Текст книги "Катастрофа в Восточной Пруссии. Августовское сражение 2-й русской армии в 1914 г."

9. Отход 15‑го русского корпуса на восток и соединение с 13‑м русским корпусом

Из изложенных выше действий 41‑й пех. дивизии и дивизий 1‑го герм. арм. корпуса мы уже видели, что все три германских пехотных дивизии днем 29 августа ограничились, в сущности, артиллерийским обстрелом расположения войск 15‑го корпуса. Однако последний не выдержал обстрела и отошел. Причину отвода, казалось бы, ничем не вызванную, нужно искать в поведении части высших начальников. Вечером 28 августа командир 23 корпуса ген. Кондратович покинул свой пост и уехал в Янов. Примеру Кондратовича последовал командир 6‑й пех. дивизии ген. Торклус, некоторые командиры бригад и многие командиры полков. Уход части высших начальников обусловил утрату веры в свои силы у подчиненных им войск. Первыми покинули позицию те части, начальники которых покинули свои посты. Те же части, где начальствующий состав сохранил верность воинскому долгу, оставались на своих позициях.

Первой начала отход 6‑я пех. дивизия (ген. Торклус), следом за ней части 8‑й дивизии. 1‑я бригада 2‑й дивизии (ген. Мингин) до наступления темноты прикрывала отход 15‑го корпуса.

Войска перемешались с обозами, штабы исчезли, царил хаос.

Из высших начальников налицо остались ген. Клюев, Фитингоф и Мингин.

В этой обстановке ген. Клюев приказал частям 15‑го и 23‑го корпусов пробиваться на Мушакен, а частям 13‑го корпуса на Омулефофен.

К этому времени немцы успели замкнуть пути отхода.

10. Действия 1‑го и 2‑го русских корпусов 29 августа

29 августа непосредственными приказами командующего северо-западным фронтом удалось, наконец, заставить фланговые корпуса 2‑й армии проявить некоторую активность по оказанию содействия центральным корпусам 2‑й армии.

Первой подвижной силой на правом фланге армии была 4‑я кав. дивизия. Дивизии было приказано наступать в направлении Пассенгейм, Вартенбург. Дивизия выступила из района восточнее Ортельсбурга в 13 ч. 00 м. Только в 18 ч. 00 м. она обошла Ортельсбург с юга и двинулась двумя колоннами: одной в составе гусарского и казачьего полков с 2 пулеметами – на Граммен; другой колонной в составе драгунского полка с 8‑й конной батареей и 4 пулеметами на Иоганнисталь, Георгсисгут, Пассенгейм.

В 21 ч. 30 м. головные части правой колонны миновали имение Давидсгоф, а главные силы втянулись в деревню. Пропустив дозоры, немцы внезапно обстреляли пачечным огнем походную заставу и голову авангарда.

После получасовой перестрелки двух спешенных эскадронов, командир бригады ген. Мартынов оставил эти эскадроны с пулеметами в качестве заслона, а сам с главными силами свернул на юг на Иоганнисталь, где присоединился к левой колонне.

Что касается левой колонны, то она вечером 29 августа вошла в соприкосновение с противником у Георгенсгута, где установила наличие пехоты с артиллерией.

Это, вероятно, были части 141‑го герм. пех. полка, двигавшегося в это время на Рековницу. Казалось, следовало вступить в бой, независимо от обстановки, по крайней мере с целью ее выяснения. Командир 4‑й кав. дивизии ген. Толпыго принял, однако, иное решение. В донесении по этому поводу он пишет:

«Не желая вступить в бой с противником при невыгодных для себя условиях (темнота, лес), решал выйти на путь следования правой колонны.

Сведения о наличии пехоты противника в лесу, северо-западнее Ортельсбурга, невыгодные условия местности (леса), необходимость отхода мимо Ортельсбурга – все это заставило дивизию ночным маршем возвратиться в Ваврохен, куда прибыла в 6 ч. 15 м. утра 30 августа»[133]133
  ЦВИА, д. № 141568, лл. 4 и 5. Ген. Толпыго после операции был отстранен от должности начальника 4-й кав. дивизии и смещен на должность заведующего конским запасом армии. – Н. Е.


[Закрыть].

Поведение начальника 4‑й кав. дивизии ген. Толпыго и подчиненных ему частей заслуживает строгого порицания.

Этим 4‑я кав. дивизия ограничила свое содействие войскам центральных корпусов 2‑й армии, между тем как она могла серьезно облегчить положение их, по крайней мере, отвлечь на себя часть войск 17‑го арм. корпуса.

В то же время прочие войска 6‑го арм. корпуса стояли на месте.

В журнале военных действий 6‑го арм. корпуса за 29 августа значится такая запись:

«29 августа была дневка. Противник не тревожил… Около 21 ч. 00 м. вечера сторожевая застава 61‑го Владимирского пех. полка обстреляла немецкий автомобиль, в котором ехали два немецких офицера Генерального штаба, успевших скрыться. В оставленных ими пальто была найдена карта с пометками красным и синим карандашами расположения и движения наших и немецких войск. Эта карта ясно показывала обход 13‑го арм. корпуса, сосредоточение каких-то сил противника у Рековницы, движение к Вилленбергу, выставление заслона со стороны 6‑го корпуса и движению частей противника вслед 6‑му корпусу»[134]134
  ЦВИА, д. № 85955, лл. 9—18; д. № 141570, лл. 10 и 11.


[Закрыть].

Этот автомобиль принадлежал штабу 36‑й пех. дивизии, в нем ехал командир дивизии ген. Генниг.

Командование 6‑го арм. корпуса не сделало никаких выводов из захваченных документов, продолжая пассивно созерцать происходившее окружение соседних корпусов своей армии. Иначе поступил командир 1‑го арм. корпуса.

Утром 29 августа он получил приказ командующего армией о наступлении на Нейденбург. Тогда же был образован сборный отряд в составе 1½ полка 3‑й гвард. пех. дивизии и других полков 1‑го корпуса, всего из 15 батальонов, 12 эскадронов и 48 орудий под общим начальством командира 3‑й гвард. пех. дивизии ген. Сирелиуса.

В 18 час. 29 августа отряд ген. Сирелиуса выступил из Млавы и ночным маршем, совершенным с большим напряжением, утром 30 августа появился южнее Нейденбурга, вызвав немалую тревогу командира 1‑го арм. корпуса ген. Франсуа и в штабе 8‑й герм. армии.

11. Общая обстановка на поле сражения вечером 29 августа

Вечер 29 августа застал русские войска 2‑й армии в следующем положении:

а) 6‑й русский корпус продолжал оставаться восточнее Ортельсбурга, 4‑я кав. дивизия выдвинулась западнее этого города, но ночью вернулась в исходное положение.

б) 13‑й и 15‑й арм. корпуса, точнее 17 пехотных полков трех корпусов (шесть полков 13‑го корпуса, восемь полков 15‑го корпуса, два полка 2‑й пех. дивизии (и один полк 3‑й гвард. пех. дивизии) в беспорядке сгруппировались в районе Яблонкен, Орлау, Грюнфлисс, Коммузинский лес. Окруженные части русских имели следующий состав: 1‑й Венский пех. полк – 4 роты; 2‑й Софийский пех. полк – 6½ роты; 3‑й Нарвский пех. полк и 4‑й Копорский пех. полк – около 2 батальонов; 5‑й Калужский пех. полк, 6‑й Либавский пех. полк и Кексгольмский – по 1 батальону; 21‑й Муромский пех. полк, 22‑й Нижегородский пех. полк – примерно по 2 батальона; 23‑й Низовский пех. полк и 24‑й Симбирский пех. полк – по 2 неполных батальона; 29‑й Черниговский пех. полк – менее 2 батальонов; 30‑й Полтавский пех. полк – около 2 батальонов; 31‑й Алексеевский пех. полк и 32‑й Кременчугский пех. полк – по 2 батальона; 141‑й Можайский пех. полк и 142‑й Звенигородский пех. полк – по 3 слабых батальона; 143‑й Дорогобужский пехотный полк – около 2 батальонов; 144‑го Каширского пех. полка уже не существовало. Всего в окруженных частях было не более 30 батальонов слабого состава, численность которых, в общем, достигала не более 20 000 штыков.

С этими войсками было 26 батарей, имевших 202 орудия. Многие батареи уже не имели снарядов, у всех лошади были измучены.

в) 1‑й арм. корпус: 1‑я сводная дивизия с кавалерийской бригадой находилась в движении на Нейденбург, а 1½ дивизии с одной кавалерийской дивизией – севернее Млавы.

Войска 1‑й русской армии вечером 29 августа были на рубеже Алленбург, Гердауен, Ангербург, конница Хана-Нахичеванского (6 кавалерийских полков) – на марше из Стабункена на Гутштадт и конный отряд Гурко (1‑я кавалерийская дивизия) – на марше от Коршена на Алленштейн.

Войска 1‑й армии были удалены от поля сражения на 100 км, конница же на 70—80 км.

Фланговые корпуса 2‑й армии были удалены от центральных на полтора-два перехода.

Таким образом, 30 августа окруженным русским корпусам никто не мог оказать помощи. Помощь могла быть подана только 31 августа конницей 1‑й армии, 1‑м и 6‑м корпусами. В течение же 30 августа окруженные войска должны были рассчитывать только на свои надломленные силы.

А между тем германские войска 8‑й армии охватывали русских со всех сторон:

а) 17‑й арм. корпус – с востока передовыми отрядами на фронте Ваплиц (восточный), Мальгаофен; к ним спешили главные силы корпуса;

б) 1‑й рез. корпус с 3‑й рез. дивизией – на фронте Куркен, Шведрих с севера;

в) 20‑й арм. корпус – на фронте Ваплиц, Радомин с запада;

г) 1‑й арм. корпус с отрядом Шметтау с юга сжимали окруженные остатки двух русских корпусов; 37‑я пех. дивизия, дивизия Унгера и ландверная дивизия Гольца были во втором эшелоне армии в районе Грислинен, Гогенштейн.

Обеспечение операции с востока по-прежнему лежало на второочередных и вспомогательных войсках, а обеспечение с юго-запада – на 5‑й ландв. бригаде (Мюльмана). Непосредственное же обеспечение со стороны 6‑го русского корпуса выполнялось разведывательным отрядом. Наиболее слабым пунктом охватывающего кольца был участок Вилленберг, Мушакен, менее плотно занятый отрядом Шметтау и правофланговыми частями 1‑й пех. дивизии. На этом участке русские могли легче прорваться и выйти из окружения.

Глава X
Попытки содействия выходу русских войск из окружения и завершение сражения 30 августа

1. Распоряжения фронтового командования

Командир 23‑го арм. корпуса ген. Кондратович, бросивший подчиненные ему войска в бою без управления, в ночь с 29 на 30 августа телеграфировал о положении 2‑й армии начальнику штаба фронта, который ввиду отсутствия связи со штабом 2‑й армии, в течение 28 и 29 августа ничего не знал о ней и не проявил признаков беспокойства.

Кондратович в ночь с 29 на 30 августа писал:

«С утра до поздней ночи 28 августа 13‑й и 15‑й корпуса, бригада 2‑й дивизии с артиллерией и большая часть Кексгольмского полка с 1‑й батареей гвард. артиллерии вели тяжелые и в общем успешные бои на фронте Гогенштейн, Паульсгут, Франкенау, Нейденбург. Есть трофеи. 1‑й корпус отошел после тяжелого боя в район Млава, 6‑й корпус отошел вчера 28 августа под давлением противника в район Фюрстервальдс, Росог, Ортельсбург. На ночлегах войска оставались на занятых позициях со штабами корпусов Куркен, Надрау, Франкенау; 1‑й корпус – Млава. Сегодня около 15 ч. 00 м. дня конница противника с конной артиллерией от Нейденбурга захватила пути сообщения корпусов в районе Вилленбергского шоссе – Янов. Телеграф с Хоржеле пока действует. В Хоржеле моим распоряжением оставлен небольшой отряд от Эстляндского полка с пулеметами. Кондратович»[135]135
  ЦВИА, д. № 137364, лл. 67—69. Телеграмма помечена 1 ч. 45 м. ночи. – Н. Е.


[Закрыть].

Лишь после донесения Кондратовича в штабе фронта стали догадываться о катастрофе в центре 2‑й русской армии, но ничего радикального предпринять не могли. Начальник штаба фронта ген. Орановский в 5 ч. 40 м. 30 августа отдал приказание войскам армии, в котором писал:

«По имеющимся сведениям 29 августа 15 ч. 00 м. дня неприятельская кавалерия с конной артиллерией проникла восточнее Нейденбурга и заняла район Валлендорф, Янов, прервав сообщения ген. Самсонова с Хоржеле. Главнокомандующий приказал с получением сего всеми войсками армии оказать содействие ген. Самсонову, для чего ген. Душкевичу, оставив в Млаве достаточные силы для обеспечения фланга со стороны Зольдау, со всеми остальными силами направиться на Нейденбург и постараться занять этот пункт. Всю имеющуюся в районе Млавы конницу, за исключением необходимой разведки на Зольдау, направить на Янов с целью разбить конницу противника, появившуюся за левым флангом 13‑го и 15‑го корпусов. Ген. Кондратовичу собрать все имеющиеся у него силы к Хоржеле, откуда в связи с 6‑м корпусом действовать по обстоятельствам или на Янов, или на Вилленберг, имея целью обеспечить фланг и тыл ген. Самсонова.

Ген. Благовещенскому сосредоточить корпус к Вилленбергу и действовать в связи с ген. Кондратовичем, имея целью обеспечение левого фланга и тыла ген. Самсонова. 4‑ю кав. дивизию, поддержанную частями пехоты, двинуть на Пассенгейм для обеспечения правого фланга 6‑го корпуса. Всем отрядам ставится обязательным возможно скорее открытие связи с ген. Самсоновым. Кроме сего, главнокомандующий приказал выслать с рассветом летчиков вашего корпуса, которым найти местонахождение 13‑го и 15‑го корпусов и штаба ген. Самсонова в районе Гогенштейн, Едвабно, Нейденбург и передать сему штабу словесно настоящее распоряжение по корпусам армии. Летчики не имеют права брать с собой никакой письменной записи о настоящем распоряжении, которое должно быть усвоено ими на память. Орановский»[136]136
  ЦВИА, д. № 137364, лл. 71—73; д. № 13134, л. 11.


[Закрыть].

В результате этого приказания можно было ожидать, что при должной энергии командира 6‑го арм. корпуса и подчиненных ему войск, при понимании высшими начальниками оперативной важности возложенной на 6‑й корпус задачи этот последний в течение дня 30 августа из района Ваврохен – Фюрстенвальде беспрепятственно продвинется одной дивизией через Шеманен на Мальга, другой – через Вилленберг к Саддек. После полудня 30 августа у Мальга 6‑й корпус мог атаковать части 17‑го герм. корпуса с тыла, а одной дивизией мог встретиться с бригадой Шметтау и германской кавалерией, имевшей 6 эскадронов. Тем временем 4‑я кав. дивизия дралась бы против заслона противника у Ортельсбурга. Наступление 6‑го корпуса на Мальга и Саддек ставило бригаду Шметтау и передовые отряды 17‑го арм. корпуса в тяжелое положение. Шметтау мог отходить только на запад, открывая пути отхода 13‑му и 15‑му корпусам, но это ему трудно было сделать, так как с северо-запада надвигалась плотная масса русских. Отряд Шметтау в конечном счете, вероятно, был бы взят в плен или уничтожен. Такая же участь могла постигнуть и передовые отряды 17‑го арм. корпуса. В этом случае центральные корпуса с большим успехом могли выйти из окружения.

Но мы уже знакомы с оперативными и тактическими качествами командира 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенского по боевым действиям 26 августа. Ввиду этого нельзя было ожидать от него решений, хотя бы в некоторой мере отмеченных знанием военного искусства или волевых качеств.

2. Действия 6‑го русского армейского корпуса

Боевым действиям 6‑го арм. корпуса и приданной ему 4‑й кав. дивизии предшествовала переписка между командиром корпуса ген. Благовещенским и командиром 4‑й кав. дивизии ген. Толпыго, характеризующая полное отсутствие оперативного кругозора высшего командного состава и недобросовестное отношение со стороны его к порученному делу.

В ночь с 29 на 30 августа командир 4‑й кав. дивизии выдвигался в район западнее Ортельсбурга, но, встретив германские заставы и не желая вступать с ними в бой, в 5 час. 30 августа вернулся, не выполнив возложенной на него задачи.

Едва части дивизии начали расседлывать коней, как от командира корпуса было получено распоряжение о наступлении корпуса и 4‑й кав. дивизии на выручку окруженных центральных корпусов армии. Получив приказание командира корпуса, ген. Толпыго в 6 ч. 20 м. пишет пространный рапорт, в котором сообщает, что дивизия была под седлом с 13 час. 29 августа до 6 ч. 30 м. 30 августа, имела столкновения с противником, что выполнить возложенную на дивизию задачу она не может…

Командир корпуса снова требует участия 4‑й кав. дивизии в бою. В 7 ч. 35 м. ген. Толпыго вторично доносит, что дивизия не может вести наступление. Лишь в 10 ч. 00 м. командир 6‑го корпуса заставил 4‑ю кав. дивизию изготовиться к выполнению боевой задачи.

В общем, для того чтобы заставить подчиненное войсковое соединение выполнить боевую задачу, требовались троекратные приказы, уговоры и, наконец, угрозы.

Пока велась переписка между командиром корпуса и командиром 4‑й кав. дивизии, части 16‑й пех. дивизии в 7 час. 30 августа повели наступление на Ортельсбург.

Развернув все четыре полка в одну линию на фронте в 6 км и ведя артиллерийскую подготовку до 13 час., 16‑я пех. дивизия в 14 час. выбила несколько рот пехоты, занимавших восточную окраину города.

Заняв Ортельсбург в 14 час., части 16‑й пех. дивизии получили приказание командира корпуса отступить в Липовец, т.е. совершить отход на юго-восток от Ортельсбурга на 14 км, чтобы отсюда вести слова наступление, но уже в направлении на Вилленберг.

Чтобы понять способ тактического и оперативного мышления командира 6‑го арм. корпуса ген. Благовещенского, мы приведем его донесение, которое разъясняет сущность задуманного им маневра, а также характер мер, принятых им для выручки соседей и командующего армией ген. Самсонова.

В 7 ч. 55 м. ген. Благовещенский послал начальнику штаба фронта следующее донесение:

«Для отыскания ген. Самсонова послан разъезд в Нейденбург, для связи с 18‑м корпусом послан разъезд в Хоржеле. Сведений пока нет. Веду бой у Ортельсбурга, рассчитываю отойти на линию Липовец, Радзинен со штабом корпуса в Фюрстенвальде, чтобы действовать в направлении на Виттенберг. Пока со стороны Виттенберга противника не обнаружено»[137]137
  ЦВИА, д. № 13134, л. 7.


[Закрыть].

Этот наивный документ свидетельствует не только об отсутствии у ген. Благовещенского и его штаба умения вникнуть в обстановку, организовать бой, но даже умения организовать поиски соседей.

Между тем 4‑я пех. дивизия, направленная для наступления на Вилленберг, после полудня овладела Реблау, Боркен, а в 19 час. подошла к восточной окраине Вилленберга. Знакомый нам по панике в районе Менсгут командир бригады ген. Нечволодов, назначенный за начальника авангарда, на этот раз действовал хорошо.

Услышав гул боя прорывавшихся у Вилленберга войск, ген. Нечволодов с 16‑м пех. полком и двумя батареями двинулся на выстрелы. По дороге к Вилленбергу ген. Нечволодов получил донесение от корнета Жуковского, сообщавшего из Вилленберга о наличии противника на северной окраине Вилленберга, а также о том, что он нашел несколько солдат 30‑го пех. полка, 6‑го драг. полка и казака из конвоя командующего армией.

Это донесение, очевидно, вдохновило ген. Нечволодова и дало ему импульс к действиям. Его колонна через несколько часов могла решительно облегчить прорыв окруженных войск, предотвратив капитуляцию остатков 13‑го и 15‑го арм. корпусов.

В штабах 6‑го корпуса и 4‑й пех. дивизии держались, однако, других взглядов на роль корпуса. Капитан Рудский в журнале военных действий так описывает эти взгляды:

«Ввиду отсутствия значительных сил противника бой был прекращен, и корпус начал отходить от Ортельсбурга двумя колоннами: 16‑я пех. дивизия через Липовец, а 4‑я через Радзинен. После начала движения получено было приказание, требующее движения на Мышинец, почему 16‑я пех. дивизия и остановлена в районе д. Липовец, а 4‑я у д. Радзинен, имея авангард у Клейн и наблюдение на Гросс-Шиманен.

4‑я пех. дивизия была остановлена тогда, когда ее походная застава подходила к г. Вилленберг, потеснив заставу противника.

Штаб корпуса остановился в д. Фюрстенвальде, куда прибыл в 9 ч. вечера»[138]138
  ЦВИА, д. № 85955, лл. 9—18.


[Закрыть].

Однако ген. Нечволодов, понимая правильно обстановку, потребовал от начальника колонны главных сил 4‑й пех. дивизии немедленного движения к Вилленбергу, но последний, прежде чем исполнить это приказание, запросил командира дивизии ген. Комарова. Ген. Комаров, не вникая в суть дела, приказал главным силам оставаться на месте, а ген. Нечволодову с авангардом отойти от Вилленберга. Получив это приказание ген. Комарова, Нечволодов с негодованием вернулся к Ленску.

Что же касается действий 4‑й кав. дивизии, по поводу которых было много исписано бумаги, то они свелись к тому, что с 15 час. дивизия развернулась в боевой порядок у Ваврохен с целью прикрытия отхода 16‑й пех. дивизии, спокойно маршировавшей от Ортельсбурга. Простояв у Ваврохен до наступления темноты, дивизия с разрешения командира корпуса ушла в район Радостовен, Келбасин, Зеленый Грунд, т.е. за линию своей пехоты, прибыв туда на ночлег после полуночи.

В общем, 6‑й арм. корпус вследствие неправильного использования, начав помогать выходу 13‑го и 15‑го корпусов из окружения, свою задачу завершил предательски. Корпус не пошел на выручку, хотя авангард 4‑й пех. дивизии ген. Нечволодова достиг цели действий, но был остановлен у Вилленберга и возвращен назад.

3. Действия 1‑го русского армейского корпуса

Ночным маршем с 29 на 30 августа отряд ген. Сирелиуса преодолел значительное пространство, и в 9 час. 30 августа голова колонны подошла к Кандиен (5 км южнее Нейденбурга). Наблюдавшие русскую колонну германские летчики засекли хвост ее в 1 км севернее Млавы, т.е. колонна имела глубину 35 км.

Но ввиду того что все войска 1‑го арм. корпуса двигались одной колонной, а последняя за ночь растянулась, требовалось около суток, пока подойдет и вступит в бой хвост колонны. Появление отряда Сирелиуса под Нейденбургом было для немцев внезапным, и командир 1‑го арм. корпуса ген. Франсуа был поражен сперва донесением летчиков, а вслед затем и гулом артиллерийского огня.

Франсуа немедленно же развернул против русских свой корпусный резерв – два батальона 41‑го пех. полка под командой майора Шлимма. Русские же вследствие усталости после 35‑км ночного марша наступали вяло, поджидая подхода сзади следующих войск.

Тем временем Франсуа спешно покинул Нейденбург и перешел в Модлькен, откуда и продолжал распоряжаться боем. Поставленный перед необходимостью вести бой на два фронта, Франсуа принял следующее решение: 2‑й пех. дивизии в составе семи батальонов с одним артиллерийским полком и двумя тяжелыми артиллерийскими дивизионами из района Грюнфлис передвигаться в район Грегерсдорф; сюда же стягиваются разрозненные батальоны и батареи 1‑й пех. дивизии (5 батальонов, 9 легких и 7 тяжелых батарей).

Кроме того, ген. Франсуа приказал командиру 5‑й ландв. бригады ген. Мюльману наступать от Зольдау на Нейденбург во фланг 1‑му русскому арм. корпусу.

В свою очередь, армейское командование, крайне обеспокоенное положением корпуса Франсуа, отдало приказ срочно направить на Нейденбург дивизию Унгера из Мюлена, дивизию Гольца от Гогенштейна, 41‑ю пех. дивизию из Куркена и 3‑ю рез. дивизию через Орлау.

Всего против 1‑го русского корпуса было выдвинуто ген. Франсуа 14 батальонов и свыше 100 орудий, т.е. половина 1‑го герм. корпуса, в то время как другая половина корпуса продолжала наступать на восток против частей 13‑го и 15‑го русских корпусов.

Повернутые распоряжением Франсуа части находились ближе к полю боя, чем русские, и поэтому к полудню соотношение сил под Нейденбургом изменилось в пользу немцев, так как они раньше, чем русские, успели развернуться.

Несмотря на это, головные части 1‑го русского корпуса в полдень атаковали немцев и отбросили их за Нейденбург, но ввиду превосходства немцев в артиллерии, равенства сил в пехоте, медленного подхода частей 1‑го корпуса от Млавы успех развит не был. Вечером русские вторично атаковали немцев.

«Благодаря героической атаке русские отбросили 5‑ю и 3‑ю бригады, произвели в этой части фронта относительный беспорядок, что заставило некоторые части сражавшихся там немецких войск стремительно покинуть поле сражения»[139]139
  Рудольф Верт. Танненберг, август 1914 г., стр. 166.


[Закрыть].

Отряд Шлимма, достигавший численности в три батальона с двумя батареями, атакованный в штыки, отступил к Лана, т.е. на 10 км к северу от Нейденбурга. Но утомленные маршем и боем части 1‑го арм. корпуса не могли преследовать немцев. Немцы же, в свою очередь, не посмели атаковать русских восточнее Нейденбурга.

С наступлением темноты в 21 ч. 00 м. бой под Нейденбургом затих. Все 100 германских орудий смолкли.

Атака 1‑го арм. корпуса не могла уже оказать влияния на судьбу окруженных корпусов.