Текст книги "Тайна Сундуков: Избавление"

Удивительно, но никто ему не воспротивился. Главный циклоп, ответственный за работу механизмов, нажал на рычаг, что был больше даже его самого. И в одночасье все клетки отворились. Задние решетки каждой из них были связаны, поэтому путь для каждого стал свободным. Единственное, что оставалось – выбраться с уровня, на котором заточили каждого из мореплавателей. Узники покидали места своего заточения, десятками заполняя этажи круглого здания арены, выкрикивая лишь одно слово:

– Свобода!

– Владек, смотри! – позвала Лориэль.

Она рассекла ремень, на котором держался ящик. Он упал и из него высыпалось оружие: мечи всевозможных форм, топоры, даже алебарды.

– Понимаешь, что это значит? – спросила эльтка.

– Догадываюсь, – коротко ответил Владек.

Лориэль явно ожидала более полного ответа, но больше ничего не сказала. Владек нашел свои кинжалы, а также секиру Доври. С трудом подняв ее, он облокотился на рукоять. Владек ощущал боль в груди, губы его были сухими, а со лба стекали капли пота. Мастер кинжала был вымотан, он еле стоял на ногах. Возможно, в эту самую секунду он свалился бы от переутомления, но этому помешало увиденное.

– Исэ? – прошептал Владек, увидев ее, все еще прижатую к прутьям клетки. – Что же она творит?! Неужели ее рассудок до сих пор парализован? Это из-за воспоминаний об арене? Черт! Раз так, придется вытаскивать ее оттуда!

Лориэль сошла с трупа побежденного врага и молвила:

– Нам пора уходить. Нет никакой гарантии, что циклопы не передумают и не растопчут нас, соберись мы вместе.

– Ты права, – ответил Владек и передал эльтке секиру Доври.

– Отдашь, сама знаешь кому.

– Что? А ты куда? – удивилась Лориэль.

– Помочь тому, кто сам себе помочь не в состоянии.

Сперва эльтка не поняла, но затем осознав, пришла в бешенство:

– Ты еле на ногах держишься! И в таком паршивом состоянии собираешься идти за ней?! Клетки ведь отворились, она может без труда выбраться, как и остальные!

– Нет! – отрезал мастер кинжала. – Ты не понимаешь.

– Не понимаю? Конечно же, не понимаю! Ты готов рискнуть всем, ради этой незнакомки, которую нашел в какой-то дыре?! Поставить на кон все, чего мы добились?! – недоумевала эльтка.

– Поставить на кон? – переспросил Владек, оборачиваясь к Лориэль. – О чем ты вообще? Я заберу Исэ, и мы все вместе покинем это место. Тебе не о чем волноваться.

Сначала эльтка смотрела на него в изумлении, затем ее взгляд переменился на гневный.

– Не о чем волноваться, значит?! Хорошо. Я не в праве и не во власти отговорить тебя. Почти все узники уже выбрались, Доври и Лему, скорее всего, тоже. Я… Мы не можем рисковать провалом миссии. Так что поторапливайся, ждать отставших не будем, – холодно промолвила Лориэль, ощущая неприятную, нарастающую пульсацию в ухе.

Владек улыбнулся.

– Как быстро может поменяться любой, потеряй он что-либо значимое. Ты изменилась, Лориэль. Став одержимой спасением Асмунда, ты перестала замечать важность происходящего вокруг.

Эльтка уже открыла рот, чтобы ответить Владеку, но тот развернулся и ушел. Она смотрела ему в спину с гневом и презрением. Раненое ухо ее пылало жаром, но эльтка не могла ничего с этим поделать. Все ее нутро словно бы перевернулось. «Я злюсь. Гневаюсь так сильно… Я почти ненавижу его. Но почему? Почему от этого мне так паршиво?!» – Лориэль отринула мысли, тряхнув головой. Она развернулась к мореплавателю и обнаружила того в ступоре, смотрящего куда-то вперед и наверх.

– Это она… – тихо проговорил он, глядя полным трепета и растерянности взглядом.

Держась за перевязанную грудь, Владек, превозмогая боль, поднимался на верхний ярус цитадели. Навстречу ему бежали моряки, некоторые даже говорили:

– Эй! Не в ту сторону!

Мастер кинжала не мог тратить время на пустую болтовню, а потому просто продолжал идти, не обращая внимания на сбегающих узников. «Вот только меня волнуют эти циклопы, – думал Владек. – Им ведь ничего не стоит напасть и перебить тут всех. Быстрее! Я должен скорее добраться до нее!» Вдруг перед глазами промелькнуло недавнее и прозвучали слова: «Ты готов рискнуть всем, ради этой незнакомки, которую нашел в какой-то дыре?! Поставить на кон все, чего мы добились?!» Владек задумался: «А ведь и правда, почему? Зачем я так рискую? Раньше я никогда так не поступил бы. Но что-то внутри словно говорит, вынуждает, будто это мой долг. Мой извечный долг…» Владек добрался до клетки Исэ, она все еще находилась там, беспомощная, с потерянным взглядом.

– Исэ, это я – Владек! Мы должны скорее выбираться отсюда! – говорил мастер кинжала, подходя ближе и пытаясь взять бедолагу за руку.

Та резко отпрянула, прибилась к железным прутьям, словно загнанный зверь. В глазах ее – лишь страх.

– Да что с тобой такое?! – уже начал выходить из себя мастер кинжала. «Неужели она была свидетелем настолько ужасных вещей, произошедших на этой арене? – думал он, глядя испуганной Исэ в глаза. – Но как? Как мне успокоить ее?» Ответ не приходил в голову, он явился из самой сути Владека. Мастер кинжала медленно приблизился к Исэ и обнял ее. Время для них прекратило свой ход, был виден лишь свет и спокойствие, уверенность в собственном существовании.

– Я… Я помню тебя. Да, ты – Владек, – тихо промолвила Исэ.

– Да, так и есть. А сейчас нам пора выбираться отсюда. Навсегда, – он встал и протянул ей руку.

– Навсегда? – переспросила она, все еще дрожащим, слабым голосом.

– Да, навсегда.

Она взяла его руку, и они быстро направились прочь под недобрые взгляды циклопов, провожающих их.

Наконец выбравшись с арены, Владек и Исэ обнаружили, что прибыли как раз вовремя. Из заточения сбежали все, и теперь сборище из нескольких десятков слабых, измученных моряков пребывало у главных ворот арены. Среди них были мужчины, даже женщины и дети, последние из которых явно были юнгами на кораблях, так или иначе давно затонувших. Владек вместе с Исэ пробирались сквозь толпу к восторженным голосам, восхваляющим спасителей.

– Беловолосая госпожа спасла нас! Освободила от тирании одноглазых!

Лориэль и рядом стоящие Доври с Лемюэлем находились в центре внимания.

– Ура! Ура! Ура! – кричали бывшие узники со слезами счастья на глазах.

Владек и Исэ стояли почти перед носом у своих друзей, но их словно бы не замечали. Все внимание было приковано к Лориэль, и она молвила свое слово:

– Я и мои спутники искренне рады вашему освобождению! Но медлить нельзя, обретенная вами свобода может быть отобрана вновь! Дабы этого не произошло, мы все вместе будем держать путь вон к тем горам и перевалам, – эльтка указала пальцем на виднеющееся вдали место, куда предполагалось отправиться.

Много миль отделяли их от цели, но расстояние все же было преодолимым.

– Да! Вперед! – кричали мореплаватели, вознося руки ввысь.

Во всей этой восторженной суматохе вдруг послышался возглас:

– Исэ!

Мастер кинжала удивился: сквозь шумную толпу к ним прорывался рыжеволосый, с которым он имел стычку на арене.

– Нет! – воскликнула Исэ и спряталась за спиной Владека, как только моряк приблизился.

– Да что с тобой? Это ведь я, Кристер! Разве ты меня не узнаешь? – недоумевал он.

– Не надо! Не подходи ко мне!

– Что здесь происходит?! – не выдержал наконец Владек.

Его повышенный тон вызвал некоторое непонимание у окружающих. На шумную троицу уставились все.

– Владек, дружище! Наконец-то! Я волн… – выбежал Доври навстречу товарищу, но не успел даже досказать, как мастер кинжала остановил его вытянутой рукой.

– Отвечай, что происходит? Почему она боится тебя? – спросил мастер кинжала во второй раз, пронзая рыжеволосого взглядом.

Кристер не успел ответить. Выходя вперед, начал молвить некто с деревянной ногой.

– Он был штурманом на моем судне, но стал известен не благодаря своим проложенным курсам, – загорелый моряк неприятно усмехнулся и продолжил: – Этот тип, когда нас только перевезли на арену, уже был готов идти по трупам своих, только бы собственную шкуру спасти.

– Ложь! – возразил Кристер.

– Неужели? А как тогда объяснить панику бедолажки сестры?

– Сестры? – удивился Владек.

– Именно. Хочешь знать, почему она так боится его? Так слушай внимательно: у нее на глазах этот негодяй…

– Не смей! Закрой пасть! – взревел Кристер и накинулся на капитана. – Замолчи! Никогда не произноси ни слова! – кричал он, избивая невинного.

К счастью, мастер кинжала быстро вмешался и разнял обоих.

– Не тронь меня! – ударил Владека в живот рыжеволосый.

Тот не устоял из-за резкой боли.

– На твоем месте я бы не стал этого делать, – пригрозил Доври секирой, приставив ту к горлу Кристера.

Моряк выдохнул и произнес:

– Все, что я делал, было ради нее. Кто, как не я, способен защитить ее?!

– Ради нее? Младшего брата и отца тоже ради нее убил? – с неприязнью в голосе задал вопрос одноногий человек.

– У меня не было другого выбора! В противном случае нас всех бы… – оправдания Кристера перебила сама Исэ.

– Хватит, брат. Разве ты не понимаешь, что этими словами делаешь мне только больней? После всего, что совершил, ты способен говорить о собственной правоте? Я никогда, слышишь, никогда не смогу простить тебя, как бы ты ни оправдывался! Ты убил их, все из-за тебя! – сквозь слезы говорила она.

Подойдя к Владеку, Исэ помогла ему подняться.

– В таком случае, – начал Лемюэль, – свяжите его и не спускайте глаз с братоубийцы. А время не ждет, пора выдвигаться.

И он был абсолютно прав, они потеряли уже достаточно времени. И теперь начали длинный путь к земным возвышенностям, где, возможно, смогут укрыться от обидчиков и всякой непогоды.

– Они ушли! – сообщил циклоп-наблюдатель на крепостной стене.

– Далеко не уйдут, – промолвил великан, облаченный в расписные одежды.

– Застанем их врасплох под луной! – предложил один циклоп с чудным шлемом в виде черепа какого-то огромного ящера, скорее всего, дракона.

– Верно! Мы исполнили последнюю волю Худруна, более никаких обязательств у нас нет! – поддакивал другой.

– Хорошо, – подвел итог самый важный из однооких. – Соберите отряд и выступайте.

До места назначения путники добрались, когда уже стемнело, не сделав ни одного привала. Все время они шли, питаясь плодами различных фруктовых деревьев и запивая пресной водой из ручьев. Раненым этот путь дался особенно трудно. Владеку, отдавшему все силы на сражения, помогали идти Исэ и Доври. Лориэль же преодолела всю дорогу самостоятельно, подвязав и обездвижив вывихнутую руку, дабы быстрее восстановить ее дееспособность. Мореплаватели, хоть и были теперь свободны, понемногу начинали осознавать, в каком оказались положении. То тут, то там слышались неуверенные, преисполненные боязни голоса:

– Слушай, ну вот мы выбрались, а дальше-то что? Циклопы найдут нас, где бы мы не спрятались! Это ведь их земли!

– В таком случае соорудим корабль. Древесины здесь на целый флот хватит. А прятаться в лесах будем, никто и не подумает, что мы затеваем.

– Не болтай чепухи! – возразил кто-то. – Так нам всем крышка!

Всеобщее волнение нарастало с каждым часом. Наконец, когда достигли широкого горного перевала, был объявлен ночлег. Ночь была холодна, посему без костров не обошлось. Правда, рубить дрова пришлось одному лишь Доври, так как все остальные были слишком вымотаны. Ступни гнома, конечно, тоже ныли после столь долгой дороги, но за время путешествия, может, даже раньше, когда впервые пустился в путь с Асмундом, он, кажется, начал свыкаться с длительными переходами. Это сделало его сильней и намного выносливей. Усевшись у огня, стали ужинать фруктами, собранными про запас.

– Ох, как давно я не вкушал хорошо зажаренного окорока и не запивал это добро элем! Надоела эта приторная сладость! – ворчал гном, вертя желтый плод в мозолистых ладонях.

– Ешь, – подтолкнул Лемюэль. – Это куда полезнее и питательнее твоей выпивки.

– Полезнее эля? Питательнее крупного свиного окорока?! Нет-нет, так не пойдет, друг мой черноглазый, своими словами ты, считай, обидел не только меня, но всех гномов! – искренне оскорбился Доври и отвернулся.

Аверин закатил глаза и сперва больше не обращал внимания на гнома. Но затем он вспомнил их с Доври разговор на берегу о том, что гномы даже между собой не ладят. «Как не ладят-то? Кто тебе такую чепуху рассказал? Гном гному – брат! Ну, или сестра. Коль свой в беде оказался, руку помощи подадим, да и если глоток-другой во фляге найдется, то и выпивкой поделимся. – У нас совсем иное толкуют. Говорят, мол, народ вы недалекий, со скверным нравом, так еще и не на всяческие богатства падки, а именно на наши, на кристаллы».

Аверину было тяжело признавать это, но чем больше проходило времени, тем сильнее он осознавал, что Доври не был таким уж плохим. Конечно, не похожим на него никоим образом, но это, как с недавних пор стал подумывать Лемюэль, могло и не быть проблемой.

– Эй! – окликнул он Доври. – Не обижайся ты так.

Гном повернулся к аверину.

– Ну, а если серьезно, – добавил Лемюэль, немного поразмыслив, – эти плоды могут даже считаться целительными. У нас в Весске такие плодоносные деревья никогда не вырастут, как бы ни старались извлечь потенциал кристаллов. Их холодного света никогда не будет хватать, и он никогда не сравнится с тем, что дарован всем остальным живым существам…

В голосе аверина была сокрыта давняя грусть, даже нотки тоски, и Доври их почему-то сразу почувствовал. Он взглянул на полную луну, источающую свет наравне со звездами, и вдруг молвил:

– Забавно… Знаешь, чем больше я думаю об этом, тем чаще мне кажется, что мы не такие уж и разные. Два проклятых народа, вечно идущие друг другу наперекор.

Лемюэль задумался, но не ответил. Не потому, что не хотел, просто гномом было уже сказано все.

Один из мореплавателей, наиболее обеспокоенный ситуацией, попытался подстегнуть важный, назревающий разговор:

– Мы все безмерно благодарны вам за наше спасение, но, позвольте узнать, теперь, когда мы сбежали оттуда, каковы наши последующие действия?

Лориэль переглянулась с друзьями и ответила, не кривя душой:

– Помочь вам было нашим долгом. Мы просто не могли поступить иначе. Но буду с вами откровенна до конца, ситуация была отчаянной, далекоидущих планов у нас не было.

От эльтки ожидали явно не такого ответа. Глаза мореплавателей как-то потускнели и выражения лиц переменились.

– Но если нам некуда идти, то рано или поздно циклопы найдут нас и убьют, – со страхом и некоторым упреком в голосе промолвил молодой юнга.

– Я знаю, вы через многое прошли, но сейчас не время паниковать, – сказал уже Владек, пытаясь вразумить напуганных. – Если мы позволим себе поддаться отчаянию, то сразу же проиграем. Проиграем не циклопам, нет. В таком случае мы проиграем самим себе.

Мастер кинжала сделал паузу, чтобы его слова обрели более ясную и значимую форму в сердцах его соплеменников. Лориэль задумалась: «Как странно… Почему из его уст эти слова звучат так успокаивающе и, с другой стороны, воодушевляюще? В такие моменты забываешь о том, кем он был раньше. А может, после гибели отца он стал насильно навязывать самому себе принципы чести и справедливости, дабы выйти на тот путь, который в глубине души считает верным?»

Владек продолжил:

– Мы должны действовать сообща. Если кто-либо из вас располагает какой бы то ни было информацией касательно врага, прошу, делитесь. Опираясь на нее, мы сможем составить план наших дальнейших действий.

Вдруг кто-то из сидящих в толпе поднял руку.

– Будьте добры, подходите. Вы знаете что-то о циклопах? – спросил Владек.

Человек встал в полный рост и подошел к костру, с правой руки его свисала толстая веревка.

– Да, знаю, – молвил он.

– Ты?! – удивленно задал вопрос Доври.

– Он высвободил руки! Завяжите узел потуже и посадите ублюдка обратно, а еще лучше – привяжите к дереву! – вырвалось из чьих-то уст.

– Сказали, что любой может поделиться, если ему есть чем. Мне – есть!

Не обращая внимания на слова Кристера, несколько мореплавателей встали со своих мест и стали надвигаться на него.

– Хорошо, – твердо произнес Владек. – Говори.

– Какого?! Братоубийцам слова не давали! – воспротивился худощавый матрос болезненного вида.

– Кем этот человек был в прошлом, не имеет значения, главное, каков он сейчас. Если Кристер действительно располагает сведениями, что могут помочь всем нам выжить на вражеской земле, мы выслушаем его.

Воцарилось молчание, и Владек предложил мореплавателю сесть, сделав соответствующий жест рукой. Тот кивнул и, сев ближе к огню, начал:

– То, о чем я сейчас поведаю, я не рассказывал никому, – он нервно почесал лоб и продолжил: – Когда я убил достаточно своих противников на арене, циклопы заметили мое мастерство и удаль в сражениях. Пришло время, и случилось нечто странное. Я… Я сразу заметил, что трупы убирают с арены, только не знал, когда и зачем это делают. Одной ночью… – моряк вдруг схватился за рот и закашлялся, – за мной… за мной пришли двое одноглазых и насильно куда-то повели, куда-то вниз, как будто под арену. Они сказали, что мне выпала огромная честь, которой их хозяин Худрун одаривал лишь четверых до меня. Они, эти твари, привели меня в какой-то грот и заставили смотреть, как сраженных мною на арене… как из них… Нет, это были не они, больше нет! Иссушенные тела, из которых трубками высасывали кровь. Я был опьянен видом кровавого пиршества, зрение мое и чутье притупились, – пальцы Кристера стали дрожать, как и его голос. – Великаны, диктующие свои правила существования, насмехались над ничтожностью людей и твердили: «Ты хочешь уничтожить нас?! Ты ненавидишь нас и по правде желаешь только одного! Да, одного! Не будь ты в заточении, мог бы даже попробовать завалить подземное царство, нажав на сталактит!» Кажется, циклоп, сказавший мне это, опьянев, проговорился. Головы лишился тотчас же, – Кристер вдруг усмехнулся, глядя полными смешанных, безумных чувств глазами. – И теперь… Теперь что же? Я смогу их всех…

– Нет! – воскликнул одноногий мореплаватель. – Ты не сможешь, ты разделишь их участь! – моряк топнул деревянным протезом, и на Кристера набросилась озлобленная толпа.

– Прекратите! – воспротивился Владек.

Доври отдал фрукт Лемюэлю и растолкал мореплавателей.

– Что это вы такое творите?! – воскликнул он. – У всех нас общий враг! Чтобы его одолеть, нам понадобятся способности и мастерство каждого!

– Этот ублюдок пошел на поводу у этого самого общего врага! А что касается слов о каком-то завале, то откуда нам знать, что это не вымысел?! – кричал один из мореплавателей в гневе.

– Верно! – поддержали его остальные.

Исэ опустила глаза, ее губы дрожали и по щекам катились слезы.

– Я верю ему, – вдруг молвил Лемюэль. – Если сказанное действительно правда, у нас, вероятно, есть шанс на спасение. Только вот что: если обманывает нас совсем не человек, делящийся этой информацией, а сами циклопы? Зачем врагу, пусть даже в кажущемся извечном положении победителя, делиться существованием того, что может покончить с ним? – усомнившись, предположил аверин.

– Ты что, не слушал? – спросил Доври. – Сказали ведь, они были пьяны. Я вот знаю, по пьяни можно такое наговорить, во век сам себя не простишь!

Аверин посмотрел на гнома с явным неудовлетворением.

– Нет, Лему, – обратился Владек. – Не похоже, что это ложь. Да, пусть разгласившего тайну циклопа убили на месте. Кристер все еще жив, это может вызвать некоторые вопросы, согласен. Но мы недостаточно принимаем во внимание тот факт, что циклопам действительно глупо бояться одного человека, услышавшего что-то, чего он сам в полной мере не понимает. К тому же этот человек все равно находится в заточении до самой смерти.

После этих слов мастер кинжала погрузился в свои мысли, но всего на мгновение.

– Ночь мы проведем здесь, а утром предлагаю выдвинуться к главной обители циклопов. Мы воспользуемся тайным проходом и встретимся с одним знакомым. Что-то подсказывает мне, он сможет нам помочь.

Воцарилась гробовая тишина, прерываемая лишь потрескиванием древесины в кострах.

– Если возражений нет… – он встал во весь рост, стать его была горда. – Завтра на рассвете мы выдвигаемся к своей судьбе! Ближе к Граалиусу! Ближе к возвращению домой! – прокричал он воодушевленно, поднимая сжатый кулак высоко над головой.

И хором все ответили ему:

– Да! Вперед!

Теперь их согревал не только костер, но и слова человека, верующего в силу воли собравшихся.

«Как же я раньше не поняла… – молвила про себя Лориэль, – все из-за внутренних переживаний, где сливается Владек из прошлого и настоящего. Из-за этого конфликта и навязывания чужой рыцарской чести он рисковал так сильно, чтобы защитить Исэ. Нет, не только тогда. С того самого момента, когда затеял это плавание, а может, даже раньше…» На миг эльтка вспомнила тот роковой день, но не случившееся с Асмундом, а то, что она увидела краем глаза – человека, держащего на руках холодеющее тело. «Так вот почему… Ты хочешь стать настоящим королем, таким, как Бельгаверт, таким, как твой отец…»