магазинчик, специализирующийся на текстиле. Он заявил, что не может явиться к тёще без подарка, тем более в новую квартиру. И Лера даже с интересом помогала выбирать постельное бельё до тех пор, пока не увидела цены. Оказалось, что этот небольшой магазин отпускал не простую продукцию, а ни много ни мало изделия ручной работы. По словам разговорчивой продавщицы, их товар пользовался большой популярностью, тем более что в вышивку иногда вплетались не только золотые или серебряные нити, но и полудрагоценные и драгоценные камни. Лера даже не знала, что такое бельё вообще бывает. По её мнению, спать на нём было нельзя, что и говорить, если даже инструкция по уходу была размером с книгу. Честно говоря, ей было ужасно неудобно среди таких дорогих вещей. Они с мамой всегда жили скромно, и если она узнает, что подаренный комплект стоит всей её годовой зарплаты, то ни за что не согласится принять такой подарок. А это заденет Макса, и маме в конце концов придётся согласиться, и в итоге все будут чувствовать себя неловко. Но как бы ни старалась она впихнуть Максу что-нибудь подешевле, её упрямый муж всё равно сделал по-своему. Он снова обвинил жену в отсутствии вкуса и выбрал изумительный бирюзовый комплект с золотой вышивкой. Стоимость Лера предпочла не знать и, пока он оформлял покупку, бесцельно блуждала в дальнем конце магазина, обдумывая, как уговорить Макса не афишировать своё богатство перед мамой.

– Не переживай, я попросил оторвать все ценники, – нарушил молчание Макс. – А ты как смотришь на то, чтобы понежиться на такой роскоши?

– Да я в жизни на таком не усну! – искренне ответила Лера.

– Я так и думал, не твой стиль, – засмеялся он. – Видела бы ты себя в магазине. Я едва держался, чтобы не рассмеяться.

– Ну, не все привыкли спать на золоте и утираться шёлком! – обиженно пробубнила она. – И вообще, зачем было так тратиться? Купил бы, например, скатерть, они намного дешевле, или бокалы, а не постельное бельё, да ещё и такое.

– Глупая ты! – мягко проговорил Макс, улыбаясь. – Во-первых, если уж постельное бельё, то только такое. Во-вторых, скатерти твоя мама не использует, я интересовался. А в-третьих, если помнишь, бокалы она нам на свадьбу подарила, не обмениваться же стеклом. И вообще, мне хочется её побаловать, она, в отличие от дочери, принимать подарки умеет и придёт в восторг. Новоселье всё-таки, и что-то дорогое, но домашнее, мягкое и уютное придётся в самый раз. Не сковородки же мне ей дарить! Кстати, ты фотографии получила? Мама и дед в восторге, он так ждёт нашего приезда, что звонит по три раза на дню.

– Получила. Красиво обработали. Я себя даже не узнала на некоторых.

– Обработка тут ни при чём. Просто признай, мы хорошо смотримся вместе! Ты маленькая и худенькая, а я высокий и сильный – идеальная пара.

Отвечать Лера не стала. Она не понимала настроений Макса. К чему все эти вопросы и разговоры? Что он хочет сказать? И почему ведёт себя словно примерный муж? Ведь ещё вчера он кричал и унижал её! Одно то, как закончился вечер, до сих пор вызывало в её душе стыд и самоосуждение. И потому снова ребром вставал вопрос, как продержаться несколько дней в одной постели, если она заводится даже от его грубого, унизительного поцелуя. А что, если ей снова будет сниться их близость, как не потерять связь с реальностью? Ведь для Макса, если он ей снова не откажет, это не больше чем просто секс. Ведь ещё вчера он наверняка был в постели другой, любимой, женщины. Лера для него лишь средство достижения цели, временное неудобство на пути к деньгам и Монике. Так зачем он так старается, зачем влюбляет в себя ещё больше?