Текст книги "Мифы и откровенная ложь о русской истории, сфабрикованная нашими врагами"

С началом Великой Отечественной войны стал начальником штаба Северо-Западного фронта, однако уже 9 июля 1941 года был арестован, а 23 февраля 1942 года с группой генералов и высших руководителей оборонно-промышленного комплекса (46 человек) расстрелян (в вышеприведенном документе явно опечатка – указано «Арестован 9/VI-1941 года»).

Чем он интересен? Во-первых, он служил начальником кафедры в академии, в которой с сентября 1935-го и до ареста в июне 1937 года начальником и комиссаром был А.И. Корк, расстрелянный по делу Тухачевского.

Во-вторых, Кленов интересен своим подчиненным – начальником оперативного отдела ПрибОВО генерал-майором Ф.И. Трухиным, который попал в плен в конце июня 1941 года и стал через год заместителем небезызвестного генерала Власова. И надо сказать, что Власов выполнял больше представительские функции в своей армии, а ее подлинным создателем, организатором, человеком, который уже летом 1941 года агитировал немцев на создание будущей РОА, был именно Трухин. Профессиональный генштабист, бывший начальник Оперативного отдела штаба Северо-Западного фронта, зам. начальника штаба Северо-Западного фронта, сдавшийся в плен добровольно.

Вот что написано о нем в «Википедии»: «В 1936–1937 учился в Военной академии Генерального штаба.

В 1937–1939 – старший руководитель курса Военной академии Генерального штаба. В 1939–1940 – старший преподаватель кафедры оперативного искусства в этой же академии. С июня 1940 – генерал-майор. В августе 1940 – январе 1941 – заместитель начальника 2-го отдела Управления боевой подготовки РККА! В январе – июне 1941 – начальник оперативного отдела – заместитель начальника штаба Прибалтийского военного округа. В июне 1941 – заместитель начальника штаба Северо-Западного фронта. 27 июня 1941 добровольно сдался в плен со штабными документами в Литве…»

Для чего пришлось остановиться подробнее на этих персонажах? Только потому, что трагедия 1941 года произошла и из-за таких генералов… обвиненных в «бездеятельности в руководстве войсками округа» перед войной. Почему пришлось выделить «академическое» прошлое этих генералов? Потому что, когда в начале июля арестовывались на фронте Павловы, то в Москве прошли аресты как раз некоторых преподавателей академий РККА. Казалось бы, какое отношение имеют преподаватели к проблемам на фронте? Плохо учили Павлова и ему подобных перед войной? Или вели «пораженческие разговоры» на кафедрах и курилках и только за это их расстреливали? А ведь аресты начались еще перед 22 июня и арестовывались и генералы внутренних округов и даже Дальневосточного – тот же командующий ВВС Дальневосточного ОВО.

Все очень просто. Была такая интересная фишка от Троцкого: совет – с началом войны организовать поражение, а потом на мутной волне сместить Сталина и захватить власть, как в 1917 году в феврале еще проворачивали с царем. И, похоже, некоторые наши генералы именно так и собирались поступать. И действия некоторых из них говорят как раз о таком сценарии развития событий, «по Троцкому».

Подробнее об этой «пятой колонне» июня 1941 года придется говорить в отдельном исследовании, а здесь остановимся на сути таких «резолюций» Сталина. «Разоблаченцы» страдают, что Сталин, видите ли, ставил утверждающую подпись на списках генералов и прочих высокопоставленных чиновников, по которым уже проведено следствие и необходимо принять решение – расстрелять согласно УК РСФСР решением суда или заменить на срок в колонии?

Вы в своем уме, дорогие «разоблачители»? В чем проблема-то? Ведь глава НКВД (или НКГБ) всего лишь подает списки арестованных Главе Правительства, по которым уже закончены следственные мероприятия. Подает для ознакомления и утверждения на передачу материалов в суд, а не на немедленный расстрел «к вечеру». Тот же начальник авиации КОВО сначала признал антигосударственный заговор, но потом отказался от него и пошел по статье – «халатность», как и их общий подельник Павлов, командующий ЗапОВО. В условиях войны такая статья также предусматривает именно РАССТРЕЛ. Но политически это будут разные приговоры в условиях неудач на фронте! И то, что Сталин согласился с таким предложением Берии, о чем говорит? Только о том, что Сталин был глава Правительства и Верховный главнокомандующий, и за подобные преступления вообще могли во время войны расстрелять как того же Кирпоноса (скорее всего шлепнули генерала, когда он пытался в плен сдаться немцам) без суда и следствия. И расстреливали. Но в основном генералы солдат. Но и то чаще под трибунал отдавали и в штрафроты на ТРИ месяца. Даже за убийство. Гуманисты вы наши… А вот генералов все же через суды проводили и некоторых аж до начала 1950-х держали – разбирались досконально в содеянном ими и выявляли все возможные нити антигосударственного заговора. А некоторых из тех, кто в плен попал при этом, и отпускали с восстановлением в армии, с выплатой как положено всех причитающихся начислений за годы плена с награждением орденами и медалями за достойное поведение в плену.

Так что же смущает «разоблачителей»? У всех генералов 1941-го сначала была 58 статья «Заговор и измена Родине». Но Сталин ее поменял (дал команду, ужаснитесь!) на статью «Халатность и невыполнение своих должностных обязанностей». Кто-то пошел и к расстрельной стенке. А кто-то отделался сроком по результатам следствия. А «разоблачителям», наверное, хочется, чтобы за гибель личного состава никого не наказывали вообще или «условно» пожурили виновного генерала, как сегодня делают? Или Верховный главнокомандующий не должен участвовать в разбирательствах с подчиненными ему офицерами и генералами и НКГБ должно без его ведома и санкции (разрешения) самолично расстреливать?

Но всегда глава ведомства рассматривал списки арестованных и принимал решения по их судьбе – предлагал согласно статье обвинения и меру наказания, а точнее, как минимум соглашался с предложенной статьей обвинения и возможным приговором. А дальше был суд, и «правозащитники» из общества «Мемориал» отмечают, что наложенные Сталиным и другими его «палачами» «резолюции» не всегда утверждались судом. Оказывается, при Сталине оправдывались чуть не 20 % осужденных! И даже те, кого по «спискам Сталина» вроде бы должны были расстрелять. Не зависимым от Сталина судом эти люди признавались невинными и освобождались. Кто по суду, а кто и после суда при пересмотре дел, которое проводилось по ходатайствам осужденных. После чего уже сажали тех, кто сажал невиновных. Оказывается, при «тиране» могли посадить и за неправедный суд…

В чем же проблема? Вам лично это не нравится? Вам больше подходит, когда органы НКВД и НКГБ сами решают судьбу человека и никто не может заступиться за него из его старших начальников? Так поэтому во времена Ягоды и Ежова именно антисталинская оппозиция (которой Сталину, по мнению «разоблачителей», конечно же не было) и уничтожала инженеров оборонных на заводах. И именно поэтому были введены «списки», по которым можно было отстоять невинных при необходимости и при произволе Ягод в том числе. Введены были эти «списки» как раз и для того, чтобы умерить пыл «борцов с врагами народа» из местных органов власти и из партийных. Сколько урезал лично Сталин аппетиты подаваемых с мест «энтузиастов»?

Но в ответ «разоблачитель» опять о «списках» долдонит. Замечательно выдает порцию «разоблачений». Выдает и не понимает, что такие документы лучше не стоит приводить для обвинений Сталина в «превышении власти, в деспотии» и вообще того времени:

«О новой порции лжи. „Резолюции Сталина не были санкциями…” (это, наверное, ирония разоблачителя. – О.К.)

Из записки Ежова от 20.08.1938 г.:

„Сов. секретно

Тов. Сталину

…Посылаю на утверждение четыре списка лиц, подлежащих суду Военной коллегии.

…Прошу санкции осудить всех по первой категории.

Ежов”.

Из записки Берия и Вышинского от 8.04.1939 г.

„Товарищу Сталину

НКВД СССР закончило следствие в отношении арестованных врагов ВКП(б) и Советской власти… в количестве 457 человек.

Считаем необходимым дела на них передать Военной коллегии Верховного Суда СССР… причем в отношении 198 руководящих участников… применить высшую меру уголовного наказания – расстрел…

Просим Вашей санкции.

НАРКОМ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР Л. БЕРИЯ.

ПРОКУРОР СОЮЗА ССР А. ВЫШИНСКИЙ”.

Из записки Берия от 16.01.1940 г.:

„Товарищу Сталину

НКВД СССР закончило следствие в отношении арестованных врагов ВКП(б) и Советской власти… в количестве 457 человек. НКВД СССР считает необходимым дела на них передать в Военную коллегию Верховного Суда СССР… причем в отношении 346 руководящих участников… применить высшую меру уголовного наказания – расстрел…

Прошу Вашей санкции.

НАРОДНЫЙ КОМИССАР ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР Л. БЕРИЯ”…»

Вот же достанет такой правдоруб своей простотой. Вы же, дорогой наш разоблачитель, сами пишете в приводимых «записках», что и Ежов, и Берия просят разрешения! (санкции) на передачу дел в суд – «закончено следствие в отношении арестованных…», «считаем необходимым дела на них передать Военной коллегии Верховного Суда СССР… причем в отношении 198 руководящих участников… применить высшую меру уголовного наказания – расстрел… Просим Вашей санкции…».

Что ж вас тут смущает? То, что списки на обвиняемых подавались руководству страны? А вдруг руководство примет решение как государственную необходимость рекомендовать не расстреливать согласно статьи УК, а кому-то заменить на отсидку в той же шараге, чтоб польза была от «борца со сталинским режимом». А может, вообще даст команду провести повторное расследование как на всех обвиняемых, так и на конкретного человека? Сколько таких «врагов народа» было спасено от расстрелов и потом еще и ордена получали? Списки же наверняка есть, на которых стоят такие пометки Сталина и его «клики»?

Но «разоблачитель» не унимается:

«Вы или тупой, или уж очень изощренный лицемер. Вы читать умеете? Ежов и Берия просят у Сталина санкцию (так и пишут) на расстрел определенного количества человек с проведением этой меры через Военную коллегию (а почему через военную? Мейерхольд что – военный? Или жена Фриновского?) Верхсуда, эту санкцию получают, и пошло-поехало…»

Вообще-то, сторона обвинения всего лишь просит применить меру наказания, а уж как суд решит – на суде и решится. Ведь прекрасно известно, что суд не только менял рекомендации и требования стороны обвинения, но и оправдывал обвиняемых. Так сколько процентов дел было оправдательных в сталинском суде? 20 %? 25 %? Сколько Берия выпустил после 1938 года? Больше полумиллиона человек? Сколько в армию вернули —16 тысяч невинно уволенных и посаженых офицеров, проходящих по «Делу Тухачевского» и которых сами подельники тухачевских невинно оклеветали? Это попробуйте объяснить. Зачем Сталин сначала сажал и «расстреливал тысячами», по «спискам», а потом сотнями тысяч тут же реабилитировал. Что это за игры такие были странные у «Тирана»?

Насчет мейерхольдов. Можете сколько угодно стенать по собратьям вашим меньшим, дорогие «разоблачители», но УК для того и пишется, чтобы хулиганство и хамство «смелого интеллигента» отделять от антигосударственной деятельности. Это теперь и только у вашей власти можно быть виновным в ограблении целой страны, и за это ничего не будет. Но в то время если «интеллигент» от хамства перешел к антигосударственной деятельности, то его «ниже спины не целовали». На Западе в те годы Гитлера к власти уже привели. Война не за горами, а в стране, которая должна подвергнуться нападению через несколько лет, «оппозицию» «в попу целуют»? Чем был опасен для государства тот же Мейерхольд? Если бы он занимался только своей театральной деятельностью в театрах, ставил чудны2е пьески для «богемы», то и ляд с ним. Но если человек в условиях приближающейся войны занимается, в общем-то, антигосударственной пропагандой, используя театральные подмостки и свою известность для своих «смелых бичеваний античеловеческого режима», то чего ж потом обижаться-то? Вот бы наших «разоблачителей» отправить в те годы. Они бы точно Сталина свергли бы уже тогда. А потом и с гитлерами договорились бы, чего тогдашние «оппозиционеры» не успели, и с Западом территории этой «Раши» разделили бы, с ее народом быдлясто-вертухаичным, уже тогда.

И опять не сдается смелый «разоблачитель зверств и преступлений сталинизма», «безграничной власти „Тирана”»:

«…А теперь поговорим о дряни…

Ну, дружочек вы мой! Не выставляйте себя на посмешище! Еще недавно вы мне говорили, что я ничего не понимаю в системе тогдашней власти, что Сталин был всего-то 1 из нескольких секретарей ЦК и только, а теперь он уже у вас руководство страны? Нельзя же так явно менять свое мнение и при этом надеяться, что вас принимают всерьез! Вы уж для себя определитесь, что к чему, а не занимайтесь… диалектикой…»

Затем борец со сталинизмом пишет о Мейерхольде и приводит его жуткое письмо Молотову из застенков НКВД.

«…Почитав ваше суждение о Мейерхольде, я понял, что вы мразь. Это не эмоциональная оценка, а чисто рассудочная, поверьте.

Граждан своей страны не надо никуда целовать (что это за фантазии вдруг?). К ним нужно относиться как к гражданам своей страны. Не арестовывать, основываясь неизвестно на чем. Не фабриковать против них ложных обвинений. Не бить на допросах.

Я приведу только 1 фрагмент из письма Мейерхольда Молотову, написанного им за несколько недель до расстрела.

„Меня здесь били – больного 65-летнего старика: клали на пол лицом вниз, резиновым жгутом били по пяткам и по спине; когда сидел на стуле, той же резиной били по ногам (сверху с большой силой), по местам от колен до верхних частей ног. А в следующие дни, когда эти места ног были залиты обильным внутренним кровоизлиянием, то по этим красно-синим-желтым кровоподтекам снова били этим жгутом, и боль была такая, что, казалось, на больные чувствительные места ног лили крутой кипяток (я кричал и плакал от боли). Меня били по спине этой резиной”.

Так Мейерхольд стал японским шпионом и членом право-троцкистской контрреволюционной организации, проводившим подрывную работу в отношении советской власти (формула обвинения). Я понимаю, по-вашему, те следователи – молодцы, а Мейерхольд сволочь. Еще раз повторяю, вы мразь. Если вы считаете, что казнь японского шпиона Мейерхольда стала важной вехой в подготовке СССР к войне с Германией, ну… не знаю… А Ленинград, наверно, потому в блокаду не взяли немцы, что Хармса вовремя арестовать не успели…»

Ну что ты будешь делать с такими упрямыми! Никак не может разобраться «товарисч» с системой власти в СССР тех лет, «при Сталине», с ее «семибоярщиной». Не может настоящий «разоблачитель» отказаться от догмы о «единоличной и всесильной власти Тирана». А все ведь было достаточно просто. Руководство страны состояло не из одного Сталина. Формально главой правительства Председатель Совета Народных Комиссаров СССР (СНК СССР) Сталин стал только с мая 1941 года. В 1917–1923 годах он – нарком по делам национальностей и нарком Госконтроля (РабКрИна – РКИ). Был членом ИККИ СССР с 1925 года по 1943 год (Исполнительный комитет Коминтерна). До 1937 года – членом ВЦИК РСФСР – Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, высшего законодательного, распорядительного и контролирующего органа государственной власти РСФСР в 1917–1937 годы, который избирался Всероссийским съездом Советов и действовал в периоды между съездами. Председателем ВЦИК с 1919-го по 1938 год был М.И. Калинин.

Также Сталин был членом Президиума ЦИК СССР – Центрального Исполнительного Комитета СССР – высшего органа государственной власти СССР в 1922–1938 годах, работавшего между Всесоюзными съездами Советов. Председателем ЦИК также был М.И. Калинин. Калинин при этом входил в ЦК партии с 1919 года, и в Политбюро с 1926 года. ЦИК назначал СНК СССР – Правительство СССР, и Верховный суд СССР. Но формально хозяйственных должностей Сталин не занимал, был только в системе Законодательной Власти (сегодня эти функции исполняет Государственная Дума – парламент РФ) и не на руководящих должностях.

Все годы «репрессий» четыре секретаря ЦК ВКП(б) и десять членов Политбюро получали те Списки.

И это и есть то самое «руководство» СССР. Руководство – потому что параллельно все они, кроме Сталина (хитрого и коварного), кроме постов в руководстве партии занимали и все ключевые посты в Правительстве СССР. Тот же Молотов, член Политбюро, был главой правительства (председатель СНК СССР), Л.М. Каганович, один из секретарей ЦК – нарком Путей Сообщения, А.А. Жданов – секретарь ЦК и одновременно с 1934 года, после убийств Кирова (тоже члена ЦК до этого), Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) до 1944 года, Г.М. Маленков – с 1927 года технический секретарь Политбюро (делопроизводитель?), с 1939 года – секретарь ЦК и с 1946 года – член Политбюро.

Далее из «Википедии» о Маленкове:

«В 1938 году, на январском закрытом Пленуме ЦК ВКП(б) Маленков выступил с критикой «ежовщины». В пленарном докладе 14 января 1938 года, в частности, сказал: „Проведенная в Москве проверка исключений из партии и арестов обнаружила, что большинство осужденных вообще ни в чем не виноваты”. Сумел завязать хорошие отношения с новым руководителем госбезопасности Л. Берия, который позднее считался его „другом” и покровителем. В годы войны – член Военных советов ряда фронтов, член Государственного Комитета Обороны (ГКО). Также комиссар авиационной промышленности – курировал Авиапромышленность, как Берия курировал наркомат боеприпасов, Молотов – танковую промышленность…»

(В ходе войны практически все эти отрасли взял под свое «кураторство» Л. Берия, как более крепкий «менеджер».)

Почитайте еще раз Ю. Жукова, повторяю, настоящего, профессионального историка и не сталиниста при этом.

Насчет мейерхольдов и им подобных – каждому лучше оставаться при своем мнении. Уголовное дело Мейерхольда так и не опубликовано до сих пор, и судить о степени его вины или «невинности» мы можем только по воплям «правозащитников». Казалось бы – долбаните нас ужасом из застенков НКВД, господа разоблачители. Опубликуйте Дело Мейерхольда. Но почему-то подобные Дела никогда не публикуются. А насчет «писем из тюрем» можно присоветовать почитать «жуткие» страшилки, «показания свидетелей и очевидцев» о Хайбахе, размещенных на «Кавказ-Центре», о том, как кровавые солдаты Берии «штыками волочили по земле стариков к обрывам»… Людям со слабой нервной системой наверняка должно особенно понравиться. Можно «сталинистов проклятых» Исаичем опять же долбануть, что заставлял писать «смелые письма с фронта» своего подчиненного-сержанта, да привести из его «бессмертного труда» массу «баек из зоны». Тоже впечатлит, особенно экзальтированных дам бальзаковского возраста.

Но как-то практически все создатели этих страшилок – мерзость человеческая в душонке своей. И «это не эмоциональная оценка, а чисто рассудочная, поверьте…». Кого ни копни из разоблачителей знаковых – все какие-то мелкие подлецы, по сути своей, моральные уроды. Ведь началось сочинение кровавых баек о «сталинизме» даже не при Хрущеве – Троцкий, Геббельс, бандеровцы всех мастей и им подобные. А бывают и свои такие, доморощенные патриоты. Как-то писателя и фронтовика Астафьева на ТВ вспомнили добрым словом, премию от Солженицына дали посмертно. Вот уж действительно… патриот. В здравом уме и твердой памяти сокрушался, что зря не сдали Гитлеру Ленинград – глядишь, и меньше погибло бы в городе от голода блокадников. А его защитник выдал в Интернете: «…А Астафьев, реально пострадавший и от фашистов, и от коммунистов в последние годы жизни возмущался тем, что разнообразные высоколобые подлецы напридумывали всяких красивых философских обоснований для необходимости пролития чужой крови…»

Да уж. Придумали «подлецы» – Родину защищать.

А астафьевым за эту «глупость» умирать приходилось. Ужас… Но могу вас успокоить, война не делает человека лучше, чем он был изначально. Он остается таким, каким его сделали папа с мамой и «школа с комсомолом». Если человек был до этого с «червоточинкой», то с нею и останется даже на войне. А кто был изначально Человеком, тот станет еще выше. Так что если Астафьев не был умным человеком, а по сути так себе, то он и после войны остался таким же. Пострадал он, видите ли. А наши деды-бабки не страдали…

И напоследок немного, и подробнее, добрых слов о самом главном ГУРУ наших сванидз и прочих «разоблачителей» из Интернета о Солженицыне, которого даже Молотов в свое время помянул «добрым» словом в своих беседах на диктофон, в книге Ф. Чуева «140 бесед с Молотовым».

Читая воспоминания наших фронтовиков-офицеров, поражаешься тому, как некоторые из них, проходя службу в тыловых частях, в летных и танковых училищах, имея возможность не попасть на фронт, отсидеться, добивались своего и все-таки уезжали на войну, защищать Родину. Одни «дезертировали» на фронт, другие совершали воинские правонарушения и их, в соответствии с законом, за эти «преступления» (иногда и по суду) по законам военного времени отправляли в действующую армию, т. е. на фронт. Для сторонников сванидз поясняю: не в штрафбаты, а по своей военной специальности. А были и разные варианты «уклонистов» от фронта.

Например, всем (и тем более офицерам) было известно, что фронтовые треугольники просматривает военная цензура и контрразведка (ведь на дворе сталинская тирания! Какое кощунство – письма с фронта проверять!). Так вот, некоторые «офицеры» вполне осознанно писали в своих «письмах приятелю» на другой фронт все, что они думают о «сталинском режиме». Закон есть закон. Военная контрразведка любой воюющей страны обязана такого «бунтовщика» проверить и допросить. Но в любом случае это разбирательство позволяло «жертве произвола энкавэдэшников» избежать войны. Как говорится, уж лучше в тюрьме, чем на войне. То есть, одни шли на «преступление», чтобы попасть на войну (и возможно, погибнуть за Родину), а другие шли на преступление, чтобы сбежать с фронта. Стрельнуть себе в ногу – кишка тонка, да и в штрафбат можно загреметь, если расколят врачи и особисты, а то и расстреляют на месте. Но смелые речи в письме однозначно потребуют разбирательства в контрразведке. И если допрашиваемый уверяет, что он «противник существующего режима», то его отправят уже не в штрафбат, а в колонию в тылу. Ведь в штрафбат с такой статьей (по Закону) не отправляли! Кто его знает, этого «борца», может, он завтра к немцам перебежит с кучей документов, или прихватит с собой «языка», или диверсию какую-нибудь совершит? А «откосить» с передовой в конце войны еще больше хотелось. В конце войны ведь еще меньше хочется умирать за «ненавистный режим». Пускай менее ценные для человечества экземпляры «за Сталина» помирают.

Но нельзя быть «чуть-чуть беременным». Совершив один раз в своей жизни большую подлость, потом всю жизнь эту подлость будешь только увеличивать и увековечивать.

В те дни когда все мировое сообщество скорбело о кончине самого великого писателя России XX века Толстого, да что там мелочиться – нашего Всего, по одному из телеканалов показали д/ф С. Говорухина, снятый им в США еще в начале 1990-х, в доме Великого пророка и гуру всех свободных «расиян». Александр Солженицын, 2 серии, 1992 год. (Говорухин, это тот режиссер, что снял х/ф «Место встречи изменить нельзя» о буднях московского уголовного розыска в «страшные сталинские времена». Правда, в самом кинофильме, снятом еще при Брежневе, в 1980 году, никаких страстей о ГУЛАГах нет, да и сам Говорухин вроде никогда не переживал по поводу того, что ему не дали показать в этом фильме те «страсти».)

В какой-то момент телекамеру отложили в сторону, но продолжали снимать обычной, любительской. В этот момент Исаич стал показывать свое уголовное дело, которое ему отдали в КГБ за ненадобностью, в начале 1990-х. Стал показывать свои письма с фронта «другу».

Об этих «письмах», которые писал офицер на фронте и в которых нес чушь про свое недовольство советской властью и прочий бред, которым контрразведка долго не давала ходу (мало ли… «странных», что пишут в своих письмах – может, у человека контузия?), уже есть много разных статей и книг. В них уже комментировалось, что хитромудрый Исаич, зная, что его письма обязательно проверяет цензура (все-таки на дворе война и все письма проверяются), хотел либо «откосить под придурка» и получить перевод куда-нибудь в тыл, от греха подальше, а то и был согласен в конце войны загреметь в лагерь. Ведь за тот же шпионаж даже в штрафбат не посылали, и многие дезертиры и окруженцы в начале войны норовили заявить, что их завербовали немцы, лишь бы снова не попасть на фронт и выжить. Этих «агентов» все равно проверяли, а потом все равно отправляли на фронт, Родину защищать. Кого в штрафбаты и штрафроты, а кого и в обычные части.

Так вот, Исаич (не на камеру) стал показывать съемочной группе свои смелые письма с фронта другу (который его об этом не просил). С неподдельной радостью ребенка, обманувшего страшных дядек-гэбистов, Исаич стал рассказывать, какие дураки сидели в контрразведке СССР: они провели почерковедческую экспертизу, в которой дали заключение, что все страницы «смелых писем» будущего «светоча русской литературы» написаны одним человеком. И Исаич стал раскладывать перед съемочной группой эти листочки, показывая, что все они написаны еще чьей-то рукой, кроме его. И так задорно смеялся при этом, мол, если бы гэбисты были бы не дураки, то заметили бы эти разные почерки и смогли бы посадить еще одного человека. Операторы съемочной группы Говорухина удивленно признали, что почерки на листочках действительно разные, а гуру тут же пояснил, что самые «опасные места» он заставлял писать своего подчиненного, сержанта. И с такой радостью об этом рассказывает!..

А чекисты, мол, дураки, не смогли заметить разные почерки и посадить до кучи еще и того сержанта! Ну не чудак ли?!

Кто-то из съемочной группы с умилением спросил: так вы, оказывается, спасли того сержанта от ГУЛАГа?! Конечно, ответил гуру, спас! Правда, сам Говорухин в этой сцене предпочел промолчать, а вот факт в истории «совести русской нации» оставил, вставив этот кусок в свой фильм…

Это ж насколько гуманные и мудрые люди сидели в советской контрразведке. Мало того что долго закрывали глаза на юродивого (все-таки специалистов звуковой разведки на этом фронте, математиков по образованию, было мало, и их берегли – сам Исаич сказал, что их было всего двое на весь фронт), так не стали помогать и втянуть в дурное расследование еще и простого сержанта. Наверняка того сержанта допросили, и не только его в том подразделении (обычная практика и сегодня в армии: если произошел всего лишь «неуставняк» в солдатском туалете – трясут все подразделение), и этот сержант наверняка доложил на допросе, что его старший начальник, капитан Солженицын А. И., «попросил» его написать своей рукой часть писем.

Чтобы не привлекать солдата-фронтовика, не портить тому жизнь после войны, «смершевцы» сделали (фактически сфабриковали) почерковедческую экспертизу, в которой и указали, что «письма другу» написаны одним человеком, Солженицыным А. И., капитаном Красной Армии. Но Исаич, оказывается, еще и гордился тем, что благодаря ему и «тупости» тех чекистов «не посадили» еще и того сержанта.

Вот так вот и начал свое восхождение к мировой славе будущий Нобелевский лауреат в области литературы. Особенно прославившийся своим «бессмертным произведением» «Архипелаг ГУЛАГ». Но так как «свои смелые письма с фронта» мог заставлять писать подчиненного ему сержанта только человек с очень странной моралью, то вполне закономерно, что потом он стал лагерным стукачом. А ведь другие «диссиденты» не соглашались быть стукачами, и лагерная администрация их особо и не заставляла – исаичи всегда найдутся.

А теперь наши «антисталинисты» молятся на подобных… с их мелкой подлостью (пардон, с ПРАВДОЙ!). Все-таки какая-то незадача с КУМИРАМИ у Вас, дорогие «разоблачители сталинизма». Странные они какие-то все, «кумиры» ваши…

Вернемся к системе государственной власти при Сталине и его месте в ней: видимо, надо бы все же «разоблачителям» почитать еще раз историка Ю. Жукова на досуге. А то ведь, похоже, что так и не разобрались в той кухне наши ненавистники Сталина. Не разобрались (да и не очень хотят в общем-то) в том, какое место занимал Сталин в той системе власти в России-СССР, какую ответственность несет за те массовые репрессии. Кто их организовал на самом деле и для чего. И мог ли Сталин им противостоять.

А напоследок приведем состав руководителей партии РКП(б), ВКП(б), КПСС с 1917-го по 1991 год (молодым для общего развития):