Текст книги "Мифы и откровенная ложь о русской истории, сфабрикованная нашими врагами"

Мухин доходчиво объяснил, зачем после войны врали немецкие, уже по просьбе, на деньги и под диктовку американцев, историки. А хитрость «списания» потерь танков от мифических «возгораний» двигателей понадобилась и немцам, и после войны и американцам только для того, чтобы не сообщать, что эти танки были выведены из строя советской авиацией, и именно теми самыми 1,5-килограммовыми авиабомбами, что сыпались на немцев тысячами, и даже с «кукурузников» У-2. Для чего это понадобилось немцам, вроде понятно. Почитаешь «мемуары» их авиа– и танковых асов, и понять невозможно, кто ж и как их всех победил. Но американцам эта брехня была нужна в их собственных пропагандистских целях – занизить боевые возможности нашей авиации и успокоить своих солдат и особенно летчиков, которые вскоре после войны должны были воевать против СССР…

Оружие должно использоваться рационально, в нужном месте, в нужное время и в нужном количестве. Болезнь артиллерии – слишком много калибров, систем. Идеал – иметь одно универсальное орудие на все случаи жизни. Или хотя бы всего несколько образцов. Но при этом можно легко дойти до такой универсализации, когда пытаются полевую пушку использовать еще и как зенитную. По замыслу гениальных полководцев времен Тухачевского эта пушка должна была и по танкам бить, и по пехоте, и по самолетам. Вот только война «выбрала» не ее, а «простенькую» и относительно легкую по весу ЗИС-3.

Для тех же танков времен войны выстрел должен был быть унитарным (снаряд и гильза жестко скреплены) для быстрого заряжания танкового орудия. Калибры свыше 100 мм идут раздельно-гильзового заряжания. На 1941 год «новый» калибр в 107 мм (хоть и унитарный) для полевых и зенитных пушек и для тяжелых танков, который собирался протолкнуть зам. наркома обороны и начальник Главного артиллерийского управления маршал Г.И. Кулик, не просто перебор (целей таких не было), а экономическая глупость перед надвигающейся войной.

Здорово, конечно, представить современные Т-80 против 20-тонных Pz-III и прочих LT-35 (38) – калибр 125 мм и автоматы заряжания у Т-80 позволят в считаные минуты разнести в щепки танковый полк немецких танков образца 41-го года одним взводом этих машин. Но сколько будут стоить эти танки и стоит ли лупить из таких «пушек по воробьям»? На флоте(!), кстати, есть калибр и в 130 мм унитарного заряжания. Но на корабле можно разместить механизмы заряжания, место есть. У полевой же артиллерии выстрелы делятся на унитарные (до 100 мм включительно) и раздельно-гильзовые (от 100 мм и выше). И это зависит всего лишь от веса выстрела для пушки. Попробуй потягать в бою цельный выстрел хотя бы в 100 мм. А теперь представьте, какой размер должен быть у башни танка, чтобы заряжающий мог «легко и просто» управляться со 100 мм выстрелом длиной больше метра. Такой калибр был у наших самоходок на базе Т-34 СУ-100. Достаточно просторная рубка СУ-100 уже позволяла «вертеть» в руках метровый 100 мм выстрел.

Уж на что у немцев была тяга к «супертанкам», и то оснастили свои обычные «Тигры» и «Королевские тигры» пушкой калибра всего лишь 88 мм. Свою самоходку «Ягдпантера» на базе Pz-V («Пантера») оснащали тем же калибром 88 мм (правда, самоходку на базе «Королевского Тигра», «Ягдтигр», оснастили 128-мм орудием, но это был уже инженерный бред – немцы еще и 150(!) тонный танк «Маус» соорудили, 2 шт. со 128-мм пушками для защиты рейхсканцелярии).

В конце концов проблему оснащения тяжелого танка КВ большим калибром (свыше 100 мм) решили, установив на КВ-2 гаубицу в 152 мм с раздельно-гильзовым заряжанием. Башня этого КВ-2 была высотой больше метра, масса танка увеличилась на несколько тонн. Использовали эти танки только для разрушения ДОТов и тому подобного. А вот для борьбы с бронетехникой не очень. Изготовили их на основе опыта Финской войны, в небольшом количестве. Но в дальнейшем этот опыт применили при изготовлении САУ на базе КВ, создав те самые «зверобои» СУ-122 и СУ-152. У танка ИС-2 с пушкой в 122 мм была очень широкая башня, и то решили оснастить орудием крупного калибра, но с раздельно-гильзовым заряжанием. После войны калибр пушки «основного» советского танка Т-54, Т-55, разрабатывавшегося на базе Т-44 (калибр 85 мм), в 1946 году также довели до 100 мм, и скорострельность пушки составляла 6–7 выстрелов в минуту. В конце 1950-х все в том же кошкинском КБ завода № 183, оставшегося на Урале, появился Т-62 с гладкоствольной пушкой в 115 мм под унитарный выстрел и со скорострельностью всего 4 выстрела в минуту. А в начале 1960-х в Харькове в КБ А.А. Морозова был разработан Т-64 с пушкой в 125 мм раздельно-гильзового заряжания, с автоматом заряжания и без заряжающего в экипаже из трех человек. Скорострельность этой пушки была уже до 8 выстрелов в минуту.

С проблемой раздельно-гильзового заряжания как раз и столкнулись, когда на ИС-2 поставили 122 мм вместо 85 мм на ИС-1, и в дуэльном бою с немецким «зверинцем» они стали проигрывать в скорости заряжания. Но в принятии образца на вооружение всегда идет борьба плюсов и минусов, играет важную роль военная целесообразность. Да еще приходится учитывать кучу факторов – от экономических до политических. Так что «дурость генералов», принимающих образец на вооружение, не всегда играет главную роль. Особенно не играла в те годы. И как раз после 1937 года этой дурости было не так и много. Ведь практически каждый образец танка или самолета принимал и осматривал лично Сталин. Вспомните, как Сталин, лежа на полу, опробовал приспособление для защиты пехотинца – защитный щиток. Или как, осматривая макет трехбашенного танка СМК (С.М. Киров), снял заднюю башню и спросил: «Сколько тонн я снял?» После этого танк испытывали в Финскую в двухбашенном варианте, а в перспективе вообще оставили одну башню, укоротили шасси танка на пару опорных катков, и остался тот самый КВ, который создавался параллельно в КБ в Ленинграде на Кировском заводе.

В начале 1941 года от разведки поступила информация о том, что в Германии якобы спешно разрабатывают тяжелые танки с броней свыше 60 мм и пушками большого калибра. То ли это была «деза» от Абвера с целью раскрутить русских на ненужные траты, то ли наши агенты доложили о трофейных тяжелых французских танках В-1 с броней в 60 мм, которые немцы могли использовать для нападения на СССР, но Сталин поднял вопрос о возможности установки на тяжелые танки пушку калибра в 107 мм весной 1941 года. В КБ Ж.Я. Котина стали разрабатывать новые КВ-3, КВ-4, КВ-5 под 107-мм пушку ЗИС-6 конструктора Грабина под унитарный выстрел. Сам Грабин в своих мемуарах написал, что успели изготовить 600 таких орудий, но танк под нее так и не был создан. Правда, в отчете за 1942 год завода № 92, где работал Грабин, в отчете, в котором сам конструктор и расписался, стоит цифра в 5 готовых 107-мм пушек ЗИС-6, пущенных на переплавку из-за отсутствия танков под них.

С началом войны работы по новым образцам были свернуты в пользу производства уже поставленных на конвейер КВ-1, так же как было принято решение прекратить работы по Т-34М летом 1941 года. Кто знает, может быть, если бы еще при проектировании КВ Котин и Духов разместили на этом танке пушку не в 76 мм, а побольше… Впрочем, в 1943 году эти конструкторы, помня «пожелание Вождя» о большем калибре для тяжелого танка, «рискнули» и установили на свой новый ИС-1 с пушкой в 85 мм пушку в 122 мм в увеличенной башне, создав ИС-2. Так что «военная целесообразность» при Сталине, наркоме обороны, и даже ориентировочно с 1938 года была очень высокой.

К примеру, в 1936 году Тухачевский (в 1934 г. заместитель наркома обороны по вооружению, а с 1936 г. 1-й зам. наркома обороны и начальник управления боевой подготовки!) закрыл КБ Шавырина, конструктора минометов. После ареста Тухачевского в 1937 году это КБ восстановили, и в 1939 году минометы Шавырина успешно применили на Халхин-Голе. При Тухачевском же, еще в 1927 году приняли на вооружение РПД – ручной пулемет Дегтярева с диском на 47 винтовочных патронов. Но только 300 шт. заказали и только для высшего офицерского состава (на охоту, наверное, ходить?).

С 1933 года немцы заказали для вермахта те танки и самолеты, что в разных модификациях довоевали до конца войны. В это же время Тухачевский «заказал» те танки и самолеты, что сгинули уже в 1941-м. Дошли и долетели до Берлина те образцы, что принимались после 1937 года. Заказано Тухачевским и было изготовлено около 10 000 танкеток с двумя членами экипажа и 1 пулеметом. Тоже, наверное, на рыбалку ездить генералам? После того как еще по заказам Тухачевского напринимали на вооружение (и изготовили к 1943 году) 40 с лишним тысяч легких танков и танкеток (БТ около 8000 шт. и свыше 10 000 Т-26) с броней не более 20 мм, да странные Т-28 и Т-35 (всего 600 и 56 шт.) с броней в 30 мм, в принятии решений участвовал сам Сталин. Однако и с легкими танками не все так просто. На тот момент во всех армиях мира стояли на вооружении в основном легкие танки и танкетки. Для любой страны это и дешевле и много, особенно для СССР тех лет. Другое дело, что «гениальный» Тухачевский как раз и не предлагал, и не заказывал для РККА танки с ТТХ среднего танка с противоснарядной броней. Только легкие. Или предлагал строить «бронетракторы», не тратя время и средства на «специальные танки».

Тухачевский был сторонником многобашенных «средних» танков, уничтожающих пулеметами и пушками остатки пехоты противника на позициях, по которым прошелся артиллерийский огневой вал. А он ведь занимал должность замнаркома по вооружению. Немецкие же генералы заказали для вермахта именно такие танки, которые довоевали, пусть и в модификациях, до мая 1945-го. И при этом эти генералы не были ни «гениальными», ни «великими» полководцами. Просто служили своей родине, Германии, как положено, а не играли в «заговорщиков».

В некоторых книгах «сталинистов выражено сожаление, что «умным» генералам «недалекие» руководители не дали поставить на вооружение 107-мм орудие для полевой артиллерии и для танков. Но вводить в РККА за полгода до начала войны новую артсистему калибра 107 мм под боеприпасы к 107-мм пушке Первой мировой, которыми были завалены артиллерийские склады, было все же не просто глупо. Гитлер ведь не был дураком, когда запретил работы по новым образцам вооружений: «Война должна быть выиграна тем оружием, которым она начата». Чистая экономика. А в ходе войны эти старые снаряды (выстрелы) 107 мм вполне благополучно расстреляли по врагу, просто сняв с хранения те самые пушки Первой мировой калибра 107 мм.

Также и с принятием на вооружение в РККА в мае 1941 года 57-мм противотанковой пушки ЗИС-2, пробивавшей все типы немецких танков на любой дистанции вместе с двигателем, не все так просто. В конце концов, сорокопяток действительно хватало в 1941-м для тех немецких танков, что перешли границу (тем более что в немецкой армии вообще был калибр в 37 мм у их основной противотанковой пушки). А сняв в ноябре 1941 года полностью с производства ЗИС-2 (не забывайте также про эвакуацию заводов, что вносило свои коррективы), у тех же сорокопяток уже в январе 42-го удлинили ствол, добившись более высокой начальной скорости снаряда, дальности прямого выстрела и бронепробиваемости.

Также для борьбы с танками в 1941-м использовалась 76-мм полковая пушка с коротким стволом. Но более важно, что ЗИС-2 (точнее, ствол в 57 мм) снимали с производства не перед войной, а уже в ходе войны, в ноябре 41-го. На том же Т-34 19 мая 1941 года проводились испытания 57-мм пушки ЗИС-4 В.Г. Грабина, созданной на основе ЗИС-2. В июле (!) 41-го этот вариант был запущен в серию на трех заводах (№ 92, № 183 и СТЗ) под названием «танк-истребитель». Однако, изготовив 42 машины, выпуск этих 57-мм пушек полностью прекратили. В конце концов, дешевле производить для борьбы с танками большее количество противотанковых пушек типа 45 мм, которые легче таскать в обороне. А на Т-34 оставить более оптимальную на тот момент пушку в 76 мм. В мае 1943-го, после появления немецкого «зверинца», вновь пытались поставить на производство эти «танки-истребители». А в июне 1943-го запустили в производство и противотанковую пушку ЗИС-2. Но пока обкатывали на полигонах и в войсках Т-34 с 57-мм пушкой ЗИС-4М, назрел вопрос о принятии на вооружение более мощного калибра как для борьбы с «Тиграми» и «Пантерами», так и для борьбы с целями, против которых танк и создается на самом деле.

Длинный ствол ЗИС-2, ЗИС-4, мощный пороховой заряд и небольшой калибр снаряда пробивали немецкие танки 1941–42 года чуть не насквозь. Подобный эффект дает и подкалиберный снаряд, когда при мощном пороховом заряде большого калибра выстрела броню пробивает небольшая болванка без ВВ (взрывчатого вещества). Поражение экипажа происходит от осколков разрушившегося от внутреннего напряжения после прохождения брони бронебойного сердечника да сколами самой брони. А вот ОФ снаряд этих 57-мм пушек оказался слабоват для борьбы с пехотой и укреплениями немцев. А для стрельбы с закрытых огневых позиций, для поддержки своей пехоты, как гаубица, или хотя бы 76-мм орудие, ЗИС-2 вообще не пригодна. Из-за слишком большой дальности прямого выстрела и неспособности вести навесную стрельбу. Вот поэтому Грабину и порекомендовали улучшить уже существующую 76-мм дивизионную пушку Ф-22, сделав ее универсальной как для борьбы с танками, так и против живой силы.

Получив такую задачу, Грабин поступил «просто» – он снял с ЗИС-2 ствол 57 мм и на его место поставил более короткий, с дульным тормозом ствол 76 мм. При этом был использован улучшенный вариант ствола от Ф-22 УСВ (переточили заготовку ствола к Ф-22 по новым чертежам), ничего не изменив в конструкции лафета и гидравлике уже прошедшей испытания пушки ЗИС-2. Родилась ЗИС-3, о которой Сталин и сказал, что эта пушка выиграла войну. А для борьбы с танками подкалиберные снаряды были и у сорокапяток, и у ЗИС-3. В условиях войны лета 1941-го (да и в 1942-м) производить подкалиберные снаряды для уже существующих пушек, имеющих в своем боекомплекте и осколочно-фугасные снаряды, все же дешевле и проще, чем целые артсистемы узкоспециализированного действия.

«Дальней предшественницей ЗИС-3 была 76-миллиметровая пушка образца 1900 года, первая русская дивизионная артиллерийская система. За ней последовали: трехдюймовка образца 1902 года, модернизированный вариант ее (образца 1902/30 годов), затем появилась Ф-22 образца 1936 года, которую, в свою очередь, сменила Ф-22 УСВ образца 1939 года. ЗИС-3, таким образом, завершила длинный ряд отечественных дивизионных пушек калибром 76 миллиметров…» (Грабин В.Г. Оружие победы. М., 1989)[8]8
  Пушка Ф-22 как раз и есть образец универсализации артиллерии, когда пытались создать пушку как для стрельбы по наземным целям, так и по самолетам. Ф-22, имеющая угол возвышения в 75 и длину ствола в 51 калибр (3867 мм) и должна была, по замыслу тухачевских, стать основной пушкой. Однако из-за сложности и дороговизны производства и после того, как из РККА убрали тухачевских, покончили с универсализацией, а Грабину поставили задачу создать полковую пушку попроще. Так появилась Ф-22 УСВ (усовершенствованная) калибром в те же 76 мм, но с длиной ствола в 42 калибра (3200 мм) и с углом возвышения «всего» в 45?.
  Тем не менее весной 1941 года начальник ГАУ маршал Г. Кулик снял с производства и эти пушки, которых изготовили около 1200 штук, мотивировав это тем, что их вполне достаточно для армии и пора переходить на более крупные калибры – те самые 107-мм пушки. В мае же Грабин испытал новую пушку на горьковском заводе – ЗИС-3. Но в производство она запущена не была.
  После того как немцы захватили несколько сот пушек Ф-22 УСВ и успешно стали применять их против нас, был поставлен вопрос о производстве 76-мм орудия. И вот тут Грабин и предложил действительно универсальную и не дорогую пушку ЗИС-3 (универсализация ЗИС-3 заключалась в технологичности производства, совмещении конструкции с орудием ЗИС-2) вместо более дорогой Ф-22 УСВ. В. Грабин:
  «ЗИС-3 успешно выдержала напряженные заводские испытания. По всем показателям она намного превосходила свою предшественницу Ф-22 УСВ. Она была на 400 килограммов легче, компактнее, в три раза дешевле. Скорострельность ЗИС-3 получилась равной 25–30 выстрелам в минуту с исправлением наводки, что очень важно для борьбы с танками. Повышение скорострельности было достигнуто благодаря тому, что для ЗИС-3 приняли не двустороннее, как раньше, а одностороннее расположение механизмов наведения.
  Нужно отметить и еще одну характеристику ЗИС-3, пушка была очень красива…»
  При этом имеющиеся в армии Ф-22 УСВ достаточно успешно сражались даже под Курском против «Тигров» и «Пантер». Ведь имея более длинный ствол, чем ЗИС-3, эти пушки имели и большую начальную скорость снаряда при выстреле, и значит, лучшую бронепробиваемость…
  Но не стоит думать, что В.Г. Грабин первопроходец в таком совмещении старого лафета и нового ствола. Точно такие же «эксперименты» проводили с орудиями и за рубежом; и в СССР вслед за Грабиным точно так же поступил с изготовлением 152-мм гаубицы Д-1 в 1943 году и конструктор Ф.Ф. Петров, поставив на лафет и гидравлику 122-мм гаубицы М-30 ствол от 152-мм гаубицы М-10 с дульным тормозом.


[Закрыть].

После того как осенью 1942 года под Ленинградом немцы пытались провести очередное «решающее» наступление на город и заодно испытать в бою первые «Тигры», с консервации сняли несколько сот 57-мм стволов, поставили их на отработанные родные лафеты (из под ЗИС-3) и отправили на фронт.

А в 1944 году принимали на вооружение уже противотанковые 85-мм Д-44 и 100-мм Т-12, так как уже и ЗИС-2 не хватало для борьбы с немецким «зверинцем». Кстати, у противотанковой пушки Т-12 с ее 100-мм унитарным выстрелом скорострельность также не превышает 6–7 выстрелов в минуту. Хотя расчет из семи человек работает не в тесной башне танка.

Вообще-то танк нужен для борьбы прежде всего с живой силой и укреплениями противника, и тут необходим более мощный ОФ снаряд. Боекомплект (б/к) Т-34 состоял из 100 выстрелов, и 75 из них были с осколочно-фугасным снарядом. Конечно, сами танкисты по ходу дела брали в танк то, что им больше пригодится. Но в любом случае не одни бронебойные снаряды. Когда «Тигр», или «Пантера», или тем более «Фердинанд» («Элефант») достает Т-34 за 1,5–2 км да с хорошей оптикой, да с комфортом и плавным ходом – это здорово. Вот только война не ведется на открытых полигонах. Случаи поражения наших танков на таком расстоянии были настолько единичны, что не влияли даже на «бои местного значения». Чаще танкисты все же жгли друг друга в упор, да из засад. И тут важнее другие качества танка, например маневренность, что зависит от массы танка. Так что до сих пор наши танки, правнуки Т-34, при всех равных характеристиках с «американцами» и «немцами» имеют меньший вес.

Даже 122-мм пушка раздельно-гильзового заряжания у ИС-2, уступая в скорострельности «тигриной», решала задачи не только борьбы с бронетехникой немцев. ИС-2 и называли – танк прорыва. А тому же «Тигру» как раз ставились узкие задачи именно по истреблению нашей бронетехники, лучше издалека, лучше из засад и обязательно под прикрытием своих средних танков. Если армия побеждает, то ей требуются танки прорыва с преобладанием в б/к ОФ снарядов. Если отступает, то нужны танки-истребители. При этом немцы делали упор на супертанки штучного производства, «Тигров» и «Пантер» наштамповали за всю войну всего около 7000, а разрекламированных и действительно мощных «Фердинандов» всего 90. Сталин же сделал упор на массовый выпуск Т-34 и ЗИС-3. У резунов такая массовость породила бредовые мысли о том, что немцев победили числом, а не умением, как А.В. Суворов завещал. Ну и нехай болтают убогие и слабоумные о том, в чем не разбираются.

Победу в войне приносят не личные счеты танковых или авиационных асов, а организация выполнения боевой задачи. И война «сама определяет» лучшее оружие – то, которое победило[9]9
  Обычно при этих словах «разоблачители» приводят «убойный» аргумент – количество потерь наших танков во время войны намного превосходит потери в танках Германии. Указываются цифры до 90 тысяч подбитых советских танков. И наши потери действительно превосходят немецкие. Но! При этом как-то стараются не заострять внимание на таких подробностях, как соотношение потерь танков от разных видов оружия. Например, летом 1941 года в том же ЗапОВО все наличные Т-34 (около 200) были потеряны без боя, брошены из-за отсутствия топлива. А всего за лето 41-го потеряли в боях и без боя (хотя и нанесли вермахту серьезные потери) практически все танки приграничных округов, около 10 тысяч.
  У немцев четко было отлажено взаимодействие с авиацией, которая до самой Москвы господствовала в воздухе и также наносила огромный урон нашей бронетехнике. Всю войну немецкие танковые дивизии были сильны именно противотанковой артиллерией, которая вступала в бой, как только появлялась необходимость. Также огромный урон приносила и зенитная артиллерия немцев. И прибавьте сюда противотанковые мины. То есть потери наших танков от непосредственного огня немецких танковых пушек были не самыми значительными.
  Хорошо бы подсчитать, сколько все же немецкой техники сожгли те самые полуторакилограммовые бомбы, ПТАБы? Впрочем, немцы именно запутанностью отчетности своих потерь и «прославились» во время войны. И людей они потеряли «немного», и техники «мало». И вообще их просто «трупами закидали» эти русские… А сегодня выясняется, что, оказывается, до сих пор нет нормального исследования по статистике как потерь, так и вообще вермахта. Историки до сих пор толком не знают, сколько же на самом деле напало на СССР вражьей силы и сколько побито той силы русскими…


[Закрыть].

В 1941 году хороший образец ЗИС-2 был заморожен в силу экономических причин, военной целесообразности (отсутствия «достойных» целей), уступив гениальной ЗИС-3. А в 1943-м уже и этой пушки (ЗИС-2) для борьбы с «Тиграми» и прочей бронетехникой с усиленной броней не хватало. Она морально устарела, толком не повоевав, хотя и была в армии до конца 1950-х годов.

Факт неиспользования хорошей пушки ЗИС-2 и снятие ее с производства в 1941-м раньше преподносили как недалекость Сталина, а сегодня есть соблазн, обвинить в подлости генералов. Но решение по таким важным вопросам как принять или снять с конвейера образец вооружения действительно принималось самим Сталиным лично, главой правительства и Верховным главнокомандующим. И принималось с учетом всех «за» и «против» текущего момента. ЗИС-2 принесли в «жертву» в 1941 году, от «бедности» в том числе. (Правды ради стоит сказать, что и «гениальная» ЗИС-3 имела конструктивные недостатки. Например, ее станины изготавливались из труб. С точки зрения прочности, они уступали коробчатым, могли согнуться при стрельбе, транспортировке и просто при большой нагрузке. Но по дешевизне и простоте изготовления в условиях военной экономики были предпочтительней. Разработанная и принятая на вооружение во время войны ей на смену 85-мм Д-44 также имела станины из труб. А у 100-мм Т-12, имевшей более мощную отдачу при выстреле, станины были уже коробчатые.)

Когда говорят, что нам в 1941 году для борьбы с немецкими танками не хватало сорокапяток и остро нужны были пушки 57 мм, ЗИС-2, то для сравнения можно посмотреть статистику потерь наших Т-34 с броней более мощной, чем у немецких Pz-III, Pz-IV образца 1941 года (45 мм у Т-34 с наклоном лобовой и бортовой брони против 50 мм только лобовой, почти вертикальной брони у немцев, у Т-III, T-IV, что практически аналогично), от огня орудий различных калибров. Так вот, основные потери были от огня 50-мм и даже 37-мм противотанковых пушек, которых немцам вполне хватало вплоть до лета 1943 года для борьбы с Т-34. Для наших КВ из-за нехватки 75-мм противотанковых пушек немцы придумывали вполне оригинальные способы – типа «забраться на танк с ведром бензина, облить и поджечь». Учитывайте, что на 22 июня у немцев только треть своих собственных, немецких танков были средние, Т-III, T-IV (около 1400). Остальные – легкие. Трофейные чешские и французские также были вполне по зубам нашей противотанковой артиллерии. Так что нашей сорокапятки летом 1941-го, а потом и модернизированной, с удлиненным стволом, вполне должно было хватить для выбивания немецких танков хоть с обычной броней, хоть с усиленной и навесной. (В конце концов, и Гитлер осознанно шел на замораживание разработок новых образцов тяжелых танков. Он знал наверняка, что серьезного сопротивления в России встретить не должен. Не готовился он к затяжной, губительной для Германии войне. Очень рассчитывал, что Красная Армия ляжет (точнее, ее положат) под германскую, так же как это происходило в Европах.)

Похожая история, как и с противотанковой пушкой ЗИС-2, произошла с мощным перехватчиком МиГ-3. Даже первый таран в воздухе в 4.15 утра 22 июня произошел именно на этом самолете. Но этим истребителем в 1941 году пришлось жертвовать, так как завод, выпускавший МиГи и двигатели, понадобился для штурмовика Ил-2. Тоже пример целесообразности в условиях «экономики войны». Да и другие модели истребителей вполне могли выполнять задачи по сопровождению своих бомбардировщиков и отражению налетов вражеской авиации.

А армии нужны были Ил-2 для выбивания танков вермахта, чтобы остановить, наконец, наступление немцев. «Разоблачители» станут вопить, что надо было делать побольше своих моторов да импортные закупить, чтобы «всем хватило». А ведь не будь 10-летней сталинской индустриализации, то вообще моторов в СССР не было бы.

К 1941 году на вооружение ВВС РККА поступили несколько моделей истребителей – для разных высот ведения боя и для выполнения разных задач: легкий Як-1, «средний» ЛаГГ-3, «тяжелый» высотный перехватчик МиГ-3. Сами по себе, по своим заложенным в них возможностям эти самолеты немцам не уступали. Но из-за того что вместо дюраля наша промышленность могла предложить только дерево и перкаль, наши истребители уступали немцам в «весе», и значит, по скорости, маневренности и т. д. Но когда на ЛаГГ-3 в 1942-м поставили более мощный мотор воздушного охлаждения, то получился тот самый Ла-5, Ла-5ФН, Ла-7 – «самолет для асов».

Когда с Ил-2 сняли во время войны стрелка, и штурмовик стал «Горбатым», то историки не всегда поясняют, что сделано это было не по дурости Сталина или его любимца Ильюшина. Дело в том, что снятый с МиГа мотор был слабее проектного под двухместный Ил-2. И чтобы сохранить скорость машины и бомбовую нагрузку, пришлось снижать вес штурмовика за счет стрелка.

Немного насчет перекаленных бронебойных снарядов для сорокапяток, которые при стрельбе раскалывались от удара о броню немецких танков. Заводской брак всегда присутствует в производстве, и если какие-то партии (несколько сот или даже тысяч) этих снарядов будут выпущены с дефектом, то это не значит, что миллионы таких же снарядов должны быть бракованными – перекаленными. Для этого на военных заводах находятся военные представители от армии (военпреды) – военный ОТК, который отбирает определенный процент образцов от партии и на полигоне проводят проверку-отстрел изготовленных боеприпасов (как и любых других образцов вооружений). И только после этого снаряды должны пойти на армейские склады на хранение или в войсковые части для эксплуатации. Однако в течение нескольких лет, чуть не с 1936-го по 1939 год, изготовление бронебойных снарядов к 45-мм орудиям происходило с нарушением техпроцесса – снаряды действительно оказались перекаленными. И этих перекаленных снарядов оказалось так много, что в ходе уже начавшейся войны пришлось принимать решение о том, как «исправить» снаряды. Для снижения напряжения на снарядах стали протачивать подрезы-локализаторы, придуманные изобретателем Гартцем осенью 1941-го.

Наверняка за эти снаряды, после разбирательства, кто-то из военпредов получил по шапке. Такие вещи, как брак техники, конструкторские недостатки самолета или танка, дефект боеприпасов на фронте отслеживались, и тут же по ним принимались решения. Но также чаще бывали случаи, уже во время войны, когда, приехав на завод и увидев детей на ящиках у станков, допустивших некий брак, комиссии «дело» закрывали. Но военпреды (и их руководители), принявшие перекаленные снаряды перед войной и, возможно, посаженные тогда в ГУЛАГ, сегодня наверняка проходят уже как «невинные жертвы репрессий».

СВТ

Еще пример военной целесообразности, возможностей экономики и промышленности воюющей страны – история с автоматическими и самозарядными винтовками в РККА.

Перед войной на вооружение приняли 15-зарядные автоматические («самострельные»), с переключателем на стрельбу очередями винтовки АВС-36 (1936 год) и 10-зарядные «самозарядные» винтовки СВТ-38, 40 (1938 и 1940 годов). Были также АВТ-40 (автоматические). АВС-36 было изготовлено около 50 тысяч штук, и они были сняты с производства как не очень надежные и слишком «дорогое удовольствие» – вооружить каждого бойца практически ручным пулеметом. Также отказались и от АВТ-40 в пользу СВТ-40. Тем более что вес самой винтовки и вес носимого запаса «пулеметных» патронов для стрельбы очередями в реальном бою становился проблемой. Не просто так даже на ручной пулемет Дегтярева (РПД) назначался второй номер расчета – для таскания запасных патронов и дисков для стрелка. Создание же укороченного, «промежуточного» патрона, уменьшившего вес боеприпасов и оружия, решило эту проблему в пользу будущих автоматов типа АКМ.

В свое время Николаю II еще в 1916 году представили образец автоматической винтовки В.Г. Федорова с патроном калибром меньше обычного пулеметного (6,5 мм) японского производства для облегчения веса оружия и носимых боеприпасов. Дело заглохло из-за сложности самого автомата Федорова и по экономическим причинам – «в империи столько патронов не напасешься». А в 1930-е годы в РККА было только два основных типа патронов, используемых в массовом стрелковом оружии, – 7,62-мм винтовочный патрон для трехлинеек (он же пулеметный патрон для «максимов» и РПД), пистолетный 7,62-мм для ТТ и пистолетов-пулеметов ППД и пистолетный 7,62-мм патрон для нагана. Своих «промежуточных» патронов еще не было, а на импортные рассчитывать вообще нельзя было. Поэтому хотя автоматы Федорова использовали даже в финской войне в 1940 году, но это были запасы еще времен Первой мировой – в СССР автоматы под японский патрон не делали.

Разумней было обеспечить стрелковые подразделения бо́льшим количеством ручных пулеметов Дегтярева. А рядовой состав подразделений непосредственного боевого столкновения разумней вооружить самозарядными винтовками на 10 патронов без стрельбы очередями. Побегайте по полю со старым еще АК-47 или АКМ. А теперь представьте, что в магазине у вас патроны бо́льшего размера, винтовка под такой патрон тоже будет больше и за спиной у вас в вещмешке запас патронов и магазинов тоже вес имеет побольше. Отдача при стрельбе из такой винтовки (что «мосинской», что СВТ) даже одиночными сама по себе сильная. А что будет с бойцом, если он даст очередь из такой винтовки в положении «стоя», или, тем более на бегу. Куда он попадет?

От мощного патрона ствол начинал перегреваться. На пулеметах это решается за счет увеличения толщины ствола, что у винтовки приведет к еще большему увеличению веса оружия. Была еще одна проблема у автоматических винтовок типа АВС-36, АВТ-40, стреляющих очередями, – слабая надежность механики из-за попавшей грязи и пыли и частое заклинивание мощного патрона в патроннике. Такая же проблема с заклиниванием была и у немцев с их автоматическими «штурмгеверами» с «промежуточным патроном» в 1942–45 годах, и при создании в СССР автомата под наш, отечественный «промежуточный патрон» (калибр 7,62 мм, но с пулей и гильзой меньшего размера, по сравнению с винтпатроном).

Была. Пока ее не решил сержант Калашников, применив принцип проворота (страгивания) гильзы в патроннике после выстрела перед ее выбрасыванием. Также Калашников увеличил зазоры между деталями механики автомата, что повысило безотказность работы при попадании той же пыли и грязи в автомат.

И еще о стрельбе очередями. Обратите внимание, как ведут прицельную стрельбу боевики, наши спецназовцы в репортажах из «горячих точек» и просто грамотные, обученные бойцы. Только короткими очередями по 2–3 выстрела, а чаще одиночными, но очень быстро. Попробуйте дать очередь из современного АК-74 с патронами 5,45 мм – посмотрим, куда вы попадете. Попробуйте из АКМ патронами в 7,62 мм – автомат в руках не всякий удержит. АК-74 приняли на вооружение вместо АКМ еще и потому, что стрельба очередями из неустойчивого положения (стоя, или с колена) из АКМ была просто неэффективна из-за большого разброса пуль. А теперь представьте, что у вас в руках АВТ-40 с мощным винтовочно-пулеметным патроном (в два раза больше, чем патрон к АК-74), с мощной отдачей, вам всего 19 лет, вы весите килограмм 50 и бежите в атаку летом 1941 года с криком «ура».

Но, кстати говоря, «самозарядная» винтовка СВТ, как любое автоматическое оружие, в умелых руках легко становится автоматической. Когда, по воспоминаниям наркома боеприпасов Б. Ванникова, Сталину доложили о таком фронтовом умельце, то он распорядился «автора наградить за хорошее предложение, а за самовольную переделку оружия наказать несколькими днями ареста».

По штату в стрелковых дивизиях и у нас, и у немцев рядовой состав вооружался винтовками, а сержанты и командиры взводов пистолетами-пулеметами (ППД, ППШ). Стоимость нашей «самозарядной» винтовки равнялась стоимости того же ППД, а то и была дешевле: АВС = 1400 руб., СВТ = 880 руб., ППД = 1400 руб. Но ППШ был уже значительно дешевле – 500 руб., и поэтому именно они стали самым массовым нашим «брендом».

Немецкая армия вступала в войну с обычными винтовками «Маузер. 98К» на 5 патронов, а вот как раз наши бойцы уже получили на вооружение самозарядные СВТ с 10 патронами. Только за 1941 год в СССР изготовили около 1 млн этих винтовок. Всего, на всю почти 5-миллионную армию, к 22 июня 1941 года, было более 1 млн штук «самозарядных» винтовок. До конца войны, когда производство этих винтовок было окончательно свернуто, их произвели около 1,5 млн штук.

Вооружали этими винтовками в первую очередь части непосредственного боевого столкновения, пехоту. Также в каждом отделении в РККА по штатам от апреля 1941 года был один РПД, так же как и у немцев – один МГ-34 в каждом отделении. Но стрелковое отделение Красной Армии имело на вооружение и самозарядные винтовки. И по штату № 04/11 от апреля 1941 года в отделении из 11 бойцов было 5 (!) самозарядных винтовок, кроме РПД.

Артиллеристам, кавалеристам и всяким поварам-«тыловикам» выдавали обычные трехлинейки, карабины на их базе, танкистам – пистолеты-пулеметы ППД (ППШ). Но из-за потерь оружия в боях да на брошенных складах в приграничной полосе (где эти склады «предусмотрительно» разместили перед нападением Германии, готовясь к «лихому и победному» ответному наступлению на врага), к битве под Москвой пришлось искать замену этим винтовкам в лице переделанных учебных трехлинеек из ДОСААФ да спешном налаживании выпуска недорогих ППШ. В итоге, в 1943 году советский солдат приобрел свой классический образ: плащ-палатка, каска образца 1940 года и ППШ. Вот только огневая мощь у пистолетного патрона ППШ с дальностью поражения в сотню метров совершенно несравнима с мощью винтовочно-пулеметного патрона самозарядной винтовки СВТ с 1,5-км прицельной дальностью. Хотя в тесном окопе да в городских боях ППШ был незаменим. Иногда и как дубина (кстати, и АК рассчитан на рукопашный бой, чего не скажешь о той же М-16 США).