Текст книги "Окаянные девяностые"

Беднов нервно сглотнул и, избегая пронзительного взгляда Вересова, пробормотал:

– Нет.

– Это окончательный ответ?

– Извините, я нахожусь в таком состоянии, что никак не могу сосредоточиться.

– Я помогу. Хочу напомнить, закон предоставляет возможность смягчить вину, если вы добровольно выдадите предметы преступной деятельности.

– Преступной?! Ну что вы такое говорите? – открещивался Беднов.

Его увертки надоели Ильину, и он прямо заявил:

– Беднов, прекратите изворачиваться! Если первым заговорит Карпов, то я вам не позавидую!

Это произвело впечатление, Беднов заерзал на стуле, росинки пота выступили над верхней губой, а глаза забегали. Он лихорадочно соображал и, все еще надеясь выпутаться из шпионской истории, повел свою игру. Признав, что в дипломате находятся документы, относящиеся к деятельности закрытого управления РД Верхнесалдинского металлургического производственного объединения – ВСМПО, он напрочь отрицал их секретный характер.

– Ладно, гражданин Беднов, оставим окончательное решение о степени секретности материалов в вашем дипломате за комиссией компетентных специалистов, – не стал настаивать Вересов и продолжил допрос. – Вы можете назвать, что это за документы и кому они принадлежат?

Беднов долго мялся и, наконец, выдавил из себя.

– В дипломате находятся не только мои материалы.

– А чьи еще?

– Часть материалов принадлежит Борису Карпову.

– Как они оказались у вас?

– Сегодня Борис передал их мне.

– С какой целью?

– Я рассчитывал использовать некоторые его разработки в своих бизнес-проектах, – изворачивался Беднов.

– И каким же образом? – уточнил Вересов.

– Товарищ следователь. Извините, господин следователь, я очень волнуюсь…

– Господа в Париже, товарищи в Пекине, а здесь – гражданин следователь, – перебил Вересов и потребовал: – Отвечайте по существу вопроса!

– Для вас, гражданин следователь, видимо, не секрет, помимо работы на объединении, я занимаюсь предпринимательством, а это не запрещено законом.

– Не запрещено, но тогда объясните, как связана деятельность ИЧП «Шанс» с секретными, составляющими гостайну разработками, ведущимися в управлении РД?

– Никак. Но если вам известна специфика работы данного управления, то вы должны знать, в нем есть ряд направлений, которые не имеют отношения к секретной тематике.

– Да, это так, если речь идет о вашем отделе, но никак не о подразделении Карпова. Так какие конкретно материалы вы получили от него?

– Э-э, – замялся Беднов и промямлил: – По системе подачи топлива в РХД-5.

– Так это же последние разработки, и они носят секретный характер!

– В той части, что интересуют меня, нет.

– Гражданин Беднов, мягко говоря, это лукавство. Вы же не человек с улицы, а специалист. Да и Карпов, вероятно, говорил вам, что документы содержат секретные сведения.

– Такой разговор возможно и был, подробностей уже не помню. Я ведь просил Бориса подобрать материалы по открытой тематике исследований.

– То есть вы отрицаете, что знали о секретном характере материалов, переданных вам Карповым.

– Борис что-то говорил, когда подбирал их. Но я взял только часть, чтобы разобраться, а тут появились вы, и начался весь этот кошмар.

Беднов в очередной раз пытался выкрутиться и всю вину валил на Карпова. Вересов с Ильиным не стали уличать его во лжи, это уже являлось технической стороной дела. Их, в первую очередь, интересовали те, кто стоял за спиной Беднова, а они предполагали, что это была американская разведка. Она уже не первый год пыталась проникнуть под покров тайны, окутывавшей управление РД и работы, проводившиеся на полигоне ВСМПО.

Вересов бросил испытующий взгляд на Беднова, задал этот ключевой вопрос и попал в цель. Беднов побледнел. От мысли, что контрразведчики могли узнать о старой связи с ЦРУ, ему стало дурно. Вересов вынужден был прервать допрос и вызвать врача. Пауза затянулась на полтора часа, после нее допрос возобновился.

– Итак, гражданин Беднов, кому вы намеривались передать материалы о новой разработке управления РД, не американской ли разведке? – вернулся к своему вопросу Вересов.

Беднов дернулся как от удара электрическим током, но на этот раз не хлопнулся в обморок, и когда пришел в себя, то категорически отверг всякую связь с ЦРУ.

– То есть вы утверждаете, что не вступали в контакт с американской разведкой? – допытывался Вересов.

– Нет! Нет! Я не знаю никакой разведки! Это оговор!

– В таком случае кому предназначались эти секретные документы?

Беднов заерзал на стуле и, пряча глаза, выдавил из себя.

– Господину Раздольнову.

– Раздольнову? – с трудом скрыл удивление Вересов и переглянулся с Ильиным.

Такого поворота в деле они не ожидали. Внезапно всплывшая фигура генерального директора «Урал-Грейта» рушила версию о связи Беднова с ЦРУ. Ильин не собирался сдаваться и включился в допрос.

– Гражданин Беднов, а что у вас общего с Раздольновым?

– У нас деловые отношения, – прятался он за этой обтекаемой фразой.

– Странно, его бизнес далек от ракетной тематики. Зачем ему материалы по РХД-5?

– Чего не знаю, того не знаю, я могу только предполагать, в них, вероятно, заинтересованы партнеры Раздольнова из корпорации Боинг.

– А кто, конкретно?

– Извините, не знаю.

– Так-таки и не знаете?

– Нет! Нет! – твердил Беднов и замкнулся в себе.

Вересов вынужден был прервать допрос. Конвой отвел Беднова в камеру. Контрразведчики и присоединившийся к ним Карпов приступили к обсуждению сложившейся ситуации. Жаркий спор занял не один час, они снова и снова анализировали оперативные данные, материалы допроса Беднова и в конечном итоге сошлись на двух неоспоримых фактах. Первый состоял в том, что Беднов не договаривает и, вероятно, знает кому из зарубежных партнеров Раздольнова предназначались материалы по двигателю РХД-5. Второй факт также не вызывал сомнений и заключался в том, что за спиной Раздольнова стояли американцы. Вот только какие: из ЦРУ или из Боинга, здесь мнения контрразведчиков разошлись. Ильин и Волков склонялись к первоначальной шпионской версии: заказчиком материалов является ЦРУ. Вересов и Карпов не исключали того, что в получении новейших разработок управления РД мог быть заинтересован Боинг. В том и другом случае их утечки к американцам представляла серьезную угрозу обороноспособности страны.

Ответы на эти и другие вопросы контрразведчиков мог дать только гендиректор «Урал-Грейта» Николай Раздольнов. Но рассчитывать на то, что он поплывет на допросе, как Беднов, им не приходилось. Они не понаслышке знали о твердом и дерзком характере Раздольнова. Единственной ниточкой, ведущей к нему и стоящим за ним заказчиками материалов, оставался Беднов. Но его поведение на допросе не внушало доверия ни Ильину, ни Волкову. Поэтому у них не оставалось иного выхода, как использовать Беднова втемную, через него ввести Карпова в оперативную разработку Раздольнова, но не как продавца секретов, а хозяина, диктующего свои условия. Этот новый поворот в операции быстро обрастал деталями и вскоре вылился в план дополнительных оперативно-розыскных мероприятий. Его согласование с Москвой взял на себя Волков. Она отреагировала быстро и уже на следующий день за подписью руководителя управления контрразведывательных операций поступила срочная шифровка. Он санкционировал подключение Карпова к оперативной разработке под кодовым названием «Двойник» в качестве основного исполнителя.

После обеда в кабинете Ильина снова собрались Волков и Вересов. Позже к ним под конвоем доставили арестованных. После суток пребывания в камере Карпов осунулся, а Беднов представлял собой бледную тень. Он страшился, что всплывет его прошлая связь с ЦРУ, и не мог сдержать вздоха облегчения, когда Ильин обратился к нему по имени и отчеству.

– Михаил Иннокентьевич, вы можете облегчить свою вину, если будете сотрудничать со следствием и поможете нам.

– Я готов! – встрепенулся Беднов.

– Помогите выяснить, кто стоит за Раздольновым.

– Но каким образом, я даже не представляю. Где я, и где он? Мы как небо и земля.

– Сможете, если поставите Раздольнова в такие условия, что он будет вынужден принять их.

– Я, поставить ему условия?! Нет, это невозможно!

– Не спешите, давайте поразмышляем.

– Да, да.

– Итак, Раздольнов требовал от вас материалы по РХД-5?

– Не то что требовал, за горло брал, и мне ничего другого не оставалось, как подчиниться.

– А если за горло его возьмет Борис Аркадьевич?

– Боря?! А почему он? – изумился Беднов.

– Это же ваши материалы, Борис Аркадьевич, не так ли? – спросил Ильин.

– Да, – подтвердил Карпов и подыграл. – Гражданин полковник, у меня и мыслей не было про шпионов. Я думал это бизнес и…

– Борис Аркадьевич, речь сейчас не о том, – перебил его Ильин и снова обратился к Беднову. – Михаил Иннокентьевич, но если Борис Аркадьевич диктовал вам свои условия, так то же самое он может сделать в отношении Раздольнова.

– Нет, нет, с Раздольновым такое не пройдет. Он церемониться не станет. Вы даже не представляете, какие страшные люди стоят за ним. Я как вспомню про Сову, так у меня мурашки по коже бегут.

– Михаил Иннокентьевич, ну не так страшен черт, как его малюют. Тем более мы не будем стоять в стороне.

– Ну, если только так, – и, помявшись, Беднов согласился.

– А вы, Борис Аркадьевич, готовы нам помочь? – допытывался Ильин и напомнил: – Это единственный путь, чтобы облегчить свою вину.

Борис старательно играл роль, отведенную ему контрразведчиками в спектакле перед Бедновым. И этой игре могли позавидовать артисты местного драматического театра. Скупая слеза скатилась на щеку, и Карпов с надрывом воскликнул:

– Виноват, гражданин полковник, черт попутал! Я не хотел, это все…

– Борис Аркадьевич, возьмите себя в руки! Вы же мужчина! – подыгрывал ему Ильин и повторил свой вопрос: – Так вы готовы нам помочь?

– Да, да, гражданин полковник! Я – не шпион! Дурак, погнался за шальными деньгами! Каюсь…

– А меня заставил Раздольнов! Он угрожал мне, моей семье! У меня не оставалось выхода! – вторил ему Беднов.

Сценка, в которой контрразведчики и Карпов старательно играли свои роли, в своей финальной части приобрела шекспировский размах. Борис блестяще отыграл ее последний акт. Ильин не стал доводить ее до трагического конца, положил перед Бедновым текст разговора с Раздольновым и предложил:

– Михаил Иннокентьевич, прочитайте и озвучьте это по телефону Раздольнову.

– Я?! Что, прямо сейчас? – опешил Беднов.

– А почему бы и нет, вам ничто не угрожает, мы рядом.

– Э-э, – промычал Беднов и склонился над текстом.

Ильин прошел к сейфу, достал телефон Беднова, включил на громкую связь и положил перед ним. Он несколько раз перечитал текст, дрожащей рукой набрал номер, и через мгновение в кабинете зазвучал властный голос Раздольнова.

– Здравствуй, Михаил Иннокентьевич! Ты куда пропал?

– Здравствуйте, Николай Павлович. Извините, в делах закрутился.

– А про мое дело ты не забыл?

– Как же, помню, работаю.

– Долго работаешь, может тебе толкача прислать?

– Нет, нет, часть материала уже у меня.

– А почему часть? Ты, что будешь его как колбасу нарезать? Тащи все и быстрее! У меня нет времени ждать.

– Видите ли, Николай Павлович, тут одна проблемка нарисовалось.

– Чего?! Какая еще проблема? Я тебе бабки дал?

– Дали. Но человечек уперся и требует всю сумму и сразу.

– Чт-о?! Та я сейчас Сову пришлю и он быстро поставит в стойло этого козла! – вскипел Раздольнов.

– Нет, нет! Только не это, Николай Павлович, будут большие проблемы! – всполошился Беднов. – Я же вам рассказывал, где он работает. Там они все под микроскопом у гэбэшников. Представляете, что тут поднимется? Это коснется не только меня, может дойти до вас. Он хочет встретиться с вами лично и обговорить условия сделки.

– Ладно, присылай, я этому козлу объясню, что почем! Все, жду! – закончил разговор Раздольнов.

Беднов смахнул с лица пот и обратил взгляд на Ильина.

– Молодцом! – похвалил тот, вызвал конвой и распорядился: – Покормить арестованных в нашей столовой и затем в изолятор.

Оставшись одни, Ильин, Волков и Вересов еще раз прошлись по пунктам плана операции «Двойник», а затем вызвали Карпова. Кандидат технических наук оказался не только смышленым, но и смелым человеком. Его не испугала предстоящая встреча с Раздольновым, занятия боксом воспитали в Борисе бойца. Дополнительную уверенность в себе ему придавала оперативно-боевая группа контрразведчиков, она должна была дежурить поблизости от офиса «Урал-Грейта» и вмешаться в ситуацию в случае осложнения.

В этот и на следующий день Карпов вместе с контрразведчиками в ролях обыгрывал разные варианты предстоящей беседы с Раздольновым. В стенах кабинета все складывалось гладко, окончательный результат могла дать только личная встреча.

Наступил четверг. Ранним утром Борис выехал в Екатеринбург и в 10:00 вошел в офис «Урал-Грейта». В оперативном штабе операции, располагавшемся поблизости, в микроавтобусе, Ильин и Волков надели наушники и замерли в ожидании. Технари не подкачали и так «зарядили» Карпова, что было слышно его дыхание. Борис вошел в кабинет Раздольнова. Ильин и Волков, затаив дыхание, ловили каждое слово. Разговор начался на повышенных тонах и с угроз. Карпов, выдержав напор Раздольнова, стоял на своем.

В разговоре наступила долгая пауза. Ильин и Волков, зная взрывной характер Раздольнова, напряглись. Тот вновь преподнес неожиданный сюрприз, не стал торговаться и предложил Карпову самому договариваться с американским партнером. Ильин и Волков замерли. В наушниках отчетливо слышался шелест бумаги, а затем зазвучали цифры. Раздольнов диктовал номер телефона, который ничего не говорил контрразведчикам, а через мгновение они подскочили в креслах. Имя и фамилия – Пит Дункан сказали им все. Шпионская версия нашла подтверждение! Теперь уже Ильин и Волков с трудом могли усидеть на месте и пожирали взглядами выход из офиса «Урал-Грейта». С их плеч свалилась гора, когда на ступеньках показался Карпов.

Не меньшее, чем они, испытал облегчение и сам Раздольнов. Упрямство обладателя секретов Карпова играло ему только на руку. Он выполнил условия Саттера, обеспечил ему выход на секреты РД, и теперь уже самому американцу предстояло торговаться с Карповым. С бодрым настроением Раздольнов взялся за дела, вызвал к себе Астояна и Иванова. Они вошли в кабинет и не успели занять места за столом заседаний, как вслед за ними ворвался Сова и огорошил сногсшибательной новостью: в Екатеринбург приехали Новоселов и Меценат, приехали вместе и в эти самые минуты совещались на даче Аффнера, там же присутствовал Гасан.

Раздольнов отказывался верить сообщению, в его голове не укладывалось, что давний деловой партнер Новоселов мог иметь что-то общее с Гасаном. Это было больше, чем подстава, это было прямое предательство.

«Москва поставила крест не только на Березняке, но и на тебе, Коля», – заключил Раздольнов.

Его догадку подтвердил Иванов и мрачно обронил:

– Воронье слетается, чтобы отхватить куски от пирога Березняка.

– Если бы только от пирога Березняка. Аппетит приходит во время еды, как бы и нас не проглотили, – пошел еще дальше в своем предположении Астоян.

– Подавятся! – отрезал Раздольнов.

– Николай Павлович, пока не поздно, надо подключать связи в Москве, – торопил Иванов.

– Кого, Рохальского? Так он с Новоселовым два сапога пара!

– Остается Багин. Со связями Олега в администрации президента можно переиграть и Рохальского, и, тем более, Новоселова, – напомнил Астоян.

– Да, других вариантов не остается, – согласился Раздольнов и набрал номер.

– Я приветствую титанового короля! – в трубке раздался жизнерадостный голос Багина.

– Привет, Олег! Какой на хрен король, тут как бы башку вместе с короной не снесли.

– А что случилось, Коля?

– Бросай все дела и срочно ко мне!

– К чему такая спешка? На похороны Харламова нас, вроде, не приглашали.

– Олег, мне не до шуток.

– Так что произошло?

– Хреново наше дело! Продажная сволочь Новоселов за нашей спиной сговаривается с Гасаном и Меценатом на даче Аффнера!

– Как?! Но этого не может быть?! – не мог поверить Багин.

– Информация стопроцентная! Теперь понимаешь, какая пойдет игра?

– Вот же твари! Ну и сволочь же Новоселов!

– Олег, от этого не легче! Надо действовать! Дави на свои связи в Москве, пока нас не зарыли!

– Да, да!

– Олег, растолкуй тем козлам наверху, что так дела не делаются! Это же полный беспредел! Если бабки нужны, отвалю сколько надо! Только не сиди, действуй!

– Коля, не дави!

– Я не давлю! Но ты же понимаешь, мы следующие после Березняка!

– Понимаю! Дай время.

– Шуруй, Олег! Шуруй! – подгонял Раздольнов и, закончив разговор, прорычал: – Твари! Еще не вечер, посмотрим кто кого!

Иванов, Астоян и Сова потупили взгляды, им нечего было сказать. Ситуация складывалась просто критическая. В случае, если партнеры-предатели Новоселов и Аффнер сговорятся с Меценатом и Гасаном, она грозила стать безвыходной. Воевать в одиночку против столь могущественных врагов было равносильно тому, что биться головой о стену. В ближайшие часы должна была решиться их судьба, и она зависела от результатов переговоров Багина с покровителями в Москве.

В сложившейся ситуации им ничего другого не оставалось, как только ждать. Раздольнов свернул совещание и, оставшись один, попытался сосредоточиться на делах, но все валилось из рук. Он с нетерпением ждал звонка от Багина. Тот хранил молчание.

Подошел к концу рабочий день, опустели кабинеты офиса «Урал-Грейта». Свет горел только в окнах генерального директора и охраны. Раздольнов оставался на месте, сидел как на иголках и ждал результатов переговоров Багина с покровителями в Москве и сообщения информатора Совы. Пока и тот, и другой молчали. Шел десятый час, когда, наконец, позвонил Багин. Начало разговора обнадеживало.

– Коля, я переговорил с кем надо. Меня услышали. Для них ход Новоселова полная неожиданность… – эмоции мешали говорить Багину.

– Олег, давай без ля-ля тополя! Мне нужен результат! – торопил Раздольнов.

– Обещали к утру.

– Ну, слава Богу, уже хоть что-то.

– В общем, Коля, как только ситуация прояснится, сразу подскочу, – пообещал Багин.

– Договорились.

– О’кэй.

– Тоже мне, американец, – буркнул Раздольнов, и с души у него отлегло.

Ситуация уже не казалась столь безнадежной, и он в сопровождении охраны покинул офис и выехал в загородный дом. Ужинал в одиночестве и изменил своему правилу, выпил не две, а пять рюмок водки. Она успокоила разгулявшиеся нервы, и под монотонный, убаюкивающий шум дождя Раздольнов не заметил, как уснул в кресле.

Дождь, то перерастая в ливень, то затихая, шел почти всю ночь и прекратился на рассвете. Небо очистилось от туч, и о былом ненастье напоминали лишь лужи на асфальте. Погода налаживалось, и Екатеринбург выглядел бодрячком, чего нельзя было сказать об Олеге Багине. На ноги его поднял ранний звонок из Москвы и испортил настроение. Москвичи отскочили в сторону и предлагали ему вместе с Раздольновым самим разруливать проблему на месте. Разговор закончился скандалом. В Багине все кипело от негодования, не остудил его даже холодный душ. За завтраком жена и дети не решались оторвать взглядов от тарелок и посмотреть ему в глаза. Таким они его еще не видели.

Отказавшись от традиционной чашки кофе, Багин встал из-за стола, прошел к окну и с тоской смотрел на незатейливую жизнь бывшего обкомовского дворика, помнящего славного маршала Георгия Жукова и первого президента России Бориса Ельцина. Она шла своим, давно заведенным чередом. Пенсионеры с утра оседлали столик в беседке, и веселый перезвон костяшек домино зазвучал во дворе. На детской площадке щебетала жизнерадостная ребятня. Громыхая ящиком с инструментом, в подвал дома спустился сантехник. У подъезда напротив трое работяг, озираясь по сторонам, выгружали из микроавтобуса ящики и коробки.

«Да, Олег, это тебе не Америка, а Россия. Тут с утра забивают «козла» и тащат, что плохо лежит», – с горечью подумал Багин, посмотрел на часы, но не решился позвонить Раздольнову.

Тот сам напомнил о себе. Забыв поздороваться, он торопил с ответом:

– Ну так как, Олег, что решили?

– В общем, я переговорил, Коля… – Багин, как мог, оттягивал ответ.

– Ну, ну, и результат?!

– Пока неутешительный.

– Я так и знал! Я так и знал! Твари продажные!

– Коля, не спеши. Есть еще варианты.

– Какие на хрен варианты! О чем ты, Олег? Тут надо или Гасана с Меценатом валить, либо нам валить из России!

– Погоди, погоди, так-то зачем? Я сейчас к тебе подъеду и переговорим, – пытался успокоить его Багин и позвал охрану. – Серега, Вадим, Ганнибал!

Они появились на пороге.

– Едем в офис «Урал-Грейта», – распорядился он.

– Олег Борисович, так у нас только одна смена. Вторая в загородном доме и подъедет не раньше, чем через минут сорок, – напомнил Сергей.

– У меня нет времени ждать! Звони Сове, пусть пришлет свою бригаду на подстраховку.

– Щас, – Сергей набрал номер.

– Привет, братан, чо это с утра да пораньше? – узнал его по голосу Сова.

– Здорово, нужна твоя помощь.

– Если завалить кого, так я готов, но у тебя денег не хватит.

– Сова, мне не до шуток. Шеф срочно едет на встречу с Палычем, а у нас вторая смена будет не раньше чем через час, подстрахуй?

– Ну ты даешь, Серега! Вы уже совсем мышей не ловите.

– Ну я тебя прошу, Сова, выручай! Шеф уже копытами о землю бьет.

– Ладно, вы где?

– В городе, на хате.

– Жди, минут через 20 буду, – согласился Сова.

Охрана Багина не стала терять времени, провела разведку подходов к дому, ничего подозрительного не заметила и приготовилась к выезду. Истекли 20 минут, назначенные Совой, но ни он, ни его бригада так и не появились. У Багина иссякло терпение.

– Все, ребята, выдвигаемся! – распорядился он.

– Олег Борисович, пару минут ничего не решат, подождем, – предложил Сергей.

– Пока выйдем, пока спустимся, Сова и подъедет! Пошли! – поторопил Багин и направился к выходу.

Ганнибал опередил его, вышел на лестницу, поднялся на этаж, осмотрел верхние пролеты и никого не обнаружил. Вслед за ним вперед выступил Вадим, спустился на нижнюю лестничную клетку, опасности не заметил и позвонил Сергею. Он и Багин покинули квартиру, на выходе из подъезда яркий солнечный свет ослепил глаза. Багин потянулся за очками и левая рука онемела, как от удара электрическим током.

Выстрел снайпера потонул в грохоте автоматной очереди. За спинами Багина и Сергея стена подъезда брызнула каменной крошкой. Автоматчик отрезал им путь отхода в дом. Единственной защитой оставался джип, до него оставалось не больше трех, четырех шагов. Сергей, схватив Багина в охапку, опрокинул на землю и вместе с ним перекатился к машине. Вслед им запоздало прозвучали выстрелы снайпера и автоматчика. Серая сыпь пробоин высыпала на джипе.

Спасли Багина и Сергея пришедшие на выручку Вадим с Ганнибалом. Они открыли шквальный огонь по киллерам и отвлекли на себя их внимание. Завязалась перестрелка. Вадим залег за урной и вел прицельный огонь по автоматчику, занимавшему позицию в подвале. Ганнибал, перебравшись под прикрытие жигулей, пытался подстрелить киллера, засевшего на трансформаторной будке.

Минуту назад тихий двор в одно мгновение превратился в ад. На детской площадке кричали дети, мамы, бабушки искали защиту в песочнице и за горкой. Старики-пенсионеры распластались под столом и лавками. Костяшки домино рассыпались по спинам, натруженные руки по старой армейской привычке прикрывали головы. Собаки выли, рвались с поводков и волочили хозяев по земле. Крики, плач, вой, выстрелы и мат слились в дикой какофонии.

Перестрелка переросла в ожесточенный бой. Перелом в него внес третий киллер – снайпер. Он возник в чердачном окне и прицельным выстрелом убил Ганнибала. Его огромное тело дернулось в предсмертной конвульсии и затихло. Сергей с Вадимом не дрогнули, продолжали держать оборону и, экономя патроны, не давали возможности киллерам сменить позиции. Багин воспользовался этим и попытался дотянуться до пистолета Ганнибала. Снайпер опередил его. Пуля задела правое плечо, рука обвисла плетью, и Багин снова откатился под прикрытие джипа. Ранение оказалось тяжелым, от боли мутило сознание, а к горлу подкатил тошнотворный ком. Сергей ринулся на помощь к нему, сбросил с себя пиджак, порвал рубашку на полоски и принялся перевязывать рану.

Киллеры тут же воспользовались этим и сосредоточили огонь на Вадиме. Шквал пуль обрушился на урну. Она на глазах превращалась в решето. Известковая и каменная крошка усыпала Вадима с ног до головы, сквозь нее на левом боку проступала кровь. Он продолжал держаться и не давал возможности автоматчику выбраться из подвала. У того подходили к концу патроны, и он отвечал короткими очередями. И снова, как с Ганнибалом, исход боя решил снайпер. Он сменил позицию и одним точным выстрелом поразил Вадима.

Сергей и Багин остались один на один с тремя киллерами. Положение с каждым мгновением ухудшалось. Автоматчики, засевшие в подвале и на трансформаторной будке, пресекали все их попытки прорваться в подъезд. Джип уже не служил защитой от снайпера, и Багин с Сергеем, рискуя оказаться под огнем автоматчика, засевшего на трансформаторной будке, перебрались под защиту москвича. От большой потери крови Багин едва мог шевелиться. Жизнь мучительно медленно покидала его и спасти могло только чудо, но оно не произошло. У Сергея закончились патроны. В отчаянном броске он попытался дотянуться до автомата Вадима, выстрел снайпера поразил и его. Багин остался беззащитен перед киллерами, и в его тускнеющих глазах застыла предсмертная тоска.

Солнце по-прежнему безмятежно светило над головой и яркими лучами заливало двор. Веселые зайчики поигрывали на стеклах машин и в лужах. С улицы доносился монотонный гул города. Он и его жители жили своей, полной больших и маленьких забот жизнью, и не подозревали, что всего в нескольких десятках метров шла «малая» война за презренного «золотого тельца», но от того не менее жестокая, чем любая другая.

Как в тумане Багин увидел перед собой два размытых мужских силуэта. Киллеры вскинули автоматы, прозвучала очередь. Через мгновение о них напоминали сизый пороховой дым и груда стреляных гильз. Прошла секунда, другая, и двор ожил. Первыми пришли в себя доминошники, но так и не решились приблизиться к окровавленным, не подававшим признаков жизни телам…

Сова, Стрельцов, Галлиев, а позже и сам Раздольнов приехали на место происшествия, когда уже собралась толпа зевак, работала оперативно-следственная бригада и сновали вездесущие журналисты. Дальше оцепления милиционеры их не пропустили. Раздольнов тоскливым взглядом долго смотрел на истерзанное тело друга – Багина, ничего не сказал, развернулся и побрел к машине. Сова, Стрельцов и Галлиев, взяв его в плотное кольцо, прокладывали путь в толпе.

Забравшись в машину, Раздольнов ушел в себя и за все время до офиса не проронил ни слова. Молчали и телохранители, для них стало очевидно, после расстрела Багина и его охраны, следующие на очереди они. Беспощадная война, в которой побеждал тот, у кого было больше денег и имелись более влиятельные покровители во власти, не оставляла им выбора. Раздольнов понимал это, как никто другой, и на выходе из машины распорядился:

– Сова, два часа на сборы и сматываемся! Здесь нам ловить нечего!

Сборы скорее походили на паническое бегство. Через несколько часов два джипа с Раздольновым и охраной мчались в аэропорт «Кольцово». До ближайшего рейса за границу – в Германию, оставалось три часа, это время им пришлось коротать в общем зале. Перед ними тускло мерцал экран телевизора, на нем возникли: центральная часть Екатеринбурга, правительственный квартал и крупным планом двор. Он напоминал поле боя. Стены трансформаторной будки и центрального подъезда дома, где жил Багин, были исклеваны пулями, у четырех оплывших кровью тел и двух изрешеченных джипов испуганно жались кучки зевак.

Диктор скороговоркой сообщил о дерзком заказном убийстве известного екатеринбургского предпринимателя и мецената Олега Багина, совершенном средь бела дня в самом центре столицы Урала. Телевизионная рамка судорожно дернулась, и на экране возникло помпезное здание нового банка. У входа тусовалась нарядно одетая публика, на заднем плане, за кордоном милиции митинговала кучка местных коммунистов. Камера дала крупный план, и на экране в окружении областных чиновников и журналистов появилась московская знаменитость. В ее свите промелькнули довольные физиономии Новоселова и Мецената. По красной ковровой дорожке величественно шествовали губернатор области и московская знаменитость. Финишировали они у красной ленты, заученным движением перерезали ее. Под гром аплодисментов распахнулись двери очередной «прачечной» – нового банка. В голосе диктора зазвучали пафосные интонации.

В этот миг торжества и всеобщего ликования бандократии, чиновничьей рати и криминала экран безнадежно погас. Раздольнов яростно заскрипел зубами и посмотрел на часы. В Екатеринбурге ему оставалось пробыть всего полтора часа.

Газета «Сыщик».

Тревожная хроника.

«17 июля в Екатеринбурге около десяти часов дня, во дворе своего дома были застрелены: известный предприниматель, банкир, меценат Олег Багин и трое его телохранителей. По факту убийства УВД и городской прокуратурой начато расследование».