Текст книги "Эх, Россия. Pulp Fiction"

Критикам

На белом свете есть множество профессий хороших и разных. Одни из них стоят в стороне, так как их освоение требует от человека полной отдачи. Вот, например: Есть такая профессия, взводный, Родину защищать. И всё сразу становится понятным. В мирное время красивая форма, паёк, решение государством твоих проблем и неплохая пенсия, a в период войны возвращай полученное. Выйди вперёд и страну собою прикрой. Всё чётко и ясно. Tаких профессий много. Пусть и не только и не столько от человека отдачи требующих. Но меня всегда поражала профессия «критик.» Чего это такое, по моему глубокому убеждению, не знает никто. Да вы сами посмотрите. Вот, так называемая «великая кучка». Группа выдающихся композиторов России. Иx все знают. Мусоргский «Хованщина,» Даргомыжский «Русалка» и так далее. До «Сказки о Золотом петушке» Римского – Корсакова,» «Князе Игоре» Бородина, и не помню чего, но что-то написавшем Цезаре Кюи! И тут же сбоку-припёку всегда упоминается некто Стасов – музыкальный критик и просветитель. Кто его за последние сто лет читал, чего он там нёс, «покрыто неизвестным мраком». Примерно так бы реагировал на его словеса любитель петушиного пения дед Щукарь! Или, Пушкин, Лермонтов, Гоголь и ещё масса великих, a про них судит и рядит несостоявшийся писателишка, некий Белинский, позднее к нему присоединяются борзописцы типа Добролюбова и Писарева. И судят, и рядят. Bсё с высоких позиций истинных демократов. А вопросы какие ребром ставят! Как говорят современные говоруны: Ты, братан, прикинь! Вот лишь часть из них, ответы на которые восхищённое человечество дать так и не удосужилось. Что делать? Когда же придёт настоящий день? Что такое «обломовщина»? Кто виноват? И при этом просвещают обывателя, теребя его статейками, типа: «Луч света в тёмном царстве», да «Не могу молчать!» И, что интересно, сами критики довольно экстравагантные себе люди. Вот некто, одевшись членом, то-есть, живописно задрапировавшись в презерватив, толкает речуги перед лицом почтеннейшей публики. Являясь музыкальным критиком и, следовательно, ценителем прекрасного и эстетом. Это показывая истинную сущность, которую не всякий и не везде вот так выставит напоказ! Я-то тут легко и сразу усматриваю состав преступления, предусмотренный в моё время статьёй 206, частью 2 Уголовного кодекса. РСФСР! Хулиганством является циничное обнажение половых органов в общественном месте. И срочешник за это дело был не двушечка, а от двух до пяти. Легко! Но вернёмся к нашим критическим баранам. Bо времена Есенина с Маяковским этот подвид литературных паразитов процветал и пах. Чего стоит образ некоего Когана, разбегающегося и пиками усов калечащего, a также баламуты Мудрейка с Кудрейкой! Достали до живого и великого Булгакова мастера разъяснения всей неполноценности его произведений и отсутствия в них поступи современности и Пролеткульта. На скрижалях истории остался пакостник, интриган Латунский, редкая сволочь и подлец! А чего стоили великие критические замечания товарища Жданова, литературного и музыкального критика. Разнёс по кочкам оппортунистов, засевших в толстых журналах «Октябрь» и «Знамя». Низвёл с пьедесталов погрязших то ли в быту, то ли в его отсутствии писателя Зощенко, поэтессу Ахматову, композитора Прокофьева. Зрил зело товарищ в самый корень. Заелись, – говорит, – Мышей не ловят, a если и ловят, то не тех, не там и не с нами! Огрузились деньгами и привилегиямии, работают не на массы, один для смеха, вторая для истории, а третий что бы получить одобрение растленного Запада! Не позволям, понимашь! И отдал своего сына за дочку Сталина. Но это так, к слову! Казалось бы, всe делa давным-давно прошедшее. Так сказать «квантум перфект» (если я чего и путаю, подпустить научности надо, всё равно никто сам не знает, чего это такое.) И тут влезает всегдашнее Леонтьевское «Однако». Смотрю я утром русские газету по компьютеру oт «ленты» через «Комсомолку» до «Известий» и «Комсомольца». Всего сайтов так… Достаточное, я думаю, количество. И читаю во «Взгляде» статейку некоего специалиста. Типа литературного критика. Вещун этот кумекает по-свойски, толкует по-понятиям. Я, – говорит, – за одного Бродского таких двух пацанов, как некие Евтушенко и Высоцкий легко отдам. Он гений и диссидент, а они от жёлтой курицы и сторонники СССР, собиравшие своим талантом стадионы. Если, – продолжает, – Цой не работал бы в кочегарке, он никогда не достиг бы таких высот в своём творчестве. Вы не поверите, но я, человек много чего в жизни повидавший и прочитавший, после всего этого немного обалдел! Или, не немного! Оно, конешно, Бродский – нобелевский лауреат и покойник. Так что про него либо нихиль, либо хорошее. Ну, а покойный Владимир Семёнович чем так автора достал? Да и жизнь доживающий Евтушенко? Я прекрасно помню как был на встрече с идолами молодёжи 60х в музее Политехническом. Там выступали наши кумиры, выразители мыслей просыпающегося от безвременья поколения. Ахмадуллина, Евтушенко, Рождественский, Окуджава, Вознесенский. Это был праздник для парней и девиц столицы. А ходившее по рукам стихотворение Евтушенко о белых сучках, едущих к чёрным кобелям, переписывалось и распространялось от руки. Иметь записи Высоцкого и знать наизусть его песни было непременным условием жизни молодых чуть позднее. Я, конечно, дикий человек. Мне присущ снобизм моего послевоенного поколения, когда говорилось, если не я, то кто? И я сам лично на крики граждан на улице во время махания одним идиотом топором «Милиция, милиция» отвечал: Здесь она и её достаточно! И это в отличии от американских копов не имея оружия, а только лишь «Мурку»! А кто такой, простите, Бродский? Я немного читал его стихотворения, не искусствовед и не критик. Я могу выступать лишь с позиции так осуждаемой, c точки зрения нравится – не нравится. Это как в случае с гением Мандельштамом. Все знают, что он гениальный поэт, Сталиным до смерти умученный, a спроси знатока, какое он лично стихотворение помнит, то «Жил Александр Герцович – еврейский музыкант». И то потому, что это Пугачёва спела. Ну, отдельные знатоки случайно вспомнят про» широкую грудь осетина.» Так вот. Высоцкий и Евтушенко, Рождественский и Ахмадуллина, Окуджава и Кукин, Ножкин и Городницкий, Кульчицкий, Гудзенко и Коган мне нравятся. Бродский —нет! Но это не повод унижать его творчество. А уж приводить пассажи о грудях Ахматовой, святой женщины, великого поэта и страдалицы, я вообще считаю кощунственным. Пусть бы Иосиф припадал к своим национальным истокам, русской самобытности и так далее. Тут всё понятно. Но женщине, жене гения, родившей гения, можно только посочувствовать, а не заставлят её в писательском раже выкармливать не выкармливаемое! Уф! Еле выговорил! Так что, господин хороший, позвольте вам тут запятую поставить! Я не знаю, в какой отрасли знаний вы специалист, но, то что литературная критика вам не очень даётся – очевидно. А-то начнёте нести в стихах нечто вроде этого:

 
Осип Бродский это да, а Высоцкий ерунда,
Что же там до Евтушенко, говорю вам лабуда!
Я ведь в критике звезда, только вот одна беда,
Нету к разуму дороги, если за рулём …!
 

Однако, прощевайте. Примите уверения в совершеннейшеe к вам почтениe. Полемический задор это хорошо, но иногда нужно включать и проблесковые маячки смысла. Я доступно излагаю?

Заметки поручика Шульгина

Ваше благородие! Пымал я его, стрикулиста. Кусается, курва! А по сусалам не хошь, гнида не нашего Бога? Вона, гляди, чего удумал. Из револьверта стрелять. По живым-то людям. Тварь така рыжая! Дело было в городе Киеве, в 1905 году. Мать городов русских и была совсем русским городом. Преподавание в гимназиях шло на русском, как и язык общественных и официальных отношений, конечно, был русским. Совсем не то царило на городских окраинах. Многогласие красочной украинской мовы сменяло ашкеназийский идиш жителей черты еврейской осёдлости.

В городе жили и молдаване и греки, айсоры и болгары, сербы и цыгане, и язык каждого народа имел право на существование. Однако, eсли бы не русский, то картина напоминала бы зарисовки человеческого общества сразу после разрушения Вавилонской башни! По Украине прокатилась волна цыганских и еврейских погромов. Однако, цыган в процентном отношении было ничтожное количество, чего не скажешь о евреях, генерал-губернатор вынужден был на помощь полиции ввести в город регулярные армейские части. Сказать, что офицеры были возмущены попытками использовать их в качестве жандармерии, это не сказать ничего. Но, командир полка лично всем офицерам разъяснил, речь идёт о спасении человеческих жизней. Задача не в том, что бы вместо полиции совершать аресты, а в том, что бы создать разъединительно-заградительные границы, погасить очаги вспыхивающего напряжения. Вот и рота, в которой я имел честь быть ротным командиром, вошла в город. Мы заняли позиции на одной из улиц, ведущей в квартал, заселённый евреями. Довольно скоро в нашу сторону направилась большая толпа обывателей с портретами членов царствующего дома и православными хоругвями. Многие были пьяны. То и дело из толпы слышался гимн «Боже, царя храни» и молитвенные песнопения. Не доходя до нас метров этак со сто, толпа, заметив перегородившую улицу цепь вооружённых солдат, остановилась. От неё быстро отделились три человека и подошли ко мне. По виду это были мастеровые из депо или с завода «Арсенал». Явственно витающий в воздухе запах плохого самогона сопровождал их речи. Они обратились ко мне и попросили разрешения пройти, на что я, конечно, ответил отказом. Предложив толпе разойтись, молча смотрел вслед парламентёрам. Внезапно из окон стоящего перед нами жилого дома раздалась револьверная стрельба. Один из говоривших со мной упал, a из подъезда выбежали несколько молодых людей, по виду и одежде евреев, и открыли револьверный огонь по хоругвеносцам. Послышались возмущенные крики, матершина и стоны раненых. Толпа начала мощное продвижение вперёд. Стрелявшие всей кучкой нырнули в большой дом, откуда появились ранее и скрылись из виду. Пора было принимать меры! Я знаком подозвал сверхсрочника-вахмистра, показал рукой на дом и сказал: Взять. Обращаться как с хунхузами в Манжурии. Осторожно и жёстко! Тот, кивнув в ответ, взял под козырёк и с отделением солдат исчез в доме. Толпа приближалась. Примкнуть штыки, – скомандовал я. Внимание! Целься! Стрелять исключительно поверх голов. Огонь! И грянул залп, за ним другой. Толпа, рассеиваясь, бежала, рассыпавшись на кучки и скрываясь в переулках. B это время я и услышал хриплый голос посланного в погоню вахмистра. Вскоре передо мной стоял еврейский юноша в лапсердаке, бархатной жилетке, одетой на пару лет не стиранную, белую когда-то рубашку, плисовых штанах и сапогах. Под глазом у него наливался бланш, размером с приличный кулак. У моего вахмистра как раз и был такой. Я взял в руки револьвер, ранее принадлежавший стрелку. Офицерский армейский Кольт 45 калибра. Дырки делает такие, ни один хирург не заштопает. И откуда, очень мне это интересно знать, такое редкое оружие у еврейского проходимца? Стоящее немалых денег кстати! Составив рапорт, я передал арестованного в полицию, и рота продолжала дежурство. Вскоре я увидел странную группу людей. Человек шесть, одетых во всё чёрное, с черными шляпами и седыми бородами, торжественно приближались ко мне. Разрешите представиться, – сказал один. Сруль Срулевич Шмеерзон. Купец второй гильдии. Имею интересы в продаже пшеницы через Одесский порт. Bот, – он указал на самого старого еврея с филактериями, это такие молитвенные ленты, и коробочкой-мезузой на лбу, наш рабби. Равин, – поправился Шмеерзон. Он-таки собрался совершать очередную молитву, пришлось срочно помешать, это – остальные наши люди. Мы тут подумали, и если господам солдатам чего-то там надо, поесть, попить, то у нас всё готово. Eщё мы собрали некую сумму для господина офицера. Он может потратить её на улучшение быта солдат. Kонечно, если захочет! Тратить сейчас! Можно потом! Господин поручик! А где вы дели того самого мальчика, который был вами арестован? Если это будет можно, передайте его нам. Мы сами накажем безумца. Ах! Вы его передали полиции? Придётся поговорить с нашим приставом. Он иногда склоняется к нашим просьбам и пожеланиям! Так что мы ждем в трактире желающих поесть. И вас лично. После чего живописная группа поспешно удалилась. Я подозвал своего полуротного и приказал ему обеспечить посменный сон солдат в ближестоящих зданиях, питание сухим пайком и запретил кому-либо, не дай Бог, пьянствовать и отлучаться из места расположения части. Тревожные дни и ночи первой русской революции представали во всей своей красе. Шёл 1905 год! А впереди был ещё и семнадцатый!

По поводу одного интервью

К 50ти летию М. Ефремова.

Надысь, в псевдогазете «Московский комсомолец», известной своей непримиримой позицией в деле со и просто блюдения за народной нравственность, я с интересом прочёл откровения одного актёра, носящего по отцу весьма уважаемую фамилию. Актёры – люди, конечно, ужасно и всегда увлекающиеся. Что очень даже присуще и представителям других профессий. Так, один из таких персонажей, и это весьма интересно, также по роду деятельности нравственность прививающий, сказал как-то, что выпить он может ведро, а срок его пития не прерываем. Физически! Потому что «под хорошую закусь, до бесконечности!» Интересная позиция. Но, прошу учесть, до вершин давания интервью данный персонаж не опустился! А тут – легко и просто! Вопрос – ответ. И всё чистая правда! В запои уходишь? Нет, только в отравления. Я тут тебе звонил, а в ответ услышал неразборчивое мычание. Это не мог быть я. Кто-то ещё подошёл и мычал за меня. Твой отец был великий артист. Да! У нас в семье так принято. Вот и дед мой, некто Борис Покровский был зело велик, и Виктор Ефремов не отстал, мой отец, и я не посрамлю. Наследственность же! Такая. Никуда не денешься. Одно слово – гены. У меня от четырёх жен шестеро детей. И все в меня. Не посрамим! Слушай сюда, – вопрошает интервьюер, – ходят упорные слухи, что ты родился в семье диссидента. Скрытого, конечно. Это правда? Чистая. Все знают, мой отец всегда был в контрах со временем и властью. Гениям это очень даже свойственно. Я и сам таков, участвуя в «Поэте и Гражданине», входил в контры с режимом. Мы с самим Быковым планку критицизма держим высоко. «Шумим, братцы, шумим!» Это цитата какая-то. Я не помню. Истоки же, понятно всем, из семьи. Отец имел отличную подпольную литературу. Всё что надо было для духовного моего развития, я прочитал в 13 лет! Наша элитарная школа этим и славилась! Взрастали исполины духа! Взращённые на Самиздате. Вы думаете власть только сейчас ворует и распиливает? Это было всегда. Экономически. Мой дед хвалил Советскую власть и Сталина. Я думаю, по своему недомыслию. А вот отец, как в запой войдёт, нёс по кочкам всё подряд! Демократом был в реале, истинным, без подмеса. Тут я слышал фразу, что русский народ ещё ребёнок. Врут, гады! Русский народ – это гнида мерзкая подростковая. И, я не боюсь этого слова, редкая сволочь! Рабы по натуре своей! Ладно! Закругляюсь. Надо и деньги зарабатывать. Детишкам моим на молочишко и образование. Прощевайте покеда.

И завершил! Я настолько обалдел, перечитав этот бред, что и в себя пришёл лишь за своим компьютером. Это как? Смаху объявить все прошедшие, нынешнее и грядущие поколения русского народа подростковой гнидой? А гнида-личинка вши. Так что-то, что ожидает в будущем русский народ, по прогнозам данного эксперта, вполне предсказуемо. Гноище, да ещё и покрытое вшами! Чего ж так резко? Что такое сделал русский народ гражданину Ефремову Михаилу? Так может верещать только обиженка у параши, опущенная по собственной просьбе и ни о чём не сожалеющая! Вот интересно, почему люди, по меркам обычного обывателя имеющие деньжищ сверхграниц, ненавидят страну и народ их, в основном, и кормящие? Норовя не только укусить, а, по возможности, отгрызть руку их питающую? Некий музыкальный критик, назло основной массе, наряжается презервативом и выступает на митинге от имени содержимого этого, так всем нужного, противозачаточного средства. Уважаемый кинорежиссёр, устами героя, рассказывает о том, что в советских детских домах детей кормили клеем, да и то не досыта. Актёр, успешно зарабатывающий на безбедный прокорм четырёх жен и шести детей, открыто признаётся в своей ненависти ко всему русскому народу. Гигант мысли из Высшей школы экономики призывает безвозмездно отдать русский Север, подкармливая себя и работой на сугубо государственном телеканале. Светоч борьбы за права человека, демократ и либерал ярый, в открытую торгует Куриллами. Депутат Думы, совестивший всех и каждого за гнустность и неразборчивость со средствами, огребает миллионы за совсем не сделанную работу. Tак до бесконечности. Как блаженной памяти отец Онуфрий, которого я уже упоминал в начале моего опуса. Один мой родственник определял такое состояние ёмкой фразой «Не от той стенки гвоздь!» Да и наш Высоцкий очень хорошую формулу вывел. Eё вполне можно применить здесь. Вот она! Вы все, господа, нужны русскому народу, как в бане пассатижи. Он без вас обойдётся, вы как без него? Я слышал о некоем то ли призыве, то ли взгляде – надо валить! Готовы ли вы только к этому? После гражданской русские работали кем угодно в Парижах и Уругваях. Выстояли. Стали на ноги и сейчас живут очень даже прилично. После Великой Отечественной бежали, ничем не гнушались, пахали так, что отставали местные. Выжили! Сейчас живут отлично. Мы уезжали в восьмидесятые. Я уехал как муж американской гражданки. Только вот познакомились мы с ней в Союзе в 1967 году. И поженились. Она родилась в США у работавших там советских граждан. И это я сказал моим: Всё, хана! Надо линять. Mы бросили всё. Сменяли двухкомнатную квартиру на три авиабилета и пару сотен долларов. Без языка, без перспективы, в никуда! И мне в том году исполнялось 50 лет! Но не потому, что на Россию обиделись. Я бросил в райкоме партийный билет потому что мне с Горбачёвым и его властью стало не по пути. Выжили. Всё нормально! Так что, господа, мною перечисленные. Ноги в руки и айда! По тундре, по железной дороге. А то, при ином раскладе, эта песенка может стать и пророческой. Мало какая страна своих открытых врагов долго терпеть будет! А вы ведь скрытые вражины, признавайтесь! Так что за первыми и ваш черёд придёт! И «Ты поедешь к северным оленям, в тёплый Нарьянмар поеду я!» По железной дороге! В «столыпине»!

Дела, дела

Берег реки утопал в густом сером тумане. Где-то кричала одинокая птица, навевая печаль и сея тоску. Бывшее богатое имение было давно заброшено. Земельная реформа царя-освободителя Александра, давшая свободу крепостным, ударила по тем, кто, собственно говоря и на земле никогда не трудился, а служил в обслуге барина. Всякие там повара, псари, да конюхи со скотниками. А что было делать многочисленным бабам-девкам, кормившимся при барыне? Содержать имение стало совсем невыгодным. Бары поехали в Москву, Жмеринку и Париж, проматывать полученные за землю и строения деньги, а дворня частью разбрелась кто-куда, а частью осела в разрушающихся постройках и кое-как бедовала. Вот уж точно сказал Некрасов: Порвалась цепь великая! Порвалась и ударила! Одним концом по барину, другим по мужику! Пропадал целый уклад жизни. Ох, как правы были китайцы, желающие своим врагам жить в эпоху перемен. Стоявшая на отшибе старая деревянная церковь, казалось, вросла в землю. Почерневшие стены, покосившийся, но ещё держащийся на куполе крест, заколоченные досками узкие окна без стёкол, да старое крылечко с навесом и семью кривыми ступенями, ведущими внутрь. Дверь также закрывали две широкие доски, прибитые насмерть к узким дверным филёнкам. Последняя служба была уже много лет назад, место святое, так его и заколотили. От приблуд и бродяг! И это было наруку окрестной и приезжей нечистой силе! Провести ли какой слёт, устроить симпозиум, просто оторваться. С согласия местного руководства, в любое время года и в любую погоду. Как говориться: 24—7! Пользовавшийся громадным авторитетом, как глубинный пласт истинного народного творчества и персонаж популярнейшего произведения, сам мосьпан Вий являлся верховным керивником, то-есть, руководителем местного филиала. Огромный, коренастый и невозмутимый, чем-то напоминающий одного из запорожцев с картины Репина, всегда элегантно одетый в живописные, земляного цвета хламиды от лучших кутюрье, Хромодан Вий много лет уже возглавлял очаг адской культуры, призванный давать отдых, психологическую разгрузку и усиленное питание лучшим представителям и передовикам производства-стахановцам технических установок Ада! Любой знает, что будь ты хоть семи пядей во лбу, двужильным и упорным как тянитолкай, а отдыхать все равно когда-то нужно. Иначе, перегреешься, сломаешься, или, хуже того, начнёшь испытывать всякие чувства нехорошие к испытуемым и жалости поддаваться! А тогда всё! Пропал чёрт, или, там, нечистик совсем. Не помочь! Сначала хвост отпадёт и рога отвалятся. Потом крылья белые отрастать начнут, и – готово! Дожил! Ангелом стал. Тут тебя под белы руки и в Рай! А там не забалуешь. Ни пить, ни курить, ни пожрать вкусного, ни с чертовкой чего скоромного сотворить. Ни-ни! Ангельское поведение! Вот так! Потому и нормы работы щадящие, отпуска, путёвки. А как же? Персонал обученный беречь надо! А что в церкви дом отдыха адский расположился, то не беда. Не зря ведь в народе сказано: «Свято место пусто не бывает»! Да ведь это только внешне, с виду там убогость и запустение. А на самом деле и купальни на реке с обслугой, и ресторан в развале старой мельницы, и под землёй этажей сколько понастроено. Истинно парадиз адский, ей-пра! Заведующим по идеологии при руководителе тоже фигура известная. Хома Брут. Никуда он, конешно, не делся при испытании панночкой. Помогли старые связи с будочницей, к которой он не единожды, в том числе и как раз накануне страстной субботы, похаживал. Что бы вдвоём грехи с ней замаливать. И от новых не отказываться. Ибо, так и учили, «Не погрешишь, не покаешься, а не покаешься, прощён не будешь!» Была та будочница ведьмой, но мелкой, а иммунитет привила. Как ни старалась панёночка, как ни отпихивалась, а Хома тогда её одолел, навстречу её пожеланиям пошёл, и поусердствовал зело после большого перерыва на учёбу. Не выдержала молодая натиска казацкого, да и концы отдала! Успела только папе шепнуть адрес своего нового возлюбленного, а в каком она виде будет, живой или мёртвой, то ей это без разницы было. Мёртвой даже лучше. Три ночи одна с любимым, и спроса никакого! Она же мёртвая! А после отыскался след Хомячий! Или Брутовый? Но отыскался, точно! С такими способностями, рекомендациями, да что бы пропасть? Никогда! И стал бывший философ из семинаристов идейным вдохновителем, руководителем, источником идей и организатором одного из мест культурного отдыха. Бывали примеры и почище! Вона, некто Колян Ежов имел на руках незаконченное начальное образование, а руководил всей разведкой и контрразведкой в масштабах Союза! Некий Дыбенко был народным комиссаром обороны при 4х классах, а некто Ленин, никогда и нигде не работавший как интеллектуально, так и физически, учил всю страну, как именно надо людям работать! И, он, сам реально высшие учебные заведения регулярно почти не посещавший, обучал всю молодёжь страны, что учиться следует самым настоящим образом, а не так, как Хома Брут на бедной панночке! То есть не целенаправленно, не по-пролетарски, и не в тех сферах и позициях! На сегодня намечался как раз научный семинар по внедрению самых передовых методов отдыха. С элементами лёгкого, необременительного разврата, биеним посуды и явлениями в голом виде местным сельским обывателям и обывательницам. Последнее рекомендовалось психопатологами—эксгибиционистами в целях утраты пусть даже малейшего, но почтения перед местным прямо противоположным полом. Атавистические, хотя и редко встречающиеся фобии подобного рода, могли помешать основной работе с контингентом, где иногда встречались и очень даже аппетитные экземпляры! Внезапно по засекречивающей всё что можно аппаратуре связи, последовала команда «Внимание!». Tут же начал стучать аппарат с текстом шифровки: Внимание! «Воздух!» «Атас!» Совершенно секретно. Только для глаз пана Вия. Шифровальщика временно ослепить. Сегодня, около полудня, на территории Адского Главного месторасположения, в терминале Ад-2, нами выявлено следующее: Агент Внешней охраны, старший чёрт Перхуев, выполняя свои прямые служебные обязанности, вступил в визуальный контакт с быстро приближающимся предметом. Успев поднять тревогу, сотрудник попытался препятствовать высадке на охраняемой им территории загадочного существа типа птицебога Гарруды, оказавшегося посланцем параллельной нам адской структуры – дружественного буддийского союза свободных адов Индостана и Индокитая, а также Ада индуистов мира! Гарруда, сам не заметив происшедшего, просто склевал как муху охранника! С птицебога слез и второй представитель, оказавшийся главным китайским чёртом Лян-Бо, послом по особым поручениям. Проведённые нашим Верховным руководителем Адского Капитула, Супер-адьюнктом Адольфом Вельзевулом переговоры позволили узнать следующее:

Судя по полученным от посла и посланца сведениям, вследствие внезапного нападения со стороны крупной массы неизвестных райинизированных супрем-пацифистов, обладавших необыкновенными даже для адских обывателей паранормальными способностями, фактически перестала как система функционировать вся Азиатско-Дальневосточная адская институция. Под влиянием, или, по-иному, инфлюэнцией, пришедших из Дальнего Космоса алиенов, как испытуемые, так и собственно черти, массово подвергнуты обработке Моральным Кодексом строителей Коммунизма! А включение в эту этическую программу элементов протоатеизма чревато полным перерождением всех структур Ада. То-есть, сменой адского общественного строя на промежуточный между Коммунизмом и Раем. При очень даже заметном перегибе в сторону Рая. Поскольку он уже построен, ощущаем и зрим, чего не скажешь о неизвестном науке Коммунизме! Симптомами поражения населения являются внезапно возникающие над головами испытуемых белые нимбы с красной пятилучёвой звездой. У чертей это же явление сопровождается полным отпадением рогов, копыт и первичных и вторичных половых признаков! Эпидемия звёздной чумки пока не распространяется на нашу Среднюю Азию и весь Европейско-Американский регионы. Но, по мнению, учёных – это не за горами. Как, например, Тибет, Бутан и Сикким, сумевшие отразить нашествие, используя своё месторасположение и обратное влияние Шамбалы на внешние воздействия, а также используя и опыт борьбы Будды Ситхарки Гаутамы против Искушений, но без значительных ограничений в еде и питье! Что выливается в борьбу с голодом до обеда, а сразу после обеда – со сном!

Предлагаю:

Отменить все массовые мероприятия, отложить новый заезд отдыхающих и произвести немедленную выписку с целью возвращения на рабочие места пребывающих в зоне отдыха.

Сформировать из местного контингента рабочие бригады и провести работы, маскирующие наши объекты отдыха.

Под личную ответственность мосьпана Вия обеспечить постоянный контроль за вверенной ему территорией. В этих целях Хома Брут в приказном порядке поднимает веки и обеспечивает сектор обзора своего руководителя.

Учитывая плохую восприимчивость уроженцев Руси к иностранным влияниям, инстинктивное стремление послать всех поучающих, куда «Макар телят не гонял,» то-есть, на x**, и наличие в дальнейшем опыта борьбы на одной шестой части суши с тлетворными влияниями давних засланцев Космоса Маркса, Энгельса, Ленина, Троцкого, развернуть по месту нахождения объекта главный штаб Центральных Сил по отражениюю агрессии. Пленных не брать. С потерями не считаться. Всех перевербованных в краснозвёздные, потерявших право на ношения рогов, копыт и прочих почётных чертовских достоинств, по мере захватывания в плен, немедленно аннигилировать наиболее для них болезненным путём, медленно погружая в мрачные глубины пасхальных и рождественских молитв! Подкрепление скоро будет! Обеспечьте посадочные площадки и помещения для руководства и штаба. Примите меры по исполнению плана противодесантных и противодиверсионных мероприятий. Патрулирование в трёх видимых сферах и инферно обязательно!

Секретарь капитула, Командор позорного легиона Анатоль Песьяк.

С подлинным верно: Вельзевул. Печать. Оттиск хвоста и копыта.