Текст книги "Катастрофа в Восточной Пруссии. Августовское сражение 2-й русской армии в 1914 г."

5. Решение командиров 1‑го резервного и 17‑го армейского корпусов на 26 августа

25 августа командиры обоих германских корпусов, по утверждению Шефера, вступили в связь друг с другом, чтобы договориться о совместных действиях. Германские корпуса имели сведения о русских только из перехваченных радиограмм, в правдивости которых они могли и сомневаться. Так как их разведка никаких данных по-прежнему не давала, им все же приходилось только на радиограммах и основывать свои решения.

По свидетельству авторов II тома «Мировой войны», изд. Рейхсархива, 25 августа штаб 8‑й герм. армии не имел связи с этими корпусами. Поэтому командиры корпусов должны были договориться между собой относительно совместных действий, что еще раз невыгодно характеризует деятельность германского армейского командования.

Командир 1‑го рез. корпуса ген. Белов принял решение 28 августа двинуться широким фронтом на юг в общем направлении на Бишофсбург, западнее озер: Гросс-Лаутерн, Гросс-Бессауер, Дидей, предложив 17‑му корпусу наступать восточнее перечисленных озер. Но это решение он отложил до подхода 17‑го арм. корпуса. Приказом же по войскам 6‑го корпуса ген. Белов назначил наступление в 10 час. Командир 17‑го арм. корпуса ген. Макензен приказал выступить в самые ранние часы (около 4 час.), чтобы своевременно пристроиться к левому флангу 1‑го рез. корпуса, для чего приказал корпусу двигаться через Лаутерн на Бишофсбург в одной колонне.

Из решений командиров германских корпусов следует отметить, как положительное их качество, соглашение о районах наступления, но вместе с тем у обоих командиров не было определенного тактического замысла. Оба корпуса нацеливались для удара на юг, не предусматривалось обходов, охватов или окружения, хотя превосходство сил позволяло использовать маневр. Не было согласовано и время наступления.

С этими решениями германские войска завязали бой, известный больше под названием боя у Бишофсбурга.

6. Завязка боя под Бишофсбургом

Утро 26 августа таило много неожиданностей для обеих сторон. Ни германская, ни русская разведка по-прежнему не дали никаких сведений о противнике, хотя главные силы сторон сблизились на расстояние досягаемости охранительной разведки. У немцев не было связи между корпусами, что вызвало немало трений.

Согласно приказу командующего 2‑й русской армией войска 6‑го арм. корпуса днем 26 августа должны были остаться в районе Бишофсбурга для обеспечения правого фланга армии. Поэтому командир 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенский назначил корпусу дневку со всеми вытекающими из этого последствиями.

Авангард 36‑й герм. пех. дивизии 17‑го арм. корпуса 26 августа в 4 ч. 15 м. выступил из Бишофштейна.

Между тем 6‑я ландв. бригада, прикрывавшая марш 17‑го корпуса с юга, еще ночью была поднята по тревоге и покинула Лаутерн, якобы под натиском русских. При этом командование бригады о своем отступлении не сообщило авангарду 17‑го арм. корпуса, который не встретил этой бригады на своем пути к Гросс-Бессау.

По поводу столкновения русских и их ночных действий против 6‑й ландв. бригады мы располагаем лишь одним документом русской стороны – журналом военных действий 6‑го арм. корпуса, в котором значится, что к 1 ч. 00 м. ночи 26 августа части корпуса заняли район Бишофсбурга, где и остановились на ночлег. Сторожевое охранение от 13‑го Белозерского пех. полка было выставлено у Гросс-Бессау и без каких бы то ни было попыток к сопротивлению со стороны немцев заняло д. Тейштиммен, где безмятежно провело остаток ночи. 6‑я ландв. пех. бригада, вследствие излишней впечатлительности принявшая сторожевое охранение за натиск, лишилась сна в эту ночь, в то время как 4‑я пех. дивизия русских спала совершенно спокойно и, вероятно, ничего не знала о немцах.

Командир 36‑й герм. дивизии ген. Гейнеккиус, бывший с авангардом, предполагал расположиться на отдых у Лаутерна, но в 6 ч. 10 м. офицерский разъезд 5‑го гус. полка, направленный на разведку, попал под обстрел из перелесков между Кекиттен и Геркендорф, т.е. в непосредственной близости от авангарда (2 км). Двигаясь без разведки, авангард 36‑й пех. дивизии неожиданно натолкнулся на русское охранение и остановился.

На русской стороне, по описанию журнала военных действий 6‑го арм. корпуса и реляции 4‑й пех. дивизии: «К утру 26 августа новых сведений о противнике получено не было, хотя начальник 4‑й кав. дивизии ген. Толпыго и доносил накануне, что он выступает в Россель для проверки сведений о проходе значительных сил немцев через Растенбург»[73]73
  ВИА, д. № 85955, лл. 9—18.


[Закрыть].

Утром 26 августа части 4‑й пех. дивизии располагались в районе Клейзах, Тейштиммен, Гросс-Бессау, Ротфлис, а 16‑я пех. дивизия – в районе Бишофсбург.

Наткнувшись внезапно на русских, авангард 36‑й пех. дивизии в 6 ч. 10 м. развернулся против сторожевого охранения 4‑й пех. дивизии: 5‑й гренад. полк – южнее Лаутерна, а 5‑й гус. полк – юго-восточнее. Командир 36‑й пех. дивизии растерялся в сложившейся обстановке и приказал авангарду организовать разведку и расположиться для обороны. 5‑й гус. полк, выдвигаясь на юго-восток от Лаутерна, также натолкнулся на охранение русских у Геркендорфа. Между сторожевым охранением русских и германским авангардом завязалась оживленная перестрелка.

Командир 36‑й герм. дивизии ген. Гейнеккиус развернул 71‑ю пех. бригаду с 72‑м арт. полком для действий в направлении на Тейштиммен. Тем временем части 4‑й русской пех. дивизии также развернулись и заняли следующее расположение: 15‑й Шлиссельбургский пех. полк, не развертываясь, располагался у Клейзах. От Краузен до Тейштиммен – 6 рот 16‑го Ладожского пех. полка, от Тейштиммен до озера Гросс-Лаутен – батальон 13‑го Белозерского пех. полка. Эти части и составили первый эшелон 4‑й пех. дивизии, развернувшейся против 71‑й пех. бригады немцев. 14‑й Олонецкий пех. полк был направлен от Гросс-Бессауер на запад, между озерами Гросс-Бессауер и Дидей, а 2 батальона 13‑го Белозерского пех. полка оставались в Гросс-Бессау. Приданный 6‑му корпусу тяжелый артиллерийский дивизион, мортирный дивизион корпуса и артиллерия 16‑й пех. дивизии располагались в районе Ротфлис.

72‑й арт. полк 36‑й пех. дивизии открыл огонь по занимавшему д. Геркендорф охранению русских, которое продолжало держаться в занятом расположении, сдерживая огонь и пехоту немцев, развернувшуюся, но избегавшую продвигаться в сферу ружейного огня. В этом положении стороны находились до 9 час., когда командиры 4‑й русской и 36‑й герм. пех. дивизий и командир 17‑го арм. корпуса приняли последующие решения.

7. Ход боя под Бишофсбургом до 10 ч. 00 м. 20 августа

В это время в штабе 6‑го арм. корпуса (около 10 ч. 00 м.) была получена директива командующего 2‑й армией, согласно которой 6‑му корпусу на 26 августа надлежало, «оставив заслон в Бишофсбурге для обеспечения тыла армии с правого фланга, двинуться к Алленштейну». Не подозревая, что войска корпуса стоят лицом к лицу перед двумя корпусами немцев, командир 6‑го арм. корпуса на основании полученной директивы решил оставить заслон от 4‑й пех. дивизии против наступавших немцев, а с войсками корпуса двигаться на Алленштейн, о чем отдал соответствующие распоряжения. Командир 16‑й пех. дивизии, в свою очередь, отдал распоряжение о выступлении в поход, почему части этой дивизии и начали изготовление к походу.

Но, отдав приказ о движении на Алленштейн, командир 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенский решил ознакомиться с положением 4‑й пех. дивизии, на участке которой дошло уже до сильной артиллерийской канонады. Для ознакомления с обстановкой в 4‑ю пех. дивизию был послан штабс-кап. Сторожев, который уведомил командира корпуса, что «противник двигается мимо левого фланга 4‑й пех. дивизии, по-видимому, на Зеебург; от д. Кекиттен южнее озера видно движение какой-то колонны»[74]74
  ВИА, д. № 85955, лл. 9—18.


[Закрыть].

После получения этого донесения выяснилась невозможность вывести из боя 4‑ю пех. дивизию, части которой к тому времени вели уже бой с главными силами 36‑й герм. пех. дивизии. Поэтому было отменено и приказание о движении 16‑й пех. дивизии на Алленштейн.

Развернув 71‑ю пех. бригаду против охранения 4‑й пех. дивизии, командир 36‑й герм. дивизии в 8 ч. 45 м. 26 августа отдал приказ 69‑й пех. бригаде развернуться восточнее 71‑й бригады, имея резервы за левым флангом.

К тому времени прибыл командир 17‑го арм. корпуса ген. Макензен, который одобрил решение командира 36‑й пех. дивизии. Он приказал 35‑й пех. дивизии развернуться восточнее (левое) 36‑й в направлении на Гросс-Келлен и сам расположился на высотах восточнее Лаутерна.

Несмотря на имевшееся соглашение между командирами корпусов о совместном наступлении, взаимодействия между корпусами установить не удалось.

Командир 1‑го рез. корпуса ген. Белов, хотя и располагал некоторыми сведениями о русских, но знал, в сущности, не более того, что знали командиры 6‑го русского и 17‑го герм. корпусов. Ген. Белов на рассвете имел донесение 1‑го рез. улан. полка о том, что неприятельские соединения двигаются в направлении Бишофсбурга, Гросс-Бессау, Лаутерн. Другие донесения, полученные несколько позднее, не столько уточняли, сколько затуманивали первое, привлекая внимание командира корпуса к более широкому фронту.

Во всяком случае, войска 1‑го рез. корпуса, маршировавшие с севера на юг, к 10 час. находились: 6‑я ландв. бригада – в Бюргерсдорфе, 36‑я рез. дивизия – в Киршдорфе и 1‑я рез. дивизия – головой у Альт-Фирцигбутена, т.е. левым флангом к своему противнику, что и наблюдали штабс-кап. Сторожев и начсостав 4‑й русской пех. дивизии. Правда, германские авторы пытаются объяснить эту группировку 1‑го рез. корпуса как проявление особого тактического таланта ген. Белова, но в действительности это следует объяснить иначе. Дело в том, что командир 1‑го рез. корпуса ожидал фронтального столкновения с русскими западнее озер Лаутерн, Дидей, почему он и вел корпус в рассмотренной группировке. 6‑я ландв. бригада оказалась во втором эшелоне за 36‑й рез. дивизией помимо воли и желания командира корпуса, так как она ночью с 25 на 26 августа, опасаясь натиска русских, отступала из района восточнее озера Лаутерн на запад, обнажив фронт 17‑го арм. корпуса и даже не сообщив никому об этом своем движении. Кроме того, разведка 1‑го рез. корпуса давала смутную картину группировки русских.

Шефер так объясняет происхождение этой несоответствующей положению группировки 1‑го рез. корпуса: «6‑я ландв. бригада ген.-майора Крамера, эшелонированная слева в тыл, достигла Бюргерсдорфа со стороны Лаутерна. Эта бригада, поднятая ночью по тревоге после 12‑км марша, была утомлена больше других… Предложение о плане наступления, сделанное в 12 ч. 00 м. ген. Макензеном, соответствовало также намерениям ген. Белова, который и ранее усматривал свою главную задачу в движении в обход озера Дидей на пути отступления противника»[75]75
  Шефер. Танненберг, стр. 105.


[Закрыть].

Принимая все сказанное о 6‑й ландв. бригаде и не возражая против того, что Белов согласился с планом Макензена, нельзя, однако, согласиться с тем, что у Белова были намерения покушаться на пути отхода русских, чему совершенно не соответствовали ни ход маневра, ни группировка 1‑го рез. корпуса.

После того как ген. Макензен принял решение развернуть 35‑ю пех. дивизию восточнее 36‑й, он приказал войскам 36‑й пех. дивизии окопаться. По утверждению Шефера, это было необходимо потому, что русские снайперы, скрывавшиеся в кронах деревьев, брали каждое движение немедленно под огонь, с другой стороны, немецкие войска находились еще под впечатлением Гумбиненского сражения 20 августа.

Следует отметить, что в русской армии снайперов в точном смысле этого слова не существовало, а были лишь отличные стрелки. Кроме того, для меткой ружейной стрельбы не нужно стрелять с дерева, а лучше лежа с упора из-за закрытия. К тому же против 36‑й герм. дивизии действовало только 10 рот русской пехоты (4 роты 13‑го и 6 рот 16‑го пех. полков, поддержанных полутора батареями, т.е. 12 орудиями), в общей сложности менее полка пехоты и менее двух батарей против четырех германских пехотных полков, двух артиллерийских полков и одного кавалерийского полка. В отношении оценки морального состояния 17‑го арм. корпуса Шефер, конечно, прав. Но были у немцев и другие причины пассивности. Дело в том, что командир 1‑го рез. корпуса считал своей задачей продолжать движение на юг, т.е. мимо русских, а командир 17‑го арм. корпуса не решался одним своим корпусом атаковать русских. Ввиду этого командир 17‑го арм. корпуса в 12 ч. 00 м. предложил командиру 1‑го рез. корпуса двинуться с ландверной бригадой в направлении Кунцкейм, Гросс-Бессау.

Несмотря на то что ген. Макензен как старший по чину сделал ген. Белову императивное предложение о направлении действий 1‑го рез. корпуса, последний это предложение воспринял по-своему.

Ген. Белов главные силы 1‑го рез. корпуса (полторы дивизии) хотел повернуть фронтом на юг, но в свою очередь командир 36‑й рез. дивизии ген. Круге вопреки желанию ген. Белова свернул свою дивизию и 6‑ю ландв. бригаду на восток, как и просил командир 17‑го арм. корпуса. Поворот главных сил 1‑го рез. корпуса привел к тому, что части 4‑й русской пех. дивизии теперь должны были сражаться фронтом на север – против 36‑й и 35‑й герм. пех. дивизий и фронтом на запад – против 6‑й ландв. бригады и 36‑й рез. дивизии. В то же время 1‑я рез. дивизия, направленная командиром 1‑го рез. корпуса южнее озера Дидей, столкнулась с авангардом 16‑й русской пех. дивизии, в то время свернувшейся было в колонну для марша на Алленштейн, но ни та, ни другая не перешли в решительное наступление, ограничившись перестрелкой.

Части 4‑й русской пех. дивизии, развернувшиеся против превосходного противника, располагали 15½ батальона с 72 орудиями на фронте, представлявшем форму полукруга общим протяжением 12 км, имея против себя 42 батальона, 10 эскадронов и 192 орудия немцев, т.е. при тройном превосходстве в силах на стороне немцев.

В 15 ч. 30 м. ген. Макензен, убедившись в том, что его сосед будет наступать согласно сделанному ему предложению, отдал приказ 35‑й пех. дивизии начать наступление в общем направлении на Банзен, т.е. для охвата правого фланга 4‑й русской пех. дивизии.

В то время когда командиры 1‑го рез. и 17‑го арм. корпусов согласовывали свои действия, командир 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенский распорядился о возвращении в Бишофсбург 16‑й пех. дивизии и о том, чтобы 4‑я кав. дивизия следовала также к Бишофсбургу. Что же касается привлечения 16‑й пех. дивизии для участия в завязавшемся бою, то командир 6‑го арм. корпуса ничего не сделал, оставив эту дивизию в районе Бишофсбурга до выяснения обстановки, которую он и после полудня не мог понять. Более того, в 14 ч. 10 м. ген. Благовещенский в своем приказании командиру 4‑й кав. дивизии предлагал быстро двигаться на Зеебург, где, по его мнению, части 4‑й пех. дивизии вступили в бой с незначительными силами противника.

Это позволяет утверждать, что ген. Благовещенский и после полудня не разобрался в обстановке.

Между тем завязавшийся бой заставил командира 4‑й пех. дивизии ген. Комарова развернуть в период от 13 час. до 15 час. вместо десяти рот десять батальонов и всю артиллерию. Один батальон 15‑го пех. полка удлинил правый фланг дивизии, развернувшись у Клаусен; от Клаусен до озера Гросс-Бессауер развернулись 3 батальона 13‑го пех. полка, а 14‑й и 16‑й пех. полки без двух батальонов дрались на фронте Клейн-Бессау, Зауербаум. В распоряжении командира 4‑й пех. дивизии оставались 3 батальона 15‑го пех. полка в Клейзахе за правым флангом, батальон 13‑го пех. и 2 батальона 16‑го пех. полков в Гросс-Бессау. Обрушившись всей массой своей артиллерии и взяв под перекрестный огонь боевой порядок 4‑й пех. дивизии, немцы наносили серьезные потери русским. Несмотря на это, русские продолжали оказывать довольно стойкое сопротивление, удерживая свои участки.

Около полудня охранение русских было сбито артиллерийским огнем и отошло на главные силы, а наступление немцев и после полудня протекало по-прежнему вяло и нерешительно.

Командир 35‑й пех. дивизии ген. Гениг, желая подтянуть колонну главных сил дивизии, остановил авангард, уклонившись от выполнения приказа ген. Макензена о наступлении.

6‑я ландв. бригада (ген. Кремер) развернулась в лесу западнее Клейн-Бессау и повела наступление изолированно, без предварительной разведки и ориентировки своих соседей. Вследствие этого бригада внезапно наткнулась на 14‑й Олонецкий полк, под огнем которого произошло замешательство. К тому же артиллерия 17‑го корпуса, приняв 6‑ю бригаду за русских, интенсивно вела огонь по ней. В конечном счете части 6‑й ландв. бригады были отражены русскими ружейным и артиллерийским огнем при содействии артиллерии 17‑го герм. корпуса, ошибочно стрелявшего по своим. Следует добавить, что собственная артиллерия 6‑й ландв. бригады не умела стрелять раздельной наводкой, а только прямой.

Наступление 36‑й рез. дивизии протекало тоже недостаточно организованно.

Поддерживавший наступление 36‑й рез. дивизии 4‑й рез. тяж. арт. полк развернулся поздно, далеко от целей и не имел достаточного наблюдения, почему огонь его 1‑го дивизиона не столько содействовал, сколько мешал наступлению.

Однако взятые под жестокий огонь германской артиллерии части 4‑й русской пех. дивизии не только держались против огня германцев и густых боевых порядков их пехоты, располагавшейся на расстояниях предельной дальности русских ружей, но и сами предпринимали атаки. Атака нескольких рот 13‑го Белозерского пех. полка, начатая по инициативе частных начальников против левого фланга 36‑й герм. пех. дивизии, поставила под угрозу 3 тяжелых гаубичных батареи. Немцам с трудом удалось отразить эту атаку.

К 16 ч. 00 м. немцам удалось ввести в бой все свои войска, предназначенные для наступления против 4‑й русской пех. дивизии, части которой к тому времени были серьезно подавлены артиллерийским огнем. В это время командир 6‑го русского корпуса направился на поле боя для выяснения обстановки. Здесь после доклада начальника дивизии командир корпуса отдал приказ об отступлении под прикрытием 62‑го Суздальского пех. полка, стоявшего до сего времени у Бишофсбурга в резерве.

Но войска 4‑й пех. дивизии не дожидались приказа об отходе. Бросая частью подбитые, частью исправные орудия, войска стали сами отходить. Во время отхода батальоны 14‑го Олонецкого пех. полка с двумя батареями не успели отойти через озерное дефиле у Гросс-Бессауер. Прижатые к озеру, они бросились частью вплавь через него, а частью сдались немцам вместе с 16 пушками.

8. Завершение боя под Бишофсбургом

Командир 6‑го русского арм. корпуса решил отвести не только 4‑ю пех. дивизию, но вместе с ней и части 16‑й пех. дивизии вместо того, чтобы развернуть 16‑ю дивизию и принять на нее отходившие части 4‑й пех. дивизии, затем подтянуть 4‑ю кав. дивизию и продолжать бой на подступах к городу или силами этих двух дивизий атаковать немцев. На основании приказа командира корпуса дивизии начали отходить: 16‑я пех. дивизия – на Кобультен, Тервишволька, а 4‑я пех. дивизия – на Менсгут. Но отход совершался неорганизованно. Обозы и часть строевых подразделений (в особенности 22‑го Донского каз. полка) отходили в большой спешке, в то время как часть разных подразделений 4‑й пех. дивизии продолжала вести бой с немцами под Гросс-Бессау до наступления темноты.

Сдерживаемые разрозненными ротами и взводами русских, немцы крайне медленно продвигались, вовсе не представляя себе того, что русские, по приказу командира корпуса, добровольно покидают поле сражения.

По свидетельству Шефера, завершение боя немцами протекало таким образом. Первые сведения об отступлении русских были сообщены наблюдателями с привязного аэростата в 17 ч. 30 м., что, вероятно, не было известно дравшимся войскам. Вечером перед наступлением темноты авиаразведка подтвердила эти наблюдения с добавлением, что русские имеют укрепленную полосу южнее Бишофсбурга, приблизительно на линии Рашунг, Гросс-Баркен (ширина фронта – 10 км).

Только в 19 час. части 17‑го арм. корпуса предприняли атаку, но по пустому пространству, так как русские давно покинули поле боя.

Около 19 час. ген. Макензен отдал приказ о продолжении наступления через лес Гросс-Бессау и Гросс-Волька. В наступивших сумерках, двигаясь через лес, войска 17‑го корпуса сильно перемешались и только около полуночи достигли назначенных им целей наступления.

После 16 час. и до наступления темноты на поле боя оставались разрозненные подразделения русских, которые и сдерживали наступление двух германских корпусов до ночи. С наступлением же темноты храбрые взводы и роты русских отошли.

В результате боя русские потеряли 16 орудий, на поле боя 1‑й рез. корпус похоронил 310 своих и 220 русских бойцов, и 17‑й арм. корпус – 116 русских. Общие потери 1‑го герм. рез. корпуса: 69‑я пех. бригада – около 1000 чел., 6‑я ландв. бригада – 470 чел., из них офицеров 38 чел.; потери 17‑го арм. корпуса не приведены. По данным Шефера, немцы взяли около 2000 пленных. По данным 6‑го арм. корпуса, общие потери 4‑й пех. дивизии в бою составляли: офицеров 73, нижних чинов 5283. Оставлено на поле сражения: орудий полевых – 16, пулеметов – 18, зарядных ящиков – 37 и ружей – 4048. В 21 ч. 00 м. штаб 6‑го арм. корпуса покинул Бишофсбург, а войска еще оставались севернее города.