Текст книги "Лишняя. С изъяном"

• Глава 8 •

Четыре этажа старинного дома возвышались над смогом, открывая потрясающий вид на светящийся первыми вечерними огнями правый берег, тонущий в дыму левый и отражающую все это безобразное неравенство реку.

С высоты было отлично видно, что изначально оба берега планировались одинаковыми. Дом, в котором расположился бордель, зеркально повторял постройки на противоположном берегу.

Я прищурилась, разглядывая сияющую громаду белоснежного дворца. Скорее всего, вот он, виновник разделения. Богатые и знатные норовили поселиться поближе к королю, а люди попроще жили где осталось. Потом пришла пора строить фабрики – ну не будут же они дымить рядом с дворцом, право слово. Еще закоптят. Их отправили на левый берег. Вскоре они начали загрязнять воздух – и на реке возникла преграда, отделявшая загазованные нищие кварталы от чистых и опрятных богатых.

Как мне рассказала сама Лалика, гулявшая по крыше вместе с нами, маги-воздушники по очереди дежурят на правом берегу, следя за тем, чтобы ветер все время дул в нужную сторону. Хотя бы от реки влево. На правом природе позволяется творить, что ей заблагорассудится. А то никаких магических сил не хватит.

Кроме капитального ремонта в гостиной, я добавила в смету еще и срочную постройку зимнего сада. Зима на носу, если сейчас засадить зеленью и не прикрыть от холодов, погибнет все. А гулять и отдыхать где-то на свежем воздухе надо.

Ничего сложного: проложить основу из металла и застеклить. Некоторые окна нужно будет сделать открывающимися – на будущее.

Не представляю еще как, но я собиралась заняться очищением города. И в прямом, и в переносном смысле.

– У вас есть какие-нибудь знакомые в пригороде? Или неподалеку есть магазины, торгующие саженцами? Пока еще не слишком поздняя осень, можно посадить какую-нибудь траву, декоративные кустарники – они тоже лучше приживаются ближе к зиме.

– Есть, как не быть. У Дениз и Милли семьи в деревне остались. Они им деньги посылают. Напиши список, велю им привезти.

Я кивнула, оглядывая еще раз крышу. Над далеким морем пламенел закат. Уходить вниз, в бытовые проблемы, не хотелось категорически. Но надо. Иначе плакала моя свобода и вложенные в нее деньги.

Где Лалика нашла каменщиков и электриков, согласившихся работать по ночам, не знаю. Но не будут же они сверлить днем, когда мы все спим. Так что уже часа три в гостиной шел полным ходом ремонт. Я надеялась уложиться в сегодня-завтра.

Когда я пришла к мадам с просьбой поставить второй генератор, она меня чуть не послала. К счастью, я успела вставить фразу «за мой счет», что решило вопрос положительно. Лалика скривилась и уточнила, что ремонт тоже за мой счет, раз уж это все – она неопределенно помахала рукой – моя идея.

Идея обошлась в два фунта из моего золотого запаса.

В воздухе витала пыль. Рабочие штробили канавки в мягком бетоне стен, чтобы проложить проводку к нишам. Потом все закроет штукатурка, так что пусть ковыряются.

Для моей задумки требовался генератор посильнее. К счастью, денег в заначке как раз хватало на ремонт и новое оборудование, и еще оставалось на прочие непредвиденные расходы, которые – я не сомневаюсь – будут.

Что творю, вкладывая последние деньги в бордель, я старалась не задумываться. Лалику в районе уважали, и, даже вздумай я сбежать, далеко не уйду. На правый берег меня не пустят, а на левом мне тогда не жить.

Вариант уехать в Провенс, конечно, актуален всегда, но, пока можно без этого обойтись, я предпочту остаться в своей родной стране.

В конце концов, не просто так же я попала именно в тело принцессы. Не прачки и не крестьянки. Значит, у меня есть в этом мире некая миссия. А выполнить ее, сбежав в другую страну, где я никто даже по рождению, мне точно не удастся.

Критическим взглядом оценив ремонт и указав на несколько неточностей в планировке – мне нужны были поворачивающиеся софиты, а стойки под них пытались привинтить намертво, а еще проводку дальше, к генератору, вели прямо по полу, толстыми шнурами, когда нужно вдоль стен, чтобы девочки не спотыкались, – я удовлетворенно вздохнула и закашлялась от ядреной пыли.

Мне уже виделся будущий зал. Не хватало мягкой мебели, но ее обещала обеспечить мадам.

Чего-то еще не хватало… Я пыталась воссоздать атмосферу клуба для элиты, но в фильмах всякие суперагенты и миллионеры первым делом обычно заказывали выпивку. Точно!

– У меня назрел вопрос. – Я повернулась к Лалике. – В вашем заведении разрешена продажа спиртного? Или это возможно только в барах?

– Конечно в барах! – брезгливо надулась Лалика. – Кроме того, мне совершенно не нужны неприятности. Напьются, будут буянить…

– На такой случай у нас есть вышибалы. И потом, одно дело напиться в комнате – тогда, я согласна, девочки будут в опасности. И совсем другое – выпить пару бокалов в общем зале, в компании, под хорошую закуску… А бары навынос выпивку дают? Или, например, могут кейтеринг организовать?

– Кого? – не поняла мадам.

Я нетерпеливо отмахнулась, загоревшись идеей. Не может такого быть, чтобы в местных не совершенных еще законах не нашлось для нас лазейки.

– Скажите мне, какой самый-самый приличный бар в округе? Где меньше всего драк и не разбавляют выпивку?

Лалика недоуменно пожала плечами. Я невольно перевела взгляд на мордовортов за ее спиной. Женщинам же, наверное, в такие места нельзя, даже проституткам. Или проституткам как раз можно? Запуталась я в истории и реальности. Ничего, опытным путем выясним.

– У Доннели лучшее пиво во всем районе Оксо, – пробасил один из мордоворотов.

Я благодарно кивнула и накинула свое пансионское пальто. Еще заметка на завтра – заказать новую одежду. Девочкам – для работы, себе – для жизни. Ничего не успеваю, ужас!

Замотавшись поплотнее в шарф, я двинулась к двери. Медленно.

– Возьми с собой Пэдди, – ожидаемо произнесла Лалика мне в спину. Рядом со мной моментально вырос молчаливый бугай с увесистыми кулаками. Надо бы к ним присмотреться, чтобы хоть различать, если что. – В одиночку ночью ходить по левому берегу небезопасно, особенно молодой девушке.

Ну да, а про то, что я могу сбежать, она даже не подумала, конечно.

Куда я денусь с подводной лодки. Хорошо, будет кому дорогу показать.

На пороге я обернулась.

– Надеюсь, у вас найдется самый свежий сборник законов Риона? Мне бы хотелось с ним ознакомиться. Потом, когда вернусь.

Мадам только озадаченно кивнула. Похоже, за моей мыслью она не поспевала.

Неудивительно. Мы привыкли жить в совершенно другом ритме. Телевизор, компьютер, под это все еще телефон одним глазом – для нас нормально усваивать тонны информации за минуты. Поначалу, когда я только сюда перенеслась, страдала от натуральной информационной и сенсорной ломки. Первую чуть облегчала библиотека, но созерцая день ото дня одних и тех же людей, стены и пейзаж – я просто лезла на стену. Ни тебе фейсбук полистать, ни попы инстраграмные оценить. Скукота.

Мое появление в самом солидном баре левого берега вызвало нездоровый ажиотаж. Я порадовалась, что взяла с собой Пэдди. Молчаливо, но угрожающе сопящая тень за моей спиной отпугивала даже сильно подвыпивших любителей потискать мягонькое, что уж говорить о трезвых. Те по стеночке, осторожно, стали пробираться на выход.

Владелец, рыжий конопатый здоровяк, не дотягивавший, впрочем, до сопровождавшего меня Пэдди, недовольно глянул на нас поверх протираемого им стакана. Как же, клиентуру распугиваем.

– Мне что-нибудь покрепче и поприличнее, моему сопровождающему… – Я вопросительно оглянулась на бугая, он отрицательно покачал головой. Молодец, на рабочем месте ни-ни. – Сок.

Я присела на высокую барную табуретку не без труда. Она явно не была рассчитана ни на мой птичий рост, ни на юбки.

Бармен налил мне в крохотный стаканчик что-то прозрачное, а к Пэдди пододвинул что-то густое и желтоватое в высоком фужере. Ближе к смузи, а не соку. Ну да, все натуральное – внутри, скорее всего, выжатое яблоко с мякотью. Или груша.

Я выдохнула и решительно выпила предложенное одним махом. Даже занюхивать не понадобилось. До водки градус явно не дотягивал. Хорошее пиво. Или скорее соджу, судя по прозрачности.

Пэдди задумчиво отхлебнул сока, кивнул в ответ на мой взгляд – мол, не разбавлено. Я мило улыбнулась рыжему за стойкой.

– Вы владелец этого чудесного заведения?

От неожиданности – девица не только не подавилась выпивкой, но и связно разговаривает – бармен сам поперхнулся и смог только согласно кивнуть.

– Давайте пройдем куда-нибудь, где нет посторонних ушей, и обсудим мое небольшое, но весьма заманчивое для вас предложение.

– Разумеется, леди.

Рыжий склонился в легком поклоне и указал рукой направление, куда-то в глубину бара. Я не стала его поправлять. Хочет считать меня аристократкой – пусть его. Тем более что технически он прав.

* * *

Из отведенной мной самой на реформы недели уже прошло четыре дня, и новая гостиная, точнее, зал для приема дорогих гостей начал вырисовываться из-под ремонта.

Следующим пунктом моей программы стало, собственно, составление программы. Какой бы я крутой номер ни задумала, на нем одном мы не выедем. Нужно занять аристократию хотя бы на час, как в театре, а лучше на два. Пущенный по моей просьбе на правом берегу слух обещал незабываемые впечатления и острую новизну для всех посетителей. Лалика ощутимо нервничала – простой на неделю обещал ей неприятности с «крышей», но поскольку платит она помесячно, шансы выкрутиться еще были. Я нервничала еще больше, но упорно делала вид, что все идет по плану.

Мне терять, если что, пришлось бы куда больше.

Вечером третьего дня я села в своей новой комнате, которая была обставлена куда роскошнее старой кельи в пансионе, и, положив перед собой на туалетный столик чистый лист бумаги, крепко задумалась.

Для начала выписала все, что я помнила о борделях моего мира. Получилось не очень много – темой я как-то не увлекалась. В соседнюю колонку пошло все, что я знала о выступлениях звезд и подобных мероприятиях. Подтанцовка, слабые группы в самом начале на разогрев, потом, собственно, звезда; и прочие разрозненные факты. Многие клиентки салона во время процедур любили поболтать, особенно если маска или крем в рот при этом не лезли. А поскольку захаживали к нам в большинстве своем богатые дамочки, всякого рода тусовки и концерты составляли основную часть их повседневности.

Лист начинал радовать заполненностью.

Я потянула следующий из стопки. За четыре дня нам нужно подготовить костюмы, отрепетировать хоть несколько танцев с девочками. Я одна час прыгать по сцене не потяну. Да и на мои кости вряд ли кто посмотрит с восхищением. Нынче в моде плавные, женственные округлости, крохотный ротик и огромные глаза. По критерию глаз я проходила, все остальное, увы, оставляло желать лучшего. Мне-то оно и не надо – я нарочно делала себе не привлекательное по местным меркам лицо, но публика-то хочет лицезреть красоток.

А округлостей у меня пока что и вовсе не наблюдалось.

Значит, нужно искать «звезд».

Лалику я отловила утром, как раз перед тем, как она отправилась спать. Бордель по-прежнему жил по ночному расписанию, просыпаясь ближе к обеду и засыпая на рассвете. Менять уклад жизни и ритм сна из-за какой-то недели никто не захотел.

В принципе, и правильно. Это же какой стресс для организма! Нужно бы и мне, кстати, временно перейти в такой режим, на ближайший год точно. Пока в академию не поступлю.

– Нам нужны еще женщины, – огорошила я ее прямо на пороге кабинета.

Выпученные в изумлении глаза я оценила по достоинству и проскользнула мимо нее, открыв пошире дверь, которую она собиралась уже захлопнуть.

– Зачем нам еще девочки? У нас и места-то столько нету, – пролепетала мадам, чуть придя в себя.

Она обошла меня, присматриваясь, будто опасалась, что я чем-то болею. Психологическим.

Ну да, такая нежная фиалка, которая норовит набить бордель под завязку товаром. Культурный шок.

– Не для этого, – поспешила я ее успокоить. – Нам нужны костюмы для выступления, а значит, швеи, официантки, кухарки в конце концов. Еду-то мы подавать здесь можем, я проверяла.

Я и в самом деле успела проштудировать весь свод законов. По сравнению с УК РФ он казался тоненькой брошюркой. Суды еще не успели набрать достаточное количество прецедентов для всех поправок. Сами органы правосудия еще столетия не отпраздновали: раньше все тяжбы между аристократами разбирала Королевская Дознавательная служба, а мелкие дела вообще решались на месте, стражниками. Когда население начало прирастать, стало понятно, что такая система не работает. Появился свод законов, а потом из Королевской Дознавательной службы отпочковалась дочка, Королевская Судебная палата. Дела там решались только глобальные, которые требовали разбирательства с доказательствами, защитой и обвинением. То есть банальную драку в баре разнимали на месте те же стражники, и штраф выписывался всем участникам. А кража, например, расследовалась, если находился подозреваемый, и дело шло в суд. Практически как у нас. Только вот обвинительных приговоров было подозрительно много по сравнению с оправдательными.

Короче говоря, попался – значит, виновен.

Категорических запретов (кроме классических «не убий» и «не укради») было не так уж много. Но, например, продавать спиртное на территории, не принадлежащей бару, было запрещено.

Лалика с моей подачи сдала в аренду – официально, с договором и оплатой – угол в гостиной, как раз достаточный для организации барной стойки. Распивать спиртное где угодно не запрещалось, а, собственно, операция по продаже осуществлялась технически на территории бара.

И подобных лазеек было море… Если знать, куда смотреть.

Я, подкованная мамиными сериалами и общением с налоговой, знала.

Пятый день мы посвятили отбору. Нам нужны были швеи, кружевницы, помощницы по хозяйству, официантки наконец – кто-то же должен разносить выпивку и при этом быть не против щипка за зад, а возможно, и чего-то большего. Я попросила Лалику кинуть клич по другим заведениям, вдруг у них есть девочки, готовые подработать сверхурочно. Их мы принимали отдельно, после захода солнца.

А с утра я, позевывая, сидела в обновленной гостиной за временно поставленным столом – там, где уже завтра плотники возведут сцену.

К нашим дверям на улице выстроилась очередь. Для разнообразия – из женщин. Редкие прохожие поглядывали на собравшихся с интересом: не каждый день перед борделем собирается толпа желающих в него попасть.

У входа, где мадам обычно встречала клиентов, дежурила одна из поварих. Я ее выбрала за прекрасный каллиграфический почерк. «Отец был писарем при какой-то конторе», – пояснила она, заметив мой интерес.

На всякий случай я попросила записывать данные всех пришедших женщин. Имена, фамилии, адреса, даже приметы, потому что Молли Джонс на одной улице могло быть несколько, а с нумерацией домов на левом берегу туго.

Терзало меня нехорошее чувство, что пришедшие на отбор в бордель дамы не рассчитывали отделаться просто шитьем. Наверняка были готовы к худшему. А от готовности один шаг до действительной продажи себя. Как та девица, что встретилась мне в первый день. Прямо на улице.

Подобного я не желала ни одной из них, поэтому уже сейчас прикидывала, как я могу их занять на постоянной или полупостоянной основе.

Через час у меня замельтешило в глазах от обилия кружев, вышивок и разнообразных фасонов. Со всех блюд, которые планировалось подавать клиентам, я снимала пробу буквально по крошечке – и то уже объелась так, что не лезло. Хорошо, помощница кухарки и две горничные освободились пораньше и пришли мне на помощь. Я, конечно, могу отличить вкусное от невкусного, но кто знает, что у этих богатых принято есть и смогут ли это приготовить левобережные. Так что я оставила меню на них, объяснив еще раз на всякий случай, что нам важнее всего вкус и качество. Смещать их и нанимать новых никто не собирается, (чтобы они не боялись конкуренции и не завернули какую-нибудь талантливую кулинарку), а хорошее продуманное меню в их же интересах. Большая зарплата будет всем.

Убедившись, что меня поняли, я переключилась на одежду.

Тут я хотя бы знала, что мне нужно, и этого наверняка местные еще не видели и не придумали.

Ближе к вечеру к нам присоединилась Лалика. Ей было любопытно, что же я такое затеваю, но спросить напрямую не позволяла гордость и необходимость поддерживать собственный авторитет, поэтому она молча и очень внимательно за мной наблюдала. Да на здоровье! Пока не мешает – пусть следит. Ей же потом самой справляться, если все пройдет по плану.

Поток женщин не иссякал. Я делала пометки напротив любезно составленного поварихой списка, который уже занял не один лист, а целую стопку. Каких-то помечала как запасных, несколько особо талантливых сразу загрузила работой. Не я же буду бегать ткань выбирать – у меня других дел непочатый край.

Чем больше я выслушивала кратких биографий соискательниц, тем яснее понимала, что для женщин в этом мире работы практически нет. Если ты не стираешь, не готовишь или не шьешь, тебе прямая дорога в бордель. Даже горничные и гувернантки были морально готовы к приставаниям со стороны хозяев, так что до нас им рукой подать.

Пекари, писари, продавцы, владельцы любого бизнеса – мужчины. Чаще всего аристократы, особенно если бизнес прибыльный и крупный, вроде фабрики, но и управляющие, и наемные работники все равно были мужского пола. Женщинам оставалось ждать мужа домой с зарплатой, а платили простым людям здесь так, что обнять и плакать.

Получался замкнутый порочный круг.

– Кружево, шитье, готовка? – привычно пробормотала я, занося карандаш над бумагой напротив очередного имени.

– Я умею очень быстро писать, – пробормотала женщина едва слышно.

Мне даже сначала показалось, что мне показалось.

– Насколько быстро?

Я рукой придержала уже собиравшуюся подать знак выводить претендентку Лалику.

Вместо ответа женщина достала из сумки блокнот и карандаш. Я прищурилась.

– Как тебе мысль, если мы наймем ее для стенографии происходящего в гостиной? В том представлении, что я запланировала на эту неделю, нам бы пригодилась запись.

– Стено-кого?.. – растерянно переспросила Лалика.

– Стенография. Это специальная система значков, которой писать можно быстрее, чем буквами.

– А зачем она нужна? Воздушники могут писать сразу тремя или даже пятью карандашами, чисто и аккуратно.

Я заметила, как женщина поникла плечами, но упорно продолжила черкать в блокноте. Наверное, не раз слышала подобные доводы и все равно тренировалась, развивала свою систему. Ох уж эта местная расслабляющая изобретателей магия!

– А у нас есть разве воздушники на левом берегу? – Я подняла руку. – Стоп!

Женщина послушно замерла, встала и передала мне подрагивающий в пальцах блокнот.

– Что это? – изумилась вместо меня Лалика, глядя в неразборчивые закорючки и палочки.

Женщина взяла блокнот обратно и зачитала с выражением:

– Как тебе мысль, если мы наймем ее для стеногапии…

Я не могла поверить ни глазам, ни ушам. Передо мной стояла изобретательница той самой стенографии в этом мире.

– Только не говорите мне, что сами изобрели эту знаковую систему, – пробормотала я.

Женщина вздернула подбородок.

– Именно так и было, – подтвердила она. – Я взяла за основу древнее криптографическое письмо, чуть усовершенствовала, подогнала под количество букв…

Женщину звали Джейн Уиллис. На постоянную работу мы ее, естественно, взять не могли, да и она бы не пошла. У нее муж, который, несмотря на всю патриархальность местного мира, поощрял вроде бы бесполезное хобби жены, и двое детей. Раньше ее отец, а теперь муж держал небольшую книжную лавку, но в основном зарабатывал поставкой канцтоваров в бордели и прочие заведения левого берега. Как ни странно, им тоже нужно вести бухгалтерию.

То, что лавка перешла по наследству мужу, а не ей, подразумевалось как-то само собой. Милый родной шовинизм в действии. Хорошо хоть, мужик попался адекватный.

Два-три вечера в неделю по несколько часов мы ее займем точно. Пусть сидит в подсобной комнатке у входа в зал – за занавесками и в полумраке дверь никак не разглядеть. Поставим ей стул, небольшой стол, обеспечим светом.

Думаю, Лалика решила, что я собираюсь шантажировать клиентов, и, похоже, идею всецело одобряла. Но моя задумка была куда масштабнее простого вымогательства.

Осведомители мадам сработали на ура – по правому берегу гуляли самые разные слухи про новый стиль работы борделя. Я предложила назвать его «Оранжереей». Аристократам будет проще обсуждать свои похождения, если это будет звучать как «в Оранжерее появились новые цветочки» или «эта Лилия из Оранжереи – просто прелесть». А загадочность и таинственность – всегда привлекают. И добавят нам новых клиентов.

Оценив фронт работ и объем необходимого пошива, репетиций и прочего, я решила не гнать лошадей. Танцы подождут. Пусть девочки отдохнут, придут в себя, потихоньку начнем разучивать движения со следующей недели.

Для торжественного открытия «Оранжереи» у меня родилась гениальная задумка. И для нее нужны были только базовые, простейшие в пошиве платья. За два оставшихся дня вполне успеем.

* * *

За сутки до дня икс я решила побаловать девочек, да и себя заодно. В двух кварталах от борделя располагались общественные сауны, и как раз сегодня там был женский день.

Десять шиллингов – и все приземистое здание в нашем распоряжении на целые сутки. Внутри остались только банщицы и подавальщицы – даже в этом отсталом мире догадались, что после парилки очень хочется есть, а в особенности пить.

От банщиц, кстати, я ожидала куда большего. Хорошо, уточнила заранее у Лалики процесс помывки, а то пришла бы и сильно удивилась.

Банщицы приносили чистую воду, горячую и холодную, следили за чистотой бани и бадеек и меняли простыни и полотенца. Уборщицы, одним словом. Все. Ни тебе веничком похлестать, ни массаж сделать. Да и воздух в сауне был сухой, но не особо горячий. Так себе, в общем.

Но расслабиться нам это не помешало. Заодно я осмотрела всех на предмет болячек. В сауне оно сподручнее. Так-то они раздеваться передо мной и друг перед другом стеснялись, а моются ведь люди в обнаженном виде. Хотя многие норовили и на полок лечь в сорочке.

Нет, у меня просто разрыв шаблона с этими скромницами.

Повезло бабочкам (и мне вместе с ними), что мы блондинки. На ногах шерсть практически незаметна, если на солнце не приглядываться, а под мышками я безжалостно удалила все горячим воском. Девки выли, но терпели. Видели у меня результат.

И в чистоте держать тело проще.

Я заранее попросила банщиц оборудовать мне рабочее место для маникюра и педикюра. Без непонятной им терминологии, ясное дело. Просто описала, что требуется. Они и постарались.

Одно кресло водрузили на небольшое возвышение – несколько толстых досок положили одну на другую. Рядом две табуретки для ног и инструмента, у подножия импровизированного трона еще один низкий стул – для меня.

Инструментов-то особых и не нашлось. Обычные небольшие ножницы, которые я обозначила для себя как маникюрные, несколько камней разной степени жесткости. Какие-то вроде пемзы, другие вполне годились подпиливать ногти. И крепкий алкоголь для дезинфекции. На этом все. Девочки утверждали, что такими же камнями и ножницами пользуется и правый берег – вроде как у них все лучшее, мадам лично следит.

Неужели даже до щипчиков и пинцета не додумались? Надо будет к мастерам наведаться, подкинуть идею. Таких заготовок у меня постепенно скапливался целый список. Писала я на русском, чтобы не прочитали и не воспользовались, но реализовывать задумки пока не спешила. Я и так высовываюсь по самое некуда с борделем, не хватало мне еще внимание к себе привлекать.

Сделать маникюр на двадцати парах рук и педикюр на таком же количестве ног – это не шутки. Другой вопрос, что при таком скудном арсенале сделать я ничего сверхъестественного и долгого не могла. Так, подровнять и кутикулу почистить. Скраб, массаж маслом. Ноги еще пемзой потереть. На некоторых ступнях у меня просто руки чесались по опасной бритве (кажется, такое здесь уже изобрели), но пока решила повременить. С этим инструментом надо руку набить, а то сниму лишний слой мозоли – будет бедняга с раной ходить. Я же и подлечу, конечно, только зачем оно нам обеим, такой стресс? И мне еще пока что не до того – у меня болезные в борделе остались не пролеченные.

После процедур выдавала каждой по порции скраба для тела – спитый кофе мне кухарка собирала несколько дней, плюс мед как питание и дезинфекция одновременно – и отправляла в сауну. Полежать, намазаться, посидеть и ополоснуться.

Грязные простынки полетели в стирку, бабочки завернулись в поднесенные банщицами свежие и по очереди снова вернулись ко мне – теперь надо было заняться волосами. Мыли их тут обычным мылом, и хорошо, что вообще мыли. Многие на левом берегу такими глупостями не заморачивались. Счета за воду приходили нешуточные, да и не во всех домах вообще были водопровод и канализация. Та часть, что у набережной, и ближайшие три-четыре квартала строились параллельно с правобережьем, поэтому все удобства закладывали изначально. А потом, когда пошло социальное расслоение по берегам и начали строить новые дома уже в расчете на бедноту, на излишества никто тратиться не хотел. Слив был один на несколько домов: прямо люк канализации – туда все относили помои и самые настоящие ночные горшки.

Провести в дом удобства можно было, но это стоило отдельных денег, и большинство предпочитало на таких мелочах экономить. Я этого вообще не понимала. Неужели тяжело было провести везде канализацию? Они же своими руками себе биологическую бомбу организовали: рано или поздно рванет такими инфекциями, что мало не покажется.

Но, как всегда, экономия государственного бюджета – прежде всего, а граждане могут повысить себе уровень жизни за свой счет.

Даже в общественных банях не было душа! Хорошо хоть, канализацию провели. Чтобы ополоснуться после сауны, использовали систему из моего детства – «отключили горячую воду». То есть большой бак очень горячей воды, каждому свой тазик, ковшик и кран с холодной. Дальше как всегда.

В борделе, к счастью, душевые имелись почти в каждой комнате. Все для удобства клиентов – мало ли, им понадобится освежиться. Ну и работницам заодно.

Когда все девушки наконец-то распустили свернутые рогаликами волосы, я только ахнула. Мне казалось, что у меня они длинные, аж до пояса, но это я других не видела. У некоторых они достигали колен! Правда, секлись нещадно и были тусклыми и какими-то ломкими. Хорошо хоть, густые, а остальное поправимо.

Женские волосы в моем плане играли немаловажную роль. Поэтому на маску для них я тоже расстаралась: целую партию яиц угрохала. И мед с лимоном, куда без них. И снова в сауну, замотав голову в полотенце: в горячем воздухе оно быстрее подействует.

Смывать наказала только холодной водой! Не хватало еще потом вымывать свернувшееся яйцо из волос.

На лицо я всем намазала смесь овсянки с медом, освежить кожу. Вообще, меда я сегодня извела полный бочонок – на шиллинг, не меньше. Хорошо, что родные Дениз и правда оказались из недалекого пригорода и не отказали в помощи.

Еще бы отказали! Мы платили звонкой монетой.

Так что на столе теперь, кроме привычных горячих блюд, всегда были свежие фрукты и овощи, мед, грибы и ягоды. На крыше полным ходом строилась оранжерея, саженцы в которую обещали подвезти через неделю. Кроме того, я составила список трав, семена которых мне понадобятся. Не все я смогу вырастить сама – за чем-то придется идти в лавку. Да за всем поначалу. Пока оно еще вырастет…

Но что могу, постараюсь посадить.

Не всем пришлись по вкусу нововведения, но насильно я никого заставлять не собиралась. Сами поймут через несколько недель, глядя на не таких строптивых коллег.

А шкуркой или кусочком фрукта-овоща еще и лицо намазать можно. Для дополнительной витаминизации.

В общем, к понедельнику бабочки сияли здоровьем и красотой, насколько это было возможно, и готовы были поразить общественность.