Текст книги "Эх, Россия. Pulp Fiction"

Я учился рукопашному бою у священников кровавой Кали, умевших или легко убивать с одного, но точного удара, или ударить так, что человек долго, мучительно и неизбежно умирал. Oдним, тут я не знаю, повторюсь, счастливым или ужасным утром я ушёл в горы. Примерно через день, ночь и день, высокого в горах я увидел строение. Плоскую крышу украшал вычурный сад. Когда я подполз, подкрался поближе, со скалы поблизости прекрасно виделись розовые кусты, кедры и прелестные фонтаны, выбрасывающие струи хрустально чистой и, даже на вид, холодной воды. Высокие стены ограждали дворцовый сад, в единственных воротах вольно расположились два дьявола-иблиса с огненными мечами, кольцами в носу и лишёнными каких-либо одежд. На этих исчадиях Ада и не могла быть какая-либо одежда. Всё бы мгновенно сгорело. Зорко озирая окрестности, стражи бдили, охраняя единственный проход внутрь. Как им казалось! Прямо с гор текла река, приносящая воду и прохладу растениям, животным и людям. Красивый декоративный водопад украшал одну из частей сада. С высоты около ста локтей вода гор падала в хрустальную чашу бассейна. Радужная водяная пыль, прозрачные брызги и струйки мгновенно укрыли мой прыжок с отвесной скалы. Бесшумно войдя в воду, я уже через мгновение вынырнул на поверхность. Рывок, яшмовый бортик, и я в саду! Отжав дхоти, я осторожно, остерегаясь внезапностей, вошёл во дворец. Мысль о путях отступления даже не приходила мне в голову. Прекрасные комнаты сменяли одна другую. Драгоценные камни, мрамор, нефрит и яшма использовались в отделке. Зеркала, огромные и тщательно отполированные, увеличивали пространство и создавали амфилады несуществующих помещений. B самом центре дворца располагалась спальня, в которой под балдахином из шёлка спала на огромной кровати с множеством мутак прекрасная девушка. Сердце моё полыхнуло огнём любви. Я взошёл на ложе и поцеловал красавицу. Кто ты, меджнун, – спросила она? Как пробрался сюда, скажи, что ищешь и что думаешь обо мне? Я назвал своё имя, а звали меня тогда совсем не так, как сейчас. Я сын вождя и вождь. Пришёл с гор и искал любовь. Ты моя любовь, и это я думаю о тебе. Нет мне жизни без тебя. Bовсе не зря назвала ты меня меджнуном, потерявшим от любви разум. Так оно и есть! Назови имя своё, что бы знал я, в огне чьих глаз я и горю и утопаю одновременно! Да знаешь ли ты, – продолжала красавица, – скоро вернётся моя сестра – волшебница Делия. Она ещё прекрасней меня, но сердце её жестоко и коварно. Однажды, увидев что я расцветаю а года идут, объявила она, любой пришедший ко мне и полюбивший будет казнён немедленно и жестоко. Слово сестры твёрдо как адамант камень, способный резать даже алые лалы. Итак, я – лал, а сестра-адамант. Ты – человек, и этим всё сказано! Но, время у нас ещё есть, пусть немного. Иди ко мне. И я был с ней и познал её и неземное наслаждение. И узнал я, что она кобылица необъезженная и жемчужина несверлёная. Так было! Истинно говорю вам! Слава всем богам, создавшим её из ничтожной капли! Сколько мы были вместе, минуты ли, годы, не скажу. Не знаю! Но, всё, пусть и самое хорошее заканчивается. Совсем! Вот что услыхал я от возлюбленной моей после райского блаженства. Видно, боги охраняют тебя человек. Понесла я от тебя и не могу принести вред отцу своего ребёнка. Так говорят звёзды. Вот только пришёл ты ко мне обманом, вопреки воле моей, великой волшебницы Делии. Облик дивной красавицы на глазах стал меняться. Волосы поседели и спутались. Нос увеличился и стал кривым. Рот зиял расщелинами на местах, где были зубы. Прекрасное тело сморщилось. Со спины свисал горб. Кривые ноги и руки обнажённого тела были ужасны. Судорога рвоты скрутила меня, но я превозмог природу. Убей меня, я не хочу жить, – молил я чудовище. Но, волшебница только рахохоталась и сказала. Ты будешь жить долгую жизнь как герой, умерев, станешь бессмертным, и совершишь по воле моей и по сущности своей множество преступлений. Да будет так, – и я очутился за пределами ограды дивного дворца с его зловещей обитательницей! Вот такая, братья, история. А вы говорите, Кащей! Я-то тут при чём? Заколдовала и всё! Пойди теперь с неё спроси. Светает, – заметил Дадж-бог. Пора нам. Ну, по последней, что б дома не журились, – и все дружно выпили. А уже в следующий миг только остатки потушенного кострища напоминали о внезапной встрече! Иван-Купала прошла!

Встречи

Ну, чего, паренёк, попался? – весело спросила вольно раскинувшаяся на большом пне осминожица. Сейчас кирдык тебе будет! Или, станет? Ох! Люблю я русскому языка. У тебя, кстати, чего по нему в школе было? У меня отлично-хорошо! Высший бал. Так я заговорилась. Ты как сюда попал-то? Мы тут с приятелем поспорили. Он говорит, что здесь страна непуганных идиотов, в лес каждый как к себе домой ходит, a я указываю, в лесу звери всякие хищные, люди нехорошие, и мы можем встретиться. Значит, в лес специально отдельных особей направляют. На полное или частичное перевоспитание силами дикой природы! До полного стирания граней между едой и неким индивидуумом! Почти! А, вот и приятель мой, – и на эти слова из леса вышел двухметровый кальмар на целом сонме тонких чёрных мелко извивающихся ножек. Колян, двигай сюда, – проговорила ему жуткая обитательница моря. – У нас тут обед разговаривает! Застывший без движения молодой с виду парень, одетый как охотник или старатель, только и проговорил: Молчу я! Кальмар подошел поближе, неспешно присел на пень рядом и сказал: Ну, давай, колись. Кто послал, шифры, пароли, явки, имя резидента в нашем Генеральном штабе и размер твоих бутс, трусов и майки? Правду, только правду и единственно, правду! Пока я не передумал и не заставил всякие небылицы расссказывать! Я могу, не хочешь – научим, не можешь – не надо! Уяснил? Нателла! Давай, приступай! Со всякими-якими псевдоволюнтаристическими попытками кончать надо. И не так как курящая женщина! Сама знаешь, как она кончает! Или чем? А чего это значит – кончает? То ли жизнь оканчивает, то ли икру мечет. Во язык! Я тащусь! Вспомнил – кончает раком! А при чём здесь это земноводное? Или головогрудое? Одни загадки природы! Брема, что ли купить? А деньги где? Безумные люди эти носители языка. Сразу добавляют: «Где деньги, Зин?» И про бензин, который кто-то пил. Я нарочно смотрел словарь. Пить жидкость данную нельзя. Брынцала откинешь к морской матери! Быстро и болезненно очень! Качественно! Нателла! Чего ждёшь? Пытай или хоть вопросы задавай для приличия. А то я зверь зверем, а ты в голубую полосочку как королевская креветка! Нехорошо, Нателла! Так мы с тобой чернил не сварим. Сядь, мужичина, ты простофиля! – обратилась к парню осминожица. Отвечай ты мне, гой-еси добрый молодец, было у царя три сына, старший был орёл-мужчина, младший сын любил косяк, средний – выпить не дурак. Кто из этого смитья первым годен для битья? Но парень подумал и спросил: Вы чего, из евреев будете? Было видно, как опешили и кальмар и его подруга. Чего? – переспросил кальмар, – почему из народа этого? Я, лично, из морских глубин. Там в школу ходил и с Наташкой познакомился. А если я её Нателлой обозвал, так у неё бабка грузинка. Это не по-еврейски, а по-грузински. Да, нет, – продолжал парень. – Вот ты меня обозвал гоем, да ещё каким то «еси». Я знаю, вы, евреи, всех нас, не евреев, гоями зовёте. А «еси» это кто, гой из колена евсеева? И ещё, в силу чего вы, евреи, открыли охоту в наших лесах на прохожих охотников и старателей? Не очень это по-людски, по-человечески. Да и обличием какие-то не такие. Вопросы задаёте, всё тайны выведываете. Разговоры ведёте глупые и коварные. И, вообще, документы об это место! На преступную пару смотрел охотничий карабин «сайга»» с оптическим прицелом и переделанный на стрельбу очередями. Майор Паникадилов! Слышь, лягушки, снесу все жвальца быстро и сразу. Ноги в гору, я Котовский! Ну, не ноги, щупальца, или как вы эти причиндалы сами называете. Конечности!

Сам в кино видел, что надо говорить, когда всякие ногами машут или сигналы подают. Сдавайтесь, вы окружены. Силы страны Мордор атакуют вас. И сейчас же на поляну хлынули одетые в кольчуги и шлемы латники. Эльфы с острыми как у лисиц ушками наставили на гостей огромные луки. Но не тут-то было. Из внезапно появившегося корабля пришельцев, на помощь своим собратьям по среде обитания и разуму, вывалились и повисли на тросах лучевые башни кровопийц с планеты диких до сих пор Чурчхеллов! Нателла, к бою, – писклявым дискантом проверещал кальмар Колян! Мы дадим этим исчадиям разума кровавую рукопашную. Запомнят они, как умирают глубоководные с планет Теплого моря. И с этими словами Колян и Нателла выхватили по два бластера и по скорчеру. Благо рук было достаточно! Или ног? Ох! Типичный феномен Розы Кулешовой, вышивавшей ногами, как руками! И тут я не выдержал. Ша! Шкеты, под вагоны! Последний паровоз проступает. То есть наступает. Парад, парад! Я автор, и я всё это безобразие отменяю! Вот как оно было, на самом-то деле!

Лес встретил геолога Максима Сердюка весенними своими, никакого отношения не имеющими к человеку, делами. Снега сошли недавно, трава только кое-где, на самых тёплых местах, слабо ещё проклёвывалась через полусгнившие листья. Пели птицы. Серо-рыжие белки верещали в вершинах сосен, устраивая свои личные брачные, а, может, уже и семейные дела. Воздух прогревался. Легкая дымка струилась в низинках. Постепенно на смену весенней прохладе приходила погода тёплая, хотя, конечно, пока и не летняя. Вертолётчики, по его личной просьбе, высадили геолога километрах в сорока от места. Ему предстояло пройти этим маршрутом и определить возможные пути подвоза продовольствия и горючего в лагерь. Ещё под метелями, зимой, по снежному насту, было завезено всё необходимое для работы и отдыха. Но, бережённого Бог бережёт. Мало ли что? И заболеть человек может внезапно, и с продуктами проблемы возникнуть. Всё бывает. Вон, на одной стоянке лагерной, бедовый медведь, в корень ошалевший от долгой спячки, голода и весенних диких запахов, набредя на лабаз с едой и бочки с горючим, от дурацкого медвежьего ухарства, разнёс всё быстро, вдребезги и напополам, a вертолёты там не летали из-за магнитной аномалии. Вот тогда-то и пришлось геологам использовать вечное средство, верную палочку-выручалочку тайги, оленей и волокуши. Дойти за день, по таёжным глухим буреломам, не высохшей до сих пор земле, и имея всё еще короткий световой день, было нереально. Тут, судя по карте, примерно на половине пути были постройки давным-давно не используемого лагерного пункта. Ещё в войну то ли заключённые, то ли не заключённые, а вольняшки, содержавшиеся таким же образом, обеспечивали строительство какого-то объекта. А что, чего и для – было покрыто мраком. И за давностью лет, и за присуствием населённого пункта ближайшего километрах в трёхстах отсюда, да ещё и рекой широкой отделённого! Вот и шёл себе Максим по тайге, под ноги смотрел, по сторонам всяко приглядывал. Сломаешь ногу или на сук напорешься, плохо будет. Пока помощь к тебе придёт, всякое в тайге случиться может. Телефон мобильный был у него с собой, и рация карманная была. Но вот со связью в этих местах проблемы. От погоды ли зависит, от космоса состояния, только то есть она, то нет. Ближе к вечеру увидел геолог домики бревенчатые, старой ржавой проволокой обнесённые. Всё чин чином! По периметру объявления намалёваны: Внимание! Стой! Охрана открывает огонь без предупреждения. Ворота сохранились и будка часового стоит. Сразу за проходом в колючей ограде помещение комендатуры, о чём тоже надпись сообщает. Только, тишина! И птицы, вроде, вокруг примолкли. Да и как им не примолкнуть? Дневные спать устраиваются. Ночным рано ещё. Прошёл Максим на территорию, в караульную будку заглянул. Ничего. Паутина по углам, cтены мхом заросли. Но, сухо. И топчан есть! Службу, наверно, четыре через четыре несли. Один воин спит, другой четыре часа выстаивает, и махнуться потом. Наряд тут, судя по всему, был суточный. Отстоял, и на три дня в казарму. Может на другие посты, но свои законные сутки отсыпаешься, на твоё место другие придут! Tак до дембеля. Четыре года! Умом подвинуться можно. А, вот она и санчасть. Крест красный и надпись: Лагпункт 1278. Медсанчасть. Понятно, всё же зека были! Кухня, kолодец, рядом башня водонапорная. Значит и скважина артезианская была. Электростанция своя. Дизельная. Восемь бараков размера среднего, oчаг культуры – клуб. Прямо, дом отдыха для людей свободных профессий! Неделя работы, и заселяй по-новой! Обошёл лагерь Максим, решил в старой комендатуре остановиться. Клопы, да вши без людей могут сами по себе десятки лет сохраняться, a в служебном помещении этого добра быть не должно. Остановился в помещении начальника лаг. пункта. Тут и кабинет, и комната отдыха, и отдел связи. Мебель старая сохранилась вплоть до столов и стульев, топчан спальный сбит. Можно спать. Достал спальник, спиртовку. Еду согрел, перекусил. Позволил сто грам принять с устатку. Не много, не мало. В самый раз! А тут сразу и темнота упала. Мрак покрывал территорию бывшего лагеря. И тишина! Только какая-то ночная птица причудливо подвывала в высоте невидимых отсюда деревьев. Максим достал из рюкзака пистолет Стечкина на 21 патрон, фонарь, положил всё это под руку и залез в спальник. А утром пошёл дальше. И ничего с ним не произошло. Хорошо?

Лекция

Люди! И вы гражданочки! Хватит, хватит на собрании семушки жевать. Другого времени не было? Рот держите свободным. Вопросы могут быть, а вы шелухой полны. Пользуйтесь случаем, культура – она всем и каждому нужна. Простой вам пример. Ну, нету газеты в доме. Что, автобусным, блин, билетом пользоваться будете? Сохранять его от каждой колбасной поездки? А ежели есть газета, и почитать и использовать по прямому назначению можно. В таком вот порядке. Да вы и сами не овцы, небось, не перепутаете! Тут у нас в колхозе разговоры разные разговаривают. Мол, вона, Настюха наша. Кто ранее была? Честная, ваще, давалка! Врут, конечно. Мужики особливо. Сами не могут себя с пользой использовать, вот и чернят тех, кто устроился. А теперь, как председатель наш стал к ней захаживать, жалея вдову-одиночку.. Прекратите хихикать. Помощь он ей оказывает. Шефскую. По партийному поручению. Сами знаете, мужик её на работе сгорел. Закурил на сеновале спьяну.. Спал, короче! Дотла, сука! Без сена на зиму народ оставил. Ну, это к делу без относительности. Так стала наша Настя передовой птичницей. Куря от неё без ума. От радости! Или к примеру, скажем я. Кто ранее был? Правильно, совсем пустяшный человек. Осорок просто! А сейчас секретарь нашей партийной организации. Соответствую. И научную лекцию для вас подготовил! Я задам вам совсем простой вопрос. Картошка это что? Корнеплод или ягода? Вот здесь были ярко фиолетовые цветочки, а теперь явственно видно, завязались ягоды! Смотрите на плакат! Или арбуз! Могуч, красив, обширен. По объёму с какой-то там смородиной и малиной сравнивать нельзя. Да и на земле растёт, не на кустах. Кстати, это очень хорошо! Не дай никому Создатель, если такая ягода на голову упадёт! Вот! Ещё хлебное дерево бывает. Не в нашей стране. Там ещё Лимпопо какой-то обретается. К моему, да и вашему величайшему сожалению, булки и буханки на нём не растут. Bот это жаль! Что же там такое растёт на оном? Плоды хлебного дерева. Чёрт его знает, чего оно есть в натуре. Сам я не ел, да и вам не советую. Все вы знаете, что рыба ищет где глубже, а обезьяне давно всё по-фигу. Вот многие ли из вас смогут сидеть на раскалённых каменьях голыми задами? Васька-скотник? У него такая пердень, что хорошей сенокосилкой не прикроешь? Не помещается, значить? Я не о размерах. Мало ли у кого какой? Что ж нам теперь меряться что ли? Как в детстве далёком. Я, товарищи, о температуре! Наука измерять всё любит. В научных целях. Так для обезьяны градусы ничего, а у Васьки яичница будет. Улавливаете разницу? Что там? Если Васькины градусы после получки, да обезьяне отдать, так скопытится? Бабы, чего опять расшумелись? Настя! Как про яйца разговор зашёл и градусы, ты тут как тут. Знатная птицеводка. Специалист. А! Предлагаешь на деле проверить! Проверить на чистом опыте? Никак невозможно, граждане. Васька пятый день в запое, а обезьян среди нас нетути. Или кто хочет себя объявить? Нету, я ж говорил. Вот ещё бывают в науке примеры разные. Я в газете по литературе, так и называется «Литературная», сам вырезал, домой принёс и прочитал. Совет говорят полезный: Возьмите яйца, закопайте в горячий песок, а затем принесите домой и бейте их серебряной ложкой на столе, развернув на нём белую крахмальную скатерть. Жуть! Жуть! Говорят, мол, это интересно! Не, я тащусь. Ладно, в песок закопаем и уж без них домой никак мы не придём. А где же ложку серебряную возьмём? И скатерть какую-то крахмальную? Насыпать этот крахмал на скатерть что ли? Да и ведь больно будет! Кто желает обычной железной, а, может, опытно, деревянной ложкой попробовать, у меня вырезка с собой! Подойдите после лекции! До вас, гражданки-бабоньки, не касаемо. Ввиду наличия отсутствия! Там, в газете этой, прямо смехачи работают. Да и пишут туда всякие ушлёпки! Так один попал, да впросак. Просит заткнуть своей соседке половую её щель. Говорит, что, мол, когда у неё течёт, у него капает. Честно! Сам в газете прочитал. Вот до чего в столицах всякие развраты дошли. Открыто пишут! И ещё пример приводят как человек легкомысленно к прогулам относится. Любую малость использует, что бы мимо работы на свои удовольствия время тратить. Eщё и оправдывается этим. Пример? Пожалуйста. Вчера -, это он так пишет, – вчера, я покрывал пол польским лаком, а ко мне зашла соседка. По этажу. Cразу упала и приклеилась. Так я пока её с трудом, но отодрал, не мог из дому уйти. А это заняло! Каково? Так и пишет, отодрал, пусть и с трудом. Горожанин. Слабак. У нас бы никаких трудностей не вызвало! Коренники! Глубинка! Село! И последнее. Я этот вопрос ребром заостряю. Потому, наболело, а нам тут жить. Доколе? Это я вас граждане и бабоньки спрашиваю, доколе терпеть будем растаскивание по домам всего? И что плохо лежит, и что хорошо! Пора нам рукава засучить, и дать бой этому нелепому обычаю. Вона у Ивана забор стоит из ракетной стали. То-то я смотрю солдатики пятый день на посту пьют. У тебя, Софья, откуда курятник стилизованный, это слово научное, я его в словаре у Брема подсмотрел. Или Даля? Беда с этими иноземцами. Так я по-простому. Откуда скомуниздила короб ракетный? А если найдут? Не найдут? Почему? Ты его соломкой и хворостом обложишь? Гляди, умелица. А то за Настюхиным мужем пойдёшь! Ты, Павлуха, в клуне самогон гонишь, а техника откуда? Пересмотрелся глазами с учителкой химической, вот теперь и химичишь. А детям в школе как, на пальцах про получение самогона объяснять? И так многое. Закругляюсь. Лекция окончена. До завтра, товарищи. А ты, Настя, останься. Надо бы нам с тобой план по яйцам пересмотреть. В рабочем порядке. Бывайте, граждане!

Собрание

Господа! Уж сколько раз твердили миру, что не в свои сани не садись. Мимо носа! С одним и тем же таким результатом. Лезут нагло, без очереди, и не только в сани! Вчера один залез уже в мои штаны. Оставьте смеяться! Не во все штаны, чего бы он там искал? В карман от штанов такой, именуемый пистоном. Потянул, так сказать, курок пистона! Тут все про это знают, я не перевожу! И так среди белого дня и наличия отсутствия какой-то опьянения. А когда этого мелкого фраера взяли за его вымя, оказалось, работает щипач из Вильно. Даже не наш. Царство Польское ще не сгинело, и тянет, до чего два пальца борзо достают! Вместо того, что бы их по пословице использовать и обсосать! Со смаком! Сегодня, мы, воры, собрались в славном городе Херсоне проговорить некоторые дела, уже могущие быть, или как бывшие. Почему здесь, а не там где ранее, в Ростове —папе? Потому, что в эту одну шляпу класть все яйца даже доктора не рекомендуют. Могут перемешаться! И мы мешаем. Игра такая! Полицейский нос к нашей жопе. Это я стихами, не поймите меня правильно! Все знают, вор Мосий Горилка гутарит редко, но по частям! И мимо уха не проносит. В рот! Так, к слову, в Херсоне даже название за себя говорит. Город тихий, два городовых, сыскное сонное, воров маловато, зато публика публичная и в домах таких же. Мне два слова эти всегда притягивают. Поц и ноханки! Куда лучше, чем по-русски. Хотя и так хорошо. Но не всем людям понятно. То ли сон херовый, то ли хер сонный. Двусмысленно как-то. А по-нашему хорошо. Использовал поц и засыпай. Потому мы все, воры, на национальность не глядим, а на место и фарт. В разрезе таком: Коль Бог даёт, то и вору пофартило. А то ведь у нас как? Напился и забыл. А Бог не Никишка, как стукнет, так крышка. Гроба! Господа Иваны подтвердят. И майданщики почтенные, тоже люди понимающие. Так я вот с примеров начну! В городе Тифлисе неизвестные мазурики с кареты казначейской 350 тысяч рубелей сняли! Во! Сумашедшая деньга. Это сколько лет карманы щипать надо, или подругому фраеров и лохов там кидать, что б хоть часть того заработать? В городе Риге банк Рижский развития и процветания тоже на гоп-стоп не вертухайся взяли. Чисто! И ушли. Куда, ни мы, ни полиция в голове не держит. Потому немысленно. Я до таких денег и считать-то не умею. Соседа, Ивана Пятирубеля звать придётся! И его сынишку из городского училища! А энти байстрюки деньги умыли и нету. А нам? Ворам честным?

Как хотите, но как-то это в подляк. Вот так шерудить на территории нашей? Господа! Выпивайте себе и закусывайте! Как у нас в Одессе говорят: Выпьем сразу, выпьем тут. На том свете не дадут! Мож дадут, мож не дадут, так что лучше выпьем тут! И я с вами. Хорошо пошла. Но слабовата. Надо водчонкой запить! Шустовский коньячок на рябине. Два стакана водки. Товар! Помните, под Рязанью цистерну взяли? И каков барыш? Перепились, оповестили о халяве, все народы окрест работу бросили и пока не прикончили ту цистерну несчастную, не успокоились! Лучше бы нам отдали, или хоть бы продали, a мы её грекам каким, те как хиосское у себя бы толкнули. Все в барыше, можно и выпить! Зачем такой путь длинный, если сразу можно выпить? Хороший этот вопрос. А я вам отвечу! В Одессе один еврей открыл мастерскую по обрезанию, а вместо вывески, поц, повесил сапог. Ему говорят: Исраэль! Ты чего режешь? Он говорит кожу. Но, сапоги из неё пока не делаешь? Нет. Бог хранит. Я ещё с ума не спрыгнул, что бы после бриса кожу использовать. Хотя подумать стоит! Так народ продолжает: Исраэль, Чего ты сапог-то подвесил вместо вывески? А этот поц отвечает: у меня сосед купит яиц десяток, сварит, да за те же деньги что купил людям продаст. Я у него спрашивал, как вы у меня. Зачем ты, сволочь, людей достаёшь? Будут ведь народы вопросами мучиться. А он мине, ему то-есть, говорит. И вовсе ты дурак, шлимазл. Я имею с того чисто яичный бульон и при собственном деле. А у тебя кожи не нашлось в вывеске два сапога поместить. О! Тьфу на тебя eврейския жадина! А два – оно пара! Поняли теперь? По одной и будет две! Как хорошо говорят наши соседи – немчики: Нох айн малль. Вайн ауф бир, рате их дир. Бир ауф вайн – канзайн! И всё врет. То, что русскому и еврею смерть. Тьфу! То, что немцу смерть, русскому еврею есть просто напропалую. И ни в одном глазу. Хотя бы и спьяну! Заключая. Нет! Это слово плохое. Навевает. Турма поминается! Ура! Я покончил!