Текст книги "Иномирец"

Не в силах больше слышать голодное урчание в животах попутчиков, Виктор несколько раз отправлялся на охоту. На сей раз он использовал не пистоли, так как те находились в разряженном состоянии, а наспех выточенные из длинных прямых ветвей дротики. Приноровиться к метательному оружию оказалось довольно сложной задачей, но дичи в здешних краях оказалось так много, что рано или поздно даже слепой попал бы своим копьем в какого-нибудь щетинника. Собственно, так и вышло – плотная пелена падающего снега практически лишала Виктора видимости, и метать дротики приходилось вслепую. Когда же с двадцатой попытки после очередного броска послышался агонизирующий крик мохнатого кабана, сердце Виктора наполнилось ни с чем не сравнимой радостью, сладким чувством победы, смешанным с гордостью за самого себя любимого. Довольный собой иномирец лично разделал добычу и зажарил ее на костре, а его новоиспеченная компания была настолько голодна, что кабан превратился в груду обглоданных костей всего за полчаса. Животы были наконец набиты, и боевой настрой тут же подскочил до самых небес. Отец Мильха оставшийся до Арвенха путь вытачивал своим ржавым ножом из костей щетинника маленькие фигурки божеств Света, и Виктор в кои-то веки смог поподробнее узнать об этих странных божествах, до боли похожих на любое божество земного пантеона. Главенствующей силой жители Авельонского герцогства считали неизмеримую обычными мерками сущность, пронизывающую всю Вселенную, всю гелиоцентрическую систему мира. Свет был в каждой песчинке, каждом человеке и каждой звезде. Все, что рождается, приходит из Света и после смерти в него же и возвращается. Но были и менее значимые, но все же боги, правда, более одушевленные и олицетворенные, нежели сам Свет: был здесь и бог стихий, богиня морских чудовищ, братья-боги пороки. Всего – тридцать, но авельонцы почитают лишь двадцать семь из них, ибо оставшиеся трое – злые божества, подлые и злорадные, несущие лишь смерть и разрушение. К счастью, как сказал Мильх, вера в Свет, ежедневные молитвы, исповедь раз в месяц и маленький медальон на шее полностью оберегают верующего от всех злых сил.

Меньше чем за сутки до прибытия в Арвенх случилось непредвиденное событие. Виктор, разглядывая окрестный пейзаж, не сразу ощутил у себя в груди странную, едва заметную, но до безумия навязчивую дрожь. Непонятная вибрация продолжалась не монотонно: она то угасала, то, наоборот, разгоралась с новой силой, и Виктор, беспокоясь о собственном здоровье, снял с себя верхнюю одежду. Увиденное заставило его схватиться за голову и практически впасть в истерику: на его шее до сих пор висел давным-давно позабытый медальон, подаренный ему Грокотухом перед самым его предательством. Камень на цепочке мягко светился оранжевым светом, и это именно он дрожал около сердца, привлекая к себе внимание.

Таинственное украшение внушало опасение: чем дальше продвигалась повозка, тем ярче светился камень. Виктор продемонстрировал эту странность Даше, но та лишь пожала плечами, хотя сама, несомненно, тоже неслабо забеспокоилась.

И вскоре причина свечения камня стала ясна. Где-то впереди замаячили силуэты по меньшей мере дюжины повозок, и все они стояли так, чтобы полностью перегородить всем проезжающим дорогу. Виктор увидел также каких-то людей и, прищурившись, попытался их разглядеть. А когда его взгляду удалось вычленить из этой толпы фигуру с размашистыми крыльями за спиной, иномирец дернул Мильха за плечо и прокричал:

– Быстро разворачивай телегу! Возвращаемся!

– Но… почему? Что это за люди? Если разбойники – у нас нет ничего ценного.

– Это не разбойники, – покачал головой Виктор. – Это работорговцы.

Мильх испуганно охнул и резко натянул поводья. С трудом развернул свою повозку обратно и пустил лошадей в галоп. Но старые и уставшие скакуны оказались чересчур медлительны – вскоре повозку окружили шестеро всадников во главе с предводителем Йормлингом, с которым Виктор успел познакомиться уже очень давно.

– Куда-то собрался, приятель? – спросил командир наемников-«Орлов». – А мы тут, знаешь ли, как раз тебя и ждем.

– Какая неожиданная и приятная встреча, – пробурчал Виктор, вооружаясь Пакембергом. – Не смей приближаться! Я живым тебе не дамся. Не для того проделал такой долгий путь, чтобы сдаваться тому, у кого в почете лишь деньги…

– Но-но, осторожнее со словами, «граф». Ты-то, может, и готов расстаться с жизнью ради какой-то одному Свету понятной цели, а вот твои новые друзья-крестьяне и леди Лара Берк, или как там ее на самом деле, думаю, очень хотят жить. Правда, ребятишки?

– Прошу, не трогайте нас, – запричитал Мильх. – Мы ведь ничего вам не сделали…

– Это уже не мне решать, – пожал плечами Йормлинг. – Ведите свою дряхлую телегу к нашим повозкам, и без глупостей, иначе убьем всех, начиная с маленькой девчонки.

Виктор понимал, что скорее всего слова «Орла» – чистый блеф, но рисковать жизнью ни в чем не повинных людей он не мог. Повинуясь, иномирец сложил оружие и похлопал Мильха по плечу:

– Давай, малыш, выполняй их требование.

И мальчик, повинуясь приказу, снова развернул коней. Прижавшиеся друг к другу от ужаса крестьяне не издавали ни звука: они были так напуганы, что из них даже клещами нельзя было вытащить ни одного слова. Кроме Даши, разумеется. Она, хоть и чувствовала себя абсолютным овощем, была готова потратить последние крохи сил на самоубийственный выпад в сторону врага, значительно превышающего их численностью. Но она, как и Виктор, боялась, что крестьянам из-за этой бессмысленной атаки потом будет плохо.

Когда телега добралась до перегородивших дорогу повозок, пойманных путников встретил не кто иной, как сам глава каравана – хитрый и продажный пепельник Грокотух. Широко улыбнувшись и раскинув руки для объятия, он слащаво пролепетал:

– Вот это гости, мм! Загляденье! Я уже устать ждать тебя, Век-тар Ев-ге-не-витч! Вот даже имя твое запоминать. А чего это ты так хмуриться? Бросить ты это дело, Вектар, давай лучше выпить за встречу.

С этими словами караванщик вытащил из-за пазухи бутылку магмагрога и, не стесняясь окружающих, сделал пару глотков, никому больше напиток не предложив. Распробовав магматическое пойло и о чем-то задумавшись, он скомандовал:

– В кандалы их. Всех до единого.

Наемники, не особо церемонясь, вмиг разоружили пленников, даже перочинный ножик отобрали у Мильха, и заковали всех в наручники. Крестьян сразу же усадили в одну из повозок, а Дашу и Виктора отвели к костру на другой стороне засады, где отдыхали остальные «Орлы» и другие пепельники.

Грокотух усадил пленников возле очага и снова громко их поприветствовал:

– Здравствовать, здравствовать, друзья из иного мира! Как же я рад вас видеть! Нет, вы только представить: вас искать герцогская армия, личная гвардия герцогской дочки, весь инквизиторский орден и остальные охотники за головами, которые услышать о награде за ваши головы! Каким же оказаться мой настрой, когда я вспоминать о том, что давать тебе перед нашим не самым приятным расставанием поисковый кулон! Вот смотреть, у меня он тоже есть. – Караванщик продемонстрировал Виктору точно такой же, как у него, камень на цепочке, который так же, как и его копия, источал оранжевый свет и слегка вибрировал. – Когда эти драгоценности теряться, то они снова находиться при помощи света и дрожи. Отличная вещь! Чем ближе они друг к другу, тем ярче свет. Гениально, согласись же, Вектар!

– Просто поклоняюсь перед гениальностью этой подлянки, – сплюнул Виктор. – Можешь проглотить свой подарок и подавиться им, сволочь.

– О, зачем же ты быть так строг ко мне? Я ведь думать только о хорошем. Честно-честно, я же не знать, что ты неопасен. Нам говорить, что пришельцы из вашего мира – очень опасны и беспощадны, а кроме того, они готовить какой-то государственный переворот. Я всего лишь выполнять свой гражданский долг, и ты не винить меня в этом!

– Если бы не твоя жажда легкой наживы и сущность работорговца, то ты бы не стал поступать со мной так низко. Да вы же продали меня за мешок серебра как какую-то вещь! Как я могу тебя после этого не винить, скажи-ка мне?!

Грокотух осуждающе покачал головой:

– Во-первых, не за мешок серебра, а за мешок золота, это большая разница. Во-вторых, не сметь повышать на меня голос, собака, иначе ты и твоя девчонка умирать раньше времени страшной и мучительной смертью!

– Тоже мне, запугал, – фыркнула Даша. – Мы столько раз пролетали на волосок от смерти, столько раз заглядывали в пасть самой вечности, что ни капельки не боимся умереть. По твоей, пепельная рожа, милости, Виктора пытали в темнице ордена. И боли ему там доставили столько, сколько ты не испытывал за всю свою жизнь. Ты даже не сможешь себе представить, через что нам пришлось пройти ради того, чтобы достичь поставленной цели. Так что после всего, что мы вместе пережили, мы с гордостью встретим любое препятствие, пусть ей окажется даже сама старуха-смерть. И знаешь, почему нам плевать на твои угрозы, серокожий? Потому что есть вещи, за которые стоит бороться. Тебе, мелочному мерзавцу, этого никогда не понять.

Грокотух разъяренно зарычал и со всего размаху отвесил девушке пощечину. Но та, лишь тихонько зашипев, восстановила на лице победную ухмылку и подмигнула Виктору, подбадривая его, не давая пасть духом.

– Не сметь мне язвить, иначе… иначе я убить крестьян. Не думать о себе – так позаботиться о них.

Виктор крепко сжал челюсти, чтобы ненароком не вымолвить какую-нибудь обидную для караванщика глупость. Даша, видимо, занялась тем же самым, потому что ни слова за всю последующую беседу она так и не вымолвила.

– Если тебе интересно, – смягчился Грокотух, – весь Авельон стоять на ушах. Герцог аннулировать брак. Он просто в бешенстве, как и вся знать. Все бросаться на поиски поганца, и теперь уже каждый знать, что ты приходить сюда из другого мира. Настоящих Джеймса и Лару Берк давно отыскали, и теперь помещик из Марлонно тихонько сходить с ума от того, что ты сделать под его именем на турнире и после него. Какой кошмар, какой позор! Тебе еще повезти, что отыскать ваш дуэт именно я, а не леди Оливия. Да-да, она лично в составе своей гвардии прочесывать места к северу от Авельона, и они, возможно, почти нагнать вашу глупую компанию. Ха-ха, Вектар, ваша песенка спеть!

– Столько лет живешь среди людей, а говорить по-человечески так и не научился. – Виктор старался контролировать каждое свое слово, дабы ненароком не задеть не щадящего жизни простых людей пепельника. – Я тебя иногда совсем не понимаю. И, думаю, «Орлы» со мной в этом солидарны.

– Мне плевать, – отрезал Грокотух. – В общем, так: за ваши головы давать маленькую награду. За вас живых и еще дышащих золота выплатить гораздо, гораздо больше. Так что повезти мы вас в закрытой повозке под усиленной охраной, и если кому-то из конвоиров вдруг казаться, что вы собираетесь творить свою мерзкую магию, он мочь пристрелить вас на месте, а потом и всех ваших друзей-простолюдинов. Лучше уж привозить вас хотя бы мертвыми, чем вовсе упускать награду из рук.

– А ты сам-то, Грокотух, смерти не боишься? – хмыкнул Виктор. – Тебя схватят псы его преосвященства и вздернут на суку за торговлю живым товаром.

– Ой, я тебя умолять, – махнул рукой караванщик – Хотеть меня напугать? Так знать, что я этим делом заниматься уже многие-многие годы, как мой отец, как мой дед. Торговля налажена так хорошо, что среди стражников, инквизиторов и даже знатных вельмож всегда находиться наши друзья и знакомые, а также мои личные клиенты. Деньги решать все в этом мире!

– И в нашем мире тоже, – пробурчал Виктор. – Но не зарекайся, змеюка. Рано или поздно и тебя ждет клинок под ребра.

– Может, и так. Но тебя настичь смерть гораздо раньше меня, а я еще успеть искупаться в золоте за твою голову.

Грокотух приказал сворачивать лагерь. Виктора и Дашу, как и говорилось, посадили в отдельную повозку. Их руки оказались намертво скованы кандалами. Напротив них усадили одного из «Орлов» с заряженным арбалетом наперевес, но на этом охрана, как и ожидалось, не кончилась. По бокам обоза, не теряя бдительности, двигались на конях еще двое наемников, и каждый из них глаз не спускал с заключенных.

Караван стал отдаляться от Арвенха. Друзья снова двигались на юг. Даша, несмотря на печальные мысли о собственной скорой кончине, старалась не унывать, она то и дело что-нибудь говорила, чтобы не провалиться в беспамятство, и заставляла также не терять сознание своего товарища по несчастью. За слишком громкие разговоры конвоир, что находился с ними в одной повозке, подходил и давал обоим смачные оплеухи, после чего желание продолжать болтать мгновенно пропадало, но уже через полчаса возвращалось вновь. Глаза Виктора застилала пелена злости, и он не мог сосредоточиться на мыслях о побеге, как ни старался. Он пытался успокоиться, прийти в себя, и, даже понимая, что это жизненно необходимо, иномирец все равно не мог заставить себя не думать о мести и сосредоточиться на действительно важных вещах.

А вот Даша, напротив, оставалась с холодной головой и была полна горячей решимости сбежать из плена. Но и она, как назло, не могла придумать подходящего для ситуации плана. Ситуация усугублялась как минимум несколькими вещами. Во-первых, тотальным отсутствием оружия или хоть чего-нибудь его заменяющего. Во-вторых, тщательной бдительностью конвоиров, коими были не какие-то там пьянчуги, отрабатывающие свои пять грошей, а прекрасно обученные воины и убийцы, стаж которых внушал уважение даже самым рьяным их врагам. В-третьих, чудом выбравшись из этой непростой ситуации, друзья никак не смогли бы достичь назначенного места в срок, ведь Мильх и его семья вместе с их повозкой и лошадьми сейчас находились вне зоны доступа. И эти крестьяне стали четвертой причиной, затрудняющей положение: совесть не позволяла бросить их на произвол судьбы, потому что Даша знала точно: этих ребят никто не отпустит. В лучшем случае прирежут да бросят тела в снег на съедение падальщикам, а в худшем – продадут на пиратские галеры или на стройку ханских пирамид в далеких пустынях. В любом случае их ждала лишь смерть, в одном варианте – быстрая и относительно безболезненная, а в другом – медленная, мучительная и голодная.

Так караван прошел в сторону Авельона не меньше пяти часов, прежде чем обозы по неведомой причине остановились. Личный сторож пленников-иномирцев напрягся, приоткрыл окошко и спросил у одного из товарищей, что происходит. Тот ответил, что их остановил встречный патруль, но уже вскоре караван продолжит движение.

Стоянка несколько затянулась. Пятнадцать, а то и двадцать минут Грокотух о чем-то громко спорил с кем-то из встретившегося ему на дороге патруля. Причина жаркого спора могла оказаться абсолютно непредсказуемой, и Виктор только теперь осознал, в каком плачевном положении он сейчас находится. Если же вдруг караванщик что-нибудь не поделит с тем, с кем он сейчас разговаривает, то в пылу их боя выбраться из кандалов вряд ли удастся. Хотя, решил иномирец, поживем – увидим.

Грокотух что-то прокричал, и почти все наемники бросились к головной повозке – поближе к своему работодателю. Лишь один из «Орлов», сидящий рядом, остался в повозке.

– Да что там происходит? – чуть ли не сгорала от любопытства Даша. – Ты ничего не видишь?

– Как я могу что-то увидеть через это окошко? – прошипел в ответ Виктор. – К тому же его загораживает голова этого недотепы в латах.

Девушка шумно выдохнула и о чем-то задумалась. Спустя минуту лицо ее радостно засияло, и она довольно подмигнула товарищу.

– У меня появился план, – сказала она. – Только ты должен сделать все в точности, как я скажу.

– И что же это за план? – нахмурился Виктор. – Напомню, нас пристрелят, если мы позволим себе использовать силу рун.

– Да не волнуйся ты. Главное – не попадись. Смотри, охранник сейчас следит за нами лишь вполглаза, так что у нас есть небольшой шанс. Так вот. У меня за пазухой лежит… мобильник. Небольшой такой, дамский, ну ты понимаешь. Я его сейчас как кулон ношу.

– Мобильник? – удивленно изогнул бровь Виктор. – Тот самый, который был у Палача, когда он меня пытал?

– Ага, тот самый. Но не в том дело. Тебе нужно незаметно расстегнуть у меня на груди две пуговицы и достать оттуда телефон. И прекрати строить эту глупую гримасу, в этом ничего смешного нет. И так как руки у нас скованы, тебе придется это сделать зубами.

Виктор чуть не расхохотался от абсурдности ситуации. Он лишь на миг представил, как выполняет поставленную цель, и из горла сами собой стали вырываться короткие смешки. Но все-таки, заставив взять себя в руки, он спросил:

– И как нам поможет твой мобильник, даже если я его смогу незаметно достать?

– Если достанешь – я объясню. Если же нет… то объяснение тебе больше не понадобится. Приступай.

Собравшись с духом, Виктор в очередной раз бросил взгляд в сторону стражника и, удостоверившись в том, что тот отвлекся, плавными движениями приблизился к Дашиной груди. Стараясь не впадать в панику, он медленно, но не совсем уверенно расстегнул зубами две верхние пуговицы на ее рубашке, а потом тем же путем вытащил и сотовый телефон.

– Ну фто дальфэ? – не раскрывая рта, спросил иномирец.

– Теперь так же аккуратно переложи его себе на колени.

Виктор с трудом и жуткой болью перекусил цепочку и переложил устройство с Земли на колено, прижав его к своей груди как можно плотнее. Стражник, видимо, не заметил этого странного действа: он продолжал глядеть в окно.

– Супер, – улыбнулась Даша. – А теперь прояви максимальную осторожность. Я надеюсь, что батарейка мобильника все еще не до конца разряжена. Понимаешь, когда я обнаружила у себя телефон, я была безумно счастлива. Мне казалось, что Лагош сделал для меня огромный подарок. Ведь в памяти телефона хранятся все мои любимые фотографии, песни, видеоролики… в общем, много чего, о чем я, находясь в этом мире, очень скучаю. И однажды, когда аккумулятор почти разрядился, я выключила мобильник и решила, что включу его лишь тогда, когда мне это будет действительно необходимо, чтобы вспомнить о чем-нибудь из прошлой жизни и пустить по воспоминаниям горькую слезу.

– Хорошо, хорошо, это я понял. А что делать мне?

– Во-первых, зажми кнопку отмены вызова. Так телефон включится. Надеюсь…

Виктор выполнил указание. Даша облегченно вздохнула, когда экран мобильника засветился и замигал приветственной фразой.

– Молодчина. А теперь тебе нужно отправить эсэмэс с абсолютно любым содержанием на абсолютно любой номер. И через несколько секунд динамик разразится звуком отмены. А телефон у меня очень громкий, да и сам сигнал, который прозвучит, застанет того парня с арбалетом врасплох.

– Предположим, я это сделаю. К чему это приведет? Стражник попусту отнимет у нас игрушку и снова влепит пощечину.

– Ну влепит – так влепит, была не была. Просто доверься мне. Если получится – скажешь потом спасибо.

План казался полным бредом. Закатив глаза и покачав головой, Виктор стал нажимать на кнопки языком. С третьей попытки вошел в меню, с пятой открыл папку с короткими сообщениями и лишь спустя две минуты мучений смог нажать на кнопку «Новое сообщение». Немного передохнув, Виктор написал в эсэмэс несколько несвязных символов, то же самое проделал и с полем «Получатель», после чего вопросительно взглянул на Дашу и после ее утвердительного кивка надавил на зеленую кнопку вызова.

– Бросай его под ноги стражнику! – скомандовала девушка, и Виктор незамедлительно швырнул мобильник вперед, пользуясь одной лишь силой челюстей. Телефон, чудом не разбившись, пролетел почти два метра, прежде чем рухнул прямо под скамьей «Орла». Охранник недоуменно перевел взгляд сперва на внезапную находку, затем на пленников и потом опять на находку. Начал было вставать, готовясь наказать непослушных иномирцев, как вдруг раздался звук, оповещающий всех о невозможности отправления сообщения из-за отсутствия сигнала мобильной сети.

И звук этот, решил Виктор, оказался более чем подходящим. Сигналом отмены оказался громкий «взрыв» или «выстрел», который не на шутку перепугал «Орла» и, видимо, тех, кто находился снаружи. Громко заорал Грокотух: кажется, он решил, что кто-то напал на повозку, пока он сам со своими наемниками находился в голове каравана. Раздались первые выстрелы.

Стражник, испугавшись грохота мобильного телефона, осознал, что ему пока ничего не угрожает, а затем распахнул дверь и выглянул наружу. В проеме Виктор смог заметить, как между наемниками и кем-то еще завязался бой, но в чью пользу он поворачивался – оценить пока не было никакой возможности. Привязанный к пленникам охранник не покидал поста, но не глядел в сторону заключенных – он наблюдал за битвой его товарищей. И в этот момент Виктор, максимально сосредоточившись, попытался расплавить свои кандалы силой рун.

Вспотев и до боли сжав зубы, он все-таки смог отыскать в себе остатки сил, после чего направил их в наручники, представляя себе, как они плавятся. В итоге произошло немного не то, чего Виктор ожидал, но результат оказался аналогичным: металл треснул в нескольких местах и рассыпался от малейшего движения. Иномирец, вспомнив о предательстве Грокотуха, наполнился злобой и с голыми кулаками набросился на стоящего около двери «Орла».

Охранник среагировал почти мгновенно. Он резко развернулся и направил в сторону Виктора самострел, но тот в самый последний момент ударил по арбалету, уводя его в сторону. Болт все-таки выстрелил и, хоть в цель свою он не попал, пронзил случайную жертву – Дашу, пробив ее правое плечо.

Девушка взревела от боли, а Виктор, разозленный еще сильнее, подпитался силой рун и мощным ударом ноги выбросил стражника из повозки. «Орел», вылетая из повозки, сильно задел головой дверной косяк и оттого сразу же потерял сознание.

– Держись, Дашенька, держись. – Виктор бросился на помощь вопящей подруге. Увидев рану, от ужаса он закрыл лицо руками, – болт проломил девушке ключицу, и теперь из-под древка густым ручьем текла багровая кровь.

Около повозки вовсю шел бой между наемниками и кем-то еще, кто мог оказаться как другом, так и еще более злым врагом, нежели Грокотух со своими «Орлами», а потому Виктор поспешил с освобождением Даши. Он повторил свой фокус с раскалыванием кандалов на части и задумался, что делать с раной в плече. Решившись на отчаянный шаг, Виктор крепко схватился за основание болта, мысленно пожелал Даше удачи и что есть мочи потянул деревянный штырь на себя.

Не в силах сопротивляться боли, девушка отключилась. Она завалилась набок, и из раны хлынула новая порция крови, столь критическая потеря которой могла закончиться для Даши фатально. Виктор вспомнил, как некоторое время назад обрубок его большого пальца был подвержен прижиганию, что, возможно, и спасло тогда иномирцу жизнь, и потому он решил повторить тот же самый фокус с Дашей. Прикрыв рану ладонью, Виктор силой мысли раскалил свои пальцы и стал ждать, пока не запахнет паленой плотью. Кое-как остановив кровавый поток, он аккуратно поднял девушку на руки и, заранее оглядев окрестности, вытащил ее из повозки.

Теперь стало ясно, что нападающих на караван оказалось не меньше полусотни. Ни один из них не походил на разбойников, ополченцев или даже латников из герцогской армии. Все они были в легких кожаных одеждах с длинными пурпурными плащами за спиной, и грудь их покрывали едва заметные кольчужные рубашки. На головы воинов были накинуты лишь глубокие капюшоны, а сражались они в большинстве своем либо длинными вычурными глефами и тяжелыми алебардами, либо, как древнегреческие воины, держали в одной руке легкий круглый щит, а в другой – короткое пехотное копье. По силе нападающие не уступали «Орлам», а потому потери с обеих сторон до сих пор хоть и оставались небольшими, но относились друг к другу в равных пропорциях. Виктор поблагодарил Вселенную, Свет и тридцать его богов, даже злых, за то, что битва происходила в полусотне метров впереди, и даже пепельники-погонщики, которые в бой обычно не вступали, сейчас бились бок о бок со своими защитниками-наемниками во главе с Йормлингом.

Немного пораскинув мозгами, Виктор решил, что ему необходимо освободить Мильха и его семью, а также угнать одну из повозок, чтобы как можно скорее добраться до Арвенха. На время оставив Дашу на земле, иномирец, стараясь не привлекать к себе особого внимания, проверил ближайшую к нему закрытую на засов снаружи повозку, но внутри обнаружились не те пленники, которых он искал. Шестеро испуганных оборванцев, едва учуяв запах свободы, немедленно сорвались и бросились наутек.

Виктор тяжело вздохнул и проверил другую повозку – история повторилась. Мильх со своей родней отыскался лишь в пятой по счету повозке. Обрадовавшись почти благополучному исходу, беглецы пересели в личный дилижанс «Орлов», запряженный тройкой сильных молодых коней и находящийся в самом конце караванной колонны, перенесли на мягкие сиденья Дашу и едва тронулись в путь, как дорогу им перегородил непонятно как оказавшийся здесь Йормлинг. Широко распахнув свои крылья, он одним движением руки заставил лошадей, приученных к его командам, остановиться.

– Я так и знал: что-нибудь пойдет не по плану, – понурил голову Виктор, почти смирившись со своим поражением.

– Далеко собрались? – спросил «Орел», направив лезвие своего меча в сторону иномирца. – На моем-то транспорте.

– Йормлинг! – раздался откуда-то издалека голос Грокотуха. – Ловить беглецов! Ловить и убивать, если они сопротивляться!

Виктор несколько раз ударил коней хлыстом, но те не сдвинулись с места ни на шаг и лишь покачали головами. Йормлинг посмотрел пленнику прямо в глаза, и эта визуальная дуэль длилась, казалось, целую вечность. Командир наемников в любой момент мог одним рывком достичь своего противника, одним коротким взмахом оборвать его жизнь, затем ворваться внутрь транспорта и так же безжалостно расправиться с остальными пассажирами. Но он этого не делал. Размах его крыльев с каждым мигом сужался и сужался, а вместе с ним утихал и накал страстей. В конце концов Йормлинг и вовсе понурил голову, опустив взор в землю. Виктор смотрел на крылатого латника, но теперь он видел в нем не отчаянного головореза, сражающегося за деньги, и не бывшего члена инквизиторского ордена, жаждущего вернуться в строй. «Орел» сомневался, и это отчетливо ощущалось в его взгляде, его осанке, в каждом движении.

– Ловить его! Ловить! – кричал караванщик, но командир наемников уже не внимал его словам. Вместо этого он вновь уставил свой взгляд в Виктора, и крылья его вновь приобрели былой размах.

– Грокотух сообщил, что все тебя ищут. Но он не захотел упоминать, что многие выступают и за то, чтобы инквизиторские, герцогские и прочие ищейки оставили тебя наконец в покое. Они хотят знать, зачем человек из иного мира явился сюда. Они хотят понять тебя, твои мотивы или же мотивы того, кто тебя сюда перенес. В общем, не все гонятся за тобой, чтобы сдать его преосвященству за увесистый мешок золота.

– За… зачем ты мне все это говоришь? – не понял Виктор.

– Многие верят, что пришелец из другого мира – это высшее благо, милость самого Света. Кое-кто даже поговаривает, что однажды ты сможешь разобраться со всеми проблемами герцогства. А лично я считаю, что граф с чужой планеты, имеющий чистое сердце и здравые помыслы, станет лучшим правителем для нашего государства, ведь он не будет связан ни с кем абсолютно никакими ниточками и сможет беспристрастно управлять всеми доверенными ему землями. Возможно, такой государь сумеет окончательно примирить ханство пепельников и человеческое герцогство. Возможно, именно такой граф найдет общий язык с ящероподобными болотниками. Так вот скажи мне, Виктор, Викферт, Джеймс Берк или кто ты там еще, ты оправдаешь возложенные на тебя надежды? Если дать тебе шанс, ты сможешь однажды вернуться и все исправить? Я вижу, что ты владеешь Пакембергом – родовой реликвией семьи Чаризз. Украсть его самому попросту невозможно, я в этом уверен. А значит, герцог лично вручил тебе этот меч, оказав тем самым самое особое доверие, какое он только может кому-либо оказать. И я верю его светлости. Верю и доверяю. А потому отпускаю тебя. Я и мои ребята не работорговцы, мы лишь выполняли то, за что нам платили. Но теперь с нас хватит. Хватит прогибаться под серокожего аморального чужеземца, разлагающего наше герцогство. А теперь идите. Идите, пока я не передумал!

– По-постой… кто на вас напал? Почему вы сражаетесь?

– Мне, конечно, не стоит сейчас сбивать тебя с толку, да умолчать не могу. Это личная гвардия твоей как бы жены, леди Оливии Чаризз-Берк. И сама графиня сейчас тоже находится здесь, а потому вам надо бежать как можно скорее. И если тебя это действительно волнует, то сражаемся мы не потому, что Оливия узнала про тебя, а потому что ее гвардия наткнулась на работорговца со своим товаром.

Виктор, тронутый речью командира наемников, не смог больше сказать ни слова. Лишь коротко кивнув, он вновь хлестнул лошадей по спинам, и теперь они радостно бросились в путь. А Йормлинг тем временем крикнул:

– «Орлы»! Отступить! Сложить оружие!

Последующие несколько дней пролетели как один. Тракт закончился уже давным-давно, но едва заметная дорога все продолжала тянуться далеко на север. В конце концов она уткнулась в совсем уж небольшое поселение из десяти крохотных хижин в нордическом стиле, окруженное едва ли защищающим от нападений разбойников деревянным частоколом. Расположение Арвенха казалось очень удачным: в его центре бил теплый ключ, плавно перетекающий сперва в небольшой ручеек, а затем в широкую быструю реку, впадающую в море далеко на западе. Сразу за стенами густая стена хвойного леса скрывала поселение от бурь и буранов, а также прятала деревню от чужих глаз. К сожалению, однажды Арвенх все-таки был обнаружен, и при этом совсем не добрыми людьми.

Мильха и его семью встречали все. Сплоченные жители потратили на радушные приветствия и объятия четверть часа, прежде чем заметили стоящих в стороне и ждущих своей участи чужаков. Они пугливо осмотрели незнакомцев, и Мильх поспешил им объяснить, что Виктор и Даша – новые друзья, защитники деревни. Кроме того, еще и могучие волшебники! После такого заявления отношение к чужеземцам резко сменилось на максимально положительное: добрых гостей расположили в доме старосты, который, как оказалось, все еще был жив, и накормили чем Свет послал: пресной кашей из репы да вяленой рыбой с черствым хлебом. Даша, к тому времени уже относительно пришедшая в себя после попадания арбалетного болта в плечо, в целом и общем рану свою смогла исцелить при помощи силы рун, но окончательно вылечиться не смогла: ее жизненные силы таяли прямо на глазах. И происходило это, по мнению Виктора, из-за окончания предоставленного Даше срока для расшифровки печати и исполнения ее воли. А потому, набив животы и как следует отогревшись, друзья решили, что на отдых стоит потратить не больше пары часов – времени оставалось катастрофически мало. И пока «могучие волшебники» изволили отдыхать, Мильх расспрашивал у старосты о старом склепе, который ищут чужеземцы. Старик был мудр и умен, но память его уже подводила, а потому ему пришлось покопаться в собственной библиотеке, состоящей из пяти ветхих книг. В одной из них, «Летописи Арвенха», упоминалось о древнем сооружении, по описанию и местоположению напоминающем то, что искали Виктор и Даша, но там же говорилось и о запрете его посещения. Почему – неизвестно, но Мильх был уверен: это именно то, что нужно отыскать его новым друзьям.