Электронная библиотека » Михаил Алексеев » » онлайн чтение - страница 33


  • Текст добавлен: 28 марта 2022, 10:41


Автор книги: Михаил Алексеев


Жанр: Историческая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 33 (всего у книги 39 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Мишка залег тут же – выбирать было не из чего. До первых сгоревших танков было еще далеко, а до окопа уже далеко. Да и устал он за день. Лень ему было бежать обратно.

Выцелив немецкий расчет, Бояринов дал первую короткую пристрелочную очередь. Второй номер немецкого расчета тут же отметил опасность, и ствол их МГ развернулся в сторону Бояринова, лежащего посреди относительно ровного поля. К тому же позиция немцев была чуть выше, что давало им определенное преимущество.

«Прям дуэль!» – мелькнула мысль у Бояринова, пока он старательно насаживал на мушку цель, стараясь унять дыхание и дрожь в руках.

Он увидел, как расцвел цветок пламени пулеметной очереди его цели, и в тот же миг кто-то сильно дернул его за штаны на заднице. Сжав зубы и подавив желание посмотреть, что там сзади, он уловил момент и нажал спусковой крючок. ПКМ разродился очередью на пол-ленты. Место, где находился немецкий расчет, скрылось в поднятой пулями пыли. Сержант старательно вглядывался в оседающую пыль, стараясь уловить движение. Там никто не шевелился. Но Мишка, не доверяя себе и своим глазам, выпустил в это место остаток ленты. Только после этого он почувствовал боль ниже спины и странную мокроту в штанах. Повернул голову назад, пытаясь понять, в чем дело, увидел ковыляющего к нему Шупейкина. Тот шел, опираясь на автомат, как на палку, и нес четыре короба с патронами.

– Да, Миша, не повезло тебе! Не докажешь теперь в госпитале, что ты герой. Ибо очень срамную рану ты получил, но, с другой стороны, не всем же должно везти, как вот мне, например.

– Да что там у меня такое? Я никак не могу рассмотреть.

– Да ничего особенного. Просто ты герой, раненный в жопу!

И Шупейкин заржал.

Мишка потянулся руками, пытаясь определить размер ущерба его здоровью и в душе понимая, что теперь точно станет надолго объектом насмешек и подколок в роте.

– Э-э-э! Руками не трогай! Давай укольчик из аптечки – я сегодня у тебя за сестричку буду. Вот только как тебя бинтовать? И как нам, двум геройским калекам, в тыл доползти?


17 июня 1942 года.

Аэродром Минска

Утро 17-го началось рано. Точнее, в прямом смысле на рассвете. Посыльный поднял личный состав и передал приказ комполка срочно всем прибыть в штаб. Полетов после 4 июня было мало: фронтовая авиация справлялась с задачами, и их полк не привлекали. Летчики откровенно маялись от безделья. Поэтому к штабу двигались с определенными надеждами и нетерпением. Там все и разъяснилось. На задание уходили две эскадрильи. Одна раньше и должна была обеспечить чистое небо над точкой, вторая должна была сопровождать самолеты с десантом. Самолетов было два, и шли они из Вязьмы. Два уникальных транспортных «Ана» первый раз за войну шли за линию фронта. И им старались обеспечить максимальную безопасность. Эскадрилья Николая шла первой и должна была ждать транспорты над точкой. Кроме того, командир довел до них информацию, что на плацдарм, захваченный советскими войсками, силами транспортной авиации воздушной армии фронта посадочным способом будут доставляться резервы. По заявкам войск, обороняющих плацдарм, там будет работать фронтовая авиация. В общем, будет тесно, но главная задача для них – это безопасность «Анов». Хотя немецкая авиация и изрядно потрепана и не проявляет инициативы, лучше перебдеть.

Взлетели через час. Пока шли к точке на высоте шести тысяч, ниже тысячи на две видели три девятки «петляковых». Где-то ниже, сливаясь с фоном земли, на запад летели «ильюшины». Все с истребительным прикрытием. Когда пришли на место, эскадрилья разделилась: одно звено ушло на высоту, два оставшихся снизились до четырех тысяч и, разбившись на пары, образовали многокилометровый круг. Николай оглядел землю. Облачности не было – видимость была на миллион. Под ними протекала Висла – это уже было ее нижнее течение, и она даже сверху смотрелась серьезной рекой. Видны были два моста. Точнее, один, автомобильный. Он был цел, и, видимо, его и обороняли наши части. Второй был железнодорожный, и он был взорван. На реке стояли лишь быки моста и остатки ферм пролетов. Местность была равнинная, расчерченная квадратами аккуратных полей, между которыми виднелись маленькие деревеньки. Около моста, на правом берегу реки, периодически возникали клубы дыма – там располагалась и куда-то стреляла артиллерия. Южнее моста и севернее городка в небо поднимались дымы горящей техники. Танки стояли развернутые стволами на север, из чего Николай сделал заключение, что они немецкие. В самом городке, южнее и западнее него, видно было скопление войск. Егоров сверился с картой – это был городок Ноенбург. Чьи это части, Николай не знал, но на втором круге увидел, что войска, вытянувшись перпендикулярно к реке, образовали линию и двигаются на север.

В этот момент комэск по связи запросил обстановку, предупредив, что транспорты на подходе. Все доложились, что небо чисто – противника нет.

Через минуту Николай увидел, как с востока с пологим креном в развороте на север и снижением идут два «антоновых». Первым шел «Ан-12», «двадцать второй» следовал за ним с отставанием километра три. Завершив поворот, они пошли вдоль реки, и потом сначала из одного высыпались две строчки белых куполов, с высоты похожих на одуванчики, потом это повторилось со второго самолета. Сразу после выброски транспортники ускорились и с набором высоты начали разворачиваться на восток.

Сопровождающая эскадрилья уходила вместе с ними, а Николай, совершив круг, снова приблизился к месту наземного боя. Там уже работали «петляковы» и «ильюшины». Бомбардировщики, разбившись на тройки, заходили вдоль линии немецких войск и сбрасывали бомбы. Что они там видели, Егорову было непонятно – там все было в дыму и пыли от разрывов авиабомб. Однако видно, что летчики Пе-2 не только видели, но попадали. Внизу в нескольких местах что-то активно горело, и количество дымных столбов явно увеличилось. Ил-2 работали, став в круг где-то южнее города. Похоже, там были артиллерийские позиции. На следующем круге «петляковых» уже не было, зато Ил-2 заняли их место, вырабатывая боезапас. Только тогда Егоров разглядел позиции наших войск. За небольшим озером, а также западнее и восточнее его пыхали дымом редкие танки, стреляя по чему-то, видимому им.

И было их катастрофически мало.

«М-да… авиация для них – единственная надежда», – пришел к выводу Егоров.

– Внимание! Эскадрилья! Работаем звеньями! Начинает первое. Второе и третье – страхуют. Цель – колонна техники юго-западнее. Один заход – НУРСами!

Егоров подтвердил команду и начал снижение в указанном направлении. Минутой позже он сам увидел длинную ленту подходящей колонны. Звено вытянулось в нитку вслед за ним. Навстречу полетели трассы зенитного огня. Немцы, видно, сильно нервничали – трассы загибались к земле далеко впереди по курсу МиГа. Егоров, глядя на этот фейерверк, решил атаковать голову колонны, передав звену команду последовательно переносить огонь в глубину колонны. С одной стороны, поражение целей гарантировалось в любом случае, с другой – позволяло подавлять ПВО противника, не входя в опасную зону. Выпустив НУРСы, ушел вправо со снижением. Отойдя на безопасное расстояние, перешел в набор высоты. Ведомый дисциплинированно держался справа – сзади. Позади висела вторая пара. Набрав высоту, прошлись над колонной, оглядывая результаты работы. Вся голова колонны была закрыта дымом, через который проглядывали многочисленные пожары.

Второе звено наносило удар по центру серой змеи.

Время их «дежурства» заканчивалось через пятнадцать минут. Уже отходя от плацдарма, Егоров увидел колонну транспортных ПС-84, идущую встречным курсом ниже.

«И надежды пехоты на летчиков не напрасны!» – заключил Николай.

После прибытия на аэродром комполка поздравил личный состав с выполнением очередного «важного и ответственного» задания и добавил, что если ничего экстраординарного не случится, то скорей всего через три дня полк убудет на базу, в Вязьму.

В тот же день Николай получил сообщение от Лены. Точнее, от тестя. Тот стал дедушкой, а Николай соответственно отцом. Лена родила дочь. По договоренности с ней дочь получила имя в честь неминуемой и долгожданной победы – Виктория.


17 июня 1942 года.

Район г. Мариенвердер

И эту атаку отбили. Хотя объективно основной вклад в это внесла авиация. Смирнов впервые так отчетливо и масштабно смог увидеть действия авиации и результат. Судя по тому, что артобстрел быстро затих, штурмовики свою первую задачу выполнили – артиллерию разгромили. В это время девять троек бомбардировщиков засыпали боевую линию противника бомбами, полностью дезорганизовав пехоту и нанеся существенные потери бронетехнике. Все же пятьдесят или стокилограммовые авиабомбы – весомый аргумент в чистом поле, где негде спрятаться. А потом после ухода бомбардировщиков по немцам прошлись еще и штурмовики, сбросив просто невероятное количество мелких бомб, которые как ковром накрыли поле боя.

И все же десятка два самых отчаянных и хитрых сообразили, что единственный шанс на спасение – это сближение с русскими и надежда, что русская авиация не станет бомбить своих. Да! Там их тоже русские танки могли сжечь, но в этом случае хоть что-то зависело и от умений и опыта экипажей. Сложно сказать, думали они так или просто действовали инстинктивно, но и в этом случае шансов у них не было. Как только первые цели появились из клубов пыли и дыма, отрывисто загрохотали танковые пушки и через несколько минут замолкли. Цели закончились.

Смирнов снова приказал сменить позиции. По рации запросил данные о состоянии танков засады – все доложились об исправности и возможности продолжения боя. Доложил о результатах боя в штаб. Там подтвердили получение доклада и в свою очередь проинформировали, что на северном фасе плацдарма наши подразделения уже отступили на одну позицию. Есть потери. И тут же порадовали сообщением о прибытии подкрепления.

Действительно, через час по броне его танка кто-то застучал чем-то металлическим. Смирнов, приоткрыв люк, увидел лейтенанта-пехотинца и стоявший в отдалении взвод. Лейтенант доложил, что взвод под его командованием прибыл на усиление подразделения. Смирнов дал команду «вольно» и, спрыгнув с брони, предложил лейтенанту закурить. Сам он не курил, но фронтовой опыт подсказывал, что курево – лучший способ расположить к себе человека, поэтому табак как довольствие получал и с удовольствием угощал курящих в подходящие моменты. Оказывается, лейтенант еще сегодня утром, так сказать, служил в Минске. Он сам и весь личный состав были из запасного батальона Гвардейского Особого корпуса РГК. Все проверки они прошли, и их готовили в качестве пополнения соединений корпуса. Смирнов из этого сделал заключение, что все имели боевой опыт. Это было плюсом. Минусом – весь батальон был частью временной, и, естественно, сколачивания подразделений не было. То есть по факту это был не полноценный взвод, а группа ветеранов в количестве взвода. Их батальон подняли по тревоге ночью, выдали двойной боекомплект, сухпай на несколько дней, и без тяжелого оружия все три роты транспортниками перебросили сюда. Самое страшное для него было – сам полет. Он никогда не летал. Но сейчас уже пришел в себя. Кроме его взвода еще два усилили засады в Рыхлава и Пененжково. Кроме их батальона прибыло около трех рот десантников – их сбрасывали на плацдарм с парашютами.

Смирнов, помня развернувшуюся немецкую линию, понял, что стрелковая рота тут не поможет. Но лучше так, чем никак. Спросил о вооружении взвода. Оказалось, штатно – три ручных пулемета и три РПГ на взвод. Поразмыслив, отправил взвод в Козелец, приказав сменить там отделение разведчиков и прислать их сюда. И главной задачей поставил не пропустить немцев по берегу и не дать подойти к ПТ-76. Если немцы сумеют приблизиться, дать возможность ПТ отойти либо к Пененжково, либо на север – к мосту. Все же он опасался за ПТ-76 и берег реки. И броня тонковата, и в два орудия держать фланг – задача непростая. Да что там броня? Ее, считай, и нет. Десять-пятнадцать миллиметров – это несерьезно. У ПТ в данной ситуации только два плюса – башня маленькая, если грамотно окопаться – считай, и не видна; и пушка хорошая – пробьет все, до чего дотянется. Но массой задавят их запросто. И Смирнов ничем помочь не сможет – наверняка связан боем будет.

Следующую атаку немцы начали в полдень. Предшествовала этому атака нашей авиации района сосредоточения противника. На этот раз получилось не так гладко, как в первый. Видимо, немцы подтянули изрядное количество противовоздушных средств, потому что наши бомбардировщики и штурмовики встретила сплошная завеса огня. Но еще до того откуда-то выскочили немецкие самолеты, и с ними сцепились наши истребители прикрытия. И все же артподготовки не было. Просто вдали появилась линия немецкой бронетехники и покатилась в сторону позиций, обороняемых советскими подразделениями. Первыми, как и полагается, шли Т-4, следом – «тройки», и дальше вперемежку все, что было. Всего в первых двух линиях, на взгляд Смирнова, было около шести десятков боевых машин. Судя по количеству и качеству танков, основным направлением приложения усилий был как раз участок от позиций Смирнова и до реки. Хотя и позиции у Рыхлава тоже не оставили без внимания. А чуть позже, когда Смирнов прикидывал, чем сможет помочь ПТ-76, если им станет особенно трудно, командир засады у Рыхлава доложил, что его обходят справа, и он принял решение перекатами отходить на позиции западнее Пененжково. Сергею решать, что делать дальше, уже было некогда – бой начался. Первые пять снарядов наводчики Т-44-х сделали в полигонных условиях примерно с километра. Немцы стреляли, еще не видя толком цели, и неудобств не доставляли. Таким образом, перед позициями Т-44 уже горело и дымилось с десяток немецких танков. Наконец-то определившись с местоположением противника, немецкие наводчики стали всерьез мешать стрельбе своим русским коллегам, и наиболее меткие стали постукивать по броне пока еще на такой дальности не опасными болванками. Смирнов полностью доверился опытному наводчику, а сам внимательно отслеживал через перископы ситуацию на поле боя. Справа немцам не давала разгуляться засада, отходящая от Рыхлава, и техники там горело не меньше, чем перед позициями Смирнова. А вот на левом фланге, почувствовав перед собой пустоту, немцы частью сил рванули вдоль реки, а часть их танков стала обходить взвод «сорокчетверок», намереваясь попробовать на прочность их боковую броню. И вот тут заработали пушки ПТ, что оказалось большой неожиданностью. Практически за пять минут все танки любителей подойти из-за угла были уничтожены. Но на Козелец продолжало наступать еще полтора десятка «панцеров». Танк Смирнова стоял последним в засаде у озера, поэтому он принял решение рискнуть и помочь своему левому флангу.

Танк покинул позицию и атаковал наступающих во фланг, стреляя с коротких остановок. Сергей снова не вмешивался в работу экипажа, продолжая внимательно следить за полем боя. Именно это и позволило ему своевременно заметить развертываемую в тылу немцев зенитку. Вот тут было не до формальностей, и Сергей приказал развернуться в ее направлении лобовой броней и пятиться задним ходом. Это была реальная опасность. Пока разворачивались, немцы успели прицелиться и выстрелить. Пережили неприятные мгновения, когда по броне бьют гигантским молотом. Но пробития не было. Правда, и дистанция, с которой немецкие зенитчики открыли огонь, по мнению Смирнова, была великовата – больше километра. «Тридцатьчетверкам» хватило бы за глаза. Но броня Т-44 оказалась им не по зубам. Наводчик Смирнова, в свою очередь, раз за разом бил по зенитному орудию осколочными, и пятым снарядом накрыл орудие.

Немцы снова откатились, оставив на поле боя техники не меньше, чем от авианалета.

Смирнов доложил о бое в штаб и сообщил о принятом решении в связи с полным раскрытием позиций засады и необходимостью пополнить боекомплект, отойти на рубеж Пененжково– Козелец. Получил подтверждение и информацию об обстановке на других направлениях.

Подразделение, оборонявшее позиции Рыхлавы – Милевко, отошло в свою очередь на рубеж Влосеница – Ляльковы. Образовался фронт Ляльковы – Влосеница – Пененжково – Козелец – берег Вислы, протяженностью более шести километров, на котором оборонялось пятнадцать единиц бронетехники и усиленная стрелковая рота в четыре взвода. Совсем негусто! К тому же стоявшие в тылу до этого ПТ-76 и БМП, прикрытые до этого броней «сорокчетверок» и самоходок, теперь оказались в линии обороны, и опасность их поражения возросла многократно. Но другого выхода не было – их орудия были нужны как воздух.

Рассредоточив танки, Смирнов дал команду пополнить боекомплект из подошедших машин снабжения батальонного тыла, после чего разрешил обедать. Через час эти же машины подвезли новое пополнение – снова стрелковая рота все того же запасного батальона. Снова поделили ее по-братски – ему достался еще один взвод.

Новая атака началась в 17 часов. Артиллерию противника снова подавила наша авиация, и снова не обошлось без потерь. Смирнов видел, как упало несколько наших самолетов. Однако и наша артиллерия помочь не смогла – артдивизионы израсходовали почти весь боезапас за сегодняшний день.

Поэтому дошло до того, что в бой пришлось вступить стрелковым взводам прикрытия. Их позиции были выдвинуты перед танками метров на двести вперед. Отметились их гранатометчики, довольно метко поражавшие танки, прорвавшиеся сквозь огонь. Немецкие наводчики отличились попаданием в башни ПТ и БМП. Погибли оба командира танков ПТ-76. ПТ и две БМП с пробитыми башнями своим ходом ушли на последнюю линию обороны у моста. Количество попаданий в Т-44 и самоходки уже никто не считал. Лобовая броня держала выстрелы немецких танковых орудий, а во фланг зайти противнику никак не удавалось. Однако после этого боя стало ясно, что в одиннадцать орудийных стволов шестикилометровый фронт не удержать. Остатки засад левого фланга плацдарма отступили на рубеж населенный пункт Островите – озеро Повес – деревни Пульвесь – Подлесе и Дуже-Весло с протяженностью фронта около пяти километров, из которых естественным препятствием для противника было почти километр водной глади озера. На главном направлении – шоссе Ноенбург – Коленя-Островицкая, прикрывая левый фланг наших подразделений, обороняющих Коленя-Островицкую, встал взвод Смирнова. По прямой от их позиций до обороняемого моста оставалось восемь километров.

Прибыла еще рота подкрепления. Как передал прибывший командир запасного батальона, это было последнее подкрепление. Посадочные площадки уже находились под артиллерийским огнем противника.

Однако оптимизма добавляло, что в минуты затишья стала слышна стрельба с восточного берега Вислы, накатывающаяся с юга. К ним на помощь рвалась Четвертая мотострелковая дивизия Корпуса. Но эту стрельбу слышали и немцы. И немецкое командование отчетливо осознавало, что если не успеть прорваться к мосту и хотя бы его не взорвать, то дивизия переправится на левый берег Вислы, и тогда уже ничего не изменить. Советский фронт катился к правому берегу реки, и передовые части наступающих русских корпусов находились уже в суточном переходе от захваченного плацдарма. А это значило, что не только остатки войск Группы армий «Центр» обречены на уничтожение, но и русские получают второй стратегический плацдарм на левом берегу Вислы севернее Варшавы.

К ночи остатки засад отступили на батальонный рубеж обороны с фронтом километров в семь. Смирнов занимал позицию на левом фланге обороны, отступив от железнодорожного полотна примерно на километр и заняв оборону в маленькой деревушке Опалене на северном берегу безымянной речушки. До моста оставалось два километра. Оборона уплотнилась и, вместо выбывшей в ходе сегодняшних боев бронетехники, усилилась двенадцатью стволами противотанковых и зенитных трофейных пушек с большим боезапасом. Ночью немцы не атаковали, но спать старались не давать. Хотя экипажам было все равно – измученные трехдневным отсутствием сна они могли спать в любых условиях. Поднять их можно было только командой «К бою!». Дисциплина сказывалась.

Поэтому в 7 утра немцы пошли в решающую, самую отчаянную атаку одновременно против всего фронта обороны плацдарма.

Танковые орудия стреляли с максимальной скоростью. Наводчик уже давно перестал восклицать после каждого удачного попадания. Вытяжные вентиляторы не справлялись с пороховым дымом. Все дно боевого отделения танка было завалено стреляными, дымящимися снарядными гильзами. От обилия ударов болванок по броне и отлетающей от этого окалины брони у всех в башне лица были в крови. Все оглохли и общались между собой с помощью рук и ног.

Когда Смирнов заметил, что немецкая пехота, на которую танкистам просто не было времени обратить внимание, вышла к позициям нашей пехоты на дистанцию гранатного броска, понял, после того как те сомнут пехоту, наступит и его черед умирать.

И тогда он дал команду атаковать. Три «сорокчетверки» в пятнах разрывов на броне и вмятин от вражеских снарядов, поднимая шлейф пыли, устремились на противника, кося немецкую пехоту из спаренных пулеметов. Экипажи чувствовали себя сидящими внутри барабана – количество ударов по броне как минимум удвоилось. Сергей оглядел в перископ поле боя. Сзади, вслед танкам, в контратаку поднялась наша пехота. То, что от нее осталось. Слева, из-за озера выползла СУ-152 и, плюнув выстрелом, поддержала атаку, медленно разгоняясь вдоль дороги. За ней тоже бежала наша пехота.

Танк Смирнова шел первым и первым был подбит.

Удар! Рывок! И танк, повернувшись влево, остановился.

– Левая гусеница! Разулись! – прокричал Иван.

– Наводчик! Механик! К машине! – отозвался Смирнов, беря управление орудием на себя. Взвыли электромоторы, разворачивая башню на противника. Или им повезло, или все же Иван успел среагировать на обрыв гусеницы, но танк не развернуло бортом к противнику. Он стоял, развернувшись влево на 45 градусов относительно оси движения, и это давало надежду, что их слабая бортовая броня сможет выдержать снаряды, находясь под таким углом. А вот второму танку его взвода не повезло – после разрыва гусеницы его развернуло левым бортом, и почти сразу ему попали в двигатель. Танк загорелся. Третий последний танк взвода, обойдя горящего товарища, встал между ним и врагом, давая экипажу шанс на эвакуацию из подбитой машины. Все это Сергей успел увидеть, оглядывая в перископ поле боя и выбирая цель. После выстрела он увидел, что механик подожженной «сорокчетверки» мечется на моторном жалюзи, заливая горящий двигатель пеной огнетушителя.

Сергей выцеливал танки врага, выбирая наиболее опасные для себя и каждую секунду ожидая удара по броне, когда все для него закончится. Однако вместо этого он услышал удары кувалды. Выглянув из люка, он увидел, что его механик и наводчик меняют выбитые траки. Им в этом помогали трое пехотинцев, еще трое, заняв оборону с разных сторон, прикрывали их от немецкой пехоты. Хотя немецкая пехота – и Сергей это видел точно – побежала сразу, как на них понеслись русские танки. Задержавшись на мгновение, он еще раз взглянул на поле боя. Немецкие танки, пятясь назад, почему-то отступали. Причем башни их были повернуты влево относительно Смирнова. Посмотрев туда, Сергей увидел, что от реки немцев атакуют самоходки, ПТ-76 и БМП, стреляя с коротких остановок. Их атаку поддерживает редкая цепь пехоты. Смирнов связался по связи с командиром подразделения, оборонявшего их левый фланг. Тот сказал, что на другом берегу Вислы развернулся и поддержал их огнем во фланг противотанковый дивизион мотострелковой дивизии, и что танковый полк дивизии, идя в авангарде, наверняка уже переправляется через реку по удержанному мосту. Сергей, окрыленный этой новостью, заорал: «Живем!» – и послал вслед отступающим немцам два бронебойных снаряда. Не попал ни разу – дистанция была уже велика, но это его нисколько не огорчило. Через тридцать минут его танк снова был готов к бою. А через час остатки их подразделений поддержали атаку батальона «тридцатьчетверок» танкового полка 4-й Гвардейской МСД. Еще через час они вышли на позиции, на которых вчера утром приняли первый бой.


27 июня 1942 года.

Район города Дейч-Илава. Восточная Пруссия

Разведбат и подразделения усиления были выведены с плацдарма только утром 19 июня. Все эти двое суток на плацдарм потоком шли части. Разведбат и части 4-й Гвардейской МСД передавали свои участки подходящим частям фронта. Которые тут же после сосредоточения на захваченных рубежах атаковали противника, расширяя плацдарм. Гвардейцы были отведены к мосту и там больше суток занимались обслуживанием техники и отсыпались в ожидании «окна», чтобы переправиться на правый берег Вислы. Смогли они это сделать только после начала работы построенной дополнительной понтонной переправы. Дивизия вместе с разведбатом выводилась в тыл, в район города Дейч-Илавы. После гонки от Ортельсбурга до Вислы неторопливый пятидесятикилометровый марш был отдыхом. Туда же прибывали части всего корпуса. Расположенный там же полевой танкоремонтный завод корпуса тут же приступил к ремонту поврежденной техники. Личный состав корпусного запасного батальона заменил выбывших бойцов в подразделениях.

Все рассчитывали, что после выполнения задачи корпус будет выведен в тыл, однако у командования были на этот счет другие планы. Неожиданно 27 июня в штаб корпуса были вызваны комдивы и комполков. Солдатский телеграф тут же сообщил, что вместо вывода в тыл корпус снова бросят в наступление. Смирнов, услышав эту информацию, после минутного размышления приказал личному составу ускорить работы по приведению роты в боевую готовность. Комполка сразу по прибытии вызвал к себе на 21 час командиров подразделений.

Народ зашуршал еще бодрее, подозревая, что и ночь пройдет в трудах.

В 22 часа комбат собрал командиров рот:

– Итак! Довожу информацию! Достали карты! – И после минутной паузы, как затихло шуршание, продолжил: – Севернее захваченного нами плацдарма, в низовьях Вислы, нашим войскам выйти на правый берег реки и отрезать восточнопрусскую группировку немцев не удалось. Не удалось, потому что немцы, понимая, к чему это приведет, сражались с фанатичным упорством и сумели удержать два ключевых города, прикрывавших балтийское побережье – Эльбинг и Мариенбург. Наши части, прорвавшиеся между этими крепостями к мостам на шоссе Эльбинг – Даньциг и Мариенбург – Штаргард, не смогли захватить их и, попав в окружение, вынуждены были с большими потерями прорываться к войскам фронта на юго-восток. Авиация уничтожить мосты не смогла, а те повреждения, которые они получают в ходе ежедневных налетов, немцы оперативно устраняют. Мост Мариенбург – Штаргард находится в зоне досягаемости советской артиллерии, и немцы им пользуются в основном ночью. Зато активно работает переправа по железнодорожному мосту у Диршау.

В данный момент немцы держат оборону на рубеже Эльбинг – железнодорожная насыпь дороги Эльбинг – Мариенбург – Краснево – Милорадз – Монтовы Вельке – правый берег Вислы.

И в тылу у них от заката до рассвета с востока на запад по мостам и наведенным переправам из Восточной Пруссии в Германию широким потоком идут войска и беженцы. А навстречу им – колонны с боеприпасами, топливом и продовольствием. И немецкое, и наше командование понимают, что падение Кенигсберга неизбежно. Важно, каким это образом произойдет. Либо мы уничтожим остатки групп «Север» и «Центр», обороняющих город и коридор, связывающий их с Германией, либо немцы сумеют отойти, сохранив основные силы. Тогда ценность этой победы для нас упадет в разы. Немцы даже смогут приписать себе победу в этом сражении. Поэтому нам поставлена задача: из района сосредоточения совершаем марш по маршруту Дейч-Илава – Суш – Прабуты – Штум – деревня Парпалы – понтонный мост у Погожала – Весь. Начало марша – завтра в 19 часов. Дивизии корпуса начинают марш с часовым интервалом. Наша дивизия – первая. В колонне дивизии – наш полк идет вторым, после 134-го. В колонне полка мы четвертые, после мотострелков. Находимся в резерве комполка. Время прибытия нашей дивизии в район сосредоточения – 24 часа. После захода солнца шумовое прикрытие переправы и прибытие в район сосредоточения будет осуществлять артиллерия фронта. От переправы до переднего края около четырех километров. Ввиду недостаточности площади плацдарма и времени на сосредоточение войск в атаку переходим в составе полков сразу после переправы направлением Погожала – Весь – Милорадз – Капустово. Так как мы идем вторыми, пехота не спешивается. Очаги сопротивления давим сходу. Противник здесь имеет две линии обороны, но ввиду малой площади плацдарма глубина ее не превышает двух километров. Оборона насыщена противотанковыми средствами и минными полями. Минные поля преодолеваем по проходам, которые сделают танкисты 134-го МСП тралами. После преодоления линии обороны батальоны сворачиваются в походные колонны. Порядок построения прежний.

Обозначения и регулировщиков обеспечивает инженерная служба корпуса. Маршрут – Милорадз – Капустово – Стара-Косьцельница – Шиманково – Лихнувки-Други – Паршево – Кон

цик – Любешево – Первше – по правому берегу Линовы – шоссе Эльбинг – Даньциг восточнее моста у Цыганек – Новотна – Тиге

норт – Штееген. По оценкам авиаразведки, противник силами до мотопехотного полка занимает каждое предмостное укрепление. Соответственно оборона мостов насыщена зенитными и противотанковыми средствами и оборудована в инженерном отношении. Состав оперативных резервов противника на левом берегу Вислы нам неизвестен. Задача нашей дивизии: блокировать переправы в районе трассы Данциг – Эльбинг. Конкретно полоса обороны нашего полка – Тигенорт – Штееген. Справа у нашего полка будет море. Сосед слева – 134-й МСП. Наш батальон находится во втором эшелоне в районе восточной окраины Штеегена в готовности подпереть пехоту. Участок обороны полка – самое танкоопасное место нашей дивизии. Поэтому танковый полк дивизии будет сосредоточен в районе Грохово– Первше, у нас в тылу развертывается дивизионный и корпусной артполки. Кроме того, за траншеями пехоты нашего и третьего полков занимают оборону наш артдивизион и противотанкисты дивизии. Неизвестно, когда и какими силами противник будет контратаковать. Но будет в любом случае! И наиболее вероятно, на нашем участке обороны. Первая рота! Неизвестно, как начнется и сложится бой, но ваша позиция сразу – населенный пункт Штееген – побережье. Вторая, третья роты – в готовности усилить оборону по ситуации.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации