Текст книги "Бои в Прибалтике. 1919 год"

III. Мартовское наступление в Курляндии и Литве

Прежде чем думать о наступлении в восточном направлении, следовало обеспечить северный фланг балтийского ландесвера. Для этой цели ландесвер еще 12 февраля вновь взял Гольдинген и удержал его под контрударами большевиков7070
  См. стр. 24–25.


[Закрыть]. После доклада в штабе корпуса они перешли в наступление на Виндаву. Командир построил свой план на быстроте и внезапности. Пользуясь длинной северной ночью, с 23 на 24 февраля он лично повел к расположенной в 65 км Виндаве уже не нужные на виндавском участке от Шрундена до Гольдингена части ландесвера, посадив их на сани, если только не было лошадей. Внезапно напали на выставленные под Сурсом посты большевиков, а также двинули фланговые отряды, чтобы отрезать русским путь к отступлению на восток или северо-восток. Первоначальное намерение окружить большевиков за счет концентрического наступления вдоль побережья и с востока по обе стороны ветки Туккум – Виндава пришлось оставить из-за начавшейся оттепели.

С рассветом 24 февраля отряд изготовился к атаке южнее Виндавы. Однако гарнизон, около 400 человек 1-го Курляндского революционного полка и 150 человек местного ополчения, был предупрежден заранее, поэтому утром 24-го главные комиссары покинули город по железной дороге. Сам гарнизон оказал ожесточенное сопротивление, так что ворвавшиеся на южную окраину города балтийцы поначалу продвигались вперед медленно. Однако когда открыли огонь высланные из Либавы корабли, а по инициативе майора Флетчера в тылу большевиков высадилась предоставленная в его распоряжение штабом корпуса рота гвардейских стрелков, сопротивление было сломлено.

Бой вновь окончился полной победой, хотя части большевиков из-за невозможности своевременного блокирования пути отхода на север удалось бежать по железной дороге. Даже сам размер перехода был весьма существенным для войск, имеющих столь малый военный опыт. За успех пришлось заплатить не слишком дорого – 7 убитыми. Победу в последующие дни были вынуждены закрепить систематическим обыском города, так как в нем укрывались многочисленные большевики, а из засады стреляли солдатам в спину. Майор Флетчер, который в течение всего боя находился в первых рядах и там был ранен, заслужил полнейшее доверие со стороны своих подчиненных. Его действия в бою под Виндавой произвели такое впечатление на этих прекрасных солдат, что мы сочли нужным привести здесь описание их от одного из бойцов: «Майора Флетчера никогда не видели в войсках иначе чем на передовой с карабином на перевес и с несколькими патронташами вокруг шеи. При наступлении на Виндаву он вместе со своим начальником штаба и двумя офицерами для поручений выехал вперед к войскам, посчитав, что высланная вперед кавалерия уже на дороге. Однако она свернула в сторону. Поэтому на перекрестке в лесу отдохнули, чтобы затем воссоединиться с авангардом. Ночью дошло до боя между штабом и большевиками, в котором Флетчер был легко ранен в голову, а также в бедро.

При дальнейшей атаке на Виндаву рядом с ним был ранен первый адъютант ротмистр фон Армидштедт. Ординарец штаба погиб. Два офицера для поручений – немцы из рейха – повели пулеметные отряды направо и налево от дороги в Виндаву. Одно-единственное орудие Флетчер всегда держал на передовой и тем самым намеревался незамедлительно подавлять локальные очаги сопротивления.

Таким образом, Флетчер и его офицеры недавно сформированных частей сплачивали войска вокруг себя, оказывая на них сильное влияние. Среди балтийских немцев порыв и так присутствовал, однако офицеры из Германии должны были направлять его».

Ожидавшегося контрудара на Виндаву большевики так и не нанесли, Виндава, путь в которую был открыт ледоколами, была защищена, зато атаковали Гольдинген, где оставались небольшие части ландесвера и две роты гвардейских стрелков под командованием ротмистра графа цу Эйленбурга. Русские перебросили несколько сотен подкрепления из Угалена и утром 28 февраля объявились под Гольдингеном. Им удалось захватить врасплох пост эскадрона Поли в Пельцене и окружить Гольдинген со всех сторон. Однако гарнизон не позволил себя смутить. Раненный пулей в колено ротмистр граф Эйленбург руководил обороной, лежа в постели, с большой выдержкой и энергичностью. Были отражены несколько плохо управляемых атак. Огонь русской артиллерии особенного эффекта не имел. Гарнизон даже смог 1 марта в ходе контрудара на юго-запад вновь открыть себе дорогу на Газенпот.

Между тем майор Флетчер в соответствии с указаниями штаба корпуса взял основные силы ландесвера в Виндаве и повел их в ночь на 2 марта таким же быстрым маршем на Гольдинген, как он неделей до этого вел свои войска на Виндаву. Противник уклонился от концентрической атаки с севера и запада и отступил на восточный берег р. Виндавы. Майор Флетчер смог беспрепятственно выехать на двух автомобилях, где были установлены пулеметы, к своим войскам в Гольдинген.

Тем временем обстановка прояснилась настолько, что можно было провести запланированное наступление.

По имеющимся данным, в конце февраля у противника в районе под Виндавой и Гольдингеном, помимо кавалерии, были 1-й Курляндский революционный полк и другие банды, под Шрунденом – Пампельном – 2-й латышский полк, в районе Эссерна 3-й латышский полк, за фронтом под Ригой и в Митаве 1-й и 5-й латышские полки. Далее к востоку от Тельше и до Муравьево сообщалось о 39-м и частях 47-го международного рабочего полка, в Митаве был штаб бригады, в Куршанах – «женский батальон смерти». В Шавлях ожидали прибытия из Москвы 6-го и 20-го русского пехотных полков.

Кроме того, в стадии формирования были: 10-й латышский полк в Ауце, 18-й латышский полк в Митаве, 16-й и 17-й латышские полки в Риге, четыре запасных полка в Риге, части которых, предположительно, уже были на фронте7171
  Армия Советской Латвии задумывалась с размахом, однако даже к середине апреля 1919 г. ее формирование не вышло за пределы начальной стадии, хотя цифры мобилизованных выглядели внушительно – до 15 тысяч солдат и офицеров. См., подр.: Социалистическая советская республика Латвии… Т. 1. С. 508–512, 515–517, 522–523. Прим. ред.


[Закрыть].

Боеспособность латышей, а они были ядром армии красных, с момента вступления их на родину оценивалась как существенно снизившаяся. Дезертирство было в них куда более частым явлением, нежели в русских войсках. Интернациональные рабочие полки оценивались невысоко.

Вооружения и оснащения было достаточно. Из артиллерии был один дивизион, но в остальном докладывали лишь об отдельных орудиях. Боеприпасов не хватало из-за полнейшего отсутствия обозных частей. Это же вынуждало войска кормиться с окрестной территории. Зачастую они сражались лишь за то, чтобы грабить и иметь возможность прожить грабежом. В остальном же следовало считаться с упорным сопротивлением русских при фронтальных атаках, зато с большой их уязвимостью на флангах7272
  Причиной подобных особенностей был страх оказаться в плену и перед угрожавшей в нем участью. Спаянные части, как правило, бились отчаянно или пытались ночью, переодевшись в штатское, ускользнуть в леса.


[Закрыть].

Положение назначенного Советским правительством в Москве красного правительства Латвии (во главе со Стучкой7373
  Стучка Петр Иванович (1865–1932), латышский большевик, советский государственный деятель. Член партии с 1906 г. В 1918 г. был наркомом юстиции. С декабря 1918 г. по январь 1920 г. первый и последний глава советского правительства Латвии. В дальнейшем занимал ряд постов по линии наркомата юстиции. Председатель Верховного суда РСФСР в 1923–1932 гг. Прим. ред.


[Закрыть]) было, как и прежде, тяжелым. На тот момент самая явная угроза для него была с севера, от эстонцев и союзных с ними финнов. Они посчитали себя вынужденными двинуть регулярные войска на северный фронт, а также попытались обзавестись пополнением за счет призыва и новых формирований. Планы их были направлены на сохранение за собой страны и реорганизацию ее по большевистскому образцу. Незанятую ее часть надо было наводнить большевистской пропагандой и подготовить к последующему завоеванию. Более крупных наступлений при этих обстоятельствах ожидать не приходилось. Надо было считаться лишь с локальными атаками, прежде всего ради добычи продовольствия.

Было естественно использовать это состояние слабости советской власти, чтобы освободить от нее как можно более крупную часть страны и тем самым более эффективно сдерживать большевиков, нежели за счет длинных фронтов на границах рейха. Погодная ситуация также требовала активных действий, ведь с началом таяния снегов курляндские дороги оказались бы фактически негодными к использованию на несколько недель вперед. В самих войсках уже давно носилась мысль атаковать большевиков и выйти на рубеж р. Аа. Их обучение велось именно в этом смысле.

Между тем еще до этого граф фон дер Гольц попытался устранить всякие инциденты с латышским правительством. Военный министр последнего Залит без консультаций со штабом корпуса вывел с фронта латышскую роту в Либаву, а тот соответственно – пусть и без успеха – потребовал в ответ отставки Залита. Становившийся все более острым вопрос о латышской мобилизации командующий корпусом пытался разрешить в ходе личных переговоров с главой правительства Ульманисом. Однако из-за упорства латышей он оставался открытым. Германское Верховное Главнокомандование отклонило всякое вмешательство комиссии по перемирию.

1 марта генерал граф фон дер Гольц смог доложить штабу армейского командования «Север» о своих оперативных намерениях. Он исходил из того, что наступление в обход с усиленным левым крылом из-за недостатка подвижного состава на северокурляндских железных дорогах невозможно. Поэтому основной удар следовало наносить на правом крыле вдоль железной дороги Либава – Муравьево – Митава, отправив туда сильнейшее соединение – 1-ю гвардейскую резервную дивизию. Тем самым можно было надеяться, что Курляндский полуостров будет отрезан от своего основания. Детали уточнили 27 февраля на совещании офицеров-генштабистов командования корпуса, 1-й гвардейской резервной и Железной дивизий, а именно: сначала Железная дивизия выдвигала свой правый фланг с линии Шеймеляны – Грёссен через Лаишев, а занимаемый ею ранее район освобождался для 1-й гвардейской резервной дивизии. Ландесвер пока что оставался на месте. Из-за этого, а также в связи с нехваткой войск и сложностями в снабжении и возникало разделение на предварительную операцию под кодовым названием «Оттепель» и на главную под шифром «Ледоход». В соответствии с пожеланием Железной дивизии командующий корпусом поручил проведение предварительной операции именно ей. Весьма вероятная возможность латышско-спартакистского восстания в тылу наступающих войск также принималась в расчет. Но воля командиров возобладала над всеми сомнениями.

Новое распределение участков следовало провести так, чтобы правое крыло Железной дивизии двинулось через Лаишев по участку этой же дивизии, ведь для дальнейших операций для нее незаменима была станция Муравьево – этим обеспечивалась ее безопасность, кроме того для ландесвера открывались переправы через Виндаву под Шрунденом.

Начало предварительной операции было назначено на 3-е, а главной – на 10 марта. В качестве предпосылки для обеих операций штаб корпуса назвал штабу армейского командования «Север» скорейшую присылку бронепоезда с эшелоном сопровождения, достаточного количество подвижного состава и продовольствия, так как на довольствие из разоренной большевиками местности рассчитывать не приходилось.

Для главной операции были намечены три участка:

Правый: 1-я гвардейская резервная дивизия с приданным отрядом Шлентера (из 52-го генерального командования) под командованием генерал-майора Тиде.

Правая граница: линия Константиново – Куршаны – Янишки – Бауск, левая граница: Прекульн – Вайноден – Пикели – Лаишев – Вегери.

Центральный участок: Железная дивизия майора Бишофа, оттуда и до линии Дурбен – Шрунден – Фрауэнбург.

Левый участок: балтийский ландесвер майора Флетчера, от Железной дивизии и до Балтийского моря.

Командующим участками поставили следующие задачи: генерал-майор Тиде должен был наступать к линии Шакинов – Вегери, выдвинув отряд Шлентера в качестве флангового прикрытия на Куршаны, майор Бишоф – на линию Альт-Ауц – Гросс-Ауц – Альт-Шварден, обеспечив использование ветки Муравьево – Альт-Ауц, наконец, майор Флетчер обеспечивал левый фланг Железной дивизии наступлением на линию Фрауэнбург – Узмайтен – море. Ландесвер в связи с его заинтересованностью в освобождении крупных курляндских населенных пунктов и защите его земляков, при соответствующем тактическом положении мог наносить удары и за пределы указанной линии. Руководящим замыслом между тем было за счет наступления с выдвинутым правым плечом заставить большевиков уйти с их позиций в северной Курляндии или по меньшей мере облегчить будущее наступление ландесвера. Чтобы обеспечить взаимодействие Железной дивизии и ландесвера, обоим был предоставлен весьма профессиональный штаб под руководством подполковника Генштаба Эберхарда фон дем Хагена, который, однако, приступил к работе лишь 12 марта и, как вскоре выяснилось, не смог облегчить дело командования и передачи известий.

Помимо тактических приказов, во исполнение этого штаб корпуса 2 марта выпустил еще особые «Указания по руководству операцией». Согласно им, наступление крупными сомкнутыми соединениями в связи с обстановкой на дорогах и возможностями размещения исключалось. Вместо этого штаб корпуса рекомендовал образовать небольшие боеспособные отряды из двух-трех рот пехоты, пулеметной роты, артиллерийского взвода, минометного отряда и саперной команды. Войска должны были наступать как можно скорее и внезапно на лошадях, повозках, санях и по железной дороге, взаимно поддерживая друг друга и преимущественно воздействуя на фланги сил противника, который был к этому особенно чувствителен. На одиночных дорогах, как было заявлено, неизбежно глубокое эшелонирование, чтобы предотвратить угрозу тыловым коммуникациям со стороны местных банд или же отрядов, разбежавшихся по лесам. Будут выделены участки, при необходимости следует действовать самостоятельно, если вдруг откажут каналы связи. При этом предписывалось учитывать действия друг друга, избегая выдвижения вперед отдельных колонн и тем самым возможных неудач.

Для поддержания связи с вынужденно остававшимся в Либаве штабом корпуса необходимо провести и наладить проводную связь его с участками атаки. Кроме того, следовало планомерно использовать радиостанции, а при соответствующей погоде – привлекать к осуществлению связи и летчиков. Последние должны использоваться и для обстрела вражеских войск из пулеметов и для бомбардировок, а также для доставки боеприпасов, продовольствия и перевязочных материалов.

Охрана магистралей организовывалась за счет распределения отдельных веток между участками атаки.

На случай успеха операции и благоприятной обстановки со снабжением штаб корпуса имел в виду наступление на линию Янишки – Митава – Бранденбург – Мале-Миуше.

52-е генеральное командование просили, не считая выдвинутого им на Куршаны отряда Шлентера, позднее двинуть его силы на Шавли – Бауск. 6-й резервный корпус при этом рассчитывал на такое содействие очень небольших сил его соседа и поэтому указывал 1-й гвардейской резервной дивизии усиливаться на правом крыле из-за возможной фланговой угрозы. Лишь когда 7 марта действовавший в районе Нетце отряд Брандиса прибыл по железной дороге Тильзит – Шавли, 52-е генеральное командование смогло действовать более активно.

В особом приказе граф фон дер Гольц указывал также, что развитие и безопасность операции в существенной степени зависят от того, что население освобожденных территорий действительно сможет увидеть в немцах освободителей. Поэтому серьезнейший долг всех командиров и личного состава – по отношению к местному населению действовать соответствующим образом. Само собой разумеется, что враждебные действия, угрожающие безопасности войск и их тыловых коммуникаций, должны быть подавлены, однако столь же естественно – избегать всяких выступлений при постановке на размещение и при реквизиции продовольствия, причем при необходимости следует их строго предупредить. Наказания не должны быть основаны лишь на голых подозрениях.

Местность, по которой должно было идти наступление, по большей части была покрыта лесами и болотами, зачастую непроходимыми. Многочисленные дефиле давали достаточно возможностей для упорной обороны небольшими силами. Стояли сильные морозы, но снега было мало, так что войскам вместо саней приходилось использовать повозки.

В ходе последних дней подготовки к наступлению дошло до целой серии боев, вызванных вновь пробудившимся атакующим порывом германских частей. Так, 26 февраля отряд Шлентера атаковал выдвинувшийся из Шавлей через Лукники батальон и в ходе боев дом за домом взял эту деревню. Противник понес тяжелые кровавые потери и отступил на Куршаны, оставив 33 пленных и многочисленное вооружение и боеприпасы. Наши же потери составили 3 убитых и 8 раненых. 28 февраля отряд добровольцев из Железной дивизии штурмом взял Курзиттен и с большими потерями (12 убитых) отбросил врага, 2-й батальон 8-го латышского стрелкового полка. Трофеями стали многочисленные винтовки и патроны.

Конечно, при этой малой войне порой и германская сторона несла болезненные потери, чего при таком противнике и при неопытности некоторых частей было не избежать. Так что 23 февраля патруль из батальона Либерманна – 1 офицер и 10 солдат – был отрезан большевиками. Балтийский батальон Мальмеде 26 февраля в ходе разведывательного рейда восточнее Шрундена потерял 11 человек убитыми и 8 ранеными.

Железная дивизия предполагала наступать шестью смешанными отрядами. Свою атаку майор Бишоф полагал вести 3 марта силами приданного ему из Гвардейской резервной дивизии батальона Шаурота на Тыркшле, батальоном Дойна на Муравьево и батальонами Борке и Балла на Пампельн. Атака на Тыркшле и Муравьево должна была последовать одновременно на рассвете. Первый из них достиг полного успеха. Рота Куровски (1-й гвардейский пеший полк) взяла Тыркшле штурмом, сломив яростное сопротивление. 55 убитых и много военных материалов, среди них два тяжелых орудия, стали зримыми доказательствами первой победы в ходе германского наступления, за которое пришлось не особенно дорого заплатить жизнью одного офицера и также легким ранением одного из солдат. И это было тем ценнее, что в соседней колонне Дойна атака развивалась вовсе не так быстро.

Последняя была внезапно атакована с юга, запада и северо-запада, в то время как рота отряда Шаурота приняла на себя прикрытие правого фланга. Противник, располагавший большим количеством пулеметов и бронепоездом, отчаянно сопротивлялся. Поддержка артиллерии германской стороне была оказана с запозданием, ведь орудия приданного отряду взвода отстали. В то время как южная колонна была задержана, северная продолжала наступать и ворвалась в Муравьево, где наткнулась на превосходящие силы противника. Кроме того, еще и подвела одна рота, из которой в день после боя пришлось уволить не менее 50 солдат. Наконец, большевики бросили подкрепления из Эссерна. На юге дали о себе знать бежавшие из Тыркшле части его гарнизона, так что небольшой отряд Дойна оказался под угрозой с обоих флангов и с тыла. Вследствие этого его командир, сам получивший ранение, отдал приказ об отходе на прежние квартиры. Потери – погиб один офицер7676
  Ротмистр барон Нольде.


[Закрыть], 9 солдат, ранены 3 офицера, 22 нижних чина – при небольших его размерах были довольно чувствительны.

На северном крыле Железной дивизии батальоны Борке и Балла выполнили свою задачу после небольшого боя и взяли Пампельн. Латышский батальон ландесвера занял предместье Нойхоф и отразил удары русских на Шрунден.

Командующий дивизией, который выехал к своей средней колонне (Хайльберг) в Грёссен, вечером 3 марта находился в тем более сложном положении, что никакой связи с отрядом Дойна не было. Доносились слухи о полном уничтожении отряда. Несмотря на это, он держался своих планов на 4 марта о наступлении на Эссерн, а потому приказал егерскому батальону, выставив охранение со стороны Муравьево, атаковать эту деревню с юго-запада, отряду Хайльберга с запада и батальонам Либерманна и Баллы с севера. Противник медленно отходил перед фронтально наступавшими отрядами, однако смог взять во фланг огнем артиллерии и пулеметов далеко забравшийся вперед батальон Баллы. Последний отступил с тяжелыми потерями.

К Муравьево пробился бронепоезд с саперным отрядом Фолькмара на нем, однако от захвата станции отказались.

1-я гвардейская резервная дивизия между тем сосредотачивалась в районе под Прекульном и восточнее его, преодолевая самого разного рода трудности. Тактически она была разделена на 5 смешанных отрядов – Йорка, Плеве, Бомсдорфа, Хорста и Шаурота7777
  См. схему 3.


[Закрыть]. Она, так же как и другие соединения, чтобы раздобыть самое необходимое из снабжения и обезопасить себя от ударов в спину со стороны местного населения, все еще вынуждена была бороться и с недостойными элементами в своих рядах. Постепенно начавшаяся латышская мобилизация также стала доставлять определенные трудности. Несмотря на все это, дивизия уже с 24 февраля начала смену юго-восточных постов Железной дивизии в районе Сяды. В начале марта началось наступление.

О настроении, царившем к моменту атак, 1-й офицер Генштаба дивизии пишет: «В штабе дивизии было по-настоящему напряженно. Из-за недостатка средств связи вмешательство в ход событий во время выдвижения фактически исключалось. О телефоне нечего было и думать. Строительные части и связисты, устранявшие помехи, никогда живыми до цели не добирались. При смене квартир вплоть до апреля штаб дивизии постоянно должен был идти с охранением на марше. Тогда я редко ездил на автомобиле, почти всегда верхом. Командирам приходилось руководить разделенными отрядами. Только с обоими флангами поддерживалась радиосвязь, правда, работала она действительно хорошо. Надеяться на утренние или дневные донесения не приходилось. Таким образом, следовало ожидать исхода после самой тщательной подготовки наступления. Все шло хорошо, выше всяких ожиданий. Всего было около 5 тысяч солдат, которые атаковали на фронте более чем в 50 км, не тревожась из-за угрозы почти полностью открытому правому флангу».

Первым с врагом столкнулся 2 марта под Неворанами отряд Йорка силами 1-й и 11-й роты 2-го гвардейского резервного полка вместе с отрядом Шлентера. Насчитывавший 300 человек гарнизон деревни был отброшен на северо-восток7878
  См. схему 4.


[Закрыть].

5 марта 2-й батальон 2-го гвардейского резервного полка по собственной инициативе и после ожесточенного сопротивления противника занял Муравьево. 1-е батальоны 1-го и 2-го гвардейских резервных полков без боя вышли к Векшням. В этот день часть их добралась и до Муравьево.

7 марта бронепоезд лейтенанта Штихлинга, а на нем отряд гвардейских стрелков лейтенанта фон Хаугвица, выехал в Куршаны, отогнал русский бронепоезд и рассеял только что высаженный там батальон. Транспортный состав батальона предприимчивая горстка прицепила к своему бронепоезду и доставила его назад в Муравьево вместе с лошадьми, кассой, багажом, полевыми кухнями и пулеметами.