Текст книги "Принцесса и арбалет"

Работа над заклинанием заняла двадцать семь бессонных ночей, но зато я понял, как оно работает, и что изменил по отношению к начальной задумке «Вершитель Реальности» тогда, когда я еще был в чужом теле… Хорошо меня тогда надули. Как ребенка. «Примени «Вершитель», и заклинание, которое как-то работает, станет работать так, как надо»… Сам диву даюсь, как я мог в такое поверить. Вот уж действительно, сама наивность.

Но я не жалею. Как я понял, распутав заклинание, начальный вариант Ноха предполагал лишь открытие портала, и ничего более. «Вершитель» же добавил маленькое, но очень полезное дополнение – возможность тому, кто покинул этот мир, вернуться назад или когда он это пожелает, или когда будет такая необходимость. Сложная конструкция – таких слов ни юриспруденция, ни наука не терпят. Что такое «необходимость»? Ее можно даже не двояко, а многояко трактовать, но магия сама по себе квазиразумна. Есть даже такая теория, что магическая природа мира – это некое огромное, размером во всю галактику, разумное существо, пребывающее просто на немного другом уровне бытия. Очередные, скорее всего, бредни, но разумное зерно тут есть.

Уверившись, что я понял структуру заклинания, и могу его воспроизвести, я не стал этого делать. Силы бы хватило – потратить несколько амулетов из комплекта доспехов витязя, высосать их силу, немного от себя добавить, и готово. Но это была бы редкая глупость и делать так я, по очевидным причинам, не стал.

Осмелился применить заклинание я потом. После падения Замка, после того, как нас нашел зыкруд, после слез о погибших и фотографирования на память у погибшего замка. Так как и Сташа, и Тагрей, и король, и Золотой Чародей погибли, а люди все куда-то разбежались, фотографировал нас четверых Алвит. Пусть и не сразу, но до зыкруда дошло, куда надо смотреть и на что нажимать, и та фотка, что вышла, была одной из лучших, что когда-либо получались на моем фотоаппарате. Если верить народной мудрости, что фотографирует не фотоаппарат, а фотограф, то зыкруда можно назвать специалистом и по этой профессии. Когда же все начали разбредаться, теряясь в догадках, что теперь делать, я, используя бушующую вокруг руин замка магическую бурю, вытянул из нее часть силы. Достаточную для заклинания портала, но слишком малую для того, чтоб быть зафиксированной. Это все равно что взрыв газового болона в Хиросиме августа сорок пятого. Может он и был, может погибли несколько японцев, но на фоне другого, намного более могучего взрыва, о нем никто и никогда не сможет узнать.

Заклинание удалось, я вернулся домой. Об этих нескольких часах в Киеве рассказывать не буду… Я попал не в свое настоящее – я попал в август 1995 года, времена уже не моего детства, но все еще бесшабашной юности. Как я там, в эру пленочных камер, когда об интерфейсе USB люди не знали, а flash-память существовала только в общей концепции, сумел сделать с цифрового фотоаппарата позитив, сколько я намучался в поисках цветной полиграфии, встретив нескольких своих знакомых, так и не узнавших меня, постаревшего на десять лет и лишенного магии… И все лишь для того, чтобы сошлась временная петля… Короче, не важно – эти приключения не достойны того, чтоб быть описанными. Хорошо, что хоть фотоаппарат у меня довольно старый, сумел извернуться.

Когда же я вернулся назад, через несколько мгновений, никто и не заметил, что я куда-то пропадал, рядом со мной стоял, опираясь на лопату, местный крестьянин.

– Здравствуй, Михаил, – сказал он.

– Здравствуй, Нох.

***

Потом было разное. Дракон, могучий магический зверь, лишенный даже зачатков разума, улетел куда-то прочь, чтоб больше никогда не появиться на страницах истории этого мира. Сгинул ли он? Не знаю. Как битая фигура, был снят с игровой доски, и дальнейшая судьба золотой рептилии никого не волновала.

В тот самый миг, как погиб Золотой Чародей, исчезла и пелена с умов жителей Хельмецка. Они все одномоментно «прозрели», в единый миг по стране прокатилось восстание. Не ждавшие такого поворота хваленые войска Черноречья были перебиты, те части, которые создавал сам Золотой Чародей, добровольно сложили оружие. Как оказалось, вся жизнь Хельмецка держалась именно на нем, на его магии, и после смерти Вечежа за считанные часы государство вернуло себе независимость, и иже с ней.

Были «послы», представители разных сословий, который подходили к руинам Золотого Замка в поисках того, под чью крепкую руку можно было бы встать, кому склонить свои колени. Наиболее вероятные претенденты – король и герцог – оказались мертвы, все дворянство было уже давно перебито, вот и пришлось купцам да ремесленникам самим созывать совет, где и были заложены основы нового, «демократического Хельмецка».

Были долгие беседы с Билом. Мальчишку не сломали гибель учителя и сестры, не сломали наши истории, где описывалось его великое будущее. Будущий великий герой закалился в горниле настоящих бед, и нет ничего удивительного, что именно ему в предстоит стать главным действующим лицом всех предстоящих войн и авантюр. А еще тем, от кого мир узнает про ведьму Сташьяну Аркорн и Золотого Чародея, любивших и ненавидевших друг друга, что умерли, как в сказке, в один день.

Были беседы с Леркой и Бессом – в основном про наши дальнейшие планы. Когда я их заверил, что скоро вернемся домой, и девушка, и некромант, и примкнувший к ним карлик были счастливы.

Были беседы с Нохом – напряженные беседы ни о чем. Мы не говорили о судьбе, о жизни, о смерти, о магии. Мы не обсуждали, что мне предстоит сделать и какую роль сыграть. Наше общение было скорее игрой на нервах – напряженной, опасной и столь же бессмысленной.

Потом были похороны – три глубоких могилы, где, рядом, до ближайшего конца света, то есть лет сорок-пятьдесят, предстояло лежать оказавшейся рыжей ведьме Сташе, экс-канцлеру, герцогу Тагрею и королю, чье имя я так и не удосужился узнать.

***

– Мое почтение, милорд!

– …!!!

– Простите, милорд. Но я уже говорил – мы не могли ничего поделать. Много дней Золотой не отвечал на наши запросы, влечение к человеческой самке затмило ему разум, милорд. Милорд, если не сейчас, то потом такое бы все равно произошло. Мы слишком поздно поняли, что нарушенная в раннем детстве психика Золотого содержала глубокую травму личного характера. Тот, кто воспользовался этим, дал нам шанс заново пересмотреть все наши силы и при дальнейших приготовлениях…

– Кто?! Кто посмел?! Золотой Чародей должен был стать тем, что сокрушит в последний миг силы Валайбойфра, его роль была уже прописана! Ты, тварь, хочешь сказать, что среди слуг есть предатели? Казнить, всех!

– Простите, милорд, я ничего подобного не хочу сказать. Гибель Золотого скорее была трагической случайностью, я сомневаюсь, что Арбалетчик заранее планировал поступить подобным образом. Анализ показывает, что его поведение большей частью было спонтанным, и связанная с этим гибель Золотого стало местью за отобранную у Арбалетчика самку. Он лишь сумел, воспользовавшись своей интуицией, изменить события в нужном направлении, надеясь таким образом вернуть себе свою женщину. Это у него не до конца получилась, самка погибла, потому что…

– Меня не интересует гибель человеческой женщины! Арбалетчик? Ты сказал, что этот грязный смертный виновен в гибели Золотого Чародея?

– Да, милорд, все указывает на него. Помимо косвенных фактов, в теле сотворенного Золотым дракона обнаружен вросший в панцирь арбалетный болт, что свидетельствует о непосредственной вине Арбалетчика в гибели Золотого.

– Найди его! И уничтожь! Ты понял, сделай это любой ценой!

– Да, милорд. Простите, милорд – позволено ли мне будет проявить настойчивость и повторно обратиться к вам с предложением расконсервировать крыланов? Милорд, вы понимаете, что сейчас они превратятся в ваших самых верных слуг, и, дабы вернуть ваше, милорд, расположение, будут готовы выполнить любой приказ.

– Крыланы… Эти трусы! Что они смогли сделать тогда, когда были посланы уничтожить Валайбойфра?! Они вернулись с поражением! Им было лучше тогда вообще не возвращаться!

– Милорд, тогда они лишили Валайбойфра тела…

– Да, ты прав. Хорошо. Я даю свою волю на их, как ты сказал, «расконсервацию»! Когда они будут готовы?

– Скоро, милорд. Некоторые из них все эти века поддерживали хорошую форму, другим же будет достаточно нескольких десятилетий, чтоб стать такими, какими они некогда были, милорд. Милорд, позволено ли мне будет их взять под свою опеку? Я превращу их в Косцов Королей, они будут уничтожать вражеских военачальников на поле брани, милорд.

– Бери! А теперь прочь! И запомни – Арбалетчик должен быть уничтожен!

– Да, милорд. Милорд, мое почтение!

***

– Бил! – после церемонии похорон торжественно обратился я к мальчишке.

– Да? – гордо подняв голову, ответил он.

– Бил, ты все запомнил? Ты понял, через кого должен будешь передать послание?

– Конечно! – мальчишка усмехнулся, – Одноглазый одноногий незнакомец и шкатулка, как я о таком забуду? Только… А где мне его взять?

– Тебе его нигде не надо брать. Ты главное оставь нужные инструкции, а когда придет время – все само случиться, – успокоил я Била, вспомнив о все том же разговоре с Нохом на похоронах.

***

– А одноглазый одноногий незнакомец из столицы, он откуда взялся? – спросил я тогда бывшего Архимага.

– Господи, да откуда мне знать? Ты думаешь, мало одноглазых одноногих по миру шатается? Можно даже не занимать его тело, найти первого попавшегося, подходящего под такое описание, заставить его подойти к дому Била и сказать Бессу необходимые слова. Все. Обычный калека, наверно, ветеран какой-то из войн, меня никогда не интересовала их судьба.

– Значит, и это была не случайность, не «судьба», достало уже это слово, а лишь твоя режесура?

– Конечно. Все, от начала и до конца.

– Когда же началась эта игра? Что вообще в этом мире происходит без твоего участия?

– Ты не прав – многое происходило тут без меня. Безумства времен падения Валайбойфра, сотворение Ада, предательство, расцвет и падения цивилизации титанов, загадочные даже для меня силы снежного севера… Все это появлялось, происходило и пропадало само, а что до последних событий, то тебе пока не стоит об этом знать. Я понимаю твою обиду на меня, тебе неприятно участвовать в спектакле, когда ты даже не понимаешь свою роль.

– Теперь ты послушай! Как красиво о Сташе заливает! Соловей, честное слово! Какую ты девушку совратил, Нох… Она же действительно могла стать великой ведьмой.

– Она бы стала многодетной матерью, и умерла бы от родов не в двадцать семь, так в тридцать пять. Михаил, кому, как тебе, не знать, что если человек не хочет – его никто, кроме как грубой силой, не сможет заставить. Сташа избрала свой путь, как и Вечеж, Бил его изберет, остальные твои знакомые. Я лишь иногда подталкиваю, помогаю сделать выбор, если люди не способны его сделать сами. Все эти одноглазые одноногие… Знаешь, если бы Бесс и Валерия не хотели – они бы просто проигнорировали «предупреждение Била», и остались бы у себя, не вызывая «воина из другого мира» и не отправляясь в дальнее странствие к неведомому дракону.

– Ты уже сейчас знаешь, что произойдет, Нох?

– Конечно. Я об этом знал уже давно. Единственное, что до этого момента оставалось загадкой – имена тех, кто исполнит написанную роль. Ты думаешь, Бил первый? Нет, до него были другие, не менее лихие люди, просто тогда еще не настало время, и они погибли кто своей, кто не своей смертью, так и не выступив на сцене. Билу и тем, кто с ним оказался связан, повезло. Не более того.

– Ясно, Нох… Давай помолчим. Три минуты молчания, в память о безвременно покинувших нас ведьме, герцогу и королю…

***

– Ясно?

– Да, – подтвердил Бил, принимая их моих рук Лимпа и арбалет, – Арбалет должен обязательно висеть в моем доме, когда я его куплю себе, в Благодатных Королевствах, а амулет я должен буду передать тебе после гибели Чаэса, как последний аргумент, чтоб убедить отправиться в Ад. Детали нужны?

– Довольно, верю, что ты все запомнил. Лимп, а ты?

– Конечно, хозяин! – раздалось дружным хором.

– Да я не тебя спрашиваю, старый… Ладно, ребята, мы вас скоро покинем, но вы не скучайте. Бил, на тебе фотографию, бери, специально для тебя на память о всех этих событиях сделал. Потом будешь смотреть на старости лет, и вспоминать. Мы еще обязательно встретимся…

– Спасибо, – поблагодарил мальчишка, – Я тебя никогда не забуду, арбалетчик Михаил!

– И еще… – решился я на импровизацию, передавая один из артефактов, не из комплекта снаряжения витязя, а из моих личных загашников, – Возьми.

– Что это?

– Это магическая автомобильная подушка безопасности, но это не важно. Просто храни всегда при себе, а когда почувствуешь, что смерть близка… Просто прикажи заработать, может и поможет…

Сомнительно, конечно. Магическая подушка безопасности – стандартный артефакт, который есть почти у всех иных и инших, никакой защиты от мечей, стрел и заклятий, естественно, не дает. Просто кратковременно, на доли секунды, сгущает воздух вокруг, создавая воздушную подушку. Применение очевидно – если произошла автокатастрофа, не помогли ремни безопасности и не сработал airbag, то есть шанс, что именно magic airbag тебя спасет. Призрачный шанс. Если уж ты оказался настолько беспечным, что не заметил в Сумраке следы грядущей аварии, то вряд ли успеешь воспользоваться этим артефактом. Но все же, мне эту штуку подарили, когда я был в командировке в Америке. Местные others помешаны на безопасности, у них там если на шее такая фигня не висит, то ни один в машину не сядет. Лично я хранил эту штуковину просто как память, прихватил с собой за компанию, дал Билу на всякий случай. Кто знает – может он через почти пол века вспомнит о разговоре и успеет после удара трости крылана магическую подушку безопасности активизировать. А может даже, она ему удар о стену немного смягчит, кто может знать…

***

– Алвит, – поинтересовался я.

– Да, Михаил?

– А как ты стал царем всех зыкрудов?

– Михаил обижать Алвит, Алвит очень-очень умный и очень-очень хитрый зыкруд! Алвит показывать дубина и говорить, что Алвит – Акорфе, два сын Алавара!

– Акорфе? – не сразу сообразил, к чему это я.

– Акорфе, Алвит Акорфе! Алвит звать Алвит Акорфе! – подтвердил зыкруд.

– Хозяин, – чувствуя мое недоумение посчитал нужным вмешаться Лимп, – Ты же сам рассказывал зыкрудам эту историю! Акорфе, второй сын Алавара – это их легендарный герой! Который удалился в вечное странствие в поисках мудрости, и когда придет судный час, он должен вернуться со своей «нефритовой дубиной» и свершить последний суд!

– Нефритовая? Но при чем тут Алвит? У него же дубина самая обычная, железная…

– Хозяин, это ты знаешь! А у зыкрудов все оружие деревянное, они о том, что такое «нефрит», если и знали, то забыли давно! Так что когда мы там с Алвитом появились, в их лесу, он их так своей дубиной, и платьем, и умными словами поразил, что его сразу за легендарного Акорфе приняли!

– Вот те на… Так что, Алвит, ты теперь стал их ожившим героем из легенды? Пророком, так сказать?

– Ага! – подтвердил зыкруд моим выражением, – Теперь Алвит мочь приходить зыкруды, говорить, зыкруды делать! Умный Алвит, да, Михаил?

– Ты очень умный, Алвит! – искренне признал я, а в голове уже крутились весьма и весьма интересные мысли. Интересно, насколько широко по зыкрудскому племени за предстоящие годы суждено славе Алвита распространиться…

***

Власть в Хельмецке перешла к Национальному Совету – тем самым выборным торговцам, ремесленникам и крестьянам, которые и не желали для себя такой участи. От политики я стараюсь держаться подальше, но все же даже мне было понятно – как минимум на пол столетия, пока живы те, кто помнит ужас владычества Черноречья, тут, в Хельмецке, отрезанном от остальных стран людского мира, будет зреть ненависть к лорду. Возжелав создать себе бесплатный полигон, для испытания самых жестоких и бесчеловечных способов уничтожения людей, лорд получил острую занозу в своей заднице, мелкого, но яростного пса с острыми клыками. Уже при мне, за те пару дней, что мы невольно задержались, Национальный Совет принял Декларацию, где объявлялась самоизоляция Хельмецка «от предавшего мира Чаэского Королевства и прочих северных стран», а кроме нее – «вечная война Империи Черной Реки». Первостепенной целью ставилось «создание национальной армии, такой, дабы невозможно было повторение сих событий», ну и, по моему совету, обещание «в судный час прийти на помощь силам света и добра».

Будущий король Чаэского Королевства мог быть доволен – только что, в прошлом, я ему создал еще одну страну-союзника, да не рыхлое подбрюшье, а настоящий хитиновый панцирь с острыми клешнями.

Надеюсь, в будущем они догадаются объединиться, вместо того, чтоб быть разбитыми Черноречьем по одиночке.

***

Нох не подвел – не знаю, какими силами он управлял, но портал, точно такой же, как и в гробнице титанов, возник в оговоренном месте в оговоренное время.

– Ну что же, прощайте! – попрощался я с Билом и Национальным Советом Хельмецка.

И, последним, вслед за Леркой, Федей и Бессом, нырнул в портал.

***

– Мое почтение, милорд.

– Ну?

– Он ушел.

– Как!? Как он мог уйти?!

– Я не знаю, милорд. Был использован вероятностный портал временного перемещения – теперь он может быть как в прошлом, так и в будущем, милорд. Я сожалею, милорд.

– Ты сожалеешь?! Какой-то человек, Арбалетчик, что даже не обладает магическими силами, уничтожает величайшего чародея всех времен, лишает нас главного оружия, откалывает кусок нашей империи и исчезает?! И ты такое мне смеешь заявить?!

– Милорд – мною уже отдан приказ. Я чувствую – он отправился в недалекое будущее, и как только мы вновь сможем его обнаружить, то сразу же уничтожим, милорд. Милорд, он оставил свое оружие – свой арбалет, у какого-то мальчишки, его зовут Бил и он какой-то дальний родственник погибшей самки Золотого, милорд. Мы будем за ним следить – Арбалетчик должен вернуться за оружием, и, когда это произойдет, он уже не сможет избежать возмездия, милорд.

– Ты! Меня не интересуют мальчишки и самки! Ты должен найти и убить его! Ты понял меня?!

– Я понял вас, милорд. Милорд, мое почтение…

Ждать возвращения Арбалетчика им оставалось недолго. Каких-то жалких сорок-пятьдесят лет…

***

 
Труби, Гавриил, труби,
Хуже уже не будет.
Город так крепко спит,
Что небо его не разбудит.
Труби, Гавриил, труби
На радость твоим небесам.
Труби, Гавриил, глухим
Пока не оглохнешь сам .
 

Наутилус Помпилиус «Труби, Гавриил!»

ЧАСТЬ 6. ПЛАМЯ ВОЙНЫ.

– Ты, ты… – никак не могла остановить свои рыдания Валерия.

– Я, доченька.

Таки он – Бил, собственной персоной. Какая трогательная встреча, аж слезы на глаза наворачиваются. Мы его уже похоронить давно успели, старика, а он жив-здоров, разве что пару треснувших ребер определенный дискомфорт причиняют. Но это разве травма! Тьфу, за пару недель пройдет.

Не только для нас, а и для самого Била то, что он выжил, оказалось полной неожиданностью. Лысый воин был уверен, ориентируясь на наши рассказы, что смерть его неизбежна, гибель неминуема, расплата за грехи неотвратима и далее по списку. И тут, на тебе – живой! Моя магическая подушка безопасности, пролежав у него за пазухой все эти десятилетия, прекрасно сработала, а где она не помогла – амулеты долечили. Старик, а Бил был стар, как бы хорошо не притворялся молодым, от нежданного негаданного спасения впал в шоковое состояние. Еще бы! Всю свою жизнь он четко знал, что его «ведет судьба», и пока все то, что мы ему нарассказывали, не произойдет – за свою жизнь можно не волноваться. И вдруг оказалось, что «судьба» кончилась! Все, никакие «суждено» и «предначертано» не пашут, а жить надо своим собственным умом! Как все нормальные люди.

К счастью, нервы у Била оказались крепкие, он взял себя в руки, не раскис, как кисейная барышня, и, пока мы бродили по прошлому, пошел предлагать свои услуги местному руководству. Генералитет Города Стоячих Камней от такого подарка судьбы не мог отказаться. Легендарный Бил в качестве военного консультанта, это уже половина победы. Осталась сущая мелочь – разбить войска Благодатных Королевств, а с таким советником, как Бил, это казалось плевым делом. Еще бы. За человека, который имел за плечами опыт Морийской компании в Чаэском Королевстве, был одним из организаторов переворота в Темном Царстве, не пропустил за последние лет сорок ни одной войны, любые генералы двумя руками ухватятся.

Вот Бил, по мере своих скромных сил, и помогал обороноспособность поднимать.

Время – штука загадочная. Вроде как четвертое измерение, входящая на равных правах с остальными во все физические законы, и в то же время какое-то не такое. Скользкое. Физики об этом хорошо знают, одна только его необратимость уже не одну сотню лет тревожит их умы. Философы больше по причинно-следственным связям, тем интересней, что было бы, если бы, да кабы. Лингвистов и филологов время интересует с точки зрения грамматических конструкций, в русском с этим проще, а в других языках этих времен несколько десятков бывает. Госстандарт время интересует как атомный стандарт, для них секунда – это определенное количество гармоник цезиевого мазера. Время для рабочего – это звонок на смену и со смены, для ученика или студента – висящие над головой преподавателя часы. Для бизнесмена время деньги, для мудреца время ничто.

Для меня, мага, иншого шестого уровня подготовки, время – это та фигня, по которой меня все время крутит. Тудя, сюда, в прошлое, в будущее. Вернувшись назад на пол века в этом мире, я оказался на десять лет назад в своем родном. Пробыв в прошлом пол года, вернувшись в настоящее, я обнаружил, что тут прошли полторы недели. Почему именно полторы? Почему не секунда, день или месяц? Понятия не имею! Тут работы хватит на десяток монографий, нас же проблема интересовала не с академической, а с практической точки зрения.

Вынырнув из портала, мы оказались в подвале той самой таверны, откуда шел секретный ход в «сокровищницу»-ловушку титанов. Поднялись, под удивленные взгляды посетителей таверны, на этот раз полной, вышли на улицу. Чисто! Ни дохлых чертей, ни других следов потасовки. Местами, разве что, едва заметные пятна на земле, но и они до ближайшего дождя продержатся. Решив выяснить, куда дели Била, дабы отдать ему последние почести, отправились в гостиницу. Где этого самого Била в полном здравии и нашли.

Встреча, слезы радости и сопли счастья. Пол дня Лерка, Федя и Бесс пересказывали Билу его же приключения из прошлого. Старик в ответ лишь молча качал головой, вспоминая молодость и понимая, что сейчас его «детям» просто надо выговориться. По-моему, только старик и я понимали, что плакаться еще не время, и главные опасности нас ждут как раз впереди.

Когда нюни закончились, Бил перешел к своей истории.

***

– Михаил, меня только твой амулет спас! Когда меня ударил крылан, я подумал, что это уже конец. Стена приближалась слишком быстро, и все, что я успел сделать – воззвать к тому амулету, что ты мне когда-то перед самым прощанием дал. Потом был удар, была боль, и я потерял сознание. Когда очнулся, ни вас, ни крыланов уже не было. Я был один, весь побитый, чудом выживший, в темном подвале. Я впервые в жизни не знал, что делать. Потому решил, пока вы не вернетесь, помочь местным жителям. Я пришел к мэру города, рассказал про убитых чертей, предложил свою помощь. Он согласился взять меня советником по вопросам обороны. С тех пор почти все свое время я провожу на разных военных объектах, инспектируя и давая советы, а сегодня, как будто бы чувствовал что-то, решил прийти пораньше домой.

***

Коротко и ясно. Сухим голосом, рублеными, эмоциональными и в то же время информативными фразами менее чем за минуту Бил обрисовал всю обстановку. Уважаю. Приятно, когда человек умеет не только стальными железяками махать, а и мысли свои формулировать. А если теперь Бил прекратит свое вечное нытье, перестанет талдычить мне про мою «долю», и будет четко и ясно выполнять все мои приказы, то цены ему не будет!

– Как там войска благодатных? Собираются штурмовать? Или, как про тебя прознали, тут же передумали город захватывать? – поинтересовался я.

– Нет, они еще не готовы. Тут почти неделю шли проливные дожди, потому вся их механика только начинает разворачиваться. Я думаю, на штурм они пойдут не раньше, чем через пять дней, потому у нас еще есть время подготовиться и…

– А я думаю, что они не начнут штурм, Бил, – перебил старика я.

– ???, – были мне ответом всеобщие удивленные взгляды.

– А что вам не понятно? Повторяю для тех, кто не понял – они не начнут штурм.

– Но почему? – не выдержал Бил.

– Потому что я этого не допущу. Бил, ты видел Черноречье? Ты видел Ад? И ты хочешь сказать, что сейчас самое время играться в войнушки, выясняя, какой из людских королей у соседа кусок земель несправедливо хапнул? Лично я так не думаю.

– Но что ты собираешься делать? – решил проявить инициативу Бесс.

– Я собираюсь сходить в гости к ребятам из Благодатных, поговорить по душам. Сказать – ребята, давайте жить дружно! Убедить перейти на нашу сторону и направить дальше на восток, помогать парням из Чаэского Черноречье бить.

Мое смелое предложение обдумывалось около минуты, после чего Бил задал риторический, но всегда задаваемый в таких случаях вопрос.

– Ты уверен, что у тебя получиться?

– Конечно! – усмехнулся я.

***

Общий план своих действий я продумал давно. Еще в прошлом, пока остальные были заняты своими делами, я прокручивал в голове разные варианты развития событий. Прикидывал, кого бы еще на свою сторону привлечь и как поэффективнее с врагами бороться.

Любые расчеты приводили к одному, неутешительному результату. Наших меньше. Пусть они в тельняшках, пусть дело правое, но все равно мало! Чертей в Аду тьма тьмущая, марионеток лорда в Черноречье не меньше, а нас, людей, раз, два и обчелся. А значит, выхода другого нет. Надо срочно на свою сторону привлекать кого можно, и кого нельзя. Этим я и собирался заняться.

Наши противники сделали за нас большую часть черновой работы. Они побывали в Благодатных Королевствах, провели там широкую агитационную работу. Используя, как повод, нехороший поступок Бесса, заставили местный люд оторвать свои задницы от мягких кресел и пойти «нести благодать на дикий восток». Подняли, так сказать, народные массы на святую войну, нести на погрязший в средневековье восток континента прогрессивные идеи абсолютной монархии. Молодцы. Светлая память крылану, который все это сделал.

Мне осталась самая малость. Убедить, что враг, против которого они шли воевать, это, на самом деле, друг. И что воевать они должны не против нас, мы хорошие, белые и пушистые. А против нехороших рогатых и хвостатых, и еще худших чернореченцев. Причем на агитацию мне отводился не год, не месяц, а, в лучшем случае, несколько дней.

Работа для настоящего героя!

Невзирая на всеобщий скепсис относительно успеха моего плана, власть Города Стоячих Камней послушалась рекомендации Била. Просемафорила благодатным, что в их сторону, с дипломатической миссией, для проведения каких-то там переговоров иду я. Благодатные, наверно, сами такому удивились. До этого момента ни у кого не было сомнений, что война неизбежна, переговоры бессмысленны, и тут такой финт левой. Не ждали! Но правила есть правила, пришедший ответ гласил, что их королевские величества монархи готовы принять посла и выслушать условия капитуляции. Чьей капитуляции – не уточнялось, что было воспринято мною как добрый знак.

И вот два великих дипломата, я и Алвит, спускаемся по веревке с городских стен. Без спецэффектов, без левитации – пусть думают, что мы обычные дипломаты. Ради такого случая мы даже отказались от любимых игрушек: я арбалет Билу на сохранение оставил, ему не привыкать, Алвит Феде свою драгоценную дубину поручил. Поступок почти геройский!

Снизу нас уже ждали. Господа благодатные дорожили жизнью своих королей, а потому, прежде чем нас куда-то вести, обыскали так, как меня ни в одном аэропорту не обыскивали. Чтоб, не дай бог, я чего опасного для жизни и здоровья не пронес. Не нашли. При зыкруде, кроме его клыков и когтей, ничего не было, а мои амулеты из комплекта витязя, которых бы хватило, чтоб треть этой армии уничтожить, были приняты за забавные безделушки. Интересно, если бы я с собой в чемоданчике атомную бомбу нес, тоже пропустили бы? Скорее всего, да. Служба безопасности искала исключительно колюще-режущие предметы, а остальное было вне сферы их компетенции.

В весенний день с Алвитом моим мы вышли из города. «Я поведу тебя в совет», – не говорил мне зыкруд. Вот через лагерь мы идем, и входим, наконец, в большой красивый красный шатер, похожий на дворец. Что-то меня потянуло известные детские стишки о вожде мирового пролетариата перефразировать. Хороший симптом. Значит у меня боевое настроение, я полон сил, и королям сейчас может не поздоровиться. Образно выражаясь. Наносить вред их драгоценному здоровью я, пока, не собирался.

– Послы Города Стоячих Камней! – объявил то ли герольд, то ли глашатай, не знаю, чем они отличаются.

– Послы? – в нарушение этикета вякнул один из королей, но соседи на него дружно зашыкали, и он вынужден был прикусить язык.

***

Надо сказать пару слов о том, как управлялось войско Благодатных Королевств. Как следует из самого названия, королевств этих там было много – аж одиннадцать штук. Из них одно, центральное, самое крупное, а остальные все примерно одинакового размера. Государственный строй идентичный, абсолютная монархия, как мне рассказали, система пребывала в таком стабильном состоянии уже не один век. Общие черты были с троиственным полицейским союзом Российской Империи, Пруссии и Австрии, возникшим после наполеоновских войн и продержавшимся лет тридцать, но имелись и солидные различия.

Во-первых, так как королевств было аж одиннадцать, то каждое из них само по себе было слишком слабым, чтоб диктовать свою волю остальным. Стоило только какому из королей проявить свои амбиции, как ему тут же соседи давали понять, что лучше не высовываться, голова целее будет. Ну и наоборот, стоило крестьянам да рабочим одной из стран восстать против своей законной монархической власти, как сразу их успокаивали оперативно переброшенные войска соседей.

Во-вторых, так исторически сложилось, что королям у себя дома не сиделось, и процентов восемьдесят своего времени они проводили в дружной компании в столице самого крупного из королевств, того самого города, где я в свое время ожил и повстречал Бесса, Федю и Леру. Там жизнь веселее была. Балы, охоты, казни, пиршества, опять казни – и все это в компании таких же монархов, как ты сам. Хорошо, не скучно. Ну и заодно на виду друг у друга, попробуй плести интриги по захвату земель кровожадного соседа, когда этот самый сосед сегодня в карты проиграл, а вчера вы в обнимку под столом валялись и песни пели. Лишь несколько раз в году короли показывались в своих владениях, собирали дань, назначали министров, выносили королевские вердикты, и опять гулять!