Текст книги "Принцесса и арбалет"

Обратившись мысленно к зябликам, я отправил им мысленную суть своей разработки – этакое сумеречное оружие, рассчитанное исключительно на уничтожение душ погибших. Принцип действия простой. Из Сумрака создается этакий кнут, даже не кнут – скорее лассо, которое надо набросить на призрака и покрепче стянуть. При этом грешная душа не умирает, поскольку и так мертва, а попадает в своеобразный инкапсулированный кокон, замыкаясь сама на себе и обращая всю злобу в свою же сторону. Получается своеобразная змея, поедающая собственный хвост. Чем больнее призраку, тем больше он злиться, тем сильнее причиняет себе боль, тем ему больнее и далее по кругу. Я проверил результат – работает. Свободные души превращаются в крутящиеся в Сумраке волчки, не представляющие людям особой угрозы. Что делать, когда боль станет запредельной – это пусть другие выясняют. Души стойкие, они много чего могут вынести, так что до конца войны угрожать уже точно не будут.

Основной недостаток заклинания – индивидуальность. Да, лассо удалось почти у всех магов, набрасывать его элементарно, затягивать тоже просто. Пусть на это уходит тридцать секунд. Всего магов четыре тысячи – у нас облегченная версия легиона, а значит в идеале за минуту мы можем захватывать до восьми тысяч душ. Пол миллиона за час. Десять миллионов в сутки…

Цифра грандиозная, хотя в реальности, учитывая фактор усталости, да и другие тоже, уменьшить ее следует на полтора порядка, целые сутки ушли у нас только на то, чтоб проредить ряды душ грешников, захватив особо агрессивных. Однако призраки из остального мира, почуяв, что в одной из точек их концентрация падает, ринулись на нас полноводной сумеречной рекой, и все силы зябликов отныне были направлены лишь на то, чтоб приостановить ее бурное течение. На фоне «отвратительно» даже «очень плохо» смотрится почти как «можно жить», так что дух армии поднялся, и теперь туманные облачка стали лишь досаждающей деталью пейзажа, а не поражающим фактором оружия противника.

Не стоит забывать, что «очень плохо» на фоне «мерзопакостно омерзительно» уже близко к «нормально», а дела у армии Черноречья шли на порядки хуже, чем у нас. Для нас души – скорее разновидность психологического давления, для них же это было средство массового уничтожения в самом прямом смысле этого слова. Лорд переиграл сам себя. Возжелав абсолютно преданную армию марионеток, людей, лишенных души при рождении, он совершил грубейшую ошибку, которую Валайбойфр прощать ему не собирался. Риторический вопрос: как поступит лишенная тела душа грешника, если перед ней откроются два миллиона превосходных здоровых молодых тел, лишенных души? Как поведет себя позитивный заряд, почувствовав негативный, северный полюс магнита, ощутив южный? Вот и души ринулись на бравых сверхлюдей лорда, занимая их тела. Если бы в войске не оказалось Мага, именно с большой буквы, и я даже догадываюсь, кто это был, то армия Империи Черной Реки превратилась бы в сборище лишенных разума воскрешенных грешников, перебить которых смог бы даже батальон боевых куриц. Заклевали бы до смерти.

Маг же, он же крылан, он же правая рука лорда, он же тот неприметный человек, что беседовал со мной в столице Дальней Страны, лишь своей собственной силой удерживал амнистированные души снаружи тел его воинов. Это очень тяжелая работа, будь ты хоть бывшим вторым ангелом, а долго продержаться не сможешь. Сотнями тысяч воины Черноречья превращались из людей в оживших мертвецов, процесс шел по нарастающей и остановить его не имелось возможности. И Маг сделал то единственное, что еще давало хоть какую-то надежду – отдал приказ начинать наступление. Утром двенадцатого июня началась активная стадия битвы, колоссальные людские и магические ресурсы были собраны на узком, не более пятидесяти километров, фронте, чтоб приступить к взаимному уничтожению. К вечеру того же дня я, трезво оценив сложившуюся ситуацию, отказался от своих предыдущих планов, и отдал новый приказ. Третья и четвертая армия были брошены в атаку, нанеся фланговый удар по войску Ада, пока первая и вторая начали создавать эшелонированную систему обороны.

***

– Но зачем? – удивился один из королей, вроде как западный сосед Чаэского Королевства, – Ведь все идет по плану, Черноречье и Ад взаимно уничтожают друг друга, мы же выжидаем, чтоб встретиться с ослабленным победителем… – в виде вопроса мне были сформулированы мои же стандартные аргументы.

– А затем, что ситуация несколько изменилась. Что, никто ничего не заметил? – отрицательные жесты, кто плечами пожимает, кто качает головой, – Значит, плохо смотрели. Если бы присмотрелись внимательнее, то заметили бы, что не «Ад и Черноречье друг друга», а Ад планомерно уничтожает Черноречье. Только за сегодня армия Империи Черной Реки сократилась почти на треть, их уже стало меньше, чем нас, в то время как наблюдаемые потери Ада составляют не более десяти процентов их личного состава. Триста пятьдесят тысяч, как я приблизительно оценил – для них это ничто, и если в том же темпе будет и дальше дело продолжаться, то скоро мы останемся одни против почти троекратно превосходящего противника. Так что, как бы это парадоксально для вас не звучало, теперь, временно, Империя Черной Реки стала нашим «союзником». Я уверен, что их командующий правильно поймет ситуацию, и наши взаимные потери будут минимизированы. Еще есть вопросы?

Вопросы были. «Как может быть союзником тот, кто лишь месяц назад огнем и мечом шел по нашей земле, не щадя ни стариков, ни женщин, ни детей?», «Как можно надеяться на благоразумие заведомо сумасшедшей силы?», другие… Но эти вопросы оставались в головах – я читал их по морщинистым лбам, по хмурым взглядам и пасмурным выражениям рта. Вслух ни один не был задан, и это было отрадно. Значит, я смог убедить всех в своей правоте, или хотя бы в том, что оспаривать мои решения смысла не имеет, а можно лишь молча согласиться.

***

Правая рука лорда меня не подвел. Он действительно принял «помощь», когда тринадцатого июня рано утром по флангам адского войска ударили две наши армии, Черноречье усилило натиск по фронту. Однако для окруженных с севера, запада и юга чертей это не имело никакого значения. Не ведающие страха, солдаты Царства Мертвых развернули часть своих сил на встречу новому противнику, даже не попытавшись вырваться из окружения и занять более удобные позиции. Для них тактика и стратегия заключалась в том, чтоб убить как можно больше живых, и ничего другого для рогатых тварей по определению не существовало.

Наконец-то легионы вступили в настоящий бой. Люди на своей шкуре почувствовали, что и сотрясание Сумрака, и бегство от наступающих армий Черноречья, и нападение призраков – это все были цветочки, а ягодки вот они! Да какие ягодки, пятнадцатикилограммовые херсонские арбузы! Ад был даже не достойным, Ад был превосходящим во всех отношениях врагом!

Я возблагодарил судьбу, что она, в лице крыланов, подарила нам армию Благодатных Королевств! Без нее шансы стали бы сразу отрицательными, ее же помощь хоть как-то выравнивала ситуацию. Единственная и неповторимая тяжелая благодатная пехота выдерживала безумный натиск чертей. Доспехи из стали, по прочности превосходящей все, что было изобретено и на моей родной Земле, обламывали хищные намерения Ада раздавить нас одним только числом, только особая, «сильная» разновидность чертей могла нанести хоть какой-то вред закованным по уши в латы воинам запада. К сожалению, таких «сильных» чертей в составе армии врага была почти четверть, чуть меньше миллиона, так что особо расслабляться не приходилось.

Но даже не за это я благодарил судьбу. Авиация и артиллерия – вот что стало нашим настоящим козырем! Огромные, могучие летающие демоны Ада встретили достойного врага, способного сразить их в родной стихии, в небесах. Истребители и бомбардировщики не знали покоя – раз за разом они взмывали в небеса, чтоб бросить вызов сорокаметровому летающему червю; кузнечику размером с крупного слона; муравью, отрастившему плавник, две пары рачьих клешней и откормленному до размеров взрослого тиранозавра. Против демонов Ада была бесполезна магия, обычные мечи и стелы ничего не могли с ними поделать. Но прикрытые магическим щитом самолеты, а я не рисковал отпускать в небо ни один, пока там, помимо полета, не устраивался зяблик, встречали демонов в родной стихии и разили их.

Это была битва титанов. Лишь о том, как три взвода авиации, по десять истребителей в каждом, разили моего старого знакомого, помесь слизняка, скорпиона и гориллы, что я случайно повстречал в Аду, можно роман написать. Или оду, или поэму, или сагу – как автору захочется. Не удивлюсь, если такие саги возникнут, тем более из этой драки шестнадцать самолетов вышли невредимые, три тяжело поврежденные, и лишь одиннадцать сгинули навсегда. Зато один из самых могучих демонов был уничтожен. Жаль, что среди погибших был Мерлбор, парень так и не открыл до конца свой потенциал, хоть его предсмертное заклинание и было восхитительным. Падая в разбитом самолете на землю, он не спасся левитацией, а превратил машину с собой в мощную бомбу, погубившую за раз почти три тысячи чертей.

Вечером тринадцатого июня битва не закончилась. Мы отступили, чтоб передохнуть и набраться новых сил, и нас никто не преследовал. Но войскам Черноречья отступать было некуда, призраки по-прежнему не упускали из вида столь сладкие тела, и всю ночь лишь продолжалась схватка. Чертям не нужен был отдых. Они рубились до тех пор, пока не переходили из существования в несуществование, и с каждой минутой воины Империи Черной Реки становились все слабее и слабее, воевать двое суток подряд, без еды, без отдыха, без остановки – это грань, которую даже сверхлюдям тяжело переступить. Потому ранним утром четырнадцатого, помимо повторных фланговых ударов третьей и четвертой армии, на помощь марионеткам лорда, от которых осталось жалких семьсот пятьдесят тысяч, пришли свежие, полные сил и боевого задора первая и вторая армии.

Все смешалось в доме Облонских. Теперь уже не с разных сторон, а рука об руку стояли легионы Чаэского Королевства и сверхлюди Империи Черной Реки, отражая столь же безумный, как и раньше, напор почти не убывающих в числе чертей. Ну потеряли они полтора миллиона личного состава, ну было их теперь не пять, а лишь три с половиной. Против наших, совместных, двух, учитывая, что на ночь чернореченцы опять останутся одни, что резервов я не оставлял, а силы людей уходили катастрофически быстро… Абсолютно ничего хорошего. Ситуация, которую бы любой другой на моем месте назвал бы полной катастрофой, провалом.

Однако я не спешил давать столь категоричные оценки. Да, общая тенденция была негативной. В напоминающем по форме перевернутую чашу котле сражения, не менее страшного, чем Сталинградская или Курская битвы, мы теряли людей быстрее, чем хотелось бы. Но позитив даже в такой ситуации можно найти. Например, врагом еще не был захвачен ни один штандарт легиона, знамена реяли над людьми, поднимая их дух и боевой настрой. И не важно, что чертей абсолютно не волновали эти непонятные тряпки, что черти знали только одну победу – убить всех смертных, и один метод ее достижения – ломиться напролом, разрубая все, что попадается у тебя на пути. О таких мелочах не принято думать и говорить. Ветер развевал штандарты, а значит легионы держались.

Поздним вечером четырнадцатого мы вновь отошли, продержавшись и так в два раза больше, чем в силах человеческих. Отход был скомандовал лишь тогда, когда у лучников начали слипаться глаза, а пехотинцы падать без сил от усталости. Как и в прошлый раз, черти проигнорировали перегруппировки в стане противника, продолжая уничтожать того, кто остался. Как и за ночь до этого, обессиленные идеальные солдаты лорда взвалили на себя все прелести ночного боя.

Однако утром выяснилось – это был их последний бой. Лишенные души марионетки дорого продавали свою жизнь. Мы, совместными усилиями, смогли сократить общее количество сил врага в два раза, до двух с половиной миллионов, но на сорок пятый день войны, пятнадцатого июня, войско Империи Черной Реки прекратило свое существование. Наши «союзники» были уничтожены до последнего, и отныне вся дальнейшая война ложилась только на наши плечи.

Что это такое, мы поняли очень скоро. Общие настроения в ставке – война продлится максимум до сегодняшней ночи, когда мы рухнем от усталости, а дьяволята нас тихо-мирно перережут.

Что же… Надо признать – на этот раз Валайбойфр действительно всех переиграл. Сейчас или пора обратиться к «Вершителю», или подождать, пока «чудо» произойдет само. Я поставил на второе, и не прогадал. Ведь далеко не у всех «чудес» чудесная природа, иногда это лишь иллюзия. Политика – компромат не возникает в нужный момент из ниоткуда, а просто лежит и пылиться в сейфе на полке, дожидаясь того самого мига, пока его час не придет.

Час «чуда» настпил в полдень пятнадцатого июня, когда черти прорвали нашу первую линию обороны, и наши войска отошли на вторую из трех, самую укрепленную, где, как мы надеялись, сможем задержать врага хотя бы на пару дней.

***

– Мое почтение, милорд!

– Ну?

– Милорд, мы проиграли. Я готов сложить свою голову и жду приказа, милорд.

– Это была не твоя вина! Дьявол сыграл не по правилам! Когда он взвалил на себя корону Царства Мертвых, он не имел права никогда, даже сейчас, отказываться от взятых на себя обязательств!

– Простите, милорд? Вы не вините меня в нашем поражении?

– Поражении? О нет! Валайбойфр глупец, если думает, что одержал победу! Это я творец этого мира! Я создавал законы бытия, и мир не простит ему нарушения своих устоев! Глупец! Он вздумал обмануть судьбу, он забыл, что даже мы, небожители, стали пленниками этого мира и должны играть по правилам!

– Милорд, я не понимаю вас. Наша армия полностью уничтожена, армия людей слаба, они падут не позднее как сегодня, другой силы, способной притормозить Валайбойфра, нет… Милорд, это еще не поражение?

– Нет! Нами проиграна битва, но не война! Валайбойфру никогда не победить нарушением устоев, его войска обречены!

– Но как, милорд! Какая еще сила может его остановить!

– Та, что получила картбланаш, свободу маневра! Та, с которой идиотский поступок Валайбойфра снял оковы, и мне жалко это ничтожное существо! Мы потеряли лишь войско, он же потеряет нечто, намного большее! Ты не понимаешь? Я вижу, ты ничего не понимаешь – ты глуп! А ведь ты знаешь все! Ты мог бы и сам догадаться, какая сила теперь вступит в игру! Не на стороне Валайбойфра!

– Милорд, я… Милорд, но не может быть она! Это невозможно… Она же…

– Да!

– Милорд, я сочувствую Валайбойфру. Это действительно страшно. Милорд, мое почтение…

***

Владыка Царства Мертвых… Да какого царства мертвых! Тут, в Аду, уже не прикрытого от остального мира непроницаемой астральной границей, не встретить ни одной души. Они, подданные Валайбойфра, ушли отсюда в другие земли, где было много живых людей и их теплых душ, чтоб сеять туда мороз и разрушение. Теперь это был просто Ад, огромная страна пепла и праха, не знающая, что такое жизнь.

Единственной «живой душой» тут был сам владыка. Вокруг не было ни одного слуги, ни одного раба – они все сейчас были далеко, там, на поле брани, уничтожая последнее сопротивление людей. Смертные были лишены каких-либо шансов, Валайбойфр знал, что его игра была бесчестной, но победа стоит любых жертв, и бурлящие в черепе мысли можно было бы назвать радостью. Не будь это мысли самого дьявола.

Но что-то тревожило Владыку Ада. Он не видел изъянов в своем плане, все было проделано идеально, но все же, какая-то мелочь, которая вроде бы и была ему известна, но осталась неучтена… Что-то крутилось на самых задворках памяти падшего ангела…

Хоть на сотни километров вокруг не могло быть никого и ничего, раздумья Валайбойфра потревожили.

– Ах ты негодник такой! Ты очень, очень нехорошо поступил, я уже давно терпела твои проказы, но знаешь, даже у тетушки Алисы есть предел ее ангельского терпения! Валайбойфр, ты поступил как дрянной мальчишка, и ты должен понести за это суровое наказание! Пожалуй, тебя будет даже мало лишить всех сладостей за то, что ты вздумал с самим миропорядком играть, и в угол тебя будет мало просто поставить! Мальчики должны учиться отвечать за свои скверные поступки!

Сказав это, тетушка Алиса строго погрозила Владыке Ада пальцем и исчезла так же, как и появилась до этого. И только тут до Валайбойфра дошло, что когда начинаешь игру со смертью – надо быть готовым к тому, что СМЕРТЬ получит право на ответный ход. Впервые за эпохи падший ангел испугался, и имел полное на это право.

***

В совете, как всегда, стоял белый шум. Все шушукались друг с другом, делая вид, что обсуждают важные стратегические вопросы, а на самом деле ожидая, что же решу я. Впрочем, мне такая, спокойная, обстановка нравилась, тишина держит в напряжении, такова особенность нас, привыкших к шуму большого города. Шум же создает привычную обстановку, я и дома работал всегда под звуки проезжающих под окнами машин, мне так удобнее. А может, кстати, это не заслуга города, а еще идет от дальних предков, которые инстинктивно тишину в первобытном лесу идентифицировали с опасностью. Не знаю точно. Мне в совете работалось хорошо, и только по этой причине я его до сих пор и не разогнал. Не мешают – пусть себе сидят, люди взрослые, пеленки им менять не надо, кушать не просят, в туалет сами ходят.

Но на этот раз общую «тишину» нарушил хорошо знакомый мне голос.

– Ой, мальчики, как вы тут? Чайку не хотите? Вы такие уставшие, эти ваши игры до добра не доведут! Вы сидите, сидите, я к вам привела еще одного мальчика, примите его в свою игру? Он хороший, послушный мальчик, вам будет с ним интересно поиграть! Вы тут познакомьтесь пока, а я сбегаю к себе, тетушка Алиса вчера для послушных мальчиков такие вкусные пирожные испекла, пальчики оближете! Вы пообщайтесь, а я их вам с чайком минут через десять принесу…

«Мальчик», которого привела тетушка Алиса, зашел в палатку совета и аристократически поклонился, неведомым образом определив, что главный тут именно я. Действительно, хороший мальчик. Хоть я бы с таким на узкой горной тропе не рискнул бы встретиться. Есть шанс, что в пропасть полечу я. Все же высший маг-вампир, в доспехах, по сравнению с которыми мифрил Толкиена детская игрушка, с мечом, наделенным собственной аурой, это далеко не тот, с кем очень приятно выяснять отношения.

– Господа, – приятным баритоном начал он, – Позвольте представиться – Аленаж. Я не имею принятых у вас титулов, но если вам угодно – можете называть меня повелителем Дальней Страны, это понятие наиболее близко, хоть и не отражает сути моего истинного положения на родине.

– Очень приятно, Аленаж, а я Михаил. Титула тоже нет, да мне они и не особо нужны.

– Я рад познакомиться с тобой, Михаил. Алиса мне много о тебе рассказала, и потому я позволю обратиться к тебе с предложением. Позволено ли будет нашему войску присоединиться к вашим доблестным силам, дабы разделить честь победы над врагом, что недостоин чести топтать своими копытами смертные земли?

– Конечно! – обрадовался я «чуду», которое таки случилось, – Когда вы сможете прибыть? У нас сейчас положение не очень, и мы будем рады любой помощи…

– Мы можем нанести удар в любую минуту, – заверил меня Аленаж.

– Что же, тогда можете считать, что любая минута – это сейчас!

– Я благодарю тебя за честь, Михаил, присоединиться к вашей священной войне против сил дьявола!

Речь повелителя вампиров оборвали бьющие полдень часы, с последним боем которых в спину адской армии ударили вампиры, а в палатку совета зашла тетушка Алиса с большим подносом. На ней стояло много стаканчиков с чаем и большая тарелка, доверху забитая заварными вафельными пирожными.

***

Пока ситуация на поле брани выравнивалась, пока расходились слухи, что «нам на помощь пришел супер-пупер сильный союзник, и сейчас мы всех чертей по стенке размажем», правитель Дальней Страны давал мне отчет. Нет, конечно, я не собирался возражать против его помощи, но такой порядок. Когда ко мне приходят и протягивают палочку-выручалочку, я предпочитаю, ухватившись, все же уточнить, что от меня за помощь потребуют.

Вроде все нормально. По рассказу Аленажа, мы беседовали тет-а-тет, укрывшись пологом силенса, Дальняя Страна всегда была готова к войне с Адом, и последние события не стали какой-то неожиданностью. Согласно первоначальному плану, вампиры собирались встретить чертей на своем берегу реки, однако потом подумали, почесали шевелюры, заценили, какие силы оказались вовлечены в войнушку, переосмыслили собственную значимость и заняли выжидающее положение. В отличие от лорда, «исчезновение» всех вражеских сил, наблюдаемое в подзорные трубы с многочисленных вышек, не обмануло вампиров. Они давно вели пристальное наблюдение за восточным соседом, и знали, что жалкими заклинаниями чертей не уничтожить. Потому попрятали женщин и детей в убежища, укрыли войска и притаились.

Чуть меньше месяца ожидания, и вот черти прорывают границу, направляясь куда-то на запад и не заметив убежища вампиров. И опять кровососы не стали показываться, их даже нападение призраков не затронуло, местный Ад был для людей, а не для гадов кровососущих. Может до сих пор сидели бы под землей, если бы вчера к их главарю, Аленажу, не завалила в гости тетушка Алиса. Пожурив в своей манере «непослушного мальчика», она рассказала о кипящем сражении, попросив не медлить, а «помочь хорошим мальчикам». Для убедительности тетушка приоткрыла немного завесу над загадкой своей личности…

Отказать такой силе Аленаж, естественно, не смог, тут же приказав выступать. Он планировал добраться до нас за две недели, но опять вмешалась тетушка, пообещав доставить до места за одну ночь. И действительно. Четыреста тысяч вампиров ушли за ней во тьму, чтоб с первыми лучами солнца оказаться в совершенно другом месте. Как это Алисе удалось – неизвестно, но у таких, как она, спрашивать и не принято. Может немагический портал, может Секретные Пути или замедление времени, какая разница, все равно кроме таких, как она, воспроизвести это никто не сможет.

Четыреста тысяч вампиров – это очень много. Во всем моем мире, на Земле начала двадцать первого века, вампиров было не более миллиона, даже меньше чем нас, инших. И слава богу. Пусть у кровососов нет безграничной выносливости, но они все равно многократно сильнее любого человека, они более быстрые, ловкие и живучие. Для грубой оценки, численность вампиров надо было утроить, чтоб получить аналогичную силу в человеческом эквиваленте. Или чертовском.

Почти никто из кровососов не имел боевой специализации. Они все были универсалами, когда твоя жизнь ничем, кроме несчастных случаев, не ограничена, ты можешь себе позволить научиться многому. И первый их удар был страшен…

Картина маслом, «Последний День Сражения». Тьма тьмущая чертей, прорывающихся под обстрелом и бомбежкой на укрепленные человеческие ряды, в глазах ненависть, хвосты трубой, рога наточены, пяточки дымят. Вот-вот они сотрут с лица земли наглых смертных, что осмелились бросить им вызов. Но никто из чертовского войска не замечает, пока не замечает, как за их спинами из леса возник новый враг, быстрый и смертоносный. Хотя нет, вот один черт что-то услышал, его острое свинячье ухо немного повернута, он вечно прислушивается к тихому шуму, издаваемому десятками тысяч вражеских ног. Даже нет, это не ноги – это свист тетивы, тысячи луков произвели выстрел, тысячи стрел скоро поразят солдат Ада, прекратив их неживое существование.

Это даже не картина получилась, это настоящее панно! Если выживу – надо будет подарить местным идею диорам и панорам, пусть построят, как в Севастополе, навечно запечатлев миг «появления верного друга из Дальней Страны». А картине можно дать еще одно название, «Не ждали!», хоть автор не я, но подходит.

Ждали, не ждали – а за минуты потеряв сотню тысяч, рогатые опомнились и с удовольствием бросились на нового врага. Как я уже говорил не раз, им было совершенно без разницы, кого убивать, и кровь кровососов, прошу прощения за тавтологию, столь же приятна их взору, как и простых смертных.

Но даже с такой помощью силы были не равны. У нас убитых и раненных было больше четырех сотен тысяч, сражаться могло чуть меньше миллиона. Плюс четыреста тысяч вампиров… Если считать одного за троих, будет все равно два миллиона двести тысяч, меньше, чем у чертей.

Конечно, оценки грубые. Любой полководец скажет, что решает не число, а умение, что за родину свою любой солдат в два раза лучше сражается, что наше дело правое, что боевой дух войска – великое дело. К счастью, военные академии не кончал, потому повторять такие глупости не буду. Они все хороши, но применимы к нормальной войне. Когда против тебя не люди, а черти, решает именно число, а боевой дух у рабов Валайбойфра просто зашкаливает. Это не фрицы под Сталинградом, готовые сдаться, лишь бы спасти свою жалкую жизнь. Это сущие демоны, для них ненавидеть столь же естественно, как для нас дышать, и мечтают они только о смерти всего живого.

До вечера все, чего мы смогли с вампирами добиться – не сдать свои позиции, о переломе в ходе битвы речь не заходила. Но близилась ночь, время тьмы, а черти свой напор не уменьшали. Приходилось признать, что даже помощь приведенных тетушкой Алисой кровососов не смогла подарить нам надежду, и оставалось лишь подороже продать жизни. Как прошлой ночью поступили чернореченцы.

Хотя нет, шансы еще были. Например, я. Ну чем не шанс, засидевшийся в штабе инший шестого уровня? Мне надоело протирать почем зря штаны и, снарядившись по полной программе, поздним вечером я вышел на поле брани, чтоб самолично продолжать всю ночь дело нашей доблестной армии, пока солдаты будут отдыхать. Время «Вершителя» еще не настало, а вот показать, на что способны были маги-витязи, жившие за тысячу лет до моего рождения, самое то.

Обратив на себя внимание парочкой молний, я начал величайшее чародейство в своей жизни.

***

Хорошая выдалась ночка! Нас было трое, я, авиация и черти. Последние пытались меня убить, вторые прикрывали меня от демонов, я же показывал фокусы. Только не надо из меня лепить героя! Может троица былинных богатырей и смогла бы, они любили таким заниматься, выкосить всех врагов ударом богатырской дубинушки, но миллионы чертей… Для меня слишком много. Разделать таких под орех вне моих скромных сил, все, на что я способен – поработать стеклом на волю для полчищ ядовитых обезумевших мух.

Попробую объяснить сравнения. Я сам не мог нанести сколь либо существенного вреда врагу, один в поле не воин, и правило это действует даже для таких, как я. Но это и не нужно. Главное дать отдохнуть ребятам. Потому я работал лампочкой, к которой летят светлячки, или стеклом на улицу. Многие, наверно, замечали, как случайно залетевшая в квартиру бабочка, пчела или муха может часами биться о стекло, пытаясь выбраться на улицу. Она хочет на свет, она видит свет, идея прозрачного аморфного тела чужда свободолюбивой бабочке.

То же самое и с чертями. Они видели меня, врага, которого нужно было уничтожить. Их гнала в мою сторону ненависть. Однако с насекомыми чертей сравнить было бы не совсем корректно. Все же мозгов у них было побольше, потому если бы я просто стоял, окруженный силовым щитом, показывая им язык и прочие неприличные жесты, вряд ли бы это смогло их особо завести. Нашлись бы усердные, готовые прогрызть клыками силовой щит, но большая часть отправилась бы на поиски более доступной добычи. Кошке скучно играть с дохлой птицей, она предпочитает живую, так и тут. Они любили врага, который оказывает им активное сопротивление, именно на уничтожение такого противника в первую очередь их закодировал Валайбойфр, и я всю ночь честно проработал настоящим клоуном!

С небольшими вариациями, концертная программа выглядела следующим образом. Я чем-то ярким привлекаю всеобщее внимание, черти кидаются ко мне, я первую партию сжигаю, вторую подпускаю поближе и тоже сжигаю, третью притормаживаю на расстоянии силовым щитом. И дальше по циклу. Модификации состояли в том, что иногда я их не сжигал, а, например, бил током, морозил или плющил под высоким давлением. Также время от времени менялось то расстояние, на которое я позволял ко мне подобраться, иногда вкраплял дополнительные элементы. Так однажды перешел из защиты в нападение, а пару раз делал вид, что ранен и обессилен, вызывая у рогатых новый приступ активности.

Конечно, определенный риск был. Но я постарался свести его к минимуму. Так за моей спиной стояло два десятка зябликов, один под руководством Бесса, второй – Марьяны, на всякий пожарный подстраховывающих меня. В небе, как я уже говорил, кружила авиация, не подпуская близко ко мне проклятущих демонов, способный своей магией все шоу испортить. Сам же доминирующей над местностью холм, где все это действо и проходило, подсвечивался магическими прожекторами в лучших традициях шоу-бизнеса, привлекая всеобщее чертовское внимание.

Конечно, любой, кто хоть немного знаком с кулисами шоу-бизнеса, знает, как выкладываются во время концертов настоящие артисты. Редко кто может протянуть сольник больше двух часов, а если еще и поет без фанеры, танцует сам, то уже за час с ног валится. Зрителям это не видно, пока любимец отдыхает за кулисами, на сцену выпускают кого-то другого, чтоб не давать народу скучать.

Увы, свою роль я играл сам, и концерт в лучших магических традициях шел всю ночь. Меня никто не мог подстраховать, я не мог схалтурить, работал не за овации, а за спасение всего человечества. На собственных силах, естественно, такого не выдержать никому. Если бы все эти повышающие и понижающие локально энтропию, то есть зажигательные и замораживающие, заклинания колдовал я сам, то выдохся бы минут за двадцать. К счастью, о том, чтоб обеспечить меня заемной силой, позаботились древние военные маги.

Боевые амулеты витязя – хорошая штука. Они содержат в концентрированном виде определенный набор базовых субстанций, которые можно использовать любым способом. Можно, как и было задумано, одним ударом испепелить гектар вражеского войска, а можно сэкономить, всю ночь нанося по небольшим группам чертей слабые, но яркие и красивые удары. Наносящие не столько реальный вред, десяток погибших чертей – это ничто, сколько болезненный удар по их самолюбию. Еще бы, вот он, враг, стоит на холме, насмехается, молниями рвет и мечет, еще совсем чуть-чуть, и мы до него доберемся, порвем на кусочки этого жалкого мага!