Текст книги "Мобильность и стабильность на российском рынке труда"

Схожие результаты о влиянии законов, регулирующих товарные рынки, на оборот рабочих мест были получены при использовании базы данных «Экономические свободы в мире» (Economic Freedom of the World), публикуемой канадским институтом Фрейзера [Haltiwanger et al., 2008]. Рассчитанный на основе этих данных синтетический показатель регулирования товарных рынков включал в себя контроль за ценами, административные ограничения, время, затрачиваемое на бюрократические процедуры по открытию нового бизнеса, расходы, необходимые для открытия новой компании. Этот индикатор был призван оценить, до какой степени ограничения, налагаемые законодательством, и бюрократические процедуры ограничивают конкуренцию. Наименее комфортные условия для открытия собственного дела зафиксированы в странах Латинской Америки (4,21 балла по десятибалльной шкале), затем следуют страны с переходной экономикой (3,32) и замыкают список развитые страны ОЭСР (3,07). Данное исследование также подтвердило наличие отрицательной взаимосвязи между степенью жесткости антимонопольного законодательства и мобильностью на рынке труда.

Движение рабочих мест и экономический цикл. Различное институциональное устройство рынка труда отдельных стран во многом обусловливает различия в динамике и направленности реаллокационных процессов в отдельных странах. Но как было выяснено, особенности институтов могут в определенной степени корректировать реакцию оборота рабочих мест и рабочей силы на движение экономического цикла.

Исследования взаимосвязи мобильности и экономического цикла, первоначально проводившиеся в англосаксонских странах, продемонстрировали ускорение темпов ликвидации рабочих мест в периоды спада деловой активности (что рассматривалось как вполне ожидаемое). В то же время (и это противоречило интуитивным предположениям) темпы роста создания рабочих мест даже в кризис снижались незначительно. Таким образом, в кризис оборот рабочих мест вел себя контрциклически [Davis et al., 1996]. Но когда подобный анализ был сделан на данных западноевропейских стран, то полученные результаты эмпирических исследований принесли прямо противоположный результат, т. е. динамика оборота рабочих мест показала проциклическую динамику [Garibaldi, 1998]. Различные авторы предложили свое объяснение подобных результатов.

Некоторые исследователи вообще подвергают сомнению вывод о различной реакции оборота рабочих мест на циклическое движение экономики в странах с разной экономической моделью, приводя в качестве аргумента использование разными авторами мало сопоставимых между собой баз данных. Так, например, Т. Боери писал о том, что большинство исследований для США основывались на отчетности предприятий, в то время как соответствующие работы по странам континентальной Европы использовали чаще всего более укрупненные объекты исследования, а именно отчетность компаний. К тому же работы по США рассматривали преимущественно сектор обрабатывающей промышленности, тогда как направленность процесса создания и ликвидации рабочих мест в сфере услуг в этой стране напоминала ту, которая наблюдается в Европе, т. е. проциклическую динамику показателя оборота [Boeri, 1996]. Различия в реакции оборота рабочих мест в обрабатывающей промышленности и сфере услуг также объяснялись особенностями адаптации фирм разного размера к экономическим шокам [Foote, 1998].

Однако большинство исследователей связывают различия в циклическом движении мобильности на рынке труда с влиянием института трудового законодательства. В странах с координируемой экономикой, где более высокие расходы на увольнение, а процесс расставания с работником затягивается на длительный срок, фирмы реже прибегают к увольнениям даже в период ухудшения конъюнктуры, что, в свою очередь, сглаживает кривую увольнений по мере движения экономического цикла. В свою очередь, в странах с либеральной экономической моделью, где компании имеют больше свободы в определении необходимой численности сотрудников, «чувствительность» показателя оборота рабочих мест к динамике цикла является более ярко выраженной [Messina, Vallanti, 2007].

Что касается реакции оборота рабочих мест в отдельных отраслях на движение экономического цикла, то помимо законодательного фактора немаловажную роль играет отраслевая динамика занятости. Влияние спада на динамику оборота является более сглаженным в отраслях, занятость в которых растет темпами, превышающими средние по стране, в то же время это влияние более значимо в отраслях, переживающих период упадка. Подобный вывод, в частности, содержится в работе С. Бентолила и Г. Бертолы, которые писали о том, что ускорение темпов экономического роста способно сгладить отрицательное воздействие законодательства о защите занятости на темпы реаллокации рабочих мест [Bentolila, Bertola, 1990].

Суммируя, можно сказать, что из-за различной степени жесткости законов о труде циклическая реаллокация рабочих мест в странах с либеральной экономикой является более выраженной, а периоды кризиса сопровождаются активно идущим процессом ликвидации рабочих мест. В то же время в странах с координируемой экономикой реакция оборота рабочих мест на ослабление экономической активности является более сглаженной. Выявление зависимости процессов реаллокации и цикла имеет большое значение для экономической политики, так как может помочь принять адекватные меры, направленные на оздоровление экономики.

11.6. Заключение

Постоянно протекающий процесс создания и ликвидации рабочих мест, перемещение работников между отраслями, компаниями и статусом занятости характерен для всех экономик: развитых, развивающихся, переходных. Однако интенсивность этого процесса значительно варьируется как между отдельными странами, так и группами стран. Как в этот процесс вписывается Россия?

Восточноевропейские страны, сравнительно недавно начавшие рыночные реформы, в их число входит и Россия, характеризуются более высокими по сравнению с развитыми странами темпами реаллокации рабочих мест, что отражает потребность в радикальном структурном переустройстве. При этом российская экономика демонстрирует даже более высокие темпы оборота рабочих мест по сравнению с другими странами, осуществляющими радикальные экономические преобразования. В то же время высокие темпы оборота на российском рынке труда пока еще не приводят к устойчивой динамике создания новых рабочих мест. Вообще, интенсивная мобильность на рынке труда в нашей стране достигается высокими темпами создания и ликвидации рабочих мест на уже действующих предприятиях, тогда как по показателю создания новых компаний мы находимся в самом конце «списка». Последнее может свидетельствовать о том, что существующая в нашей стране институциональная структура рынка труда пока не способствует активизации предпринимательской активности.

Во всех группах стран, и в этом смысле Россия не исключение, значения показателей движения рабочих мест крайне чувствительны к структурным характеристикам экономики. Межотраслевая дифференциация в динамике потоков на рынке труда отражают специфику отдельных отраслей и различия во внешних условиях функционирования между различными видами экономической деятельности. Более интенсивные реаллокационные процессы характерны для сферы услуг и добывающих отраслей по сравнению с обрабатывающими производствами. При этом межотраслевые различия достаточно устойчивы во времени. Высокие темпы создания и ликвидации рабочих мест в сфере услуг независимо от уровня экономического развития страны сопровождаются ростом занятости, чего нельзя сказать про добывающие производства, численность работающих в которых практически повсеместно сокращалась. Отраслевая структура также является одним из важнейших факторов, определяющих не только динамику оборота рабочих мест, но и мобильность рабочей силы. Показатели найма и увольнений значительно различаются по отдельным отраслям, но при этом они в целом повторяют ранжирование отраслей по обороту рабочих мест. Однако значение отраслевой структуры в дифференциации в показателях мобильности рабочей силы между отдельными странами выше, чем при обороте рабочих мест.

Более значимое влияние на динамику и межстрановые особенности реаллокационных процессов на рынке труда оказывает размер предприятия. В целом можно говорить о наличии обратной зависимости между размером предприятия и скоростью оборота рабочих мест. В любых экономиках, в том числе и в России, процесс создания новых рабочих мест и ликвидация старых особенно активно идет в секторе малого бизнеса. При этом различия между фирмами разного размера по масштабам мобильности наиболее существенны в странах с переходной экономикой. В последней группе стран роль малого бизнеса в создании дополнительных рабочих мест обеспечивается, прежде всего, высокими темпами ротации предприятий (их созданием и ликвидацией), в то время как в развитых европейских странах организация новых рабочих мест в сфере малого предпринимательства происходит преимущественно на уже действующих производственных единицах.

Несмотря на наличие многих общих черт в процессах реаллокации на рынке труда, как отдельные страны, так и группы стран имеют свои особенности, причины которых следует искать в функционировании национальных институтов, и прежде всего таких, как трудовое законодательство, система пособий по безработице, антимонопольная политика. Именно эти институты определяют до половины различий в темпах реаллокации рабочих мест между отдельными странами. Состояние институтов способно резко замедлить интенсивность оборота на рынке труда или скорректировать траекторию его движения. Наибольшее влияние на масштабы и динамику мобильности оказывает законодательство о труде. Жесткое трудовое законодательство, требующее значительных расходов работодателей на увольнение сотрудников, приводит к снижению интенсивности оборота рабочих мест, замедляет темпы перетока работников и рабочих мест в наиболее эффективные сферы хозяйствования. Именно поэтому интенсивность оборота рабочих мест выше в странах с либеральным трудовым законодательством по сравнению со странами с регулируемой рыночной экономикой, которые отличает достаточно высокая степень зарегулированности рынка труда. Для стран с переходной экономикой имеющаяся неопределенность в вопросе влияния законов о труде на процессы на рынке труда, которую отмечают отдельные исследователи, зачастую связана с недооценкой фактора инфорсмента. Хроническое «невыполнение» этих законов несколько смягчает суровость трудового законодательства.

Степень жесткости законодательства о защите занятости может даже видоизменить реакцию потоков на рынке труда от циклического движения экономики. В странах с либеральной экономической моделью «чувствительность» показателя мобильности к динамике цикла является более выраженной, в то время как в регулируемых экономиках наблюдается более сглаженное движение оборота рабочих мест.

Таким образом, можно утверждать, что решая задачи повышения эффективности экономики, которое происходит, в том числе, благодаря постоянно идущему обороту рабочей силы и рабочих мест, необходимо не упускать из виду институциональные преобразования. Более высокая гибкость рынка труда способна ускорить оборот рабочих мест и рабочей силы и тем самым дать дополнительный толчок росту производительности общественного труда.

Приложение П11

Таблица П11-1. Характеристики фирм в зависимости от создания/ликвидации рабочих мест, страны с развитой рыночной и переходной экономикой в среднем за 1999–2006 гг., %

Источник. EMJF, 2011, table 7.

Таблица П11-2. Коэффициенты оборота рабочих мест, страны с развитой рыночной и переходной экономикой, среднегодовой показатель за 1999–2006 гг., %

Источник. EMJF, 2011, table 12.

Таблица П11-3. Вклад создания/ликвидации фирм в оборот рабочих мест, страны с развитой рыночной и переходной экономикой, в среднем за 1999–2006 гг., %

Источник. EMJF, 2011, table 13.

Таблица П11-4. Оборот рабочей силы, страны с развитой рыночной и переходной экономикой, в среднем за 2000–2007 гг., %

Источник. OECD Employment Outlook, 2010.

Таблица П11-5. Оборот рабочих мест по секторам экономики, страны с развитой рыночной и переходной экономикой, в среднем за 1999–2006 гг., %

Источник. EMJF, 2011, table 14.

Таблица П11-6. Оборот рабочих мест по размеру предприятий, страны с развитой рыночной и переходной экономикой, в среднем за 1999–2006 гг., %

Источник. EMJF, 2011, table 16.

Литература

Aghion P., HowittP. Endogenous Growth Theory. Cambridge, Mass: MIT Press, 1998.

BahkB., GortM. Decomposing Learning by Doing in New Plants // Journal of Political Economy. 1993. Vol. 101. № 4.

Baldwin J.R., Gu W. Plant Turnover and Productivity Growth in Canadian Manufacturing // Industrial and Corporate Change. 2006. Vol. 15. № 3. Р. 417–465.

Bartelsman E. EU KLEMS DMD Indicators: Sources and Methods // O’Mahony M. et al. EUKLEMS – Linked Data: Sources and Methods. University of Birmingham, 2008. Mimeo. (www.euklems.net/data/ linked/euklems_linkeddata_sourcesandmethods_220708.pdf)

Bartelsman E., Haltiwanger J., Scarpetta S. Measuring and Analyzing Cross-country Differences in Firm Dynamics // Producer Dynamics: New Evidence from Micro Data. University of Chicago Press, 2009.

Bassanini A., Marianna P. Looking Inside the Perpetual-Motion Machine: Job and Worker Flows in OECD Countries: OECD Social, Employment and Migration WP № 95. Paris: OECD, 2009.

Bassanini A., Nunziata L., Venn D. Job Protection Legislation and Productivity Growth in OECD Countries // Economic Policy. 2009. Vol. 58. Р. 349–402.

Bassanini A., Garnero A., Marianna P., Martin S. Institutional Determinants of Worker Flows: A Crosscountry/Cross-industry Approach: OECD Social, Employment and Migration WP. Paris: OECD, 2010.

Bassanini A., Garnero A. Dismissal Protection and Worker Flows in OECD Countries: Evidence from Cross-Country/Cross-Industry Data: IZA Discussion Paper № 6535. April, 2012.

Bentolila S., Bertola G. Firing Costs and Labour Demand: How Bad Is Eurosclerosis? // Review of Economic Studies. 1990. Blackwell Publishing. Vol. 57. № 3. Р. 381–402.

Bentolila S., Dolado J., Jimeno J. Two-Tier Employment Protection Reforms: The Spanish Experience // CESifo DICE Report. 2008. Vol. 6. № 4. P. 49–56.

Bertola G. Job Security, Employment, and Wages // European Economic Review. 1990. Vol. 54. № 4. Р. 851–879.

Bertola G., Rogerson R. Institutions and Labor Reallocation // European Economic Review. 1997. Vol. 41. Р. 1147–1171.

Boeri T. Is Job Turnover Countercyclical? // Journal of Labour Economics. 1996. Vol. 14. Р. 603–625.

Boeri T., Garibaldi P. Two Tier Reforms of Employment Protection: A Honeymoon Effect? // Economic Journal. 2007. Vol. 117. № 521. P. 357–385.

Brown J.D., Earle J.S. Understanding the Contributions of Reallocation to Productivity Growth: Lessons from a Comparative Firm-Level Analysis: Upjohn Institute Staff WP № 08-141. 2008.

Burgess S., Lane J., Stevens D. Job Flows, Worker Flows, and Churning // Journal of Labor Economics. 2000. 18 (3). Р. 473–502.

Centeno M., Machado C., Novo A. Excess Turnover and Employment Growth: Firm and Match Heterogeneity: IZA DP № 4586. Bonn, 2009.

Davis S., Haltiwanger J. Gross Job Creation, Gross Job Destruction, and Employment Reallocation // The Quarterly Journal of Economics. 1992. 107 (3). Р. 819–863.

Davis S., Haltiwanger J. Measuring Gross Worker and Job Flows // Labor Statistics Measurement Issues. NBER Chapters. NBER, 1998. Р. 77–122.

Davis S.J., Faberman R.J., Haltiwanger J. The Flow Approach to Labor Markets: New Data Sources and Micro-Macro Links // Journal of Economic Perspectives. 2006. Vol. 20. № 3. Р. 3–26.

Davis S., Haltiwanger J. Gross Job Flows // O. Ashenfelter, D. Card (eds.) Handbook of Labor Economics. 1999. Vol. 3. Ch. 41. Р. 2711–2805.

Davis S., Haltiwanger J., Schuh S. Small Business and Job Creation: Dissecting the Myth and Reassessing the Facts // Small Business Economics. 1996. 8 (4). Р. 297–315.

Disney R., Haskel J., Heden Y. Restructuring and Productivity Growth in UK Manufacturing // Economic Journal. 2003. Vol. 113. Р. 666–694.

Dolado J.J., Stucchi R. Do Temporary Contracts Affect TFP?: Evidence from Spanish Manufacturing Firms: IZA Discussion Paper № 3832. Bonn, 2008.

Faggio G., Konings J. Job Creation, Job Destruction and Employment Growth in Transition Countries in the 90s // Economic Systems. 2003. 27 (2). Р. 129–154.

Foster L., Haltiwanger J., Krizan C.J. Market Selection, Reallocation, and Restructuring in the US Retail Trade Sector in the 1990s // Review of Economics and Statistics. 2006. Vol. 88. № 4. Р. 748–758.

Foote C. Trend Employment Growth and the Bunching of Job Creation and Destruction // The Quarterly Journal of Economics. 1998. 113 (3). Р. 809–834.

Garibaldi P. Job Flow Dynamics and Firing Restrictions // European Economic Review. 1998. Vol. 42. № 2. Р. 245–275.

Grey A. Job Gains and Job Losses: Recent Literature and Trends: OECD Jobs Study Working Papers № 1. 1995.

Griliches Z., Regev H. Firm Productivity in Israeli Industry: 1979–1988 // Journal of Econometrics. 1995. Vol. 65. Р. 175–203.

Gomez-Salvador R., Messina J., Vallanti G. Gross Job Flows and Institutions in Europe // Labour Economics. 2004. Vol. 11. Р. 469–485.

Haltiwanger J. Measuring and Analyzing Aggregate Fluctuations: The Importance of Building from Micro-economic Evidence // Saint Louis Federal Reserve Bank Economic Review. 1997. January/February. Р. 35–85.

Haltiwanger J., Vodopivec M. Gross Worker and Job Flows in a Transition Economy: An Analysis of Estonia // Labour Economics. 2002. 9 (5). Р. 601–630.

Haltiwanger J., Scarpetta S., Schweiger H. Assessing Job Flows across Countries: The Role of Industry, Firm Size and Regulations: IZA Discussion Paper № 2450. Bonn, 2006.

Haltiwanger J., Scarpetta S., Schweiger H. Assessing Job Flows across Countries: The Role of Industry, Firm Size and Regulations: NBER WP № 13920. 2008.

Haltiwanger J, Scarpetta S., Schweiger H. Cross Country Differences in Job Reallocation: The Role of Industry, Firm Size and Regulations: EBRR WP № 116. 2010.

Haltiwanger J., Jarmin R., Miranda J. Who Creates Jobs? Large vs. Young: NBER WP № 163000. 2010.

Heckman J., Pages C. The Cost of Job Security Regulation: Evidence from Latin American Labor Markets: NBER WP № 7773. 2000.

Kugler А. The Effects of Employment Protection in Europe and the USA // Els Opuscles del CREI. 2007. № 18. Р. 1–48.

Messina J., Vallanti G. Job Flow Dynamics and Firing Restrictions: Evidence from Europe // The Economic Journal. 2007. Vol. 117. № 521. Р. F279-F301.

Mortensen D., Pissarides C. Job Reallocation, Employment Fluctuations and Unemployment // J.B. Taylor, M. Woodford (eds.) Handbook of Macroeconomics. 1999. Vol. 1. Ch. 18. Р. 1171–1228.

Nickell S. Fixed Costs, Employment and Labour Demand Over the Cycle // Economica. 1978. Vol. 1. Р. 329–345.

OECD. Employment Outlook. Paris: OECD Publishing, 2006.

OECD. Employment Outlook. Paris: OECD Publishing, 2009.

OECD. Employment Outlook. Ch. 3. Institutional and Policy Determinants of Labour Market Flows. Paris: OECD, 2010.

Pries M., Rogerson R. Hiring Policies, Labor Market Institutions, and Labor Market Flows // Journal of Political Economy. 2005. Vol. 113. № 4. Р. 811–839.

Schmiede J., von Wachter T., Bender S. The Effects of Extended Unemployment Insurance over the Business Cycle // Quarterly Journal of Economics. 2012. Vol. 127. № 2.

Sutton J. Gibrat’s Legacy // Journal of Economic Literature. 1997. 35 (1). Р. 40–59.

The European Map of Job Flows // Munich Personal RePEc Archive. 2011.

Заключение

Мобильность работников в разных ее формах составляет суть функционирования рынка труда. Не удивительно, что показатели мобильности относятся к его ключевым характеристикам. Участники рынка находятся в постоянном движении: в подстройке друг к другу и к меняющимся внешним обстоятельствам. Феномен трудовой мобильности крайне разнообразен по формам проявления. Его изучение имеет огромное значение для понимания того, как ведут себя участники рынка труда, с какими ограничениями они сталкиваются, как быстро реагируют на происходящие изменения, насколько серьезны вызовы, возникающие в связи с этим для политики государства, и как именно ей следует на них реагировать.

На наш взгляд, применительно к России этот круг проблем остается явно недоисследованным, и в нашей монографии мы попытались восполнить хотя бы некоторые из существующих пробелов. Осознание важности этой темы и ограниченности наших знаний по ней стало главной причиной, побудившей нас взяться за ее анализ.

Разумеется, в пределах одной работы, какой бы объемной она ни была, невозможно охватить весь спектр вопросов, связанных с трудовой мобильностью. Так, за рамками анализа остались такие важнейшие сюжеты, как профессиональная мобильность, межрегиональная территориальная мобильность, межпоколенческая мобильность и другие. Да и по тем вопросам, что представлены в книге, возможности продвижения далеко не исчерпаны. Мы надеемся, что сможем обратиться к ним в своих дальнейших исследованиях. В то же время многие главы книги посвящены

принципиально новым темам, которые раньше полностью или почти полностью выпадали из поля зрения российских исследователей, будь то особенности процесса движения рабочих мест, вклад сдвигов в структуре занятости в рост производительности труда, изменения в соотношении «хороших» и «плохих» рабочих мест, перемещения работников на внутрифирменных рынках труда или динамика индивидуальных оценок субъективного благополучия.

В наших предыдущих исследованиях было показано, что в России сложилась достаточно специфическая модель рынка труда, во многом непохожая на то, что мы знаем из учебников и можем наблюдать в развитых странах. Неудивительно поэтому, что процессы мобильности также протекают весьма своеобразно, принимая неожиданные формы.

Наш подход заключался в том, чтобы анализировать мобильность и ее последствия на двух уровнях. Во-первых, это макроструктурные изменения как результат реаллокации занятости между секторами и предприятиями. Это позволяет понять, способствует ли перераспределение рабочей силы повышению эффективности экономики, переходят ли работники с рабочих мест, где их производственный потенциал используется недостаточно, на рабочие места, где им находится лучшее применение. Как показывает наш анализ, в большинстве случаев (хотя и не всегда) ответ на этот вопрос является положительным. Отсюда следует, что активизация мобильности на рынке труда выступает важнейшим условием – но не гарантией – повышения темпов экономического роста. Однако при определенных условиях ее вклад может быть и негативным.

Во-вторых, это анализ трудовой мобильности на микроуровне, который фокусируется на ее индивидуальных траекториях и конечных результатах – заработках работников и их субъективном благополучии.

Анализ, представленный в разных главах книги, рисует достаточно неоднозначную картину. Про российский рынок труда нельзя однозначно сказать, что он является сверхмобильным или, наоборот, иммобильным. Мобильность и стабильность успешно сосуществуют – как и на любом рынке труда! В то время как одни группы находятся в постоянном движении, меняя отрасли, предприятия, профессии, заработную плату, другие стараются максимально сохранять достигнутый статус-кво. Представители обеих групп могут находиться рядом и трудиться бок о бок. На самом деле ситуация еще сложнее – мобильность по одной оси может сопровождаться стабильностью по другой.

Так, показатели создания рабочих мест на российском рынке труда остаются низкими по международным меркам, но при этом работники весьма активно и быстро перемещаются между уже имеющимися позициями. Представленные в книге данные свидетельствуют также, что пик трудовой мобильности пришелся, по-видимому, на период быстрого экономического роста 2000-х годов. После кризиса 2008–2009 гг. ее интенсивность ослабла и с тех пор находилась на более или менее неизменном уровне. Это затухание трудовой мобильности, о котором говорят практически все доступные показатели, допускает как пессимистическую, так и оптимистическую интерпретацию. В первом случае речь может идти о замедлении структурных сдвигов в экономике, а также об умножении и ужесточении барьеров (прежде всего – институциональных) на пути реаллокации занятости, во втором – о более качественном мэтчинге между работниками и рабочими местами, что должно было снизить стимулы к мобильности. Однако, несмотря на некоторое снижение показателей трудовой мобильности в последние годы, в межстрановой перспективе они все равно остаются достаточно высокими.

Важный результат состоит также в том, что даже те российские работники, которые не участвуют в перемещениях на рынке труда, испытывают очень высокую зарплатную мобильность: в течение года у большинства из них заработная плата резко меняется, причем изменения могут происходить как в сторону повышения, так и в сторону понижения; доля работников со стабильной заработной платой была и остается небольшой. Это дополняет картину высокой «пластичности» российского рынка труда.

Фиксируемые нами показатели трудовой мобильности позволяют предполагать, что российская рабочая сила способна достаточно быстро подстраиваться к шокам разной природы, какими бы радикальными они ни были. Ее высокая адаптивность облегчает структурные сдвиги в экономике, однако импульсы к ним не могут исходить от самого рынка труда. Именно их отсутствие, о чем свидетельствует стагнирующее состояние экономики, способно со временем подорвать его мобильность, сделать его более «застойным» и менее подвижным.

Главы книги не предлагают прямолинейных рекомендаций для экономической и социальной политики. Но это не значит, что составившие ее исследования представляют только академический интерес. Так, перемещения работников, обсуждаемые в ряде глав монографии, и их направленность тесно связаны с интенсивностью создания и ликвидации рабочих мест в различных секторах экономики. Динамика производительности, оборот рабочих мест, структурные сдвиги, степень и темп деформализации, потоки в занятость, безработицу и неактивность, траектории заработной платы и социального самочувствия – все эти процессы зависят не только от темпов экономического роста, но и от широкого набора институциональных условий. «Дружественная» институциональная среда способствует развитию, а агрессивная его подавляет. Отсюда можно вывести и очевидные следствия для политики, подробное обсуждение которых мы оставляем для будущих исследований.