Текст книги "Башня из красной глины"

– Не прочитал еще, наверное.

– За столько времени? Нет, думаю, дело не в этом, – возразил Смирнов. Он как раз открыл статью об устройстве мобильного телефона. – Вот зачем он его прихватил. – Следователь показал Дымину разворот с электросхемами. – Парень собирал детонатор.

Смирнов бросил журнал на тумбочку и вытащил из ящика картонную коробку, набитую радиодеталями. Большая часть была вырвана из старых магнитофонов и телевизоров, но были и совсем новые наборы, упакованные в хрустящий целлофан. Вслед за коробкой полицейский достал паяльник и банку канифоли.

– Посмотри, что в мусорке, – велел Смирнов Дымину, указав на пластиковую корзину для бумаг.

– Спасибо за доверие! – буркнул опер и вывалил на пол содержимое корзины. Аккуратно разгреб рукой.

– Вот! – Смирнов нагнулся и поднял пустую упаковку от батареек-таблеток. – Что и требовалось доказать! Больше нам тут делать нечего. Идем в медпункт.

Через пять минут полицейские были на месте. В первой комнате, смотровой, сидел Доценко. Он что-то писал, согнувшись над столом.

– Доброе утро, – поздоровался Смирнов.

– Здравствуйте, – кивнул врач. – А у меня пациентка сбежала, представляете. – Он усмехнулся. – Ваш коллега вам, конечно, уже сказал.

– Да. Можно здесь осмотреться?

Доценко приподнял брови.

– Пожалуйста. А что случилось?

– Ничего, надеюсь, – отозвался Смирнов, хотя понимал, что все же случилось.

Он прошел в палату, Дымин – следом. Все вроде лежало на местах – нельзя было сказать, будто в комнате царит беспорядок, – но некоторые вещи явно побросали в спешке. Кровать была слегка сдвинута. Следователь потянул ноздрями.

– Чувствуешь? – спросил он.

Дымин принюхался:

– Хлороформ?

– Да.

Смирнов подошел к столу. На нем лежал чистый лист бумаги. Полицейский подцепил его за уголок и перевернул.

– Что там? – заинтересовался Дымин, заглядывая через плечо.

– Признание, – ответил через пару секунд Смирнов.

– Чье?

– Самсонова.

– Да ладно!

– Послушай: «Я, Самсонов Юрий Петрович, признаюсь в том, что убил Марухина Александра Викторовича, Липина Ярослава Сергеевича, Базарова Степана Николаевича, Кожина Анатолия Семеновича, а также свою жену Самсонову Людмилу Ивановну. Сам я не могу жить после этих тяжких преступлений и поэтому вынужден убить себя тоже». Число, подпись.

– Ничего себе! – пробормотал Дымин.

– Это липа.

– Думаешь?

– Конечно. Во-первых, текст отпечатан на компьютере, а подпись нетрудно подделать. Во-вторых, думаю, ты тоже обратил внимание на то, что в этом признании чего-то не хватает.

– Ну-ка, дай! – Дымин выхватил у Смирнова листок и уставился на него. – Не упоминается сын капитана! – воскликнул он через полминуты.

– Верно. А почему?

– Потому что, когда распечатывали этот листок, Сергей еще не был в числе жертв. Никто ж не знал, что он станет свидетелем и его придется убрать!

– Список убитых заготовили заранее. А на корабле нет принтера, и имя «юнги» добавить уже было нельзя.

– Значит, Максим и Ксюша подставляют Самсонова?

– Конечно. Они нас все время наводили на него. Книга Майринка, ссылки в компьютере, хлороформ и канистры со спиртом, похищенные из лаборатории. Предполагалось, что убийства повесят на Самсонова, а сам он уже не сможет оправдаться, поскольку якобы покончит с собой.

– Здесь даже не указывается мотив, – заметил Дымин.

– А зачем? Подпись есть, и ладно. А мотив всегда можно придумать. Например, сумасшествие. Чем плох?

– Подожди, а что тут внизу листка за цифры? Нет, буквы тоже есть. Похоже на код или шифр.

– Это из Библии, – сказал Смирнов. – Надо проверить по Интернету, что это значит.

– Каким образом?

– Это номер главы и строки, – пояснил следователь, доставая блокнот, чтобы переписать в него содержимое записки. – Упакуй это в пакет для улик, – добавил он, когда закончил.

Сам он вышел в смотровую.

– У вас есть хлороформ? – осведомился он у Доценко.

– Вроде был. А что? Вам нужен?

– Проверьте, на месте ли он.

Врач встал и подошел к стеклянному шкафу. Быстро просмотрел склянки, затем недоуменно пожал плечами.

– Вот он. – Доценко ткнул в одну из бутылок. – Но осталось совсем мало. Странно, мы им почти не пользовались. Даже не помню, когда в последний раз брали.

– Спасибо, доктор.

Выйдя из медпункта, Смирнов и Дымин пошли в каюту, где у следователя был ноутбук. Смирнов включил и загрузил браузер. Ввел в строку поиска оставленную близнецами ссылку.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Дымин.

– Это про Иону, – ответил Смирнов. – Его проглотил кит.

– И что это значит?

– Очередной указатель. – Следователь встал, достал и проверил пистолет. Бесы сразу оживились и зашевелились, но он постарался не обращать на них внимания. – Максим и Ксюша назначили нам встречу.

– Где?

– В трюме.

– И ты туда собрался?

– Да. Дуй к Капотову, скажи, чтобы спускали шлюпки и грузили людей.

– В смысле? – Брови у Дымина полезли на лоб.

– Я думаю, у близнецов есть взрывчатка. Притом, как они действовали до сих пор, это не кажется удивительным, верно?

– В принципе да. Так что, мы начинаем эвакуацию?

– Да, и иди уже! Времени мало.

Дымин не двинулся.

– А ты что, один полезешь в трюм, что ли?

– Если мы припремся туда толпой, это ничего не решит. Ты ведь не собираешься стрелять в детей? Или как?

– Нужно вызвать бригаду по борьбе с терроризмом, – неуверенно предложил Дымин.

– И когда они прибудут? Знаешь, мы только теряем время. Если близнецы взорвут машинное отделение…

– Послушай, на борту есть подготовленные люди. Уверен, они знают, что делать.

– Ты о ком?

– О Жеребине и его шести амбалах. Разреши, я их пошлю в трюм.

– С какой стати? Они выдают себя за обычных пассажиров. У них легенда, так что…

– На дно они тоже пойдут, чтобы легенду не нарушать? – перебил Смирнова Дымин.

Следователь махнул рукой:

– Делай что хочешь, только убери людей с теплохода! – Он побежал по палубе к пакгаузу, где располагался один из люков, ведущих в трюм.

– Дождись их! – крикнул ему вдогонку опер, но Смирнов не обернулся.

Полицейский открыл люк и начал спускаться по винтовой лестнице. Звук его шагов гулко отдавался в железном чреве корабля. Сердце колотилось как бешеное, по лицу и спине струился холодный пот – он понимал, что в любую секунду его может поглотить вырвавшийся из машинного отделения огонь. На бегу Смирнов пытался вспомнить, какую мощность может дать брусок Си-4 такого размера, как был у двойняшек. Память подсказывала, что у «Фаэтона» не будет ни единого шанса. Даже военный корабль наверняка пошел бы ко дну – что уж говорить о прогулочном теплоходе.

Может, близнецы решили использовать не весь запас взрывчатки? Но тогда зачем они прихватили с собой целый брусок? И еще один вопрос не давал покоя Смирнову: как Максим и Ксюша планируют спастись? Вплавь? Но прыгать за борт идущего теплохода – почти верная смерть, ведь они попадут под винты. Полицейскому приходилось видеть погибших в результате подобных несчастных случаев – жуткие шрамы по всему телу, огромные гематомы, перемолотые кости. Следователя невольно передернуло.

Смирнов спускался все ниже. Свет давали редко расположенные лампы, ступени вибрировали – в них отзывался мощный двигатель турбины, приводящей в движение «Фаэтон». Полицейский стиснул зубы, чувствуя, что все дальше забирается в логово демона. Пистолет в его руке отзывался на зов чудовища: сидящие в нем бесы смерти засуетились, предвкушая кровь. Смирнов ненавидел оружие, хотя ему не раз приходилось им пользоваться – почти всегда чтобы спасти себе жизнь. Но сейчас он не был уверен, что решится пустить его в ход: он не представлял, что сможет выстрелить в детей, даже если у них будет взрывчатка.

Лестница закончилась, полицейский оказался перед прямоугольной дверью с закругленными краями. Здесь пахло нагретым воздухом и машинным маслом. Подумав, Смирнов убрал пистолет в кобуру и открыл дверь. За ней был коридор. Прислушавшись, полицейский различил только далекое урчание турбин. Дети должны были пройти здесь, но едва ли они выбрали для последнего акта своей кошмарной пьесы место, где находятся люди. Им нужен был отсек, где никто не бывает, но куда можно попасть относительно свободно. Смирнов не был знаком с планировкой трюма, так что оставалось только наугад заглядывать во все двери. Следователь понимал, что близнецы еще в трюме: они не рассчитывали, что их начнут искать так скоро. Возможно, он встретит их, когда они будут возвращаться.

Смирнов прошел до конца коридора и открыл последнюю дверь. Тут была лестница, ведущая вниз. Полицейский начал спускаться. Над головой тянулись толстые трубы теплотрассы. Вода капала с них и стекала в зарешеченные люки на полу. Смирнов шел, ориентируясь по редким лампочкам на стенах, служившим своеобразными маяками. Ему пришло в голову, что двойняшки должны были заранее все тут облазить, чтобы провести разведку и присмотреть подходящее место. Полицейский добрался до очередной двери и прислушался. Из-за металлической двери доносились приглушенные голоса. Возможно, это были матросы, но интуиция говорила следователю, что он на верном пути.

Переведя дух, Смирнов вошел в отсек и замер. Он стоял на верхней площадке железной лестницы, а внизу в мутно-желтом свете забранных сеткой ламп виднелись два стула, к которым скотчем были примотаны Самсоновы. Ксюша и Максим что-то делали с их ртом.

– Эй! – негромко позвал Смирнов, начиная медленно спускаться.

Близнецы резко обернулись. На лицах у них отразилось смятение. В руке у Максима оказался мобильный телефон.

– Стоять! – крикнул он.

Смирнов замер и поднял руки, показывая, что в них ничего нет.

– Я нашел вашу записку, – сказал он, оценивая ситуацию.

Самсоновы были надежно примотаны, рот им заклеили, но из-под скотча торчали тонкие проводки, на конце которых чернели крошечные квадратики. Судя по тому, как Максим сжимал мобильник, телефон являлся детонатором. «Интересно, чтобы взорвать бомбы, нужно набрать какой-то номер или достаточно нажать одну-единственную кнопку?» – пронеслось в голове у Смирнова.

Си-4, судя по всему, двойняшки засунули Самсоновым в рот, выпустив наружу приемники сигнала.

– Что это за телефон? – поинтересовался Смирнов, чтобы не затягивать паузу. – Базарова?

– Кого? – не понял Максим.

– Монаха, который написал вам письмо.

– А-а, – протянул мальчик. – Да.

Было дико видеть детей, собирающихся взорвать огромный теплоход, чтобы замести следы преступлений. Сами они, конечно, придумали, как спастись.

– Что вы собираетесь сделать? – спросил Смирнов.

– Убить этих гадов! – отозвался Максим. – Вы ничего не понимаете, но…

– Я все знаю, – перебил его Смирнов. – Вас лишили настоящих родителей, и это вас обозлило, но теперь вы нашли свою семью, и мама с папой ждут вас.

Повисла пауза. Дети нахмурились, переглянулись.

– Откуда вы знаете? – удивилась девочка.

Смирнов не собирался говорить, что Вырины сдали их – это могло окончательно снести Максиму и Ксюше крышу. Сейчас нужно было действовать очень аккуратно. Полицейский пожалел, что специалист по работе с несовершеннолетними до сих пор не прибыл – он бы мог сейчас здорово пригодиться.

– Мы провели расследование, – сказал он уклончиво. – Нам известно, что эти люди заплатили доктору в роддоме, чтобы он подделал документы и отдал вас им. Но они растили вас четырнадцать лет как своих детей, любили вас и…

– Нет! – резко выкрикнула Ксюша, делая шаг вперед. – Они кололи нам всякую дрянь, чтобы мы стали солдатами. Они хотели сделать нас убийцами!

– И у них получилось! – добавил Максим, скривившись в неудавшейся улыбке. – Они врали, что заботятся о нашем здоровье и поэтому все время обследуют, а на самом деле… – Мальчик не договорил.

– Они думали, что смогут делать с нами, что захотят, – глухо проговорила его сестра. – Мы ведь им никто – просто подопытные кролики! – Ее голос дрожал от обиды и ненависти.

Смирнов чувствовал, как по отсеку разливаются волны детской боли. От этого было мучительно тяжело, но он знал, что обязан остановить этих запутавшихся ребятишек.

– Они ничего с вами не делали, – солгал он. – Все эти уколы были просто спектаклем. Самсоновы изображали, что меняют ваши гены, пудря мозги тем, кто им платил за эксперимент.

– Нет, – покачал головой Максим. – Тот монах все написал. Он сам делал лекарства для нас.

– Мы мутанты! – сквозь слезы проговорила Ксюша.

– Это неправда, – возразил Смирнов, чувствуя, что дети ускользают от него. Что бы он ни говорил, они уже приняли решение идти до конца. – Как вы спасетесь, если взорвете бомбы? – задал он вопрос, решив, что надо попробовать повлиять на их инстинкт самосохранения.

– Спрыгнув за борт, – ответила Ксюша. – Мы хорошо плаваем.

– Вас порубит винтом, – выложил свой козырь Смирнов. – Так всегда бывает, когда…

– Винт не будет крутиться, – перебил его Максим. – Основная трасса находится за этой стеной. – Он ткнул пальцем влево. – Мы изучили планировку корабля и все продумали. Взрыв разрушит двигатель, и винт остановится.

– Но теперь вы не сможете выйти отсюда и активировать бомбы, – мягко заметил Смирнов. – Я вам этого не позволю. Кроме того, вы же не хотите, чтобы пострадали другие пассажиры?

– С ними ничего не случится, – пояснила Ксюша. – На «Фаэтоне» достаточно шлюпок. Взрыв будет не настолько мощный, чтобы задеть жилые каюты.

– А как же матросы, которые находятся в машинном отделении?

– Их тоже не заденет. Волна ударит только в стену.

– Максим сделал бомбу с направленным взрывом, – объяснила девочка.

– Где вы этому научились?! – не выдержал полицейский.

– В Интернете, – ответила Ксюша.

Смирнов вздохнул. Сеть одновременно и помогала в работе, и мешала. В ней можно было почерпнуть полезную информацию, но и преступники делали то же самое.

– Я вас отсюда не выпущу, – повторил он. – Ваш план накрылся. Давайте поднимемся наверх, а потом я арестую ваших фальшивых родителей.

Максим медленно покачал головой.

– Нет, мы никуда не пойдем! – заявил он. – Эти сволочи умрут так же, как и другие!

Его сестра согласно кивнула. Близнецы были едины.

– И как вы собираетесь это сделать? – спросил Смирнов.

– Нам терять нечего! – с вызовом произнес мальчик. – Теперь, когда вы нас застукали.

Было заметно, что он едва стоит на ногах. Тем не менее Максим явно собирался идти до конца. Смирнов сглотнул вставший в горле ком. Отбросил продиктованную инстинктом самосохранения мысль воспользоваться пистолетом.

– Слушайте, чего вы добьетесь? – проговорил он. Во рту пересохло, в ушах пульсировала кровь. А за стеной шипел демон, предвкушающий обильную жатву. – Хотите погибнуть вместе с ними? Они того не стоят. Я вам предлагаю…

– Хватит! – Максим высоко поднял мобильник Базарова. Его большой палец почти касался кнопок. – Мы все равно взорвем их! Но вам мы дадим возможность уйти, потому что вы нам ничего плохого не сделали. У вас есть две минуты.

– Расскажите всем, почему мы это сделали! – сказала Ксюша, обнимая брата за плечи. Голос у нее дрожал. – Особенно нашим родителям. Настоящим! – добавила она с нажимом.

За спиной одновременно раздались два хлопка – они почти слились в единый звук. Ксюшина рука метнулась к шее. Максим опустил голову, уставившись себе на грудь. Смирнов увидел торчащий из нее дротик – он тускло блеснул в свете ламп. Девочка медленно осела на колени, затем повалилась вперед. Ее брат с усилием двинул большим пальцем, последовал еще один хлопок, и в него тут же вонзился еще один дротик. Максим рухнул лицом вперед, мобильник вылетел из руки и, скользнув по полу, ударился о нижнюю ступеньку.

Смирнов резко обернулся и увидел Жеребина с короткой черной винтовкой в руках. Такая же была у стоявшего рядом с ним парня.

– Порядок! – негромко проговорил Жеребин, спускаясь. – Это транквилизатор, с ними все будет нормально.

Смирнов заметил, что вслед за Жеребиным спускаются не один, а шестеро парней. Один был босиком, другой без рубашки – похоже, времени на одевание у них не осталось. Но вооружен был, кроме Жеребина, только один.

– Я вам их не отдам, – заявил Смирнов как можно решительнее.

– А почему вы решили, что они нам нужны? – внимательно уставился на полицейского Жеребин. Одновременно он сделал своим людям знак спуститься и освободить Самсоновых.

– Вы отлично знаете почему, – ответил Смирнов.

– Нам известно про обман этих несознательных граждан. – Жеребин кивнул в сторону Самсоновых, с которых уже срезали скотч. – Двойняшки – пустышка, они не соответствуют программе.

При слове «пустышка» Смирнов почувствовал, как кровь приливает к лицу, но сказал только:

– Их модифицировали после рождения, чтобы…

– Чушь! – отмахнулся Жеребин. – Это полумеры, которые мы можем осуществить в любой момент и без Марухина с его командой. У нас полно специалистов, способных это сделать. От этой лаборатории требовалось сформировать генотип, сконструировать его, изначально вложив нужные качества. А не пытаться скорректировать то, что дала матушка-природа.

Шестеро спецназовцев тем временем освободили бледных и трясущихся Самсоновых и подтолкнули их к трапу. Затем подняли Максима и Ксюшу.

– Куда вам их доставить? – осведомился Жеребин.

– В медпункт, – подумав, велел Смирнов.

– А этих вы будете арестовывать?

– А есть за что? – поинтересовался Смирнов, глядя Жеребину в лицо. – Вы признаете, что программа, над которой они работали, существовала?

– Сами вы как думаете? – спокойно ответил Жеребин.

– Я думаю, что скоро вас уже будет не найти.

– Правильно все понимаете, старший лейтенант. Но за подделку документов и кражу детей привлечь их можете, если хотите. Впрочем, есть ли смысл возиться?

В это время Самсоновы поравнялись на лестнице с Жеребиным и Смирновым. Профессор попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле.

– Топай, топай, – сказал ему Жеребин. – Только помни: лучше бы эти детишки тебя взорвали.

Самсонов покачнулся и ухватился за перила. Жена вцепилась в него, чтобы не дать ему упасть. Жеребин с деланым равнодушием отвернулся, чтобы пронаблюдать за тем, как его люди выносят близнецов. Смирнову они показались трогательно-беззащитными, и у него защемило сердце.

– Что их ждет? – пробормотал он себе под нос, но Жеребин его услышал.

– Это не ваше дело, – сказал он. – Вы нашли преступников, теперь постарайтесь обо всем забыть.

Двое агентов подтолкнули Самсоновых, чтобы не мешали в проходе. Генетики выглядели совершенно разбитыми и потерянными.

– Доходяги, – проговорил им вслед Жеребин. – О них можете не беспокоиться.

– И не думал, – отозвался Смирнов. – Детей жалко.

На это Жеребин ничего не ответил. Полицейский понимал почему: близнецам полагалось стать результатом дорогостоящей военной программы, которая закончилась ничем. Эти дети олицетворяли для Жеребина провал. И, возможно, конец его карьеры. Едва ли он мог сейчас им сочувствовать.

Они с Жеребиным поднялись на палубу последними. Здесь они столкнулись с операми во главе с Дыминым. Один из агентов вручил ему обезвреженные устройства.

– Не бойся, не взорвутся, – добавил он. – Только не балуйся.

Дымин не обратил на насмешливый тон никакого внимания. Его явно волновали вещи поважнее.

– Что делать, Валер? – спросил он.

– Для начала останови эвакуацию, – велел Смирнов. – Опасности больше нет.

– Слышал? – повернулся Дымин к одному из оперов. – Дуй к капитану. Пусть дает отбой. Пассажирам скажем, что это были учения или ложная тревога. Что дальше, Валер? – снова обратился Дымин к Смирнову.

Следователь увидел прижавшихся к борту Самсоновых. Кажется, профессору было совсем худо.

– Максима и Ксюшу в медпункт, охранять самым строгим образом, – распорядился он, проглотив ком в горле. – Они сейчас под действием транквилизатора.

– Ацепромазина, – подсказал Жеребин. – Передайте судовому врачу, если он спросит.

– Когда очнутся, сообщите им, что они арестованы, сделайте все точно по уставу, – продолжал Смирнов. – Никаких осечек. Скоро должен прибыть специалист по делам несовершеннолетних, подключайте его по полной программе. Эту парочку, – он кивнул в сторону Самсоновых, – тоже в лазарет. А то, по-моему, профессора вот-вот инфаркт хватит.

– Мы вас покидаем, – сказал Жеребин, когда следователь замолчал. – Ребята только отнесут двойняшек в медпункт. Увидимся за завтраком. Если вы проголодались, конечно.

Смирнов обратил внимание, что Жеребин и другой агент уже успели разобрать свои ружья и рассовать по карманам детали.

– Или вы хотите нас допросить? – поинтересовался Жеребин деловито.

– Хочу, – признался Смирнов. – Но не вижу смысла.

Жеребин удовлетворенно кивнул.

– На вашем месте я бы обсудил со своими людьми, что написать в отчетах, – посоветовал он. – Дети могут болтать все что угодно, но им все равно никто не поверит. А свидетелей у вас будет совсем немного. – Он проводил холодным взглядом удалявшихся в сопровождении полицейского Самсоновых.

– Мы успеем их допросить, – пообещал Смирнов. – Они расколются.

– А что вам даст эта бумажка? – пожал плечами Жеребин. – А это все, что у вас останется от этих предателей. Нет, старший лейтенант, вы вычислили убийц, арестовали их, спасли две жизни, пусть и ненадолго, а главное – предотвратили взрыв теплохода. Так что осталось только придумать объяснение, как вам это удалось. – Он слегка улыбнулся. – Но я уверен, что вы с этим справитесь, тем более что ничего другого вам и не остается. Кстати, я думаю, у вас есть кое-что, принадлежащее мне. Вернее, государству.

– Возможно.

– Будет лучше всего, если вы отдадите это мне, а сами обо всем забудете. – Жеребин взглянул на Дымина. – И вы тоже, разумеется.

– Не вопрос, – отозвался опер. – Только я ничего не знаю.

– Это правда, – признал Смирнов. – Флешка у меня в каюте.

Ему не хотелось отдавать такую улику, но он понимал, что обнародовать ее возможности у него все равно не будет. Кроме того, это все-таки было государственной тайной.

– Идемте, – кивнул Жеребин. – Это Бирюков дал вам информацию? Скользкий тип.

Смирнов промолчал.

– Надеюсь, вы ее не скопировали, чтобы припрятать? – спросил Жеребин.

– Нет, – ответил следователь.

– Мудро. Знаете, действительно умные люди – большая редкость. – Жеребин внимательно посмотрел на Смирнова. – Да еще и без семьи. Такие государству очень нужны. Не хотите сменить род деятельности?

– Предлагаете мне работу? – Полицейский невольно скривился, тщетно попытавшись изобразить ироническую улыбку.

– Почему бы и нет? – спокойно отозвался Жеребин. – Послужите родине.

– Я уже, – глухо произнес Смирнов. – На своем месте.

– Тоже верно, – легко согласился Жеребин.

Когда они дошли до каюты, Бирюкова там не было – очевидно, он успел эвакуироваться. А флешка была: Смирнов надежно ее спрятал, так что химик не мог ее найти.

– Держите, – проговорил следователь, отдавая носитель Жеребину.

Тот зажал флешку в кулаке, помедлил пару секунд, затем убрал ее в карман.

– Наверняка у Бирюкова есть копии, – сказал он. – Но им мы займемся сами. Попозже.

– Удачи, – равнодушно пожелал Смирнов.

Жеребин вдруг достал из заднего кармана джинсов визитку и протянул Смирнову.

– А насчет моего предложения все-таки поразмыслите, – напомнил он. – Да берите, вас же это ни к чему не обязывает. Если передумаете, позвоните по нижнему номеру и представьтесь Филиппом Балагуром.

Смирнов смотрел на белый прямоугольник и не двигался. Потом резким движением выхватил его из руки Жеребина и зажал в кулаке – так же, как тот минуту назад зажал флешку. Жеребин одобрительно улыбнулся.

– Знаете, почему я вам не позвоню? – спросил Смирнов очень тихо.

– Ну, почему? – Жеребин сразу стал серьезным.

– Потому что не хочу стать «пустышкой».

В дверях появился запыхавшийся Дымин.

– Валер, там прибыл специалист по делам несовершеннолетних.

– Прощайте, – сказал, выходя, Жеребин. – Вам есть что обсудить.

– Отдал? – поинтересовался опер, когда тот ушел достаточно далеко.

– Отдал.

– Слушай, я понятия не имею, что там было на этой флешке, так что давай излагай свою версию. Какого черта близнецы устроили эту резню? Не говоря уже о бомбах! Честно говоря, я до сих пор в шоке!

– Я тоже.

– Так что мы напишем Петровичу?

– Ты хочешь знать правду? – поинтересовался Смирнов. – Или сразу приступим к официальной версии?

– Думаю, второе. Я ведь помолвлен, – виновато добавил Дымин.

Смирнов понимающе кивнул. Он действительно все понимал. Жеребин сказал правду: у них есть убийцы, что еще нужно? Кто поверит в лабораторию, которая должна была вырастить совершенного убийцу? Нет, ничего этого не было – интересы родины превыше всего. На самом деле Самсоновы просто украли чужих детей, потому что у них не было своих. Это привычней, такое уже случалось. Правда, раньше дети не мстили так жестоко и методично, но все ведь случается впервые.

Смирнов вздохнул и сел за стол.

– Значит, так, – произнес он, глядя на Дымина, – прежде чем мы встретимся с этим спецом по делам несовершеннолетних, заруби себе на носу…