Текст книги "Мобильность и стабильность на российском рынке труда"

9.9. Путь в Россию

Давно замечено, что расселение мигрантов отличается от расселения местного населения. Обычно мигранты концентрируются в определенных населенных пунктах и регионах [Chiswick, Miller, 2004]. Это справедливо и для трудовых мигрантов из Таджикистана. По данным обследования, более 55 % из них работали в Москве, а около 80 % – в пяти регионах. Понимание причин географической концентрации мигрантов важно для оценки влияния трудовой миграции на рынок труда в целом и на локальные рынки труда в частности. Кроме того, успех мигрантов в принимающей стране во многом зависит от их размещения [As-lund, 2005; Damm, 2009].

В экономической литературе в качестве важнейших факторов, влияющих на решение мигрантов о том, куда ехать, выделяются (1) экономические условия в принимающем регионе, в частности состояние рынка труда, и (2) наличие в нем соотечественников [Bartel, 1989]. Многие исследования показывают, что относительная важность этих двух групп факторов при принятии решения зависит от различных характеристик мигранта: образования, возраста, пола, семейного положения, прошлой профессии, страны выхода, типа визы, легального статуса [Scott et al., 2005; Pena, 2009]. В целом, при выборе направления условия на рынке труда более значимы для образованных и квалифицированных легальных мигрантов, тогда как наличие соотечественников – для низкоквалифицированных.

В зарубежной литературе, как правило, выбор направления рассматривается для легальной долгосрочной миграции (иммиграции). Для миграции из Таджикистана в Россию мы имеем дело с повторяющимися краткосрочными поездками. В этом случае появляется дополнительный фактор – собственный миграционный опыт мигранта и его домохозяйства, который должен влиять на выбор направлений последующих поездок.

Как может меняться важность наличия соотечественников с опытом? Обсудим возможные сценарии. Связи с соотечественниками должны быть особенно важны в первую поездку. Ранее прибывшие мигранты помогают новым в поиске жилья, работы, оформлении документов, в целом создают среду для общения. Со временем мигрант изучает местные законы, правила поведения, язык, осваивает востребованные профессии, заводит новые связи, в том числе с местными жителями – приобретает специфический человеческий и социальный капитал. Наличие специфического капитала «привязывает» мигранта к данному месту. То есть с опытом растет самостоятельность мигранта, например, при поиске работы. Тогда зависимость от соотечественников по определенным аспектам должна снижаться. С другой стороны, при отсутствии сложившейся широкой сети мигрантов в первую поездку (например, работа на определенном проекте в сельской местности или небольшом городе, куда мигрант попал через личные контакты) мигрант может испытывать сложности с «закреплением» в населенном пункте, и мы увидим, что следующий выбор будет сделан в пользу направления с большим присутствием соотечественников.

Роль условий на рынке труда в регионах принимающей страны при принятии решения о миграции также может как вырасти, так и снизиться. С одной стороны, с опытом для мигранта снижается уровень неопределенности условий в принимающем регионе. В момент принятия решения мигрант мог и не представлять истинной ситуации в принимающих регионах и ориентироваться на выбор соотечественников. Но по мере накопления собственного опыта трудовых поездок и, соответственно, информации о возможностях в принимающей стране повторные решения будут больше учитывать экономические условия. С другой стороны, будучи «привязанным» к определенному региону специфическим социальным капиталом, мигрант, вероятно, не изменит решение при изменении относительной экономической ситуации в регионах. Тогда мы увидим, что характеристики рынка труда региона менее важны при повторных поездках.

Предположим, что, принимая решение о миграции, индивид сравнивает предполагаемые выгоды и издержки от альтернативных направлений и выбирает одно, приносящее наивысший чистый выигрыш. Его интересуют выгоды за вычетом издержек. Выгоды – это ожидаемый доход мигранта. Издержки миграции (фиксированные и переменные) включают несколько составляющих: цену билета, издержки на получение разрешения на работу, стоимость жилья, издержки поиска работы, сбора информации и другие. Сравним процесс выбора направления для первой и повторной поездок. Вероятность найти работу в известном ему городе может быть (или казаться) выше, а издержки – ниже за счет уже имеющейся у мигранта информации и более развитых связей. Если мигрант принимает решение, уже находясь в принимающей стране (допустим, у него закончился контракт и он решает, искать ли ему работу в том же городе или в другом), то из издержек, связанных с городом, где он уже находится, исключаются транспортные издержки и издержки на сбор новой информации.

Процесс принятия решения, описанный выше, может быть формально выражен путем моделирования вероятности миграции по направлению через сопоставление полезностей альтернатив. Делая предположение о линейной зависимости полезности направления от объясняющих факторов, получаем уравнение (9–7):

U_ijt = βZ_jt + γX_ijt + αX_it +e_ijt , (9–7)

где Z_jt – характеристики направления j (экономические характеристики, концентрация мигрантов); X_it – личные характеристики мигранта (возраст, образование, пол, опыт миграции и т. д.); X_ijt – характеристики, общие для мигранта в i и в j (например, опыт миграции данного индивида по данному направлению); e_ijt – случайная ошибка.

Предполагая, что e_ijt независимо и одинаково распределенная случайная величина, имеющая распределение Вейбулла, вероятность выбора направления можно записать как уравнение

 (9–8)

Данная модель носит название условной логистической регрессии (conditional logistic regression). Эмпирическая модель описывается уравнением (9–9):

(9–9)

где Migrate_ijt – индикатор миграции индивида i по направлению j в период t; Prevchoice_ijt – индикатор того, что член домохозяйства индивида i был в поездке в городе j в 2007 г. или ранее; ln Popul_jt – логарифм численности населения региона j в период t; Quota_jt – отношение размера миграционной квоты к численности населения региона j в период t; Unempl_Jt – доля безработных в регионе j в период t; Stajiks_j – количество граждан – таджиков по национальности в переписи 2010 г. на 1000 человек в регионе j; FD_jk – индикатор федерального округа от k = 1… X.

Используемые нами переменные должны аппроксимировать вероятность найти работу, зарплату и издержки миграции. Уровень безработицы, численность населения и квоты, еще существовавшие в анализируемый период, связаны с вероятностью найти работу. Стоит заметить, что для эмпирического анализа важны не абсолютные значения, а относительные между регионами. Как обсуждалось ранее, мигрантские сети влияют на все параметры нашей модели: они могут обеспечивать доступ к рабочим местам, в том числе более высокооплачиваемым, а также снижать издержки миграции. В нашем эмпирическом анализе численность этнических таджиков, попавших в перепись населения России (будем называть эту переменную «доля таджиков в постоянном населении»), и прошлый миграционный опыт[146]146
  t>
  В качестве миграционного опыта на данном направлении нами используется опыт не индивида, а домохозяйства в целом. Это связано с техническими причинами. Стоит заметить, что случаи, когда мигранты из одного домохозяйства находятся в разных городах России, являются единичными.


[Закрыть] контролируют наличие связей у мигранта.

Полученные результаты оценки параметров модели представлены в табл. 9–3. В столбцах (1) и (3) показаны результаты для выборки целиком[147]147
  По техническим причинам не для всей выборки возможно достоверно восстановить миграционный опыт до 2008 г.


[Закрыть] без включения контроля на предшествующий выбор. Эффект безработицы оказывается статистически значимым. При включении контроля на предшествующий выбор направления (столбцы (2) и (4)) эффект сохраняется, хотя численно становится ниже. Направления прошлых поездок оказывают значимый эффект на текущий выбор.

Значение относительных шансов для переменной прошлого опыта (столбец 2) означает, что относительные шансы поехать в город, где мигрант был ранее, в 13 раз выше, чем поехать в город, где мигрант не был ранее[148]148
  Численная интерпретация результатов проводится с помощью понятия относительных шансов (odds ratio) события. Значения, представленные в таблице, являются экспонентой оцененных коэффициентов регрессии. Они равны изменению относительных шансов события при изменении независимой переменной на единицу при прочих равных условиях:


[Закрыть]. Таким же образом интерпретируются относительные шансы для уровня безработицы, который мы измеряем в процентах. Рост уровня безработицы на 1 п.п. приводит к снижению относительных шансов выбора города на 25–30 %.

Таблица 9–3. Анализ выбора региона миграции методом условной логистической регрессии (conditional logit) мигрантами из Таджикистана в России, 2008–2009 гг.

Примечание: *** – p < 0,01; ** – p < 0,05; * – p < 0,1.

Столбцы с (5) по (8) табл. 9–3 показывают, насколько различны полученные результаты для новых и повторных мигрантов. Эффект безработицы для повторных мигрантов близок результатам, полученным по полной выборке: безработица оказывает значимый эффект; при контроле на прошлый опыт значение становится ниже, но статистическая значимость сохраняется. То же самое происходит с индикаторами федеральных округов. Это значит, что, хотя изначально направления миграции были выбраны не случайно (переменные значимы без контроля на прошлый выбор), география распределения мигрантов следует своей истории[149]149
  Либо в оба периода выбор определяют одни и те же ненаблюдаемые характеристики.


[Закрыть]. Для новых мигрантов безработица оказывается незначима в отдельной регрессии (столбец 8), однако при включении пересечения уровня безработицы с индикатором «нового» мигранта безработица значима для новых мигрантов, а значение статистически не отличается от повторных. При этом размер населенного пункта для «новых» мигрантов оказывает значительно более сильный эффект. Такой результат является отражением более высокой концентрации новых мигрантов в Москве.

Размер миграционной квоты, которую можно интерпретировать и как институциональное ограничение, но и как меру различий в спросе на труд мигрантов между регионами, оказывается значимым фактором во всех регрессиях. Доля таджиков в постоянном населении значима только на полной выборке.

Проверка устойчивости результата. Влияние количества лет участия в трудовой миграции. В дополнение к базовому результату, приведенному в табл. 9–4, мы проводим ряд проверок и дополнительных расчетов. Во-первых, для подвыборки мигрантов, находившихся дома в момент опроса, нам известно, сколько времени индивид провел в России. Взяв эту переменную в качестве меры опыта на рынке труда принимающей страны, мы смотрим, как меняется влияние характеристик регионов на выбор мигрантов в зависимости от опыта. Мы оцениваем следующее уравнение:

 (9-10)

По сравнению с уравнением (9–9) мы добавляем пересечение переменной количества лет участия в миграции (MigExp_it) с безработицей (Z_jt). Набор контрольных переменных тот же, что и в уравнении (9–9). Коэффициент δ говорит о том, как эффект характеристики Z_jt меняется в зависимости от значения переменной опыта MigExp_it.

Оценивая уравнение (9-10), мы получаем статистически значимый коэффициент δ как на общей выборке, так и на выборке опытных мигрантов. Знак коэффициента отрицательный в случае размера населения и положительный в случае безработицы. Это говорит о том, что мигранты, имеющие более длительную историю поездок в Россию, постепенно снижают чувствительность к характеристикам регионов.

Исключение из выборки Москвы. Поскольку наблюдается высокая концентрация мигрантов в Москве, ее присутствие в выборке в значительной степени определяет полученные результаты. В табл. 9–4 представлены результаты с исключением Москвы из выборки. Кроме проверки основного результата, это позволяет включить дополнительные факторы: изменение уровня безработицы и среднемесячную заработную плату, которые были сильно скоррелированы с размером населения на полной выборке. В случае исключения столицы из анализа эффекты безработицы и численности населения становятся незначимыми для повторных мигрантов. Еще одним отличием является значимость доли таджиков в постоянном населении региона, но не миграционной квоты. Видимо, в отсутствие развитой «индустрии миграции», которая существует в Москве, связь со своими соотечественниками становится более важным фактором. Наконец, можно увидеть, что зависимость от прошлого выбора для повторных мигрантов оказывается определяющей. Новые мигранты реагируют на изменение безработицы, рост которой снижает вероятность выбора региона. Кроме того, оказались слабо значимыми численность населения и среднемесячная заработная плата.

Как показывают результаты проведенного анализа, в среднем мигранты ехали в многонаселенные регионы с низкой безработицей, с многочисленной таджикской диаспорой и значительным спросом на труд иностранных работников. Но поведение «новых» мигрантов отличалось от поведения «повторных» мигрантов.

Таблица 9–4. Анализ выбора региона миграции методом условной логистической регрессии (conditional logit) мигрантами из Таджикистана в России, 2008–2009 гг. (без Москвы)

Примечание: *** – p < 0,01; ** – p < 0,05; * – p < 0,1.

Для повторных мигрантов прошлый выбор места работы значительно влияет на будущий выбор. Однако мы не можем определить, является ли это результатом собственно опыта (сформировавшихся на определенном направлении связей, знаний местных условий и т. д.) либо результатом действия неизменных во времени характеристик привлекательного региона (изначального наличия в нем связей, благоприятных экономических условий). За пределами Москвы прошлый выбор становится определяющим: кроме прошлого опыта на выбор влияют только спрос на труд мигрантов. Уровень безработицы оказывается значимым фактором выбора даже с учетом прошлых направлений, хотя влияние безработицы и убывает с увеличением количества лет миграции. Однако без учета Москвы статистически значимого влияния уровня безработицы не наблюдается. Подводя итог, можно сказать, что для повторных мигрантов однозначно установлено влияние на выбор спроса на труд иностранных работников и наличия соотечественников (вне Москвы), тогда как влияние ситуации на рынке труда сложно отделить от влияния Москвы как основного центра притяжения мигрантов.

Для новых мигрантов ситуация несколько иная: их поток больше сконцентрирован в Москве и других крупных городах, что можно видеть по влиянию численности населения в регионе. Влияние остальных факторов то же, что и для повторных мигрантов. Если посмотреть на ситуацию без учета Москвы, то оказывается, что новые мигранты в отличие от опытных реагируют на экономические стимулы: рост безработицы и уровень заработной платы. При этом мы не находим значимого влияния доли таджиков в постоянном населении региона на их выбор.

9.10. Заключение

Международная миграция стала неотъемлемым фактором развития российского рынка труда. Как показано в исследовании, совсем недавно, в 2014 г., в России работало более 7 млн иностранных граждан. Свыше 6 млн работников из числа постоянных жителей страны составляли те, кто приехал в страну жить после распада СССР. Таким образом, на рынке труда участвовало более 14 млн постоянных и временных трудовых мигрантов. Отметим, что общее число занятых (без учета временных иностранных работников), по данным Росстата, в 2014 г. составляло 71,5 млн человек. Роль временных трудовых мигрантов особенно значима в тех отраслях экономики, в которых они составляют заметную часть работников. Речь идет в первую очередь о строительстве, ЖКХ, сфере обслуживания, где мигранты преимущественно выполняют работу, не требующую высокой квалификации.

Присутствие большого числа мигрантов из других стран ставит перед обществом множество вопросов, в том числе о последствиях миграции для России, для самих мигрантов и для стран, откуда они прибыли. В силу того, что миграция затрагивает обширные сферы общественной жизни, ответы на эти вопросы ищут представители самых разных научных направлений, в том числе экономисты, демографы, социологи. Экономистам в этом поиске принадлежит особая роль, поскольку экономические факторы являются первостепенными в объяснении причин миграции, а экономические последствия выходят на первый план при оценке эффективности миграционных процессов.

К сожалению, возможности экономических исследований международной миграции в России сильно ограничены недостатком информации. Из-за отсутствия репрезентативных в национальном масштабе выборочных обследований, в выборку которых включены как временные, так и постоянные мигранты, многие вопросы, волнующие не только ученых и политиков, но и широкую общественность, по-прежнему остаются без ответа. Как миграция влияет на заработки местных жителей? Как она влияет на прибыли работодателей? Каков вклад миграции в развитие отдельных отраслей, регионов и экономики в целом? В поисках ответов на эти и другие вопросы можно обратиться к зарубежным источникам, точнее, результатам обследований мигрантов и их домохозяйств, которые проводились при поддержке международных организаций в странах происхождения наиболее многочисленных групп иностранных работников – в Таджикистане, Молдове, Армении, Киргизии. Именно такой путь был выбран авторами данного исследования для того, чтобы ответить на два вопроса: как соотносятся заработки мигрантов с заработками россиян и какие факторы определяют выбор мигрантами места приложения труда на территории России. В качестве кейса был взят Таджикистан, в котором в 2007 и 2009 гг. при поддержке Всемирного банка были проведены массовые обследования миграционного поведения населения.

Соотношение заработков мигрантов и местных работников является важнейшей характеристикой положения мигранта на рынке труда принимающей страны. Согласно полученным авторами оценкам, различия между средними заработками мигрантов из Таджикистана и заработками российского гражданина с аналогичными личностными характеристиками (пол, возраст, образование, профессия) составляют примерно 75 % от заработка мигранта. При оценке различий в заработках авторы, очевидно, не могли учесть все личностные характеристики мигрантов. Но косвенные факторы говорят о заметном вкладе ценовой и неценовой дискриминации в установленные различия. Несмотря на такое соотношение в заработках, в выигрыше оказывались все три стороны миграционного процесса. Таджикский работник заметно увеличил свой доход (в 5 раз) по сравнению с тем, который он мог получить на родине. Значительная часть этого дохода была переведена в Таджикистан, благодаря чему повысился уровень благосостояния домохозяйств мигрантов и страны в целом. Но с точки зрения принимающей стороны, России, разница в заработках свидетельствует о выигрыше, который в результате использования труда иностранных работников получают работодатели, к которым в том числе относятся и физические лица, и государственные учреждения.

Анализ выбора мигрантами места приложения труда позволил выявить инерционность в поведении тех мигрантов, которые приезжают в Россию не в первый раз. Новые мигранты в большей степени реагируют на изменения в экономической конъюнктуре. Эти результаты следует учитывать при разработке мер миграционной политики и кампаний, направленных на привлечение иностранных работников для реализации разного рода проектов. Фактор инерционности поведения в условиях изменения экономической ситуации может снизить эффективность потоков, в том числе по причине того, что не все мигранты смогут найти работу у своих прежних работодателей. В условиях действующих ограничений для иностранных работников на перемещения между регионами России некоторые из них будут вынуждены вернуться на родину. В то же время новые проекты могут вызвать приток мигрантов без опыта работы за рубежом, которые из-за невысокой квалификации нуждаются в профессиональном обучении или переподготовке.

В настоящее время в России наблюдается заметное сокращение численности населения в рабочих возрастах. По оценкам демографов, она уменьшится с 2015 по 2025 гг. на 6 млн человек. Одновременно, как свидетельствуют данные, в условиях экономического спада ежегодный поток трудовых мигрантов из-за рубежа уменьшился. Какой миграция в Россию будет в ближайшие десять-пятнадцать лет? Ответ на этот вопрос требует отдельного исследования. Но в том, что миграция продолжится, сомнений нет. Во-первых, как уже отмечалось, высокий спрос на труд мигрантов формируется под воздействием неблагоприятных изменений в возрастном составе населения страны. Во-вторых, продолжится демографическое давление на Россию со стороны стран, переживающих быстрый рост населения. И речь здесь идет не только о странах СНГ. В-третьих, сохранится разрыв в доходах между Россией и большей частью развивающегося мира. Ответы на поставленные миграционные вопросы предполагают развитие источников информации и научных исследований. Без этого миграция по-прежнему будет окружена мифами и легендами, миграционная тематика будет выступать ареной для манипуляции общественным мнением самых разных политических сил, а решения в области миграционной политики будут недостаточно обоснованными и эффективными.