Текст книги "Загадка Александра Македонского"

VI

Дарий III, отринутый всеми добрыми богами, в сопровождении нескольких тысяч воинов, среди которых были и греческие наемники, поспешно двигался к Каспийским воротам, через которые пролегал путь в Бактрию.

Горы были еще покрыты снегом, воздух холоден, дороги трудны. Крутые утесы и стены скал скрывали от глаз солнце.

Это был самый молчаливый поход из всех совершенных персидским царем. И без того малоречивый Дарий почти всю дорогу безмолствовал.

Он постоянно вспоминал недавний разговор в Экбатанах с верным Артабазом, который предостерегал его и советовал:

«Не станет ли для нас Бактрия местом гибели? Туда заманивает Бесс, а он коварен! Одержим ли мы победу? Не лучше ли отказаться от дальнейшей войны и сдаться Александру? Я уверен, что он сохранит тебе жизнь, а это, согласись, не так уж и мало».

Артабаз хотел еще что-то сказать, но он тогда перебил его:

«Нет, второй путь мне не подходит. Я должен собрать новое войско и вступить в сражение с Александром».

И вот теперь впереди самая опасная для его царской жизни битва. Уже многие из ближайшего окружения предали его и перешли к Александру. С кем останется он перед началом сражения?

В эти дни персам приходилось в немыслимой спешке преодолевать огромные расстояния по труднейшим горным тропам. Воины устали до предела и требовали отдыха. Боязнь мятежа вынуждала Дария пойти на уступки и замедлить движение.

Едва выбравшись на равнину, в нескольких днях пути до Каспийских проходов, Дарий приказал разбить лагерь, чтобы дать воинам короткий отдых перед решающей встречей с опасным противником.

Быстро раскинувшийся по всей равнине лагерь персов вскоре погрузился в тишину. Утомленные воины, сложив оружие, мгновенно заснули. Многие спали у догорающих костров. Укрывшись в шатрах, отдыхали военачальники.

Только Дарию не спалось посреди своего огромного, наспех разбитого лагеря. Он стоял в тревожной позе с растерянным видом в центре огромного шатра на красивых разноцветных коврах. Вокруг него горело множество светильников. В последнее время царь не любил и боялся темноты. Жаровни с углями обогревали царский шатер.

Казалось, что царь Персии случайно попал в эти дикие края и теперь терялся в догадках, как бы ему поскорее отсюда выбраться.

Мысли о Бессе будоражили его покой. В душе давно накопилось раздражение против бактрийского сатрапа. Вот уже несколько лет Бесс давал ему свои советы. Но никогда прежде он не был так назойлив и самонадеян. Бесс всегда старался показать, что уважает и почитает мнение своего царя. Вот чем он завоевал в свое время доверие Дария. Но сейчас, в самый трудный момент жизни царя, он постоянно перечит своему повелителю. Царь не должен прислушиваться к мнению кого-либо, даже Бесса. Царь должен сам решать дела своего государства.

Дарий принял решение утром созвать военачальников и объявить им о своем намерении готовиться к встрече с македонцами, чтобы еще раз попытаться победить врага в открытом сражении.

Но не только царь не спал в эту ночь.

В шатре бактрийского сатрапа тихо беседовали Персей и Бесс.

– Говори! – глухо повелел Бесс.

Глаза Персея сверкнули недобрым огнем:

– Ты готов пожертвовать всем для своей цели?

Бесс ответил вопросом на вопрос:

– Что ты предлагаешь на этот раз? Убить царя предательским способом?

Персей оживился:

– Я не предлагаю предательского убийства. Пока, слышишь, пока Дария нужно попугать, испортить ему сон. Показать, кто истинный хозяин на этой земле.

Взгляд Бесса просветлел.

– Кто истинный хозяин на этой земле? – переспросил он. – Что ты задумал?

– Народы не верят более в счастливую звезду Дария. Есть только одно спасение: ты. Бесс, пользуешься большим уважением у восточных народов, ты состоишь в родстве с царским домом, пусть Дарий уступит тебе тиару, пока враг не будет побежден.

Широкая улыбка расплылась по лицу Бесса:

– Ты умен и находчив, эллин.

Бесс продолжал улыбаться, почесывал свою густую и прихотливо завитую бороду. Его глаза были хищно прищурены.

– Давно хочу по душам поговорить с Дарием. Пора расставить все по своим местам. Завтра утром царь созывает военный совет в своем шатре. Лучшего повода для разговора по душам не найти.

– Могу еще кое-что посоветовать, – глядя Бессу прямо в глаза, продолжал Персей.

– Что?! – живо поинтересовался Бесс.

– От имени недовольных должен выступить не ты, а Набарзан. Он и предложит возвести тебя на царский трон. Артаксеркс Четвертый, не правда ли, звучит весьма убедительно? И еще. Нужно всех постепенно приучать к мысли о возможности злодеяния, которое может оказаться единственным спасением для персов.

Утром персидские военачальники собрались в царском шатре. Предложение царя о срочной подготовке к сражению с македонцами подействовало на всех собравшихся угнетающе. Все с ужасом думали о новой битве.

По знаку Бесса первым от имени недовольных выступил Набарзан:

– Необходимость, великий царь, принуждает меня говорить резко. Прежде чем готовиться к сражению, надо собрать и вооружить новые войска. Но это не главное. Лишь один человек пользуется сейчас доверием восточных персов, – это Бесс. Я знаю, что слова мои режут тебе слух, но ведь и лекари исцеляют хворь сильными снадобьями. До окончательного разгрома Македонца доверь трон Бессу, чтобы уберечь восточную Персию и свою жизнь.

Царь в гневе вскочил с походного трона, выхватил меч, с которым последние дни не расставался ни днем, ни ночью, и закричал, указывая на Бесса и Набарзана:

– Изменники! Изменники!

Несколько военачальников поднялись вслед за Бессом и Набарзаном и покинули царский шатер.

В одно мгновение стало очевидно, насколько же тонки были нити, связывающие персидских вельмож с их царем. Персидские вельможи уже не верили своему царю, но они не доверяли и друг другу. Дарий вдруг почувствовал, что попал во власть Аримана, духа зла.

Едва изменники удалились, слова попросил Артабаз:

– О великий царь, заклинаю тебя и прошу: не следуй внушениям гнева. Гнев – плохой советчик. У мятежников больше воинов, чем у тебя. Без помощи бактрийцев, которыми командует Бесс, мы пропадем. Необходимо возвратить изменников к верности и повиновению. Разреши мне переговорить с ними.

Дарий вздрогнул. Вдруг он закрыл лицо руками и едва слышно прошептал:

– Вот оно, возмездие! Ведь это я! Я разрушил великое царство!

Артабаз тронул Дария за плечо и тихо сказал ему:

– Успокойся, царь! Еще не все потеряно.

– Что?! – изумился Дарий и поднял голову, взгляд его выражал глубокую растерянность. – Иди. Приведи их сюда. Я всех прощу.

Артабаз вошел в шатер Бесса, где собрались все сообщники, которые решили отстаивать свои выгоды, а не следовать долгу перед проигравшим свое царство царем.

В шатре воцарилась гнетущая тишина. Все взоры были прикованы к Артабазу.

– Царь прощает тебе, Набарзан, дерзкие необдуманные слова и тебе, Бесс, самовольное отделение. Царь ждет всех в своем шатре, чтобы продолжить военный совет.

Вскоре все вернулись в царский шатер, пали перед царем ниц и выразили лицемерным признанием свое раскаяние.

Как только военный совет закончился и все покинули царский шатер, Артабаз снова обратился к Дарию:

– Завтра мы отправляемся в путь. Таково твое решение, царь. И с ним на этот раз согласились все. Не желаешь ли ты ввериться надежной защите греческих наемников, единственных, кто по-настоящему предан тебе. Они так же, как и ты, ненавидят македонцев. Тогда твоя жизнь будет находиться в безопасности.

Собрав остатки своей гордости, Дарий отклонил предложение Артабаза:

– Нет! Я не желаю оставаться в долгу у греков.

На другой день рано утром персидское войско двинулось далее. Глухая тишина и недоверчивая тревога, господствовавшие повсюду, доказывали скорее об угрожающей, чем о прошедшей опасности. Колесницу царя плотным кольцом окружил Бесс со своими всадниками.

Артабаз, наблюдая за Бессом, неотступно следующим за царем, все больше и больше впадал в отчаяние от собственного бессилия что-либо предпринять, чтобы помочь царю. Верный царедворец, принимавший участие в возведении Дария на престол, чувствовал, что царю угрожает опасность.

Однажды Артабаз стал невольным свидетелем разговора между Бессом и Персеем, скачущими на лошадях впереди него. Артабаз давно присматривался к Персею, чувствовал, что от него исходит зло, направленное против Дария. Этот самоуверенный эллин, сторонящийся своих соотечественников, которые настороженно относились к нему, внушал Артабазу отвращение.

Несмотря на то что Бесс и Персей говорили тихо, горное ущелье, по которому они передвигались, усиливало голоса и донесло до Артабаза их разговор.

Бесс, осторожно подбирая слова, жаловался Персею:

– Дарий потерял главное, что движет любым человеком – надежду. Он не верит в победу над Александром. Безверие – болезнь страшная, неизлечимая.

– Эта болезнь притупляет ум, делает человека безвольным, слабым, легко поддающимся любому влиянию, – голос Персея был жестким. – Ненасытные македонцы не успокоятся до тех пор, пока вся Персия не подчинится им. Остановить их, тем более победить, будет невероятно трудно. Персии нужна твердая рука, железная воля и могучий ум великого стратега. Таким человеком можешь быть только ты, Бесс. Именно ты способен снова возвысить Персидское царство и уничтожить Македонца. Ты можешь целиком положиться на меня.

В душу Артабаза закрались дурные, тягостные предчувствия, едва он услышал эти слова. Артабаз решил срочно переговорить с предводителем греческих наемников и при первой же возможности свести его с царем, чтобы убедить Дария, что ему немедленно нужна надежная защита.

Выждав момент, когда Бесс и Персей отстали от царской колесницы, Артабаз настоял на встрече Дария с Патроном, предводителем греческих наемников.

Бесс и Персей, возвращаясь к царской колеснице, издали заметили беседующих. Персей прекрасно понял мимику грека и коротко бросил:

– Медлить больше нельзя, Бесс.

Они удалились от телохранителей, чтобы их никто не слышал. Бесс ждал, чтобы Персей сам облек в слова то, о чем оба думали.

– Сегодня, как только прибудем в Фару, все должно свершиться. Если мы упустим момент, он может никогда не повториться. Греческие наемники настороженно следят за нами и могут защитить Дария. Правда, нас гораздо больше. Силы будут неравны. И все же… У тебя есть друзья, влияние – все, что необходимо, чтобы стать царем. Ты ведь и сам так думаешь, не правда ли?

Бесс чувствовал, как поднимавшаяся в нем неведомая сила толкает его к последнему шагу, и он ответил не раздумывая:

– Мы должны немедленно схватить Дария, и его выдачей Александру купить мир и восточную Персию. Но не забывай, что я ставлю на карту свою жизнь, если мы не уничтожим Македонца.

– Поставленная цель стоит риска, – голос Персея звучал бесстрастно.

В Фару прибыли поздним вечером.

Войска расположились лагерем. Бактрийцы плотной стеной окружили шатер царя. Они стояли суровые и молчаливые.

При виде огненного кольца факелов вокруг царского шатра Артабаз застонал в отчаянии – поздно… Поздно! Понурив голову, он медленно, с трудом переставляя ноги, побрел прочь, в темноту, подальше от тревожно мерцающих огней.

А в это время в шатре царя послышался шорох, один из ковров, украшающих стены, зашевелился, и в шатер бесшумно вошли заговорщики: Бесс, Набарзан, Барсаент и несколько приближенных к ним лиц.

Ошеломленный от неожиданности царь уронил на ковер чашу с вином.

Внезапно что-то взорвалось в измученной страданиями душе Дария. Зарычав, как затравленный зверь, он вырвал из-за пояса меч, но не успел им воспользоваться: Набарзан выбил меч из рук царя и закричал:

– Убейте его!..

Заговорщики набросились на царя.

Но в Дария будто вселились Эринии. Он выхватил из-за пояса кинжал и отбивался им направо и налево. Заговорщики не ожидали такого бешеного отпора.

Бесс наблюдал за схваткой со злобной улыбкой. Он дал знак Барсаенту. Тот достал веревку и, выбрав момент, точно рассчитанным движением набросил ее на Дария. Чьи-то грубые руки завалили царя на ковер, сопротивляться он уже не мог – его вдруг охватила смертельная усталость и безразличие. Только инстинкт самосохранения заставил царя встать на четвереньки, чтобы стряхнуть с плеч напавших. Но подняться на ноги и избавиться от веревки Дарий уже не смог. Через мгновение все было кончено – царя спеленали как младенца.

Разъяренные заговорщики с ненавистью смотрели на поверженного царя. Только Бесс сохранял невозмутимое спокойствие.

– Оставьте его пока живым. Он нам еще пригодится. Отнесите его в повозку и срочно в путь! – повелительным голосом произнес Бесс.

Весть о пленении царя быстро разнеслась по лагерю. Все воины находились в величайшем смущении, многие открыто выражали свое недовольство.

Предводители эллинов Патрон и Главк вывели своих воинов из лагеря и удалились в горы. К ним присоединился Артабаз и его сыновья. Артабаз уже ничем не мог помочь своему повелителю.

Удалось незаметно бежать из лагеря и двум знатным вельможам – Багистану и Артабелу. Они направились к Александру, который шел по следу Дария.

Александр немедленно принял персов в своем шатре, едва они прибыли в лагерь македонцев.

Войдя в царский шатер, персы склонились в нижайшем поклоне и, потупив взор, застыли в ожидании.

Птолемей, Гефестион, Клит и Кратер, сидевшие рядом с царем в шатре, внимательно разглядывали вошедших. Персидские вельможи выглядели усталыми и озабоченными. В Артабеле узнали сына Мазея, а в Багистане знатного вавилонского вельможу.

Нетерпеливый Александр резко приказал:

– Говорите, что за новости привели вас в мой лагерь в столь поздний час?

Багистан и Артабел замялись, подыскивая слова.

– О великий царь, дурные вести!..

– Дарий?.. – догадался Александр. – Его убили?

Артабел с горечью произнес:

– Нет, пока нет… Набарзан и Барсаент связали царя, бросили в повозку и везут в Бактрию. Власть перешла к Бессу.

– И никто не пытался защитить своего царя? – удивился Александр.

– Артабаз и мы пытались убедить Дария воспользоваться надежной охраной греческих наемников, но царь отказался. Теперь Артабаз с сыновьями ушел в горы… Он не захотел служить Бессу. А мы пришли к тебе, царь!..

Багистан в отчаянии твердил:

– Все Бесс, это все он!

Александр некоторое время молчал, обдумывая новость. Услышанное казалось невероятным.

– Расскажите обо всем подробнее, – наконец повелел Александр и предложил персам сесть.

На этот раз заговорил Багистан. Он поведал царю о всех подробностях заговора. Голос его от волнения часто срывался.

– Заговорщики отступают вместе с Дарием в восточные провинции. Они решили выдать тебе царя взамен обладания персидским Востоком. Если же ты не согласишься и пойдешь дальше, то они соберут большое войско и выступят против тебя. Заговорщики считают, что только они способны справиться с тобой, великий царь, а Дарий им сейчас мешает. Случилась непоправимая беда, поэтому мы и прибыли к тебе.

Содеянное Бессом взывало к немедленным решительным действиям. Голос Александра был суров:

– Берегись, Бесс! Ты мне ответишь за все.

– Да, все случилось по приказу Бесса и советам эллина Персея, – снова напомнил Багистан.

– Персея? – переспросил Птолемей и побледнел от ярости. – Будь проклят этот предатель!

Александр был настроен решительно:

– Вы знаете дорогу, по которой они повезли Дария?

– Да, царь. Мы покажем ее тебе.

– Идите. Готовьтесь в путь. Медлить нельзя.

Когда Багистан и Артабел вышли, Александр в сердцах произнес:

– В моих руках жизнь Дария была бы в большей безопасности, чем среди персов и кровных родных.

– Александр, ты слишком доверяешь варварам. Многие воины недовольны, – как бы невзначай заметил Клит.

– Каждый, кого посылают мне боги, может оказаться мне полезен, – сухо ответил Александр и тут же, еле сдерживая ярость, произнес: – Надо немедленно догнать заговорщиков. Ты, Кратер, останешься здесь до утра, затем последуешь за нами, а мы отправляемся в погоню.

Царь вышел из шатра, тотчас потребовал коня и с небольшим конным отрядом, не теряя времени, этим же вечером бросился за мятежниками.

Александр преследовал заговорщиков с поспешностью, которая граничила с невозможным и которая навлекла бы на него справедливый упрек в деспотической беспощадности, если бы он сам не делил со своими воинами трудов и усталости, зноя и жажды, если бы он сам четыре ночи подряд не участвовал в этой дикой погоне и не выдержал бы ее до последнего остатка сил.

С рассветом пятого дня показались тянувшиеся без прикрытия, идущие медленно и вразброд военные отряды изменников.

– Это они! – доложил царю Артабел.

Несмотря на усталость, воины Александра шли по горным тропам твердым шагом, ни одно копье не дрогнуло в руках, ни один конь не нарушил строя.

У Александра были зоркие глаза. Он увидел вдали Бесса, Персея и крытую повозку, которую везли сильные лошади.

Александр понесся вперед, позабыв обо всем, даже не замечая, что следом устремились шесть десятков его конников, – навстречу во много раз превосходившим их персам.

Приблизившись к заговорщикам, повинуясь команде Александра, его воины принялись метать дротики.

От внезапного нападения персы растерялись. Ранним утром они были не готовы к встрече с грозным противником.

Солнце показалось из-за вершин, и Персей первым увидел Александра.

– Смотри, Александр! – крикнул он Бессу.

– Александр! Александр! Александр идет! – эхом отозвалось среди мятежников.

Колонна персов в панике побежала и рассеялась. А те, кто решил не обращаться в бегство, а оказать сопротивление, тут же оказались пронзенными дротиками и копьями и растоптанными копытами коней мчавшихся за Александром всадников. Скачущие впереди военачальники персов внезапно остались без охраны.

– Проклятые варвары, трусы и изменники! – выругался Персей.

Лицо его пылало, рука невольно сжимала акинак. Кровь ударила в голову. Месть! Месть Александру! Македонец был от него совсем близко. Но, оглядевшись, Персей увидел бегущих в панике варваров. Нет, он не позволит захватить себя в плен.

– Уходим немедленно! Уходим! – звал его Смердис.

Но Персей медлил, не мог оторвать глаз от Македонца.

И только увидев скачущего к нему с отрядом воинов Птолемея, Персей помчался вслед за Бессом.

– Придет время, и я сполна рассчитаюсь с тобой, Александр! – шептал в бессильной ярости Персей.

Птолемей гнал коня, Персей не должен уйти от него.

Один из воинов нацелился, чтобы метнуть в Персея копье, но Птолемей успел крикнуть:

– Он нужен мне живым!

Персей был уже совсем близко, и Птолемей был уверен, что вот-вот настигнет его…

Но дорогу преградили скалы, и Персей, обогнув скалу, с несколькими воинами скрылся из глаз. Он мчался по следам Бесса.

Бесс еще долго беспощадно хлестал своего коня, спасаясь от погони.

Телега Дария, окруженная изменниками, мешала им быстро скрыться от погони. Оставалось только одно средство спасения: Барсаент предложил убить царя. Бесс, а вместе с ним и все остальные заговорщики тут же согласились. Когда Бесс взглянул на Персея, тот кивнул в знак согласия и глухо проговорил:

– У нас нет другого выхода. Нужно срочно уходить в горы.

Набарзан с Барсаентом, проникнув в повозку Дария, нанесли связанному царю множество ударов кинжалами.

Тысячи зарниц полыхнули перед глазами Дария, склубились в огненный шар, обжегший сознание, и ввергли его в грохочущую бездну. Но персидский царь умер не сразу, вскоре сознание вернулось к нему. Какое-то время он лежал в повозке, брошенной среди скал, и несколько слуг суетились возле него, пытаясь остановить кровотечение, но, заслышав топот конских копыт, и они покинули царя, поспешив вдогонку за своими воинами.

Александр был уже близко. Вместе с воинами он лихорадочно метался по горным тропам в поисках Дария.

Воин Полистрат первым наткнулся на брошенную повозку. Полистрат заглянул в повозку и услышал стон. Под овчинами лежал израненный, умирающий человек, одежды которого пропитала кровь. Полистрат узнал Дария по золотым цепям, которыми были скованы его руки. Царю всех царей были нанесены смертельные раны.

Дарий слабеющим голосом попросил воды. Полистрат омыл холодной водой его лицо и поднес к губам умирающего фиал с водой. Царь выпил несколько глотков и еле слышно произнес:

– Самое большое мое несчастье в том, что я не могу ответить добром за добро. Александр отблагодарит тебя, доблестный воин, а ему воздадут боги за его доброту к моей матери и детям.

Затем он протянул Полистрату правую руку и попросил передать Александру его последние слова:

– Протягивая тебе руку, я протягиваю ее Александру, как знак царского доверия.

Дарий взял Полистрата за руку и умер.

Беглец между изменниками, царь в цепях, он пал под кинжалами своих сатрапов, пронзенный своими родственниками по крови.

Александр застал Дария уже мертвым. Он закрыл тело последнего персидского царя своей пурпурной мантией. Это был жест, идущий из самой глубины сердца.

Вскоре к повозке с мертвым Дарием подоспели Птолемей с Клитом. Раздосадованный тем, что ему не удалось захватить в плен Персея, Птолемей, узнав о случившемся, в гневе воскликнул:

– Он погиб от козней, которые замыслили самые близкие ему люди в самый трагический момент его жизни!

Клит с нескрываемым торжеством, тихо, чтобы не слышали окружившие царя персы, ответил Птолемею:

– Персидского царя больше нет. Царь теперь только один – Александр.

Гефестион согласился с Клитом:

– Александра можно считать счастливым, что на его долю не выпала вина убийства Дария.

Александр встретился взглядом с Птолемеем, Гефестионом и персидскими вельможами, перешедшими на его сторону. Все стояли, почтительно склонив голову перед последним царем из рода Ахеменидов. В звенящей тишине эхо разнесло по горам слова Александра:

– Дарий не купил себе жизни ценою тиары, не признал за преступными злодеями прав на престол своего рода. Он умер как царь. Склоняю свою голову перед последним из Ахеменидов и при этом выражаю свое почтение ко всем народам, которыми он правил. Теперь новый царь – я, Александр Македонский, сын Филиппа из рода Аргеадов, потомок Ахилла и Геракла.

Гефестион ликовал. Дарий мертв. Теперь Александр может спокойно принять сан персидского царя, царя всех стран и народов.

Бессу удалось скрыться от преследовавшего его Александра. Персей, неотступно следующий за ним, постоянно напоминал:

– В твоих жилах, Бесс, течет кровь Ахеменидов, только ты истинный преемник персидского царя, а не этот чужеземец-выскочка.

В городе Бактры Бесс прошел обряд посвящения на царство в храме богини войны. В святилище маги-жрецы облачили его в царские одежды и венчали голову тиарой. Затем дали отведать пастилы из плодов смоковницы и выпить чашу кислого молока.

Жрец торжественно произнес:

– Царь Артаксеркс Четвертый, Ахеменид, царь всех стран и народов.

Выйдя на площадь перед храмом, где собралось множество народа, новый царь призвал всех, кто был способен носить оружие, к сопротивлению македонскому сброду.

Обнаружить, изловить и казнить Бесса стало одной из главных целей Александра. Пока Бесс был жив и объединял вокруг себя тех, кто ненавидел македонцев, напавших на их земли, пока дышал этот человек, провозгласивший себя Артаксерксом IV, мировое господство Александра оставалось под угрозой и его так долго вынашиваемый и дерзновеннейший из замыслов – пойти на Индию – был неосуществим.

И воины Александра гнали Бесса от Бактры до Окса. Бесс, охваченный паникой, при вести о приближении Александра поспешно бежал за Окс и, предав пламени суда, на которых переправлялся через реку, отступил со своим войском в Согдиану. Чувство постоянной погони за спиной преследовало Бесса. Свита Бесса из знатных вельмож с каждым днем заметно редела. Многие персидские военачальники, перешедшие на сторону Александра, просили передать Бессу, что они последовали за ним, чтобы восстановить былое величие Персидского государства, а не затем, чтобы бежать, что им в войске цареубийцы делать нечего.

Бактрийские воины, видя, что их земля отдана в жертву чужеземцам, отделились от Бесса и рассеялись по своим родным владениям.

Александр, преследуя Бесса, подчинил себе все земли вплоть до Окса.

Недалеко от берега реки, перед переправой через Окс Александр раскинул лагерь. В царском шатре на военный совет собрались военачальники.

Вслед за македонцами в шатер вошли вновь прибывшие знатные персы, чудом оставшиеся в живых после беспорядочных отступлений по огромной азиатской стране. Персы встали на колени и поклонились Александру, коснувшись лбом пола. Когда они встали, Александр громко спросил:

– Где Бесс?

Один из персов ответил:

– Бесса нет больше. Он провозгласил себя царем всех стран Артаксерксом Четвертым.

– Бесс присвоил себе титул царя! – с раздражением в голосе уточнил Александр.

– Царь, который находится в постоянном бегстве от тебя, Александр! – добавил Гефестион.

Македонцы рассмеялись.

Персидский вельможа с достоинством произнес:

– Нам надоело воевать без победы.

В шатер вошел Птолемей, сел рядом с Клитом, который с горечью в голосе сообщил:

– Новое пополнение в наших рядах. Изменою изменнику и эти хотят войти в милость к Александру.

Перс сообщил царю:

– О великий царь, если ты вышлешь небольшой отряд, мы выдадим тебе Бесса. Мы больше не желаем терпеть его власть. Он отдал наши земли без битв, бросил всех своих подданных в беде.

Птолемей порывисто встал.

– Ты хочешь мне что-то сообщить, Птолемей? – поинтересовался Александр.

– Александр, позволь мне лично захватить Бесса, а заодно и расправиться с Персеем.

– Хорошо, Птолемей, – согласился Александр. – Бери воинов, отправляйся за Бессом и доставь мне его живым.

Отважные воины во главе с решительным и смелым Птолемеем в четыре дня прошли расстояние, равное десяти дням пути. На пятый день Птолемей стоял у стен небольшого селения, в котором с остатком войск находился Бесс, покинутый большинством заговорщиков. Ворота были плотно закрыты. Вокруг стояла настораживающая тишина.

Птолемей через глашатая потребовал открыть ворота и выдать Бесса и Персея, обещая жителям в случае повиновения пощаду. Ворота медленно открылись, и Птолемей попал в водоворот паники жителей, не подготовленных к обороне, застигнутых врасплох. Вместе с воинами Птолемей поскакал через небольшую площадь. Выбежавшие навстречу персидские воины застыли в растерянности.

Казалось, сами камни под копытами коня придавали Птолемею силу. Он поднял меч. Его рука крепко сжимала его, словно срослась с ним. Птолемей примчался сюда, чтобы отомстить за Александра и сразиться за Таиду. Кровь рода Аргеадов, ведь и он был сыном Филиппа, струилась в его жилах. Род победителей не прервался и по его линии.

И вдруг он увидел Персея, стоящего с группой воинов у старого сарая. Персей выкрикивал приказания и хлестал плетью тех, кто отказывался ему повиноваться.

– Персей! – окликнул его Птолемей.

Тот резко обернулся и ухмыльнулся при виде Птолемея.

– Птолемей! Какая радость видеть тебя. Не могу сказать, что встреча для меня неожиданная. Жаль, что с тобой нет рядом Александра!

Птолемей подавил вспыхнувший в душе гнев.

– Иди-ка сюда, да побыстрее, – позвал он предателя. – Ты опоздал получить наказание. Почти на десять лет. Я сам рассчитаюсь с тобой. За все.

– За Таиду? Мне сообщили, что она жива и скачет в Афины. Постараюсь догнать ее.

Птолемей не ответил. Он выхватил меч и направил коня к Персею.

Персей неожиданно вскочил на коня, которого Птолемей не заметил, так как его скрывали фигуры персидских воинов, и взмахнул мечом, чтобы вонзить его в Птолемея.

– Не стоит торопиться, – бросил Птолемей, и его меч со звоном отразил удар.

В груди Птолемея кипела ненависть. Прежде эта ненависть душила его, но сейчас вместе со страстным желанием взять Персея живым он проявлял хладнокровие.

Персей стал отступать.

Воины торопили Птолемея схватить предателя, предлагая прийти на помощь, но он крикнул:

– Он нужен мне живым. Я сам с ним справлюсь.

И вдруг Птолемей услышал взрыв смеха. Персей смеялся ему в лицо:

– Вас ждет Бесс в этом сарае, а мне пора расквитаться с Александром.

Лицо Персея исказилось животной злобой. Шальное копье и дротики полетели в Птолемея и его воинов.

Телохранитель, успевший прикрыть собой Птолемея, упал, сраженный наповал.

Персы, сплошной стеной вставшие на пути македонцев, чтобы дать возможность Персею скрыться, вступили в жестокий бой.

Македонцы направо и налево ударами мечей крушили персов.

– Догнать немедленно и доставить живым! – отдал приказ Птолемей. – Предатель ради одной своей жизни готов пожертвовать десятками воинов.

Короткая схватка закончилась победой македонцев.

Но Персей и на этот раз как сквозь землю провалился.

Птолемей был взбешен. Персей бежал!.. Злодей!.. Изменник!.. Он затаился где-нибудь недалеко и смеется над ним. Гнев Птолемея был безграничным. Со своими воинами он ворвался в сарай.

Из глубины раздался звон цепей. Сидевший в углу мрачного сарая на соломе Бесс вскочил. Руки и ноги его были скованы цепями. Лицо искажено злобой. Но Птолемея больше всего поразило то, что он был в царской одежде, только тиары не было на голове.

Увидев перед собой македонцев с мечами в руках, Бесс закричал:

– Прочь от меня! Я – царь царей, Артаксеркс Четвертый!

И гордо вскинул голову. Во взоре Бесса было что-то роковое, ужасное.

– Ты – цареубийца! – ответил Птолемей. – И поплатишься за свое злодеяние. Куда мог скрыться Персей, твой постоянный советчик?

Бесс заскрипел зубами:

– Коварный изменник! Это он!.. Он хотел сделать меня орудием своих интриг против Александра!

Глядя на закованного в цепи Бесса, Птолемей бесстрастно произнес:

– Плоха та власть, над которой властвуют!

– Персей предал меня! Он поклялся убить Александра! Между ними взаимная месть!

– Месть! Месть! – взорвался Птолемей. – Александру нет дела до какого-то Персея. Персей поплатится за свою месть к истинному царю всех стран и народов. Я лично убью его как бешеную собаку для пресечения его злодейств.

Он приказал воинам:

– Поставьте стражу. Бесса упускать нельзя Утром возвращаемся.

И вышел из сарая.

Воины плотным кольцом окружили сарай и стены селения.

Оставшийся один Бесс впал в отчаяние. Бежать! Бежать скорее! Но как бежать? Коварный Персей не оставил ему даже оружия. Тут же предал, узнав о приближении македонцев!.. Не защитил, когда Набарзан и Барсаент приказали заковать его в цепи. Яда нет, кинжала тоже… Что делать? Как покончить с собой, чтобы не достаться на лютую казнь?.. Он недоумевал. Совсем недавно он был на высоте могущества. Все преклонялись перед ним. И все рухнуло!.. Страшные кошмары преследовали Бесса всю ночь.

Не спал всю ночь и Птолемей. Бесс был у него в плену. Но куда мог скрыться Персей? Птолемей чувствовал себя обманутым. Он всю дорогу обдумывал, как захватить Персея. Но коварный и хитроумный Персей разгадал его замысел и открыто насмеялся над ним!..